В КПРФ предлагают организовать отправку добровольцев на Украину
Фракция Компартии в Госдуме обсудит организацию централизованной переброски граждан, желающих помочь ополченцам в Донбассе
Первый заместитель председателя Госдумы Иван Мельников предлагает легализовать поток добровольцев, отправляющихся на Украину, создав специальную организацию, возможно, при Министерстве обороны России. Инициативу будут обсуждать на заседании фракции.
— Очень много добровольцев едут на Украину — этих людей не остановить, считаю, что в этом деле должно быть организующее начало. Раз есть движение, то его нельзя пускать на самотек, а необходимо направлять в нужное русло. Люди туда всё равно едут, они могут там погибнуть, превратиться в пушечное мясо, а можно все-таки попытаться помочь в организации поездок. Наладить контакты, чтобы они ехали на подготовленное место, вливались в местное освободительное движение, а не занимались свободным поиском, — заявил «Известиям» Иван Мельников.
Депутат уверен, что добровольцев как минимум десятки или даже сотни тысяч человек. Мельников полагает, что заниматься процессом помощи добровольцам должны госструктуры или общественная структура под непосредственным контролем государства.
Когда мы говорим “США”, мы почему-то сразу видим перед глазами что-нибудь из современных атрибутов передовой страны - домик с лужайкой и флагштоком, на котором майорить stars and stripes, бетонные джунгли Большого Яблока, Гранд Каньон, или - на худой конец - мост Golden Gate и авианосцы. И когда нашему внутреннему взгляду предстает эта картина, то как-то горько и обидно осознавать, что мы живем нихрена не в домиках с лужайками, а в бетонных бараках, флагштоки у нас, как правило, возле бензоколонок, а наши Золотые Ворота, безусловно, одна из красивейших станций метро в мире, но от унылых рож аборигенов, курсирующих по ней, хочется немедленно прыгнуть под прибывающий поезд (и тоже самое касается и России, и Беларуси, и прочих %country_name%станов). Абыдна, блин.
И, разумеется, всем хочется жить как в США - с лужайкой, авианосцами, мостами и Голливудом. Хочется, но не получается. Ведь, казалось бы, возьми, и скопируй. Вот, например, в Мордоре взяли, и ввели каких-то сенаторов. Чтобы совсем как у богопротивных пендосов. Помогло? Не очень. Вот мы взяли, и вместо опостылевших ППС запилили новых, чистых и блестящих копов. Лужайки чот зеленее не стали. Выходит, скопировать-вставить не работает. Ну, или работает, но как-то не так.
Разумеется, тут же нашелся ответ - виноваты во всем власти. Эти пидоры, значит, сели там на потоки, и мешают честным людям жить. И все, что надо сделать - это прогнать барыг, и поставить новых, честных и хороших. Ну, или к такой модели апеллируют сторонники наших борцов с коррупциями - мол, Межигорья распродать, а деньги - в пенсионный фонд. Или - раздать учителям. Или - на армию. Саакашвили примерно так и сделал, кстати - заставил бывшего главу грузинской ЖД закупить вагоны и выплатить зарплаты из своего личного кармана, и за это его люто, бешено любят наши избиратели.
Конечно, это дало бы некий кратковременный эффект - как это дало кратковременный эффект в Грузии. Однако, стоило команде Михаила пролететь на выборах, как начался стремительный откат к купленным-проданным судам, карманным СМИ и прочей веселухе.
Точно так же, кстати, закончилась одна просвещенная диктатура в Африке - там президент-диктатор всерьез озаботился борьбой с коррупцией, жил на одну зарплату и вообще был весьма неплохим парнем (даже людей не ел). Правда, его уже через пару месяцев нахуй убили, а его преемник на отложенные для детсадов и школ деньги купил себе самолет (на борту которого вполне мог кого-то сожрать, но мы этого не знаем наверняка).
Так вот, вернемся к США. Почему-то глядя на авианосцы и Голден Гейт, люди как-то упускают из виду, из какого говна и палок все это строилось, ведь чуть более ста лет назад в США царила зрада, разительно напоминающая наши 90е, с той лишь разницей, что вместо биты для отжима использовали биржи и газеты - скажем, некий Джей Гулд, по дивному совпадению, владелец New York World, попытался сожрать аж целый Western Union Company - на минуточку, монополиста телеграфной связи (привет, Укртелеком!). Ребята типа Гулда активно скупали политиков, чиновников, силовиков, и вообще вели себя ну прямо как один рыжий поц с дамбаса.
Как вы думаете, что сделали проклятые пендосы, чтобы это прекратилось? Раскулачили Гулда, или свергли злочынную владу? А вот и нет - люди доебались до прессы.
Внезапный поворот, правда? Журналистика не зря названа четвертой властью - именно журналистика призвана служить обратной связью общества и власть имущих. Именно громкие коррупционные разоблачения вынудили политиков пойти против олигархов. И да - это было долго и сложно. И - опасно, прежде всего, для самих журналистов. Но это сработало.
А теперь переходим к самому сложному: почему у нас это не работает.
Коррупционные скандалы сотрясают наше медиапространство чуть ли не каждодневно - то Липецк не закроют, то у Лещенко квартиру не по карману найдут, то, оказывается, баба Йуля задекларировала 200 тыщ зеленых, а сама обедает с Трумпом за 2 ляма. Но толку от этого - ноль.
Конечно, самой простой отмазкой служит “они там все погрязли в воровстве”, и, мол, не хочу разбираться в сортах говна. По иронии, именно нежелание копаться в сортах приводит к тому, что публику кормят отборным калом. Смотрите как работает наша “журналистика” (на самом деле, у нас нет журналистики от слова совсем):
Прежде всего, журналисты (будем придерживаться этого термина, т.к. словосочетание “медийная блядь” хоть и передает смысл, но ввод в заблуждение, будто у нас есть журналисты), хотят кушать. Это, в общем-то, нормальное стремление любого живого существа. Это значит, что за каждую напечатанную культяпками буковь, они хотят получать копеечку. А лучше - гривну. А еще лучше - доллар. И это - я повторяю - нормальное и естественное стремление любого человека - получать за свой труд (да, проституция - это тоже работа) максимальное вознаграждение. Это вынуждает более-менее продвинутых борзописцев монетизировать свои навыки владения пером/камерой через продажу своих услуг публичным личностям. И это - опять же - естественно, хоть и нехорошо.
Дальше срабатывает уровень повыше - а именно - заказчики банкета - наши бароны-разбойники ХХI века. Господа олигархи используют СМИ не для сбора мнений людишек, а с целью распространения выгодной для себя информации - будь то зомбирование ватных долбоебов, или перепрошивка патриотов. В любом случае, поток информации идет не в том направлении. Это, кстати, ярко показал пример Майдана, когда руководство страны вместо того, чтобы прислушаться к шуму за окнами, пыталось этот шум залить всякой херней через подконтрольные СМИ - в итоге получилось так, что в эфире было только два варианта информации - за и против майдана. Вот беркут избивает бедных студентов, вот злые националисты избивают беспомощных беркутят. При этом мнение самих беркутят и националистов, в общем-то никто не транслирует. И даже на самом майдане - с трибуны вещали Яйцебоки и Кличко, т.е. опять же - информацию спускали сверху вниз (точнее, пытались спустить, не понимая, что делают совсем не то, что надо).
Так вот, второй этап работы наших СМИ - это попытка спустить мнение партии народу. Я не берусь утверждать, что это пошло от совка, когда телевизор служил путеводной звездой, но суть явления именно в том, что журналисты работают не в ту сторону. Вместо того, чтобы рассказывать про положение дел вообще, они транслируют медийные выпады олигархических кланов. Скажем, газовая мафия под знаменами Юли очень неуютно себя чувствует после того, как газ начали закупать по новым схемам, в которых - бида-бида - тырить миллиарды не получается (а их там натырено немало - особенно на смягчении тарифов для населения). И вот Юля и ее спонсоры раздувают тарифный майдан, или еще какую-то херню.
Третий этап работы СМИ начинается уже в голове обывателя. И тут тоже все через жопу (физиологически, конечно, через глаза и уши, и уж лучше бы и вправду - через жопу).
Из-за особенностей советской экономики, сформировался советский же менталитет. В этом миропонимании государство - это такая большая и сильная штука, которая распределяет блага. Однако, поскольку Государство в головах обывателей - это такой черный ящик с парой кнопок, их понимание процессов внутри - весьма условно и примитивно (к сожалению). Например, те же самые поднятые тарифы в головах большинства - это просто так прихоть шоколадного султана, и лечатся они заменой султана, а не каким-то там тонкими настройками.
Достаточно глянуть на претензии большинства к нынешней администрации: тарифы, курс, зарплаты. Заметьте: никто не требует, скажем, выкинуть бизнес из политики. Ну, или требуют, но сначала - обязательно отняв и поделив. То есть, никто не требует незыблемости правил игры. Никто не требует перестать играть с Конституцией так, словно это какая-то книжка-раскраска для детей дошкольного возраста. Никто не требует себе права распоряжаться своей землей и собственностью - общественность всерьез не хочет отменять мораторий на продажу земли.
Подобное, непонимание того как и зачем вообще фунциклирует такая сложная структура как “государство”, приводит к психологии просящего - когда свое благополучие люди связывают только и только с людьми “наверху”. Ярче это выражено в традиционно “ватных” регионах - с крупными промышленными предприятиями, которые и вправду сильно зависят от политики - может дамбас в обмен на свой порожняк заворачивать миллиарды в Донецк - дамбас жирует, и любит Овоща. Не может - начинается скулеж про злых гуцулов у власти.
Вот на этой теме и пристроились наши доблестные журналисты. Поскольку никто особо не связывает свое благополучие со своими собственными усилиями, то журналистика превращается в такую себе медийную гладиаторскую арену, где всякие горлопаны упражняются в том, как бы получше торпедировать заказанного политика. Само миропонимание людей подталкивает к самым простым и очевидным решениям, когда для того, чтобы снискать популярностью избирателей, достаточно просто удачно дать залп из всех орудий. “Тарифы” - кидают клич бойцы Юли, и тут же под ее знаменами 20% избирателей. Бей шоколадного барыгу - вещает харизматичный грузин, и вот еще 20% избирателей уходят в его сторону. “Львовский мусор!” - и вжух, - у самонемощи не осталось рейтинга.
Но это только начало веселья. Мякотка в том, что кто бы ни был у руля, он автоматически становится мишенью. Даже не потому, что злые дядьки так решили, а потому, что журналисты просто не умеют работать по-другому. Даже грызня на уровне блогеров и волонтеров идет зачастую не по принципу “смотрите, что я сделал”, а “смотрите, что наворотил этот мудак”, А народ - как просящая сторона - не пытается ставить своих условий, а жадно ловит ушами очередную лапшу про тарифы, доллар по 8 и геноцид дамбаса.
Только единичные, практически никем не читаемые, новостные ленты состоят не из визгов про зраду, а из внятных и всесторонних обзоров.
И это, на самом-то деле, огромная проблема. Возможно, даже ключевая.
Я даже, пожалуй, рискну предложить решение этой самой проблемы, которое, конечно же, никогда не будет реализовано, но которое могло бы разорвать этот порочный круг. Оно довольно простое: бойкот существующего информационного пространства.
Олигархи и политики платят медийщикам не за красивые глаза, а за вот эту всю зраду и генотьбу, когда любой шаг или его отсутствие становится предметом всесторонней критики. Таким образом, опустив в глазах общественности других, они возвышаются сами. Что поделать - мы пока не доросли до конкуренции идей, и можем только топить других. Изменить свою природу одним росчерком мы не в силах, но можем хотя бы ее осознать, и противиться ей до тех пор, пока она не изменится со временем.
Так вот, отказ от этой информационной накачки - это тоже обратная связь - сигнал, что мы по уши сыты туфтой и медийным мочиловом. Что эти методы примитивных манипуляций не работают. Это касается, в общем-то, всех - и “зрадофилов” и “порохоботов”, т.к. и те, и дургие в равной степени увлечены игрой в “утопи другого”.
Расследование Das Magazin: как Big Data и пара ученых обеспечили победу Трампу и Brexit
В субботу швейцарский журнал Das Magazin опубликовал расследование о том, как технологии персонализированной рекламы в сети Facebook повлияли на итоги выборов в США и референдума о выходе Великобритании из ЕС. Как отмечает немецкий Spiegel, многие журналисты уже стали называть расследование «текстом года». В нем есть все: и новейшие технологии; и универсальное оружие, которое попало из хороших рук в плохие; и ежедневная слежка за каждым из нас; и таинственные заказчики; и превращение из нищего в принца (и наоборот). The Insider публикует полный перевод текста с немецкого языка.
В половине девятого утра 9 ноября Михал Козинский проснулся в цюрихском отеле Sunnehus. 34-летний ученый приехал для того, чтобы выступить в Федеральной высшей технической школе (ETH) с докладом на конференции об опасности Big Data и так называемой «цифровой революции». С подобными лекциями Козинский разъезжает по всему миру: ведь он является ведущим экспертом в психометрии — разделе психологии, основанном на анализе данных. Включив тем утром телевизор он понял: бомба разорвалась. Дональд Трамп избран президентом США, несмотря на все прогнозы социологов.
Козинский долго смотрит новости о триумфе Трампа, о результатах голосования по разным штатам. Он подозревает, что произошедшее как-то связано с его научными разработками. Козинский вздыхает и выключает телевизор.
В тот же день доселе малоизвестная лондонская фирма рассылает пресс-релиз следующего содержания: «Мы поражены тем, что наш революционный подход к основанным на данных коммуникациям внес такой существенный вклад в победу Дональда Трампа». Пресс-релиз подписан неким Александром Джеймсом Эшбернером Никсом. Ему 41 год, он британец и возглавляет компанию Cambridge Analytica. Никс всегда носит костюм, модные роговые очки, а свои светлые волнистые волосы обычно зачесывает назад.
Задумчивый Козинский, прилизанный Никс и широко улыбающийся Трамп — первый сделал цифровую революцию возможной, второй осуществил ее, последний стал благодаря ей победителем.
Насколько опасна Big Data?
Сейчас каждый, кто не жил на Луне последние пять лет, знаком с термином Big Data. Этот термин значит и то, что все, что мы делаем — в интернете или «офлайн» — оставляет цифровой след. Покупка по кредитке, запрос в Google, прогулка со смартфоном в кармане, каждый лайк в соцсети: все это сохраняется. Долгое время никто не мог понять, для чего хорошего могли бы пригодиться эти данные — ну лишь кроме тех случаев, когда в ленте Facebook всплывает реклама средств от гипертонии, потому что недавно мы искали в Google «как понизить давление». Непонятно было и то, чем же является Big Data для человечества — большой опасностью или большим достижением? Но с 9 ноября мы знаем на это ответ. Ведь и за предвыборной кампанией Трампа в интернете, и за кампанией в поддержку Brexit стоит одна и та же компания, исследующая Big Data: Cambridge Analytica и ее директор Александр Никс. Кто хочет понять природу этих голосований (и природу того, что ожидает Европу в ближайшие месяцы), должен начать с примечательного события, произошедшего в 2014 году в британском Кембриджском университете. А именно, на кафедре психометрии Козинского.
Психометрия, которую иногда зовут психографией, представляет собой попытку измерить человеческую личность. В современной психологии стандартом является так называемый «метод океана» (по буквам OCEAN, анаграмму пяти измерений на английском языке). В 1980-е годы два психолога доказали, что каждая черта характера может быть измерена при помощи пяти измерений. Это так называемая «большая пятерка»: открытость (насколько вы готовы к новому?), добросовестность (насколько вы перфекционист?), экстраверсия (как вы относитесь к социуму?), доброжелательность (насколько вы дружелюбны и готовы к сотрудничеству?) и нейротизм (насколько легко вас вывести из себя?) На основе этих измерений можно точно понимать, с каким человеком имеешь дело, в чем его желания и страхи, наконец, как он себя может вести. Проблема была в сборе данных: чтобы что-то понять о человеке, от него требовалось заполнить огромный опросник. Но потом появился интернет, затем Facebook, затем Козинский.
В 2008 году студент из Варшавы Михал Козинский начал новую жизнь: он поступил в престижный английский Кембридж, в Центр психометрии, лабораторию Кэвендиш, самую первую лабораторию по психометрии в мире. Со своими однокурсниками он придумал и запустил приложение для Facebook под названием MyPersonality. Пользователю предлагалось ответить на огромный список вопросов («легко ли вас вывести из себя в состоянии стресса? Есть ли у вас склонность критиковать окружающих?»), получив затем свой «профиль личности», а создатели приложения получали бесценные личные данные. Вместо ожидавшихся данных по дюжине однокурсников, создатели получили информацию по сотням, тысячам, а затем и миллионам людей. Два докторанта собрали тем самым крупнейший «урожай» данных в истории психологических исследований.
Процесс, который Козинский сотоварищи разработал за последующие несколько лет, достаточно прост. Во-первых, тестируемый получает список вопросов, онлайн-тест. Из ответов на него ученые вычисляют личные ценности испытуемого. Далее, Козинский с командой изучают действия испытуемого: лайки и репосты в Facebook, а также его пол, возраст и место жительства. Так исследователи получают связи. Из простого анализа данных в сети могут получится необычные выводы. Например, если мужчина подписан на страничку бренда косметики MAC, он с высокой вероятностью является геем. Наоборот, сильный показатель гетеросексуальности — если человек поставил лайк хип-хоп группе Wu-Tang Clan из Нью-Йорка. Поклонник Леди Гаги с высокой долей вероятности экстраверт, а человек, ставящий «нравится» философским постам — интроверт.
Козинский и его коллеги беспрестанно совершенствовали свою модель. В 2012 году Козинский доказал, что анализа 68 лайков в Facebook достаточно, чтобы определить цвет кожи испытуемого (с 95% вероятностью), его гомосексуальность (88% вероятности) и приверженность Демократической или Республиканской партии США (85% вероятности). Но процесс идет дальше: интеллектуальное развитие, религиозные предпочтения, пристрастие к алкоголю, курению или наркотикам. Данные даже позволяли узнать, развелись ли родители испытуемого до его совершеннолетия или нет. Модель оказалась настолько хороша, что стало возможным предугадывать ответы испытуемого на определенные вопросы. Опьяненный успехом, Козинский продолжал: скоро модель смогла лучше узнавать личность после десяти изученных лайков, нежели его коллеги по работе. После 70 лайков — лучше, чем друг. После 150 лайков — лучше, чем родители. После 300 лайков — лучше, чем партнер. С еще большим количеством изученных действий можно было бы узнать о человеке лучше, чем он сам. В день, когда Козинский опубликовал статью о своей модели, он получил два звонка: жалобу и предложение работы. Оба звонка были из компании Facebook.
Только для друзей
Теперь на Facebook можно отмечать свои посты как открытые и приватные, «подзамочные»: во втором случае просматривать их могут лишь определенный круг друзей. Но для сборщиков данных и это не проблема. Если Козинский всегда запрашивал соглашения пользователей Facebook, современные тесты требуют доступа к персональным данным как обязательного условия для их прохождения.
Но речь не только об отметках «нравится» в Facebook: Козинский и команда могут оценивать людей по Большой пятерке критериев исходя из их юзерпика, фотографии в соцсетях. Или даже по числе друзей: хороший показатель экстраверсии! Но мы также сдаем личные данные, когда находимся не в сети. Датчик движения в смартфоне показывает, размахиваем ли мы рукой с ним, как далеко ездим (коррелирует с эмоциональной нестабильностью). Как замечает Козинский, смартфон — это огромный психологический опросник, который мы вольно или невольно заполняем. Что особенно важно, это работает и в обратную сторону: можно не только создавать из данных психологический портрет, вы можете искать среди этих портретов нужные. Например, обеспокоенные папаши, озлобленные интроверты, не определившиеся с выбором сторонники демократов. По сути, Козинский изобрел поисковую систему по людям.
Все явственнее Козинский понимал и потенциал, и опасность своей работы.
Всемирная сеть для него всегда казалась даром небес. Всегда хочется «вернуться», «поделиться». Это дух нового поколения, начало новой эпохи без физических границ. Но что случится, думал Козинский, если кто-то решит воспользоваться этой поисковой системой по людям, чтобы ими манипулировать? Он начинает ставить предупреждения на всех своих научных публикациях. Предупреждения о том, что его методы «могут нести угрозу благополучию, свободе или даже жизни людей». Но никто, кажется, не понимал, к чему он ведет.
Примерно в это время, в начале 2014 года, к Козинскому обратился молодой ассистент профессора по имени Александр Коган. У него был запрос от некой фирмы, заинтересованной в методе Козинского. Предложение состояло в том, чтобы проанализировать путем психометрии 10 млн американских пользователей Facebook. С какой целью, собеседник не сказал из соображений конфиденциальности. Козинский сначала согласился, ведь речь идет о больших суммах в пользу его института, но потом начал медлить с согласием. В итоге, он выжал из Когана название фирмы: SCL, Strategic Communications Laboratories («Лаборатории стратегических коммуникаций»). Козинский погуглил название компании. «Мы являемся глобальной компанией по управлению предвыборными кампаниями», — гласил сайт фирмы, предлагая маркетинг на основе психологии и логики. Фокус на влиянии на исход выборов. Козинский недоуменно щелкал по страничкам сайта, раздумывая, чем же может заниматься эта фирма в США.
Чего Козинский на тот момент еще не знал: за SCL стоит сложная корпоративная система, завязанная на «налоговых гаванях»: позднее это было показано в «Панамских документах» и разоблачениях Wikileaks. Часть этой системы ответственна за кризисы в развивающихся странах, другая помогала НАТО разрабатывать методы психологической манипуляции гражданами Афганистана. Одна из дочерних компаний SCL — та самая Cambridge Analytica, зловещая маленькая компания, организовавшая интернет-кампании в поддержку Brexit и Трампа.
Козинский ничего об этом не знает, но подозревает неладное. Проводив изучение, он узнал, что Александр Коган создал тайную компанию, которая ведет дела с SCL. Из документа, который есть в распоряжении Das Magazin, следует, что SCL получила данные о методе Козинского именно из рук Когана. Внезапно Козинского осенило, что Коган мог скопировать или выстроить заново его систему, чтобы затем продать ее политтехнологам из SCL. Ученый незамедлительно разрывает связь с Коганом и информирует о ситуации своего институтского начальника. Внутри института зреет конфликт, учреждение опасается за свою репутацию. Коган переехал в Сингапур, женился и начал именовать себя доктором Спектром. Козинский переехал в Штаты, начав работать в Стэнфорде.
Больше года все идет спокойно, но в ноябре 2015 года лидер радикальных сторонников Brexit Найджел Фарадж объявил, что его сайт подключает к работе со своей интернет-кампанией некую компанию, специализирующуюся на Big Data, а именно, Cambridge Analytica. Ключевая компетенция фирмы: политический маркетинг нового типа — так называемый «микротаргетинг» — основанный на «методе океана».
Козинский начинает получать множество писем — учитывая слова «Кембридж», «океан» и «аналитика», многие думают, что он как-то с этим связан. Однако только тогда он сам узнает о существовании такой компании. С ужасом он просматривает сайт фирмы. Кошмар стал былью: его методология используется в большой политической игре.
В июле 2016 году, уже после референдума по Brexit, на его голову начинают обрушиваться проклятия. Дескать, посмотрите, что вы сделали! Каждый раз Козинскому приходится оправдываться и доказывать, что к той фирме он не имеет никакого отношения.
Вначале Brexit, затем Трамп
Прошло десять месяцев. На календаре 19 сентября 2016 года, избирательная кампания в США в самом разгаре. Зал нью-йоркского отеля Grand Hyatt, выполненный в темно-синих тонах, наполняют гитарные риффы: играет песня Bad Moon Rising группы Creedence Clearwater Revival. Проходит ежегодный саммит Concordia, мировой экономический форум в миниатюре. Приглашены сильные мира сего, даже действующий президент Швейцарии Йоханн Шнайдер-Амманн. «Прошу приветствовать Александра Никса, директора Cambridge Analytica», — раздается приятный женский голос. На сцену поднимается долговязый мужчина в темном костюме. В зале царит тишина. Многие уже знают, что перед ними новый digital-специалист Трампа. «Скоро вы будете называть меня Мистер Brexit», — таинственно написал Трамп в своем Twitter несколькими неделями ранее. Действительно, политологи уже писали тогда о сходстве программ у Трампа и у сторонников выхода Великобритании из ЕС. И лишь немногие знали о связи Трампа с малоизвестной Cambridge Analytica.
До тех пор digital-кампания Трампа состояла более-менее из одного человека: Брэда Парскейла. Маркетинговый энтузиаст и основатель одного провалившегося стартапа, он создал для Трампа простенький веб-сайт за $1500. 70-летнего Трампа едва ли можно назвать человеком цифровой эпохи: на его рабочем столе даже компьютера нет. Как однажды поведала его персональная ассистентка, нет даже такого явления, как электронное письмо от Трампа. Сама ассистентка приучила его к смартфону — с которого он с тех пор льет потоки мыслей в Twitter.
Хиллари Клинтон, напротив, опиралась на наследие Барака Обамы как первого «президента соцсетей». У нее были адресные листы Демократической партии, миллионы подписчиков, поддержка Google и Dreamworks. Когда в июне 2016 года Трамп нанял Cambridge Analytica, многие в Вашингтоне скорчили мину. Иностранные чуваки в костюмах, которые ничего в этой стране не понимают? Серьезно?
«Это честь для меня, уважаемые дамы и господа, рассказывать вам сейчас о силе Big Data и психометрии в избирательной кампании», — говорил на саммите Никс. За его спиной в тот момент появился слайд с логотипом его фирмы: изображение мозга, составленное из сетей, подобно карте. «Еще пару месяцев назад Тед Круз был одним из наименее одобряемых кандидатов, — говорил блондин с английским акцентом, да таким, что присутствовавшие американцы ощущали себя подобно швейцарцам, которые слышат литературный немецкий. — Всего 40% электората знали его имя». Все присутствовавшие помнили историю стремительного взлета сенатора-консерватора Круза, едва ли не самое необъяснимое событие предвыборной гонки. Последний из серьезных оппонентов Трампа внутри Республиканской партии буквально выскочил из ниоткуда. «Ну и как же так произошло?» — вопрошал Никс. В конце 2014 года Ccambridge Analytica вошла в предвыборную кампанию в США именно как советник Теда Круза, которого финансировал миллиардер Роберт Мерсер. До тех пор, утверждал Никс, предвыборные кампании велись по демографическим критериям: «Глупейшая идея, если всерьез об этом подумать: все женщины получают одинаковый месседж, потому что они одного пола, все афроамериканцы получают другой посыл, исходя из их расы». Таким дилетантским способом (и тут даже Никсу можно ничего не добавлять) вела кампанию команда Клинтон: разделить общество на формально гомогенные группы, подсказанные социологами. Теми самыми, что до самого конца отдавали ей победу.
И тут Никс щелкает на другой слайд: пять лиц, каждое соответствует определенному профилю личности, Большая пятерка измерений. «Мы в Cambridge Analytica разработали модель, которая позволит высчитать личность каждого совершеннолетнего гражданина США», — продолжает Никс. В зале полная тишина. Маркетинговый успех Cambridge Analytica основан на трех китах. Это психологический поведенческий анализ, основанный на «модели океана», изучение Big Data и таргетированная реклама. Последнее означает персонализированную рекламу, а также такую рекламу, которая максимально близко подстраивается под характер отдельного потребителя.
Никс искренне объясняет, как его компания этим занимается (лекция на YouTube внизу). Его фирма закупает персональные данные из всех возможных источников: кадастровые списки, бонусные программы, телефонные справочники, клубные карты, газетные подписки, медицинские данные. В США возможно купить почти любые персональные данные. Если вы хотите узнать, допустим, где живут женщины-еврейки, можно спокойно купить базу данных. Затем Cambridge Analytica скрещивает эти данные со списками зарегистрированных сторонников Республиканской партии и данными по лайкам-репостам в Facebook — вот и получается личный профиль по «методу океана». Из цифровых данных вдруг возникают люди со страхами, стремлениями и интересами — и с адресами проживания.
Процедура идентична разработанной Козинским модели. Cambridge Analytica также использует IQ-тесты и прочие небольшие приложения, чтобы получать осмысленные лайки от пользователей Facebook. И компания Никса делает то, от чего предостерегал Козинский: «У нас есть психограммы всех совершеннолетних американцев, это 220 млн человек. Наш контрольный центр выглядит так, прошу внимания», — говорит Никс, щелкая слайды. Появляется карта Айовы, где Тед Круз собрал неожиданно большое число голосов на праймериз. На карте видны сотни тысяч маленьких точек: красные и синие, по партийным цветам. Никс выстраивает критерии. Республиканцы — и синие точки исчезают. Еще не определились с выбором — точек становится меньше. Мужчины — еще меньше, и так далее. В итоге, появляется имя одного человека: с возрастом, адресом, интересами, политическими предпочтениями. Но как Cambridge Analytica обрабатывает отдельных людей своим месседжем?
В другой презентации Никс рассказал, как на примере закона о свободном распространении оружия: «Для боязливых людей с высоким уровнем нейротизма мы представляем оружие как источник безопасности. Вот, на левой картинке изображена рука взломщика, который разбивает окно. А на правой картинке мы видим мужчину с сыном, которые идут по полю с винтовками навстречу закату. Очевидно, утиная охота. Эта картинка для богатых консерваторов-экстравертов».
Как удержать электорат Клинтон от голосования
Противоречивая натура Трампа, его беспринципность и исходящая из этого целая прорва различных сообщений внезапно сыграла ему на руку: для каждого отдельного избирателя свой месседж. «Трамп действует как идеальный оппортунистский алгоритм, который опирается лишь на реакцию публики», — отмечала в августе математик Кэти О’Нил. В день третьих дебатов между Трампом и Клинтон команда Трампа отправила в соцсети (преимущественно, Facebook) свыше 175 тыс. различных вариаций посланий. Они различались лишь в мельчайших деталях, чтобы максимально точно психологически подстроиться под конкретных получателей информации: заголовки и подзаголовки, фоновые цвета, использование фото или видео в посте. Филигранность исполнения позволяет сообщениям находить отклик у мельчайших групп населения, пояснил Das Magazin сам Никс: «Таким способом мы можем дотянуться до нужных деревень, кварталов или домов, даже до конкретных людей». В квартале Маленький Гаити в Майами была запущена информация об отказе Фонда Клинтон участвовать в ликвидации последствий землетрясения в Гаити — чтобы разубедить жителей отдавать свои голоса Клинтон. Это было еще одной целью: удержать электорат Клинтон (например, сомневающихся леваков, афроамериканцев и молодых девушек) от урны для голосования, «подавлять» их выбор, по выражению одного из сотрудников Трампа. Использовались и так называемые «темные посты» Facebook: платные объявления посреди ленты новостей, которые могли попадаться только определенным группам лиц. Например, афроамериканцам показывали посты с видео, на котором Клинтон сравнивала чернокожих мужчин с хищниками.
«Мои дети не смогут больше объяснить, что значит рекламный плакат с одинаковым сообщением для всех и каждого», — завершает Никс свое выступление на саммите Concordia, благодарит за внимание и спускается со сцены.
Насколько американское общество в данную конкретную минуту обрабатывается специалистами Трампа, сказать трудно, ведь они крайне редко атакуют на центральных телеканалах, а чаще всего используют социальные сети и цифровое ТВ. И пока команда Клинтон, работавшая по лекалам социологов, пребывает в летаргии, в Сан-Антонио, где располагается «цифровой штаб» Трампа, возникает, по словам корреспондента Bloomberg Саши Иссенберга, «вторая штаб-квартира». Всего дюжина сотрудников Cambridge Analytica получила от Трампа в июле $100 тыс., в августе еще $250 тыс., в сентябре еще $5 млн. По подсчетам Никса, общая сумма оплаты услуг составила $15 млн.
Но и проводимые мероприятия тоже радикальны: с июля 2016 года волонтеры кампании Трампа получили приложение, которое подсказывает политические предпочтения и личностные типы жителей того или иного дома. Соответственно, волонтеры-агитаторы модифицировали свой разговор с жителями исходя из этих данных. Обратную реакцию волонтеры записывали в это же приложение — и данные отправлялись прямиком в аналитический центр Cambridge Analytica.
Фирма выделяет у американских граждан 32 психотипа, сконцентрировавшись лишь на 17 штатах. И как Козинский выяснил, что мужчины-поконники косметики MAC скорее всего являются гомосексуалами, в Cambridge Analytica доказали, что приверженцы американского автопрома однозначно являются потенциальными сторонниками Трампа. Помимо прочего, подобные открытия помогли самому Трампу понять, какие послания где лучше всего применять. Решение предвыборного штаба сконцентрироваться в последние недели на Мичигане и Висконсине было принято на основе анализа данных. Кандидат стал моделью применения системы.
Чем занимается Cambridge Analytica в Европе?
Но насколько велико было влияние психометрии на результат выборов? Cambridge Analytica не спешит предъявлять доказательства успешности своей кампании. Вполне возможно, что это вообще вопрос без ответа. Хотя вот, есть один факт: благодаря поддержке Cambridge Analytica Тед Круз превратился из ничего в серьезнейшего конкурента Трампа на праймериз. Вот рост голосов сельских жителей. Вот сокращение электоральной активности афроамериканцев. Даже тот факт, что Трамп потратил на проект так мало денег, может говорить об эффективности персонализированного продвижения. И даже то, что он пустил три четверти рекламного бюджета в цифровую сферу. Facebook превратился в совершенное оружие и лучшего помощника на выборах, как написал в Twitter один из сподвижников Трампа. К слову, в Германии антиэлитарная «Альтернатива для Германии» имеет в Facebook больше подписчиков, чем ведущие партии ХДС и СДПГ вместе взятые.
Кроме того, ни в коей мере нельзя утверждать, что социологи, статистики, проиграли выборы, потому что сильно ошиблись со своими прогнозами. Верно обратное: статистики выиграли, но лишь те, что использовали новейшие методы. Шутка истории: Трамп постоянно критиковал эту науку, но выиграл во многом благодаря ней.
Второй победитель — компания Cambridge Analytica. Издатель главного консервативного рупора Breitbart Стив Бэннон входит также в совет директоров этой фирмы. Недавно он был назначен старшим стратегом в команде Трампа. Марион Марешаль Ле Пен, активистка французского «Национального фронта» и племянница лидера партии, уже радостно сообщила о сотрудничестве с компанией, на внутреннем корпоративном видео которой изображено совещание по теме «Италия». По словам Никса, сейчас им заинтересованы клиенты со всего мира. Уже были запросы на сотрудничество из Швейцарии и Германии.
Все это наблюдает и Козинский из своего кабинета в Стэнфорде. После выборов в США в университете все стоит вверх дном. На развитие событий Козинский отвечаем самым острым оружием из доступных исследователю: научным анализом. Вместе со своей коллегой Сандрой Матц он провел серию тестов, результаты которых скоро будут опубликованы. Некоторые из этих выводов, которыми учены поделился с Das Magazin, шокируют. Например, психологическое таргетирование, подобно тому, что использовали в Cambridge Analytica, повышают число кликов на рекламе в Facebook на 60%. Вероятность же того, что после просмотра персонализированной рекламы люди перейдут к действиям (купят ту или иную вещь или проголосуют за нужного кандидата) возрастает на 1400%.
Теперь мир перевернулся: Brexit состоялся, в Америке скоро будет правит Трамп. Все это началось с человека, который хотел предупредить нас об опасности. Сейчас он снова получает кучу жалоб на рабочую почту. «Нет, — говорит Козинский. — Тут нет моей вины. Это не я соорудил бомбу, я лишь показал, что она существуют».
