киев за три дня

Прибыла гуманитарная помощь?

Началась растаможка "гуманитарной помощи" от РФ. Пограничники выгладывают весьма любопытные кадры полупустых фур.

З.Ы. От себя. Вообще интересно что мы видим. То ли часть "гуманитарной" помощи соскочила до границы, и отправилась своим ходом через границу, либо это все просто грандиозная показуха и эпический распил. Так или иначе не ясно на кой хер надо было устраивать огромный конвой в 300 машин ради объема 10ти?

Мнение немецкого канала о сбитом боинге

Кстати по прежнему нет сведений от ссаных наглосаксонских экспертов кроме предварительного заключения с общим посылом "мол что-то попало в самолёт и он упал".

"Что иностранные добровольцы видят в Украине: преимущество украинской стороны три к одному"

Статья из The Atlantic содержит интервью с бывшим американским морпехом, который поехал в Украину добровольцем.

...Сначала Джед хотел поговорить о противотанковом оружии, в частности американских джавелинах и британских NLAW. Месяц боев показал что баланс смертоносности сдвинулся не в пользу бронетехники. Даже самые современные системы бронирования, такие как на танках Т-90, оказались уязвимы, их обгоревшие корпуса усеивают дороги Украины.

Когда я заметил Джеду что я воевал в Фаллудже в 2004-м, он сразу отреагировал что тактика морпехов в Фаллудже никогда бы не сработала в Украине. В Фаллудже наша пехота действовала в тесной кооперации с нашим главным танком, М1А2 Абрамс. Несколько раз я был свидетелем того как танк получал прямое попадание из РПГ-7 и продолжал движение почти без заминки. Сегодня украинец вооруженный джавелином уничтожил бы такой танк.

Если сейчас дорогостоящий танк это олицетворение армии(одинаково для России и НАТО), то олицетворение ВМФ это супердорогостоящий военный корабль, например авианосец. Точно также как современное противотанковое оружие изменило баланс в пользу украинской армии, последнее поколение противокорабельных ракет (берегового и морского базирования) сможет в будущем, например в южнокитайском море, изменить баланс для более слабого ВМФ. Начиная с 24 февраля украинские военные уверенно продемонстрировали превосходство деплатформенного метода ведения войны. Или, как выразился Джед, "В Афганистане я всегда завидовал танкистам, со всех сторон защищенных броней. Теперь этой зависти нет как нет".

Что привело нас к следующему пункту - российской тактике и военной доктрине. Он сказал что провел большую часть времени на Украине в окопах на северо-западе Киева. "У русских отсутствует воображение. Они проводят артподготовку, идут в атаку в крупных формациях, и когда их атака захлебывается, повторяют все заново. В то время как украинские военные атакуют российские позиции небольшими группами ночь за ночью, выматывая их". Наблюдения Джеда напомнили мне о разговоре который состоялся за день до того, с Андрием Загороднюком. После вторжения России на Донбасс в 2014 Загороднюк провел реформы украинской армии, которые теперь показали свою пользу, и главная из них - это изменения в украинской военной доктрине. После чего он, с 2019 по 2020 работал министром обороны.

Российская доктрина построена на централизованном командовании и контроле, в то время как mission-style командование и контроль основано на индивидуальной инициативе каждого военнослужащего - от рядового до генерала, которые должны не только понимать цель операции, но и использовать свою инициативу чтобы подстроиться к хаосу постоянно меняющегося поля битвы и достичь выполнения поставленной задачи. Российская армия, хоть и модернизированная за время правления Путина, так никогда и не приняла на вооружение децентрализованную mission style структуру которая является фирменным знаком военных НАТО.

"Русские не мотивируют своих военных", объяснял Загороднюк. "Они приказывают солдатам идти из точки А в точку Б и только по прибытии в точку Б им приказывают куда идти дальше, и младшие рядовые очень редко знают причину по которой они вообще что-то делают. Централизованное управление может быть эффективным, но только если все идет по плану. Когда план рушится, с ним рушится и вся система командования. Никто не может адаптироваться и в результате получаешь такие сюрпризы как 40-мильная пробка на подходе к Киеву."

Отсутствие какой-либо информации у отдельного российского рядового соответствует истории рассказанной Джедом о том как группа российских солдат потерялась во время неудачного ночного рейда на его окоп. Они заблудились в лесу поблизости. "Через какое-то время они стали аукать и мне их было просто жалко. Они понятия не имели куда идти"

На вопрос о том что с ними случилось дальше он угрюмо посмотрел на меня и ничего не ответил.

Вместо этого он описал о преимуществах, которыми пользуются украинцы вооруженные ПНВ. На мою реплику о том что я слышал что у украинцев нехватка ПНВ, он это подтвердил и что им действительно их не хватает. "Но ведь у них есть джавелины. Все говорят о джавелинах как противотанковом оружии, но забывают что джавелины еще и CLU"

CLU - Command Launch Unit, это тепловизор высокой четкости, которым можно пользоваться в отрыве от ракетной части. В Ираке и Афганистане мы часто брали с собой как минимум один джавелин на задание не потому что ожидали встретить танк Аль-Каеды, а потому что высокая эффективность CLU того стоила. Мы использовали их для наблюдения за перекрестками и чтобы убедиться что никто не устанавливает мины и растяжки. Дальность действия джавелина превышает одну милю, соответственно CLU видит на такое же расстояние и даже дальше.

Я спросил Джеда о дистанциях на которых они вели бои с русскими. "Обычно украинцы выжидают и устраивают ловушку на очень короткой дистанции." На вопрос насколько короткой он ответил "иногда пугающе короткой". Он рассказал об одном украинце, солдате которого он и несколько других англоязычных добровольцев прозвали Маньяком из-за рисков на которые тот шел во время нападения на российскую бронетехнику. "Маньяк - приятнейший во всех отношениях человек, совершенно невспыльчивый и спокойный. Зато в бою он превращается в маньяка без малейших признаков страха. И возвращаясь раз за разом после боев он опять превращался в приятного, спокойного парня"

Я не чувствовал что имею право спрашивать о каких-либо доказательствах слов Джеда, но он показал мне видео его самого в окопе и основываясь на этом и деталях о времени его службы в морской пехоте, его слова выглядели убедительно. Чем дольше мы беседовали тем дальше разговор уходил от технических данных и переменных боеспособности украинской армии к психологии украинских военных. Наполеон, проведший множество битв в этой части мира отмечал "боевой дух каждого солдата которого хватило бы на троих".

О стрельбе на майдане 2014 год 20 февраля

Иван Бубенчик: «Я убил их в затылок, это правда»

19 февраля 2016 года

Первыми убитыми 20 февраля 2014 года, в день расстрела протестующих на Институтской, были не активисты Майдана, а бойцы «Беркута». В них стрелял львовянин Иван Бубенчик. Иван Сияк встретился с ним и выслушал, как это было.

В современной истории Украины нет даты важнее, чем 20 февраля 2014 года. Тогда на улицах Киева были убиты 48 активистов Майдана и 4 милиционера. Вскоре президент Янукович бежал из страны и началась операция по аннексии Крыма, потом война в Донбассе. Если брать шире, этот день предопределил потерю страной 7% территории и многих тысяч жизней.

Ранним утром 20 февраля ни одно из этих событий предсказать было невозможно. После тяжелых боев милиция значительно сократила территорию протеста и теперь занимала позиции на самом Майдане. На площади оставались только несколько сотен измученных активистов. Не было сомнений, что следующий штурм станет концом восстания и в будущих учебниках оно будет названо «массовыми беспорядками».

«Его чёткие тактические действия заставили убегать силовиков и предотвратили гибель Революции Достоинства» — так обтекаемо украинская Википедия описывает роль Ивана Бубенчика в истории. Впервые подробно о своих действиях в тот день он рассказал в фильме Владимира Тихого «Бранці». 25 февраля документальная лента выходит в национальный прокат. Накануне премьеры Иван Сияк встретился с Бубенчиком на Майдане, чтобы вспомнить, как всё было на самом деле.

— У меня есть цель создать детскую школу рыбной ловли. До Майдана я этим и занимался. Когда во Львове студенты протестовали против Януковича, я пришел их поддержать. Все говорили, что надо ехать в Киев, и я поехал. По датам сложно сказать, но это был первый день. С первого дня я на Майдане.

Сначала мы стояли у Стеллы [Монумент Независимости Украины], охраняли студентов. Потом уже появилось такое понятие как «сотни», и я вступил в Девятую. Жили на улице Гончара в здании Народного Руха, а каждую ночь, в половине двенадцатого, приходили охранять метро под Майданом. Все выходы были под нашим контролем, потому что спецслужбы могли выйти из них, чтобы сделать какую-то диверсию или просто разогнать нас.

Помню, на Грушевского стояли Внутренние войска, они не пускали нас наверх [в правительственный квартал]. Мы пришли к ним с письмом о том, что мы граждане Украины и вправе передвигаться свободно по своей земле. Сказали, что если они до завтрашнего дня это наше право не восстановят, мы пойдем на штурм. Так и произошло. На следующий день уже были камни, коктейли Молотова.

— К 20 февраля спецслужбы Януковича сделали все, чтобы ликвидировать Майдан. Сожгли Дом профсоюзов, а он для нас был очень важен. Там мы жили, спали, ходили в туалет, ели, получали медицинскую помощь. Когда они это сделали, на следующее утро Бог нам дал возможность попасть в Консерваторию. Парнишку-цыганенка подсадили к окну. Он изнутри открыл двери. Там смогли поспать. Кто час, кто полчаса, кто сколько смог во время тех страшных штурмов, которые они нам устраивали. У всех было отчаяние, но не у меня. Я четко верю в силу Бога и в справедливость.

В Консерватории были ребята с охотничьими ружьями. Стреляли дробью по спецподразделениям примерно в семидесяти метрах от нас. Но я их отогнал от окон, поскольку в ответ милиция стала бросать коктейли Молотова, чтобы сжечь единственное наше убежище. Дробь их только раздражала.

В то время я молился, чтобы на Майдане появились сорок автоматов. Прошло немного времени, и я понял, что многого прошу. Стал просить двадцать автоматов. И уже под утро 20 февраля приехал парень, принес автомат Калашникова в сумке из-под теннисной ракетки и семьдесят пять патронов. Многие хотят услышать, что автомат был отобран у титушек во время столкновений 18 февраля. Тогда они получили оружие, чтобы убивать нас. Но было не так.

— Стрелял я из самого дальнего от Майдана окна за колоннами, на третьем этаже. Оттуда четко были видны милиционеры со щитами у Стеллы. Там за мешками с песком стояли человек двести, больше не помещались. Оттуда выдвигались штурмовые группы с помповыми ружьями. Стреляли по баррикадам в упор, нагло.

Я выбирал тех, кто командовал. Слышать нельзя было, но видел жестикуляцию. Расстояние очень небольшое, поэтому на двух командиров потребовались только два выстрела. Стрелять научился во время службы в Советской армии. Прошел обучение в школе военной разведки. Готовились проводить операции в Афганистане и в других горячих точках.

Говорят, что я убил их в затылок, и это правда. Так вышло, что они стояли ко мне спиной. У меня не было возможности ждать, пока они развернутся. Так Бог повернул, так было сделано.

Остальных мне не нужно было убивать, только ранить в ноги. Я вышел из Консерватории и стал двигаться вдоль баррикад. Стрелял, создавая видимость будто у нас двадцать-сорок автоматов. Просил ребят, чтобы они мне делали небольшую щелку в щитах. Кому-то, может быть, это неприятно будет услышать… У них слезы текли от радости. Они понимали, что без оружия мы не выстоим.

Расстояние очень небольшое, поэтому на двух командиров потребовались только два выстрела.

— Дошел к Дому профсоюзов, и там патроны кончились. Но «сарафанное радио» уже сработало, и милиция побежала. Бросали все. Друг через друга ползли, как крысы.

Не все их подразделения успевали убежать от майдановцев. Ребята переходили через баррикаду и пробовали догонять. Собирали группы по десять-двадцать пленных и вели за Майдан, в сторону Киевской госадминистрации. Но самые активные наши герои пытались преследовать дальше по Институтской, и приказ стрелять по митингующим пришел очень быстро.

Это был тяжелый момент, поскольку я понимал, что мог остановить расстрел ребят. Разные люди на Майдане — не буду говорить кто, но люди со статусами — обещали мне, что патроны будут. Я верил, бегал с места на место… Самые тяжелые минуты в моей жизни, полная беспомощность. Говорят, на Майдане было много оружия. Но это неправда. Иначе никто бы не дал возможности расстреливать наших ребят. Из моей сотни на Институтской погибли Игорь Сердюк и Богдан Вайда.

— Я защитник своей Родины, своего народа. Когда у меня закончились патроны — это как у хирурга забрали скальпель. Больной нуждается в срочной помощи, а хирург без скальпеля… И человек умирает на глазах врача.

В зоне АТО встречал «беркутовцев», воюющих за Украину. Но я стараюсь общаться только с такими же людьми, как я, или лучше. Были определенные моменты, конфликтные… Если они воюют сознательно, не ради корочек и льгот, то война может стать для них очищением. Но желания общаться нет никакого.

На Майдане мы сделали шаг в правильном направлении и получили урок, который позволит нам двигаться вперед. Но сегодня мое государство остается еще неправовым, и все его силовые органы я тоже считаю неправовыми. Поэтому у меня отсутствует желание общаться с ними. У них со мной? Думаю, после премьеры фильма появится.

Мои жертвы — это преступники, враги. Я должен говорить, чтобы другие люди знали, как поступать с врагам.

https://birdinflight.com/ru/mir/ivan-bubenchik-ya-ubil-ih-v-zatylok-eto-pravda.html