Из-за доноса Минкульт потребовал от Третьяковки отчитаться о "соответствии традиционным ценностям"
Министерство культуры потребовало от Третьяковской галереи отчитаться о соответствии ее экспозиции "традиционным ценностям", зафиксированным в указе Владимира Путина от 3 ноября 2022 года.
"Тайная вечеря", Николай Ге, 1866 г.
Минкульт направил Третьяковской галерее письмо с требованием отчитаться «по вопросу приведения содержания постоянных экспозиций и выставок в Государственной Третьяковской галереи в соответствие с духовно-нравственными ценностями».
Письмо (копия есть в распоряжении "The Moscow Times") подписано заместителем департамента музеев и внешних связей Минкульта Наталией Чечель. Она требует от гендиректора Третьяковки Зельфиры Трегуловой до 6 февраля подготовить ответ на жалобу некоего Сергея Шадрина, поступившую в Минкульт.
Текст жалобы приводится в приложении к письму Минкульта. В нем Шадрин пишет, что экспозиция Третьяковки, по его мнению, не соответствует государственной политике «по сохранению и укреплению традиционных российских духовно-нравственных ценностей». Шадрин ссылается на ценности, изложенные в указе президента РФ от 9 ноября 2022 года № 809.
Автор жалобы на Третьяковку в Минкульт уверен, что экспозиция музея «не в полной мере соответствует духовно-нравственным ценностям», а в залах «представлены произведения, имеющие признаки деструктивной идеологии». Шадрин пишет, что от знакомства с экспонатами он испытал глубокий пессимизм, ощущение пустоты и беспросветности.
В частности он отмечает, что цикл "Тайная вечеря" состоит из 13 полотен, «по содержанию которых невозможно понять, кто является Иудой», а в искусстве второй половины двадцатого века есть сцены «многочисленных похорон, в том числе в присутствии маргинальных социальных элементов», «запойного алкоголизма» и «волюнтаристские интерпретации» образов отечественных правителей и деятелей культуры. Кроме того, Шадрина возмутила статуя Пьеты, созданная в 1978 году Александром Бургановым: отсутствие головы у Богородицы он счел «дьявольской интерпретацией» религиозного сюжета.
«Мы имеем дело с типичным советским способом борьбы с неугодным искусством, – якобы письмом из народа, которому дается официальный ход», — прокомментировал "The Moscow Times" письмо сотрудник Третьяковской галереи, пожелавший сохранить анонимность.
Письмо Шадрина сотрудник музея сравнивает с речью первого секретаря ЦК КПСС Никиты Хрущева на выставке в Манеже в 1962 году. Хрущев тогда описал увиденные им картины словами «говно» и «мазня», приказывал «Всё запретить» и «Прекратить это безобразие!»
Источник: "The Moscow Times".
По поводу страничек выше, впервые живьём учебник для следака вижу, хоть и слыхал.
Они не адаптируются, их адаптируют, Шерлоком быть вовсе не обязательно. Делаешь всё по шагам из подобного учебника, как правило этих действий достаточно, чтобы процентов 80% по горячим следам раскрыть. Учебники составляются опытными профессионалами для исполнительных дуболомов.
Компьютер, смартфон - это вообще огромное досье на каждого, их стараются забирать в первую очередь. Если раньше старались надавить психологически (наорать, обмануть, пообещать, сказать, что друзья уже раскололись) неопытный человек мог расколоться, попав в стресс, то сейчас каждый с собой таскает следящее устройство, легко вскрываемое закупленной за границей программкой. В телегу вообще в первую очередь лезут. Удалённые файлы (текст, фото) тоже читаются (видимо не перезаписанные много раз). Просматриваются соцсети и лучше бы там не было порнушки даже в закрытом профиле. Мстительные органы могут вернуть телефон разбитым, если не указал, что он целый. А компьютер вернуть когда он уже морально устареет.
Самое главное было раньше в работе следака - не нарушить порядок процедур, за что может потом уцепиться на суде адвокат, а улика, добытая с нарушением не сможет пойти в основу дела. После 2020 года судьям вообще похуй, хоть если бы прямо на суде показания дубинами выбивали. Ну и следователь должен собрать более-менее правдоподобную версию произошедшего, пусть даже там на самом деле всё было иначе. На суде человеку крайне сложно оспорить версию следствия, это ведь нужно доказывать. Его слово против слова следака не катит, т. к. по дефолту считается, что подсудимый старается избежать ответственности, хотя по презумпции он ещё не считается виновным. Видимо, случаи, когда человек действительно невиновен и не хочет сидеть в тюрьме, а следак напридумывал сложно опровергаемых сказок ради повышения по службе - решили игнорировать, как усложняющие процедуру.