Замена букв covid-19

«Я хотела выть, кричать им — что вы вообще делаете с моей дочерью? Вы люди или нет?»

Комментарий корреспондента, автора статьи, Александра Черных: 

"А сейчас – об очень важной истории, правда.

По просьбе ОВД-инфо я взял интервью у мамы Анны Павликовой – это та девушка, которую арестовали по делу о создании экстремистской организации «Новое величие». И это оказался один из самых тяжелых разговоров в моей жизни. Я прошу вас прочитать текст, который из него получился. 

Юлия Павликова очень спокойно, без плача и крика, рассказала мне, как именно арестовывали ее 17-летнюю дочь. Как полицейские орали и матерились, как били ее мужа и клали лицом в пол всю их семью. Как во время обыска топтали рисунки дочери, как разбили ее террариум с «жучками и паучками», которые в итоге все погибли. Как разломали детские игрушки, как нашли сделанные Анной значки по Гарри Поттеру и кричали «Что это за свастики?!». Как надели наручники на 17-летнюю девочку, допрашивали ее толпой в здании СК, угрожали – и в итоге отправили в СИЗО, в камеру на 45 человек. Как ее несколько часов возили в промерзшем железном автозаке – в условиях, которые ЕСПЧ откровенно называет пыточными. 

Знаете, за что? За пачку листков бумаги.

Дома у Анны Павликовой не было ни оружия, ни боеприпасов, ни «коктелей Молотова». Полиция нашла у нее дома распечатанный на принтере «устав» политической организации. «Медиазона» рассказывала об этой истории: в никому не известной «организации» состояло 13 человек, трое из которых оказались тайными агентами ФСБ и полиции. Адвокаты утверждают, что именно эти агенты предложили молодым людям создать «организацию», что они же придумали название и написали устав – в котором потом нашли признаки экстремизма. И отчитались о разгроме «экстремистской организации».

Я не знаю, так ли все было на самом деле; я журналист, я стараюсь быть не предвзятым. Но я при всем желании не могу понять – как можно отправить 17-летнюю девочку в СИЗО за пачку листков. Не за убийство, не за оружие, не за хулиганство – просто за пачку листков. Как, блядь, это вообще возможно.

«Моя дочь должна была сейчас к экзаменам готовиться, в вуз поступать, с животными своими возиться. У нас дома американский кокер-спаниель, ему уже 11 лет. Старенький, больной, Аня его лечила. И на первом же свидании она плакать начала, что собаку больше не увидит. Говорит: «Когда меня уводили, то даже не дали с собакой проститься».
Ей 17 лет всего было, а ее арестовали за несколько листков. Некоторые девочки быстро взрослеют, но Аня не такая — у нее никаких отношений не было, никаких мальчиков. Она с лошадкой игрушечной до сих пор иногда спала, ну совсем еще ребенок ведь. А теперь сидит в СИЗО, где 45 человек в камере» -- говорит ее мама. 

Завтра, 1 июня, у нас в стране пафосно отмечается День защиты детей. Все новостные ленты будут забиты выступлениями чиновников, политиков, священников – они будут рассказывать, как важно беречь наших детей. Когда вы будете их слушать, вспомните про Анну Павликову, которая встретила свои 18 лет в тюрьме – из-за пачки листков бумаги."

Фото: из семейного архива Юлии Павликовой

11 мая суд продлил до сентября арест и содержание в СИЗО 18-летней фигурантке дела «Нового величия» Анне Павликовой. ОВД-Инфо рассказывал, как сотрудники правоохранительных органов сами организовали сообщество, а затем назвали его экстремистским и задержали всех участников. По просьбе ОВД-Инфо с матерью Анны Павликовой — Юлией — пообщался корреспондент «Коммерсанта» Александр Черных.

Юлия, вашей дочери Анне на момент ареста было 17 лет. Расскажите, как полиция проводила ее задержание?

— Где-то в полшестого утра к нам начали ломиться в дверь — громко стучат, кричат. Мы вскочили всей семьей, не понимаем вообще, что происходит. Какой-то незнакомый человек говорит, что затопили его. Мы такого соседа не знаем, но все равно посмотрели быстро по квартире — нет, все сухо, нигде не течет. А он кричит, чтобы открыли. Тогда позвонили в полицию — говорим, к нам какие-то бандиты рвутся, помогите. Там проверили что-то и отвечают — нет, это не бандиты, это как раз полиция к вам пришла, впустите их.

Дверь открыл мой муж Дима — его сразу сильно ударили в лоб, повалили на пол, скрутили, наступили ботинком. Все это с криками «Лежать!», с громкой нецензурной бранью. В квартиру ворвались четыре человека с автоматами и в масках, потом зашли двое в обычной форме. Ничего не стали предъявлять, никаких документов — просто всех заставили лечь лицом вниз. Знаете, у меня дочь старшая так испугалась, что свою пятимесячную дочку закатила под кровать, спрятала. Ее муж рядом лежал и начал кричать: «Вы что, не видите, что у нас младенец тут?!" Только тогда полицейский ей сказал — ладно, вставайте с пола, садитесь с ребенком на кровать. И пока шел обыск, их из этой комнаты не выпускали.

А нас всех отправили на кухню, начали задавать вопросы. Орали на Аню, до слез доводили. «Быстро говори нам…», «Да ты наркоманка небось» и даже «Сейчас мы тебя посадим на 20 лет, выйдешь старухой, никто тебя замуж не возьмет». И так несколько часов. Один даже пригрозил, что ударит ее.

А как проходил обыск? Что они искали?

— Так полиция нас на кухне держала, мы сам обыск и не видели. Приходят на кухню и показывают: «Это что? А это что?» Но откуда они это доставали — мы и не видели.

Потом оказалось, что они все в квартире порушили. На мебель вставали ногами в обуви. Диван, на котором Аня спит, разломали на три части. С полок все скидывали, из шкафов все вынимали. Дочка любила поделки из пластика лепить, раскрашивала потом — так полицейские во время обыска разломали эти поделки. Вот зачем это было нужно?

А с ними были понятые?

— Да, они привели с собой каких-то людей. Не соседей, не случайных прохожих — мой муж потом в окно увидел, как эти понятые потом на улице и общались со следователем. Вместе с ним смеялись, улыбались…

До такого бреда этот обыск доходил — вы не поверите просто. У меня Анечка очень увлекается Гарри Поттером, у нее все книжки собраны, плакаты висят, шарфик с их школой. И вот она сама сделала значки по этой книжке — с какими-то символами волшебными, с их гербами. Очень красиво получилось. Так вот, они вытащили эти значки из шкатулки, приносят и орут: «Что это за свастика?» Она, умница, им отвечает: «Ну, если вы не читали про Гарри Поттера, я ничем не могу помочь». Тогда они переглянулись и не стали значки забирать.

Юлия Павликова у рабочего стола дочери / Фото: Дмитрий Боголюбов

Что они изъяли в итоге?

— Забрали всю технику, какую в доме была. Ноутбук отца изъяли, все телефоны, даже коробки от телефонов. Единственное — оставили старшей дочери ее телефон простенький и принтер наш старый.

Но главное, что их заинтересовало, — какие-то распечатанные листы, которые оказались уставом «Нового величия». Аня говорила потом, когда мы увиделись в суде, что ничего такого она не хранила. Что у нее из «политического» дома были только значки Навального

Я могла бы ей не поверить — хотя у нас хорошие отношения, и не было такого, чтобы она мне говорила неправду. Но я после ареста прочитала ее переписку в телеграме. И увидела, как она практически накануне писала остальным: «У меня дома ничего нет». Я уверена, что это все было подброшено.

В общем, обыск закончился, они забрали листы, телефоны и увезли Аню в Следственный комитет. Наручники на нее надели, на 17-летнююдевчонку, представляете? Из-за листков бумаги каких-то. Папа с ней поехал, а я ведь инвалид, я дома осталась. Зашла в комнату и весь этот разгром увидела…

Вы знаете, она у меня художественную школу закончила, рисовала так красиво. Так вот полицейские все ее рисунки по комнате разбросали. А на одном листке, где собака наша нарисована, остался отпечаток грязного сапога. Такая это дикость для меня, такое бескультурье. Неужели нельзя было без этого обойтись?

Я вообще все ее рисунки собираю, храню, но вот этот — скомкала и выбросила.

Что с Анной происходило после задержания?

— Мой муж был с ней до поздней ночи, он рассказывал, что допрос был очень жесткий. Четыре человека вели перекрестный допрос, с какими-то угрозами, с постоянной нецензурной бранью. А ведь она на тот момент несовершеннолетняя была. Даже не постеснялись ругаться при ней, сотрудники правоохранительные. У нас же есть закон против мата, на книжках пишут «18+», людей за мат штрафуют. А эти и при обыске без конца матерились, и потом на допросе.

Муж просил, чтобы вызвали психолога, поскольку Аня несовершеннолетняя. А следователь говорит: «Я что, с вами до утра буду возиться? Вас у меня вон сколько человек». Потом написали в протоколе, что психолог был, — но на самом деле его не было. Адвокату не разрешали позвонить — она только поздно вечером смогла к ним пробиться. Мужа полиция ночью отправила домой, а Анечка у них осталась…

Потом 16-го числа был суд, дали арест. Я когда на апелляционном суде увидела по видеосвязи, в каком она состоянии, я пришла в ужас. Я просто хотела встать, выть, кричать им — что вы вообще делаете с моей дочерью? Вы люди или нет?

Анечка настолько эмоциональная у меня… В прошлом году на экзаменах у нее повысилось давление до 160, она в обморок падала, скорую вызывали. Я после этого ее отправила на обследование — у меня рассеянный склероз, я запереживала, подумала, вдруг и у нее то же самое начинается. В общем, склероза не нашли, но МРТ все равно выявило определенные проблемы. Врач тогда сказал: «Нужно ее беречь, чтобы она не переживала». Гулять надо, воздухом свежим дышать…

А у вас это зафиксировано?

— Конечно, мы все эти медицинские документы подали еще на самый первый суд по мере пресечения. Все выписки из больниц — там и желудок, и вегето-сосудистая, и с сердцем проблемы. Мы каждый год проходим обследование у кардиолога, у невролога. Но ни один судья внимания на это не обращает, к сожалению.

Мы уже потом из письма Ани в ОНК (Общественную наблюдательную комиссию за местами лишения свободы — ОВД-Инфо) узнали, в каких условиях ее перевозили в СИЗО. В этом автозаке было очень мало места, холодное металлическое сиденье — а на улице было минус 10 градусов. Она в письме пишет, что ее продержали три часа в безумном холоде, что она застудила и почки, и придатки, что было ей плохо очень. Это же настоящая пытка, понимаете? За что они мою дочь пытают, за пачку листков?

Скажите, ее увлечение политикой для вас оказалось неожиданностью? Или вы знали об этом?

— Я была в курсе, что Ане это небезразлично. Она меня никогда не обманывала, мы с ней как подружки были. Я знала, что дочь ходила на митинг памяти Немцова, я не была против — понимала, что для нее это важно, да и митинг разрешенный. Но обыск и арест — это, конечно, полная неожиданность.

Я пыталась понять, как это получилось, поэтому прочитала в телеграме всю переписку про это «Новое величие». Номер дочери был на меня зарегистрирован, я после обыска пошла, взяла новую карту с этим номером, скачала телеграм, мне вся история отобразилась. Прочитала, и поняла, как эти провокаторы все провернули. В переписке все четко видно, как в романе.

Ребята ни о чем таком не думали, просто собирались в «Макдоналдсе», гуляли, переживали из-за выборов, обсуждали, что делать, чтобы нарушений не было. Мы, взрослые, тоже ведь политику обсуждаем — кто-то на кухне, кто-то в курилке. Ну и дети тоже.

И вот по переписке видно, когда появляется этот Руслан Д (внедренный оперативник, фактически создавший организацию — ОВД-Инфо). Как он с ребятами общается, втирается в доверие, а потом начинает их провоцировать. Говорит — да ну что вы, как лохи, собираетесь в «Макдоналдсе», давайте найдем помещение, это будет серьезно, уже шаг вперед. Потом опять же в их группе хвастается — ура, я купил принтер, будем листовки печатать — и сам присылает фотографии принтера. Потом сам написал устав, это четко видно. Вот так мало-помалу он организацию создал, а ребята этого даже не заметили. Это не просто провокатор — это провокатор с большой буквы.

И я из этой переписки поняла, кажется, на что он Анечку поймал. Но тут надо сначала про нее немного рассказать. Она выросла у меня очень справедливой, ответственной. Очень переживает за экологию — например, писала во все инстанции, чтобы возле дома поставили контейнеры для раздельного сбора. Мы благодаря ей всей семьей перешли на экологичные средства для мытья посуды, порошки, косметику…

Природа ее волновала очень. У нас в Крылатском вырубали деревья под велотрассу — так она ходила на все собрания, подписи собирала против этого. Объясняла, что шум помешает птицам выводить птенцов. Она всегда очень переживала за них. Вот эта зима была тяжелая для птиц, снега много выпало — так она покупала корм мешками, мы кормушки развешивали.

Как-то ветер повалил деревья — она сходила, нашла в траве трех крошечных синичек. Мы всей семьей выкармливали их по очереди, каждые два часа. И выкормили — синички большие стали, она их отнесла обратно, выпустила.

Аня вообще очень любит животных — хочет стать биотехнологом, ходила на курсы в МГУ. Поступала туда, но немного не добрала баллов, решила год подождать и пересдать экзамены этим летом. А чтобы не сидеть на шее у родителей, пошла работать санитаром в ветеринарную клинику. Ее там все очень любят — когда я пришла за характеристикой для суда, начальница в таком шоке была. Так хвалила мою дочку, говорила, «работает на износ девочка».

Мне кажется, вот эти чувства — заботы, справедливости, ответственности — они в итоге с ней и сыграли злую шутку. Наверное я тоже виновата как мама — не научила ее какой-то хитрости. Не объяснила, что иногда нужно где-то промолчать, где-то схитрить… Вот она и выросла очень справедливой, очень прямой. И провокатор, Руслан Д., просто этим воспользовался.

Как именно?

— Он хороший психолог и знает, на что давить. В переписке это четко видно. Пишет Ане: «Ты нам так нужна, ты даже можешь взносы не сдавать. Главное — ходи на собрания, без тебя остальные не справятся». Ловит ее на чувстве ответственности, понимаете? Дальше она в какой-то момент пишет, что у нее времени нет уже, хочет выйти из организации. А этот провокатор не отпускает, уговаривает, пишет ей лично. Задания какие-то ответственные дает. Наверное, чем больше он человек посадит, тем для него лучше.

Я вообще не понимаю, как можно так поступать. Он же намного старше этих ребят, ему за тридцать, у него наверняка жена и дети. Как он приходит к ним с работы? Знаете, мне кажется, даже фашисты в каких-то случаях детей отпускали. А он 17-летнюю девочку не пожалел, он на нее специально давил. Ради чего? Ради звездочек на погонах? Как он живет, зная, что чужую жизнь разрушил?

Моя дочь должна была сейчас к экзаменам готовиться, в вуз поступать, с животными своими возиться. Аня попугайчиков разводила дома, какую-то породу редкую. Одну птичку ей с Израиля привезли, одну с Питера — и она очень долго добивалась, чтобы появились птенцы. Вот она под арест попала — и тут птенчики вылупились, перышки уже появились. А она этого так и не увидела. Аня очень надеется, что ее выпустят — поэтому просит птиц не раздавать, чтобы она когда-нибудь смогла посмотреть, какие они получились.

А еще онаиз-за собаки очень переживает. У нас дома американский кокер-спаниель, ему уже 11 лет. Старенький, больной, Аня его лечила. И на первом же свидании она плакать начала, что собаку больше не увидит. Говорит: «Когда меня уводили, то даже не дали с собакой проститься».

Ей 17 лет всего было, а ее арестовали за несколько листков. Некоторые девочки быстро взрослеют, но Аня не такая — у нее никаких отношений не было, никаких мальчиков. Она с лошадкой игрушечной до сих пор иногда спала, ну совсем еще ребенок ведь. А теперь сидит в СИЗО, где 45 человек в камере. (После судебного заседания 11 мая Павликову перевели в больницу при СИЗО «Матросская тишина». — ОВД-Инфо)

У меня до сих пор в голове не укладывается, как так можно — испортить судьбу ребенку. Отнять все, чем девочка дорожила. Кричать хочется, но не знаешь, куда. Я сегодня сидела дома, плакала, думала — вот бы найти место, где Владимир Путин ходит. Чтобы ему рассказать об этом деле.

Кому лучше от того, что такая умница девочка оказалась в СИЗО? Что эти дети сделали такого, чтобы их в тюрьму отправлять? Я просто не понимаю, как наше государство со всем этим живет.

Майнинг конфликта и катастрофы. Чем путинский человек отличается от советского

http://carnegie.ru/commentary/75408

Как социалистический проект заставил демократию стать более гибкой, социально ориентированной, так и нынешняя российская пропаганда заставила Запад вспомнить о собственных базовых принципах – не экономических уже, а этических. Попытка довести мир до предела, до гипотетической катастрофы, искусственно размыть онтологическую границу между добром и злом обернулась, напротив, восстановлением этих границ

В авторитарном обществе возникает специфический феномен – слияние человека с личностью вождя. Восемнадцать лет Владимира Путина у власти – достаточный срок, чтобы сформировалась новая идентичность: как был человек сталинский или брежневский, так же теперь мы имеем основания говорить и о путинском типе человека.

Нужно ли этот тип рассматривать в широких рамках советского или постсоветского проекта?

Понятие «постсоветский» – как маникюр или завивка, оно не отражает сущностных изменений. Принципиальное разграничение по-прежнему проходит по границе советский/несоветский. В недавнем письме министру культуры члены Общественного совета при том же министерстве недаром пишут, что фильм «Смерть Сталина» унижает «достоинство советского человека» – это определение, как мы видим, не потеряло актуальности для нынешней власти.

Уникальность человека путинской эпохи в том, что во многих своих проявлениях он сегодня выглядит как бы более советским, чем при советской власти (при этом его экономическое поведение по факту скорее несоветское). Как такое возможно?

Как пуля в полете раскрывает свои качества, – пусть бы она и пролежала до этого на складе много лет, – так и советский человек раскрылся полностью лишь в постсоветское время. Причем именно тогда, когда стало казаться, что «все закончилось» – спустя десятилетия. Речь, конечно, не о внешних атрибутах лояльности, вроде веры в победу коммунизма, – они осыпались. Зато советское проявилось в глубинных установках, привычках, реакциях, моделях поведения. Это глубинно советское вне советского проекта предстало сегодня словно бы в экспериментальной чистоте, в стерильном, выпаренном виде. Будем называть эту советскую сущность, чтобы избежать путаницы, советскостью.

Советскость проявила себя прежде всего в языке, в особой манере высказывания. Это своеобразный феномен – язык-насилие, он словно бы стремится лишить вас достоинства, индивидуальности, осадить или, выражаясь по-шукшински, «срезать». При этом он, в отличие от советских времен, экспрессивен, ситуативен, реактивен – он не ищет опоры на авторитеты, а складывается по ходу высказывания, подзаряжается от собственных слов – в своем роде это автономный источник энергии.

По форме это советская риторика, но обогащенная более древними конструктами – вариант советско-имперского или советско-клерикального языка. Подобные лингво-смысловые гибриды зарождались еще в 1980-е, накануне краха идеологии. Тогда советский человек в поисках опоры примерял все имеющиеся в распоряжении маски политического. Однако никакого реального альтернативного опыта, кроме мистической, спиритической связи с досоветским прошлым, у него быть не могло, это в любом случае были лишь проекции. Обожествление царского времени, национального или религиозного чувства было лишь оболочкой, но советский генеральный принцип насилия при этом сохранялся в виде неприятия конкурентов, выбора, полемики, вообще Другого.

Важно понять: не путинский проект создал эти гибриды, но он их концептуализировал.

Ноу-хау путинского режима в том, что он ничего не создавал заново – ни идеологии, ни речи, ни принципов. Он лишь дал этой советскости проявиться в полную силу. Дал ей выход, дал раскрыться подлинному, подпольному, если угодно, советскому человеку Достоевского.

Именно этой энергией «излета советской пули» до сих пор и пользуется Кремль, но любой полет конечен. В новелле, в народе называемой «Мартин Алексеевич», из романа «Норма» – дебютного произведения Владимира Сорокина, написанного на излете советской власти, в 1983 году, – описана, как только сейчас стало понятно, эта самая советскость, ее зарождение и распад. Советский человек закончится вместе с речью; но прежде он должен выговориться до конца – до буквы, до звука. Что, собственно, сегодня мы и наблюдаем: тотальный процесс выговаривания из себя советского. Этот «мартин алексеевич» и есть сама советскость, язык насилия, который направлен на других, но уничтожает в итоге самого себя.

Советская идеология апеллировала к универсальным концептам: свобода, равенство, дружба народов. Путинский человек – как бы локальный, камерный в отличие от рассчитанного на большие залы советского человека. Он перестал «жить миром», оказался оторван от универсалистских корней, связывающих его с человечеством. Парадокс – это произошло тогда, когда, казалось бы, связей с миром стало в тысячи раз больше.

Кухня и двор

«Представитель российской власти высмеял такого-то» (оппонента) – теперь частое клише в российских СМИ. Язык пропаганды более всего напоминает язык кухни, причем коммунальной. На коммунальной кухне, выражаясь языком Негри и Харта, нет истории, а есть только событие – оно теперь и определяет мировоззрение. Язык коммунальной кухни – это способ с помощью языка, превентивно оградить себя от возможного посягательства; он не доверяет никому и во всяком видит угрозу, поэтому он всегда на взводе. Отсюда эта странная смесь сарказма и злорадства, которые также играют роль своеобразной защиты от Другого.

Другое важное в этой вселенной слово – «двор». Константин Гаазе ввел его в широкий политологический оборот, имея в виду двор царский. Но слово универсальное, тут речь идет о принципах советской дворовой культуры.

Кухня и двор – точки сборки советскости.

Ведущий научный сотрудник Института этнологии и антропологии РАН Дмитрий Громов отмечал, что мощный социально-возрастной слой дворовых подростков сложился в СССР в 1950–1980-е годы. В середине 1970-х в СССР фиксируют возникновение нового феномена, отчасти напоминавшего дореволюционный: появление крупных хулиганских банд, поделивших советские города на районы, враждующие между собой. Враг обычно назначается по простому территориальному принципу – например, заводские против городских. Но и это – условность; смертельно враждовать могут два района, которые ничем не отличаются друг от друга. Эта схема воспроизводится один в один почти во всех советских республиках, краях и областях.

Почему пик низовой агрессии пришелся на времена относительно вегетарианские, на 1970-е? Это можно объяснить парадоксальной компенсацией: по мере ослабления внешней тоталитарной системы снизу возникает доморощенная, собственная квазитоталитарная система. Своими силами создается еще одна несвобода – внутри уже имеющейся общей. Парадокс, но советский двор и «район», несмотря на их «незаконность», ничуть не противоречат советской системе – они как бы подтверждают ее в радикальном виде или передразнивают.

Двор – микромодель советского мира. Это прежде всего неприятие мира модерна, мира открытого. Открытость – враг двора. Его закрытость – сакральная ценность. «Сходство (дворовых подростков по всему СССР. – А.А.) обнаруживается в социальном составе, распределении ролей, выборе мест для тусовок и драк, мотивации проведения драк, закономерностей раскручивания конфликтов…» — пишет Дмитрий Громов.

Двор враждует не потому, что существует кто-то чужой. Двор сам производит чужого, перефразируя Сартра. Это и есть его важнейшая функция. Советский двор производит Чужесть. Жить в ситуации неизбежного конфликта и создавать конфликт самому – это разные вещи.

Прославляемый сегодня как «школа мужества» советский двор – это пространство архаизации, тупиковых коммуникаций и уничтожения смысла. Он создает конфликт из любого подручного материала (национальность, имущественное неравенство, месторасположение). Но это всегда – средство; единственная цель – производство конфликта буквально из ничего, на пустом месте. Это простейший способ подростковой отрицательной самоидентификации, но впоследствии он становится единственным способом обретения идентичности. И соответственно – комфортным состоянием.

Советские кухня и двор – это места добычи, выработки, производства конфликта.

Можно сказать, что нынешняя российская пропаганда занимается тем же – она производит конфликт, часто уже ради него самого. Это и есть философия кухни и двора, перенесенная сегодня в публичное пространство с помощью пропаганды: важно не то, что говорится, – важно как. Она в первую очередь безвозмездно делится с вами насилием, ненавистью и презрением к любым универсалиям.

Мир к началу 1990-х уже был виртуальным и вовсю производил символический продукт – вместо чугуна и стали. Россия поздно влилась в эту символическую экономику, и ей приходилось искать собственный эксклюзив. В качестве такого эксклюзива ситуативно сложилась торговля конфликтом – сначала, в «лихие девяностые», буквально физически, на внутреннем рынке; затем в 2000–2010-е насилие перешло на символический уровень, преобразовавшись в специфический язык ненависти, язык пропаганды. Это и есть наш вклад в мировой аматериальный труд, по Негри и Харту. Затем советский человек попытался это ноу-хау – умение производить конфликт – капитализировать, поставляя его на мировой рынок.

Советская жизнь приучила людей бескорыстно ненавидеть, компенсировать несвободу внешнюю внутренним насилием по отношению друг к другу. У нас хорошо получается ссориться, ругаться, ненавидеть; мы не умеем договариваться и даже презираем это как проявление слабости; мы умеем производить конфликт буквально из воздуха, из ничего. Накоплены неограниченные запасы насилия, а также навыки его производства. Мы производим то, чему нас научила советская власть, – недоверие и агрессию. Мы майним конфликт, выражаясь современным языком.

Радио- и телепропагандисты, фабрика троллей или пранкеры, спикеры министерств – это все производители конфликта, и надо признать, в большинстве своем они производят его бескорыстно, потому что только этим умением и обладают. Фабрика троллей майнит конфликт уже в мировом масштабе. Тролли работают не столько в пользу одного из кандидатов, сколько ради желания«подпитать атмосферу враждебности и хаоса».

Человек катастрофы

Другим ноу-хау советского человека 2.0 является производство катастрофы.

Короткий пост певицы Елены Ваенги в связи с акцией Pussy Riot в 2012 году обессмертил ее: формула «попробовали бы они это…» за последующие годы превратилась в универсальную. Недавний пример – реакция в сети на выступление школьника Николая Десятниченко в Бундестаге: «Попробовал бы он это в Кнессете» (имеется в виду – выступить с той же речью). 

Братом-близнецом этой фразы является знаменитое «можем повторить».

Оба этих выражения помогают понять суть того, что называется катастрофическим мышлением – психологической особенностью путинского человека.

Пытаясь понять, где корни этих выражений, вспоминается и другая загадочная фраза: «Сталина на вас нет», – сохраняющая популярность вот уже лет шестьдесят. Это угроза насилием, хотя и неосуществимым. Таким образом обозначается крайняя точка, худшее, что может случиться. Эта угроза амбивалентна, поскольку несет опасность в том числе и для самого говорящего. Другое дело, что он не всегда это осознает.

Российский сумрачный гений в последнее десятилетие вывел формулу «символического краха»: довести ситуацию до предела, поставить мир в тупик, обессмыслить любое начинание. При этом угрозу в принципе реализовать невозможно, и говорящему это прекрасно известно. Это всегда угроза словом – гипотетическая, мысленное доведение ситуации до катастрофы, до крайности; любую плохую ситуацию превратить в абсолютно плохую, из которой нет выхода, заглянуть за край.

Говорящий одновременно как бы и желает этого, и ужасается возможным последствиям – сам себя пугает? – нельзя никогда понять, какова его цель на самом деле. Получается, что он вольно или невольно желает катастрофы, в том числе и самому себе, видя в этом своеобразную сатисфакцию.

Одновременно катастрофа стала синонимом настоящего, искренности и душевного комфорта. И даже синонимом своеобразной веры.

В сущности, пропаганда является сегодня таким постоянным заглядыванием за край. Заглядыванием в ад. Конечно же, чтобы спасти «настоящие ценности» и компенсировать потерю смысла.

Откуда в советском человеке 2.0 скрытая тяга к катастрофе? Это болезненная компенсация за крах советского проекта. Человеку советскому обещали, что крах капитализма и победа коммунизма неизбежны. Вместо этого крах постиг сам коммунизм. Катастрофа – это как бы обратная сторона обещанного коммунизма. Его изнанка. Раз катастрофа случилось с нами, пускай она случится и со всеми остальными, иначе несправедливо. Советское мышление оперировало десубъективизированными категориями (массы, буржуазия, классы); нынешнее мыслит в похожих категориях неназванных «темных сил», «мирового правительства», «Запада».

Советский человек продолжает инстинктивно, в качестве самозащиты искать все те же обещанные Марксом «закономерности развития истории», которые как раз и предполагали катастрофу капитализма. Тут мы наблюдаем удивительный синтез коммунистической идеи и эсхатологии: обе живут ожиданием Конца, и вера в его приближение парадоксальным образом становится последней Надеждой. Недавний конфликт в Каталонии, например, оценивался кремлевскими комментаторами как «аналог распада СССР» и ставший уже штампом «крах Евросоюза». По форме похоже, но по сути нет: Евросоюз не тоталитарная империя, а экономический союз; даже с выходом каких-то стран (Британии, например) конструкция не обвалится.

Мышление в рамках катастрофы искажает картину мира, лишает доверия, способности к диалогу и в конечном счете лишает веры в человека. Советское сознание не может привыкнуть к тому, что решает всегда индивидуум, а не массы. Что у мира нет «заокеанского хозяина» и решения принимает свобода в лице человека.

Итак, путинский человек умеет производить конфликты и катастрофу – и пытается сегодня продать это умение на мировом рынке. Как это повлияло на мир?

Спасение смысла

В прошлом году исполнилось десять лет со дня смерти философа Жана Бодрийяра. В российской коллективной памяти от него осталось, пожалуй, только слово «симулякр». Между тем важнейшая идея Бодрийяра – своеобразное манихейство, к которому он пришел еще в 1980-х. Мир стал слишком стерильным, из мира изгнано зло, но без него добро исчезает тоже, наступает онтологический хаос, нарушается привычный бытийный баланс.

Бодрийяр писал об этом, конечно, с целью теоретической деконструкции, но в России эту идею поняли (как всегда) догматически, как буквальное руководство к действию. То есть стали деконструировать мир буквально – напоминая, что «человек неизменно плох», с помощью цинизма подрывая основы человеколюбия, коммуникации и мировой политики.

Когда говорят, что у путинской идеологии нет философской базы, это не так: покопавшись, там можно найти и отголоски идей Хайдеггера (слияние вождя и народа в единое тело), и Карла Шмитта (режим чрезвычайного положения как подтверждение суверенитета). Но главный источник – Бодрийяр (видимо, в силу его публицистичности и популярности в 1990–2000-е). У него почерпнута и творчески переработана идея о возвращении «достаточного зла» для баланса.

Первым эту идею неосознанно артикулировал бывший замглавы администрации президента Вячеслав Сурков. Собственно, ту же идею он излагает в завуалированной форме в недавней статье«Кризис лицемерия»: не надо придумывать новое, мир был и останется плох, давайте вернемся к «старому доброму злу» – государству, за которым нужно оставить право на насилие. Делается это, разумеется, чтобы избежать худшего зла – хтонического, неконвенционального, такого, как мировой терроризм. «Мириться лучше со знакомым злом, чем бегством к незнакомому стремиться». Иначе – ад.

Но ад все не наступает вопреки пророчествам. Мир постмодерна оказался сложнее, чем предполагал Бодрийяр. В открытом обществе всегда находятся скрытые резервы, противоядие, новые эффективные решения. Они возникают не сверху, не директивно; они вырабатываются самим обществом. «Миллионы одномоментно принимаемых людьми решений на местах», по Фридриху Хайеку, являются главным преимуществом свободного рынка по сравнению с плановой экономикой. Теперь мы можем применить формулу Хайека и к выработке моральных решений.

Свободное общество, как и свободный рынок, эффективнее вырабатывает моральные нормы, нормы сосуществования – чем государство, которое спускает их сверху, директивно. Как и плановая экономика, плановая мораль – как сейчас в России – не успевает за изменениями внизу, которые происходят каждодневно. В свободном обществе решение принимают люди, а не вожди или концепции.

Это можно назвать новой философией коммуникации. Дело даже не в соцсетях, не в технологиях, а в умении и готовности людей договариваться самостоятельно. Это и является сегодня главным противоядием конфликту и катастрофе. Антидвором и антикухней. Именно способность людей договариваться и помогает каждый раз избегать политического и социального ада. И для того чтобы обрести смысл, не обязательно заглядывать за край пропасти.

Другой тезис Бодрийяра – что мир постмодерна есть сплошная подделка – также был понят российскими политтехнологами впрямую, как данность. Раз мир стал подделкой, раз все позволено и границ между добром и злом больше нет – об этом тоже писал Бодрийяр, значит можно без всякого зазрения самим создать в России симулякр, имитацию демократии.

Но одно дело – десубъективация, виртуализация, «измельчание личности», сложившиеся в Европе и Америке в результате естественного развития экономики, раскрепощения, прозрачности, глобальных сетей – как побочный эффект демократии. А другое дело – сознательное превращение демократических принципов и институтов в имитацию, в глобальный аттракцион; попытка подделать не только принципы, но и эмоции самих людей.  

И тут случилась парадоксальная вещь. Если западный мир прежде и ощущал себя подделкой, то на фоне нашей подделки он как бы обрел свою новую сущность. Можно сказать, обрел настоящесть. Россия сыграла роль кривого зеркала, посмотревшись в которое Запад вдруг опять обнаружил себя в качестве субъекта. Тем самым путинский проект вернул Западу его собственный смысл, который был утерян в 1990–2000-е. За это Запад может быть благодарен Путину.

Как социалистический проект заставил демократию стать более гибкой, социально ориентированной, так и нынешняя российская пропаганда заставила Запад вспомнить о собственных базовых принципах – не экономических уже, а этических. Попытка довести мир до предела, до гипотетической катастрофы, искусственно размыть онтологическую границу между добром и злом обернулась, напротив, восстановлением этих границ.

Россия опять тут послужила отрицательным примером, увы. Столкнувшись с грубой подделкой, пародией на себя, Запад нащупал точку опоры. Сработал обратный эффект: реакцией на пропаганду стало возвращение к обсуждению базовых понятий свободы, принципов демократии, прав человека.

Особенно это проявилось в реакции на миграционный кризис и последовавший за ним правый реванш, который рассматривается уже в рамках психологии – как глобальный «реванш насилия», который на самом деле есть попытка общества защититься от стремительной модернизации. Кое-где этот «правый марш» достиг тактического успеха, но в целом правая идея пока не смогла взять верх в Европе.

Так, советский человек вне советского проекта выступил невольным спасителем смысла эпохи постмодерна. В наше время трудно надеяться на восстановление «настоящего», но оно возникло от обратного, «благодаря» во многом действиям России. Тут поневоле задумаешься о промысле или, по крайней мере, о том, что в истории ничто не пропадает без следа, все для чего-то нужно – просто мы не всегда догадываемся для чего.

В Минздраве обсудят идею штрафов за недостаточно стройную талию

Анатолий Михаханов, вес которого 292, сумоист с самым большим весом

Идея измерения охвата талии как одного из способов профилактики производственного здоровья пока не обсуждалась с министерством здравоохранения, заявила министр здравоохранения РФ Вероника Скворцова.

"Особые моменты, связанные с производственным здоровьем, с министерством пока не обсуждались. Обязательно обсудим", - сказала в понедельник Скворцова, отвечая на вопрос "Интерфакса" о том, обсуждалась ли идея измерения талии с министерством.

Ранее СМИ сообщали, что ведомство рассматривает опыт разных стран в области здорового питания. В частности, изучается опыт Японии, где граждан якобы штрафуют за превышение нормативных показателей по объему талии.

Борьбу с ожирением японские власти расценивают как меру противодействия стремительному старению населения и, в частности, росту числа сосудистых заболеваний и диабету. Правительство поставило перед собой цель сократить число страдающих ожирением за первые четыре года (то есть с 2008 г. по 2012 г.) на 10%, а в течение следующих семи лет - на 25%. 

Чтобы выполнить план, было решено вводить штрафные санкции в отношении нерадивых компаний, не проявляющих заботу о своих сотрудниках, а также против местных органов власти, отстающих в выполнении поставленных задач.

Между тем, пишет The New York Times, некоторые чиновники слишком ретиво бросились выполнять метабо-закон. Так, мэр одного из городов префектуры Миэ на острове Хонсю настолько увлекся идеей, что вместе с шестью муниципальными чиновниками создал группу по борьбе с ожирением под названием "Семь метабо-самураев". Пыл компании, однако, быстро поугас, после того как один из них - 47-летний "метабо-самурай" с талией в 99 сантиметров (должно быть 85, а для женщин 90) - умер от сердечного приступа во время пробежки.

Просроченная жизнь

На видеозаписи жители расхватывают предназначенные для утилизации просроченные продукты из супермаркета. Ежедневно супермаркет выбрасывает продукты, срок годности которых подходит к концу. Саратовцы караулят вынос тележки и расхватывают просрочку на пути к мусорным бакам.«... – А нам, когда привозят тележку, лучше хватать всё что видишь, потому что если будешь выбирать, там уже ничего не останется. Дома потом можно посмотреть. Или здесь, как разделили, посмотреть – ненужное положить рядом с урнами, – поучает Любовь».Корреспондент «Газеты недели в Саратове» Гульмира Амангалиева в статье «Просроченная жизнь» (https://fn-volga.ru/newspaperArticle/...) рассказывает о людях, которые ведут охоту на бесплатные продукты.

Варварское мышление, или гопники во главе государства

Собственно, я давно хотел оформить пост, объясняющий, почему пыня и его банда ведут себя именно так, как ведут. Потому что в комментах к новостям за последнее время многие недоумевают, почему они делают именно так, почему не создают каких-то проектов кроме распильных и строят себе вульгарные дворцы, а не какие-то интересные проекты. И я задолбался объяснять людям психологию гопников. Недавно в каментах подсказали статью, где это все оформлено и расписано, потому, будучи ленивым, я приведу её сюда. Я местами не согласен в мелочах и иногда формулировках, и это можно обсуждать в каментах, но общий смысл написанного, кмк, абсолютно верен.

Статья написана украинцем, потому "нам" употребляется в стиле "нам, украинцам", но основной смысл перепоста её здесь, вобщем, не в этом. 

https://petrimazepa.com/varvarstvo_kak_ideologia

Недавно в Одессе был маленький скандал.

Волонтёры посадили цветы — в основном тюльпаны — на приморских склонах. Долго собирали средства, выбирали луковицы, высаживали. За пару дней пасхальных каникул отдыхающие рядом граждане и их дети просто уничтожили посадку, бегая по ней и срывая цветы. Порой выдёргивали и с луковицей. Довольно дорогой труд был уничтожен за несколько часов. В соцсетях стоял плач — мол, как после этого благоустраивать родные города, если придёт жлоб и уничтожит все твои труды за пару минут. Просто в рамках развлечения.

И, разумеется, вопрос, почему у нас так, а в каком-нибудь Брюгге или Нагасаки иначе. Почему у нас нужно ставить у каждой клумбы автоматчика, а у них даже табличку «Не ходить, ***дь!» вешать не надо — и так все всё понимают.

Ответ «потому что у них были в истории периоды, когда возле клумб стояли автоматчики» хорош, но не всегда правдив и всегда недостаточен.

Причина несколько глубже, и в ней ключ к пониманию поведения не только отдельных уродов на местах, но и больших геополитических выродков.

Имя ей — варварский тип мышления.

Экскурсия в странную голову

В чём ключевое отличие варвара от цивилизованного человека? Не в правилах приличия, не во врождённой агрессивности. Автор этих строк убеждён, что основная разница — в том, как варвар видит мир вокруг себя.

Цивилизованный человек ещё в детстве усваивает понятие принадлежности. Его мир расписан, и на большинстве объектов есть маркер «чей-то». Вот это моё, а вот это не моё. Это мой совочек, это машинка Васи, это мамина помада, а это городской парк. Вырастая, он обогащает эту картину мира подробностями, понимает разницу между муниципальным, кооперативным, государственным и так далее.

Прелесть по-младенчески наивного восприятия варвара — в том, что в нём этой характеристики нет. Он в этом плане — всё равно что дальтоник. У него нет ощущения «владения». Только ощущение обладания.

Есть разница. Например, ты обладаешь съёмной квартирой, пока ты её используешь, но ты ею не владеешь.

Когда варвар молодой выходит в степь донецкую, то видит он перед собой не кучу объектов со всплывающими подсказками «чьё-то», а одно огромное пространство ничейных ресурсов. Просто некоторые из этих ресурсов хорошо охраняются другими людьми и взять проблематично, а некоторые — нет. Мысль «это же не моё, брать нельзя!» варвара в принципе не останавливает. Его останавливает только прямой в рыло, да и то не всегда с первого раза.

Удаль и достоинство в представлении варвара — умение освоить и присвоить как можно больше ресурса и удержать его от других таких же богатырей. При этом у варвара вообще нет горизонта планирования: он логично рассуждает, что то, что сегодня не присвоит он, завтра присвоят другие.

Поэтому он снимает канализационный люк и тащит его на металлолом, уверенный не просто в том, что он ни в чём не виноват, но даже в том, что он делает полезное дело. Вот люк лежит, пропадает, не используется, — а он его сейчас с пользой применит. В его понимании люк — такой же ресурс, каким в понимании первобытного человека может быть камень. Полезное ископаемое. Не продукт чужого труда, а вот просто оно здесь росло.

Никогда не видели, как отдельные варвары, приезжая за границу, начинают рыдать — мол, какая страна буржуям досталась? У них, правда, не работает причинно-следственная связь «эти буржуи эту страну построили». Готические соборы, Эйфелевые башни и монорельсовые поезда они воспринимают как что-то, само по себе выросшее. Ресурс, которым несправедливый Боженька почему-то наградил не тех.

В понимании варвара «чьё-то» должно быть постоянно защищено. За право обладать нужно сражаться, а не смог — не заслужил. «Он сам виноват, что не поставил на машину сигнализацию!» — в уверенностью в своей правоте рассказывает угонщик. В его картине мира всё правильно. Был ресурс — машина. Кто-то им обладал, но не смог удержать, поэтому этот ресурс честно достался более расторопному.

Вместе с тем, в понимании варвара предметы имеют лишь утилитарную ценность. Картина стоит столько, сколько стоит дерево, холст и краска. Книгами удобно печку топить. Умный варвар ещё понимает, что книгу или картину можно выгодно загнать лоху, который её почему-то ценит, но не очень понимает, почему он так делает: лох и есть лох.

При этом освоение пространства не обязательно совпадает с присвоением. То, что мы называем вандализмом, для варвара тоже освоение пространства. Он оставляет свои следы, отмечает присутствие, ломает мир согласно своим правилам. Кто постановил, что здесь будет стоять статуя Маленького Принца? Я раздолбаю её молотком — или, по крайней мере, пририсую ей елду! Здесь я решаю, что здесь будет стоять!

Теория и практика

Именно поэтому они рвут цветы и вытаптывают то, что не смогли вырвать. Цветы не охраняются, а, значит, это ничейный ресурс. Можно брать и пользоваться. А если пользоваться не хочется — можно вытоптать. В конце концов, кто решил, что они здесь нужны? Кто претендует на моё пространство?

Именно поэтому пункты приёма металлолома у нас никогда не пустуют. Добытчики уходят на охоту и добывают на ней канализационные люки, катушки лифтов, гаражные двери. Богата наша природа дичью! Это не мешает им потом жаловаться на то, что лифты не ездят, а отверстия не прикрыты. Помните «Жёлтую стрелу» Пелевина, где один из пассажиров поезда долго жаловался на то, что всё растащили, но позже с радостью включился в проект по добыче цветных металлов из ручек купе? Это оно.

Почему так получается?

Потому что разницу между своим и чужим нужно вдалбливать в головы с детства. Точно так же, как учить держать ложку. Это — основной навык цивилизации.

У нас же ещё сработал Совок, обозначив огромный пласт собственности категорией «народное».

– Всё кругом — народное, всё кругом — твоё!

– Если всё народное, значит, всё ничье: что домой утащено, только то твоё!

Цивилизованность в головах — штука наносная. Её легко убрать, сложно впихнуть обратно. Если ты уже убедил массы, что всё кругом ничейное, очень сложно объяснить, что в жизни всё не так. Собственно, это одно из главных преступлений СССР против семантики. Второе — обозначение профинансированного за счёт налогов как «бесплатного» («бесплатное образование», «бесплатная медицина» и т.д.), радостно перетащенное в украинскую Конституцию. Звучит привлекательно, но убивает само понимание того, как работает страна и общество.

Как с этим бороться? Как и со многими социальными язвами — образованием и тумаками. Тех, кто уже привык видеть мир по-варварски, остановит только неотвратимость наказания. Тех, кто ещё не привык, ещё можно спасти, если вовремя им объяснить механизмы и указать на причинно-следственные связи. Не факт, что дойдёт, но попробовать стоит.

Геополитический аспект

Я, возможно, упрощу вам жизнь, если скажу, что мышление варвара — одно из определяющих объяснений политики Кремля. Там точно так же видят мир.

Вот зачем ты взял Крым? Зачем ты взял Крым, а?

И тысячи людей на полном серьёзе начинают объяснять, что «хохлы» сами виноваты, потому что плохо охраняли. И вообще, не взяли бы мы — взяли бы солдаты НАТО.

Вот почему ты считаешь, что весь мир против тебя? Ты не понимаешь, как устроен мир? Ты не понимаешь, что ты интересен не как объект для грабежа, а как поставщик и рынок сбыта, потому что торговать с тобой просто по деньгам выгоднее, чем тебя грабить?

Не-е-ет, вы что! Я же на ресурсе сижу! Все же спят и видят, как забрать мои нефть и газ! Все войны в мире — из-за нефти! Я и сам порою…

Зачем ты попилил промышленность Донбасса?

Нет ответа, молчание. Чтобы быстро обналичить захваченное, а то ведь заберут обратно. И чтобы врагу поменьше досталось.

Разумеется, в этой картине мира Россия имеет право на полное или частичное обладание соседними странами. Просто потому, что она считает себя достаточно сильной для того, чтобы их «освоить». Рассказы о суверенитете и территориальной целостности — уловки для лохов.

Понимание того, как работают такие головы, даёт возможность прогнозировать, что они будут делать, как им отвечать и как вообще с ними себя вести.

Дело за малым: объяснить это тем, чьи головы работают совершенно иначе.

Пилотный выпуск.

Хочу, чтобы нетфликс сняло сериал про Навального.

Про то, как юноша, мечтая о демократии, колотитантижульнический союз, как высмеивает коррупционеров. Все эти милые лозунги,горящие глаза, наклеечки на рюкзачки. 

А вот молодая девчонка попала под чары кудрявогообаятельного революционера. Кадр: сидят на кухне под просекко, май, соловьи.Навальный штакет облизывает «они, юля, спорят, кто больше на офшоры затащит. Ая великую страну хочу. Ведь если 150 миллионов поставить на рельсы демократии,мы же через 30 лет на марс маршрутки отправлять будем, совенок!»

Но вот начинаются конфликты. Время идет, роста нет. Братсидит. Жена кричит на кухне, уже усталая, волос седой в кадре, косынка: «мнедетей нечем кормить, Леша! Тебе же предлагали — 500 миллионов валюты, паспортлюбой страны — и забывай про свои ютуб-ролики, а ты идейный (издевательскиговорит), тебе на марс маршрутки отправлять! Вырасти, Леша, пока не поздно! Яуже в подъезд заходить боюсь!» (тревожная музыка. На самом деле, оченьтревожная)

Навальному плохо. Все отворачиваются. Он становится жалок. Вкадре мэм: блэд Навальный. Но Навальный не сдается — утром он обливаетсяконтрастным душем, ночами отжимается на турничках во дворе, закаляется зимой пометодике Кузнецова босиком по снегу. Поймал шпика у падика — налещевал какщегла. Всем видно, что Навальный не сдастся. Клоуном его сделать не выйдет!

А потом утро. Галки кричат за окном. Февраль. Новости:«опустив голову под гнетом небывалого горя, наша страна встречает известие отом, что вчера в Кремле скончался…

И передел власти попер дикий как в 91-м. Пиздорез просто -всю якиманку подожгли бензином, реперы ебашут курьеров яндекс еды, те стаджиками схлестнулись, уже слышна поступь батальонов с юга. Макаревича прямо сзарядья в москву реки с вертухи швыряют.

И тут прокачанный Навальный кидается в схватку подэпохальную музыку, как мастиф чисто. Тут и тесака можно подключить, и Сашубелого, размах фантазии колоссальный.

И вот Навальный в кремле! Не зря закалялся! Демократия! Ура!Лидеры всех стран приветствуют законно избранного президента рф!

Жмут руки, целуют в щеку, мандаты подсовывают разные подполу пиджака.

Но понимает Навальный, что отношение к нему как к клоуну итут. Типа, «мистер Навальный, вы проиграли холодную войну, сдайте нам ваширакеты, поцелуйте пигментную руку меркель». Но мы же знаем, что Навальный нетакой, он прошел школу турничков. Лоха увидели? В зеркале увидите лоха!

Навальный в две недели берет киев. Переименовывает РФ в Русское Демократическое Царство. Распускает рпц, организовывает культ Перуна.На Красной Площади алой сентябрьской зорькой ядерные тополя маршируют подpharaoh - идол во имя мокоши. Старухам на якиманке повстанцы раздают сырое мясос дымящихся калашей.

Через неделю армия навального вторгается в Сирию, прекращаяпрения между оппозицией, игилом, войсками арабских республик. Надурманенные эфиром,нейролептиками и хуй знает чем еще, завоеватели мира от пуза нагибают лучшиебатальоны неприятеля.

Национальное средство платежа - биткоин. Игорные зоны -везде, где можно присесть в буру на пятихатку сыгрануть. Чисто либертарианство.На шести самолетах в страну залетает под музычку Павел Дуров.

Поле чудес закрывают.

Силами второй псковской ремонтной бригады отстраиваем евреямхрам в Иерусалиме. Высаживаем поселенцев в антарктиде, вырубаем из голубогольда храм без единого гвоздя.

Сами знаете, как нетфликс умеет снять.

И все чаще в речах Навального звучат тревожные реплики, чтоСША построили не ту демократию, что указано в древних демократических свитках.

Есть кое-какие изменения и в облике Навального. Во-первых,подрос лидер. 280-290 рост где-то. Зрачки черные растеклись по всей площадиглазного яблока. Вперед себя Алексей пускает свору псов, вижу на нем мантию ишапку мономаха облегченной версии. Во рту сижка, в руках кубок с просекко.Почти всегда Навальный приплясывает вокруг собственной оси. Говорит исключительнона латыни.

Юлия не узнает мужа. Она начинает догадываться, что внутрион уже не тот кудрявый поэт-идеалист, которого она полюбила в мае.