выросла Естественная убыль населения в России

Украина заняла первое место по уровню свободы среди всех постсоветских стран, не входящих в Евросоюз. По оценке Freedom House, она является частично свободной страной.

Соседние Беларусь и Россия признаны несвободными странами.

Минобороны показало на сирийской выставке бомбы, использование которых оно отрицало

Нам удалось найти очередное свидетельство использования российскими военными кассетных бомб в Сирии. Экспонаты, подтверждающие этот факт, появились на выставке в парке «Патриот», посвященной сирийскому конфликту. Выставка была организована Министерством обороны РФ, которое ранее категорически отрицало использование кассетных бомб.

В век информационного общества одной из главных уязвимостей становится человеческий фактор. Часто первичными материалами для журналистских расследований в сфере военных конфликтов становятся публикации участников боевых действий, которые они по правилам не должны были публиковать (с этим сейчас пытается бороться Минобороны России, запрещая военнослужащим пользоваться соцсетями). Иногда по недосмотру специалистов публичной становится информация, которая компрометирует позицию властей или даже высмеивает её. Ярким примером таких случаев был, например, инцидент с демонстрацией Путиным американскому режиссёру Оливеру Стоуну видеозаписи действий американской авиации в Афганистане под видом действий российской авиации в Сирии. Можно также вспомнить скандальную публикацию Минобороны о сотрудничестве США с ИГИЛ, в доказательство которой ведомство представило кадры из игры для смартфонов.

В 2016 году мы проанализировали фотоснимки и видеозаписи, опубликованные различными федеральными СМИ и аккаунтами Минобороны России в социальных сетях. Результатом стало расследование о наличии кассетных авиабомб в арсенале группировки российских войск на авиабазе Хмеймим, несмотря на отрицание этого факта представителями Минобороны. Три месяца спустя издание Gazeta.ru вышло с материалом про кассетные бомбы и наше расследование. Привлечённые изданием эксперты заявили, что на использованных нами фотографиях и кадрах видео изображены не кассетные, а осколочно-фугасные боеприпасы.

В начале лета мы отправились в парк «Патриот», чтобы изучить выставленные там экспозиции, посвящённые сирийскому конфликту. На одной из них мы обнаружили бомбовые кассеты РБК-500 АО-2,5РТ и РБК-500 ШОАБ-0,5:

Павильон с данными экспонатами совершенно недвусмысленно озаглавлен как «Экспозиция вооружения и военной техники, применяемых в ходе ведения военных действий в Сирийской Арабской Республике»:

Одним из экспертов из материала Gazeta.ru был Алексей Рамм, который заявил тогда, что на фотографиях изображены не кассетные, а осколочно-фугасные авиабомбы. Мы отправили Алексею фотографии из парка «Патриот», с просьбой прокомментировать выставленные там макеты бомбовых кассет, но на момент публикации он не ответил на наше сообщение.

Химическая лаборатория

Другим интересным экспонатом в этом же павильоне парка «Патриот» оказалась «кустарная установка для наработки отравляющих веществ»:

При внимательном осмотре данного экспоната бросается в глаза маркировка «Завода тарных изделий» на бочках:

Интересно, что производство и офис продаж Завода тарных изделий находятся всего в часе езды от парка «Патриот» — примерно в 50 км от Москвы:

Возникает вопрос: зачем сирийские боевики закупают бочки с завода в 50 км от Москвы, если совершенно аналогичные бочки можно купить практически в любой стране мира?

Есть российский след и у другого объекта этого экспоната — бетономешалки, которую пытались представить, судя по всему, как реактор для смешивания компонентов химического оружия:

В нижней части корпуса бетономешалки виден шильдик с указанием заводского номера на русском языке и датой производства в 2013 году:

Более детальное исследование этого объекта провели наши коллеги из команды Bellingcat, указав на множество абсурдных ошибок при создании данного экспоната российскими пропагандистами.

Вывод

Наличие макетов бомбовых кассет в экспозиции вооружения, применяемого в ходе ведения боевых действий в Сирии, фактически в очередной раз доказывает правоту нашего расследования от 2016 года: российская авиация использует в том числе и кассетные боеприпасы.

«Химическая лаборатория», также выставленная на данной экспозиции, непригодна для производства какого-либо химического оружия; обозначения на отдельных компонентах данной «лаборатории» указывают на то, что она не была захвачена в Сирии, а построена с нуля в парке Патриот силами Минобороны России; при создании данного макета «лаборатории» не было попыток придать ему достоверности, а ряд механизмов, как указано в расследовании Bellingcat, не только не пригоден для производства химоружия, но и смертельно опасен для всех, кто попытается использовать данную установку.

Сурс

Как «мамочки» обеспечивают российскую армию вместо Минобороны

ИМХО: Знаете, вот вроде бы уже 4 месяца прошло, но после прочтения таких статей в голове только ужас. Это же насколько сильнО желание отрицать самую главную проблему и причину происходящего, в лице нашего государства. Насколько сИльно можно бояться сказать своим правителям "вы там охуели уже наших детей на смерть посылать?". Я стараюсь быть оптимистом и верить в людей, хотя подобные тексты подтачивают мою веру в нормальность окружающих. Как же заебало всё это, товарищи.

Сообщения о проблемах с обеспечением российской армии поступали с самого начала полномасштабного вторжения в Украину: нехватка военного снаряжения, советские аптечки вместо современных и просроченные сухпайки. Россияне, которые возят гуманитарную помощь солдатам на фронт, рассказали «Важным историям», на чьи средства и зачем они это делают. Военные высылают им длинные списки потребностей — от трусов до дорогостоящих квадрокоптеров, что говорит о нехватке как бытовых вещей, так и технического оснащения. Влияет ли эта помощь на реальную ситуацию в российской армии и что она говорит о поддержке россиянами войны?

«Сначала мы их кормили, потом одевали, теперь обеспечиваем безопасность»
Наталья живет в приграничной Курской области. Она владелица банного комплекса — именно на работе она познакомилась с российскими военными, которых перебросили в город за две недели до начала войны. По словам Натальи, они начали «атаковать» городские бани: всем надо было помыться и постираться. Она предложила военным обращаться к ней, если им понадобится помощь, и оставила свой телефон. Первый звонок с просьбой о помощи поступил уже спустя 10 дней после начала войны. Военные попросили привезти сладости и носки. Первую машину с грузом Наталья собрала «своими силами, по-семейному», сама отвезла на границу и отдала «лично в руки».

«После этого начались бесконечные звонки — помощь нужна была всем, — рассказывает Наталья. — Стали просить от еды до зубных щеток. Уже в марте пошли другие списки: берцы, бронежилеты — когда начались серьезные боевые действия, всё поистрепалось, было много обгоревших вещей. А дальше еще лучше: с апреля начали приходить заявки на квадрокоптеры, тепловизоры, радиостанции. Если сначала мы их кормили, потом одевали, то теперь обеспечиваем безопасность».

Когда запросы от солдат изменились, выросли и траты Натальи на российскую армию, поэтому она стала привлекать и других людей: сейчас вместе с ней собирают деньги и необходимые вещи две с половиной тысячи человек. «Начиналось все с пачки печенья за 30 рублей, потом бронежилеты за 15 тысяч рублей, шовный материал для госпиталей за 25 тысяч, а затем и квадрокоптеры за 450 тысяч. А последний раз мы отвезли глушитель, который глушит дроны, он стоит 1 миллион рублей, эти деньги мы собирали неделю. Его попросили спецназовцы, пожаловались, что противник закидал дронами», — говорит Наталья.

На вопрос, не считает ли Наталья, что солдат должно оснащать государство с миллиардным бюджетом на оборону, которое и развязало эту войну, а не обычные жители страны, которые и так платят налоги, она отвечает: «Я не дискредитирую нашу армию. Армия у нас мощная, государство у нас мощное, но тем не менее по уставу не всем положены вещи, которые на самом деле нужны каждому. Например, артиллерийским войскам по уставу не положены квадрокоптеры, пехотинцам вообще ничего не положено, и они погибают в боевых действиях. А по уставу все прекрасно, все сходится, армия всем обеспечена».

О проблемах с оснащением у контрактников Наталья знает со слов своего брата, который сейчас воюет в Украине. «Он мне такие вещи рассказывает, и это спецназ (элитные войска. — Прим. ред.)! Он и еще четыре бойца из его бригады потеряли в бою свое оружие, и теперь уже неделю без него. Они подходили к своему генералу, а он сказал: „Потеряли — это ваша проблема. Никто вам ничего не выдаст“. Поэтому я не смогла остаться в стороне. У меня уже есть благодарственные письма и медали от полковников, которые говорят лично нам: „То, что делаете вы [волонтеры], и близко не делает Минобороны“».

«Все на деньги мамочек»
Мария работает продавцом-кассиром в «Пятерочке» в одном из приграничных райцентров в Белгородской области. В свободное время она и еще примерно 60 женщин, в основном матери военных, собирают посылки, как говорит Мария, «на фронт». Свою мотивацию помогать российской армии она объясняет тем, что ей жалко военных — «детей», «ребят», проходящих через их поселок.

«Мы им сапожки покупали, и ноги были у них босые, даже не было на них носочков. Мы ребят обували, одевали, кормили. Все [покупаем] на деньги мамочек. Многие из тех, кого мы провожали, сейчас пропали без вести», — рассказывает Мария.

Мария признает, что украинские военные экипированы лучше. Как и остальные волонтеры, белгородские женщины скидываются на беспилотники: «Мы сейчас собираем на три квадрокоптера — не хватает им, потому что их сбивают. Много чего не хватает по ихней части. У той [украинской] армии, конечно, экипировка [лучше] — у наших такой нету. Но ничего, все равно справляемся. Нам это не в тягость, понимаете? Мы, наоборот, хотим помогать, чтобы ребята довольны были».

По словам Марии, военные, которым волонтеры купили квадрокоптер, уже совершили с его помощью «подвиг»: «Мы помогали им просто как ребятам, а они героями оказались, им медали дали». В доказательство «подвига», совершенного с помощью подаренного квадрокоптера, Мария показала видео, на котором взрывается лодка с военными на неизвестной реке.

«Я как мама как будто для сына это все делаю»
Елена — многодетная мать из Орловской области, раньше работала бухгалтером, а «теперь вся в солдатах». Полгода назад она похоронила 19-летнего сына, который попал в автокатастрофу. Теперь она снабжает российскую армию, потому что «там такие же 19-летние мальчишки». «Я как мама как будто для сына это все делаю», — говорит она.

В начале войны Елена поучаствовала в акции, в которой россиянки писали письма военным со словами поддержки. Адресат ее письма — спецназовец — ответил и написал, в чем нуждаются солдаты. «Так и началось все: с трусов, футболок, носков, а потом пошли уже и продукты питания, и оптика, и рации. Потом я сама связалась с одним из полевых госпиталей, там дефицит есть всегда. Например, не хватает кровоостанавливающих губок, это дорогостоящий материал, но очень нужный [в лечении раненых]. Как-то позвонили из ремонтной роты: они ремонтируют танки. Говорят: „У нас льет дождь, мы все в грязи, сушиться негде“. Я помчалась, накупила им резиновых сапог», — рассказывает Елена.

Сейчас в ее волонтерском объединении около 300 человек, Елена раз в две недели ездит на границу «передавать груз». Как бытовые мелочи — батарейки, скотч, спреи от клещей, — так и дорогостоящие устройства — рации, квадрокоптеры, прицелы на автоматы. В списке нужд для армии, который Елена опубликовала в своем телеграм-канале, оказались к тому же водка и самогон.

«Я знаю, что контрактники за свои деньги много чего покупают. Даже у нас в городе, приезжали ребята на передислокацию. Они заехали в магазин „Охотник“, купили себе два тепловизора за свои деньги. Сказали: „Это не дороже жизни“», — рассказывает Елена.

«У меня вообще не стоит вопрос, обеспечивает их государство или нет. Для меня не правительство родина, не люди у руля, а эти ребята-солдаты, эти дети, — объясняет Елена. — Конечно, они [военные] иногда говорят, что чего-то не хватает из того, что Минобороны должны поставлять. Их обеспечивают, но не всегда вовремя, бюрократия везде и всегда: пока разберутся, пока подпишут».

На вопрос о том, не думала ли Елена помогать беженцам, пострадавшим от войны, вместо армии страны, которая напала на Украину, она отвечает: «Мы беженцам тоже носили помощь, но здесь им платят (им положены выплаты от государства. — Прим. ред.). Мы кое-что отнесли в пункт сбора помощи, а потом я поставила себе цель — помогать только солдатам. Мне многие говорят: „Ну их [солдат] же тоже там обеспечивают, я же их туда не посылал“, но такие люди у меня отсеиваются. Им кажется, что это не про нас, что война далеко. Я считаю, когда приедет натовский танк, то стоп-кран уже не включишь, их уже ничем не остановишь».

«Тетеньки в возрасте каждый день высылают по 100 рублей»
Пытаются помочь российской армии и в тех регионах, где известно о самых больших потерях на войне. Например, движение помощи образовалось в бурятском городе Кяхте — месте дислокации 37-й мотострелковой бригады, которую Украина обвиняет в военных преступлениях. На одном из видео, опубликованном в чате движения из Кяхты, солдаты 37-й бригады, «получившие ранения в первой фазе спецоперации», просят у земляков помощи в приобретении тепловизоров и квадрокоптера.

Григорий, атаман казачьего объединения в одном из городов Бурятии, сам бывший военный. Раньше он работал с трудными подростками, но теперь времени на это у него не хватает. Он поддерживает российскую агрессию в Украине и занимается сборами «для земляков, участвующих в спецоперации», так как «помощь нужна постоянно».

За два месяца казачье объединение отправило на фронт шесть дорогих квадрокоптеров и шесть «недешевых» тепловизоров. Для этого Григорий собрал с земляков два с половиной миллиона рублей — деньги нашлись даже у простых местных жителей, притом что Бурятия входит в список регионов с самым низким уровнем доходов населения. «Мы все переживаем, у нас там родственники, друзья, товарищи. У меня есть тетеньки в возрасте, которые каждый день по 100 рублей высылают», — рассказывает Григорий.

Помимо материальной помощи, Григорий взял на себя задачи и по обучению российских военных: «Мы организовали образовательные курсы, потому что отправить квадрокоптер — это одно, а работать на нем тоже надо уметь, чтобы он в первые три минуты не сломался. Ребятам, которые выезжают [с фронта на передислокацию], мы даем квадрокоптер и обучаем их базовым навыкам». Как рассказывали аналитики Conflict Intelligence Team «Важным историям», одна из проблем российской армии, которая проявилась в войне с Украиной, — это низкий уровень боевых навыков военных.

Тем не менее Григорий не готов признавать, что с оснащением у армии все неважно. «Те, кто говорят, что солдат должно государство обеспечивать, — это люди, которые так оправдывают себя за то, что сами не помогают. Меня [за эту помощь] уже добавили в список врагов ВСУ (речь идет о базе «Миротворец». — Прим. ред.). Для меня это даже как будто бы награда».

«Оснащение солдата по штату — как будто мы до сих пор в прошлом веке живем»
Нехватку у российской армии бытовых вещей и технических средств, которые чаще всего появляются в волонтерских списках, подтверждают и военные эксперты. Часть техники, например тепловизоры и квадрокоптеры, не положены большинству подразделений по уставу, при этом в боях они необходимы, объясняют аналитики Conflict Intelligence Team (CIT) Кирилл Михайлов и еще один, пожелавший сохранить анонимность. «Оснащение солдата по штату — как будто мы до сих пор в прошлом веке живем. Сейчас [в российской армии] действует устав 2000–2010 годов, он несколько устарел. Самый недавний опыт, который в него включен, — это опыт чеченских войн. Когда писали устав, командиры не думали о том, что распространятся квадрокоптеры, тепловизор во времена чеченских войн был чем-то невообразимо дорогим», — рассказали «Важным историям» эксперты из CIT.

Аналитики объясняют, что тепловизоры помогают в полной темноте найти цель на значительной дистанции, будь то человек или танк, чтобы открыть по нему огонь. «В Украине тепловизоры последние 8 лет были одной из статей [расходов] волонтеров. Более малочисленная сила, но оснащенная такими приборами, может ночью более эффективно действовать против более многочисленной, но не оснащенной ими. У российской армии были другие приоритеты все это время: нужно много танков, нужны большие дивизии, грозящие всем ракеты — то, что на парадах катается. Тепловизоры сложно на парадах показать. Они никогда не были таким символом военной мощи, каким были, например, танки», — говорят аналитики.

Не хватает и средств индивидуальной защиты: касок, бронежилетов, бронепластин для них. «Многие поехали на „учения“, оставив эти пластины в расположении [части]: они тяжелые, какой смысл от них на учениях?» — приводят пример аналитики CIT.

По их словам, отдельная проблема со средствами связи: раций не хватает, большая часть потеряна или в неисправном состоянии, а чинить их никто не умеет, потому что в мирное время на обучении их не использовали. Если рация выходила из строя на занятии, военные пользовались гражданскими каналами связи: могли, например, создать групповой аудиочат в одном из мессенджеров в телефоне.

Эксперты также подтверждают нехватку бытовых вещей и проблемы с формой: «У каждой формы есть сроки носки, например для контрактников это три года. Выдали один комплект и всем плевать, что берцы, на самом деле, прослужат всего один сезон. Новый комплект можно будет получить только через разбирательство, в котором военного накажут за то, что его форма была испорчена досрочно. Но на деле контрактник в испортившейся форме услышит от командира: „Иди в магазин, покупай, ты же зарплату получаешь“. Контрактник, который сделал свой выбор в пользу Министерства обороны, обычно молча пойдет в магазин. Другой вопрос, что в зоне СВО [специальной военной операции] им купить нечего и негде», — говорят аналитики CIT.

Российским солдатам на поле боя не хватает даже еды. «Полевые кухни недоснабжают, на складах все это время пилили деньги. Сухпайки разрабатывали, чтобы они были максимально дешевыми, и вот мы видим украинцев, которые записывают видео, как они захватили российские позиции, пробуют эти сухпайки и плюются», — объясняют аналитики CIT.

Еще одна проблема — плохое медицинское обеспечение. «Кроме банальных таблеток — парацетамола и анальгина — у них нет ничего. Носилки для эвакуации раненых есть у медиков, а обычным войскам не положены, но сейчас мы сталкиваемся с тем, что эвакуируют раненых в итоге не медики, а обычные солдаты, — рассказывают аналитики CIT. — Оснащение полевых госпиталей ужаснейшее. Оно не предполагает такого количества раненых [как сейчас], никто не мог представить, что та же капельница израсходует свой ресурс. А сейчас, как мы понимаем, идет артиллерийская война, она означает большое количество осколочных ранений».

Сурс - https://storage.googleapis.com/istories/reportages/2022/07/04/kak-mamochki-obespechivayut-rossiiskuyu-armiyu-vmesto-minoboroni/index.html

Поправки в конституцию.

В Новосибирске коммунисты провели пикеты в поддержку своих поправок в конституцию.