Служил в армии

Путин доверил Калининградскую область своему личному охраннику

Назначенный врио губернатора Калининградской области Евгений Зиничев служил в Федеральной службе охраны и сопровождал президента РФ Владимира Путина в рабочих поездках с 2006 года.

Это следует из опубликованных агентством ТАСС фотографий.

На фотографиях Зиничев сопровождает Путина в поездке в Ярославль (2006 год, в подписи к фото Зиничев фигурирует как «сотрудник ФСО» (Федеральной службы охраны РФ)), Иваново (2010 год, в подписи к одному фото Зиничев назван «сотрудник ФСБ», к другому — «сотрудник ФСО»). На всех архивных фотографиях, опубликованных ТАСС, Зиничев находится в непосредственной близости к главе государства.

Напомним, Владимир Путин своим указом назначил Евгения Зиничева врио губернатора Калининградской области в четверг. Занимавший до этого пост губернатора с сентября 2010 года Николай Цуканов был назначен полномочным представителем президента в Северо-Западном федеральном округе.

В опубликованной в пятницу на сайте правительства Калининградской области официальной биографии Зиничева сообщается, что с 1987 по 2015 год он «служил на различных должностях в органах государственной безопасности». С 2015 года он возглавлял управление ФСБ по Калининградской области.

Отметим, по данным источников «Коммерсанта», ранее в ФСО также работали Алексей Дюмин, в феврале 2016 года назначенный врио главы Тульской области, и замминистра внутренних дел Дмитрий Миронов, назначенный в четверг врио губернатора Ярославской области.

«Господин Миронов так же, как и господин Дюмин, долгие годы проработал в ФСО и был близок к президенту Владимиру Путину. Господин Дюмин дослужился до заместителя начальника Службы безопасности президента РФ, а господин Миронов, как говорят источники „Коммерсанта“, являлся одним из адъютантов президента», — пишет издание. Как пишет газета, в 2013 году Дюмин стал генералом ГРУ Минобороны, а Дмитрий Миронов получил такое же звание в МВД (стал замминистра).

https://www.newkaliningrad.ru/news/politics/10237079-putin-doveril-kaliningradskuyu-oblast-svoemu-lichnomu-okhranniku-foto.html

"Нам кричали: «Фашисты!» Мы не понимали за что, пока не увидели, что делает ОМОН". Интервью демобилизовавшегося срочника Внутренних Войск

Владимира* призвали во внутренние войска в 22 года после окончания университета, с осени 2019-го до осени 2020-го он служил в войсковой части 3310 в военном городке Околица.

 Срочников из этой части привлекали на акции протеста в Минске, Владимир видел всю ситуацию с другой стороны баррикад и у него есть версия, почему силовики уверенны в безнаказанности своих действий.

Внутренние войска: сбор камней и операция «Косьба»

— Отбор во внутренние войска какой-то особенный?

— Прапорщики и офицеры приезжают в военкомат — собеседуют и отбирают. Смотрят, чтобы не было правонарушений, чтобы человек был предсказуемый. По здоровью берут практически всех. Исключение — призыв в спецназ, часть 3214. Еще мне показалось, что большинство призывались после учебы в колледжах или университетах.

— Вы знали, чем будете заниматься во внутренних войсках?

— В отличие от многих своих сослуживцев, знал. Понимал, что внутренние войска занимаются разминированием (срочники там кинологи), охраной задержанных в местах лишения свободы, их конвоированием и сопровождением в судах. Еще срочники патрулируют улицы городов, сопровождают государственные грузы и государственные объекты. Есть отдельная часть, которая охраняет Белорусскую АЭС.

Когда мне предложили службу в части 3310, я сказал на собеседовании, что не являюсь сторонником действующей власти. Понимаю, что на выборах президента внутренние войска могут быть использованы для разгонов людей, я в этом участвовать не хочу. Меня заверили, что часть 3310 не занимается разгоном граждан, а только патрулированием. Я согласился.

— Чем вы занимались на службе?

— Иногда мы что-то делали по хозяйству, иногда патрулировали. Например, стояли в оцеплении, когда везли, как нам сказали, топливо на БелАЭС. Несколько раз стояли в лесу, кода Лукашенко или кто-то из высоких должностных лиц ехал в аэропорт. Цель — следить, чтобы никто не вышел на дорогу, а когда поедет кортеж, спрятаться в лесу. Однажды мы так стояли семь часов, кортеж проехал, но без Лукашенко — он полетел на вертолете.

Вся эта система вызывает сомнения в части эффективности. У тех, кто выходит на такие мероприятия, с собой только наручники и газовый баллончик. Как я понимаю, цель, скорее, не в обеспечении безопасности первого лица, а в том, чтобы не допустить съемок кортежа с земли или с дрона.

Мы еще занимались разными работами в резиденции Лукашенко «Озерный». Например, прошлой весной человек 30-40 срочников привезли туда на поле, где сажают картошку, и мы часа три собирали камни, какие-то корешки — всё, что может портить внешний вид поля.

Еще в нашей части были люди, которые отвечали за хобби Лукашенко — косьбу травы. Служба «косьба» работает с апреля по октябрь — 24-26 человек (срочники и один-два офицера) ежедневно выезжают на место, где он предположительно будет косить, занимают позицию по периметру так, чтобы Лукашенко их не видел. Территория для косьбы может быть выбрана не только в «Озерном», но и за его пределами. И нельзя исключить, что какая-то бабушка соберется проехать на велосипеде через лужайку, где как раз находится Лукашенко со своей косой. И важно ее не пропустить.

Характерно, что солдат привозят ежедневно на косьбу вне зависимости от того, косит он в этот день или нет.

Готовились к силовому протесту

— Что изменилось ближе к выборам?

— Для нас поменялась жизнь с приходом первой волны коронавируса. Отменили увольнения, отпуска и свидания с родственниками. При этом противоэпидемические мероприятия за исключением возможности обработать руки антисептиком при входе в казарму, были формальные. Мы не носили маски постоянно, спали на очень близком расстоянии друг от друга. Около ста мужчин — в одном помещении, раз в неделю баня и смена белья. Горячей воды в умывальниках не было.

Болели многие — даже комнату для офицерских собраний переоборудовали под санчасть. Я думаю, что сам переболел на ногах в легкой форме.

На этом фоне в конце весны нас начали готовить к выборам. Часть использовалась ОМОНом для тренировок, а нас использовали как статистов — мы играли роль условных протестующих. Затем приехала минская областная милиция, и мы все вместе тренировались отрабатывать различные маневры.

— И как в их понимании должны были вести себя протестующие?

— Ожидалось, что они будут агрессивными, будут использовать физическую силу против ОМОНа и срочников. Нас готовили совсем не к тому, с чем пришлось столкнуться на улице. Предполагалось, что будет жесткий силовой сценарий со стороны протестующих, смертоубийство.

Нам давали, например, деревянные бруски, которые имитировали камни, и мы бросали их в ОМОН. Бросали в них шины и бутылки с водой. Они в ответ на нас шли, закрываясь щитами. Задача была не избить, а разделить, окружить. То есть они не тренировались бегать за людьми, как это делается сейчас. Тренировались бить резиновыми палками, которые бывают, к слову, разные по массе — от 800 граммов до полутора килограммов.

Нас научили быстро выстраиваться, быстро менять позицию со щитами, закрывать позицию, сохраняя строй. Надо понимать, что видимость и слышимость в полной амуниции ужасная — шлемы очень старые, поцарапанные. Как видит человек без очков при зрении минус четыре, так и мы видели в своих шлемах. К тому же прикрываешься щитом. Так что устрашающий вид силовиков, о котором много пишут, это очень смешно.

Щупленький солдат надевает наплечники, бронежилет, каску и выглядит внушительно. На самом деле он может быть совсем не развит физически. К тому же жилет весит от трех до семи килограммов, в нем бегать очень тяжело. Сила не в том, чтобы быть сильным самому, а чтобы двигаться всем вместе, иначе если ломается строй, смысл защиты в виде амуниции исчезает.

Примерно 20 июля прошли массовые учения на аэродроме Липки, в котором участвовало очень много военных. Ты сидишь в автобусе — а в течение десяти минут едут и едут машины с людьми. Там попытались выстроить микромодель центра Минска из шин и начали разрабатывать различные сценарии, которые могут произойти после выборов. Были водометы и другая спецтехника. Одна часть военных изображала протестующих, другая — силовиков, которая должна была людей вытеснять.

Мы воспринимали это как военную игру, возможность выплеснуть накопившееся за время службы напряжение и агрессию. Какой-то рефлексии не было, люди думали, что приедут в Минск и будут стоять в каком-то оцеплении.

На улицах Минска после выборов использовали всё, что я видел на учениях, за исключением отравляющего газа, который вызывает рвоту. Уже на учениях было видно, что этот газ больше причиняет вред не условным протестующим, которые могут убежать, а силовикам, которые не должны отклоняться от маршрута.

В начале августа в нашу часть передислоцировались срочники из многих других частей из разных регионов страны, нас уплотнили, тумбочку поставили на тумбочку, принесли дополнительные кровати.

«Пацаны, убивайте их». Вооруженная спецсредствами армия и ОМОН против безоружных людей

— Что происходило 9 августа?

— В день выборов нас построили в амуниции со щитами, сказали действовать по указанию и что мы выдвигаемся в Минск для предотвращения возможных нарушений правопорядка.

Мы расселись по машинам, которых в колонне было около шестидесяти. Мы не понимали, что нас ждет, адреналин зашкаливал, было страшно от необычности ситуации. Мы ехали, а люди нас фотографировали. Нам сразу же сказали надеть балаклавы и закрыть окна.

Остановились недалеко от Купаловского театра. Часам к семи вечера стали выпускать в биотуалеты. Кормили в тот день один раз тушенкой и хлебом. Забегая вперед, скажу: с каждым приездом в Минск качество питания улучшалось. Осенью давали нетипичную для армии еду, это была спонсорская поддержка внутренних войск. Даже вес резко у многих поднялся — мы ели йогурты, сосиски, сыры, сгущенку, много всего.

В общем, мы досидели почти до девяти вечера, думали, уже ничего не будет. Вдруг раздалась команда одеться (мы сняли бронежилеты к тому времени) и очень быстро «марш за мной», и мы побежали в сторону проспекта Независимости и до Дворца спорта, не останавливаясь.

Уже тогда протестующие кричали вслед: «Позор! Фашисты». Мы не понимали, за что, пока не увидели, что делает ОМОН, с которым люди нас отождествляли.

Возле Дворца спорта выстроились со щитами, начали оттеснять людей. Оказались возле мостика через Свислочь возле гостиницы «Беларусь». Это был полный хаос, никаких команд не было слышно, все потерялись, не знали, что делать.

В какой-то момент командование взяли на себя младшие офицеры, был приказ идти к Верхнему городу. Мы построились в шеренгу и пошли. Видно было, что перед нами люди, мы их оттесняли. Они нам кричали оскорбительные слова. Мы по-прежнему не понимали, почему они так говорят.

Потом возле Немиги увидели, как работает ОМОН. Хорошо помню, как сотрудник ОМОНа с бешеными глазами (их шеренга в какой-то момент была перед нами) сказал нам матом в переводе на русский: «Пацаны, убивайте их. Либо они, либо мы. Они вас жалеть не будут, и вы их не жалейте». ОМОН побежал на людей, мы шли за ними на приличном расстоянии.

Адреналин был жуткий. Секунда растягивалась надолго. В какой-то момент сказали использовать баллончик. Я достал и тут же положил обратно, опустил и палку. И понял, что должен быть не с той стороны баррикад. Мы не знали, что происходит, слышали взрывы, звуки сирен машин скорой помощи. Наши сослуживцы, которые оказались на стеле, говорили, что там вообще была война.

Лично я никого не бил, ни разу не поднял руку на человека. Большинство моих сослуживцев тоже этого не делали. При этом мой комбат зачем-то ударил мотоциклиста дубинкой и разбил ему стекло. Более того, у нас была задача отогнать людей от ОМОНа, защитить, по сути. Были примеры, когда срочники уже в последующие дни отпускали людей возле автозаков.

— У вас было оружие и взрывпакеты?

— Нет, во внутренних войсках огнестрельное оружие было только у офицеров.

— Из ваших слов выходит, что уже 9 августа против безоружных людей целенаправленно вывели армию и ОМОН, которые получили разрешение по приказу применять спецсредства.

— Так и было. Знаю, что спецсредства были у спецназа, то есть у военных-контрактников. Приказы они получали по рации, которая была только у офицеров. Не могу утверждать, что они сами выбирали цели для стрельбы. Знаю только, что в целом организация была слабая.

Срочники не хотели драться с протестующими, жизнь дороже

— Для вас 9 августа когда закончилось?

— В часть приехали в пять утра 10 августа, поели, легли спать. В 10 часов был подъем и приказ на выезд. Первые пять дней спали по три-четыре часа. Офицеры не уходили из казармы домой, ночевали там же недели две. И только потом уже стали выпускать на выходной.

ОМОН в несколько первых суток работал почти без сна.

Я был свидетелем того, как офицер после ночи с 9-го на 10-е кричал, что, мол, зачем мы их трогали, они же нас всех перебьют. Всем было очень страшно. Солдаты обсуждали, что должно случиться для того, чтобы мы бросили щиты. К среде паника была такая, что многие мои сослуживцы на выезд взяли с собой ключи от дома. Предполагали, что на улицы выйдут люди чуть ли не с топорами и вилами. Срочники не собирались с ними драться, жизнь дороже. В бой никто не хотел вступать.

Я, как и некоторые другие солдаты, ждал, когда на нас пойдут протестующие, чтобы мы могли вырваться оттуда. Но этого так и не случилось. При том, что всех-всех силовиков, включая срочников, не более пяти тысяч человек.

Если рассматривать силовой сценарий как доступный, то разбить этот боевой порядок не представляется сложным. Он рушится очень быстро. К тому же надо понимать, что срочники не были сторонниками Лукашенко. О том, что за него голосовали, сказали только двое.

В последующие дни идеологи приносили нам листовки — там была информация, что машины протестующих сбивают солдат. Я не знаю, правда ли это. Однако моему сослуживцу 9 августа прилетела бутылка в лицо, он остался без передних зубов, рассекло губу. Его зашивали.

Помню, как мы в один из дней стояли в Малиновке. Нас предупредили, что с дороги мотоциклисты могут бросать коктейли Молотова. Стоишь спиной к проспекту Дзержинского, каждая проезжающая машина сигналит. Стоит проехать мотоциклисту — вжимаешь плечи в голову, потому что в любую секунду ждешь, что тебе в спину прилетит. Было очень страшно. Казалось, что город на тебя охотится, но потом всё изменилось.

Думаю, брутальность со стороны силовиков ослабла, потому что они поняли, что еще чуть-чуть — и начнется силовая агрессия против милиции. Ну, а со временем протесты стали частью рутины.

До 16 августа мы выезжали в Минск ежедневно, потом по воскресеньям. Протесты стали подчеркнуто мирными, появились женские марши. Изменилась риторика офицеров, которые стали говорить о том, что на улицы выходят пьяные и асоциальные.

— Однако насилие со стороны ОМОНа не прекращалось. У многих сложилось мнение, что они были так жестоки, как не может быть профессионал в здравом уме к мирным людям.

— Командиры говорили нам, что мы не те, кто должен бить людей, что мы не ОМОН. К слову, срочника от милиционера и на фото можно легко отличить — у солдата есть фляжка. По поводу немотивированной жестокости отмечу: в августе сотрудники ОМОНа принимали насвай. Я это видел собственными глазами. Предваряя вопрос, скажу, что мы никаких запрещенных веществ не принимали.

— Как сейчас вы видите произошедшее с вами и со всеми нами?

— Для себя я изначально принял и был верен решению не применять против людей силу. Я также знал, что если бы мне дали в руки оружие и дали приказ стрелять, я бы этого не делал.

Я не сделал ничего преступного. Не исключено, что если бы на моем месте был человек с другими установками, для протестующих всё обернулось бы хуже. Когда я уходил, командир части мне сказал, что он не знает, какая власть будет дальше, но сегодня она такая, какая есть. Он сказал, что мы выполнили свой долг и при этом не сделали ничего, за что надо стыдиться. Я тоже так считаю. Мне не стыдно за то, что я делал.

Случившееся после 9 августа трагично, для меня в том числе потому, что я всю свою жизнь был настроен к действующей власти негативно. Августовские события были для меня тяжелыми, но я не могу сказать, что считаю себя в чем-то виноватым.

И мне жаль, что люди оказались не готовыми к решительным действиям. Нам было понятно, что если протестующие нажмут, всё рухнет за секунду.

Теперь силовики исходят из того, что никогда не понесут ответственности. Санкционные списки, черная книга, список из срочников, который выложил запрещенный телеграм-канал, не дают ничего. Силовики осознают, что власть у Лукашенко.

Мне кажется, что время упущено, с позиции силовиков видно, что протест сужается. Им в августе было страшно войти в колонну, где были сотни тысяч человек, а теперь срочники гоняют людей по дворам. Силовики считают себя победителями.

Не стоит думать, что в глазах силовиков ОМОН потерял репутацию в результате того, что делали его сотрудники с протестующими. Было много разговоров о том, что их хорошо стимулируют материально в отличие от офицеров внутренних войск. И я слышал от офицеров-контрактников, что у них есть планы перейти в ОМОН. Они не думают о далекой перспективе, живут сегодняшним днем. Реальность такова, что сегодня ОМОН и милиция — то, на чем продолжает держаться Лукашенко.

И все же, увидев ситуацию изнутри, я думаю, что если люди снова станут массово выходить в город, многое изменится.

Ко дню рождения Шевченко - митинг в Севастополе 09.03.2014

К годовщине ДР Тараса Григорьевича расскажу про 9 марта 2014, когда немногочисленные про-украинские граждане собрались у памятника Кобзарю в Севастополе, хотя российское мурло уже вовсю хозяйничало на полуострове, подготавливая"референдум".

Сначала немного истории. Disclaimer - я родился в Севастополе, учился в советской школе, потом уезжал-приезжал, немного поработал, пока в 2014 окочательно не порвал с этим рассадником ватанизма. До массовой истерии в городе можно было вполне комфортно жить, купаться в море, вкушать вино под шикарные персики, или поехать на красивейший южный берег покушать чебуреков и искупаться в заповеднике.

Немного демографии: на 2014 - это 300тыс населения; треть Севастополя это пенсионеры,большей частью это пенсионеры военные, и так или иначе советской закалки люди. Еще тысяч 50 это непосредственно российские военные и их семьи, люди как-то связанные с флотом. Остальные - простые обыватели, которые жили своей жизнью, не высказывая политических симпатий и беспокоясь только как бы купить квартиру под сдачу летом, чтобы жизнь удалась. Я бы субьективно распределил людей так - 5% упорото-активных про-россиян, 30-40% симпатиков России и совка, 30-40% обывателей без мнения, 10-15% про-украински настроенных прогрессивных граждан, из которых ну максимум 1% были бы готовы к каким-то действиям, например выйти на площадь с украинским флагом. В таких условиях идеи Евромайдана и европейской Украины приживались слабо. Российское "шумное меншинство" иногда собиралось на центральной площади Нахимова, чтобы обсудить бредовые идеи вроде "паспорта севастопольца" и помахать красным флагом. Можно было встретить надписи баллончиком "Крым-Россия,Севастополь-Москва", но в целом не больше.

На севастопольском городском интернет форуме есть токсичный раздел"политика", где конечно Украину поливают грязью, но до 2014 это был скорее маргинальный раздел, где пенсы-отставники обсуждали молодость "А вот как было хорошо в СССР когда я служил мичманом на Сметливом на ТОФев 75 году" - а ему отвечали, "что ты бредишь Сметливый был на Северном флоте" и прочие важные вопросы.

Отношения с украинским языком были специфическим. По-украински в быту не говорил никто, а найти газету или журнал на украинском языке надо было постараться. С одной стороны, все говорили по-русски, но если кто-то из приезжих гооврил по-украински, его понимали, но отвечали по-русски. Встретить хамство в ответ наукраинский язык можно было, но редко. Я был свидетелем, как водитель "топика" (маршрутки) в ответ на вопрос заданный по-украински ответил "на телячьей тут не разговаривают". Ясное дело, маршрутка была украшена россйискими флагами, типичное "шумное меньшинство". Когда фильмы в кинотеатрах запустили на украинском - на посещаемости это не сказалось, залы были полны.

Севастополь в советское время был "закрытым" городом, тоесть приехать можно было только по приглашению местного. Ватаны, которые большей частью состояли из военных пенсов и пред-пенсов тосковали по этому времени, бо приезжих было мало,а снабжение было особым. Хотя те кто с ЧФ связан не был, в советское время сосали бибу, по крайней мере мое детство было бедным и местами голодным. В 90х все были заняты выживанием, политическая составляющая отошла на второй план. Хотя идеи независимости от Украины в исполнении опального "президента Крыма" Мешкова некоторое время пользовались спросом. При Украине город стал открыт, люди стали ездить - в Украину за жратвой и в Турцию за шмотками. Одним из достижений открытости был заход в порт Севастополь военных кораблей США, Британии, Франции. Хотя поправочка, первый раз американцы заходили в 1989, абританский HMS Fearless заходил в 1991 в уже украинский Севастополь.

Я нашел свои фото, сделанные на какое-то чудо советской оптико-механики - Ломо или вроде того.

Нельзя сказать, что севастопольцы как-то особенно протестовали, напротив, народа пришли толпы, пришлось сдерживать. Все хотели потрогать иностранца, школьники шныряли среди матросов чтобы выменять советский значок с "памятником затопленным кораблям" на жвачку или фломастеры. Взрослые пытались говорить по-англиски, попасть на корабль. 

Англичане были немного шокированы гостеприимством и одновременно бедностью местных.

В общем, конец холодной войны. Хотя уже в 2008 году, заход американцев особо упоротые встречали"факами" и матюками - тут пропаганда сделала свое дело.

Россия подогревала "шумное меншинство" через про-российские партии и общественные организации. Профессиональные прилипалы типа Тюнина и Басова со своей партией "Русский Блок" так увлеклись дележкой российских денег, что дошло до покушения на убийство. На площади Нахимова московский мэр Лужков построил "Дом Москвы" - здание закрытое для простых смертных, что там происходило и что оттуда координировалось - загадка. Пропаганда много работала с севастопольским интернет форумом - оттуда например пошла акция "Севастопольский ритуал" - поклонение памятнику Екатерине II, или протест против украинской делегации -украинцы хотели повесить памятную табличку украинцам-морякам Черноморскогофлота. С одной стороны, исторически все верно, на царский флот рекрутили этнических украинцев из южных губерний, но упоминание этого факта так возмутил Сев-Полит-Форум, что там собралась могучая кучка, которая пошла, табличку сорвала и утопила в море. Короч, Россия работала над общественным мнением, а Украина, к сожалению, ничего с этим не делала.

27 февраля 2014 космонавтами был захвачен парламент Крыма, который "вынес решение" о проведении референдума. 28 февраля аэродром Симферополь был захвачен "вежливыми людьми" без опознавательных знаков и сталпринимать только российские военные самолеты. 

В тот момент в происходящее не верилось, местные ватаны говорили мол, "они пришли чтобы защитить от бандеровцев, скоро всё наладится". Но когда началась подготовка к референдуму, стало понятно, что все серьезно. Народ начал суетится, снимать деньги из банков и собирать манатки. Интересно, в очередях к банкоматам появились неместные, которых легко отличить по говору, которые с выпученными глазами рассказывали какие будут огромные пенсии и зарплаты в российском Крыму.

Во время подготовки к рефендуму оккупанты объявили акцию "российский флаг в каждомокне". Я сколько ни ходил по городу, "в каждом окне" никак не нашел и близко. Зато все биллборды были заменены на агитацию - Украина былапоказана как фашистский концлагерь, а россия соотвественно - как страна свободы и возможностей.

И вот 9 марта. Крайне малочисленные про-украинские граждане собираются у памятника Шевченку. Звучит гимн, стихи, дети поют украинскую песенку.

К площади начинают подтягиватьсяпро-российские граждане, и они настроены более агрессивно, выкрикивают антиукраинские лозунги, матерятся, машут кулаками. Полиция стоит рядом, и никаких действий предпринимать не собирается.

Среди украинцев начинает ходить неприятный типок (на фото в очечках) и кричать "Россия! Россия!", пытаясь спровоцировать, но народ не ведется.

Ситуация сюрреалистическая - с одной стороны ребенок в вышиванке поет песенку, с другой- матюкающиеся пенсионеры и бандитского вида боевики. В этот момент особенное четко понимаешь, на какой стороне ты хочешь быть.

Вопределенный момент проскакивает искра, и начинается потасовка, в ход идутгазовые балончики. Украинцы постепенно расходятся, понимая что полиция их защищать не собирается. Россияне наоборот чувствуют свою безнаказанность, атакуют организаторов митинга, пинают технику и блокируют их машину. Подъехавшие казачки нападают на журналиста, что потом показывали по BBC.

С этого начался "русский мир" для Севастополя. Я хотел бы подчекнуть, что это ватное болото до 2014 было именно болотом. Народ большей частью искал только своей обывательской выгоды, военные обоих флотов пили водку вместе и обсуждали зарплаты. То что произошло в феврале 2014 было шоком для одних, и спланированной акцией для "шумного меньшинства", это было подло, мерзко и не забудется еще несколько поколений.

Про жизнь заграницей

Когда зашёл на Госуслуги проверить, сколько баллов набрал⁠⁠

Кому война, а кому мать родна

Что-то пошло как всегда

Речь, судя по всему, вот об этом сайте

Еще день назад 28-летний иркутянин Игорь Тимошевский был обычным супервайзером и организатором свадеб, а сегодня благодаря украинской пропаганде стал «убийцей» и «насильником». На одном из якобы новостных сайтов его личные данные и фото опубликовали с примечанием: «Рядовой Игорь Тимошевский. Был в Буче». О том, что его обвиняют в расстреле мирных жителей, он узнал от корреспондента «Комсомолки». А уже через несколько минут начали поступать первые угрозы, но не только в адрес сибиряка, но и членов его семьи.

"- В 2016-м году меня призвали на срочную службу, после чего я заключил контракт и уехал в Хабаровск, - поделился с корреспондентом «КП» - Иркутск» Игорь Тимошевский. - Был младшим сержантом в артиллерийских войсках, но в 2019 году уволился и вернулся в Иркутск. В военной спецоперации на Украине участия никогда не принимал."

Сурс

З.Ы. Это никак не отменяет всех тех преступлений, которые совершила и продолжает совершать российская армия в пригородах Киева и на всей остальной территории Украины. Но всё же нужно быть аккуратнее в публикации таких вот списков. Пропаганда обожает цепляться за такие вот частные случаи (как правило либо создавая их самостоятельно, либо выдумывая), чтобы потом кричать про то, что и всё остальное - фейк. Так было со сбором подписей кандидатов в мосгордуму (когда к сборщикам подписей внедрили крысу, которая внесла подписи нескольких умерших людей, на основании чего кандидатам отказывали в регистрации, типа что собрано не 6000, а всего 5993, после чего говномёты кричали про "мёртвых душ за Соболь"). Так было с первым видео из Бучи, где на кадрах разглядели движущуюся руку (оказавшуюся грязью на стекле) и встающий труп (оказавшийся искажением зеркала).

Так происходит и сейчас. Этого Игоря Тимошевского уже, за сутки, подняли на знамя наши НТВ и РИА и белорусский tvr.by. К вечеру по всем федеральным каналам пойдёт интервью давать. Допускаю, что, как и в случае с подписями за Соболь, наши намеренно слили украинцам базу, в которой были такие вот заведомо непричастные, чтобы этих непричастных использовать как доказательство того, что и все остальные непричастны.