Источник рус

Беларусь начинает дерусификацию школ

Ответ казахов Хуйлу.

"Путина - в отставку! Путина - в отставку!" 

Проливной дождь в Хабаровске. 22-й день протестов. Хабаровчане крутые

"Губернатор из бани" приветствует колонну

ссылка на гифку

ссылка на гифку

МВД потребовало от оппозиционеров 18 миллионов рублей за работу полиции на двух акциях протеста в Москве

“Ъ” стали известны детали исков ГУ МВД по Москве к Алексею Навальному и другим оппозиционерам, поданных 30 сентября. Как сообщили в пресс-службе Симоновского районного суда, московский главк в совокупности намерен отсудить почти 18 млн руб. за привлечение полицейских и техники для обеспечения общественного порядка на несогласованных акциях протеста 27 июля и 3 августа. Оппозиционеры называют иски «политическим преследованием».

Два иска к сторонникам Алексея Навального поступили в Симоновский районный суд 30 сентября. Первый подан к политикам Алексею Навальному, Владимиру Милову, Илье Яшину, Ивану Жданову, Любови Соболь, Александру Соловьеву и координатору штаба Алексея Навального в Москве Олегу Степанову. Второй — также к госпоже Соболь и сотруднику отдела расследований ФБК Георгию Албурову. 

Как пояснили “Ъ” в пресс-службе Симоновского районного суда, оба иска связаны с тем, что представители главка «просят возместить им ущерб, причиненный в связи с привлечением сил и средств на обеспечение общественного порядка в результате проведения несогласованных массовых мероприятий». Первый иск, к господину Навальному и его команде, подан на «8 млн 489 тыс. 156 руб. за акцию 27 июля». Второй, к госпоже Соболь и господину Албурову,— на «9 млн 402 тыс. 33 руб.— за акцию 3 августа».

Насильственная депортация из Украины в РФ

24 марта Мариупольский горсовет сообщил в своем телеграм-канале о том, что российские войска принудительно вывозят жителей Мариуполя на территорию РФ. 

«Ґрати» проверили эту информацию. Мы связались с переводчицей и редакторкой Натальей Яворской.  Имя было изменено по ее просьбе из соображений безопасности близких, оставшихся на территории РФ, которая сейчас находится за рубежом. Она рассказала, как по меньшей мере сто человек были насильно вывезены из поселка (его название мы скрыли по просьбе Яворской) на окраине Мариуполя сначала на оккупированную территорию Донецкой области, а потом в Россию. Там украинцы прошли процедуру фильтрации и были расселены в лагеря для беженцев. Часть из них, как Наталья, сумели выехать из страны, но многие продолжают вынужденно оставаться в России, не имея денег или документов.

 Мы проверили, насколько это возможно, историю Натальи. В Таганроге мы связались с волонтерами, которые встречают украинских беженцев. Они подтвердили, что беженцев привозят группами, но не стали говорить, принудительно ли их доставили в город. А потом и вовсе перестали отвечать на попытки связаться.«Ґрати» публикуют монолог Натальи Яворской полностью, за исключением моментов, удаленных по ее просьбе в целях безопасности. 

Полномасштабное вторжение

В Мариуполе я живу с рождения, с перерывами. В 17 лет я уезжала, потом поступила в Киев, четыре или пять лет жила в России. В 2020 году я вернулась в Киев, а прошлой весной опять переехала в Мариуполь.

24 февраля в шесть утра меня разбудила мама и сказала, что Киев и Харьков бомбят, что в Мариуполе тоже слышны взрывы. Мы собрали рюкзак. Я, мама и младший 15-летний брат пошли домой к бабушке. У нее уже были слышны взрывы, но не сильные, как будто вдалеке. Мы сидели в коридоре. Пришла родственница, у нее тоже двое детей — девочки. У бабушки с дедушкой мы пробыли два дня. 26 числа взрывы стали сильнее, и мамина подруга предложила нам перейти в укрытие. Оно находится рядом, в местном Доме культуры. Я вспомнила о нем, потому что занималась там в музыкальной школе скрипкой. Никто не думал, что будет война, входы в убежище были неподготовлены, дурацкая система.

Как мы жили в убежище: бабушка с дедушкой готовили нам первое время дома — и приносили еду в убежище. Так продолжалось где-то неделю. 2 марта нам отключили электричество, но в некоторых домах еще был газ. Через два-три дня отключили и его.

И началось… Под окно бабушкиного дома попала мина, разорвалась. Дядя привел бабушку к нам в убежище, дедушка отказался идти — готовил и приносил нам еду.

Клуб находится в центре поселка. Самые жесткие боевые действия проходили возле него, потому что напротив с двух сторон располагались украинские военные. Вся нагрузка приходилась именно на это место.

В какой-то момент встал вопрос с едой, потому что выходить уже было нельзя, обстрелы были слишком близко.

Второй мой дедушка — медик по образованию. Он когда-то служил, и ему на все все равно. Они готовили с бабушкой еду на костре и приносили нам вместе с водой, но очень редко, потому что наш район постоянно был под ударом. Потом дома обоих дедушек полностью разбомбили, и они перешли в нашу квартиру. Но вскоре украинские военные попросили всех в нашем районе уйти, чтобы не попасть под боевые действия. И они снова ушли.

Место, где мы находились, начали обстреливать 8 марта. Бомбили все высокие дома и Дом культуры тоже. Его полностью разбомбили, и мы даже немного успокоились — просто нечего теперь бомбить, остался только наш подвал. Но 10 марта стали почему-то бомбить подвал, наверное чтобы нас завалило. Не очень понятна логика, там уже стен не осталось, но они прицельно били по некоторым точкам несколько раз.

Бомбоубежище

В бомбоубежище была сильная солидарность. Каждый день начинался с новостей. Мой сосед, например, прятался в подвале с семьей. Когда он вышел приготовить еду на костре, в него попал осколок и он умер. Каждый день были новости о людях, которых убило — они были в подвале, но на улице в них попадали осколки. Самое странное, что при этом не было никаких сообщений и информации. У нас не было радио, мы не знали, что подобное происходит во всем Мариуполе. Наоборот была обида: мы сидим фактически без еды и воды, и город о нас не думает, не эвакуирует нас. Было сильное чувство брошенности. Мы даже не думали, что будут бомбить центр Мариуполя. Думали, что это нашему поселку не повезло, потому что, возможно, это какой-то стратегический объект.

Большую часть дня я занималась тем, что записывала сны — людей, которые мне снились, бабушек, мам. Мы пытались по этим снам понять, что нас ждет в будущем и о чем они говорят, потому что это был единственный источник информации.

Казалось, что самое сложное время — когда мы были в убежище. Ощущение запертости, потому что, по сути, у нас уже не было домов, нам некуда было идти. Мы не могли покинуть убежище в случае чего. Появился страх, что тебя завалит, страх каких-то иррациональных сил, которые хотят тебя убить. И ты не понимаешь зачем, ты не понимаешь стратегии или смысла.

Сейчас, наверное, даже с какой-то ностальгией вспоминаю дни в убежище, потому что тогда у всех была надежда. Все думали, что нужно потерпеть какое-то время без еды и воды и все закончится, можно будет вернуться домой, что-то точно решится. Из-за того, что у нас не было связи, мы вообще не представляли, что в Мариуполе происходит то же самое.

Мы даже хотели пойти в город пешком, но идти туда три часа было невозможно.

Некоторые пытались выехать из поселка, у кого-то получалось без урона. Были случаи, когда люди возвращались обратно, потому что их не выпускали. Поселок между нами и городом заняли в первые же дни, но и после нашего стояли «ДНР»-овские блокпосты.

Наверное, самое страшное было — погибнуть случайно. Я, перед тем как пропала связь, читала новости о том, что в Киев часто прилетало из зоны Чернобыльской АЭС, а у нас очень большой склад ядовитых веществ как раз в том месте, где они стреляли. Какой-то постоянный страх, что ты проснешься и умрешь, но даже не поймешь, что умер, а просто вдохнешь летучий хлор и сразу умрешь. Какое-то безвыходное состояние.

Я постоянно представляла встречу с друзьями. Как я выживаю и всем говорю, что я живу, и как нам все рады. Когда я представляла эту встречу, думала, что война точно закончится. Я мысленно представляла, что это случится скоро. Я была готова к тому, что когда это закончится, у нас не будет пособий и обеспечения, но мы сможем выходить. То есть я вообще не представляла, что война так и идет, а я нахожусь в каком-то другом месте.

Депортация

К 15 марта российские военные заняли большую часть поселка, но боевые действия еще шли в районе моего дома, на выезде. Они ходили по домам, пришли в наше убежище и сказали, что всем нужно уходить — эвакуация женщин и детей. Мы спросили, можно ли остаться — они сказали, нет и все, нельзя. Приказным тоном. Кроме убежища нам некуда было идти. Нескольким мужчинам с большими семьями удалось выехать.

Нас вывели в школу напротив здания клуба. Это был первый раз, когда я вообще вышла на улицу. Дикое ощущение — когда я заходила в убежище, все было полностью целое, а потом ты выходишь и видишь, что здания, в котором ты находился, нет, просто валяются кирпичи. Ты выходишь и видишь кучу поваленных деревьев, городков, вышек. Это сюрреалистическое ощущение, когда ты видишь вместо столовой, в которую ты ходил, когда учился в школе, кучу кирпича, и учебники валяются по полу. На стене остался стенд «Гордость школы» — с портретом моей сестры, а вокруг — российские военные.

Во время эвакуации умерла женщина, потому что у нее не выдержало всего этого сердце. Был мужчина, который не мог передвигаться сам — за ним ухаживала его женщина. Ему запретили эвакуироваться, и он остался. Нас отвели в эту разбомбленную школу, в которой они сейчас сидят, а оттуда нас повели в сторону выезда из поселка.

В поселке было две тысячи человек, нас было очень много. В нашей группе — где-то 90 человек. И возили несколько раз. Это была принудительная эвакуация, никто из нас не хотел выезжать из Украины. Если бы у нас был выбор — мы бы остались или выехали в сторону Украины. Некоторые говорили, что хотят остаться, но они приказным тоном говорили, что это невозможно.

Но надо понимать, что убежище, по сути, было единственное место, где мы могли находиться. У большинства людей с нами уже не было домов, и они не могли скрыться где-то в поселке.

На выезде из поселка в сторону Донецкой трассы нас посадили в военный Урал. Довезли до ближайшего поселка, который они захватили несколько недель назад, но никаких боевых действий там уже не было, потому что не было украинских военных. Там на один день нас поселили в школе. На следующий день погрузили в автобусы, сказали, что не в Донецк. С нами все, по большей части, обращались либо как с преступниками, либо как с конвоированными людьми, не было права даже узнать, куда нас  везут. Нам не говорили до последнего. Если спрашивали: «Куда вы нас везете?», отвечали: «В теплое место». Всем видом показывая, что мы должны быть невероятно благодарны за то, что нас освободили от наших домов.

У меня из вещей была только толстовка на мне. Но мне повезло — я как-то додумалась и хотя бы 10 фотографий взяла с собой. У нас теперь ни фотографий, ни видео, ничего.

На автобусах нас привезли в Новоазовск, но мы узнали об этом позже. Водители были полностью дезориентированы — они долго ехали из Донецка, приезжали куда-то, а им говорили, что дороги разбомблены, они ехали в другое место. У них не было никакой координации. Все в дороге обращаются с тобой как с мешком картошки. Водитель, естественно знал, куда мы ехали, но у всех был приказ никакой информации нам не давать.

В Новоазовске у них так называемые фильтрационные лагеря. Это не я придумала, это они сами так называют. В фильтрационном лагере были сотрудники МЧС, мы нашли вайфай. Как везде в России — они разбомбили вышку, выключили всю связь, но оставили пароль от одного до восьми. Мы просто пробовали их перебирать и вот — работает интернет.  Тогда я впервые узнала про Мариуполь, что его бомбят, и это был большой шок. А российские военные говорили, что они уже захватили Киев и Харьков.

В Новоазовске, как я понимаю, — какой-то перевалочный пункт. Было довольно жутко, потому что очень много военных тачек с изображениями Кадырова, очень много чеченцев, видишь как перебрасывают военную технику. Когда перед тобой проезжают Грады — это жутко. При этом все пытаются делать вид правильной работы: МЧС, автобусы, будки, таблетки, даже давление меряют, колбасу нам чеченцы передали. Это просто безумие, конечно.

Фильтрационный лагерь

Фильтрационный лагерь — это такая палатка, в которой сидит куча военных. Все мы сидели в автобусах, заходили по очереди. Сначала тебя фотографируют со всех сторон, видимо, для системы распознавания лиц, которую сейчас внедряют в РФ. Потом снимают отпечатки пальцев, но, что самое отвратительное, этих пальцев недостаточно, они даже ладошки сканируют со всех сторон. Потом ты проходишь допрос для реабилитации — тебя спрашивают, какие родственники остались в Украине, видел ли ты перемещение украинских войск, как ты относишься к политике Украины, как ты относишься к власти, как относишься к «Правому сектору». Большая анкета и тебя по ней расспрашивают, но не жестко. Потом самое непонятное для меня — ты отдаешь свои телефоны, они подключают их к компу на 20 минут и выкачивают из них базу контактов, но я не знаю, выкачивают ли они данные и копируют ли IMEI.

Мы ждали часа четыре-пять, пока попадем в фильтрационный лагерь. Потом несколько часов проходили. В автобусах не было туалетов. Один был в окопе далеко. Моей бабушке 70 лет, она подвернула ногу и не могла нормально ходить.

Нас повезли к границе «ДНР» и России. Всю ночь мы провели в автобусе в очень жестких условиях.

Российская Федерация начинается со шмона. Выборочно допрашивают женщин и мужчин. Женщин мало, но я попала в этот список невезучих. Это пиздец, потому что ты сидишь две недели в подвале, тебя обстреливают, и первый человек, с которым ты встречаешься на воле — русский ФСБшник. Он меня в жесткую паранойю ввел. У меня есть художественные тексты, связанные с Украиной, с войной, я не думаю, что они супер заметные. Но все равно возникла паранойя. Мне стало страшно, а он допытывал меня: знаю ли я о перемещении украинских войск, что я знаю об украинских солдатах и прочее. Я подумала про тактику ФСБшных связок: задаст один вопрос, о чем-то пошутит, потом опять задаст тот же вопрос, чтобы понять соврала я или нет. Но большую часть времени, на самом деле, мы обсуждали мои личные отношения. Это ФСБшника больше всего интересовало.

У меня все соцсети на украинском номере. Я сначала растерялась, сказала неправильно номер специально, но все равно было стремно. Они переписали мои телефоны, задали кучу вопросов, сказали, что я «слишком загадочная». Мне кажется, когда тебя уводит ФСБшник, говоря, что ты «слишком загадочная» — это самая худшая фраза, которую ты можешь услышать. У меня сердце упало в этот момент.

Короче, нас выпустили. Мы пытались с семьей — бабушкой, мамой, братом, тетей и ее детьми — уехать, но нельзя — ты не можешь просто взять и отправиться по своим делам.

Побег

На автобусах нас увезли в Таганрог. Там всем сообщили, что направят во Владимир поездом. Мне друзья скинули ссылку: на российском ТВ вышел сюжет об этом поезде. Корреспондент сообщает, что Россия оказывает помощь и даже капельницы ставят в поезде. И на видео бабушке — не моей, но с которой мы были вместе в убежище — ставят капельницу. Ей Российская Федерация полностью разбомбила дом, она не знает, куда едет, а показывают капельницу. Полный пиздец.

Из Таганрога мы добрались до Ростова. Доехали — я, моя бабушка, мама и брат. Родственницу вывезти не получилось, потому что она оставила паспорт дома, у нее была только его фотография. Сейчас мы пытаемся вывезти ее через посольство Украины в других странах по справке о возвращении на родину.

Мы поехали в Ростов и остановились на ночь у родственников. Это тоже безумная ситуация. Они очень гостеприимные, но мозги полностью промыты российской пропагандой. Говорят: не волнуйтесь, к осени вернетесь в Мариуполь, там все зачистят, и все будет хорошо.

В Ростове дофига военной российской техники. Город живет, как на войне. Когда мы ехали в поезде «Ростов — Москва», было безумно странное ощущение от того, что весь поезд обсуждает Мариуполь. Говорят, что в Мариуполе разрабатывают биологическое оружие для уничтожения репродуктивной системы русских женщин. Ощущение, что ты в какой-то коллективный сон попадаешь. Я, на самом деле, до начала войны сочувственно относилась к мысли, что русские не равно Путин. Я была уверена, что никто не хочет войны с Украиной, мне казалось это невозможным. Сейчас я считаю, что даже какие-то адекватные люди в российском обществе тоже являются частью этого и тоже несут за это ответственность.

Я созваниваюсь с друзьями, которые остались в лагерях беженцев. Им выдали российские симки. Мы хотим помочь всем как-то выехать. Их там кормят, есть жилье, но нет билетов. Работа — кассирами, продавцами супермаркетов — людей взяли как бесплатную рабочую силу. Думаю, что их вывозят только для пропагандистской картинки о том, как Россия эвакуировала людей.

То есть берут из Мариуполя людей и насильно вывозят сначала на оккупированную территорию, потом в Россию — Таганрог, Владимир. Там есть лагеря, где они могут жить, где есть связь и даже российские симки. До лета они должны найти работу, чтобы у них были свои деньги. Работа только низкооплачиваемая. Плюс они в городе, где полно техники и на них смотрят с мыслями о биологическом оружии, от которого надо защищаться.

Во Владимире условия неравномерные — кому-то везет, кому-то нет. Им оплачивают 10 тысяч рублей единоразово, но кто-то и их не может получить. Если им дают не беженство, а временное убежище, они смогут выехать в любой момент. Но ситуация с мужчинами непонятная. Потому что мужчин-украинцев могут не выпускать из Российской Федерации.

Все, с кем я созванивалась, находятся в жестком состоянии прострации, у всех начались проблемы со здоровьем. У многих бабушек ментальные проблемы — не понятно, как организовывать выезд. У них не осталось домов в Мариуполе, и взять куда-то поехать — очень сложно. Но еще сложнее жить в месте, которое полностью отрицает твой опыт. Мне кажется это очень страшно, когда ты сталкиваешься с этим в России: ты знаешь правду и что происходило, но все пребывают в каком-то сне и ты должен угадывать, о чем этот сон.

Когда всех повезли во Владимир — мы отказались от убежища. Могли это сделать, но без регистрации находиться в России можно только 15 дней, за это время нужно было успеть уехать. Проблема возникла, например, у тех, кто оказался без денег. Родственники в России хотели бы им скинуть, но некуда. Некоторые находят кого-то рядом, пересылают, и те передают наличные в лагерь.

У нас в лагере было несколько людей без паспортов. Когда начался обстрел, они не успели его взять, и вернуться домой было нельзя. Выдают внутреннее свидетельство, которое позволяет работать, но вопрос, как выехать. Единственный вариант — справка о возвращении на родину, но непонятно, как ее сделать, потому что украинское консульство не работает. Этот документ заменяет тебе паспорт.

Из Ростова мы выехали в Москву, оттуда — в Питер. Там пробыли три дня. 22 марта выехали на границу. Очень сильно готовились — все почистили в телефонах. Но выезжать, как ни странно, было довольно легко — только формальный допрос про родственников. Почему-то опять спросили IMEI телефона.

В поселке под Мариуполем остался дедушка. Бабушка очень жалеет, что выехала. Она хотела остаться с ним, но все происходило так быстро и сумбурно, она не смогла принять решение. Остался ее сын. Я беспокоюсь, что ему в экстренном порядке сделают паспорт «ДНР» и заставят воевать.

Еще остались мой дедушка с бабушкой, которые готовили нам еду. Нам даже удалось вызвать туда машины для эвакуации, но они в итоге отказались ехать. Они считают, что это их земля. Все дома вокруг дедушки разбомбили. Он остался в доме с выбитыми окнами, потому что считает, что это его место и никто не имеет права мешать этому.

Сейчас у них начала появляться связь. В 11 утра связались с дедушкой. Там жесткое мародерство в селах, российские военные просто бухают и стреляют в домах в потолок. Просто набухиваются и стреляют.

Много женщин в убежище с детьми. Очень много женщин под обстрелами бегают по разрушенным домам, пытаются найти какую-то еду. А дома уже взяли российские солдаты. Это страшная ситуация, совсем другой опыт — я уже об этом ничего не знаю.

Сурс: https://graty.me/monologue/berut-iz-mariupolya-lyudej-i-nasilno-vyvozyat-monolog-zhitelniczy-mariupolskogo-poselka-kotoruyu-prinuditelno-vyvezli-v-rossiyu/

Manifest Destiny

Давеча одно весьма забавное и упоротое ватное тело заявило, шо нимного, ни мало, Россия нонче если не опережает, то уж точно не отстается от США начала 20го века по темпам развития и роста всяких там показателей.

Я начала посмеялся над умалишенным, но, все же, решил почитать немного про иторию Бастиона Свободы, которую - само-собой, я знаю на “отъебись”, бо нафига мне эти США, если своих Европ - читай  не хочу. То есть, в общем, я в курсе про Колумба, “Мейфлауэр”, что были такие Вашингтон, Линкольн и Джефферсон, но в какой последовательности, и чемпервый и третий отличись - я честно понятия не имею.

Так вот, к Бастиону свободы. Не знаю, как там с Manifest Destiny, но перспективы у США изначально вырисовывались так себе. Хуевые коммуникации с метрополией, нейтрально-враждебное метсное население (индейцы охотно торговали, но и не менее охотно вырезали всяких не в меру охуевших колонистов), новый дивный мир, короч. Это все было густо замешано на особом складе людей, которые перлись через океан. Как правило, это были люди, мягко говоря, не шибко состоятельные и не особо добропорядочные. Всяких пиллигримов-пуританцев мы не берем (эти были просто ебанутые), но основной контингент составляли всякие унтерменьши, жулики, авантюристы и рядовые проходимцы. То есть, все те, кого Старый Свет прибить не мог, но и видеть не хотел (были, конечно, еще какие-никакие романтики и идеалисты, но их было слишком мало).

Тащем-та, до войны за Независимость, США были заморским аграрным придатком Британии (и стали таковым, только незалежным сырьевым придатком после). Своя промышленность, как таковая, отсутствовала, и США находились в критической зависимости от Старого Света по части всяких там пушек и винтовок - свое производство чего-то тверже говна, США освоили аж в 1850х - когда Уильям Келли разработал процесс переработки чугуна в сталь. До тех пор США обладали исключительно легкой промышленостью, и максимумом достижений были редкие железные дороги.

Тут я немного отступлю от темы: фактически, история США, как индустриального государства, началась иенно в 50х годах. До тех пор это была не шибко развитая банановая республика огромных размеров. Чуть позже в США обнаружилась нефть, и ее начали осваивать.

Следующей важной, и, я бы сказал, важнейшей, вехой в истории штатов, стала их гражданская война. Фактически, она определяла дальнейшее развитие страны - консерватизм и всевозможные поиски “скреп” (привет, раисся), или - технологическое общество и всяческое прогрессорство. Это было, конечно, обусловлено не только и не столько этическими корнями конфликта, сколько банальным распределением “сфер влияния” - промышленников против рабовладельцев. Как это часто бывает, ВНЕЗАПНО, Север выиграл. Должно быть, наличие офицеров, Уэст Поинта и прочих прибамбасов - это недостаточный аргумент пртив противника, способного 24/7 клепать громовые палки и поставлять зольдатен. Короче, у Юга банально закончились юниты, и он был нещадно отпизжен, а негры сожжены отпущены на свободу.

Таким образом, формирование США, как единого государства было окончено, а вскоре - присоеденина Аляска и какие-то там острова, и в 1898м - Гавайи (кстати, после официальных переговоров, а не каких-то там референдумов под стволами армии США).

А дальше начался “позолоченый век США”. Мякотка в том, что это изрядно смахивало на наши любимые 90е. Часть населения быстро, решительно разбогатела, а остальная получала крохи с барского стола. Ну, или почти так. Дело в том, что Ахметовы 1870х-1890х были не жадные дети, дорвавшиеся до бабла, и нихуя, кроме золотых батонов вокруг не видящая, а весьма грамотные люди, которые понимали, что просто так наябывать свое население не выгодно - они для своих же потомков эту страну строили (да, тогда какму-нмть Джону Ахметову никак не светило съебать с баблом в солнечные США просто потому, что их не существовало, а Европу по показателям треша и угара США уже догнали). В итоге среди метсных олигархов процветал безудержный филантропизм. Так, например, они содержали сотни и тысячи школ, коллерджей и прочей фигни, которую наши йовбаки даже ремонтировать не хотят - да и нахуй надо - их детишки в Гарвард поедут учиццо.

Так вот. Этот период, длившийся до нулевых 20го века, стал - что презабавно - аналогом наших “после 90х”. В начале 20го века, в США появились, так называемые, бароны-разбойники. Это были различные промышленники и финансисты, руководившие компаниями т.н. “держателей акций”. Да, США - в итоге - пришли именно к тому, что мы имеем у себя - кучка дорвавшихся до финансовых потоков уродов подкупали, шантажировали итп политиков, например, для защиты их товаров от зарубежной конкуренции. И политики защищали. Например, огромными налоговыми сборами. Ничего не напоминает?

Так вот, с этой чумой боролись через - фанфары - всевозможные общественные протесты, журналистские разоблачения и прочую “либерастскую херню”, как скажет любая вата. В итоге политики приняли ряд законов, защищающих рыночную конкуренцию, и препятствующих монополизации рынков.

А потом жахнула Первая Мировая. Европа оказалась в глубокой заднице, все мировые люидеры - так или иначе - понесли оущтимые экономические оплеухи, а некоторые вообще решили землю крестьянам. Но о них - в конце.

Для США околовоенный и военный период стали “ревущими 20ми”, или “просперити”. Рост зарплат, безработица на уровне 5-3%, ошеломительные етмпы индустриализации, всеовзможные порожденные войной инновации… В общем, отрывались, как могли. Пока домой не понаехали солдаты, воевавшие в Европе. Тут сказке конец не пришел, но мрачный пидец Великой Депрессии уже замаячил на горизонте. Солдат пристроить всюду никак не удавалось. Что еще хуже - падал спрос на американские товары зарубежом (Старый свет кой-чего начал выпускать и сам), а гос. заказы поддержать внутренний рынок не могли - пришедшие ко власти республиканцы были больше озабочены сохранением текущеих темпов развития, чем освоением “новых горизонтов”. Как следствие, безработица начала нарастать, и был установлен пресловутый Сухой Закон.

Великая депрессия, фактически, сталы первым серьезным пинком под задницу новорожденному обществу потребления. Американцы активно брали кредиты, люди начинали житьв  кредит - когда буквально все, вплоть до последних трусов оказывалось заложено банкам. Кроме того, из-за перепроизводства, начались проблемы сбыта - люди банально не могли столько купить, сколько им пытались впарить. В 1929м году после бирежвого кризиса, начался коллапс американской - а вслед за ней - и европейской экономик.

Опять же отойду на минуту от темы. Вы вдумайтесь: до каких=либо гллбализаций - еще почти 70 лет, а коллапс в США, где-то там, за границей, провоцирует обвал производства в Британии, Франции, Германии. А наивное ватное дурачье пытается сейчас, в глбоальную эпоху, проталкивать свой нафталиновый “антиглобалистический” проект.

К баранам. К экономическому пиздецу присоединился экологический. В 1933м году в области Великих Равнин случилась колоссальная засуха, которая привела к натуральной экологической катастрофе. Миллионы безарботных, пылевые бури (гуглите Пыльный Котел), все это способствовал оттоку населения подальше от злоебучей природы, и эти экономические беженцы валили куда глаза глядят, берясь за любую работу по любой цене. Надо ли говорить, что это еще больше ушатало экономику страны?

Новый курс Рузвельта сумел немного смягчить последствия трындеца. В частности, людей привлекали в масштабные правительственные программы. Это не разрулило пиздец, но позволило протянуть до очередной европейской заварушки, благодаря которой Депрессия была остановлена, а Штаты вырулили из нее с кучей профита, и дальше мы все знаем из фильмов про Джеймса Бонда.

Послесловие-раз.

Ну, хотел я дать немного сравнений типа Россия-США: проебы и падения, но тексту вышло слишком много, так шо в другой раз, должно быть.

Послесловие-два.

Вата, конечно, любит скулить, шо коварндые жидопиндосы наживались на чужой кровушке, торгуя со всякими гемраниями через свои алчные корпорации. Может, они и наживались, но официально с Гемранией США нихуя не торговали, в отличии от Старны Добра, которая оттяпав немного Польши, ешелонами гнала в Гермашку всевозможнные ништяки. Так шо нехуй - у самих рыльце в пушку.

Послесловие-три, или мораль басни.

Если вы, обратили внимание, в истории Асашай было все. И гражданские войны, и своя, родимая незалежность, и Величие Соседней Империи (которую в итоге кинули через хуй, и сами всем рулят - учитесь, панове!). Были и свои олигархи и свои 90е. Конечно, у них не было общей границы с Британией, елси не считать того факта, что любая калюжа на тот момент была границей Британии, бо Королева Морей. Но - США прошли через все стадии пиздеца, которые повидали мы. И ничего - сдюжили. Да, им сказочно повезло, что миллоны дебилов по ту сторону океана два раза подряд что-то неподелили. Но самое главное: они добились всего безо всяких “сильных вождей”, которые бы “сильной рукой” все порешали. Нет. Додбилось всего само американское общество. Именно оно породило всех этих охотников на гангстеров, и Рокфеллеров, жертвующих сотни миллионов на меценатство и образование. Именно оно прищучило своих олигархов. И именно оно сегодня почти единолично решает, кто на этом куске скалы в космосе гой, а кто - свой человек. Так что хватит зрады и наивных мечтаний, шо вот, возьмет, приедет Байден, и забодает коррупцию насмерть. Не забодает. Мы сами должны это сделать. Иначе - жопа.

Президент Бердымухамедов приехал с проверкой в интститут МВД

Арестован первый украинский военнослужащий, который переприсягнул России.

Источник - http://censor.net.ua/video_news/329095/raskaivaetsya_no_zakon_est_zakon_i_nichego_ne_podelaesh_arestovan_pervyyi_ukrainskiyi_voennoslujaschiyi