канцлер шредер

В Германии спорят о том, какую роль внешняя политика Ангелы Меркель и ее соратников сыграла в нападении Путина на Украину

Немецкие политики и журналисты все последние недели обсуждают вопрос немецкой вины и ответственности за войну — в том числе за катастрофу в Буче и Мариуполе. Самые тяжелые вопросы достаются президенту страны — Франку-Вальтеру Штайнмайеру — который много лет курировал особые отношения между Россией и Германией. Действительно, теперь трудно объяснить, почему Германия, поддержав в 2014 году санкции против России за Крым и Донбасс, не избавилась от зависимости от российского газа — на деле все последние годы эта зависимость только росла. В итоге Берлин, опасаясь похоронить собственную промышленность, не может отказаться от поставок даже сейчас — и, с точки зрения украинской стороны, помогает финансировать войну.

В понедельник, 4 апреля, президент Германии Франк-Вальтер Штайнмайер (согласно конституции — именно он, а не канцлер является главой немецкого государства) выступил с исторического масштаба признанием. «То, что я так держался за газопровод Построенный в 2021 году газопровод «Северный поток — 2» ведет из России в Германию по дну Балтийского моря и примерно повторяет маршрут действующего с 2011 года газопровода «Северный поток». Начавшийся процесс регистрации газопровода (он так и не начал работу) прервался еще до войны из-за агрессивных действий России в отношении Украины.«„Северный поток — 2“ однозначно было ошибкой. Мы цеплялись за мосты, в которые уже не верила сама Россия, и совершали ошибки, о которых нас предупреждали наши партнеры», — заявил он, добавив, что Германия потерпела крушение в создании «общего европейского дома с участием России» — и тем самым фактически расписался в крахе трех десятилетий немецкой политики на московском направлении.

Выступление Штайнмайера не было полной неожиданностью: президент вынужден был как-то отреагировать на заявления посла Украины Андрея Мельника. Украинский дипломат в последние недели обвиняет Штайнмайера в том, что президент, несмотря на войну, продолжает считать отношения с Россией «чем-то святым и фундаментальным», тесно связан с Кремлем неформальными связями и до сих пор отказывает Украине в субъектности. Мельник еще 27 марта отказался принимать приглашение Штайнмайера и проигнорировал правительственный концерт «солидарности с Украиной» с участием российских музыкантов — пианиста Евгения Кисина и баритона Родиона Погосова (оба многие годы живут вне России). 

Кроме того, лейтмотивом выступления Штайнмайера, который в кабинете Меркель много лет занимал пост министра иностранных дел, было все же не признание ошибок: он выступил резко против идеи, что он лично (и Германия в целом) должен разделять ответственность за войну. По словам президента, ответственность лежит только на президенте России Владимире Путине. «Мы не должны [эту ответственность] перенимать на себя. Однако это не означает, что мы не должны переосмыслить некоторые вещи, в которых с нашей стороны были сделаны ошибки», — подчеркнул он.

Можно вспомнить, что в 2008 году, возглавляя немецкую дипломатию, именно Штайнмайер стал идеологом политики «Партнерства ради модернизации», которая строилась на старой немецкой идее, что вслед за экономическими преобразованиями должны последовать политические. А фотография 2016 года, на которой Сергей Лавров дружески похлопывает по плечу Штайнмайера во время Мюнхенской конференции по безопасности, в последние дни стала мемом — сам Штайнмайер даже вынужден был заявить, что не видит в этом жесте ничего дружелюбного, о чем свидетельствуют напряженные выражения обоих.

В защиту прежнего курса на восточноевропейском направлении внезапно выступила и Ангела Меркель, которая практически не высказывается о текущих событиях с момента ухода с поста канцлера. В понедельник через свою пресс-службу она передала, что до сих пор считает правильным позицию Германии в 2008 году, когда Берлин выступил против принятия Украины и Грузии в НАТО.

Ошибки, которые признает тот же Штайнмайер, можно было искупить действенной поддержкой Украины, но разворот немецкой политики дается Берлину нелегко — если не считать действительно впечатляющих усилий по приему украинских беженцев (их только по официальным и неполным данным в стране более 300 тысяч). Решение о поставках в Украину немецкого вооружения, хоть и стало для Германии по-настоящему революционным, но пока выглядит, скорее, символическим жестом, а не попыткой реально переломить ход войны. Поставляемые переносные зенитно-ракетные комплексы «Стрела» еще из запасов ГДР, по данным немецкой прессы, толком непригодны к использованию. А попытка немецкого министра обороны намекнуть на то, что Германия просто не афиширует реальные объемы военной помощи Украины и ассортимент оружия, наталкивается на недоумение украинской стороны.

Понятие «немецкой вины», которым обозначали коллективную ответственность немцев за развязывание Второй мировой войны и которое стало частью послевоенной немецкой идентичности, приобрело новое звучание.

В 2014 году Германия осудила присоединение Крыма и ввела санкции. А потом восемь лет увеличивала свою зависимость от российского газа

Выступления Меркель и Штайнмайера были вызваны не только острыми заявлениями украинского посла, но и вопросами, которые все чаще звучат во внутринемецких дискуссиях, в том числе и со страниц газет — о мере немецкой ответственности за происходящее.

Чем дольше идет война, тем сомнительнее выглядит немецкая политика в отношении России, проводившаяся с 2014 по 2021 годы. После присоединения Крыма и донбасского конфликта было бы логично, говорят сегодняшние критики, ожидать постепенного сокращения зависимости от России в сфере энергетики. Более того, такие цели неоднократно провозглашались (особенно после того, как в ответ на первые санкции в 2014 году Россия повысила цены на газ), но на деле Германия все годы, вплоть до 24 февраля 2022 года, только усиливала собственную зависимость от российского газа.

Если в 2012 году Германия закупала около 34 миллиардов кубометров российского газа, то в 2021 году — уже 56 миллиардов (что составляло примерно 55 процентов от всего импортируемого в страну газа). Примерно столько же теоретически составляет пропускная способность достроенного в 2021 году (решение о его постройке было принято в 2015 году, уже после Крыма и войны в Донбассе!) газопровода «Северный поток — 2». Если бы он заработал, эта зависимость могла стать чуть ли не тотальной.

«Германия пренебрегла всеми предостережениями экспертов по Восточной Европе в 2014-2016 годах, построила „вторую трубу“, продолжала наращивать объемы торговли и делать «Business as usual», когда с Путиным все было понятно: он уже начал войну, он дестабилизировал весь регион. По сути, правительство Меркель поставило под угрозу энергетическую безопасность не только своей страны, но и всей Европы — и сейчас мы пожинаем эти плоды. Потому что сейчас невозможно принять те самые болезненные для России санкции, которые привели бы к быстрому окончанию войны», — объясняет «Медузе» глава берлинского НКО «Декабристы» политолог Сергей Медведев.

Клаус Гайгер, глава отдела международной политики газеты Die Welt идет еще дальше и пишет, что «немецкие власти разделяют вину за резню в Буче и Мариуполе». В том же Die Welt вышло открытое письмо украинских интеллектуалов, в котором на Германию тоже возлагается ответственность за войну. И не из-за того, что в недавнем прошлом называли «путинферштеерством», а из-за отказа от эмбарго на поставки энергоносителей из России прямо сейчас. Заменить российский газ в ближайшей перспективе нечем, это решение выведет из строя немецкую промышленность и ударит по Германии «сильнее, чем по Путину», говорят в правительстве канцлера Олафа Шольца.

Особенно уязвимым (и отчасти безответственным) выглядит сейчас и выработанный после Второй мировой войны пацифистский подход Германии к мировой политике. Берлин, который уже в начале пятидесятых с большим трудом убедил Израиль принять репарации за гитлеровские преступления против евреев, привык решать все проблемы переговорами и деньгами, но оказался в полной растерянности после 24 февраля, когда эти средства не сработали.

«Немецкая позиция посредничества между Россией и странами, которые находятся вокруг нее, потерпела полный моральный крах, — констатирует в разговоре с „Медузой“ берлинский политолог Алексей Юсупов. — Та самая медиаторская позиция, которая говорит о том, что главное средство — дипломатия, главный инструмент — компенсация, и вообще „всего на всех хватит“, поэтому лучшее решение проблем — участвовать в общем экономическом росте. Война показала, что это — иллюзия. Германия была слепа, ошибочно толковала происходящее в России и закономерно находится теперь в состоянии шока. Она чувствует и несет ответственность за неспособность понять, к чему все идет».

Германия пыталась лишить Россию новейших военных технологий и одновременно привязать ее к Европе экономически. Не помогло

У решения сохранить экономическое сотрудничество с Россией, но прекратить иное (в частности, военное — а именно оно было прекращено в связи с санкциями) была определенная логика. Сейчас это сложно себе представить, но российская армия до 2014 года активно внедряла западные технологии.

«Введенные с 2014 года санкции все-таки заметно понизили боеспособность российской армии. Если не они, мы бы сейчас видели более боеспособную и более современную российскую армию, которая, возможно, добилась бы бóльших успехов в войне. Представьте, что сейчас у России есть современные дроны, купленные у Франции "Мистрали", средства связи, навигации, приборы ночного видения, электроника для артиллерии и авиации. Все это не было ввезено в Россию», — напоминает «Медузе» берлинский политолог Дмитрий Стратиевский.

Ослабление боеспособности российской армии было решено компенсировать (предполагалось, что обоюдной) экономической зависимостью Германии и России — такова, например, официальная позиция последнего министра иностранных дел при Меркель социал-демократа Хайко Маса. Он боялся, что «слом мостов» приведет к сближению России и Китая. А новый канцлер Олаф Шольц вплоть до последнего времени считал, что «Северный поток — 2» заставит Россию вести себя во внешней политике осторожнее, чтобы не потерять миллиардные вложения (строительство, по разным оценкам, обошлось в 9-11 миллиардов евро) и миллиардную выручку. Немецким политикам, привыкшим к жесткому контролю со стороны оппозиции, общества и СМИ просто не могло прийти в голову, что можно годами заниматься громадным инфраструктурным проектом, а потом выкинуть его, как новую игрушку, даже не вытащив из упаковки (расчитывать на то, что он будет работать во время войны, было бы невероятной наивностью).

Однако если Путин удивил (даже шокировал) Германию, развязав войну и тем самым выбросив в мусорное ведро сверхвыгодный совместный проект, то можно сказать и об обратном: все признаки говорят о том, что Кремль не ожидал со стороны Евросоюза таких жестких санкций. Это, возможно, связано и с той позицией, которую в 2014 году занял Евросоюз и, в частности, Германия. На словах Берлин жестко осуждал нарушение территориальной целостности Украины, однако, на деле (к разочарованию украинской стороны) смотрел на вещи куда более неоднозначно и не был готов нанести России по-настоящему серьезный удар.

«Запад единогласно осудил аннексию [Крыма]. Но для понимания процессов в немецкой политике, необходимо отметить, что все-таки это произошло почти бескровно. Там не было массового кровопролития, которое подействовало бы на общество, а оно бы давило на политиков. Что касается Донбасса, то здесь, я думаю, злую шутку сыграло то, многие немецкие политики — они об этом не говорили открыто, но это прослеживалось по разным деталям — воспринимали события на Донбассе как гражданскую войну. „Да, — говорили они, — понятно, что Россия помогает техникой, но вы же видите, что там с обеих сторон украинцы“», — объясняет Дмитрий Стратиевский отличие нынешней ситуации от 2014 года.

Россию считали хоть и своеобразным, но рациональным игроком, поведение которого можно просчитать — и который осознает преимущества, если не европейских ценностей, то хотя бы европейских рынков.

«Казалось, даже эти конфликты [Крым и Донбасс] не могут сотрясти немецкую картину мира, в рамках которой, так или иначе, все равно победит рациональная система отношений, основанная на экономическом росте и распределении благ. Казалось, что даже если сейчас есть ухудшение, то Россия потом все равно придет в сознание и вернется к тем принципам и идеалам, на которых — с немецкой точки зрения — построено общение цивилизованных государств. Крым и Донбасс „проглотили“ с иллюзией, что сейчас придется сделать шаг назад, но потом будет два шага вперед», — говорит берлинский политолог Алексей Юсупов.

Один из самых тяжелых вопросов, на которые вынуждены отвечать немецкие власти, — не спровоцировала ли мягкость наказания за Крым и Донбасс новое нападение? Не воспринял ли Путин мягкость как слабость, которая убедила его в безнаказанности агрессии? Дмитрий Стратиевский считает, что никакого поощрения агрессии со стороны Германии не было:

«Есть агрессор, есть жертва агрессии и есть те, кто так или иначе эту агрессию не разглядели или сочли ее вероятность небольшой. Третье — это как раз о немцах. Конечно, вся „руссланд-политик“ потерпела полное банкротство. И это касается политики не только по отношению России, но и к Украине и всей Центральной и Восточной Европе. Но я бы не сказал, что Германия способствовала агрессии. Даже если бы Германия действовала более жестко, это вряд ли повлияло на Путина, который явно принимает решения в отрыве от политической ситуации в мире. Тем более, не будем скрывать, Путин всегда видел в качестве своего визави Соединенные Штаты и последовательно отказывал Германии и Европе в целом в субъектности».

С этим не согласен Сергей Медведев: «Германия просто привыкла так себя вести: у нас пацифистская политика, мы ни за что не отвечаем, мы в НАТО, мы в Евросоюзе и коллективно все решаем в Брюсселе, но по максимуму получаем бенефиты от торговли с авторитарными режимами».

Медведев напоминает о том, что Германия до сих пор не отказалась от товаров, произведенных уйгурами в Китае, предположительно, в условиях, близких к лагерным. А среди крупнейших импортеров немецкого оружия такие страны, как Египет, Саудовская Аравия и Катар.

«Я надеюсь, сейчас, в этой страшной ситуации, Германия поймет, что мы не можем позволить себе дешевый газ и нефть, потому что мы богатели за счет других государств, которые Россия дестабилизировала, — говорит Медведев. — Этот процесс должен был начаться в 2014 году, но начался только сейчас, и слава богу. Главное, чтобы он продолжился и после поражения Путина в Украине — иначе они снова могут повторить».

Сурс: https://meduza.io/feature/2022/04/09/novaya-nemetskaya-vina?utm_source=telegram&utm_medium=live&utm_campaign=live

Вы ещё не спите? Спикер палаты представителей США Нэнси Пелоси заявила, что конгресс начинает процедуру импичмента Трампа. «Президент должен быть привлечен к ответственности. Никто не стоит выше закона», — сказала Пелоси

речь спикера

В свою очередь у себя в твиттере Трамп назвал заявление Пелоси "охотой на ведьм" и "президентским харассментом", подчеркнув, что «они не видели стенограмму» его разговора с Зеленским.

Сообщение об импичменте пришло на фоне новостей о том, что Трамп пытался надавить на президента Украины Владимира Зеленского, чтобы тот расследовал деятельность Хантера Байдена — сына Джо Байдена, который будет соперником Трампа на президентских выборах в 2020 году. Дело в том, что Хантер Байден член совета директоров украинской частной газовой компании Burisma Holdings.

Украина — в ярме! Долговом

В годы Второй мировой войны Александр Довженко писал об «Украине в огне». Сейчас на Донбассе идет война, и огня хватает. Но, кроме того, Украина попала в долговое ярмо, выбраться из которого становится все труднее.

Поэтому в последнее время активизировались разговоры то ли о дефолте, который окончательно взорвет социально-экономическую ситуацию в стране, то ли о реструктуризации долгов, в ходе которой — это если кредиторы еще на нее согласятся! — стране будет навязан жесточайший социально-экономический режим, результатом которого станет окончательное обнищание рядовых граждан и, опять-таки, массовый взрыв недовольства в обществе, что грозит окончательной утратой независимости, суверенитета и территориальной целостности страны.

А ведь буквально недавно Украина славилась весьма низким, в том числе на фоне так называемых развитых стран, уровнем долговой нагрузки на экономику. Но два кризиса — 2008 и 2014 годов, последовавшая за ними непрерывная череда внешних займов и переход в 2014 году уже нынешней «демократической» властью к так называемому плавающему курсу, а по сути, обвальная девальвация национальной денежной единицы почти в 2 раза, все более превращают долговые обязательства в удавку на шее страны и граждан. Но было бы несправедливым обвинять в этом только нынешнее правительство. Удушению долговым ярмом изрядно способствовало, в частности, взятие «вечно легитимным» Януковичем в Москве «очень выгодного» кредита, по условиям которого Украину можно едва ли не сегодня-завтра объявить банкротом со всеми вытекающими последствиями, например, в виде ареста зарубежных активов.

Но наиглавнейшей причиной попадания Украины и ее граждан в долговое ярмо является многолетнее разворовывание страны чиновниками и олигархами. Счет идет на десятки, даже сотни миллиардов долларов, выведенных из Украины и осевших как в офшорах, так и в «развитых» странах. Возврат хотя бы малой толики этих средств решил бы проблемы, касающиеся стабилизации курса, платежного баланса, банковской системы, расчетов по внешним долгам.

Но это невыгодно никому. Само собой, что это не нужно олигархам и чиновникам. Это не нужно новоявленной «демократической» власти, которая, как и все предыдущие власти, выражает интересы олигархии, хотя на волне кровавого Майдана клятвенно обещала «вернуть награбленное стране и народу». Наконец, это не нужно Западу, который лишь изрекает пламенные призывы бороться с коррупцией и олигархами в Украине, но ничего не делает для возврата наворованного, поскольку это крайне невыгодно оттоком из западной финансовой системы награбленного в Украине. Западу намного выгоднее давать Украине новые кредиты, все более затягивая страну в долговую яму и навязывая «реформы», чреватые все более трагическими социальными последствиями.

Неожиданная активизация «алармистских» высказываний и заявлений различных западных деятелей, средств массовой информации и рейтинговых агентств на тему (пред)дефолтного состояния Украины накануне приезда в Киев очередной миссии МВФ по вопросу выделения третьего и четвертого траншей в соответствии с программой stand-by, кроме всего прочего, производит впечатление хорошо спланированной акции. Представляется, что без «руки Москвы» здесь не обошлось, а кроме «обычной» и газовой войны, в Кремле решили начать наступление и на валютно-финансовом фронте. С учетом огромного влияния на Западе Москвы, особенно, московских нефтегазодолларов, миллиарды которых направляются на коррумпирование штатных носителей хваленых «западных ценностей», в неподкупность западных деятелей и СМИ верят уже только наивные «лохи», и пример бывшего канцлера Германии Шредера является лишь самым скандально-известным, но далеко не единственным. К тому же, действительно есть доставшаяся от режима Януковича проблема, имеющая московское происхождение...

Дешевый сыр московской мышеловки

Недавно известное рейтинговое агентство Moody’s громогласно, подавая едва ли не как сенсацию, заявило о том, что хорошо известно всякому, кто хоть немного интересуется украинскими финансами. Агентство напомнило о 3 млрд долларов, каковые Янукович под занавес своего бесславного правления успел получить от Путина в качестве первого транша кредита. Предполагалось, что общая сумма кредита составит 15 млрд долл., но поскольку власть «бесконечно легитимного» окончилась, а сам он трусливо сбежал в ту же Россию, прихватив с собой львиную долю национального богатства, то Путин кредитование прекратил.

Апологеты режима Януковича тогда усердно пропагандировали «дружественный шаг братского государства», подставившего плечо в тяжкую годину, поскольку кредит выдавался под 5% годовых, что «всего» на 1-1,5% выше, чем у МВФ (кстати, для таких кредитов это существенная разница!), но зато Россия, в отличие от МВФ, не выдвигает в качестве условия кредитования такие жесткие требования, как повышение коммунальных тарифов, урезание зарплат и социальных выплат и так далее. Действительно, таких требования Кремль не выдвигал, но условия кредитования, оформленного в виде евробондов, содержат другие, не менее, а даже более жесткие условия.

Во-первых, кредит предоставлялся на очень короткий срок — фактически до следующих президентских выборов, которые должны были состояться в феврале 2015 года, если бы не революция, смена власти и досрочные выборы в мае 2014 года. По сути, Кремль финансировал режим Януковича на время его легитимности.

А главное, во-вторых, условиями кредитования предусмотрено, что как только внешний долг Украины превысит 60% ВВП, Москва может потребовать немедленно вернуть деньги по евробондам, поскольку столь высокий процент якобы свидетельствует о том, что страна находится на грани дефолта. По мнению агентства Moody’s, уже в конце января 2015 года, когда Украина опубликует предварительные данные о состоянии экономики в четвертом квартале 2014 года, внешний долг составит 66%, и Москва получит формальную возможность «качать права», то есть требовать срочного возвращения кредита. Едва ли стоит объяснять, что выплатить сразу такую большую сумму Украина в столь тяжелое время не сможет, и Кремль получит возможность ставить вопрос о дефолте со всеми вытекающими последствиями.

Внешний долг в размере 60% ВВП — это, конечно, много, но далеко не критично, если исходить из практики даже Евросоюза, куда мы так «типа стремимся». Достаточно отметить, что в определенные моменты долг Германии и Франции значительно превышал 60%, а в Италии он зашкаливал за 120% ВВП. Более того, когда Италию принимали в ЕС, ее внешний долг превышал 100% ВВП, но на волне эйфории на этот факт закрыли глаза, хотя требование о том, что долг не может превышать 60% ВВП, является одним их базовых требований Маастрихтского договора о членстве в ЕС.

Трудно сказать, почему Янукович согласился на «маастрихтские» параметры. Возможно, он не соображал, что творит, а стоявшие во главе финансовой системы страны на тот момент представители «семейного молодняка» побоялись ему это объяснить. А возможно, Януковича в Москве просто заставили, чтобы получить еще один мощнейший рычаг давления на Украину.

Ряд западных СМИ, в частности, Financial Times, «Голос Америки» и другие «честные голоса», разнесли не только указанную информацию, но также «глубокое мнение» агентства Moody’s о том, что Киев должен умолять Москву о милости, ибо может произойти широкий дефолт по всем международным долгам даже в том случае, если Украина выплатит эти злосчастные 3 млрд долл. при помощи западных кредиторов или самостоятельно. Смысл и логику подобного «экспертного мнения» понять трудно. Если Москва получит свои деньги сполна, то никаких оснований для «широкого дефолта» не будет. Другое дело, если Кремль стимулирует подобные провокации с целью развязать на Западе против Украины еще и информационную войну с использованием западных «честных» СМИ и рейтинговых агентств. Кстати, последние сыграли крайне неприглядную роль во время глобального кризиса 2008 года...

Откуда ж столько «счастья» привалило?!

Как получилось, что Украина, которая еще не так давно считалась одной из самых «низкодолговых» стран мира, готовится пробить «маастрихтский потолок» или уже даже пробила его?

Причиной стали два экономических кризиса — глобальный 2008-2009 годов и нынешний «местный военно-революционный» 2014 года. Для покрытия расходов и поддержания ликвидности финансовой системы в ходе этих кризисов Украина занимала крупные суммы у МВФ и других международных финансовых организаций, у России и других стран, на внешних финансовых рынках, в результате чего внешний долг резко вырос.

Но дело не только в займах как таковых. Дело в том, что внешний долг номинируется в твердой валюте, преимущественно в долларах США, а ВВП исчисляется в гривнах. В результате, на каждом витке девальвации гривны ВВП в долларовом эквиваленте сокращается, а процент внешнего долга по отношению к ВВП неумолимо растет, то есть причина лежит в банальной арифметике.

К тому же, гривна у нас, как известно, не девальвирует, а именно обваливается под влиянием не так даже объективных факторов, как коррупционно-спекулятивных манипуляций нуворишей, жиреющих на разграблении страны и обнищании граждан. Напомним, что в 2008 году гривна обвалилась с 4,5-5 грн до 8 грн за доллар. В 2014 году многострадальная национальная валюта опять обвалилась с 8 до13-14-15 гривен за доллар. К этому следует добавить еще и падение экономики по причине революции, войны и разрухи, в результате чего в 2014 году падение ВВП ожидается в размере от 6,5% до 9%.

Таковы последствия обвальной девальвации под лживыми лозунгами «плавающего курса». Заметим, что за это никто не понес положенного наказания — ни чиновники из правительства во главе с премьером Яценюком, ни чиновники Нацбанка во главе с его бывшим главой Кубивым, которого считают креатурой того же Яценюка, ни нынешняя команда во главе с Гонтаревой, выдвинутой президентом Порошенко. Хотя удержание стабильным курса национальной валюты является важнейшей задачей Нацбанка, закрепленной в Конституции.

Отметим попутно такие «мелочи», как тот факт, что обвал гривны, кроме увеличения гривневого выражения внешнего долга, привел к резкому удорожанию критического импорта, прежде всего, энергоносителей и, соответственно, коммунальных тарифов, не имеющих аналогов импортных лекарств и многого другого.

Циничная истерия у постели тяжелобольного

Украина действительно находится в крайне тяжелом финансовом положении, да еще в условиях настоящей войны, развязанной российским империализмом. Поэтому раздувание на Западе истерии вокруг финансовых сложностей Украины выглядит крайне цинично, особенно если вспомнить о заигрывании Запада с агрессором, то есть с путинским режимом в России.

В частности, респектабельное издание The Economist недавно напророчило, что Украина не сможет избежать дефолта.

Впрочем, объективные основания для таких заявлений действительно есть. The Economist совершенно справедливо отмечает: «Украина находится в кризисной ситуации, несмотря на заключение с МВФ соглашения о предоставлении 17 миллиардов в течение 2-х лет. Война пошатнула экономику, которая и без того прихрамывала. Дефицит платежного баланса Украины очень значителен, из-за этого курс гривны к доллару с начала года уменьшился на треть. В январе государственный долг составлял 40% ВВП; сейчас он оценивается в 60% и в следующем году может вырасти до 80%».

Полагая, что огромные финансовые вливания Запада в Украину недостаточны для того, чтобы позволить ей расплатиться с кредиторами, издание приводит следующую картину: «До конца года Украина может заплатить кредиторам 9 миллиардов, включая 3 миллиарда — России, плюс еще 5 в 2016-м и 8 — в 2017-м. Кроме этого есть еще внутренняя задолженность и миллиардные выплаты России за газ. Валютные резервы быстро истощаются и упали с 37 миллиардов в 2011-м до 16-ти сейчас. В прошлом месяце МВФ признал, что Украине может понадобиться еще 19 миллиардов, если война будет продолжаться. Большинство аналитиков верят, что дополнительные займы понадобятся Украине, даже если активные боевые действия не будут восстановлены».

Подобные цифры приводит финансовый аналитик Андрей Блинов. По его мнению, в ближайшие пять лет Украина будет ежегодно тратить на выплаты по внешнему долгу 7-8 млрд долларов и еще 60-70 млрд гривен — по внутреннему, правда, при условии, что государству придется выполнять, кроме непосредственно государственных, еще и обязательства по долгам государственным предприятий, например, «Нафтогаза».

В итоге, полагает Блинов, государству придется до 40% своих средств тратить на обслуживание долгов. И это есть прямое следствие глубокой девальвации гривны, к которой страну толкали все кому не лень — МВФ, ориентированные на экспорт олигархи, спекулянты, разного рода «эксперты»... А «нести хомут» теперь придется рядовым гражданам!

В вопросе тяжкого финансового положения Украины одновременно с западными СМИ и рейтинговыми агентствами активизировался МВФ в лице его главы Кристи Лагард. По ее мнению, война на Донбассе и экономический кризис существенно увеличили потребность Украины во внешнем финансировании, которая в апреле 2014 года была оценена в 30 млрд долл. Из них 17 млрд решил выделить сам МВФ, а остальное, по мнению руководства фонда, должны взять на себя другие международный финансовые организации и/или страны. Пересмотр общей необходимой суммы следует, по мнению главы МВФ, произвести по итогам работы миссии фонда, которая вскоре должна прибыть в Украину для решения вопроса о выделения третьего и четвертого траншей объемом 2,7 млрд долларов США.

Столь трогательная забота МВФ и лично ее «шефини» отнюдь не умиляет, поскольку Украине предлагают, по сути, еще более глубокое долговое ярмо. К тому же, речь идет о решении проблемы с выплатами по уже взятым кредитам за счет последующих заимствований, то есть о построении типичной пирамиды Понци на долгах, что чревато окончательным увязанием в долговой трясине.

В свою очередь, The Economist, который в последнее время обнаруживает подозрительную озабоченность украинской проблематикой, добавляет истерических ноток: «Без нефти или любых других ресурсов на продажу трудно представить, как украинская экономика сможет расплачиваться по уже существующим долгам, не говоря уже о новых займах от МВФ. Чем дольше Украина будет откладывать, тем больнее будет, когда кредиты закончатся». Впрочем, справедливости ради, следует отметить, что издание совершенно правильно делает ударение на крайней опасности дальнейшего внешнего кредитования Украины.

Чтобы избежать катастрофического дефолта, Украине предлагается незамедлительно начать переговоры о реструктуризации долгов со всеми внешними кредиторами. Причем особое ударение делается, прежде всего, на таком «главном кредиторе», как Россия, поскольку, по мнению The Economist, именно ее позиция «в последние месяцы серьезно повлияла на ожидания по поводу украинских долговых обязательств». Здесь следует сделать несколько замечаний.

Во-первых, есть кредиторы, предоставившие, как, например, МВФ, намного более крупные займы, чем Россия с ее 3 миллиардами. Правда, есть еще фактически гарантированный государством долг НАК «Нафтогаз Украины» перед «Газпромом», но там имеет место спорная сумма, дело рассматривается в арбитраже, речь идет об отношениях двух хозяйствующих субъектов, а потому это немного другой вопрос, который сейчас кое-кто пытается «примазать» к вопросу о госдолгах для нагнетания ситуации.

Во-вторых, складывается впечатление, что западные СМИ «не просто так» сильно обеспокоились кредитно-долговыми отношениями Украины и России. Если вспомнить, что Запад, особенно Европа, просто-таки «унавожены», иначе говоря, коррумпированы московскими нефтегазодолларами, то выводы напрашиваются сами.

Наконец, в-третьих, возникает вопрос: что в данном случае могут выставить в качестве условия реструктуризации кредиторы вообще и, особенно, Россия в частности? Что касается России, то вариантов может быть множество: отдать газотранспортную систему, признать аннексированный Крым российской территорией, а заодно, суверенитет или федерализм какой-нибудь «макеевской народной республик», открыть сухопутный коридор в оккупированный Крым, отказаться от планов по вступлению в НАТО, ЕС, евроассоциацию и так далее вплоть до отказа от независимости, суверенитета и территориальной целостности. Что требования Россия выставит не только и не столько экономические, сколько (гео)политические, — можно не сомневаться.

С остальными кредиторами могут возникнуть не менее серьезные проблемы. Возможно, в качестве условия реструктуризации, правительство Украины будут вынуждать еще выше поднимать тарифы и урезать доходы, хотя с нищего населения уже нечего взять, и все это грозит социальным взрывом. Возможно, речь пойдет о продаже немногочисленных «недодерибаненных» промышленных активов, включая хотя бы и ту же ГТС, но в условиях войны и экономического кризиса стоимость активов резко упала, и Украина может почти даром отдать то немногое, чем еще располагает.

Наконец, фактически нераспроданной остался едва ли не самый главный актив Украины — земля, а распаеванные между миллионами мелких собственников мелкие наделы можно у них более или менее «элегантно», хотя и несколько хлопотно отобрать. Складывается подозрение, что Украину все более втягивают в долговое ярмо именно для того, чтобы за сравнительно небольшое количество «фантиков», массово печатаемых Федеральным резервом США или Евроцентробанком, получить миллионы гектаров украинской земли. Вопрос к нынешнему «европейскому правительству» во главе с Яценюком: они осознают ответственность за свои деяния?!

Верните награбленное в трудовые руки!

Правда, есть еще один выход из положения, позволяющий вообще обойтись без кредитов или, по крайней мере, резко снизить объемы заимствований. Но чиновники и олигархи предпочитают об этом помалкивать.

Бывший глава Фонда госимущества Александр Бондарь еще в марте-апреле 2014 года, сразу после революции и прихода к власти нынешней «демократической» власти, обещавшей, кстати, вернуть награбленное стране и народу, предлагал весьма «элегантную» и вполне реальную схему в виде законопроекта «О легализации капиталов и имущества, зарегистрированных в офшорных зонах и зонах так называемого избежания двойного налогообложения». Документ касался не только официальных офшоров, к которым, кстати, не относится Кипр. Зоны, которые позволяют избегать налогообложения, находятся в Австрии, Великобритании, даже США и других странах. Именно подобными «серыми зонами», а не офшорами, по мнению Александра Бондаря, пользуются олигархи, выводя деньги посредством специальных механизмов. Налоговикам эти зоны и схемы хорошо известны.

По примерным подсчетам налоговых органов, за последние годы из страны выведено около $100 млрд. Это огромнейший потенциал, использование которого позволит отказаться от зарубежных кредитов как таковых. Места нахождения, сумы, предприятия олигархов в Украине и их контрагенты за рубежом налоговикам, по словам Бондаря, известны, равно как принадлежность предприятий тому или иному олигарху.

Александр Бондарь предложил схему, согласно которой олигархам ставится следующее условие. Из упомянутых $100 млрд олигархи 50% возвращают в госбюджет, а 50% — в качестве инвестиций в свои же предприятия в Украине. В этом случае за ними остается право собственности на «прихватизированные» предприятия. Притом что обрели олигархи эту собственность, мягко говоря, не слишком честным способом. В противном случае предприятия будут национализированы с возможной дальнейшей повторной приватизацией и выплатой экспроприаторам тех незначительных сумм, за которые они их якобы приобрели, то есть все «капиталистические приличия» формально будут соблюдены, и не надо будет прибегать к хорошо известной из учебников по марксизму-ленинизму «экспроприации экспроприаторов». Сделать это реально: несмотря на то, что все предприятия олигархов в Украине оформлены на офшорные фирмы, налоговым органам хорошо известно, кто является конечным бенефициаром этих предприятий.

Предложение Александра Бондаря вполне логично. Гоняться за деньгами и иными вывезенными за границу активами — дело долгое, дорогое и неблагодарное. Но капиталы олигархи зарабатывают преимущественно на эксплуатации расположенных в Украине предприятий. Если ударить в эту болевую точку, то можно изыскать для вывода страны из кризиса немалые деньги, которые позволят обойтись без кредитов и тяжелых условий кредитования, чреватых обнищанием народа и социальными волнениями.

Но новая власть эту проблему проигнорировала, что заставляет ее обоснованно подозревать в сговоре с олигархами. По словам Александра Бондаря, являющегося членом партии «Свобода», представители которой сейчас заседают во властных кабинетах, он неоднократно пытался продвинуть законопроект по партийной линии. Но товарищи по партии проводить законопроект в жизнь явно не торопятся.

В свое время представители нынешней власти громогласно обещали возвратить из-за рубежа пресловутые 200 млрд долларов, украденные властью Януковича. Прошло время, но ни один доллар не возвращен. Более того, поступления в бюджет падают, и дело далеко не только в падении экономики, а в том, что вывод капиталов продолжается.

Более того, «интересной» особенностью предлагаемых сейчас правительством Яценюка новаций в налоговом законодательстве является то, что без изменений остается перечень низконалоговых юрисдикций, который был введен в действие во времена Януковича. В связи с этим, возникает следующая коллизия. По официальным данным Государственной службы статистики, за первое полугодие 2014 года из Украины в офшоры было вывезено «всего» 3,6 млрд долларов. В то же время бывший глава налогового ведомства времен Януковича Клименко заявляет о том, что выведено более 133 млрд грн, что в эквиваленте намного больше, по какому курсу ни считай. Конечно, можно говорить о том, что прячущийся неизвестно (?) где «семейный налоговик» Клименко может преувеличивать. Но дело в том, что официальная статистика не учитывает вывод денег в разного рода «цивилизованные» низконалоговые страны, например, в Лихтенштейн, Швейцарию и Австрию, откуда, кстати, средства могут уходить дальше, в «еще более низконалоговые» юрисдикции.

Таким образом, новая власть продолжает вокруг вывода средств в офшоры такие же грязные игры, как и предыдущая. В то же время именно вывоз капиталов был, есть и будет главным способом разграбления страны, а вовсе не упрощенная система налогообложения или недоплата налогов с зарплаты, борьбой с которыми срочно озаботилось правительство Яценюка.

Но в угоду олигархам чиновники продолжают набирать займы, загоняя граждан в нищету, а страну в долговую петлю.