Между построением европейской Украины и военной стратегией.
Общеизвестно, что дела мира и заботы войны – это разные вещи. Все понимают, что война требует решительности и непредсказуемости, в то время как мирный труд требует спокойной методичности. Однако понимаем ли мы, ведя войну с Россией, разницу между двумя этими подходами на практике?
В своей великолепной книге «Стратегия. Логика войны и мира» Эдвард Люттвак приводит шикарный пример отличия между линейной логикой производства и военной стратегией на примере двух дорог. Предположим, вы командир батальона и вам необходимо пройти из точки А в точку Б. У вас есть две дороги. Одна широкая, ровная, асфальтированная, а другая узкая, извилистая грунтовка. Какую выбрать?
Производственная логика говорит нам о том, что широкая дорога однозначно лучше. А логика стратегии утверждает, что ее, скорее всего, и заминируют. И тут начинается сплошная диалектика, когда противоположности превращаются одна в другую. И хорошая дорога внезапно становится плохой, а плохая дорога – хорошей. Таким образом, выходит, что быть предсказуемым и играть по правилам на войне – плохая идея.
Но давайте вернемся от прекрасного примера Люттвака к реальности. И к «стратегии», порожденной украинским «гением». На второй год войны наше правительство продолжает действовать в тяжеловесно-неуверенной манере постройки европейской Украины, создания новой армии, реформы того или реформы сего… В мирное время это совсем неплохо. Но военное время требует нестандартных решений. Ведь очевидно, что разрушать намного проще, чем строить. Для постройки армии нужны годы, для создания европейской Украины нужны десятилетия. Однако все это может сгореть на полях сражений за дни, если не за часы. Пока мы занимаемся постройкой чего-то, мы уязвимы и предсказуемы, нас легко победить.
В результате, мы оказываемся в заложниках линейной логики, и РФ добивается своего. Люттвак особо обращает внимание, что в военной стратегии логика промышленного производства начинает преобладать лишь в тот момент, когда противник теряет субъектность. Он больше не является противником, он всего лишь «несчастная мишень» для наших войск, ему больше нечего противопоставить.
Такая же логика касается и войны на истощение. Когда у тебя в разы больше ресурсов, чем у врага, тебе некуда спешить. Ты теряешь ресурсы, и враг теряет ресурсы. Просто у тебя их больше. В этом случае опять-таки можно действовать в линейной логике. Поскольку оппонент неминуемо проиграет. Очевидно, что РФ намного сильнее нас, поэтому даже с санкциями и низкими ценами на нефть они нас переживут. Мы сломаемся раньше, и потому мы должны действовать. Ведь все договоренности, которые мы заключаем с ними, действуют против нас и лишь загоняют нас глубже в ловушку линейной логики. Мы становимся предсказуемы. А если мы предсказуемы, все, что необходимо делать Путину, это ждать, когда мы проиграем. Ведь Россия, откровенно говоря, тоже не отличается «умом и сообразительностью». Это огромный, коррумпированный, бюрократизированный сырьевой монстр, функционирующий за счет сырьевой ренты.
Однако наше государство по своему качественному наполнению даже хуже. Потому мы всегда действуем от обороны и путем постоянных компромиссов. Естественно, в результате таких действий никаких радикальных изменений ни на внутренней арене, ни на внешней не происходит. Поскольку, как гласит народная мудрость, если ты хочешь получить в результате что-то новое, необходимо сделать что-то новое. На что наше правительство принципиально не способно.
На этом фоне особо ярко проявляется другая черта нашей правящей элиты. Не имея стратегию на межгосударственном уровне, она блестяще разыгрывает ее с электоратом. Мы приняли странный бюджет – а посмотрите какую карту нарисовала Coca—Cola, премьер-министр проворовался и народ его ненавидит – давайте его подержат за яйца прямо в зале парламента… И бесконечное количество таких уловок демонстрирует, что все-таки они что-то умеют. Только вот на внутренней арене доминировать должна именно линейная логика. Стратегия – это ведь для того, чтобы обыгрывать потенциальных или реальных врагов. И тут нам приоткрывается завеса над истиной. Их поведение не глупо, оно просто показывает, кто им на самом деле настоящий враг. Потому, давайте поговорим об отечественной политике с точки зрения стратегии.
Евроинтеграция как карго-культ
Во время Второй мировой войны американцы строили взлетно-посадочные полосы. Ну, а рядом были всякие туземцы. Американцы их немного кормили, жалко ведь, тоже люди. Война закончилась – самолеты улетели. И все опять забыли про эти острова. Через некоторое время на острова высадились этнографы. С удивлением они увидели дикарей, ходящих строем, с нарисованными погонами и даже пародию на взлетно-посадочную полосу и наблюдательную вышку из пальмы.
В процессе исследования стало очевидно, что туземцы решили, что американские военные суть есть добрые духи. А теперь духи ушли, но если правильно воссоздать все условия их пребывания здесь, то духи вернутся и одарят своих последователей щедрыми дарами. Сходная ситуация и у нас.
Официальной позицией и основным смыслом существования нашего государства и его внутренней и внешней политики объявлена евроинтеграция. Именно в ласковое лоно ЕС мы стремимся попасть изо всех сил. Стремление к стандартам ЕС – вот, что руководит нами в мирном труде, а достижение стандартов НАТО направляет нашу военную реформу. Официально, именно ради этого умерла Небесная сотня. И в конце пути мы попадем в ЕС и станем жить, как при коммунизме. Конечно, есть отдельные желатели странного, которые хотят, по сути, того же, но манна небесная, в их понимании, должна прийти из России. Легко увидеть, что обе стороны объединены стремлением к халяве.
Однако, благодаря этой небольшой разнице, на протяжении 10 лет удавалось натравливать друг на друга «остро-» и «тупоконечников». При этом фактически избавляясь от необходимости делать что-то реальное. Характерно, что обе стороны объединены не только стремлением к халяве, но и видением Украины в роли придатка какого-то другого государственного организма.
По сути, это умеренно-блестящий образец победы путем создания ложных целей. Причем это была победа, как на внутренней, так и на внешней аренах. Мы видим, что политика многовекторности не закончилась при Кучме, она оставалась политикой Украины также при Ющенко и Януковиче. Просто электорату и правителям соседних государств рассказывались сказки разной степени завирательности. А политическая чехарда позволяла успешно валить ответственность друг на друга. При этом крайнего было не найти Ныне же отечественная политическая элита впервые за всю свою историю не может найти, кого назначить «саботажником» на внутренней арене. Регионалы фактически разгромлены, остатки их электората дезорганизованы. И теперь наши политики не могут свалить провал реформ на злых оппонентов. И это их явно тревожит. Потому и появляется попытка реализовать новое «блестящее» предложение, позволяющее свалить на кого-то ответственность.
Сейчас я говорю о вновь воскресшей идее пригласить миротворцев. Люттвак чудесным образом характеризует роль миротворцев в нынешних конфликтах. И тут я позволю себе развернутую цитату: «Многонациональные военные подразделения, вовлеченные в бескорыстное военное вмешательство, не оправдывающее жертв среди своих товарищей по оружию, избегают риска любой ценой. Это верно по отношению к силам «третьего мира», которые направляют свои подразделения в контингент сил ООН в основном ради щедрого денежного вознаграждения за плохо вооруженных, плохо обученных и плохо оплачиваемых солдат (часто те отыгрываются за счет взяток и прямого участия в незаконной торговле на черном рынке). Но это верно и по отношению к самым обученным и высокооплачиваемым войскам самых честолюбивых армий. Когда солдаты США прибыли в Боснию после Дейтонских соглашений 1995 года, им был отдан строгий приказ избегать вооруженных столкновений, и именно в силу этого приказа в последующие годы они не смогли арестовать известных военных преступников, проходивших через их контрольно-пропускные пункты. Говоря более обобщенно, поскольку в военных подразделениях должно присутствовать единообразие, многонациональные подразделения по самой своей сути не способны осуществлять добротный контроль над солдатами, которых поставляют государства-члены; не могут они также навязать единые стандарты тактического или этического поведения. Даже если оставить в стороне сознательную стратегию уклонения от риска, совместное разворачивание потенциально способных к битве и безнадежно неэффективных солдат стремится свести КПД всех занятых в операции войск к самому низкому показателю. Так обстояло дело даже с отличными британскими солдатами в Боснии до 1995 года и с нигерийскими морскими пехотинцами в Сьерра-Леоне, которые в иных случаях зарекомендовали себя как отличные бойцы. Постепенно, даже по-настоящему элитные войска, принимают тактику пассивной самозащиты, не позволяющую им ни действительно поддерживать мир, ни защищать мирных граждан».
Люттвак продолжает далее, более радикально расширяя свою мысль: «Контингенты ООН, главный приоритет которых заключается в том, чтобы избежать сражений, не могут и успешно защищать мирных жителей, попавших в зону боевых действий или подвергшихся намеренному нападению. В лучшем случае миротворческие силы ООН остаются пассивными созерцателями насилия и кровавых боен, как было в Боснии и Руанде. В худшем же случае ООН могут принимать участие в бойне, как поступили голландские войска в Сребреницком анклаве в июле 1995 года, когда они помогали боснийским сербам отделять мужчин боеспособного возраста (что трактовалось очень вольно) от женщин и детей; все отобранные были убиты». Таким образом, легко увидеть, что разглагольствования о миротворцах ООН, это не более, чем очередной способ отвлечь электорат и свалить ответственность за войну на кого-то другого. Только этот «другой» не хочет брать на себя эту ответственность, и даже, если Россия и позволит этому контингенту прибыть в Украину, то мы увидим, как опасаясь потерь и трясясь за свою шкуру, наши ООНовские «друзья» будут танцевать под российскую дудку. В результате мы получим не спасителей, а очередных представителей пятой колонны. Всегда готовых пуститься в бегство при виде реальной опасности. Но в этом случае наша правящая элита сможет «гордо» свалить ответственность на миротворцев и рассказать нам побасенку про «плохого» Путина, который даже миротворцев игнорирует.
Выводы.
Когда на протяжении длительного времени человек что-то делает и получает результат, отличающийся от декларируемой цели, он, скорее всего, не ошибается. Просто он стремится получить именно то, что получает в результате. А рассказы о том, что он хочет чего-то другого, это всего лишь сказки для окружающих. Такова ситуация и с нашей правящей элитой. Она делает ровно то, что ей необходимо для реализации ее интересов. И получает то, что хочет, а мы получаем очередную порцию умопомрачительных историй.
Правда состоит в том, что фактически наша экономика существует, как производное от продажи ресурсов. В такой схеме, для того, чтобы кормить правящую верхушку, нужен доступ к ресурсам и рынкам их сбыта. А население – это лишь балласт, которому необходимо бросать подачки, чтобы оно оставило тебя в покое.
Потому их враг – народ Украины. Ведь у нас фактически нет государственной элиты, у нас есть колониальная администрация, которая пережила крах своей империи, но не изменила свою роль. Задача этих людей – выкачивать ресурсы из страны. И если в СССР они передавали эти ресурсы в Москву, то теперь они кладут их себе в карман. И для того, чтобы накатанный механизм продолжал работать дальше, им нужно избежать любых изменений в нынешнем состоянии государства. Поскольку, кроме как воровать, они ничего не умеют.
Ведь, если подумать, то путем построения наукоемких производств, эти люди могли бы получить огромные деньги. Но им проще так, как сейчас. Естественно, при таком раскладе, наше государство является более виртуальным, чем реальным.
Единственная причина, по которой мы смогли просуществовать так долго, состоит в том, что у нас не было внешних врагов. Теперь они есть. И без настоящего государства нам не выжить, и на торговле ресурсами построить экономику, на основе которой можно выиграть большую войну, не получится. Что, в принципе, сейчас и ощущает Путин.
Если мы хотим дальше выжить и существовать как народ, мы должны начать войну и начать мыслить в военной перспективе. Мыслить в стратегии войны, а не в линейной логике мира. А для этого необходимо желание победить, а не просто продолжать воровать до последнего, а потом отчалить в Швейцарию с честно украденными миллиардами в обнимку.
Однако, естественно, мир не заканчивается победой в войне и возникают новые вопросы. К чему нам следует стремиться на долгой дистанции? Каковы должны быть наши реальные цели, если мы хотим выжить как сообщество?
Ответ в этом случае парадоксален своей очевидностью. Нам нужно решить демографическую проблему. Поскольку в случае, если в стране не начнет резко подниматься рождаемость, то нам конец. Через 30-40 лет Украина превратиться в пустошь. Естественно, такая перспектива не тревожит нынешнюю сырьевую олигархию. Рабочих рук на ее заводы хватит, в крайнем случае, они импортируют каких-то китайцев.
Однако, правда состоит в том, что в случае, если большая война между РФ и Украиной все таки произойдет – а она произойдет – и при этом ЕС оставит для нас границы открытыми, то Украина опустеет не за десятилетия, а за годы.
Сейчас в Польше происходит демографический кризис, поскольку молодые польки находят себе богатых мужей в Западной Европе. Далее они эмигрируют в старую Европу и рожают уже там. В результате рождаемость рухнула. И это Польша, а не Украина. В нашем случае выметут всех. В результате мужчины поедут работать, а женщины замуж. И на этом Украина закончится.
При таком раскладе становится очевидным, что вся наша нынешняя активность: война на Донбассе, крики о реформах – есть лишь неубедительная возня тараканов под тапком истории. Если у нас нет детей, то тогда нет и Украины. Нет необходимости обустраивать эту страну, так как ее некому оставить. Следовательно, нас нет как сообщества, поскольку у нас нет никакого совместного будущего. И тогда выходит, что каждый сам за себя. На этом фоне евроинтеграция – это преступление, а призыв к евроинтеграции следует трактовать как измену Родине.
Никаких задач, кроме решения демографической проблемы, у нашего государства быть не может. Естественно, время катастрофически упущено. Однако давайте осмотримся вокруг. Наши соседи тоже умирают. Собственно говоря, Путин вторгся на территорию нашей страны с целью решить проблему с населением. Ведь население РФ тоже стареет и уменьшается. И несколько десятков миллионов новых культурно близких подданных могли бы поправить положение. А там можно было бы что-то придумать.
Потому, если мы хотим, чтобы Украина жила, Россия должна умереть. Обратное тоже верно. И когда/если Москва падет, из РФ хлынут колонны беженцев, которые не должны пройти сквозь нас в ЕС. Они должны остаться здесь, получить гражданство и ассимилироваться. И тогда мы преодолеем демографическую катастрофу.
Для этого нам с неизбежностью нужно построить нормальное процветающее государство и выиграть войну. И в основу этого государства должен быть положен нормальный, живой, большой культурный смысл, а не стремление к халяве от Брюсселя или от Москвы. Источник.
А что, плохо что ли? Хорошо!