невероятные случаи

Власти т.н. «ДНР» собираются казнить пленённых иностранных военных, которые воевали в составе Армии Украины

Двое британцев (Шон Пиннен и Эйден Аслин) и марокканец Саадун Брагим были обвинены так называемыми властями «ДНР» в наёмничестве.

Судилище постановило казнить трёх военнослужащих иностранного происхождения, воевавших за ВСУ.

Одна из крупнейших газет Испании считает, что знаменитый снимок «Знамя Победы над рейхстагом» — это «обман Сталина»

Одна из крупнейших газет Испании, издание ABC, выпустила материал под названием «Ложь Сталина о взятии Берлина, в которую вы верили 70 лет». Его автор Мануэль Вильяторо разобрал постановочную фотографию с водружением советского флага над Рейхстагом, ставшую символом победы над нацизмом. Автор также пожалел юных немцев, обманутых фюрером Великогерманского рейха Адольфом Гитлером.

Вильяторо называет «обманом Сталина» снимок «Знамя Победы над рейхстагом» (известно, что знаменитый снимок был постановочным и подвергался ретуши). Журналист ссылается на книгу историка Хесуса Эрнандеса, который считал, что лидеру СССР Иосифу Сталину не давала покоя слава американского снимка «Водружение флага над Иводзимой». «Видимо, единственное, чего хотели Советы, — это сделать такой же шокирующий кадр, как у американцев в Иводзиме», — пишет Вильяторо.

Журналист также описал обстоятельства, которые сопровождали взятие Берлина. Он указывает, что 2,5 миллионам советских солдат и шести тысячам танков противостояли 800 тысяч немецких бойцов.

«Большинство из них к тому же были бедными детьми, заманенными в Гитлерюгенд ложными обещаниями славы и имперского будущего Германии под командованием Гитлера, который, как говорили, восстанет из пепла. Ложь, — пишет журналист. — Этих маленьких солдат сопровождали тысячи пожилых людей, вооруженных и обученных войне остатками тех немногих подразделений, которым удалось выжить в постоянных боевых действиях».

Приказ Иосифа Сталина номер 227, известный как «Ни шагу назад!», доказывает, что Сталин «всегда не задумываясь посылал на смерть тысячи солдат ради своих целей», полагает испанский журналист.

Ранее в феврале резонанс в России вызвала другая статья ABC, прославлявшая «Голубую дивизию» — испанское добровольческое формирование, сражавшееся на стороне Германии во Второй мировой войне.

Репрессии в Беларуси довели некоторых людей до отчаянья?

Ракета с кассетной боевой частью попала по гражданским на вокзале в Краматорске. Погибло больше 30 человек, еще больше сотни получили ранения

 В результате ракетного обстрела вокзала Краматорска, по предварительным данным, более 30 человек погибли и более 100 раненых.

В пророссийских телеграм-каналах были опубликованы вот такие сообщения по факту атаки на возкал Краматорска. Да, да. Они снова якобы били по «базам Азова»

Заявление Алексея Арестовича по поводу произошедшего:

Дополнено:

Владимир Зеленский на своей странице в Instagram сообщает, что удар по вокзалу был нанесён ракетой «Точка-У» (а не «Искандером») российскими войсками

Свобода, протест, осознанность: как живут современные подростки.

О консервативных родителях и прогрессивных подростках: 

Я работаю в школе четвертый год. Мне 25, им — от 15 до 18. Сам я считаю, что примерно одного с ними поколения, однако, когда я учился в школе, наше поколение не воспринималось как-то по-особенному, а современный школьник для большинства — явление неизученное. 

Часто меня спрашивают: «И как школьники?» «А что они?» — говорю. «Ну они какие-то другие, да?» Другие — эту характеристику я слышу чаще прочих. На просьбу пояснить значение обычно отвечают: 

они ничего не хотят; 
не читают, все время в телефоне; 
мы в их возрасте о другом думали; 
им, кроме развлечений, ничего не нужно; 
не хотят работать, хотят, чтобы им все легко доставалось. 
Похожие реплики можно услышать во все времена. Но меня интересует природа именно сегодняшней проблемы поколений, ведь мы с ними смотрим одни фильмы и сериалы, сидим примерно в одних пабликах, читаем одни СМИ, шутим одинаково. Однако разница все-таки есть. И она ощутима. 

Прежде чем писать этот текст, я поговорил более чем с сотней московских школьников и несколькими десятками студентов-первокурсников, поэтому выводы по большей части основаны на наших с ними диалогах и моем опыте. 

О свободе 

Все российские школьники — дети путинской России, и другой они не знают. Сколько бы нас ни пугали «закручиванием гаек», эти дети выросли свободолюбивыми и достаточно независимыми. Они озабочены пакетом Яровой и единогласно выступают против любой цензуры в интернете. Свобода действия, свобода во всех проявлениях — одна из их важнейших ценностей. И поэтому подавляющим большинством обязательная школа ощущается как временное заточение длиной в одиннадцать лет, после которого наступит какая-никакая свобода. 

При этом они трезво понимают, что абсолютной свободы нет. Они не тешат себя надеждой, что работать не придется, и вовсе не думают, что жизнь — сахар. Мем «жизнь — боль» воспринимается ими как горькая, но ироничная данность, с которой смирились взрослые. Но это не значит, что они смиряются тоже, — им бы этого не хотелось. Возможно, я скажу банальность, но школьники были бы счастливыми людьми, если бы не мир взрослых. 

Их родители и почти все учителя родились в стране, которой больше нет, росли в идеологии, которая больше не работает, и несут ценности, которые сегодня кажутся неактуальными. И одним из краеугольных камней является коллективизм. 

Сама идея современной школы пронизана духом коллективизма. А субъективная и часто предвзятая оценочная система позволяет выстроить внешнюю иерархию. Такая иерархия установлена во многих школах и в учительской среде, где директор с помощью рычага стимулирующих выплат на педсоветах жалует «отличников» и отчитывает «троечников». И то, что было ценностью одного поколения, становится проблемой другого. 

Школа вообще не предлагает ребенку ситуацию выбора — это и не удивительно, ведь в коллективе зона ответственности отдельного человека размыта 
В современном мире анонимность дорого ценится. Для молодого человека анонимность — это в первую очередь личное пространство, свобода выбора: что читать, что смотреть, что делать. Поэтому гаджет для них — не просто игрушка, а образ жизни. 

Для родителя, который привык, что «жизнь ребенка — моя жизнь тоже», это неприемлемо. Взрослые, которые воспринимают анонимность как опасность (а вдруг он там узнает что-то плохое?) и пытаются контролировать личные переписки, фактически лишают ребенка личного пространства и возможности выбора. Потому что та безграничная свобода, без которой не могут подростки, для них находится только в интернете (вероятно, во многом именно интернет ее и воспитал). Чего не скажешь о школе, где учитель решает, что будет изучаться и как, определяет обязательное домашнее задание и санкции за невыполнение и назначает даты контрольных. 

Школа вообще не предлагает ребенку ситуацию выбора — это и не удивительно, ведь в коллективе зона ответственности отдельного человека размыта. Но только ситуация выбора может научить ответственности. А когда ты сам несешь ответственность за свою жизнь и свои решения, опция «пожаловаться на судьбу, государство или соседей» отсутствует. 

О консервативном обществе 

В школе каждый сталкивался с несправедливостью. Старательной Марине, будущей медалистке, ставят пятерку по химии или физике, хотя она знает предмет максимум на троечку. А за Вовой закреплен образ двоечника, и поэтому учительница русского находит в его тетрадях те ошибки, которые в Марининой не замечает. Подобная необъективность повсеместна, и она кажется нормой. Нам проще навесить ярлык, чем постоянно пересматривать свои взгляды и менять отношение к чему-либо. 

Эта проблема (а для многих детей она серьезна) — следствие другой беды, а именно консервативности нашего общества и конкретно школы. Гибкие дети вынуждены подстраиваться под негибких учителей и даже родителей, мириться с необъективностью и принимать (а то и перенимать) общепринятые стереотипы, потому что спорить с ними энергозатратно и порой даже опасно. Проще лицемерить или молчать. 

Но не скажу, что все дети безропотны. Все чаще — внутри даже одной моей школы — возникают стычки, в которых дети отстаивают свою правоту. Вопрос: «А зачем мы это изучаем?» — не просто попытка позлить учителя, а практический и честный вопрос. Ответа на него учитель обычно не имеет, потому что сам не знает «зачем», а преподает по инерции, потому что «надо». Но ученики требуют этого диалога. Им неприятна даже не столько бездумность процесса получения знаний, сколько неспособность и нежелание учителя о нем говорить, ставить под вопрос затверженные догмы. 

Они надеются, что не пойдут на компромисс, и уже грустят, что, пожалуй, это невозможно 
Это нежелание меняться и вместе с тем тотальная пассивность и безынициативность — другое пагубное следствие консервативного общества. Примерно каждый второй школьник из опрошенных мной сказал, что его родители не готовы кардинально менять свою жизнь в ситуации, когда что-то не нравится. Смена места работы, переезд или развод воспринимаются взрослыми не как действие, направленное на улучшение жизни, а как трагедия, поэтому лучше просто перетерпеть. Фразу «Ну и что, что не нравится? Надо!» слышал каждый подросток. 

Формула «успех = труд», по которой живет поколение родителей, в корне отвергается подростками. Они знают достаточно примеров деятельности, в которой надо прикладывать минимум усилий: киберспорт, ведение группы в соцсетях, видеоблоги и так далее. И я говорю не о том, что подростки хотят бездельничать, а о том, что истинность родительской формулы поставлена под сомнение. Оказывается, необязательно много трудиться и делать то, что не нравится. 

Нынешние подростки больше всего хотят быть счастливыми, они убеждают себя, что, в отличие от родителей, не готовы поступиться счастьем ради карьеры или достатка. Они надеются, что не пойдут на компромисс, и уже грустят, что, пожалуй, это невозможно. 

О неосознанности взрослых 

Ученица говорит мне на перемене: «Моя мама дура. Она эмоциональная, глупая и неосознанная. Я не могу с ней общаться. Она меня не понимает, а только кричит. А все мои попытки ее в чем-то переубедить утыкаются в ее авторитет — мол, она старше. Говорит, поживи с мое, тогда увидишь, что я права». Потом она пересказывает ситуацию, и я понимаю, что мама все-таки не права и со временем тоже права не станет. 

Но как мне быть? С одной стороны, я не имею права подрывать авторитет родителей, с другой, не могу быть неоткровенным с учеником. И от безысходности я говорю, что можно обратиться к психологу, что можно попробовать поговорить с мамой иначе, что я обязательно попробую с ней пообщаться на родительском собрании. 

Вариант с психологом, естественно, проваливается. Если дети и решаются позвонить специалисту, то убедить родителя сходить на прием становится непреодолимой преградой. Поговорить иначе тоже не получается, потому что аргумент «я старше, мне виднее» непрошибаем — ты же не можешь победить время. Тогда я разговариваю с родителем лично и вижу, что родитель действительно не понимает, что, как, почему и зачем он делает. 

Мне остается только сочувствовать таким детям. Ну что ты будешь делать, когда в шестнадцать уже критически мыслишь, читаешь сложные книги и понимаешь что-то большое, а дома видишь утыкающихся в телевизор родителей с кучей комплексов и проблем, которые не замечают ни тебя, ни жизни? Может, уйдешь с головой в виртуальную реальность? Эскапизм в шестнадцать — что может быть грустнее. 

Проблема неосознанности кажется следствием предыдущих двух — консервативности общества и коллективизма. Советская идеология высоко ценила уважение взрослых и не позволяла ставить этот догмат под сомнение. Возраст в народном понимании приравнивается к опыту, а опыт — к обладанию истиной, которое, в свою очередь, дает власть, возможность для манипуляции — чем и занимаются многие взрослые и большая часть учителей. 

О будущем 

В моих глазах нынешние школьники — интереснее и глубже своих родителей. В шестнадцать они читают битников, нон-фикшн и сложную классическую литературу вне программы, тогда как их родители в том же возрасте читали Жюля Верна и Конан Дойла. Это не значит, что они лучше, они просто шире, ведь Конан Дойла они тоже читают. Многие из них уже подрабатывают и могут найти себе работу по увлечениям. У подавляющего большинства индивидуальный музыкальный вкус. 

Когда я учился в школе, разговоры о политике казались нам скучными, и они просто-напросто отсутствовали в дискурсе. За десять лет ситуация кардинально изменилась. Это не хорошо и не плохо, это данность. И мне кажется, этот протест — не просто банальный юношеский максимализм. 

Они выходят против того устройства жизни, которое установлено в стране, где их вынуждают лицемерить, смиряться или молчать, когда учитель отчитывает за опоздание на урок 
Я учился в старшей школе в конце нулевых, во время расцвета «неформалов»: готы, эмо, кислотники, рокеры, скины и другие. Я сам носил широкие штаны и футболки на два размера больше, чтобы позлить завуча и математичку. Посмотрите на сегодняшних подростков. Они одеты… обычно. Их протест никак не выражается внешне. Им не нужен протест ради протеста, им есть чем заняться — хотя бы в социальных сетях. Они просто хотят отстоять свое право на анонимность, на свободы, зафиксированные в конституции (кстати, многие школьники знакомы с этим документом), на объективность и откровенность, они хотят получать честные ответы на вопросы. Мне кажется, они хотят не разрушать, они хотят защищать и созидать. 

И я думаю, что подростки выходят на митинги не столько против власти, сколько за себя. Они выходят против того устройства жизни, которое установлено в стране, где их вынуждают лицемерить, смиряться или молчать, когда учитель отчитывает за опоздание на урок. Другой вопрос: кто поведет этот протестный импульс и в какую сторону. 

В любом случае процесс сдерживания и насильственного закрепления традиций искусственен. Сегодня подростков учат смирению, но в итоге смириться придется тем, кто учит. И пусть их сколько угодно называют другими, в итоге все равно правда, какая бы она ни была, останется за ними, потому что именно они определят будущее.

Американские власти нашли способ закрыть парня, продававшего чертежи огнестрельного оружия для 3D принтера - ему шьют статью за секс с 16-летней

В полиции сообщили, что в середине августа Уилсон познакомился с 16-летней жительницей штата Техас на сайте SugarDaddyMeet.com (при регистрации на котором необходимо подтвердить достижение восемнадцатилетнего возраста). 

Мужчина отправил девушке свои обнаженные фотографии, после чего они встретились 15 августа и провели ночь в отеле в Остине. Девушка утверждает, что Уилсон заплатил ей за секс 500 долларов, а после подвез до ресторана. Слова девушки подтверждают видеозаписи, установленные в гостинице, и записи о регистрации в отеле. По обвинению в сексуальной связи с несовершеннолетней Уилсону грозит до 20 лет лишения свободы.

В полиции Остина сообщили, что опросили девушку и 19 сентября получили ордер на арест Уилсона, но тот уже улетел в Тайвань — после того, как узнал о расследовании от друга.

Коди Уилсон — основатель компании Defense Distributed, которая продавала чертежи для печати огнестрельного оружия на 3D-принтерах. В 2012 году Уилсон представил пистолет Liberator — первый работающий образец оружия, напечатанный на 3D-принтере. За это издание Wired включало его в список самых опасных людей мира. Уилсон планировал свободно распространять чертежи оружия в интернете, однако в 2015 году американские власти запретили публиковать их. Уилсон оспорил решение, посчитав, что оно нарушает его право на свободу слова и право на ношение оружия (эти права гарантированы 1-й и 2-й поправками к американской Конституции).

В начале 2018 года администрация президента США Дональда Трампа отменила запрет на публикацию чертежей, после чего прокуроры 19 штатов и округа Колумбия оспорили решение в суде. Они заявили, что публикации Уилсона позволят преступникам легко получить доступ к нелегальному оружию. В августе суд в Сиэтле запретил Уилсону публиковать чертежи в интернете. В итоге американец заявил, что будет продавать чертежи, рассылая их на флеш-накопителях по обычной почте.

https://meduza.io/feature/2018/09/24/v-ssha-arestovali-prodavtsa-chertezhey-oruzhiya-dlya-3d-printera-ego-podozrevayut-v-svyazi-s-nesovershennoletney

Преамбула

Пожалуй главный артефакт Русской православной церкви. Согласно легенде появилась в 1579 году когда 10-летней четверокласснице Матроне во сне явилась сама Мать Иисусья Мария и велела найти эту икону зарытой на пепелище после пожара.
Икона была найдена там где и было предсказано и засвидетельствована ее чудотворность класса "легендарный". После чего с иконы были сняты копии и разосланы по городам и весям.
В честь одной лишь этой иконы существует один из главных РПЦ праздников, построенно множетво храмов в ее честь

На сегодняшний день артефакт считается по меньшей мере 100 лет как утраченным

А теперь собственно новость

примечание: не то чтобы меня особо заботят чувства верующих, но эта "находка", если кто далек от понимания, примерно на 20% менее бредова чем если бы Кирилл вышел и представил всем самого Иисуса в новом воплощении благословляющего всех на ратные подвиги.

Небольшой анализ от хохла нихрена не понимающего в политике :)