Продолжение истории с Линдеманном. Доигрались, блять.
Группа RAMMSTEIN: Больше в России мы не появимся
Российские пропагандисты попали в грандиозный международный скандал: вокалист группы Rammstein Тилль Линдеманн уже нанял ведущих адвокатов для разбирательств с авторами “фейковых” снимков, где он изображен с портретом Путина на футболке и смартфоне.
В Сети растиражированы снимки Тилля Линдеманна в черной футболке с портретом Путина. Музыкант возмущен беспринципностью российской пропаганды: он уверяет, что фото – фейк и требует опровержения
По сообщению Bild, Линдеманн в связи публикацией фальсифицированных фото и заявлений нанял адвокатов. Он также подчеркнул, что "принципиально не делает никаких политических заявлений". После скандала музыкант говорит, что не готов вернуться с концертом в страну, которая искажает истину, хотя и сожалеет, что российские поклонники не смогут увидеть его вживую.
Лидер группы заявил, что его честь и достоинство не могут быть разменной монетой СМИ, которые настолько привыкли приукрашать действительность, что не задумываются о последствиях своей лжи.
«В лучах солнца» — так называется документальный фильм о жизни восьмилетней школьницы Зин Ми в Пхеньяне, столице КНДР, снятый российским режиссером по сценарию, написанному северокорейскими товарищами.
Фильм уже собрал кучу призов и прессы, а также удостоился ноты министерства культуры КНДР российскому МИДу и требования северокорейской стороны запретить его к дальнейшему показу. Что Манский увидел в Пхеньяне? Как ему это удалось снять и что не удалось? И как он ушел из-под наблюдения северокорейских чекистов — об этом в эксклюзивном интервью The New Times после просмотра фильма.
- Вам предложили снять фильм о КНДР или это было ваше решение?
- Ну конечно, мое… Я всегда интересовался Северной Кореей, потому что меня всегда волновал вопрос, как, каким образом можно подавить человека, как можно уничтожить в нем основополагающие принципы, почему человек готов подчиняться. И понятно, что это фильм не только про Северную Корею и не столько про Северную Корею. Я читал журнал «Корея сегодня», жадно хватался за людей, которые там были, смотрел всегда какое-то видео оттуда. И вот однажды мне удалось познакомиться с северокорейскими чиновниками — так все и закрутилось.
Сталинская ВДНХ
- Когда вы впервые попали в страну чучхе?
- В 2013 году у меня была первая ознакомительная поездка: мне показывали, какая это прекрасная страна, и в конечном счете мне удалось выбрать героиню: меня отвезли в образцово-показательную школу, в кабинет директора завели пять девочек, сказали: «У вас есть пять минут, вы можете познакомиться и выбрать, кто вам нравится». Сценарий документального фильма про девочку, которая вступает в пионеры, в Союз детей, ей поручают очень важное дело — быть участником самого большого в мире праздника, к которому она со своими товарищами долго готовится, и в конечном счете превращается в одного из тысяч людей, создающих вот эту самую большую в мире живую картину, изображающую абсолютное счастье, — к этому моменту уже был написан. Хотя героиню еще только предстояло выбрать. Я выбрал Зин Ми, потому что девочка сказала, что ее папа работает журналистом: я подумал, что через его работу я смогу куда-то попасть. Про маму девочка сказала, что она работает в заводской столовой. Я подумал: замечательно, столовая, люди едят, тоже какая-то фактура. А живет Зин Ми около вокзала, в однокомнатной квартире с мамой, папой, дедушками и бабушками…
Но в фильме все не так: и папа не журналист, и столовой нет, и бабушки с дедушкой — тоже…
Естественно. Когда мы приехали уже снимать, папа чудесным образом превратился в инженера на образцово-показательной швейной фабрике, мама — в сотрудницу образцово-показательной фабрики по изготовлению соевого молока, а живут они, как оказалось, в самом шикарном доме столицы с фантастическим видом из окна. Правда, линолеум там, изображающий паркет, просто ножницами отрезан и лежит поверх цементного пола — даже не подбит под плинтуса, мебель только что внесли, картинки только что повесили, я улучил возможность и заглянул в шкаф — он был пустой, ванной никогда не пользовались, да там и нет воды, свет включали на время съемок: вообще у меня было ощущение, что дом нежилой и лифт запустили только ради фильма. Но в этом доме хотя бы три подъезда были открыты. А дом напротив — я его обошел, когда мне удалось сбежать от сопровождающих, — в нем вообще не было входа. При этом вечером в нем горели окна, но присмотревшись внимательно, я увидел, что все они горели одинаковыми лампами. Видимо, поставлена какая-то система, которая по вечерам общим рубильником включается, и создается некое ощущение жилого дома, хотя дом не заселен и в нем нет подъездов. Там все — фейк.
- Как это? Просто стоит коробка?
- Да.
- А мама и папа Зин Ми — они реальные?
- Реальные — я видел семейный альбом. Но вот фотографии в этом альбоме сняты на каком-то фейковом фоне, вмонтированы в фотографии из журнала или на фоне мебельного салона — я специально выношу эти фотографии в начало картины… Пожив там какое-то время, я понял, что Пхеньян — это абсолютная сталинская, брежневская ВДНХ, и все жители Пхеньяна — это абсолютные экспонаты. Например, там везде газоны, а на газонах рано утром, в шесть утра, или вечером, после работы, согнувшись в три погибели, сидят люди и пинцетами вынимают какие-то соринки. Кстати, когда мы снимали на образцово-показательной швейной фабрике, где папа нашей героини как бы работает инженером (см. фото ниже), я отправился в туалет и ошибся дверью. Открываю дверь, а там человек 150 голых женщин, которые моются в душе. Мне удалось выглянуть в окно, и я понял, что на территории фабрики есть жилые бараки, и эта сцена, когда рабочие идут на фабрику, — абсолютный фейк, потому что они живут при фабрике.
- А какой смысл во всем этом фейке? В Пхеньяне почти не бывает иностранцев, а если и бывают, то, как рассказывают, они ходят по строго определенному маршруту?
- Не знаю. С конца октября до начала апреля страна вообще закрывается для посещения иностранцами: дома отапливаются либо углем, либо дровами — вид буржуек, торчащих из окон, вряд ли привлекателен. У Северной Кореи сейчас два самых главных мировых партнера: Китай и, с недавних пор, вновь стала Россия, которая получает в год порядка 500 виз в Северную Корею. Мои три поездки, группа — четыре человека — это двенадцать виз; ежегодный приезд хора Александрова или хора МВД — это вынимай сто виз, вот и считайте, сколько человек приезжает от России. Из Китая, видимо, побольше. Ну и какое-то очень, очень лимитированное число других иностранцев. Подгляданная жизнь
- Почему тогда они пошли на эту затею с фильмом — мало того что российский режиссер, так еще и с вашей репутацией бунтаря?
- А как они могли это знать, коли в стране нет интернета? Они, вероятно, считали, что раз Россия их друг, так и правила в России такие же, и живут там так же, как в Северной Корее. К тому же фильм официально поддержан российским Министерством культуры, а режиссер Манский снимал фильмы о Путине — этого знания им было достаточно.
- Сколько экспедиций было у вас в Северную Корею?
- Две. Хотя должно было быть три, но нам закрыли въезд.
- Почему?
- Они заметили, что вы тайком снимаете фильм о фильме — то, как разыгрывается весь этот театр про счастье жизни в Северной Корее, как перезаписываются дубли, как эти самые сопровождающие говорят людям, что и как они должны говорить?
- Они не понимали и не видели этого. Но им не нравилось, что, например, я снимаю из-за занавески в гостинице… Однажды я просыпаюсь от шума, подхожу к окну и вижу совершенно фантастическую картину: шесть утра, вся площадь, все тротуары забиты людьми, которые сидят на корточках, кто-то просто на заднице, кто-то что-то жует, кто-то спит, кто-то лежит — их всех согнали на репетицию очередного митинга. Я, естественно, хватаю камеру и начинаю в окно снимать. Проходит минуты три-четыре — стук в дверь: мои сопровождающие, которые, жили справа и слева от моего номера, говорят: отойдите от окна, вы что, хотите, чтобы мы вас больше никогда не впустили? Все, что в фильме снято неофициально, — люди, толкающие автобус, дети у мусорных баков, очередь за отовариванием талонов — все это снято в щелочку из-за занавески.
- А по улицам вы могли гулять?
- Нет, у нас сразу отобрали паспорта, а без паспортов нельзя было выходить на улицу. Но мы все-таки пару раз обманными путями выбегали из гостиницы, куда-то успевали добежать, пока не включали план «перехват» и нас не ловили в городе.
- В магазины вам удавалось зайти?
- Я был пару раз в универмаге, где попадал в смешные ситуации. Первый раз меня прямо отвели в этот универмаг сопровождающие. Я походил, посмотрел, удивился, как все дешево. Это был мой первый приезд, и я не сообразил, в чем дело, — к тому же иностранец не имеет права иметь северокорейские деньги, и потому купить я ничего не мог. Но потом мне удалось достать немного их денег, и с сопровождающими я пошел купить каких-то сувениров. Прихожу в универмаг, там горы смешных тетрадок, прошу: мне три тетрадки. Ответ: «Вы не можете их купить». Потом я понял: продавцы, посетители, товары — это не настоящий магазин, это — выставочный зал. В другой раз мы — естественно, с сопровождающими — зашли в продуктовый магазин. Там стоят человек 15–20, все полки снизу доверху уставлены пачками томатного сока. Я спрашиваю, сколько стоит томатный сок. Сопровождающий отвечает традиционное: «Потом расскажем». Я: «Нет, переведите сейчас». Продавщица долго что-то говорит, сопровождающий — мне: «Еще не привезли ценник», — ну или что-то в таком духе. Я говорю: «Хорошо. Сколько стоил томатный сок на прошлой неделе?» Он переводит: «Томатный сок не продается».
- И где и что ела ваша съемочная группа?
- Завтракали и обедали в гостинице, вечером чаще всего ели в номере — несколько раз закупали продукты, какие-нибудь консервированные сосиски в магазине при нашем посольстве. Иногда нас возили в валютные рестораны: десять евро за обед — недорого. Для нас — недорого. Знаете, какая зарплата у главного сценариста студии документального кино в Пхеньяне, на которой работает 800 человек? Его зарплата равна 75 центам в месяц.
- В вашем фильме есть кадры, когда семья — мама, папа, девочка — собирается за низким столом, который весь уставлен тарелками с едой. Если в стране все продукты распределяются по талонам, а магазины — это выставки, то откуда это?
- Это еда, которую при нас привезли упакованной целлофаном, распаковали, разложили на этом столе, поставили, а люди реально боялись к ней прикоснуться. Сопровождающие им говорили: вы ешьте, ешьте. Они смотрели на них: правда можно?
- Но какой смысл в магазинах, где единственный товар — томатный сок, и он не продается?
- Я не понимаю. У меня вопросов после жизни в Северной Корее больше, чем до. Я ехал туда с каким-то вполне внятным представлением. Ну, прежде всего я думал, что это система страха, подавления, что люди внутри себя все понимают. Но, окунувшись, я увидел, что люди в принципе не только не понимают, а даже не задумываются… Я как-то разговаривал с дрессировщиком тигров: он мне объяснил, что когда тигр рождается — тот, которому предстоит выступать в цирке, — он с первого дня воспитывается таким образом, что не знает, что он тигр. То есть он вырастает, у него вырастают когти, зубы, усы, он рычит, он прыгает, но он просто не знает, что он тигр… Вот вам пример: мы снимали в метро. В Пхеньяне в метро иностранец не может зайти без сопровождающих и может проехать только две остановки. То есть он может увидеть три станции. Там есть специальный маршрут для иностранцев: на определенной станции войти и на определенной станции выйти. Мы не успели закончить съемку за две остановки и просим дать нам проехать еще несколько станций. В ответ — категорическое нет. Предлагают поехать обратно и доснять там. Я объясняю: на обратном пути в вагонах будут уже другие люди. Сопровождающие отвечают: это не проблема. И командуют людям в вагоне: «Встали и перешли станцию». И весь вагон встает, переходит и садится в вагон, который едет в противоположном направлении. Молча, без дискуссии.
- И это реальные люди были в вагоне?
- Откуда я знаю?
- Вы хотите сказать, что в Северной Корее нет двоемыслия, как оно было даже в сталинском СССР?
- Нет, абсолютно. Там люди — они родились вот в такой данности, в которой жили их родители и их деды, и у них нет никакой информации, что жизнь может быть какой-то другой, — они никуда не ездят, интернета у них нет. Мне кажется, у них и страха уже нет — ужас в том, что это нечто следующее, что-то после страха. Знаете, самое сильное объяснение и разоблачение, если хотите, страны, это ее телевидение… Естественно, в Северной Корее запрещено записывать телепередачи, но мы с собой привезли такую установку: мы писали телевизионный сигнал 24 часа в сутки на жесткий диск — на всякий случай. Так вот, там всего два канала, никакой, естественно, рекламы — вместо рекламных пауз клипы о великих вождях, контент — либо передачи, прославляющие вождей, либо чтение чучхе. Даже новостей нет в нашем понимании этого слова.
- И фильмов про любовь нет?
- Ни в одном фильме за всю историю северокорейского кино никто никогда не поцеловался.
- Ваши герои, мама с папой — они как-то демонстрировали свои отношения?
- Нет, никак. Они выполняли важное государственное дело: снимались в фильме.
- Ну хорошо, но не могут же люди не задаваться вопросом, почему в фильме у них на столе еда, которую они отродясь не ели и не видели?
- Они знают, что живут плохо только потому, что против них Соединенные Штаты… Когда мы снимали сцену приема детей в пионеры, сопровождающие нам показали на детей — лет семи-восьми, в военной форме, и говорят: «Их родители погибли на войне, это дети войны». Какая война? Последняя война, в которой участвовала Северная Корея, была шестьдесят лет назад! Но они совершенно уверены: где-то идет война, туда уходят северокорейские войска, есть линия фронта, солдаты погибают, а вождь заботится об их детях… Они воюют, они реально воюют.
- Как выглядят там газеты?
- В Северной Корее выходит три газеты. Кстати, газеты запрещено вывозить из страны и их запрещено использовать как бумагу. Так вот, все газеты издаются по одному лекалу. Первая страница — это лик вождя на всю полосу с небольшим текстом. Вторая страница — это четыре лика вождя уже в каком-то наборе с чем-то и небольшие к этому тексты. Третья страница — это восемь ликов вождя, как правило, какие-то общие фотографии. И четвертая страница — это фотографии свершений, а в самом углу — события в мире: маленькие тексты с еще более маленькими черно-белыми фотографиями, где сообщается о забастовках, катастрофах, падениях самолетов. Каждый день за этими газетами стоит очередь в киоски.
- Вы говорили, что каждый день должны были сдавать отснятый материал. Как же вам удалось вывезти кадры, снятые тайком?
- Оператор каждый день жаловался на желудок и уходил на 20 минут в туалет. И копировал отснятый материал на другую карту памяти. Честно говоря, это, наверное, самый сложный мой фильм — хотя у меня было немало трудных фильмов. Но этот психологически был очень тяжелым. Сутками под наблюдением, говорим знаками или выходим в коридор — а ведь надо было обсуждать завтрашнюю съемку, каждую ночь баррикадировались в номере, чтобы ночью никто не вошел, чтобы извне номер ночью нельзя было открыть...
- Сколько дней вы снимали в Пхеньяне?
- 45. Хотя по контракту с северокорейской стороной должны были 75.
- Что потом произошло?
- А потом нам не давали разрешения на въезд — и так до того момента, когда они узнали о том, что фильм будет показан на кинофестивале в Таллине: они не знали, что фильм уже идет практически по всему миру. Тут они предложили нам вернуться и доснять картину. Но какой смысл? Ну а наше Министерство культуры после ноты корейцев попросило убрать себя из титров фильма. Что странно и глупо, потому что уже подтверждены запросы как минимум 30 крупнейших фестивалей по миру, несколько стран уже купили фильм для телепоказа, и в нескольких странах Европы он выходит в кинопрокат. И сейчас мои партнеры обсуждают контракт по выходу этого фильма в кинопрокат в Соединенных Штатах Америки.
- А в России фильм будет показан?
- Его стоило бы, на мой взгляд, показать в то время, когда идет программа Дмитрия Киселева. Но телевидение ко мне не обращалось. Что касается кинопроката, то надо будет получить прокатное удостоверение — весной мы этим, я надеюсь, займемся.
Возвращаясь к фильму: в финале картины девочка вдруг расплакалась, за кадром слышится ваш голос, и в ответ Зин Ми начинает декламировать клятву верности вождю. Что произошло?
Я думаю, она заплакала потому, что чувствовала на себе очень большую ответственность, и она подумала, что не справляется. Ее выбрали. Выбрали для того, чтобы она показала величие, мощь страны и преданность ей, и когда ей задают вопрос, на который она отвечает, как ей кажется, недостаточным образом, она плачет от растерянности. Она говорит: «Я не могу понять, все ли я сделала для того, чтобы быть благодарной великому вождю». И от ощущения, что нет, не все, она и начинает рыдать…
В воскресенье, 27 марта, в Кишиневе состоялся многотысячный митинг сторонников объединения с Румынией. Демонстранты прошли по центральному проспекту молдавской столицы.
По информации организаторов, в шествии приняли участие 50 тысяч человек. Активисты приветствовали создание «Совета страны-2», задача которого через 2 года объединить Молдавии с Румынией.
Выступающие отмечают, что акт объединения Молдавской Демократической Республики с Румынией, который был принят в 1918 году, никто не отменял — ни Румыния, ни Молдавия, ни РФ, ни СССР.
Отметим, что в Румынии разработан план объединения с Молдавией к 2018 году. С данной инициативой выступил экс-советник премьер-министра Румынии Петришор Пую. Новую территорию планируют назвать «Великая Румыния».
Напомним, с 1918 года Бессарабия 22 года входила в состав Румынии.
"И что" спросите вы? А то, что эти ребята нашли интересный способ борьбы с сепаратизмом:
В Кишиневе состоялся съезд "Совета страны-2", неофициального парламента, учрежденного для продвижения объединения Молдовы и Румынии. В рамках объединения стран участники съезда предложили начать переговоры об обмене территориями с Украиной.
"Мы должны уступить Приднестровье в обмен на южные и северные территории Бессарабии", – заявил один из учредителей "Совета страны-2" Николае Дабижа.
Для этого, по его словам, Румыния должна начать переговоры с Украиной.
конечно, идея вернуть в состав Украины некогда принадлежавшие ей территории и по решению из Москвы отсечённые для создания Молдавской Автономной Советской Социалистической Республики в составе УССР, звучит привлекательно. МАССР впоследствии (пакт Молотова-Рибентропа, помним?) была выведена из состава УССР и стала Молдавской Советской Социалистической Республикой. Однако по здравому рассуждению однозначно ясно, что эти хотелки "Совета страны-2" осуществлены не будут:
1. Украине ещё один пророссийский анклав не нужен.
2. территории, на которые претендуют молдаване лояльны Украине и населены гражданами Украины (прорумынски настроенных меньшинство и ещё вопрос захотят ли они стать частью Румынии).
3. некоторые из народов, которые испокон веков проживают на территориях, на которые претендуют молдаване, явно будут крайне против. Например, гагаузы, которых в рамках Молдовы реально щимят, а вот в Украине они не так, чтобы всем довольны, но и не жалуются.
Нижегородцы просят запретить концерты нескольких молодежных исполнителей
Региональное министерство образования направило обращения в прокуратуру и МВД с просьбой провести проверку по жалобам нижегородцев. Родители обратились в региональные органы власти с просьбой запретить почти 20 концертов «деструктивных музыкальных групп», на которые не распространяется маркировка «18+». Родительскую цензуру не прошли песни Монеточки, Элджея, Face, «Хаски» и других популярных молодежных исполнителей.
В Нижнем Новгороде родители, объединившись в группу, направили обращение в шесть государственных инстанций с просьбой провести проверку деятельности концертного зала Milo concert hall и запретить проведение почти 20 концертов на этой площадке. Как говорится в заявлении (есть в распоряжении «Ъ-Приволжье»), они считают многих артистов, планирующих выступить в этом году в Нижнем, «недопустимыми с точки зрения морали и нравственности, подрывающими информационную безопасность детей, наносящими вред физическому, психическому, духовному здоровью» подростков. «Многие выступления способны нарушить психическое здоровье и привести к морально-нравственной и интеллектуальной деградации не только детей, но и совершеннолетних зрителей», – отмечается в письме.
В список «деструктивных музыкальных групп» вошли такие популярные коллективы как Animal Джаz, Монеточка, «Пошлая Молли», «Хаски», Feduk, Элджей, Little Big, Face, «Хлеб», а также Gone.Fludd, Within Temptation, Jah Khalib, Ганвест, HammAli & Navai, The Hatters, Anacondaz и ATL. Родительскую цензуру также не прошел пивной рок-фестиваль Rock & Beer Festival.
В качестве примеров пропаганды разврата и сексуальных извращений родители приводят несколько текстов группы «Хлеб», отмеченных маркировкой «12+». «Глумление над смертью» родители усмотрели в песнях Little Big (Hateful Love) и группы Anacondaz («БДСМ»). Описание каннибализма – у «ATL кислотный дом» («1000»), призыв к употреблению наркотиков – у Элджея (Ecstasy, «Растворитель») и «Пошлой Молли» («Ханнамонтана», «Молли»). По мнению заявителей, пропаганда суицида прослеживается в клипах Animal Джаz (песня «Можно все»), насилия – в видеоролике Fedukа на трек «Околофутбола» и песнях «Хаски» («Пуля–дура», «Пироман 17»).
Также отмечается, что в некоторые тексты изобилуют ненормативной лексикой и «ненавистью к государственным устоям», например, у репера Face («Заточка»), а в песне Монеточки «Каждый раз» содержится призыв к асоциальному и деструктивному поведению.
В министерстве образования, науки и молодежной политики Нижегородской области рассказали что, для проверки Milo concert hall на соответствие ФЗ «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию» были направлены письма в региональную прокуратуру и ГУ МВД. Кроме того ведомство сообщило о возможных нарушениях деятельности концертного зала управлению Роскомнадзора по ПФО и региональному управлению ФАС. Также были проинформированы директора школ и учителя, которые, как предполагается, должны будут провести профилактические беседы с родителями «о недопустимости посещения несовершеннолетними детьми данных концертов».
В аппарате уполномоченного по правам ребенка в Нижегородской области Маргариты Ушаковой заявили, что ими было отправлено письмо в региональное управление Роспотребнадзора с требованием привлечь концертный зал к административной ответственности по ст. 13.21 КоАП РФ («Нарушение порядка изготовления или распространения продукции средства массовой информации»). «Недопустимо использование музыкальными группами на публичных концертах в текстах своих песен ненормативной лексики. И очевидно, что знаки информационной продукции на афишах и иных объявлениях о проведении зрелищного мероприятия, а также на входных билетах, приглашениях и иных документах, предоставляющих право его посещения, должны соответствовать обязательному совершеннолетию посетителей», – считают в пресс-службе уполномоченного. Там также добавили, что «еще предстоит выяснить, в чей зоне ответственности находится контроль над принятием решения о том, какие возрастные ограничения ставить на тот или иной концерт».
Получить комментарий концертного зала оперативно не удалось.
Отметим, что согласно ст.1 ФЗ «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию» классификация информационной продукции осуществляется ее производителями или распространителями самостоятельно (в том числе с участием эксперта, экспертов или экспертных организаций) до начала ее оборота.
Отличный комментарий!