Политота взрыв

Многоуважаемые пидоры и пидорессы!
Публикую здесь на вас суд своё деяние. Судите по всей строгости!

Все, что написано ниже носит чисто развлекательный характер. Я никого не оскорбляю и не задеваю ничьи чувства. Это лишь поздравление с юбилеем одного человека. Все события, имена, фамилии вымышлены. Любые совпадения случайны. Это сарказм, если что.

Весна 1970 года
Подготовка к выпускному экзамену по русскому языку в одной из школ Ленинграда.
На задней парте сидит расчесанный, даже гладко прилизанный парень по имени Володя и сосредоточенно рассматривает листок бумаги на парте. Мыслительный процесс идет с полной мощностью. Взгляд устремлен на эпиграф:
«Солнцу и ветру на встречу
На битву и доблестный труд
Расправив упрямые плечи
Вперед комсомольцы идут»

К сожалению, дальше заученного накануне эпиграфа дело не двигалось. Сочинение на свободную тему не писалось. Тогда просто решив, что надо хоть что-то начать делать, паренек взял черновик и начал сочинять.

«ЧТО ЕСЛИ БЫ Я БЫЛ ГЕНСЕКОМ ЦК КПСС?»

Эта мысль так зацепила Вовочку, что он сразу начал писать на черновике слово за словом, забыв о теме сочинения. Слова складывались в предложения сами собой, мысли упорядочивались и на двойном листе в линейку рождалось то, что было гораздо ближе Вове, чем военные и трудовые подвиги комсомольцев.

Так, сначала нужно укрепить власть! Чтоб быть как царь. Нет, лучше как император. Начинать нужно со спасения нации. От кого?

Тут Вова нахмурился и сразу пришла мысль о фашистах.

Блин, фашистов разбили уже в 1945 году! Может фашисты с другой планеты? Нашествие морских чудищ с Баренцева моря? Нападение США? Нет, все не то!

Вова даже поморщился.

О, точно! Внутренние враги! Вот эти самые опасные. Те, которые подрывают советский строй изнутри. Подрывают… Это слово так ласково заигрывало с воображением. Перекатывалось, как морская галька от волн прибоя.
Подрывают, подрываю, подрывают… а я их уничтожаю!
Везде!
В сортире найду – замочу и в сортире! Избавлю страну от внутренних врагов.

Володя аж вспотел от возбуждения и сжал кулаки.

Точно! Сначала спасу нацию и меня все будут благодарить! Еще можно понижение цен сделать как Сталин… Нет, лучше пусть водка будет названа моим именем! Или фамилией. ПУТИНКА – каково, а? Звучит!

Процесс так увлек Вову, что он почувствовал, как сердце забилось чаще и висках заколотился маленьким металлическим молоточком пульс, а в ушах зазвучали фанфары. Он представил ликующую толпу, скандирующую его фамилию: «ПУ-ТИН! ПУ-ТИН!».
Свою фамилию Вовочка очень любил. Слева на право – ПУТИН. Потому что у советского народа ПУТь ИНой! Справа на лево – НИТУП. НИ ТУП.

А ведь действительно не тупой, раз о судьбах народов сейчас размышляю! С такой фамилией и должен быть император - всеобщий любимец.
Так, что потом? Мелкие вещи вообще неинтересны. Конечно, можно помечтать и о роскошном доме-дворце на берегу моря, с какой-нибудь диковиной невиданной – аквадискотекой, но это не вдохновляет. Это как само собой разумеющееся.
И так, когда я стал любимцем народа, надо дальше развивать успех. Мировое господство… Конечно, с запада начинать нет смысла. Восток – вот куда нужно смотреть. Все сделать будет и легко, и понятно.
Рядом Китай, которому так нужны ресурсы. А в СССР этих ресурсов хоть век черпай – не вычерпать. Что если позволить Китаю использовать Сибирь? Да хоть до Урала! Пусть осваивают – народу много, заселят постепенно тайгу. Только разрешать не всё и не всем, чтоб советские люди не смущались – языки все-таки разные, другая культура. Зато с таким союзником будет первая армия в мире. Самая многочисленная и самая смелая.
А с Китаем можно и в Африку пойти. Хотя, что там в этой Африке искать? Ну, конечно, возможно поучаствовать в распределении территорий и освоении недр. Но это не цель. Полноправное владение миром должно иметь более толковый план, чем захват каких-то африканских племен. Тем более, что США и их союзники из НАТО сразу начнут реагировать на африканскую военную кампанию.

От этих мыслей сразу стало немного неуютно. Он привычно пошевелил плечами, как будто поправляя изнутри пиджак. Направил взгляд вверх и увидел на побеленном прошлым летом школьном потолке небольшую трещину. Она проходила до стены и дальше вдоль, до самого угла.

Ну уж нет! В угол меня не загнать!
Австралия! Это будет легко – окружив подводными лодками с ядерным оружием этот остров сразу можно взять. Но, черт возьми, они же под Великобританией! Точно. Даже флаг у них похож на британский.

Вова аж дышать перестал, представив ответ от англосаксов и их союзников из блока НАТО. Трещина в углу потолка как будто издевательски смеялась. Тело предательски скукожилось, плечи нервно задвигались. Что делать? Приятные размышления о всевластии разбивались. Нервно зачеркав слово «Австралия», Вова отвел взгляд в окно.
Начало ленинградской весны.
Когда липкая грязь занимает место снега, господствующего зимой.
Снег…

О, Антарктида! Точно!
Нужно будет высадить сначала десант. Затем скрытно перевести туда большое количество ядерных ракет. И уже потом объявить всему миру о своем господстве, угрожая сделать большой взрыв. Так, чтоб все льды Антарктиды растопились, и под водой исчезли бы многие города Западной Европы и США. Конечно, есть опасность и для советских городов на побережье, но их можно и расселить заранее. Короче, лес рубят – щепки летят. Цель оправдывает средства. Советский народ сдюжит все.
Кроме того, стратегический запас пресной воды на Земле, находящийся во льдах Антарктиды, был бы под угрозой уничтожения. Весьма весомый аргумент для всего мира.

Слова так и ложились ровными рядами на бумагу. У Вовы закружилась голова от его стратегического успеха. На черновике уже почти не осталось места.

А что, можно и бабахнуть по кому-нибудь! Пустить одну ракету, чтоб понимали, что я не шучу. Взорвать можно и просто в воздухе. Главное, чтоб все испугались.

Тут Вова вспомнил, как ему самому стало страшно однажды в темном ленинградском переулке. Когда несколько приблатнённых пацанов остановили его. Один натянул кепку на глаза, другой сразу пнул под жопу. А третий просто сказал до жути спокойным голосом: «Выворачивай карманы, быстро!» Тогда, чуть ссыкнувший от страха в штаны Вовочка, послушно вывернул все карманы и отдал все, что у него было.
После этого случая он сразу записался в секцию восточного единоборства, но страх перед уголовниками остался. Вова даже сморщился и опять подвигал плечами.

Так, надо будет бросить кость американским толстосумам, чтоб они поддержали меня. К тому же на своем континенте помогут мне навести новый порядок. Что больше всего они любят? Конечно же деньги! Нужно просто им позволить оставить их доллары. Пусть подавятся. А во всем мире ввести какую-нибудь другую валюту.
Хорошо бы назвать эту мировую валюту своим именем. Например «владимир». Нет, так нельзя. Будут еще в простонародье называть «вовики» или «вовчики». Нужно название лучше, звучнее! Чтоб как гром среди ясного неба.

Вовочка нервно зачеркивал написанное название, когда действительно, как гром среди ясного неба, прозвенел школьный звонок.
- Сдаем сочинения! – раздался голос русички.
Вова готов был ко всему угодно – к выступлению на ассамблее ООН с речью о новом мировом порядке, к маханию рукой ликующей толпе, беснующейся перед стеной Мавзолея, к обращению к нации по радио или телевидению с объявлением военной спецоперации и частичной мобилизации, но не к этому звонку.
Он быстро скомкал черновик и запрятал на дно своего старенького дерматинового портфеля. Схватил листок с эпиграфом и подошел к учительскому столу.
- Ну что же ты, Путин! Ничего так и не смог сочинить? Как же ты экзамен сдавать будешь?
- Сдам, Нина Ильинична! Даю слово комсомольца!
- Ну хоть что-то написал на черновике? Покажи!
Вовочка покраснел и задвигал плечами.
- Нет у меня черновика…
- А где он?
- ̶О̶н̶а̶ ̶у̶т̶о̶н̶у̶л̶а̶ Он потерялся.
После этого неудавшегося сочинения Вова, выйдя из школы, сразу направился в управление КГБ. Чтоб на службу поступить и Родину защищать от внутренних врагов. Но там посоветовали сначала окончить школу и какой-нибудь ВУЗ.
А что было дальше я не знаю.

Корректировки к посту Еврея (http://polit.reactor.cc/post/5126453)

ВСУ по ошибке назвали беларусскую Дубровицу, перепутав её с украинской Дубровицей в Ровненской области (Там были замечены российские самолёты). Об этом сообщает первоисточник, Пограничная служба Украины:

Ко всему прочему, Жители Столинского района, опрошенные "Нашей Нівой", подтверждают факт инцидента в районе белорусско-украинской границы. Похоже, что взрывы были, но не в Копанях, как сообщалось сначала, а в сторону Бухлич. Вот что говорят люди:
▪️Деревни Ворони Столинского района: "в 15.02 было три взрыва и дым был « Очень сильные взрывы. Моя мать живет очень близко от границы. Она сказала, что в доме ее затряслись окна. Сейчас стали ездить пограничники, много так их проехало. Самолет летал, летал, а потом взрывы. Вот так было"»
▪️Другая жительница деревни Ворони: "что-то было в районе 3 часов дня « Мы не знаем, что случилось. Были взрывы: Копани, Лютый Бор, Бухличи, в той стороне. Самолетов не видели, но гудело что-то».
▪️"Самолеты 4 штуки летели над Столином в сторону Украины, а потом слышны были взрывы».
▪️"Я житель деревни в Столинском районе, но далековато от Копаней« Взрывов не слышал. Но звуки самолетов были слышны сегодня раз пять, чего раньше не было"»
▪️«Барановичи. Целый день взлетают на юго-восток и возвращаются оттуда".

Официальные беларусские власти уже назвали произошедшее фальшыукай

Поведение отдельного человека во время политической катастрофы

Этот текст я запостил ещё 8.5 лет назад. Мне кажется, с тех пор его актуальность только увеличилась.

Заголовок - это название главы воспоминаний Гейзенберга (источник). Действие происходит в Германии в 30ых годах, когда фашисты пришли к власти и начали закручивать гайки.

Планк - Гейзенбергу:

Я рад, что Вы, как молодой человек, настроены еще оптимистически и верите в возможность подобными шагами поставить предел беде. Но Вы, к сожалению, сильно переоцениваете влияние университетов и людей духовной закалки. Общественность практически ничего не узнает о Вашем шаге. Газеты либо вообще ничего не сообщат, либо расскажут о Вашей отставке таким хамским тоном, что никому не придет в голову делать из нее серьезные выводы. Видите ли, когда лавина пришла в движение, повлиять на ее ход уже невозможно. Сколько разрушений она вызовет, сколько человеческих жизней уничтожит, уже предопределено природными законами, даже если мы пока еще этого не знаем...

Вы сможете собирать вокруг себя молодых людей, показывать им, как делают настоящую науку, и тем самым сохранять в их сознании старые верные масштабы. Разумеется, никто не знает, сколько таких островков переживет катастрофу, но я убежден, что даже небольшие группы одаренных молодых людей, в которых удастся сохранить такой дух, пока длится страшное время, сыграют после его конца огромную роль в восстановлении. Подобные группы смогут стать центрами кристаллизации, вокруг которых образуются новые жизненные формы.

Разумеется, я и не подумал бы осудить никого, кто решит иначе и эмигрирует, потому что сочтет жизнь в Германии невыносимой и потому что просто не сможет смотреть на творящуюся здесь несправедливость, не имея возможности помешать ей. Однако в такой чудовищной ситуации, какую мы наблюдаем сейчас в Германии, поступать правильно уже просто невозможно. Какое решение ни прими, все равно участвуешь в неправде того или иного рода. Поэтому каждый в конце концов должен действовать в одиночку, взять всю ответственность на себя. Давать или выслушивать советы уже не имеет смысла.

Поэтому я могу сказать Вам только одно: не стройте себе иллюзий; что бы Вы ни делали, Вы не сможете предотвратить те большие беды, которые случатся с нами до конца катастрофы. Но принимая решение, думайте о времени, которое наступит потом.

Гейзенберг:

Дальше этого предостережения наш разговор тогда не пошел. На обратной дороге и в поезде до Лейпцига в моей голове непрестанно одна за другой кружились все эти мысли, и я терзался вопросом, следует ли мне эмигрировать или остаться. Я почти завидовал друзьям, у которых насильственно отняли возможность жить в Германии и которым была поэтому ясна необходимость покинуть нашу страну. Их горько оскорбили несправедливостью, им приходилось преодолевать большие материальные трудности, но им по крайней мере не приходилось выбирать.

Я пытался ставить проблему во все новых формах, чтобы яснее увидеть, как правильно поступить. Когда в твоем доме один из членов семьи смертельно заболел заразной болезнью, правильнее ли покинуть дом, чтобы не стать новым переносчиком инфекции, или лучше ухаживать за больным, даже если надежды уже не остается?

Но позволительно ли сравнивать революцию с болезнью? Не слишком ли это простой способ отделаться от нравственных аргументов? И еще, каковы компромиссы, о которых говорил Планк? В начале лекции для соблюдения требуемой национал-социалистической партией формальности надо было поднять руку. Как часто я и ранее уже приветствовал знакомых поднятием руки. Является ли это позорной уступкой? Служебные письма надо было заканчивать словами «Хайль Гитлер». Это было уже намного неприятнее, но, к счастью, писать такие письма приходилось нечасто, да к тому же в этом приветствии звучал скрытый смысл: «Не хочу иметь с тобой никакого дела». Требовалось участвовать в празднествах и демонстрациях. Но, пожалуй, эту обязанность часто удастся обходить.

Каждый отдельный шаг такого рода еще можно было как-то оправдать. Но придется, наверное, сделать много таких шагов, и можно ли все их оправдать? Правильно ли поступил Вильгельм Телль, когда он отказал шляпе Гесслера в приветствии и этим подверг крайней опасности жизнь своего ребенка? Не должен ли был он и тогда тоже пойти на компромисс? Но если ответом здесь будет «нет», то почему надо идти на компромиссы в сегодняшней Германии?

Если, наоборот, решиться на эмиграцию, то как увязать такое решение с императивом Канта, согласно которому надо поступать так, чтобы твой собственный поступок мог служить общезначимой максимой? Ведь все эмигрировать не могут. Что же, так и ездить без конца по нашему Земному шару из одной страны в другую, чтобы уйти от всех надвигающихся там и здесь социальных катастроф? Такие или подобные катастрофы едва ли пощадят со временем и другие страны. В конце концов, мы по рождению, языку и воспитанию принадлежим к одной определенной стране. И не означает ли эмиграция, что мы без борьбы оставляем нашу страну группе одержимых людей, вышедших из психического равновесия и в своем помешательстве ввергающих Германию в необозримые бедствия?

*********************************************

А в итоге... Гейзенберг, хоть и не будучи настроен пронацистски, остался в Германии и работал на благо того режима, который ненавидел.

Добавление из 2022: Гейзенберг был ответственен за ядерную программу Третьего Рейха. Она пошла по "неправильному" пути, потому что он выбрал в качестве замедлителя тяжёлую воду вместо графита. Одни считают, что это просто случайность. Другие - что учёные такого масштаба имеют профессиональную интуицию, чтобы выбрать правильный путь.