Гробы, побои и отравление — как пытают в петербургских колониях и изоляторах. Главное из доклада ОНК
В конце июля 2018 года члены общественной наблюдательной комиссии (ОНК) Санкт-Петербурга Екатерина Косаревская, Яна Теплицкая и Роман Ширшов провели мониторинг местных колоний и СИЗО. Условия содержания заключённых часто невыносимы — они страдают от угроз, побоев и пыток со стороны сокамерников и сотрудников. Члены ОНК направили доклад о ситуации в петербургских местах лишения свободы во ФСИН. Мы публикуем краткую версию этого доклада.
Команда 29 присоединилась к Коалиции #БезПыток фонда “Общественный вердикт”, к которой уже ранее присоединились Русь Сидящая и Новая газета.
Нечеловеческие условия содержания в СИЗО и колониях частично обусловлены недостатком денег на ремонт, переполненностью изоляторов и длительным этапированием — всё это требует решения на законодательном уровне. Остальное — прямая ответственность сотрудников, которые или сами совершают злоупотребления, или допускают их совершение.
После скандала с пытками в ярославской колонии ФСИН анонсировала создание в каждом регионе комиссии, которая будет проверять случаи насилия в местах лишения свободы. Авторы доклада хотят войти в соответствующую комиссию в Петербурге и Ленинградской области. Они направили в петербургское ГУФСИН свои предложения: расследовать пытки, предоставить видеозаписи из мест лишения свободы и включить их в состав комиссии.
Избиение в камере
ГДЕ: ИК №6 (Обухово, Санкт-Петербург)
5 февраля 2017 года члены ОНК узнали, что заключённый А., пользующийся привилегиями в колонии, сильно избил заключённого Б. Бил металлическим предметом. Через две недели травмы зафиксировали, информацию о них направили в Следственный комитет. Правда, в документах было написано, что заключённый Б. упал и даже были расписки от якобы свидетелей падения. Члены ОНК встретились с Б. 2 марта 2017 года. Он выглядел искалеченным, но отказался общаться и объяснять, откуда у него травмы. Позже свидетели анонимно всё-таки подтвердили, что Б. был избит. В июне члены ОНК отправили в Следственный комитет заявление о преступлении.
Пытки электрошокером
ГДЕ: ИК №6 (Обухово, Санкт-Петербург)
14 апреля 2018 года члены ОНК посетили областную больницу имени Ф.П. Гааза. Находившийся там заключённый С. рассказал, как в начале марта его избил Д., оперативный сотрудник ИК-6.
Он вызвал С. к себе в кабинет, чтобы узнать о причинах конфликта с другим заключённым. С. сказал, что конфликт исчерпан и отвечать на вопросы не стал. Тогда Д. пристегнул С. наручниками к стулу, включил электрошокер и несколько раз приложил его к животу, спине и внешней стороне бедра С.
В какой-то момент С. не смог переносить пытку током. Он попросил Д. отстегнуть наручники и пообещал рассказать о подробностях конфликта. Как только Д. отстегнул С. от стула, тот выбежал из кабинета в коридор и нанёс себе раны «режущим предметом», чтобы прекратить пытку.
11 мая члены петербургской ОНК вместе с депутатом петербургского ЗакСа Борисом Вишневским посетили ИК-6 и спросили о деле С. у помощника начальника УФСИН по соблюдению прав человека Елены Кузнецовой. Она заявила, что С. отказался от своих слов. Когда его привели на разговор, он ответил, что от своих слов не отказывался, и никто из УФСИН его об этом не спрашивал.
С. неоднократно жаловался членам ОНК, что сам Д., а также его коллеги и друзья, требуют забрать заявление и угрожают помещением в ШИЗО и СУОН (строгие условия отбывания наказания). Вскоре начальник ИК-6 вызвал С. на приём и попросил забрать заявление взамен на возможность УДО. С. отказался. В июле его отправили в ШИЗО, где он объявил сухую голодовку.
Условия содержания в ШИЗО правозащитники считают «неудовлетворительными». Там очень слабое освещение, неисправная вытяжка (если она вообще есть), высокий уровень влажности, грибковая плесень на стенах. В камерах очень душно, но сотрудники ИК почти не открывают «кормушки», которые выходят в коридор — по официальной версии, чтобы не было «межкамерной связи». Горячей воды нет, туалеты практически не отделены от камер, в них не работает слив.
Заколоченный гроб
ГДЕ: ИК №7 («Яблоневка», Санкт-Петербург)
В ноябре 2017 года в колонии скончался 40-летний заключённый К. По информации, поступившей в ОНК, его забили местные активисты из карантинного отряда. В момент смерти он находился вместе с ними в помещении, которое не просматривается камерами.
По официальной версии представителей колонии, К. умер от сердечного приступа во время работы, когда измерял дверь (он работал в бригаде по производству дверей). При этом скончался он не в рабочее время и не на рабочем месте. Сотрудники ИК в ответ на вопрос, где эта дверь, указали сперва на одну, потом на другую.
Тело К. долго лежало в морге. Гроб, от которого исходил сильный запах, заколотили решёткой из досок, а родственникам посоветовали быстрее похоронить К., поэтому они не видели тело. При этом эксперт не стала отрицать, что у К. были телесные повреждения.
Удаление селезёнки
ГДЕ: ИК №7 («Яблоневка», Санкт-Петербург)
В июле 2018 года членам ОНК сообщили, что в больницу имени Ф.П. Гааза доставили осуждённого Т., избитого в карантинном отделении. Накануне ему удалили селезёнку. Сам Т. сказал, что у него просто заболел живот, а ознакомиться с медицинскими документами не разрешил. Заместитель главы ИК-7 Владимир Суслов заявил, что Т. упал со второго яруса кроватей.
Отравление неизвестным веществом
ГДЕ: ИК №7 («Яблоневка», Санкт-Петербург)
В 2015 году члену прошлого созыва ОНК Леониду Агафонову в больнице им. Ф.П. Гааза рассказали о поступившем туда заключённом, который вскоре умер, не приходя в сознание. У него были признаки отравления неизвестным веществом, а ещё — закрытые черепно-мозговые травмы, множественные ссадины и гематомы лица и конечностей, массивные гематомы обеих ягодиц и общее переохлаждение.
Заключённые часто просят членов ОНК посодействовать переводу в любую другую колонию, кроме «Яблоневки». Освободившиеся оттуда рассказывают, что в карантинном отделении постоянно живут несколько заключённых, которые унижают и избивают остальных, иногда — до смерти.
Угрозы и обещания «отбить голову»
ГДЕ: ИК №5 (Металлострой, Санкт-Петербург)
В ноябре 2017 года заключённый П. рассказал, как перед приходом в колонию членов ОНК заключённый Н. стал угрожать остальным. Он говорил: «Если комиссия придёт в карантин, то у вас жалоб нет. Вам здесь сидеть, а у нас руки длинные». Нарушителям он обещал найти их «и после поднятия на отряд».
Этот же Н. вместе с осуждёнными Ф., И. и А. постоянно пребывает в карантинном отделении. Они отбирают вещи у других осуждённых, а комнату для хранения личных вещей используют как свою собственную. Фактически на них возложены «командно-распорядительные функции».
Осуждённому П. угрожали, чтобы он не сообщал о нарушениях в отряде. А. с подельниками обещали сделать так, что ему «отобьёт голову», и после этого он «писать ничего не сможет».
В ноябре 2017 года член ОНК Екатерина Косаревская подала в ОМВД по Колпинскому району Петербурга заявление о преступлении по статье об угрозе убийством. Письмо с вызовом на опрос пришло ей через два месяца после даты отправления. Уголовное дело по этому случаю не возбудили.
Избиение под камерами
ГДЕ: больница имени Ф.П. Гааза (Санкт-Петербург)
25 ноября 2017 года осуждённый Е. рассказал членам ОНК, как днём ранее его избили в больнице сотрудники ФСИН. У него остались синяки и кровоподтёки на шее. У избиения были свидетели — тоже из ФСИН — и у них были включены видеорегистраторы. Члены ОНК попросили службу исправления наказаний сохранить записи с регистраторов и камер больницы, но никакого ответа не получили.
Ежедневные избиения и вымогательства
ГДЕ: СИЗО №6 (Горелово, Ленинградская область)
Летом 2017 года во время суда по мере пресечения гражданин Ж. сообщил, что сокамерники ежедневно избивают его и пытаются вымогать у него деньги. Его гражданская жена обратилась в ОНК. Сам Ж. просил администрацию СИЗО-6 перевести его в безопасное место.
Представители ОНК обратились в СИЗО-6. Им сказали, что Ж. перевели в другой изолятор. Вскоре заместитель помощника по правам человека начальника УФСИН Петербурга Юрий Аристов опроверг эту информацию. В октябре члены ОНК всё-таки встретились с Ж. Следы повреждений уже исчезли, сам он был в стрессовом состоянии.
Невыносимые условия содержания
ГДЕ: СИЗО №6 (Горелово, Ленинградская область)
В феврале 2018 года гражданина Б. перевели в СИЗО-6. В его камере жили 40 человек, хотя спальных мест было всего 35. 13 февраля к Б. пришли оперативники УФСБ РФ по Петербургу и стали угрожать ему ухудшением условий содержания. Потом его избили сокамерники. 2 марта к нему снова пришли оперативники, после чего Б. перевели в камеру с худшими условиями (150 человек на 110 спальных мест). На давление со стороны ФСБ и условия содержания в СИЗО-6 также жаловался заключённый З.
Сломанные руки и шея
ГДЕ: СИЗО №6 (Горелово, Ленинградская область)
Сидевший в СИЗО в Горелово гражданин Щ. заявил о том, что сотрудники уголовного розыска нанесли ему травму и сфальсифицировали против него обвинение в краже. Об этом в мае 2015 года узнали члены областной ОНК. В материалах служебной проверки сказано, что Щ. получил травму при ремонте автомобиля.
Через год Щ. скончался в СИЗО. На похоронах, по словам его родственников, были видны сломанные руки и шея.
Побои за отказ дать показания
ГДЕ: СИЗО №6 (Горелово, Ленинградская область)
Гражданина Т. в ночь с 5 на 6 февраля 2016 года избили сотрудники СИЗО после его отказа дать признательные показания на суде. Через пять дней члены ОНК посетили СИЗО-6 и зафиксировали обширные синяки на спине Т. Сфотографировать их членам ОНК не дали. В присутствии замначальника СИЗО Т. заявил, что его побил сокамерник Ш. При этом в объяснении Ш. указал одно место, где якобы произошло избиение, а все остальные заключённые этой камеры — другое.
Неоказанная помощь
ГДЕ: СИЗО №6 (Горелово, Ленинградская область)
В октябре 2016 года адвокат гражданина А. сообщил, что его избили сотрудники изолятора. У А. был перелом руки и ребра. Помощь ему не оказали, на руке образовалась костная мозоль.
В этом же СИЗО в феврале 2017 года скончался заключённый Т. О его смерти стало известно из записи в журнале учёта происшествий. На лице Т. зафиксированы многочисленные гематомы и кровоподтёки, а на теле — ссадины. В его диагнозе упомянута интоксикация. Свидетели говорят, что в ночь перед смертью Т. несколько раз вставал в туалет и падал от слабости. Членам ОНК с информацией в журнале знакомиться больше не дают.
Давление и вымогательства со стороны «привилегированных» заключённых
ГДЕ: СИЗО №6 (Горелово, Ленинградская область)
Со слов подозреваемых и обвиняемых, во всех камерах 1 и 3 корпусов СИЗО-6 пребывают заключённые, которые наделены командно-распорядительными функциями. Они называются «Кремль» и выполняют распоряжения администрации. По просьбе следствия «Кремль» оказывает давление на других заключённых, чтобы добиться от них нужных показаний, в частности, прибегает к физическому насилию. У остальных «Кремль» вымогает по 5 000 рублей в месяц, чтобы те могли «жить в камере спокойно».
Камеры обычно переполнены: в тех, что рассчитаны на 110 мест, проживает 150 человек, на 30 мест — 50. Это подтверждают члены ОНК Ленинградской области. Кроме того, в одной камере могут оказаться впервые осуждённые и уже отбывавшие наказание, что запрещено законом.
Много информации о пытках поступает анонимно — особенно из СИЗО-6, ИК-7 и психиатрического отделения СИЗО-1. Это вызывает наибольшую тревогу, поскольку может означать, что заключённые запуганы, не чувствуют себя в безопасности и боятся быть заявителями или свидетелями.
При проверках члены ОНК постоянно сталкиваются с ограничениями. Им не дают знакомиться с видеозаписями, документами и журналами учёта происшествий, применения специальных средств и другими, а во время посещений запрещают фотографировать и снимать на камеру.
Этот доклад не претендует на обобщение информации о пытках и жестоком обращении в петербургских местах лишения свободы, а отражает только то, что удалось установить членам ОНК. По их убеждению, это лишь небольшая часть происходящего.
Члены ОНК Санкт-Петербурга отмечают, что на сообщения о пытках следствие в целом реагирует крайне пассивно. Следователи медлят или вовсе не проводят необходимых действий — не собирают доказательств и не привлекают виновных к ответственности, при этом в возбуждении уголовных дел часто отказывают. Ведомственные и следственные проверки склонны относиться некритично к объяснениям сотрудников колоний и СИЗО, а показаниями потерпевших, напротив, пренебрегают. Сильное беспокойство вызывает и ненадлежащая защита тех, кто осмеливается сообщать о нарушениях.
Источник: https://team29.org/story/spbtorture/
