адреналин политота приколы

Видео с керченским стрелком - монтаж.

Документальный фильм о наркоторговле в Республике Беларусь.

"Нам кричали: «Фашисты!» Мы не понимали за что, пока не увидели, что делает ОМОН". Интервью демобилизовавшегося срочника Внутренних Войск

Владимира* призвали во внутренние войска в 22 года после окончания университета, с осени 2019-го до осени 2020-го он служил в войсковой части 3310 в военном городке Околица.

 Срочников из этой части привлекали на акции протеста в Минске, Владимир видел всю ситуацию с другой стороны баррикад и у него есть версия, почему силовики уверенны в безнаказанности своих действий.

Внутренние войска: сбор камней и операция «Косьба»

— Отбор во внутренние войска какой-то особенный?

— Прапорщики и офицеры приезжают в военкомат — собеседуют и отбирают. Смотрят, чтобы не было правонарушений, чтобы человек был предсказуемый. По здоровью берут практически всех. Исключение — призыв в спецназ, часть 3214. Еще мне показалось, что большинство призывались после учебы в колледжах или университетах.

— Вы знали, чем будете заниматься во внутренних войсках?

— В отличие от многих своих сослуживцев, знал. Понимал, что внутренние войска занимаются разминированием (срочники там кинологи), охраной задержанных в местах лишения свободы, их конвоированием и сопровождением в судах. Еще срочники патрулируют улицы городов, сопровождают государственные грузы и государственные объекты. Есть отдельная часть, которая охраняет Белорусскую АЭС.

Когда мне предложили службу в части 3310, я сказал на собеседовании, что не являюсь сторонником действующей власти. Понимаю, что на выборах президента внутренние войска могут быть использованы для разгонов людей, я в этом участвовать не хочу. Меня заверили, что часть 3310 не занимается разгоном граждан, а только патрулированием. Я согласился.

— Чем вы занимались на службе?

— Иногда мы что-то делали по хозяйству, иногда патрулировали. Например, стояли в оцеплении, когда везли, как нам сказали, топливо на БелАЭС. Несколько раз стояли в лесу, кода Лукашенко или кто-то из высоких должностных лиц ехал в аэропорт. Цель — следить, чтобы никто не вышел на дорогу, а когда поедет кортеж, спрятаться в лесу. Однажды мы так стояли семь часов, кортеж проехал, но без Лукашенко — он полетел на вертолете.

Вся эта система вызывает сомнения в части эффективности. У тех, кто выходит на такие мероприятия, с собой только наручники и газовый баллончик. Как я понимаю, цель, скорее, не в обеспечении безопасности первого лица, а в том, чтобы не допустить съемок кортежа с земли или с дрона.

Мы еще занимались разными работами в резиденции Лукашенко «Озерный». Например, прошлой весной человек 30-40 срочников привезли туда на поле, где сажают картошку, и мы часа три собирали камни, какие-то корешки — всё, что может портить внешний вид поля.

Еще в нашей части были люди, которые отвечали за хобби Лукашенко — косьбу травы. Служба «косьба» работает с апреля по октябрь — 24-26 человек (срочники и один-два офицера) ежедневно выезжают на место, где он предположительно будет косить, занимают позицию по периметру так, чтобы Лукашенко их не видел. Территория для косьбы может быть выбрана не только в «Озерном», но и за его пределами. И нельзя исключить, что какая-то бабушка соберется проехать на велосипеде через лужайку, где как раз находится Лукашенко со своей косой. И важно ее не пропустить.

Характерно, что солдат привозят ежедневно на косьбу вне зависимости от того, косит он в этот день или нет.

Готовились к силовому протесту

— Что изменилось ближе к выборам?

— Для нас поменялась жизнь с приходом первой волны коронавируса. Отменили увольнения, отпуска и свидания с родственниками. При этом противоэпидемические мероприятия за исключением возможности обработать руки антисептиком при входе в казарму, были формальные. Мы не носили маски постоянно, спали на очень близком расстоянии друг от друга. Около ста мужчин — в одном помещении, раз в неделю баня и смена белья. Горячей воды в умывальниках не было.

Болели многие — даже комнату для офицерских собраний переоборудовали под санчасть. Я думаю, что сам переболел на ногах в легкой форме.

На этом фоне в конце весны нас начали готовить к выборам. Часть использовалась ОМОНом для тренировок, а нас использовали как статистов — мы играли роль условных протестующих. Затем приехала минская областная милиция, и мы все вместе тренировались отрабатывать различные маневры.

— И как в их понимании должны были вести себя протестующие?

— Ожидалось, что они будут агрессивными, будут использовать физическую силу против ОМОНа и срочников. Нас готовили совсем не к тому, с чем пришлось столкнуться на улице. Предполагалось, что будет жесткий силовой сценарий со стороны протестующих, смертоубийство.

Нам давали, например, деревянные бруски, которые имитировали камни, и мы бросали их в ОМОН. Бросали в них шины и бутылки с водой. Они в ответ на нас шли, закрываясь щитами. Задача была не избить, а разделить, окружить. То есть они не тренировались бегать за людьми, как это делается сейчас. Тренировались бить резиновыми палками, которые бывают, к слову, разные по массе — от 800 граммов до полутора килограммов.

Нас научили быстро выстраиваться, быстро менять позицию со щитами, закрывать позицию, сохраняя строй. Надо понимать, что видимость и слышимость в полной амуниции ужасная — шлемы очень старые, поцарапанные. Как видит человек без очков при зрении минус четыре, так и мы видели в своих шлемах. К тому же прикрываешься щитом. Так что устрашающий вид силовиков, о котором много пишут, это очень смешно.

Щупленький солдат надевает наплечники, бронежилет, каску и выглядит внушительно. На самом деле он может быть совсем не развит физически. К тому же жилет весит от трех до семи килограммов, в нем бегать очень тяжело. Сила не в том, чтобы быть сильным самому, а чтобы двигаться всем вместе, иначе если ломается строй, смысл защиты в виде амуниции исчезает.

Примерно 20 июля прошли массовые учения на аэродроме Липки, в котором участвовало очень много военных. Ты сидишь в автобусе — а в течение десяти минут едут и едут машины с людьми. Там попытались выстроить микромодель центра Минска из шин и начали разрабатывать различные сценарии, которые могут произойти после выборов. Были водометы и другая спецтехника. Одна часть военных изображала протестующих, другая — силовиков, которая должна была людей вытеснять.

Мы воспринимали это как военную игру, возможность выплеснуть накопившееся за время службы напряжение и агрессию. Какой-то рефлексии не было, люди думали, что приедут в Минск и будут стоять в каком-то оцеплении.

На улицах Минска после выборов использовали всё, что я видел на учениях, за исключением отравляющего газа, который вызывает рвоту. Уже на учениях было видно, что этот газ больше причиняет вред не условным протестующим, которые могут убежать, а силовикам, которые не должны отклоняться от маршрута.

В начале августа в нашу часть передислоцировались срочники из многих других частей из разных регионов страны, нас уплотнили, тумбочку поставили на тумбочку, принесли дополнительные кровати.

«Пацаны, убивайте их». Вооруженная спецсредствами армия и ОМОН против безоружных людей

— Что происходило 9 августа?

— В день выборов нас построили в амуниции со щитами, сказали действовать по указанию и что мы выдвигаемся в Минск для предотвращения возможных нарушений правопорядка.

Мы расселись по машинам, которых в колонне было около шестидесяти. Мы не понимали, что нас ждет, адреналин зашкаливал, было страшно от необычности ситуации. Мы ехали, а люди нас фотографировали. Нам сразу же сказали надеть балаклавы и закрыть окна.

Остановились недалеко от Купаловского театра. Часам к семи вечера стали выпускать в биотуалеты. Кормили в тот день один раз тушенкой и хлебом. Забегая вперед, скажу: с каждым приездом в Минск качество питания улучшалось. Осенью давали нетипичную для армии еду, это была спонсорская поддержка внутренних войск. Даже вес резко у многих поднялся — мы ели йогурты, сосиски, сыры, сгущенку, много всего.

В общем, мы досидели почти до девяти вечера, думали, уже ничего не будет. Вдруг раздалась команда одеться (мы сняли бронежилеты к тому времени) и очень быстро «марш за мной», и мы побежали в сторону проспекта Независимости и до Дворца спорта, не останавливаясь.

Уже тогда протестующие кричали вслед: «Позор! Фашисты». Мы не понимали, за что, пока не увидели, что делает ОМОН, с которым люди нас отождествляли.

Возле Дворца спорта выстроились со щитами, начали оттеснять людей. Оказались возле мостика через Свислочь возле гостиницы «Беларусь». Это был полный хаос, никаких команд не было слышно, все потерялись, не знали, что делать.

В какой-то момент командование взяли на себя младшие офицеры, был приказ идти к Верхнему городу. Мы построились в шеренгу и пошли. Видно было, что перед нами люди, мы их оттесняли. Они нам кричали оскорбительные слова. Мы по-прежнему не понимали, почему они так говорят.

Потом возле Немиги увидели, как работает ОМОН. Хорошо помню, как сотрудник ОМОНа с бешеными глазами (их шеренга в какой-то момент была перед нами) сказал нам матом в переводе на русский: «Пацаны, убивайте их. Либо они, либо мы. Они вас жалеть не будут, и вы их не жалейте». ОМОН побежал на людей, мы шли за ними на приличном расстоянии.

Адреналин был жуткий. Секунда растягивалась надолго. В какой-то момент сказали использовать баллончик. Я достал и тут же положил обратно, опустил и палку. И понял, что должен быть не с той стороны баррикад. Мы не знали, что происходит, слышали взрывы, звуки сирен машин скорой помощи. Наши сослуживцы, которые оказались на стеле, говорили, что там вообще была война.

Лично я никого не бил, ни разу не поднял руку на человека. Большинство моих сослуживцев тоже этого не делали. При этом мой комбат зачем-то ударил мотоциклиста дубинкой и разбил ему стекло. Более того, у нас была задача отогнать людей от ОМОНа, защитить, по сути. Были примеры, когда срочники уже в последующие дни отпускали людей возле автозаков.

— У вас было оружие и взрывпакеты?

— Нет, во внутренних войсках огнестрельное оружие было только у офицеров.

— Из ваших слов выходит, что уже 9 августа против безоружных людей целенаправленно вывели армию и ОМОН, которые получили разрешение по приказу применять спецсредства.

— Так и было. Знаю, что спецсредства были у спецназа, то есть у военных-контрактников. Приказы они получали по рации, которая была только у офицеров. Не могу утверждать, что они сами выбирали цели для стрельбы. Знаю только, что в целом организация была слабая.

Срочники не хотели драться с протестующими, жизнь дороже

— Для вас 9 августа когда закончилось?

— В часть приехали в пять утра 10 августа, поели, легли спать. В 10 часов был подъем и приказ на выезд. Первые пять дней спали по три-четыре часа. Офицеры не уходили из казармы домой, ночевали там же недели две. И только потом уже стали выпускать на выходной.

ОМОН в несколько первых суток работал почти без сна.

Я был свидетелем того, как офицер после ночи с 9-го на 10-е кричал, что, мол, зачем мы их трогали, они же нас всех перебьют. Всем было очень страшно. Солдаты обсуждали, что должно случиться для того, чтобы мы бросили щиты. К среде паника была такая, что многие мои сослуживцы на выезд взяли с собой ключи от дома. Предполагали, что на улицы выйдут люди чуть ли не с топорами и вилами. Срочники не собирались с ними драться, жизнь дороже. В бой никто не хотел вступать.

Я, как и некоторые другие солдаты, ждал, когда на нас пойдут протестующие, чтобы мы могли вырваться оттуда. Но этого так и не случилось. При том, что всех-всех силовиков, включая срочников, не более пяти тысяч человек.

Если рассматривать силовой сценарий как доступный, то разбить этот боевой порядок не представляется сложным. Он рушится очень быстро. К тому же надо понимать, что срочники не были сторонниками Лукашенко. О том, что за него голосовали, сказали только двое.

В последующие дни идеологи приносили нам листовки — там была информация, что машины протестующих сбивают солдат. Я не знаю, правда ли это. Однако моему сослуживцу 9 августа прилетела бутылка в лицо, он остался без передних зубов, рассекло губу. Его зашивали.

Помню, как мы в один из дней стояли в Малиновке. Нас предупредили, что с дороги мотоциклисты могут бросать коктейли Молотова. Стоишь спиной к проспекту Дзержинского, каждая проезжающая машина сигналит. Стоит проехать мотоциклисту — вжимаешь плечи в голову, потому что в любую секунду ждешь, что тебе в спину прилетит. Было очень страшно. Казалось, что город на тебя охотится, но потом всё изменилось.

Думаю, брутальность со стороны силовиков ослабла, потому что они поняли, что еще чуть-чуть — и начнется силовая агрессия против милиции. Ну, а со временем протесты стали частью рутины.

До 16 августа мы выезжали в Минск ежедневно, потом по воскресеньям. Протесты стали подчеркнуто мирными, появились женские марши. Изменилась риторика офицеров, которые стали говорить о том, что на улицы выходят пьяные и асоциальные.

— Однако насилие со стороны ОМОНа не прекращалось. У многих сложилось мнение, что они были так жестоки, как не может быть профессионал в здравом уме к мирным людям.

— Командиры говорили нам, что мы не те, кто должен бить людей, что мы не ОМОН. К слову, срочника от милиционера и на фото можно легко отличить — у солдата есть фляжка. По поводу немотивированной жестокости отмечу: в августе сотрудники ОМОНа принимали насвай. Я это видел собственными глазами. Предваряя вопрос, скажу, что мы никаких запрещенных веществ не принимали.

— Как сейчас вы видите произошедшее с вами и со всеми нами?

— Для себя я изначально принял и был верен решению не применять против людей силу. Я также знал, что если бы мне дали в руки оружие и дали приказ стрелять, я бы этого не делал.

Я не сделал ничего преступного. Не исключено, что если бы на моем месте был человек с другими установками, для протестующих всё обернулось бы хуже. Когда я уходил, командир части мне сказал, что он не знает, какая власть будет дальше, но сегодня она такая, какая есть. Он сказал, что мы выполнили свой долг и при этом не сделали ничего, за что надо стыдиться. Я тоже так считаю. Мне не стыдно за то, что я делал.

Случившееся после 9 августа трагично, для меня в том числе потому, что я всю свою жизнь был настроен к действующей власти негативно. Августовские события были для меня тяжелыми, но я не могу сказать, что считаю себя в чем-то виноватым.

И мне жаль, что люди оказались не готовыми к решительным действиям. Нам было понятно, что если протестующие нажмут, всё рухнет за секунду.

Теперь силовики исходят из того, что никогда не понесут ответственности. Санкционные списки, черная книга, список из срочников, который выложил запрещенный телеграм-канал, не дают ничего. Силовики осознают, что власть у Лукашенко.

Мне кажется, что время упущено, с позиции силовиков видно, что протест сужается. Им в августе было страшно войти в колонну, где были сотни тысяч человек, а теперь срочники гоняют людей по дворам. Силовики считают себя победителями.

Не стоит думать, что в глазах силовиков ОМОН потерял репутацию в результате того, что делали его сотрудники с протестующими. Было много разговоров о том, что их хорошо стимулируют материально в отличие от офицеров внутренних войск. И я слышал от офицеров-контрактников, что у них есть планы перейти в ОМОН. Они не думают о далекой перспективе, живут сегодняшним днем. Реальность такова, что сегодня ОМОН и милиция — то, на чем продолжает держаться Лукашенко.

И все же, увидев ситуацию изнутри, я думаю, что если люди снова станут массово выходить в город, многое изменится.

«Передопрос с электровспоминателем». В Петербурге адвокатам саентологов выдали материалы дела с пометками следователя ФСБ

Стикеры на уголовном деле петербургских саентологов. Фото: «Команда 29»

«Передопрос с электровспоминателем», «допросить еще», «дебил, но точно знает, что нет экстремизма и платных услуг» — розовые стикеры с такими подписями оставили на одном из томов уголовного дела следователи ФСБ, которые ведут дело прихожан Саентологической церкви Петербурга. Том с этими стикерами, вероятно, по ошибке выдали адвокатам для ознакомления с материалами дела.

Исполнительный директор Саентологической церкви Петербурга Галина Шуринова, начальник службы безопасности Анастасия Терентьева, главный бухгалтер Сахиб Алиев, юрист Констанция Есаулкова и духовный лидер организации Иван Мацицкий были задержаны в июне прошлого года по делу о создании экстремистского сообщества, разжигании ненависти и вражды и незаконной предпринимательской деятельности (часть 1 статьи 282.1 УК, пункт «в» части 2 статьи 282 УК и пункты «а» и «б» части 2 статьи 171 УК).

Тогда в ФСБ сообщали, что основанием для возбуждения дела стали «многомиллионные заработки» петербургской общины с продажи просветительских программ новым прихожанам. Эту деятельность в спецслужбе расценили как нелегальное предпринимательство. Также в ФСБ сообщали, что в ходе расследования обнаружились факты, «свидетельствующие об осуществлении с позиций объединения экстремистской деятельности».

Сейчас Иван Мацицкий и Сахиб Алиев содержатся в СИЗО, Анастасия Терентьева и Констанция Есаулкова находятся под домашним арестом, а Галина Шуринова — под подпиской о невыезде. Расследование дела завершено, в мае им предъявили обвинение в окончательной редакции.

19 июня адвокат Александр Мелешко, представляющий интересы Анастасии Терентьевой, получил материалы дела для ознакомления. По словам адвоката, он обратил внимание, что на томе дела с протоколами допроса свидетелей подписано карандашом «Свидетели (плохие)», а страницы испещрены розовыми стикерами с пометками: «Знает много, но молчит — передопрос с электровспоминателем» (последнее слово написано нечетко и может быть также прочитано, например, как «с электровоспалителем» или «с электровоспламенителем»), «Дебил, но точно знает, что нет экстремизма и платных услуг», «Нет связи с СЦМ — ДОПРОСИТЬ еще» (возможно, СЦМ — это Саентологическая церковь Москвы).

Представляющий интересы Сахиба Алиева адвокат и руководитель «Команды 29» Иван Павлов, замечает, что «следователями в деле саентологов являются те же сотрудники ФСБ, что и в деле о террористическом сообществе "Сеть"».

«Это дело, напомню, стало известно из-за пыток, которые применялись к его фигурантам», — подчеркивает Павлов. При этом на пытки обвиняемые саентологи и свидетели по делу пока не жаловались.

Правозащитный центр «Мемориал» признал саентологов политзаключенными. «Под унижением человеческого достоинства следствие подразумевает вынесение внутренних приказов о недопуске на ряд мероприятий прихожан, нарушивших этику Церкви Саентологии. Выделение следствием части приверженцев саентологии, подвергающихся психологическому давлению, в социальную группу, защищаемую антиэкстремистским законодательством, представляется сомнительным», — объясняли правозащитники.

В сентябре прошлого года правозащитники вместе с главой Московской Хельсинкской группы Людмилой Алексеевой просили президента Владимира Путина обратить внимание на дело саентологов из Петербурга.

Источник: https://zona.media/article/2018/06/20/stickers

Вас убивают. Друзья.

ссылка на гифку

Ислам Кадыров, троюродный племянник Рамзана Кадырова, был мэром Грозного с 2012 по 2015 годы. До этого он возглавлял министерство имущественных и земельных отношений региона, а также был вице-премьером Чечни

Зверства советских солдат во время Великой Отечественной войны

Фото зверств из немецких архивов не выкладываю сознательно. Лучше ознакомьтесь со схемой мышления ватников (любой национальности).

Пост вдохновлен массовым подрывом джоеватных пуканов. Даже упоминание вскользь о том, что массовые зверства во время ВОВ совершали не все армии, кроме советской, а все армии, включая советскую, вызвал резкое повышение температуры и давления в камере сгорания. Когда же в ход пошла логика и пара цитат - произошёл настоящий фейерверк.

Итак, формат: цитата / указание на источник. Информация для людей с мозгами - в конце поста (лучше зайдите туда сразу, иначе форма подачи покажется странной). Остальные уже могут начать гореть, минусить и помогать Роскосмосу догнать Вояджер за счёт одной только жопной тяги.

ВАЖНО! Впечатлительным дальше читать не рекомендуется. Война без пропагандистского фильтра - омерзительное зрелище.

***

Сдалось в плен до 80 человек, которые были расстреляны.

По оперативной сводке №11 от 13.07.1941г., И.Кимбар, С.Храпко

1 июля 1941 года на дороге Клевань-Бронники 180 немецких солдат из 35-го пехотного полка, 119-го пехотного полка и 60-го артиллеристского полка, в основном раненые, были взяты в плен русскими. Согласно рапорта военного юриста Вильгельма Хайнриха из 25-й пехотной дивизии, датированного 2 июля 1941 года, тела 153 из них были найдены. До допроса свидетель Хайнрих ходил на место и провёл расследование самостоятельно. Лейтенант Франц Крёнинг опознал трупы и в ходе второго поиска обнаружил ещё 12 трупов, примерно в двухстах метрах.

По Alfred de Zayas, The Wehrmacht War Crimes Bureau 1939-1945

- На нашу сторону сегодня перешел немецкий солдат, который показал, что сегодня в ночь разбитая 23 пехотная дивизия сменена 267 дивизией и тут же он наблюдал части СС.

- Вы в военнопленных не очень верьте, опросите его с пристрастием, а потом расстреляйте.

Из переписки Г.Жукова и И.Сталина

Мы ворвались в госпиталь, заняли все три этажа, ножами, штыками и прикладами уничтожали немцев, выбрасывали их через окна на улицу.

По воспоминаниям А.Корниенко, Евпатория

В Феодосии большевики убили наших раненых, находившихся там в госпиталях, часть же из них, лежавших в гипсе, они вытащили на берег моря, облили водой и заморозили на ледяном ветру.

Erich von Manstein, «Verlorene Siege»

В городе Керчи до 7 тысяч трупов гражданского населения (до детей включительно), расстреляны все извергами фашистами. Кровь стынет от злости и жажды мстить. Фашистов пленных я приказываю кончать. И тут орудует хорошо. С особым удовлетворением уничтожает разбойников.

Из письма к сыну Л.Мехлиса

Водитель из штаба 154-й стрелковой дивизии показал, что в начале августа 22 немецких военнопленных после допроса командиром и комиссаром дивизии были убиты выстрелами в затылок, а перед этим их заставили вырыть себе могилу.

По Bundesarchiv-Militararchiv, RW 2/v. 153, 20.3.1942

Были выяснены обстоятельства массовых убийств под Красноармейском, где с 11 по 18 февраля 1943 г. были расстреляны или зверски уничтожены более 600 военнослужащих Вермахта и союзных ему армий, а также служащих сопровождающих подразделений, включая сестёр Красного Креста и связисток вспомогательных служб. По неполным данным удалось индивидуально опознать: 406 немецких, 89 итальянских, 9 румынских, 4 венгерских, 8 украинских солдат, 58 служащих организации Тодта, 15 железнодорожников и 7 немецких гражданских рабочих. Расследование случая началось, когда 18 февраля 1943 г. территорию вновь заняла 7-я немецкая танковая дивизия. «Все трупы были голые…, – говорится в более позднем протоколе военно-судебного расследования, – почти все тела были изувечены… У многих трупов были отрезаны носы и уши. У других трупов отрезаны и засунуты им в рот половые органы. Была предпринята также попытка отрезать груди сестрам Красного Креста.

По Joachim Hoffmann, WikipediaStalins Vernichtungskrieg 1941-1945

«В усадьбе мы видели пятерых детей, прибитых языком к большому столу», - сообщил свидетель из деревни недалеко от Хейдекруга в Мемелланде, в которую в октябре 1944 года вторглись солдаты 43-й армии 1-го Прибалтийского фронта. Чуть позже он видел «5 девушек, связанных веревкой, с почти полностью снятой одеждой и сильно разорванными спинами. Казалось, что девушек потащили очень далеко».

Michael Klonovsky, Preußen zahlt die Zeche, Focus, 14.07.2017

Части Красной Армии вошли в город 3 февраля. Когда советские солдаты спустились в подвал, где укрывались местные жители, они направили свои автоматы на меня и еще двух женщин и приказали подняться наверх. Здесь двенадцать солдат по очереди насиловали меня. Другие солдаты насиловали еще двух женщин. Ночью в подвал спустились еще шесть пьяных солдат и насиловали нас на глазах у других женщин. 5 февраля приходили три солдата, а 6 февраля восемь пьяных солдат, которые также насиловали и били нас.

Из допроса Эммы Кивор следователями НКВД, Ткаченко - Берии // ГАРФ. — Ф. 9401. — Оп. 2. — Д. 94. — Л. 87.

Все они поднимали перед нами юбки и ложились на кровать. 

Из беседы с бывший комсоргом танковой роты Мальцевым, интервью от 2001 года

Советские солдаты заставили молодого эсэсовца играть на пианино. Они дали ему понять, что, когда он остановится, в тот же момент его расстреляют. Солдат смог проиграть целых шестнадцать часов, пока не упал головой на клавиатуру. Советские солдаты поставили его на ноги, оттащили в сторону и расстреляли.

Forrester Larry. Fly for Your Life. - London, 1956

Я сделал свои наблюдения 27 февраля 1945 года, когда приехал в Метгетен по служебным делам. Когда я въехал на мотоцикле в карьер прямо перед железнодорожным переездом, то обнаружил трупы двенадцати женщин и шестерых детей. Все были полностью раздеты и свалены в кучу. Детские черепа были проломлены тупым предметом, их крошечные тела проткнули бесчисленными ударами штыка. Женщин, в основном пожилых от сорока до шестидесяти лет, также убивали ножами или штыками. На всех были отчетливо видны черно-синие следы побоев.

Captain Hermann Sommer, Spieler (ed.), Vertreibung und Vertreibungsverbrechen (1989), p. 147

— Они тыкали сюда, — объясняла немка, показывая под юбку, — всю ночь, и их было так много. Я была «медхен» (девушка), — вздохнула она и заплакала. Они мне испортили жизнь. Среди них были старые, прыщавые и вонючие, и все лезли на меня, все тыкали. Их было не меньше двадцати, да, да, — и залилась слезами.

— Они при мне насиловали мою дочь, — вставила несчастная мать, — они могут еще прийти и насиловать мою девочку. — От этого снова все пришли в ужас, и горькое рыдание пронеслось из угла в угол, усиливаясь пустотой подвала, куда привели меня хозяева.

— Оставайся здесь, — вдруг бросилась ко мне девушка, — будешь со мной спать. Ты можешь со мной делать все, что захочешь, только ты один! Я готова с тобой «фик-фик», я согласна на все, что ты захочешь, только не они опять!

Дневник Владимира Гельфанда. Берлин, Шпрее, 25.04.1945

Двести пятьдесят наших девушек работали на заводе «Фокке-Вульф». Немцы привезли их из Ворошиловграда, Харькова и Киева. По словам начальника политуправления армии, у этих девушек нет одежды, они заражены вшами и опухли от голода. И, по словам человека из армейской газеты, эти девушки были чисты и хорошо одеты, пока наши солдаты не пришли и не ограбили их. Освобожденные советские девушки часто жалуются на то, что их насилуют наши солдаты. Одна девушка сказала мне, плача: «Он был старик, старше моего отца».

Из дневника Василия Гроссмана, A Writer at War: A Soviet Journalist with the Red Army, 1941-1945

Наконец, открылись два железных засова. Все уставились на меня. Мои чулки спущены, мои руки держат остатки пояса. Я начинаю кричать: "Вы свиньи! Меня тут изнасиловали дважды подряд, а вы оставляете меня лежать здесь как кусок грязи!"

Из дневника Марты Хиллерс, изданного в 1959

В итоге автор дневника приходит к мысли, что ей нужно найти одного "волка", чтобы защититься от новых групповых изнасилований "зверьем мужского пола". (…) Многие из ее соседок заключали подобные сделки с победителями поверженного Берлина.

Люси Эш о Марте Хиллерс, BBC, 2015

С июня 1945 по 1946 год только в этом районе [Нойкелльн] Берлина было одобрено 995 просьб об аборте. Папки содержат более тысячи страниц разного цвета и размера. Одна из девушек округлым детским почерком пишет, что была изнасилована дома, в гостиной на глазах своих родителей.

Из беседы Люси Эш с Мартином Люхтерхандом, сотрудником архива

В ночь на 24 февраля, как вытекает из доклада Цыганкова, в деревню Грутенберг, что неподалеку от Ельса, явились тридцать пять советских солдат, возглавляемые своим батальонным командиром. Они вошли в спальню, где находились советские девушки, и изнасиловали их.

Энтони Бивор по РГВА (Российский государственный военный архив) СА. — Ф. 1382. — Оп. 1. — Д. 62

Партизан, маленький человечек, колом убил двух немцев. Он умолял охрану колонны выдать ему этих немцев. Он убедил себя, что это они убили его дочь Олю и его сыновей, двух его мальчиков. Он сломал им все кости, разбил им черепа, и пока он бил их, он плакал и кричал: «Вот ты - за Олю, вот ты - за Колю!» Когда они были мертвы, он подпёр тела и продолжал бить их.

Из дневника Василия Гроссмана, A Writer at War: A Soviet Journalist with the Red Army, 1941-1945

Post Scriptum. Текст выше - не исследование, не научпоп и даже не люмпен-историческая статейка для Дзена. Это беглый цитатник, собранный под пару кружек чая, пока вата ломала минусомёты под одним очень достойным постом. Если вам тема не интересна - просто забейте. Здесь нет научного аппарата - лишь набор стартовых точек для людей, которым неуютно сидеть в болоте концепций «нацисты убийцы, а наши деды - нет», «американцы индейцев резали, а русские сибиряков - нет», «католики ведьм убивали, а православные - нет», «на Россию все нападали, а Россия - ни на кого» и т.д. Все - абсолютно все – материалы состоянием на 05.2021 можно найти в интернете для самостоятельного, более глубокого и детального исследования и оценки. Используемые языки: должно хватить русского, но английский и немецкий желательны; VPN и DuckDuckGo обязательны (российский Гугл немногим менее предвзят и цензурирован, чем Яндекс); если что-то не нашли - значит неправильно искали.

Даже в это сложное время есть у России и США общие интересы. Вот, например, оба президента имеют общий интерес к мужикам в коже и заклепках.