Российским чиновникам запретили выезжать за границу

Немецкая пресса о предполагаемом отравление Навального

Несмотря на то, что в обычное время власти России охотно возбуждают всевозможные уголовные дела, касающиеся оппозиционеров, в случае с отравлением Алексея Навального позиция руководства страны и правоохранительных органов однозначна: никакого отравления не было, дело возбуждать не из-за чего, все происходящее - бытовая история, которую враги России внутри страны и вовне пытаются превратить в провокацию против ее руководства и лично Владимира Путина.

С каждым днем такой подход выглядит все менее убедительно, но пока нет никаких оснований думать, что он изменится.

Политики стран Европы и Европейского Союза, требуют от Москвы провести серьезное расследование случившегося с Алексеем Навальным и наказать виновных - избегая пока делать какие-то выводы относительно исполнителей и заказчиков. В ответ на это официальные представители России разных уровней рассуждают о провокации со стороны европейских стран и упирают на то, что России отравление Навального и вовсе "не выгодно".

Удивительно, что, повторяя этот аргумент снова и снова, официальные спикеры, похоже, не замечают всей его двусмысленности. Выходит, что если бы России было выгодно совершить такое преступление, она бы, теоретически, могла его совершить?

Вместо того, чтобы встать в риторически выигрышную позу отрицания любого государственного террора, тем более против своих граждан, и пообещать провести открытое и честное расследование, руководство России само провоцирует дискуссию о том, кому выгодно случившееся - будучи при этом уверенным, что выгода нынешнего политического режима в устранении своего яркого и умелого критика недоказуема, а повторенная в сотый раз сказка про всемирный заговор против России и ее руководства теперь-то вдруг будет воспринята всерьез.

Сурс: https://www.dw.com/ru/zapad-priznal-navalnogo-liderom-rossijskoj-oppozicii/a-54702165

"Как так могло случиться, что спецслужбы практически круглосуточно следили за лидером российской оппозиции, а он, тем не менее, пострадал?", - задается вопросом экономическая газета Handelsblatt - "Ответом Запада на попытку убийства Алексея Навального должны стать санкции. За отравлением лидера российской оппозиции должна последовать целенаправленная реакция. И балтийский газопровод "Северный поток-2"нельзя сдавать в эксплуатацию. С помощью таких энергетических проектов как "Северный поток-2", Россия зарабатывает те деньги, которые она использует в том числе для финансирования своего репрессивного аппарата. К тому же снижение зависимости от энергопоставок защитит от мести России за новые санкции".

По мнению леволиберальной газеты Süddeutsche Zeitung, тот факт, что правительство ФРГ, не дожидаясь первого диагноза врачей "Шарите", поручило криминальной полиции охранять Алексея Навального в больнице как "находящегося под угрозой государственного гостя", является недвусмысленным политическим жестом. "Ангела Меркель показывает тем самым Путину, что считает его способным на все", - указывает Süddeutsche Zeitung.

Аналогичной точки зрения придерживается и консервативная Frankfurter Allgemeine Zeitung. "До сих пор все еще довольно неплохие отношения между федеральным правительством и Кремлем были главным образом результатом - часто неуместной - немецкой сдержанности. Теперь Берлин заговорил прямым текстом".

Сурс: https://www.dw.com/ru/smi-frg-pokushenie-na-navalnogo-skazhetsja-na-otnoshenijah-zapada-s-rf/a-54690640

P.S.
От себя лично хочу добавить - обратите внимание на то что я выделил жирным. Прочтите еще раз. Лично меня это вгоняет в дикий ахуй. Мы тут на реакторе даже вопроса не ставим о том, способен ли Путин в принципе отдать команду отравить кого-либо, для нас это риторический вопрос, мы обсуждаем ватные мантры в духе "было бы надо - отравили бы". Но в нормальном мире сам факт возможности такой команды уже не нормален. Если твой мир устроен так что тебя в любое время могу угандошить и окружающие лишь пожмут плечами и скажут "видимо заслужил", то в твоем мире реальные проблемы.

Спасибо за внимание.

Запрет на проезд российских грузовых авто территорией Украины

Кабинет министров Украины сегодня, 15 февраля, временно запретил транзитные перемещения российских грузовых автомобилей через территорию нашей страны, сообщает пресс-служба правительства.

Такая мера введена до момента получения объяснений от российской стороны, которая в одностороннем порядке остановила движение украинских грузовиков по территории РФ, и разрешения данного вопроса. В украинском правительстве сообщили, что своими действиями Россия нарушила правила и процедуры Всемирной организации торговли и двустороннего межправительственного соглашения относительно автомобильных перевозок.

В связи со сложившейся ситуацией Министерство иностранных дел Украины направило ноту России с требованием объяснить свои действия. «Мы требуем от России безотлагательно выполнить требования ВТО, восстановить транзитное движение украинских автотранспортных средств», — заявил премьер-министр Арсений Яценюк, добавив, что украинская сторона проводит консультации со странами — членами Евросоюза по этому вопросу.

Сегодня же Ространснадзор сообщил, что в РФ по состоянию на 9:00 15 февраля задержано 152 грузовика, принадлежащих украинским перевозчикам.

Ссылко

Официальное заявление правительства Украины

Виталий Манский: «Там все — фейк»

«В лучах солнца» — так называется документальный фильм о жизни восьмилетней школьницы Зин Ми в Пхеньяне, столице КНДР, снятый российским режиссером по сценарию, написанному северокорейскими товарищами.

Фильм уже собрал кучу призов и прессы, а также удостоился ноты министерства культуры КНДР российскому МИДу и требования северокорейской стороны запретить его к дальнейшему показу.  Что Манский увидел в Пхеньяне? Как ему это удалось снять и что не удалось? И как он ушел из-под наблюдения северокорейских чекистов — об этом в эксклюзивном интервью The New Times после просмотра фильма. 

- Вам предложили снять фильм о КНДР или это было ваше решение? 

- Ну конечно, мое… Я всегда интересовался Северной Кореей, потому что меня всегда волновал вопрос, как, каким образом можно подавить человека, как можно уничтожить в нем основополагающие принципы, почему человек готов подчиняться. И понятно, что это фильм не только про Северную Корею и не столько про Северную Корею. Я читал журнал «Корея сегодня», жадно хватался за людей, которые там были, смотрел всегда какое-то видео оттуда. И вот однажды мне удалось познакомиться с северокорейскими чиновниками — так все и закрутилось.

Сталинская ВДНХ 

- Когда вы впервые попали в страну чучхе?

- В 2013 году у меня была первая ознакомительная поездка: мне показывали, какая это прекрасная страна, и в конечном счете мне удалось выбрать героиню: меня отвезли в образцово-показательную школу, в кабинет директора завели пять девочек, сказали: «У вас есть пять минут, вы можете познакомиться и выбрать, кто вам нравится». Сценарий документального фильма про девочку, которая вступает в пионеры, в Союз детей, ей поручают очень важное дело — быть участником самого большого в мире праздника, к которому она со своими товарищами долго готовится, и в конечном счете превращается в одного из тысяч людей, создающих вот эту самую большую в мире живую картину, изображающую абсолютное счастье, — к этому моменту уже был написан. Хотя героиню еще только предстояло выбрать. Я выбрал Зин Ми, потому что девочка сказала, что ее папа работает журналистом: я подумал, что через его работу я смогу куда-то попасть. Про маму девочка сказала, что она работает в заводской столовой. Я подумал: замечательно, столовая, люди едят, тоже какая-то фактура. А живет Зин Ми около вокзала, в однокомнатной квартире с мамой, папой, дедушками и бабушками… 

Но в фильме все не так: и папа не журналист, и столовой нет, и бабушки с дедушкой — тоже… 

Естественно. Когда мы приехали уже снимать, папа чудесным образом превратился в инженера на образцово-показательной швейной фабрике, мама — в сотрудницу образцово-показательной фабрики по изготовлению соевого молока, а живут они, как оказалось, в самом шикарном доме столицы с фантастическим видом из окна. Правда, линолеум там, изображающий паркет, просто ножницами отрезан и лежит поверх цементного пола — даже не подбит под плинтуса, мебель только что внесли, картинки только что повесили, я улучил возможность и заглянул в шкаф — он был пустой, ванной никогда не пользовались, да там и нет воды, свет включали на время съемок: вообще у меня было ощущение, что дом нежилой и лифт запустили только ради фильма. Но в этом доме хотя бы три подъезда были открыты. А дом напротив — я его обошел, когда мне удалось сбежать от сопровождающих, — в нем вообще не было входа. При этом вечером в нем горели окна, но присмотревшись внимательно, я увидел, что все они горели одинаковыми лампами. Видимо, поставлена какая-то система, которая по вечерам общим рубильником включается, и создается некое ощущение жилого дома, хотя дом не заселен и в нем нет подъездов. Там все — фейк. 

- Как это? Просто стоит коробка? 

- Да.

- А мама и папа Зин Ми — они реальные? 

- Реальные — я видел семейный альбом. Но вот фотографии в этом альбоме сняты на каком-то фейковом фоне, вмонтированы в фотографии из журнала или на фоне мебельного салона — я специально выношу эти фотографии в начало картины… Пожив там какое-то время, я понял, что Пхеньян — это абсолютная сталинская, брежневская ВДНХ, и все жители Пхеньяна — это абсолютные экспонаты. Например, там везде газоны, а на газонах рано утром, в шесть утра, или вечером, после работы, согнувшись в три погибели, сидят люди и пинцетами вынимают какие-то соринки. Кстати, когда мы снимали на образцово-показательной швейной фабрике, где папа нашей героини как бы работает инженером (см. фото ниже), я отправился в туалет и ошибся дверью. Открываю дверь, а там человек 150 голых женщин, которые моются в душе. Мне удалось выглянуть в окно, и я понял, что на территории фабрики есть жилые бараки, и эта сцена, когда рабочие идут на фабрику, — абсолютный фейк, потому что они живут при фабрике.

- Не знаю. С конца октября до начала апреля страна вообще закрывается для посещения иностранцами: дома отапливаются либо углем, либо дровами — вид буржуек, торчащих из окон, вряд ли привлекателен. У Северной Кореи сейчас два самых главных мировых партнера: Китай и, с недавних пор, вновь стала Россия, которая получает в год порядка 500 виз в Северную Корею. Мои три поездки, группа — четыре человека — это двенадцать виз; ежегодный приезд хора Александрова или хора МВД — это вынимай сто виз, вот и считайте, сколько человек приезжает от России. Из Китая, видимо, побольше. Ну и какое-то очень, очень лимитированное число других иностранцев. Подгляданная жизнь

- Почему тогда они пошли на эту затею с фильмом — мало того что российский режиссер, так еще и с вашей репутацией бунтаря? 

- А как они могли это знать, коли в стране нет интернета? Они, вероятно, считали, что раз Россия их друг, так и правила в России такие же, и живут там так же, как в Северной Корее. К тому же фильм официально поддержан российским Министерством культуры, а режиссер Манский снимал фильмы о Путине — этого знания им было достаточно.

- Сколько экспедиций было у вас в Северную Корею?

- Две. Хотя должно было быть три, но нам закрыли въезд. 

- Почему?

- Они заметили, что вы тайком снимаете фильм о фильме — то, как разыгрывается весь этот театр про счастье жизни в Северной Корее, как перезаписываются дубли, как эти самые сопровождающие говорят людям, что и как они должны говорить?

- Они не понимали и не видели этого. Но им не нравилось, что, например, я снимаю из-за занавески в гостинице… Однажды я просыпаюсь от шума, подхожу к окну и вижу совершенно фантастическую картину: шесть утра, вся площадь, все тротуары забиты людьми, которые сидят на корточках, кто-то просто на заднице, кто-то что-то жует, кто-то спит, кто-то лежит — их всех согнали на репетицию очередного митинга. Я, естественно, хватаю камеру и начинаю в окно снимать. Проходит минуты три-четыре — стук в дверь: мои сопровождающие, которые, жили справа и слева от моего номера, говорят: отойдите от окна, вы что, хотите, чтобы мы вас больше никогда не впустили? Все, что в фильме снято неофициально, — люди, толкающие автобус, дети у мусорных баков, очередь за отовариванием талонов — все это снято в щелочку из-за занавески.

- А по улицам вы могли гулять?

- Нет, у нас сразу отобрали паспорта, а без паспортов нельзя было выходить на улицу. Но мы все-таки пару раз обманными путями выбегали из гостиницы, куда-то успевали добежать, пока не включали план «перехват» и нас не ловили в городе.

- В магазины вам удавалось зайти?

- Я был пару раз в универмаге, где попадал в смешные ситуации. Первый раз меня прямо отвели в этот универмаг сопровождающие. Я походил, посмотрел, удивился, как все дешево. Это был мой первый приезд, и я не сообразил, в чем дело, — к тому же иностранец не имеет права иметь северокорейские деньги, и потому купить я ничего не мог. Но потом мне удалось достать немного их денег, и с сопровождающими я пошел купить каких-то сувениров. Прихожу в универмаг, там горы смешных тетрадок, прошу: мне три тетрадки. Ответ: «Вы не можете их купить». Потом я понял: продавцы, посетители, товары — это не настоящий магазин, это — выставочный зал. В другой раз мы — естественно, с сопровождающими — зашли в продуктовый магазин. Там стоят человек 15–20, все полки снизу доверху уставлены пачками томатного сока. Я спрашиваю, сколько стоит томатный сок. Сопровождающий отвечает традиционное: «Потом расскажем». Я: «Нет, переведите сейчас». Продавщица долго что-то говорит, сопровождающий — мне: «Еще не привезли ценник», — ну или что-то в таком духе. Я говорю: «Хорошо. Сколько стоил томатный сок на прошлой неделе?» Он переводит: «Томатный сок не продается».

- И где и что ела ваша съемочная группа?

- Завтракали и обедали в гостинице, вечером чаще всего ели в номере — несколько раз закупали продукты, какие-нибудь консервированные сосиски в магазине при нашем посольстве. Иногда нас возили в валютные рестораны: десять евро за обед — недорого. Для нас — недорого. Знаете, какая зарплата у главного сценариста студии документального кино в Пхеньяне, на которой работает 800 человек? Его зарплата равна 75 центам в месяц.

- В вашем фильме есть кадры, когда семья — мама, папа, девочка — собирается за низким столом, который весь уставлен тарелками с едой. Если в стране все продукты распределяются по талонам, а магазины — это выставки, то откуда это?

- Это еда, которую при нас привезли упакованной целлофаном, распаковали, разложили на этом столе, поставили, а люди реально боялись к ней прикоснуться. Сопровождающие им говорили: вы ешьте, ешьте. Они смотрели на них: правда можно?

- Я не понимаю. У меня вопросов после жизни в Северной Корее больше, чем до. Я ехал туда с каким-то вполне внятным представлением. Ну, прежде всего я думал, что это система страха, подавления, что люди внутри себя все понимают. Но, окунувшись, я увидел, что люди в принципе не только не понимают, а даже не задумываются… Я как-то разговаривал с дрессировщиком тигров: он мне объяснил, что когда тигр рождается — тот, которому предстоит выступать в цирке, — он с первого дня воспитывается таким образом, что не знает, что он тигр. То есть он вырастает, у него вырастают когти, зубы, усы, он рычит, он прыгает, но он просто не знает, что он тигр… Вот вам пример: мы снимали в метро. В Пхеньяне в метро иностранец не может зайти без сопровождающих и может проехать только две остановки. То есть он может увидеть три станции. Там есть специальный маршрут для иностранцев: на определенной станции войти и на определенной станции выйти. Мы не успели закончить съемку за две остановки и просим дать нам проехать еще несколько станций. В ответ — категорическое нет. Предлагают поехать обратно и доснять там. Я объясняю: на обратном пути в вагонах будут уже другие люди. Сопровождающие отвечают: это не проблема. И командуют людям в вагоне: «Встали и перешли станцию». И весь вагон встает, переходит и садится в вагон, который едет в противоположном направлении. Молча, без дискуссии.

- И это реальные люди были в вагоне? 

- Откуда я знаю? 

- Вы хотите сказать, что в Северной Корее нет двоемыслия, как оно было даже в сталинском СССР?

- Нет, абсолютно. Там люди — они родились вот в такой данности, в которой жили их родители и их деды, и у них нет никакой информации, что жизнь может быть какой-то другой, — они никуда не ездят, интернета у них нет. Мне кажется, у них и страха уже нет — ужас в том, что это нечто следующее, что-то после страха. Знаете, самое сильное объяснение и разоблачение, если хотите, страны, это ее телевидение… Естественно, в Северной Корее запрещено записывать телепередачи, но мы с собой привезли такую установку: мы писали телевизионный сигнал 24 часа в сутки на жесткий диск — на всякий случай. Так вот, там всего два канала, никакой, естественно, рекламы — вместо рекламных пауз клипы о великих вождях, контент — либо передачи, прославляющие вождей, либо чтение чучхе. Даже новостей нет в нашем понимании этого слова.

- И фильмов про любовь нет?

- Ни в одном фильме за всю историю северокорейского кино никто никогда не поцеловался.

- Ваши герои, мама с папой — они как-то демонстрировали свои отношения?

- Нет, никак. Они выполняли важное государственное дело: снимались в фильме.

- Ну хорошо, но не могут же люди не задаваться вопросом, почему в фильме у них на столе еда, которую они отродясь не ели и не видели?

- Они знают, что живут плохо только потому, что против них Соединенные Штаты… Когда мы снимали сцену приема детей в пионеры, сопровождающие нам показали на детей — лет семи-восьми, в военной форме, и говорят: «Их родители погибли на войне, это дети войны». Какая война? Последняя война, в которой участвовала Северная Корея, была шестьдесят лет назад! Но они совершенно уверены: где-то идет война, туда уходят северокорейские войска, есть линия фронта, солдаты погибают, а вождь заботится об их детях… Они воюют, они реально воюют.

- Как выглядят там газеты?

- В Северной Корее выходит три газеты. Кстати, газеты запрещено вывозить из страны и их запрещено использовать как бумагу. Так вот, все газеты издаются по одному лекалу. Первая страница — это лик вождя на всю полосу с небольшим текстом. Вторая страница — это четыре лика вождя уже в каком-то наборе с чем-то и небольшие к этому тексты. Третья страница — это восемь ликов вождя, как правило, какие-то общие фотографии. И четвертая страница — это фотографии свершений, а в самом углу — события в мире: маленькие тексты с еще более маленькими черно-белыми фотографиями, где сообщается о забастовках, катастрофах, падениях самолетов. Каждый день за этими газетами стоит очередь в киоски.

- Оператор каждый день жаловался на желудок и уходил на 20 минут в туалет. И копировал отснятый материал на другую карту памяти. Честно говоря, это, наверное, самый сложный мой фильм — хотя у меня было немало трудных фильмов. Но этот психологически был очень тяжелым. Сутками под наблюдением, говорим знаками или выходим в коридор — а ведь надо было обсуждать завтрашнюю съемку, каждую ночь баррикадировались в номере, чтобы ночью никто не вошел, чтобы извне номер ночью нельзя было открыть...

- Сколько дней вы снимали в Пхеньяне? 

- 45. Хотя по контракту с северокорейской стороной должны были 75.

- Что потом произошло? 

- А потом нам не давали разрешения на въезд — и так до того момента, когда они узнали о том, что фильм будет показан на кинофестивале в Таллине: они не знали, что фильм уже идет практически по всему миру. Тут они предложили нам вернуться и доснять картину. Но какой смысл? Ну а наше Министерство культуры после ноты корейцев попросило убрать себя из титров фильма. Что странно и глупо, потому что уже подтверждены запросы как минимум 30 крупнейших фестивалей по миру, несколько стран уже купили фильм для телепоказа, и в нескольких странах Европы он выходит в кинопрокат. И сейчас мои партнеры обсуждают контракт по выходу этого фильма в кинопрокат в Соединенных Штатах Америки.

- А в России фильм будет показан?

- Его стоило бы, на мой взгляд, показать в то время, когда идет программа Дмитрия Киселева. Но телевидение ко мне не обращалось. Что касается кинопроката, то надо будет получить прокатное удостоверение — весной мы этим, я надеюсь, займемся. 

Возвращаясь к фильму: в финале картины девочка вдруг расплакалась, за кадром слышится ваш голос, и в ответ Зин Ми начинает декламировать клятву верности вождю. Что произошло? 

Я думаю, она заплакала потому, что чувствовала на себе очень большую ответственность, и она подумала, что не справляется. Ее выбрали. Выбрали для того, чтобы она показала величие, мощь страны и преданность ей, и когда ей задают вопрос, на который она отвечает, как ей кажется, недостаточным образом, она плачет от растерянности. Она говорит: «Я не могу понять, все ли я сделала для того, чтобы быть благодарной великому вождю». И от ощущения, что нет, не все, она и начинает рыдать…

http://newtimes.ru/articles/detail/105543#hcq=L595qxp

Будь осторожен, %username%! Шпионы не дремлют! Они среди нас!

Огромной проблемой России было то, что большинству ее правителей было скучно заниматься своей страной. А величие правителя оценивалось в тысячах квадратных километров завоеванной земли и в миллионах жертв. Мы воевали за чьи угодно интересы вместо того, чтобы строить дома, мосты и дороги. Строить на века, а не на года.
Когда Пруссия захотела отнять у Австрии Силезию, Россия, разумеется, не смогла стерпеть этого и ввязалась с Семилетнюю войну. Мы послали сто тысяч русских солдат, чтобы разобраться с Пруссией. Взяли Берлин. Потом возникла угроза Ганноверу – владению английского короля в центре Европы. И еще 30 000 солдат прошли пешком через всю Европу воевать за Ганновер.

Вы никогда не задумывались – за что гибли русские чудо-богатыри Суворова в Альпах? Зачем мы громили французов в Италии?
А как Наполеон оказался в России? Александр отчаянно завидовал его славе и боялся бациллы революции. А Франция ничем не угрожала России.
Он участвовал в трех коалициях против Наполеона и всякий раз был бит – и под Фридландом и под Аустерлицем. И каждый раз Наполеон не ставил никаких условий для России – всегда с почетом отпускал пленных. А Александр торжественно обнимал Наполеона, называл его своим братом и тут же собирал народное ополчение для новой войны.
Мы разорили свою страну, потеряли сотни тысяч солдат, ради маниакальных амбиций Александра I. Но больше всего он боялся, что Наполеон, войдя в Россию, отменит крепостное право. Последствия были бы непредсказуемыми.

И с чужими революциями мы всегда расправлялись. Россия спасла Австро-Венгрию от распада, подавив венгерскую революцию. А всего спустя четыре года после этого Франц Иосиф отказался поддержать Николая I в Крымской войне.
А сама причина для начала Крымской войны была просто смехотворной – кому будут принадлежать ключи от церкви Рождества Христова в Вифлееме – православным или католикам. И когда, после долгих колебаний, турки передали ключи французам, Николай счел себя оскорбленным и ввел войска в Молдавию и Валахию. Мы потерпели тяжелейшее поражение в Крыму, потеряли флот и почти 150 000 солдат из-за оскорбленных чувств императора.

А сколько стоила России идея панславизма? Патриарх Никон задумал унифицировать церковные обряды на греческий манер, чтобы быть ближе к южным славянам и взять их под крыло православной церкви. И царю Алексею Михайловичу понравилась идея распространить власть православного царя «от моря и до моря, и от рек до конца вселенной». В результате – раскол, смута и тысячи сожженых раскольников в России. Даже при Петре I, по сведениям Сената, находилось в бегах более 900 тысяч душ – почти 10% всего населения страны.
Мы положили десятки тысяч наших солдат за свободу и независимость Болгарии. Во время Первой Мировой, Болгария – союзник Германии, во время Второй Мировой, Болгария – союзник Германии. Сегодня Болгария – член НАТО.
После революции все пошло еще хуже. Мы поддерживаем коммунистические партии во всех странах мира. Финансируем революции за рубежом и жестоко расправляемся с революционерами внутри соцлагеря. В 1953 наши войска танками подавляют восстание в ГДР, в 1956 – в Венгрии. Маршал Жуков «за подавление венгерского контрреволюционного мятежа» получает четвертую звезду Героя Советского Союза. Наша пресса, разумеется, называет народные восстания «фашистскими вылазками»

В 1968 году наши танки входят в Чехословакию. В 1979 – в Афганистан. Мы положили там 15 000 наших солдат. Убили около миллиона афганцев. Наша пресса, разумеется, объясняет, что если бы этого не сделали мы – и в ЧССР и в ДРА вошли бы американцы.
Наши солдаты воевали в Корее, Китае, Бангладеш, Лаосе, Йемене, Египте, Ливане, Сирии, Алжире, Анголе, Эфиопии, Мозамбике, Никарагуа, Гондурасе, Сальвадоре, Боливии, Гренаде на Кубе. Мы поддерживали любого людоеда, стоило ему заявить, что он строит социализм. На XXVIII (последнем) съезде КПСС было объявлено, что наша помощь составила 700 миллиардов рублей за 20 лет. По 35 миллиардов тех еще рублей – официально 1 доллар был равен 63 копейкам.
Мы высасывали все соки из своей страны. Знаете, в каком году все колхозники в СССР получили паспорта? В 1974
А до этого их старались не принимать на работу в городе.
А какая средняя пенсия была у колхозника в 1980 году – знаете? 34 рубля 80 копеек.
В этом году году обещали построить коммунизм.
И вот опять наш президент говорит, что Россия не потерпит чего-то там и что Россия заставит себя уважать.
Может быть уже хватит играть в геополитику?
Может быть пора заняться своей страной?
Скучной и неинтересной работой – жкх, дорогами, строительством, налогами, созданием в стране нормального климата?
А уважать нашу страну начнут когда у нас будет лучшее в мире образование и здравоохранение, когда ученые всего мира будут стремиться работать в России и когда у наших пенсионеров будут самые большие пенсии в мире.