заряд адреналина мы

Российская ядерная «Мертвая рука» может стать бесполезной при выходе США из ДРСМД

Российский комплекс автоматического ответного ядерного удара «Периметр», на Западе известный как Dead Hand — «Мертвая рука», может оказаться малоэффективным в случае выхода США из ДРСМД. Такое мнение в интервью газете «Звезда» высказал экс-начальник Главного штаба Ракетных войск стратегического назначения (1994−1996 годы) генерал-полковник Виктор Есин.

Система функционирует и прошла модернизацию, однако когда она сработает, Россия сможет запустить лишь те ракеты, которые выживут после первого удара агрессора, считает Есин. Между тем, если США разместят в Европе баллистические ракеты средней дальности, которые нарушают договор РСМД, они смогут уничтожить основную часть российских ракетных средств в европейской части, а остальные перехватит посредством ПРО.

Так бля, у нас в РФ вообще есть какие-то организации/дружины/ополчения/партизаны против Путинского правления? А то Беларусы во всю ебут оккупантов на своей территории, а у нас ни-ни.

История о том как главный политрук СССР переобулся в либерала

Знакомьтесь это Д. А. Волкогонов. В 8 лет он стал сиротой по причине того, что его отца во время большего террора расстреляли за брошюру Бухарина. Его мать погибла в советских трудовых лагерях во время ВОВ. Однако обо всем этом он узнает только тогда, когда будет работать с секретными советскими архивами как историк и военный, которого допустили к ним из-за чрезвычайной преданности партии.

Волкогонов пошел в армию в возрасте семнадцати лет в 1945 году, что было тогда характерно для многих сирот. Он учился в Ленинской военно-политической академии в Москве в 1961 году, перейдя потом в отдел пропаганды Советской армии в 1970 году. Там писал, пропагандистские брошюры, руководства по психологической войне и идеологии. Наш герой завоевал репутацию сторонника жесткой линии.

Еще в 1950-х годах Волкогонов впервые обнаружил информацию, которая создала когнитивный диссонанс у него в голове. Читая дневники членов партии с 1920-х годов, Волкогонов понял, «какими задушенными и стерильными были политические дебаты в Советском Союзе по сравнению с ранними временами». Речь Хрущева 1956 года по поводу разоблачения культа Сталина еще больше укрепила эту мысль, но однако в те времена он решил держать подобные мысли при себе.

В течение десятилетий, которые Волкогонов возглавлял Департамент специальной пропаганды, он посетил Анголу, Эфиопию, Ближний Восток и Афганистан. Он наслаждался быстрым карьерным ростом в советской армии в качестве специалиста, ответственного за психологическую и идеологическую войну. Только полностью ортодоксальный коммунист мог бы претендовать на эту должность, доказав свою преданность многочисленными работами по пропаганде. «Но несмотря на то, что он воспитывал войска в духе коммунистической ортодоксии, генерал Волкогонов боролся с частными сомнениями, основанными на ужасах, обнаруженных им в архивах». Волкогонов также имел возможность наблюдать условия развития социалистических стран во время «Холодной Войны». Волкогонов позже вспоминал: «... все они стали беднее, их экономики рушились повсюду. И я пришел к выводу, что марксистская модель была настоящим историческим тупиком, и что мы тоже оказались в исторической ловушке ».

Волкогонов был ортодоксальным идеологом до конца 1970-х годов и посвятил всю свою энергию распространению марксизма-ленинизма в армии. Только с самыми безупречными заслугами перед партией Волкогонов попал в самые секретные советские архивы. Работая в архивах во время брежневских лет, Волкогонов «нашел документы, которые его поразили, - документы, в которых коммунистические лидеры раскрывали свою жестокость, лживость и некомпетентность».

Таким образом, хотя Волкогонов активно писал и редактировал советские пропагандистские и идеологические материалы для войск, «он также занимался длительным и мучительным процессом переоценки советской истории».

Волкогонов начал писать биографию Сталина в 1978 году. И завершил ее к 1983 году, но книга была запрещена ЦК. Она была опубликована под руководством Михаила Горбачева во время перестройки до распада Советского Союза. Публикация книги о Сталине в России сделала Волкогонова «изгоем среди старших по званию офицеров».

Хотя Волкогонов приблизился к личности Ленина в сталинской биографии довольно условно, он был увлечен своим обвинительным актом к сталинской системе. Позже он заметил: «Это сразу же привело к появлению у меня многих врагов».

«Волкогонов публично признал, что, как и многие высокопоставленные советские чиновники, он прожил две жизни, все выше и выше в своей карьере, все глубже и глубже зарываясь в архивы, словно символически, он подрывал систему, которая его воспитывала».

Он был директором Института военной истории с 1985 года (где активно занимался исследованиями). В то время Волкогонов составлял двухтомную работу с данными о 45 000 офицерах Красной Армии, которые были арестованы во время чисток 30-х годов. Из них было расстреляно 15 000 человек.

В то время как биография Сталина вызвала трения, все по-настоящему началось в июне 1991 года, когда он был вынужден уйти в отставку. Волкогонов показал другим старшим по званию офицерам в институте проект первого тома 10-томной официальной советской истории ВОВ. В нем Волкогонов раскритиковал руководство Сталина войной и репрессии советских офицеров.

Хотя Волкогонов начал интенсивные исследования по Ленину, начиная с 1990 года, в конце 1980-х годов он уже пришел к собственному выводу о роли Ленина в истории.

Архивы находились в здании бывшего ЦК на Старой площади в Москве. Глубоко в подвале огромного, серого здания были полки с металлическими коробками, в которых хранились все письменные заметки, связанные с Лениным. Волкогонов объяснил: «Когда я увидел все более и более закрытые советские архивы, а также большие западные коллекции в Гарвардском университете и Институте Гувера в Калифорнии, роль Ленина в истории изменилась для меня».

Волкогонов всегда говорил: «Ленин был последним бастионом, который для меня рухнул». По его словам поворотным моментом было то, что он обнаружил один из приказов Ленина, призывающий к публичной казне через повешение кулаков в 1918 году.