восьмое марта в россии

Сегодня в Мариуполе бомбили детскую больницу и роддом

Крым, сосат!

Правительство России досрочно прекратило финансирование Федеральной целевой программы развития Крыма и Севастополя.

Глава Крыма Сергей Аксенов в конце декабря прошлого года заявлял, что ФЦП может быть продлена с 2025 до 2030 года, а президент решил добавить финансирование, если будут готовые проекты. Сам Аксенов назвал сумму — 200 млрд рублей. 28 декабря вице-премьер правительства России Марат Хуснуллин добавил, что обратился к президенту России с просьбой продлить ФЦП.

3 января российские СМИ облетела новость, что решением премьера Михаила Мишустина с 1 января досрочно прекращена реализация Федеральной целевой программы (ФЦП) социально-экономического развития Крыма и Севастополя до 2025 года.

В постановлении правительства России № 2519 от 28 декабря 2021 года говорится, что теперь развитие полуострова будет осуществляться в рамках государственной программы с аналогичным названием. Если переводить с бюрократического языка на русский, то суть изменений сводится к следующему:

Заместитель министра Минэкономразвития Сергей Назаров 28 декабря в интервью «Российской газете» сообщил, что всего в рамках ФЦП было запланировано возведение почти 900 объектов. Около 500 из них строятся, чуть меньше 50 еще не начали строить, оставшиеся объекты сданы в эксплуатацию.

В то время, как Аксенов и Хуснуллин требовали продления ФЦП, Сергей Назаров заявил, что об этом говорить пока рано: «В конце 2022 года мы проведем оценку реализации ФЦП, оценку необходимости включения в нее новых объектов, тогда и будет понятно, нужно ли ее продлевать».

Между тем в пресс-службе Минэка сообщили, что «все предусмотренные для развития региона мероприятия сохраняются и будут реализованы в рамках госпрограммы».

В постановлении о преобразовании ФЦП в госпрограмму нет перечня объектов, которые запланированы для развития региона, а обозначены только общие направления: образование, инвестиции, инфраструктура и показатели, которых необходимо достигнуть.

Профессор кафедры социальной и экономической географии МГУ Наталья Зубаревич в разговоре  отметила, что госпрограмма — только одна из форм финансирования. По части ФЦП оно прекратится, но у этих двух регионов именные дотации: у Севастополя больше 10 млрд руб., у Крыма больше 20 млрд руб. в год. Плюс останутся различные субсидии, но в рамках ФЦП они сократятся, уверена эксперт.

— Сейчас Крым и Севастополь получают из федерального бюджета на 60% больше, чем в среднем по стране, теперь денег станет меньше, но все равно они будут финансироваться лучше, чем большинство остальных регионов, — говорит Зубаревич. По ее словам, главные инфраструктурные проекты по Крыму в целом завершены, а по Севастополю еще нет. Именно поэтому, по данным за первые 10 месяцев 2021 года, республике уже урезали объем трансфертов на 20%, а Севастополю, напротив, — увеличили, сохранив финансирование в прежнем объеме.

— Бесконечного праздника не бывает, — говорит Наталья Зубаревич. —

Бывший глава корпорации развития Севастополя Олег Николаев в разговоре с «Новой» отметил, что считает прекращение ФЦП и появление отдельной госпрограммы повышением приоритета развития Крыма и Севастополя.

— Видимо, региональные оплошности и отсутствие осязаемых результатов реализации ФЦП в Крыму и Севастополе вынудили Москву полностью изменить подход и механизмы доведения бюджетных средств. Скорее всего, должна измениться и структура управления госпрограммой, — считает Олег Николаев. — Не исключено, что созданная на полуострове дирекция ФЦП под уже неактуальную форму администрирования доживает последние дни.

Пока остальные регионы потуже затягивали пояса, на полуостров начиная с 2014 года деньги из федерального бюджета сыпались как из рога изобилия. И ежегодно эти вливания увеличивались на сотни миллиардов.

Показатели освоения средств в Крыму и Севастополе почти всегда были в районе 80–99%. Красивые цифры для отчетности у властей Крыма и Севастополя получались благодаря следующей схеме. В середине каждого года ФЦП корректировалась. Полуострову не только щедро добавляли еще несколько сотен миллиардов на развитие, но и переносили сроки окончания и начала строительства десятков объектов на другой год. Так, например, власти Севастополя в 2020-м отложили строительство объектов на сумму в 3,6 млрд руб., а в Республике Крым — на 12,8 млрд руб.

В итоге сумма, которую изначально было необходимо потратить на строительство, уменьшалась, а процент освоения средств значительно вырастал.

Вторая хитрость чиновников — щедрые авансы в конце года.

Например, в конце 2021 года власти Севастополя заключили крупных контрактов на суммы от 100 млн до 5 млрд рублей с выплатой аванса в размере от 50 до 90%. Ничего еще практически не сделано, а кассовое (то есть оплаченное) исполнение ФЦП уже превышает 10 млрд руб. И это если не брать в расчет более скромные контракты на сумму от 1 млн до 100 млн руб. Таким образом, если в середине осени процент освоения средств ФЦП иногда составлял от 5–20%, то к концу декабря происходил квантовый скачок и появлялись вполне успешные 80–90%.

Крымский общественник Александр Талипов отметил, что смена ФЦП на госпрограмму — своеобразная оценка эффективности руководства полуострова, и она негативная. Это дополнительный инструмент контроля Москвы — от проектирования до ввода в эксплуатацию, уверен он. А также фильтр при выборе объектов наибольшей социальной значимости.

— Чтобы не было таких моментов, когда докладывают, что освоение ФЦП за год 99,3%, хотя есть объекты, которые даже не начали строить, либо они не введены в эксплуатацию, либо никогда не будут достроены, — поясняет Талипов. — В 2016 году в Старом Крыму проводили реконструкцию водовода, он до сих пор не введен в эксплуатацию и вряд ли когда-то будет введен.

Крупные федеральные дотации привели к регулярным хищениям бюджетных средств. Выбранные в спешке подрядчики не справлялись, а иногда вместе с чиновниками садились на скамью подсудимых. 

Все кураторы ФЦП в Республике Крым попадали под уголовные дела, прихватив с собой несколько министров:

Под каток уголовных дел, связанных с ФЦП, в Крыму за 8 лет попали десятки чиновников: министры, их замы, мэры… Взятки, подконтрольные крупным чиновникам фирмы, мошенничество, завышение сметы оборачиваются срывом сроков и некачественным исполнением многомиллиардных контрактов.

В Севастополе арестов чиновников меньше, чем в Крыму, но и они гремят на всю страну. Можно выделить топ-5 самых скандальных историй.

Реконструкцию набережной им. Валентины Терешковой в Евпатории за 700 млн руб. начали в 2018 году. Компания «Каштак» выиграла тендер и получила транш на 500 млн. Подрядчик начал работы, но так и не завершил. Часть объектов была построена с нарушениями, а сумма необоснованных затрат, по мнению крымского казначейства, составила 240 миллионов рублей.

И это только малая часть. Если не говорить сухим языком цифр и экономических показателей, то это потеря воды от 50 до 80% в дырявых трубах, которые еще не заменили, дефицит мест в школах, детских садах и больницах, нечистоты, которые сливаются в море, потому что до сих пор нет очистных, разбитые дороги, до которых у чиновников руки не дошли, недостроенная восьмая очередь трассы «Таврида» близ Севастополя, где образуются огромные пробки на пути в аэропорт… И десятки других объектов, которые так и не были построены в рамках ФЦП за 8 лет.

«В Госпрограмме, в отличие от ФЦП, нет предельного срока реализации, — отметил экономический обозреватель Виктор Ядуха. К тому же раньше менять параметры программы приходилось на самом верху. Теперь для экономии времени и денег этот уровень снижен до вице-премьера Хуснуллина и замглавы Минэка Назарова. Если 50 объектов еще не начали строить, а 150 начали, но криво и на бумаге — легче будет отменить. Или совместить с коммерческой застройкой — не случайно курировать Крым назначен их лоббист Хуснуллин», — считает эксперт.

Это вполне укладывается в логику оптимизации госрасходов, поясняет Виктор Ядуха. «С 2014 года деньги в Крым вбухивали в расчете на государственно-частное партнерство, создали СЭЗ. Но перед новым годом Минэк подбил итоги и опустил прогноз по частным инвестициям на 25%: ну не идет бизнес в Крым. И не только из-за санкций — сколько уже стартапов там лопнуло из-за жадности и рейдерства».

— С этого года государство сокращает расходы на социалку, перекидывая ее на застройщиков. Но перекидывая формально: сколько они вложат в детсады и школы, нигде не прописано — пусть губернатор с ними торгуется, если сможет, — объясняет Виктор Ядуха. — В Севастополе не смог: там реновацию продавили и кучу земли под застройку отдали на 127 тысяч новых жильцов — а социалку и коммуникации строить будет город. Как во всех путинских реформах — это такая игра в наперстки, когда ты не понимаешь, под каким стаканчиком шарик.

Либо это взлом, либо до них начинает реально доходить, что они натворили

На закрытом пропагандистском канале «Пресса Силовых Структур», который традиционно пишет про «потерь нет» и прочие «успехи» российской армии, у одного из редакторов вдруг проснулась совесть и осознание того, что происходит. Лучше поздно, чем никогда.

Сурс

Раздавая QR-коды, Минцифры случайно рассекретило масштабы эпидемии ковида в России. Эти данные в ПЯТЬ раз выше официальных

Владимир Гердо / ТАСС / Scanpix / LETA

Всего три недели в московских ресторанах не обслуживали посетителей без QR-кодов. Получить их могли не только вакцинированные, но и переболевшие люди, а также обладатели свежего отрицательного ПЦР-теста. При этом в QR-кодах с сертификатами, которые начали приходить россиянам, оказались зашифрованы статистические показатели из федеральных реестров. Изучая выданные «Госуслугами» сертификаты, «Медуза», «Холод» и «Медиазона» обнаружили, что в реестре Минздрава, созданном для отслеживания числа заболевших коронавирусом, уже больше 29 миллионов записей. Это в пять раз больше, чем официально сообщает оперативный штаб по борьбе с коронавирусом.

Мэр Москвы Сергей Собянин 22 июня сообщил, что через неделю в рестораны и кафе будут пускать посетителей только с QR-кодами. Получить его через московский портал госуслуг mos.ru могли те москвичи, кто вакцинировался, переболел ковидом в последние полгода или сдал отрицательный ПЦР-тест.

Мера не планировалась как кратковременная, и она не оставляла шансов попасть в рестораны немосквичам, поэтому для них аналогичная система присвоения QR-кодов чуть позже была реализована через федеральный портал «Госуслуг»; и если московский сайт начал выдавать коды 28 июня, то «Госуслуги» — только с 1 июля.

Замминистра цифрового развития России Олег Качанов объяснял 24 июня эту задержку тем, что потребуется интеграция «Госуслуг» с базами Минздрава. «Единый регистр переболевших есть в информационных ресурсах Минздрава РФ… У нас эта интеграция будет сделана, и мы для тех, кто переболел, а их там в регистре около девяти миллионов записей таких есть, мы их [QR-коды> получим», — сказал чиновник в интервью «Россия 24».

Названное Качановым число переболевших — около девяти миллионов — стало сенсацией, ведь, судя по данным оперштаба на тот же самый день — 24 июня, — коронавирусом переболели чуть менее пяти миллионов россиян. Однако, как выяснили журналисты трех изданий, чиновник не завысил, а даже занизил это число.

На слова Качанова и их расхождение с официальной статистикой обратил внимание исследователь статистических аномалий физик Сергей Шпилькин, изучающий показатели вакцинации. И вскоре он выдвинул гипотезу, что реальное количество переболевших можно оценить, отталкиваясь от номеров сертификатов «Госуслуг» с QR-кодом — раз уж они как-то связаны с федеральным регистром по ковиду.

Уникальный номер

Читательница «Медиазоны» из Москвы заразилась коронавирусом в конце марта, но переболела легко и в течение двух недель уже получила отрицательный ПЦР-тест. Три месяца спустя приложение «Госуслуги» прислало ей уведомление о «сертификате иммунизации после болезни COVID-19» и QR-код для посещения московских ресторанов.

На самом деле этот код представляет собой обычную гиперссылку, которая ведет в специальный раздел сайта «Госуслуг». Открыв эту ссылку сотрудник ресторана должен убедиться, что посетителю можно находиться в помещении ресторана. А если открыть ссылку на компьютере и посмотреть код страницы, видно, что номер сертификата обозначен аббревиатурой УНРЗ (unrz). Это — «Уникальный номер регистровой записи», такой термин используется во многих регистрах Минздрава — такое же обозначение есть и на странице с кодом сертификата о вакцинации.

На следующий день после выступления замминистра Качанова об интеграции с регистром заболевших, 25 июня, описание схемы загрузки данных «из регистра COVID» появилось в ситуационном центре Минцифры и на техническом портале. Помимо других данных, из регистра должен передаваться и 15-значный номер УНРЗ.

Можно ли увидеть этот номер в сертификате переболевшего? Журналисты «Медузы», «Холода» и «Медиазоны» выяснили, что да.

Номер сертификата о перенесенной болезни состоит из 16 цифр: это восьмерка, двузначный код региона и единица (эта цифра во всех проверенных нами сертификатах одинаковая и, судя по аналогичным регистрам, обозначает получателя бюджетных средств); следующие четыре цифры — месяц и год; а вот последние восемь цифр — уникальный номер переболевшего.

Этот же формат (только без восьмерки в начале, то есть 15-значный) используется при формировании УНРЗ в База «Федерального регистра лиц, больных новой коронавирусной инфекцией» (covid.egisz.rosminzdrav.ru) создана в марте 2020 года для отслеживания ситуации с заболевшими. На данных этой базы основана публичная база «Стопкоронавирус.рф», но в ней учтены уже только подтвержденные случаи ковида. На «информационном ресурсе COVID-19» ведется учет и вакцинированных, но, как следует из инструкции Минздрава от 30 сентября 2020 года, для этого создан отдельный регистр по адресу показан в обучающем видео Минздрава. Видимо, в тот же момент назначается и дата, закодированная в УНРЗ, которая потом попадает и в номер сертификата. Ведь у читательницы «Медиазоны», выздоровевшей в апреле, в номере сертификата на месте даты значится 0321 — а диагноз ей поставили именно в марте.

Получается, что при создании сертификата для переболевшего портал «Госуслуг» просто берет его номер из Федерального регистра и добавляет к нему первую восьмерку (а сертификаты о прививке начинаются с цифры 9). Об этом свидетельствует версия сертификата в специализированном формате JSON, которую можно также скачать с «Госуслуг»: там есть 15-значное поле unrz и 16-значный unrzFull — с восьмеркой спереди, как у номера сертификата.

Но поскольку УНРЗ в Федеральном реестре формируется при регистрации заболевания (и потом попадает в сертификат для выздоровевшего), выходит, что последние восемь цифр в сертификате — это порядковый номер заболевшего человека.

Собеседник «Медузы» в одном из региональных минздравов подтвердил, что порядковый номер в регистре единый по всей стране и отражает общее количество зарегистрированных заболевших на момент создания УНРЗ для каждого пациента.

125 тысяч новых случаев в день

Несколько десятков номеров сертификатов и дат выздоровления, которые собрал у добровольцев Сергей Шпилькин, позволили оценить реальные масштабы эпидемии за последние полгода — более «старые» номера на «Госуслугах» недоступны, так как QR-код для переболевшего формируется только за предыдущие полгода. Зато самый последний из присланных сертификатов — от человека, выздоровевшего в конце июня 2021 года, — имеет порядковый номер 27 миллионов 300 тысяч. Источник «Медузы» в одном из федеральных ведомств, знакомый с работой Федерального регистра, на вопрос о том, соответствует ли эта цифра количеству записей в регистре, ответил: «Так и есть».

Сейчас, как выяснили журналисты «Медузы», порядковые номера сертификатов «Госуслуг» для переболевших уже превышают 29 миллионов. Это почти в пять раз больше, чем официально зарегистрированное за время пандемии число больных в стране — шесть миллионов.

Поскольку номер сертификата создается в тот момент, когда человек заболел, а сам сертификат выписывают только при его выздоровлении, номер сегодняшнего сертификата показал бы количество записей в регистре (то есть заболевших), которое наблюдалось две-три недели назад. Сертификат создается только после выздоровления человека, однако номер в этом сертификате относится к моменту заболевания. Поэтому сказать точно, на какие даты пришелся пик появления новых записей в регистре, невозможно. Официально максимум случаев коронавируса в России — 29 935 заболевших за день — зафиксирован 24 декабря 2020 года.

«Регистр заполняется очень честно, но он неточный»

Впрочем, количество записей в Федеральном регистре не точно отражает количество переболевших. Например, если человек заболевает опять, для него создают новую запись. Но и это не все.

По инструкции Минздрава, в регистр должны попадать не только люди с положительным результатом «лабораторного исследования» (имеются в виду ПЦР и другие тесты), но и те, кому диагноз COVID-19 поставили «с помощью других методов диагностики» (согласно рекомендациям Минздрава, речь идет о компьютерной томографии). Помимо этого, в регистр попадают «все случаи пневмонии, включая амбулаторные».

Какую долю в регистре занимают больные пневмонией, не связанной с коронавирусом, журналистам оценить не удалось. За статистикой заболеваемости воспалением легких без учета COVID-19 «Медиазона» обратилась в Росстат, который уже предоставлял такие данные за первые месяцы 2020 года. Теперь же в ведомстве ответили, что в поступающих от Минздрава и Роспотребнадзора данных о заболеваемости больше нет отдельной графы о пневмонии.

К тому же, по словам источника «Медузы» в одном из федеральных ведомств, регионы сами определяют, как вести регистр: вносить туда только случаи коронавируса и пневмонии или также сомнительные случаи ОРВИ, которых может быть до 20–30% в регистре.

«Регистр заполняется очень честно, но он неточный», — объясняет собеседник, добавляя, что на федеральном уровне приходится перепроверять данные от регионов.

Еще одна погрешность, которая может возникать при оценке по номеру регистра, связана с тем, что из него удаляют пациентов, чей первичный диагноз COVID-19 не подтвердился — а освободившийся порядковый номер потом присваивается новому заболевшему.

Среди сертификатов, которые получил Сергей Шпилькин, есть примеры непоследовательности в номерах. Например, сертификат с порядковым номером, начинающимся на 2327, был выдан болевшему в апреле 2021 года, а номер, начинающийся на 2376, — переболевшему в марте.

Но эта погрешность означает только, что конкретный номер УНРЗ может быть меньше, чем реальное число заболевших в реестре.

«Информация не соответствует действительности»

На просьбу журналистов «Медиазоны» к Минцифры (это министерство отвечает за работу российского портала «Госуслуг») подтвердить, что номер сертификата переболевшего формируется на основе УНРЗ из коронавирусного регистра Минздрава, пресс-служба Минцифры ответила, что «портал „Госуслуг“ является витриной данных, содержавшихся в регистре переболевших COVID-19, оператором которого выступает Минздрав».

«При формировании сертификата используется регистровая запись Минздрава», — сообщила пресс-служба в ответ на запрос.

«Медуза» и «Медиазона» обратились в Минздрав и федеральный оперативный штаб по борьбе с коронавирусом с просьбой прокомментировать количество записей в регистре и его отличие от официальных сводок о заболеваемости. В штабе попросили привести их комментарий целиком. Вот он:

Федеральный информационный ресурс учета информации в целях предотвращения распространения новой коронавирусной инфекции COVID-19, созданный для служебного пользования, содержит сведения о следующих гражданах:

— с подтвержденным диагнозом COVID-19,

— госпитализированных с признаками пневмонии,

— прошедших вакцинацию от COVID-19.

Ваша информация о 27 миллионах случаев заболевания COVID-19 или пневмонией не соответствует действительности. Цифра 27 миллионов, на которую ссылается ваш источник, действительно фигурирует в информационном ресурсе, но в отношении вакцинированных первым компонентом вакцины по состоянию на 9 июля 2021 года.

Актуальная информация о числе случаев COVID-19, в том числе без клинических проявлений, ежедневно сообщается Оперативным штабом по предупреждению завоза и распространения новой коронавирусной инфекции на территории России и публикуется в открытом доступе на сайте стопкоронавирус.рф. На 15 июля 2021 года зарегистрировано 5 882 295 случаев заболевания COVID-19 на территории России.

В Минздраве на уточняющий вопрос по поводу регистра переболевших ответили, что комментарий оперштаба отражает и их позицию тоже. По словам представителя Минздрава, «единственное, на что эта цифра [27 миллионов> похожа, так это на число вакцинированных первым компонентом по состоянию на 9 июля». А для оценки количества заболевших он призвал ориентироваться только на ежедневные сводки оперативного штаба.

То есть федеральный оперштаб по борьбе с коронавирусом и Минздрав предположили, что, задавая вопрос о 27 миллионах записей, журналисты перепутали регистры переболевших и вакцинированных.

Но это не так, и это видно по обезличенному скриншоту сертификата человека, выздоровевшего от ковида 18 февраля 2021 года.

Номер его сертификата никак не может быть взят из регистра вакцинированных просто потому, что на тот момент вакцинированных в стране было в разы меньше. Порядковый номер в этом сертификате — 17 миллионов, а к середине февраля в России было произведено только 11 миллионов доз вакцин и привито около четырех миллионов человек.

Если же считать, что номер сертификата переболевшего близко отражает количество заболевших ковидом в стране, то показатель 29 миллионов заболевших вывел бы Россию на третье место в мире по абсолютному количеству случаев коронавируса. В пересчете на миллион жителей страна поднялась бы с 85-го места на первое, опередив даже небольшие государства Андорру и Сейшелы.

Источник: https://meduza.io/feature/2021/07/20/razdavaya-qr-kody-mintsifry-sluchayno-rassekretilo-masshtaby-epidemii-kovida-v-rossii-eti-tsifry-v-pyat-raz-vyshe-ofitsialnyh

Умер не значит погиб

Проблемы словоупотребления
«Меры социальной поддержки распространяются на членов семей военнослужащих, погибших при исполнении обязанностей военной службы», — сообщал представитель пермского министерства соцзащиты в одном из ответов Борзовой (есть в распоряжении «Медузы»), подчеркивая последнюю часть фразы. И заключал: раз Захар Угольников «умер при исполнении служебных обязанностей» — никаких мер социальной поддержки быть не должно. Борзова неоднократно пыталась получить в военкомате документ с «правильной» формулировкой — но там всякий раз выдавали справки со словом «умер». В одной бумаге оно было написано жирным шрифтом и подчеркнуто.


После восьми лет попыток убедить чиновников и военных в своей правоте Борзова подала на министерство в суд. Краевой комиссариат привлекли к процессу как третье лицо — такие участники суда имеют отношение к спору между сторонами и могут помочь понять, кто из них прав. В этот момент военные почему-то решили не продолжать лингвистические споры. Представительница комиссариата в отзыве на иск (его суд принимает к сведению) написала: «Угольников Захар Вадимович 1986 г. р. погиб (умер) при исполнении обязанностей военной службы». Из документа следовало: раз солдат был «на территории части в течение установленного распорядком дня служебного времени» — значит, «погиб». Суд согласился с этими доводами. Борзова выиграла — судья постановила выдать ей удостоверение, с которым женщина может получать льготы и выплаты.

«Медузе» удалось обнаружить как минимум 41 судебное решение за последние семь лет, связанное с борьбой за право на компенсации. Поводом для тяжбы всегда становились словесные разночтения: почти всегда — между формулировками «умер» и «погиб»; значительное количество раз — между «в период военной службы» и «при исполнении обязанностей военной службы». Ни один из этих случаев не связан с участием в боевых операциях. В большинстве дел суд принял сторону родных погибших солдат, заключив: если человек умер не в самоволке, значит, его близкие могут рассчитывать на выплаты, льготы и компенсации. Даже в случае самоубийства.


Льготы и выплаты родственникам погибших на военной службе в России гарантируются сразу несколькими законами. С соцзащитой Борзова судилась, чтобы получить выплаты по закону «О ветеранах» — за них отвечает Пенсионный фонд. В свою очередь, по состоянию на 2017 год Министерство обороны по закону «О денежном довольствии военнослужащих» должно платить 18 тысяч рублей ежемесячно нетрудоспособным близким умершего солдата или офицера. Эта сумма делится на всех нетрудоспособных близких, включая самого погибшего, доля которого уходит государству (таким образом, если у военного остались двое детей, каждому из них полагается по 6 тысяч рублей). Сколько таких компенсаций сейчас платится в России, выяснить не удалось: в министерстве обороны на запрос «Медузы» не ответили.

Словарь как вещдок
В 2003 году в воинской части в Челябинской области умер 24-летний старший лейтенант из Кемерова Чабанов (его имени, как и имен его родственников, в публичной версии судебного решения нет; связаться с семьей Чабановых «Медузе» не удалось). В выписке из приказа командира части указано, что смерть произошла «от острого нарушения мозгового кровообращения» во время боевого дежурства. Как и Борзова, родители Чабанова получили от военных документы со словами «умер» и «смерть».

Когда мать Чабанова обратилась за удостоверением, дающим право на льготы и компенсации, в городскую администрацию (в разных регионах их выдают разные ведомства), ей отказали — мотивировав это тем, что в извещении о смерти должно было быть слово «погиб». В суд Чабанова обратилась только спустя десять лет — в 2013 году — и получила отказ на том основании, что документ, который она оспаривает, устарел. Тогда Чабанова запросила новый. В нем чиновники вновь указали на разночтения между «погиб» и «умер».


На одно из заседаний Чабанова пришла со словарем Ожегова. Указав на присутствующее в нем выражение «умереть за Родину», она пыталась доказать, что слова «умер» и «погиб» синонимичны — поскольку в армии умирают именно что за Родину. В итоге суд постановил, что юридически значимым обстоятельством является именно смерть на военной службе, а не обстоятельства этой смерти. В апелляционной инстанции чиновники проиграли. Через некоторое время удостоверение отказались выдать также отцу Чабанова — по тем же самым причинам. Мужчина тоже подал в суд — и тоже выиграл.


Некоторые судьи прямо пишут в своих решениях, что никакой разницы между двумя словами нет. Так, в 2012 году Верховный суд Калмыкии обратил внимание на само название 21-й статьи закона о ветеранах, в котором слово «умерших» стоит в скобках после «погибших»: в итоговом апелляционном определении сказано, что закон эти понятия не различает.

Случаи, когда семьи погибших солдат проигрывали тяжбу, не так уж и редки. Из 41 судебного решения, проанализированного «Медузой», таких семь. Один из примеров — дело служащего Алексея Дуракова, умершего 20 лет назад в воинской части в городе Вязьма Смоленской области. Его родители получили удостоверения, необходимые для выплат, однако потом чиновники решили, что совершили ошибку, — и стали возвращать документы через суд. Грибановский районный суд Воронежской области согласился с тем, что смерть «не связана с исполнением обязанностей военной службы». За день до дембеля Дураков, судя по документам, ушел в самоволку вместе с сослуживцем — поехал на велосипеде в соседнюю деревню, чтобы проведать знакомых девушек. По дороге их сбил автомобиль, Алексей погиб, о судьбе его товарища в вердикте не сообщается. Мать убеждена, что сына убили, но на решение суда ее мнение не повлияло.


Порой суды выносят противоречивые вердикты в схожих обстоятельствах. Так, в 2014 году мать военнослужащего из пермской Губахи сумела добиться выдачи удостоверения через суд, а два года спустя родителям Андрея Шлычкова из башкирского города Мелеуз суд в том же отказал. В обоих случаях речь шла о самоубийстве — однако если пермский суд безоговорочно встал на сторону матери, то башкирский зацепился за все те же слова. В решении говорится: «Из буквального значения слов „погибший“ и „умерший“ следует, что погибшим при исполнении обязанностей является лицо, смерть которого наступила сразу в результате увечья». Андрей Шлычков прослужил в вооруженных силах всего три месяца; 7 марта 2016 года его нашли повешенным на дереве в воинской части в поселке Тоцкое Оренбургской области.


Разночтения между «умер» и «погиб» — не единственный стилистический момент, который может влиять на размер или сам факт получения государственных компенсаций. Например, пенсии по потере кормильца (это еще один тип выплат) зависят от заключений военно-врачебных комиссий и конкретно — от того, какая в них указана причина смерти. «Военная травма» и «заболевание, полученное в период военной службы» означают разные суммы пенсий; «Медузе» известны случаи, когда из-за отсутствия записи о военной травме родственникам погибших солдат отказывали и в ежемесячной компенсации, положенной по закону.


Руководитель центра соцобеспечения пермского краевого военкомата Николай Мишин утверждает: именно заключения военно-врачебных комиссий, а не формулировки в командирских приказах важны при назначении любых выплат. В качестве иллюстрации своего тезиса он приводит случай, который произошел, когда Мишин сам служил в армии: по его словам, некий прапорщик в новогоднюю ночь «нажрался и захлебнулся в своих отходах, хотя был на посту». Как рассказывает Мишин, в заключении комиссии было написано «военная травма», и его близким назначили максимально возможную выплату.

Умерший в нерабочее время

Несмотря на слова Мишина, почти во всех случаях, известных «Медузе», проблемы у родственников начинались не с заключений военно-врачебных комиссий, а с выписки из приказа командира воинской части об исключении военнослужащего из списков личного состава. Приказ этот выпускается на основе медицинского свидетельства о смерти солдата, которое составляют военные судмедэксперты.


Раньше в форме выписки фигурировало именно слово «погибший». Типовую фразу закрепил приказ министра обороны 1999 года, и звучала она так: «Рядового Павлова Ивана Ефимовича, механика-водителя 2 танковой роты, погибшего ___ _________ 200__ г. в результате автомобильной катастрофы, исключить из списков личного состава воинской части и всех видов обеспечения». Как говорит юрист правозащитной организации «Гражданин и армия» Арсений Левинсон, в 2009 году этот приказ отменили, и замены ему так и не появилось. При этом шаблонный текст в официальных бумагах почти не изменился — кроме одного обстоятельства: слово «погибшего» заменилось на «умершего».


«Медуза» обзвонила несколько военкоматов и военных частей по всей России. Все собеседники считают, что разница между понятиями «умер» и «погиб» есть, однако четких критериев их различия никто предложить не смог.

Так, Константин Кесаев, врио заместителя командира североосетинской воинской части 20634, предположил, что «умер» — это одна статья выплат, а «погиб при исполнении» — другая, затруднившись объяснить, в чем содержательное отличие двух формулировок.

Похожее мнение у другой собеседницы из той же части, ответившей по общему телефону и назвавшей лишь свой позывной — «Несекретка». «Погибший — это когда он при какой-то боевой задаче погиб, — считает она. — А умерший — он, может быть, в нерабочее время вышел с территории части, шел домой и с ним что-то произошло».


«Погиб — это если при выполнении обязанностей, а умер — в быту, — утверждает представитель командования части в центральной России, попросивший не указывать свое имя и номер части. — И командиры, чтобы их за жопу не взяли, что на их части много денег уходит, пишут „умер“, а не „погиб“».

Похожим образом рассуждают и чиновники, с которыми удалось поговорить «Медузе». Так, специалист пермского министерства соцразвития, проигравшего в суде Любови Борзовой, сообщила, что ведомство выдает удостоверение только в случае, если в документах указано, что военнослужащий погиб.


— А если написано: «Умер. Смерть связана с исполнением обязанностей военной службы» — дадите удостоверение?
— Но он же не погиб при исполнении обязанностей военной службы. Смерть с чем связана? Он мог заболеть — и из-за этого умереть, правильно? Мог получить какое-то ранение. А мог повеситься.
— Есть решения судов, и в них говорится, что важна только связь смерти с исполнением обязанностей службы. А «умер» или «погиб» — неважно.
— Но суд ведь может принять разные решения, правильно?


В новочебоксарском управлении пенсионного фонда (он тоже проигрывал суд матери солдата) также сообщили, что слово «погибший» повлечет за собой выдачу необходимых для получения компенсаций документов «без проблем». В отличие от слова «умерший».


«С 2000 года у нас в государстве наконец-то начали считать деньги», — объясняет старпом начальника отделения по работе с гражданами военкомата Пермского края Татьяна Смольская. Ее ведомство, с одной стороны, дублирует слова из командирских приказов в похоронках, с другой — принимает заявления на некоторые выплаты от семей военных. Чиновница уточняет: когда есть решение суда о выплате, его приходится исполнять. Однако в последующих случаях, если, например, не будет записи о «военной травме», военкомат вновь будет отказывать обратившимся за компенсацией. Этого, по словам чиновницы, требует закон. «Мы сами не имеем права нарушить законодательство, а судья — пожалуйста», — объясняет Смольская.


«К нам приезжают ревизоры, прокуратура — кто хочешь, — продолжает сотрудница военкомата. — Проверяют законность оформления [компенсаций]. Вы что думаете, мы что хотим, то и назначаем? Нет! И если мы нарушили, знаете, все деньги будут выдираться с того человека, который подписал. Есть закон, а есть справедливость. Слышали? Так вот, они не тождественны».

Семьи погибших военнослужащих получают выплаты не только от государства. Две единоразовые выплаты — почти 4 миллиона рублей и более 2,5 миллионов — по закону совершают страховые компании, для которых командиры воинских частей готовят отдельные справки. Форму этих справок министерство обороны за последние годы переутверждало несколько раз. Во всех вариантах есть формулировки «погиб (умер)» и «гибель (смерть)»: в этих случаях военные никакой разницы в словах не видят.

Экономика незнания

Одна из главных организаций, ответственных за расчеты с семьями погибших военнослужащих, — это Пенсионный фонд. Он начисляет два типа выплат. Во-первых — пенсию нетрудоспособным членам семей «погибших (умерших) военнослужащих в период прохождения военной службы по призыву в качестве солдат, матросов, сержантов и старшин» (такова формулировка 166 федерального закона). Во-вторых, ту самую ежемесячную денежную выплату, которая «распространяется на членов семей военнослужащих, погибших при исполнении обязанностей военной службы».

Как сообщили «Медузе» в Пенсионном фонде России, первую выплату — ее в том или ином размере начисляют независимо от формулировок в документах — сейчас в России получают чуть более 46,5 тысячи человек; в прошлом году на эти выплаты ушло около 6 миллиардов рублей. Ежемесячную же выплату в прошлом году начисляли 24 414 россиянам, которые получили 422 миллиона рублей. Таким образом, нетрудоспособных членов семей умерших военных почти в два раза больше, чем просто членов семей погибших военных.


Юрист «Гражданина и армии» Арсений Левинсон убежден: подавляющее большинство людей, получающих отказ в компенсациях, просто не идут в суд. «Во-первых, люди не обладают достаточной юридической грамотностью, а найти доступную профессиональную помощь непросто, — поясняет он. — Во-вторых, граждане просто не знают, что отказ мог быть незаконным».

Любовь Борзова говорит, что за десять лет ни разу не встретила понимания среди чиновников и военных — по ее словам, к ее льготам и компенсациям они относятся так, будто средства надо взять из собственного кармана. Большая часть денег, которые Борзова после выигрыша в суде с прошлого года получает от государства, уходит на лекарства: после смерти сына начали отказывать ноги. Несмотря на это, женщина продолжает сотрудничать с краевым Комитетом солдатских матерей, старается делиться своим опытом с другими родителями. Как и она когда-то, некоторые их них просто ничего не знают о положенных льготах и выплатах.


В беседе с «Медузой» Борзова почти не говорит про сына в прошедшем времени. «У меня сын и две дочери», — перечисляет она. Показывает грамоты Захара по каратэ-до, перечисляет международные турниры, на которые ездил ее «ребенок». На днях Захару исполнится 31 год.

Загнанные в средневековье россияне попросили Путина их расстрелять

Один день из беспросветной жизни села, отправившего президенту дикое письмо.

Света нет, но вы держитесь! Жители поселения Еремково Тверской области после сильного урагана почти месяц назад остались без электричества. Летали теплицы с огородов, покосились бетонные столбы, свисали оголенные провода...

Так как никто не умер, то Москва об этом ЧП районного масштаба и не узнала бы. Если бы не коллективное письмо отчаявшихся жителей в Администрацию Президента РФ.

Не дождавшись нормального ремонта линий электропередачи, устав жить в кромешной тьме, люди попросили власть их «расстрелять и закопать». «Нечего нас мучить! Заранее благодарные вам, жители села Еремково» — послание пронизано такой горестной безысходностью, что хочется немедленно бросить все и ехать спасать бедолаг.

Народ больше не безмолвствует. Народ просит его расстрелять.

Как на самом деле живет уставшая терпеть русская деревня, выяснял спецкор «МК».

Утонувшие во тьме

Нет электричества — не работает водокачка. Не работает водокачка — нет воды в колонках. Нет воды в колонках — нет воды вообще.

Воду для питья берут из ближайшего озера, в озере же полощут белье, взамен домашних туалетов в отсутствие канализации готовятся расконсервировать сортиры в огородах...

Вслед за отключением электроэнергии становятся абсолютно бесполезными большинство современных благ — посудомойка, стиральная машина, телевизор, холодильник, даже обычный электрочайник...

Все — кроме дышащей огнем русской печи.

Здешнее озеро, укутанное туманом, так и просится на картину художника. Но полоскать в нем белье в конце ноября удовольствие, скажем честно, сомнительное... А что еще остается делать?

Не работают без подзарядки сотовые телефоны. Да и сеть ловит не везде.

...Первая и единственная электричка в Еремково приходит из Бологого в 10.19. Два одиноких вагона местные прозвали «подкидышами». Раньше сюда шли целых четыре поезда в разное время, так как это довольно крупный железнодорожный узел, товарняки здесь носятся в изобилии, только вот пассажирские отменили. Говорят, что скоро отменят и эту, последнюю электричку, не потому, что нет спроса, просто отменят и все.

Две пенсионерки на соседнем сиденье увлеченно горюют о своей тяжелой доле: «Хоть бы меня в Дом престарелых сдали, надоело так жить», — из разговора понимаю, что старушки ездили в единственную во всей округе больницу в городке со странным названием Удомля.

Собственно говоря, Еремково, хоть и выглядит как зажиточное, справное село, по документам никакая не деревня у черта на куличках.

С недавних пор это часть администра­тивно-территориальной единицы округа Удомля. То есть как бы некоторым образом и город...

Но ни в Еремково, ни в Удомле, которая совершенно точно имеет городской статус, до сих пор не существует централизованного газоснабжения. Его обещают провести только в 2034 году.

Окончательный абсурд ситуации заключается в том, что оба этих населенных пункта находятся по соседству с работающими на полную мощность четырьмя блоками Калининской АЭС. От Еремково до атомной станции 13 километров по прямой.

Словно в диком Средневековье электрики с зажженными факелами (я думала, это шутка, но как заверяли меня местные, техническое оснащение службы в их районе оставляет желать лучшего) бродят по лесу и ищут обрывы электропередачи...

Из новостей в местной газете — один из электриков умер во время смены, «скорую» вызвали, но сквозь чащу она не продралась.

«Куда ехать, мы утонули в темноте», — кричал в сентябре водитель «скорой помощи», который никак не мог найти наш дом, где истекала кровью моя пожилая мама, она упала и сильно поранилась. Притом что это произошло еще до урагана — но фонарей на улице у нас и раньше не было, тогда хотя бы был свет в домах», — не может сдержать возмущения местная жительница, учительница русского языка Любовь Петрова. Именно она по просьбе земляков сформулировала письмо в Москву и собрала под ним подписи. Маму Любови Александровны, к счастью, удалось спасти.

Прочитав послание, лично у меня в душе остается не обида, не недоумение, не жалость, а злость. «Когда мэр Удомли Рем Аркадиевич Рихтер все-таки доехал до нашего Еремково посмотреть работу электриков, мы начали требовать с него объяснений, а он даже не пожелал с ними разговаривать», — возмущаются женщины. — Развернулся и пошел прочь, а мы кричали ему в спину те же самые горькие слова, что написали потом в Москву: «Что вы хотите? Чтобы нас расстреляли и закопали?»

Старая водокачка. Деньги на новую жители собрали, но они куда-то пропали.

Отработанный материал

Сквозь окошко Дома культуры пробивается сумрачный полдень, внутри самой большой комнаты — лавки для зрителей и импровизированная сцена, занавешенная ветхим занавесом, в помещение набились и стар и млад, если честно, не ожидала такой гражданской активности.

Видимо, наболело. «Сразу после урагана света у нас не было пять суток, а в соседнем селе — семь, потом свет вроде бы ненадолго дали, а теперь его опять почти все время нет. Просто откровенно издеваются», — рубит сплеча боевая 70-летняя Вера Валерьевна Пивоварова. Бывший старший диспетчер на автобазе, переехала сюда с мужем из Ленинградской области четверть века назад в лихих 90-х. Думали — свежий воздух, здоровая пища, подальше от политики... Не думали, что и тут придется воевать.

В Доме культуры располагается кабинет местной администрации. На двери висит внушительный замок. Единственная представительница власти на данный момент, ведущий специалист по имени Лена взяла отгул по семейным обстоятельствам. Как утверждают местные, это произошло после того, как ее поставили перед фактом — к нам едет московский журналист.

Люди говорят то поодиночке, то все вместе. Я не успеваю записывать их имена. Поэтому конспектирую события и беды.

Согласно последней переписи населения 2002 года, в Еремково проживали 269 человек. 124 мужчины и 145 представительниц слабого пола. Теперь намного меньше, конечно. Молодые бегут. Пенсионеры остаются. Им бежать некуда. Но они для власти, увы, отработанный материал. Их массовых протестов в рамках отдельного селения не боятся.

После урагана чиновники порекомендовали купить в каждый дом за свой счет электрогенератор «всего» за 16 тысяч рублей, чтобы впредь не зависеть от природных катаклизмов. Фонарь на улице в ближайшем будущем не обещали — для его приобретения нужно сперва провести государственный тендер.

С водой те же проблемы. Старая водокачка такая старая, что даже когда электричество починят, может крякнуться в любой момент. И незадолго до этого администрация собрала с населения 80 тысяч рублей на новую водокачку, выдали расписку о переданных деньгах и... ничего. Ни денег, ни воды. «Мы жаловались в прокуратуру о том, что собранные средства куда-то исчезли, но нам ответили очередными отписками», — продолжает энергичная Вера Пивоварова.

Если честно, Еремково еще повезло. Соседняя с ними деревня Новково, где в советские времена работал завод по переработке льна, вообще снята со всех балансов ЖКХ. Завод разорился, про него забыли. А люди остались. Там так же нет света. Хотя, как и положено, присылают счета за электричество и квитанции на вывоз мусор даже давно умершим сельчанам.

Когда четыре года назад в рамках оптимизации несколько десятков здешних населенных пунктов объединили в единую территориальную единицу, то фактически лишили население самоуправления на местах. «Прежний глава сельсовета в Еремково хотя бы знал, что если он не решит нашу насущную проблему, то мы с него живого не слезем, а сейчас новое начальство мы и не видим», — возмущается еще одна жительница Лариса Теодоровна Линкер.

Некоторое время назад муниципальные депутаты попросили районную администрацию рассчитать, сколько нужно средств для того, чтобы хотя бы поддержать в должном состоянии еще работающую инфраструктуру, оказалось, что примерно... 500 миллионов рублей в год. При общем бюджете района в 800 миллионов.

Так как света нет, то и вода ни из одной колонки не качается.

Люди третьего класса

Ураган, унесший электричество, стал последней каплей развернувшегося над Еремково апокалипсиса.

Пару лет назад здесь закрыли единственную школу, накануне получившую областной грант в миллион рублей как одна из лучших сельских школ области. Школа попала под нож, так как нужно было отчитаться перед Москвой за количество оптимизированных учебных заведений по региону.

«Нам говорили — еще одна, последняя жертва, и все будет хорошо, только уговорите десятиклассников забрать документы и идти в ПТУ и вам сохранят средние классы. Потом ампутировали девятые и восьмые, затем седьмые, шестые, пятые... Осталась только начальная. Но вскоре не стало и ее. Всех учителей тоже сократили, сказали, слишком много получаем», — горюют педагоги.

В среднем зарплата одного педагога, кстати, составляла примерно 10 тысяч рублей в месяц. Сейчас из Еремково в день курсирует туда-сюда четыре автобуса со школьниками, которых возят на уроки в разные населенные пункты. В каждом автобусе водитель и сопровождающий. Безопасность движения контролирует система ГЛОНАСС. Так что учить детей на стороне получается еще дороже... Но своей школы, которой можно было бы гордиться, берущей начало с 1887 года еще с церковно-приходской, в Еремково больше нет.

Зато есть фельдшерский пункт вместо старой земской больницы, помещение не отапливается, осенью там нулевая температура, зимой минусовая.

Выездной медперсонал из райцентра принимает не каждый день. Когда принимает — выписывает направления дальше, в Удомлю. «У меня мужа проверяли на онкологию в марте и сказали, что все хорошо, а в мае он уже умер от четвертой стадии. Как такое могли проглядеть, когда там места свободного не было от метастазов», — не может прийти в себя одна из сельчанок.

В октябре в районе появились на свет 23 новорожденных. Ушли 56 человек.

Те, кто пока тащит ноги, живет в основном за счет огородов, в магазинах ничего, кроме сладкого на праздники и хлеба на каждый день, стараются не покупать. Пенсию экономят. Помогают детям. Платят кредиты.

Топят дровами. В бескрайних лесах разрешение на обработку делянок дает только лесничество. Телега дров стоит от 6,5 тысячи рублей. На сезон примерно нужно от трех до пяти телег. Если бабушку, а зимой здесь остаются в основном старушки, поймают с левой вязанкой дров, выпишут штраф намного больше ее пенсии.

Еремково состоит из двух частей. За ж/д путями, кстати, свет есть, там открыты два магазина, детский сад на 11 малышей, размещенный в здании бывшей школы; во второй части Еремково, где нет электричества, — жилые дома.

Обе половинки населенного пункта разделяет железнодорожный переезд, через который раньше проходил пешеходный переход в виде бетонных плит, проложенных над шпалами.

Как пишут жители, «…этот пешеходный переход пережил революцию, Великую Отечественную войну, но не смог выжить в современной России! Уничтожили! А новый не строят!».

Нынешней весной бетонные плиты действительно выковыряли из земли и бросили валяться рядом. Приезжала большая комиссия из РЖД, сказала, что по технике безопасности положено, чтобы люди ходили в обход аж за несколько сот метров, где автомобильный переезд.

Понятное дело, что где люди ходили, там и продолжают ходят, только теперь старые бабки, малые дети и мамаши с колясками ковыляют в темноте прямо через рельсы...

С автомобильными дорогами в Еремково и дальше тоже все плохо. Несмотря на жуткое качество покрытия, количество и размер выбоин, превышающих все возможные пределы по ГОСТу, автодорожники не хотят их ремонтировать, потому что по документам эти самые дороги «третьего класса».

У медсестры Галины Яковлевой, которая устроила мне авторалли по окрестностям, разбитая «шестерка» — другая машина не выдержит таких условий эксплуатации.

«Мы здесь, как и наши дороги, получается, тоже люди третьего класса», — горько заключает она.

Люди третьего класса — особая порода, привычная ко всему, зная, что им никто не поможет, переживают стоически ураганы, играют в подкидного дурачка долгими темными вечерами, варят щи на печи и полощут белье в озере. «Когда становится совсем невмоготу, мы идем в Дом культуры и устраиваем себе праздник, вкусностей напечем, чаю в термосе согреем, — улыбается Вера Валерьевна Пивоварова. — Ставим отрывки из спектаклей, пляшем, поем, сами сделали себе костюмы».

Так как денег на покупку материала для платьев не было, здешним бабушкам, почти что бурановским, пришлось искать спонсора. Спонсор нашелся в последний момент.

На просьбу пенсионерок откликнулось руководство районного... морга, они дали певуньям на наряды 5 тысяч рублей.

На деревенском сходе в Доме культуры свет пробивался через единственное полуслепое окошко.

Да будет свет

34-летняя Анюта — местный почтальон. Хрупкий посланник между десятками сел района, пока еще сложно переплетенными общественными, финансовыми и личными связями. Разносит по деревням почту, письма, газеты, пенсию. Карточек у здешних пенсионеров нет, но это и неважно, так как банкомат все равно в Удомле. Телефоны бабушки оплачивают так: приходят на почту и просят начальника через Интернет положить им на номер сто рублей.

В день Анюте приходится топать больше десяти километров. Сейчас, пока еще не выпал снег, на велосипеде. А потом — никак, в валенках. Зато она очень стройная.

Удивительное дело, но работа почтальона, оказывается, оценивается почти вдвое меньше прожиточного минимума, положенного в области. Сейчас этот минимум составляет 11 555, 44 копейки, а Аня получат около 7. Когда я спрашиваю, почему так, Аня не знает. Работой она дорожит. Потому и рассказывает про нее только хорошее. Другой работы в округе нет.

Половину, а то и меньше прожиточного минимума получают и многие другие работники сельской местности в России, те же медсестры, продавцы, деятели культуры. Четыре, шесть, восемь тысяч. Удивительно, как они все еще только не умерли — видно, земля не дает, кормит.

Только здешним пенсионеркам терять нечего. Они свой долг родине уже отдали. 70-летняя Вера Пивоварова решительно набирает местных энергетиков и собирается опять ругаться.

«Когда дадите свет?» — строго спрашивает она. На том конце трубки отвечают, что работы ведутся.

За час до этого мы с Галиной Яковлевой на ее «шестерке» исколесив всю округу, ни одной бригады электриков не увидели.

«Что же вы нам раньше не сказали, что у вас там корреспондент приехал? После трех свет дадим», — трубку повесили.

Все в радостном ожидании. Так в детстве ждешь прихода Нового года. На часах четыре вечера... Пять. На расстоянии вытянутой руки не видно уже ни зги.

Половина шестого. Страшные тени ползут по стене.

Нащупываю дверь в туалет и больно ударяюсь головой о притолоку, на улице грохаюсь в грязную лужу, ослепленная встречными фарами — хорошо, что не под колеса... Едва успеваю заметить свесившийся с дерева провод.

Неподалеку от железнодорожной станции телефон наконец поймал сеть. Я позвонила в местный МЧС и спросила, когда закончится это безобразие. Ведь люди же страдают.

«Девушка, у нас был ураган, ураган, понимаете?! Что вы хотите, чтобы после стихийного бедствия им сразу дали свет?» — раздраженно произносит дежурная на коммутаторе в районном МЧС. Чувствуется, что ее задолбали этими звонками.

«Так ураган-то был в октябре, сколько времени прошло», — недоумеваю я. — Как людям выживать в таких условиях?»

«Это не к нам. Могу сказать, что в десять вечера свет сегодня должны дать. Но завтра с утра его опять отключат. И так пока не сделают до конца».

Зажмурившись от тусклых ламп в вагоне электрички, я понимаю, как на самом деле мало надо человеку для счастья.

...Вспоминаю сирийский город Алеппо после боев, только что высвобожденный от банд террористов. Боевики перебили водопровод и пытались совершить теракт в энергосистеме. Работал генератор, электричество восстановили. А чистую воду российские военные в гигантских цистернах по часам возили в каждый квартал города и терпеливо ждали, пока все жители не наберут свои ведра.

И понимаю, что в этом случае должна гордиться своей страной, и не могу. Потому что селение Еремково в Тверской области по-прежнему ждет... Расстрела?

КОММЕНТАРИЙ ВЛАСТЕЙ

Рем РИХТЕР, глава Удомельского городского округа:

«Я не отрицаю проблем на деревне. Они везде примерно одинаковые. Села становятся меньше, работы нет, бизнес туда не идет. Многие вопросы, например, по ремонту дорог, мы пытаемся решить, но они требуют дополнительного финансирования. Несанкционированный пешеходный переход в Еремково убрали не власти, а РЖД.

По поводу отключения света. После ураганного ветра идет ремонт на линиях, устраняются дефекты там, где были обрывы, а так как в целом везде присутствует сильная изношенность электросетей, это делается не так быстро, как хотелось бы жителям.

Усиленные ремонтные работы планируется завершить к 22 декабря.

Вы не очень правильно сделали, что встречались на народном сходе без представителей администрации — мы общаемся с людьми, знаем их проблемы и готовы всегда выслушать и помочь».

Сурс

Тереза Мэй: Скрипаль был отравлен веществом, разработанным в России

Британский премьер Тереза Мэй заявила в парламенте о том, что Сергей Скрипаль и его дочь были отравлены нервно-паралитическим веществом, разработанным в России.

По словам премьера, было применено нервно-паралитические отравляющее вещество нового поколения под названием "Новичок".

"Сейчас ясно, что господин Скрипаль и его дочь были отравлены боевым отравляющим веществом такого типа, который производят в России. Оно относится к группе нервно-паралитических веществ под названием "Новичок", - заявила Мэй.

"Принимая во внимание то, что это вещество идентифицировали ведущие в мире эксперты в сфере обороны, науки и технологий лаборатории в Портон Даун; то, что раньше Россия производила это вещество и могла бы произвести его снова; учитывая предыдущие спонсировавшиеся российским государством убийства и то, что, по нашей оценке, Россия считает некоторых перебежчиков легитимными целями для убийства, правительство пришло к выводу, что Россия с большой вероятностью ответственна за действия, направленные против Сергея Скрипаля и его дочери", - сказала Тереза Мэй, выступая в парламенте.

"Либо это было прямое действие российского правительство против нашей страны, либо российское правительство потеряло контроль над распространением потенциально катастрофически опасного нервного токсина, и он попал в чужие руки", - заявила Мэй.

Тереза Мэй заявила, что дает России время до конца вторника, чтобы представить объяснения по поводу произошедшего.

Если со стороны России не последует заслуживающего доверия ответа, сказала Тереза Мэй, отравление Скрипаля будет считаться противозаконным использованием российским государством силы на территории Великобритании.

МИД Великобритании потребовал объяснений у посла России в Лондоне.

По словам Терезы Мэй, министр иностранных дел Борис Джонсон заявил российскому послу, что Москва должна предоставить полную информацию о программе "Новичок" Организации по запрещению химического оружия.

Как заявила Мэй, Великобритания должна быть готова предпринять значительно более широкие меры, которые будут объявлены в парламенте в среду, если Россия не представит адекватных объяснений.

В Северной Осетии депутат избил учительницу на глазах у детей из-за жалобы своей племянницы. 

Депутат уже добровольно сложил полномочия, хотя и заявил, что никого не трогал и в этой ситуации был прав.

Инцидент произошел в средней школе №4 города Ардона 6 марта. По словам очевидцев, прямо во время урока депутат районного собрания представителей Василий Гогичашвили ворвался в класс и набросился на учительницу начальной школы Мадину Созиеву. В адресованной на имя главы муниципального образования Ардонский район Владислава Тотрова жалобе указывается, что 28-летний Гогичашвили схватил за волосы школьного учителя и на глазах у учеников выволок ее из класса и насильно повел к директору.

Поводом для такого поведения, по словам учителей, послужил факт пропажи 70 рублей у одной из учениц. Педагоги в присутствии трех школьниц начали выяснять, кто мог быть причастным к этому, и тогда одна из учениц позвонила своему дяде Василию Гогичашвили и пожаловалась на учителя. Тот разбираться не стал и сразу же пустил в ход кулаки. Более того, как утверждают учителя, депутат даже "попытался нанести удар перочинным ножом учителю". Все это он сопровождал ненормативной лексикой и криками, что за это "мне ничего не будет, потому что я депутат".

Кроме того, как напомнили педагоги, это не первый подобный случай с Гогичашвили: в прошлом году он уже применял физическую силу в отношении учительницы Хапсаевой.

Многие из учеников, ставших свидетелями дебоша депутата, испытали стресс и на следующий день не пришли в школу, говорят учителя школы.

Под давлением общественности депутат Ардонского собрания представителей Василий Гогичашвили, обвиненный в избиении школьной учительницы, добровольно сложил мандат.

"Моя принципиальная позиция по всем злободневным вопросам не давала покоя руководству Ардонского района. В итоге открытая критика привела к серьезной травле. Никакого избиения учителя не было. Было незаслуженное обвинение в краже денег моей 12-летней племянницы – инвалида. На моем месте любой вышел бы из себя. Я пальцем никого не трогал. Несмотря на то, что я прав, считаю нужным сложить мандат, чтобы избежать дальнейшей дискредитации меня и 'Патриотов России'", - сообщил экс-депутат Гогичашвили.

"Мы прикладываем много усилий, чтобы сформировать позитивную информационную повестку о жизни района. На этом фоне новость об инциденте в школе, появившаяся во многих республиканских СМИ и пабликах в соцсетях, была очень неприятной. Со своей стороны как глава района выполнил все необходимые мероприятия, которые мне были положены по закону: перенаправил обращение родителей учеников школы в правоохранительные органы, а также руководителю партии (сенатору Совета Федерации Арсену Фадзаеву – прим. ред.), которую представляет этот депутат", - рассказал "Кавказ.Реалии" глава муниципального образования Ардонский район Владислав Тотров.

Он уточнил, что пока к нему не поступало официальное заявление Василия Гогичашвили о выходе из состава собрания представителей района.

Ссылка на источник - 1.

Ссылка на источник - 2.