кандидат врач

Обнулился

Выпрыгнул из окна, выстрелил в себя, «умер во сне». За 21 день мобилизации в России погибли 15 резервистов

27 сентября

Через шесть дней после начала мобилизации стало известно о самоубийстве 44-летнего Егора Назарова, работавшего в ритуальной сфере. Знакомые Назарова рассказали, что незадолго до смерти Назарову пришла повестка, которая могла подтолкнуть его к уходу из жизни. 

В тот же день NewsTracker сообщил, в Кабардино-Балкарии скончался Борис Шаваев, житель поселка Звездный Чегемского района. Предположительно, он умер от тромбоэмболии во время построения на плацу военной базы. Региональные издания писали, что проблем со здоровьем у Шаваева не было, а накануне мобилизации он прошел медицинскую комиссию.

28 сентября

Еще один призывник не доехал до войны после начала мобилизации. Его тело нашли на территории призывного пункта в Тюменском поселке Андреевский. Имя погибшего до сих пор не было названо.

29 сентября

В призывной пункт 39-летний дальнобойщик Сергей Федосеенко приехал пьяным. Там он устроил драку с другими мобилизованными — его вывезли в полицейское отделение, где заметили, что Федосеенко без сознания. Приехавшие медики скорой помощи констатировали смерть, предположительно от остановки сердца.

30 сентября

На Конгрессной улице в Краснодаре нашли тело 27-летнего рэпера Ивана Петунина, известного под псевдонимом Walkie. Он покончил жизнь самоубийством, выпрыгнув из окна. Предварительно Петунин записал предсмертное видеообращение. Он сообщил, что не готов убивать людей «за какие бы то ни было идеалы». Несмотря на то что Петунин ранее служил в железнодорожных войсках, по его словам, у него была отсрочка от воинской службы, как у наблюдающегося в психоневрологическом диспансере.

3 октября

Депутат Госдумы Максим Иванов рассказал, что в Еланском гарнизоне учебного центра в поселке Порошино Свердловской области погибли трое призывников. Информация об их гибели расходится в разных источниках: по словам Иванова, один мужчина погиб от сердечного приступа, другой совершил самоубийство, а третьего «списали» и отправили домой, где он умер от цирроза печени.

Уполномоченная по правам человека в Свердловской области Татьяна Мерзлякова подтвердила смерть двух мобилизованных. По ее словам, один, предположительно, скончался от эпилепсии, а в причинах гибели второго «разбираются военные следователи». Независимый проект «Пермь 36,6» тоже писал, что один из призывников скончался от эпилепсии.

Мобилизованный из Порошино, который покончил жизнь самоубийством — 46-летний житель Кургана. Его тело была найдено на полу столовой с порезами на шее и рядом с лезвием. Второго погибшего — 44-летнего челябинца Дениса Козлова, — по словам его брата, отправили из учебного центра домой после того, как его избил другой призывник. Козлову якобы выписали справку о негодности по медицинским показаниям, а через два дня он умер в больнице в Аргаяше. Брат Козлова рассказывал, что врачи выявили у него тупую травму живота.

Еще один мобилизованный умер в Новосибирске. Это подтвердила уполномоченная по правам человека в Новосибирской области Нина Шалабаева. По ее словам, погибший «умер во сне».

4 октября

Стало известно о смерти жителя Красноярска в военной части Омска. По предварительным данным, призывник скончался после конфликта с другими мобилизованными. Однако причину его смерти официально еще не озвучивали. 

5 октября 

Елена Гудо рассказала, что три дня назад ее 35-летний сын Александр Колтун умер в местной учебной части для мобилизованных. По словам матери, он вызвался служить добровольно. Гудо говорила, что в их последнем разговоре сын жаловался на плохие условия содержания мобилизованных и сообщал, что призывники «шатаются и пьют». 

Мать погибшего также рассказала, что неизвестные люди пытаются внушить ей по телефону, что сын умер от сердечной недостаточности и некачественного алкоголя. Гудо заверяет, что Александр не злоупотреблял алкоголем и не жаловался на проблемы с сердцем. Точная причина смерти ее сына еще неизвестна.

В тот же день стало известно, что на обучении на полигоне в Пензенской области от сердечного приступа скончался 41-летний мобилизованный. 

6 октября

В этот день появилась информация о смерти еще одного мобилизованного. 28-летний призывник из Санкт-Петербурга якобы выстрелил в себя из автомата во время обучения в военной части в Ленинградском поселке Каменка.

7 октября

Уполномоченная по правам человека в Новосибирской области Нина Шалабаева подтвердила еще один факт смерти мобилизованного — на территории пункта формирования личного состава в Новосибирском высшем военном командном училище. Погибший был уроженцем Новосибирской области и, по утверждению его родственников, погиб «в результате насильственных действий». 

9 октября

Ночью в одном из распределительных пунктов Якутска погиб местный житель, который ждал отправки в воинскую часть вместе с другими мобилизованными. Как пишут РИА Новости, мужчина попытался спуститься со второго этажа здания с помощью веревки из покрывал, но сорвался. Как сообщает ЯСИА со ссылкой на свой источник, погибший был пьян .

Избран новый президент Туркменистана

новость

Сердар Бердымухамедов -  сын действующего главы государства Гурбангулы
Бердымухамедова - победил на выборах президента Туркменистана.

В соответствии со статьей 76 Избирательного кодекса Туркменистана и на основании постановления Центральной избирательной комиссии от 14 марта 2022 года Заместитель Председателя Кабинета Министров Туркменистана Сердар Гурбангулыевич Бердымухамедов набравший 72,97% голосов избирателей признан избранным Президентом Туркменистана.

Президент Трамп заявил, что американские военные "захватывали аэропорты" у британцев в ходе сражений в июне 1775 года. Соцсети беспощадны

«Две недели я провел в плену в Беларуси. Держали в подвале, допрашивал кадыровец» — 19-летний сержант ВСУ, которому ампутировали ноги и пальцы на руках

«В Беларуси нас держали в подвале: 65 человек», — вспоминает 19-летний украинский сержант Данила Мельник. Одну кисть руки парню оторвало при взрыве, на другой остался только один целый палец, из-за обморожения ему ампутировали обе стопы. Мельника нашли российские военные и несколько недель удерживали в плену на территории Беларуси, говорит парень. 

Данила из обычной украинской семьи: вырос в поселке под Киевом. Мама зарабатывала швеей, одна растила троих детей. Данила — младший.

В 2019 году, окончив школу, Мельник решил поступать в военный колледж во Львове: 2,5 года учиться, и звание сержанта, командира взвода пехоты. После можно пойти либо на службу в армии, либо получать высшее военное образование.

«Захотелось попробовать себя в армии. Это хорошая профессия, — говорит Данила. — В Украине к военным относятся с уважением. И во время учебы бывали, конечно, начальники, которых «не попустило», но нет дедовщины. Украинская армия действительно вышла на новый уровень.

Мама не отговаривала — у меня такое воспитание, что если захотел, то что она уже мне скажет».

26 февраля 2022 года у Мельника ожидался выпуск.

После со своей бригадой они должны были ехать служить в часть, оттуда на какое-то время на Восток, в ротацию, вспоминает парень. Но началась война.

«У нас паники не было, все было слажено. 26 февраля состоялся выпуск, дальше нас распределили по частям, как и планировалось.

27-го я уже участвовал в боевых действиях, — говорит Данила. — Страшно не было, сожаления, что пошел в армию, тоже. Хотелось защищать страну — это же они пришли на нашу землю, а не мы на них напали. В наш дом пришел враг.

Данила бился под Киевом. 7 марта попали ближе к пригородам: Ирпень, Буча, в те районы, рассказывает парень.

«Там мы попали в засаду. Было очень жарко, большая часть наших смогла выбраться, но эвакуации не было — слишком много русских. Там меня ранило.

Был взрыв, мне оторвало левую кисть, также осколки попали под ягодицу. Я вылез, на адреналине заполз в кладовку в каком-то дворе. Там провел несколько дней, после меня нашли русские солдаты. Если бы не нашли — наверное бы, там и умер, — говорит Данила. — Потому что меня ранило и в правую руку, она перестала нормально функционировать. Я не мог даже себя перевязать, правая рука была вялая, онемевшая.

В той кладовке я отключился, через какое-то время пришел в себя — но был уже абсолютно без сил. Так я пролежал дня два, периодически терял сознание. Во время этого всего получил и обморожения. Я понимал, что происходит, но был очень истощен».

Мельник говорит, что русские солдаты, которые его нашли, сначала оттащили его в какой-то двор.

«Там угрожали оружием, стреляли рядом, рассказывали, какие мы нацисты, убиваем детей — вся эта русская балалайка. Какое-то время допрашивали: где артиллерия, где что. Бессмысленные вопросы, ведь я особо и не знал ничего такого. Пугали убийством, расправой — но мне уже было пофиг. Ведь я пока лежал в той кладовке, думал, что все, это конец. Может, поэтому после мне и было уже не страшно, — говорит Данила. — Потом другие солдаты, пацаны помоложе, оказали мне медицинскую помощь, подкормили, немного растормошили меня — ведь я же два дня ничего не ел, не пил.

После меня загрузили в грузовик и увезли. Там я был один, но сбежать не было вариантов: от ранений был очень истощен, почти не мог двигаться.

Ехали где-то по Украине, маршрут не знаю. Точно не помню, но минимум однажды останавливались на ночь, меня заносили в какое-то здание ночевать, но повязки не меняли.

После, еще где-то на территории Украины, меня присоединили к раненым русским солдатам. Нас перевозили в Беларусь вертолетом, примерно по 10 человек. В Беларуси сначала был мобильный госпиталь: это такой как большая палатка, желтое надувное здание в поле. Где он конкретно находился — я не знаю», — говорит Данила Мельник.

Судя по информации, которую собирал телеграм-канал «Беларускі Гаюн», это могло быть в российском лагере возле Речицы, возле Комарина или в Боково.

«Там увидели, что я украинец: форма была в крови, ее давно сняли, но я оставался в термобелье. На нем заметили украинский герб и начали между собой советоваться. Я слышал отрывки, что-то говорили про Женевскую конвенцию, что не надо мучить.

Сделали наркоз мне, немного подшили рану возле ягодицы, перевязали и обработали раны на руке. И пока я еще «плавал» от анестезии, меня отвезли в какой-то подвал. Где он был, сказать не могу, но сложилось впечатление, что это была какая-то воинская часть».

Но почему Данила уверен, что это происходило на территории Беларуси?

«Об этом говорил кто-то из русских военных. Там, где меня удерживали, были только украинские пленные и российские военные, в основном, военная полиция. И кто-то из россиян проговорился, что мы в Беларуси, — объясняет Мельник. — Но за все время в том подвале я не видел ни одного белоруса, только люди в российской военной форме с российскими флажками на ней».

В подвале, куда поместили раненого Данилу, была маленькая комнатка с раскладушками: без белья или матрасов, просто пружины.

«Мне повезло, что я был на носилках, — вспоминает он. — Сначала я был один, потом привели второго украинца. Затем потихоньку пленных довозили.

Когда пленных стало больше, нас перевели в большую комнату. Там вместо кроватей стояли такие большие длинные деревянные столы вдоль стенок. На них можно было лечь.

Кормили, но не армейскими пайками. Давали какую-то кашу, кажется, перловку, и суп как вода: одна картофелина плавает и капустинка.

Воды было мало. Вместо туалета — одно ведро на всех. Его периодически выносил кто-то из пленных под присмотром российского военнослужащего.

Потихоньку людей в подвале становилось больше, мест на «столах» на всех не хватало. Были не только военные, очень много было гражданских. Некоторых забирали прямо из домов под Киевом, привозили оттуда в тот подвал. Раненых вместе со мной было только трое. Все мужчины — была одна женщина, но ее содержали отдельно.

Раз в несколько дней приходили медики, проверяли раненых. Перевязывали мне руки. О том, что у меня обморожения, я тогда даже не думал, так как никогда с таким не сталкивался раньше.

Из подвала никуда не выпускали. Всех периодически забирали на допросы. Спрашивали чушь какую-то: где родился, где учился, какая семья, служил ли, был ли в АТО. Некоторых пленных снимали на фото или видео. Некоторых били, угрожали. Сообщить семье, что жив, возможности не было никакой. Но некоторых пленных снимали для российских новостей, тем давали связаться с семьей.

Большинство русских солдат, которых я видел, были славянской внешности, но были и буряты.

В плену я встретил двух украинцев, которые попадали к чеченцам. Один рассказывал: «Мне чеченцы сказали, чтобы я не переживал, мол, мы делаем свою работу, ты свою. Обходились вполне нормально». А второй вспоминал, что чеченцы не стали его связывать, вместо этого просто прострелили обе ноги — чтобы не сбежал.

К нам в подвал тоже заходил какой-то кадыровец, допрашивал некоторых. Понты колотил: включил камеру на телефоне, что-то жевал и показывал собеседнику, мол, какой он вояка.

Нам говорил: сейчас мои кадыровцы приедут, здесь вам будет!

После он еще раз зашел в подвал и начал кричать: чего они сидят с открытыми глазами?! После этого нам завязали глаза, кому тряпками, кому даже туалетной бумагой и скотчем. Зачем, я не понял — все равно же в подвале сидим.

Но когда тот кадыровец ушел, нам разрешили снять повязки.

Некоторые российские военные были нормальные, некоторые — зомбированные, которые рассказывали нам: вы нацисты, Донбасс 8 лет бомбили! За любые татуировки объявляли человека нацистом. Дерево наколол себе? Нацист!

Однажды залетел какой-то российский военный, полчаса кричал о том, какие мы нацисты. Кричал: вы женщин насиловали, детей убивали!

Покричал, после сказал: «Б***, с кем я разговариваю!?» И ушел.

А ведь я не имел никакого доступа к информации, к новостям: сначала боевые действия, после плен. О том, что Россия нас, оказывается, «освобождает от нацизма», я просто не успел услышать. А тут постоянно: «Нацизм! Нацизм!»

Я был в шоке: какой нацизм? В чем прикол? В чем проблема?»

В этом подвале Данила провел две недели. Когда набралось 65 человек, пленных начали вывозить в Россию.

«Говорили, что из этого подвала пленных людей партиями везли в какое-то СИЗО на территории России. В какой город конкретно, не знаю. Говорили, что пленных отвозят либо в СИЗО, либо в какие-то палаточные лагеря, тоже на территории России.

Но мне повезло, потому что медики сказали: этот ранен, он там умрет через пару дней. И меня увезли не в СИЗО, а в Рыльск (город в Курской области РФ недалеко от границы с Украиной).

Ребята из военной полиции были нормальные, они даже маски поснимали по дороге. Угощали сигаретами. После сообщили нам: все, въехали в Россию!»

В Рыльске Данилу положили в обычную больницу. Говорит, врачи относились к нему по-людски. В больнице медики занялись его обморожениями: ампутировали обмороженные пальцы на правой руке парня (необратимые изменения в тканях из-за обморожения начинаются через несколько часов, а Данила провел на холоде в полусознательном состоянии два дня). Заметили обмороженные пальцы на ногах — их тоже пришлось ампутировать. Стопы пока не трогали.

«Из Рыльска меня перевели в военный госпиталь в Курске.

Там был адекватный врач: уже ходили слухи, что пленных украинцев будут менять. А было уже понятно, что мне придется ампутировать и ступни. И доктор не стал, сказал, чтобы я нормально доехал, он операцию не будет делать, — рассказывает Мельник.

— Лежал я в палате с другими украинскими ранеными. В коридоре возле палаты дежурили русские из военной полиции. Они нам рассказывали: «Мы здесь вас не охраняем, потому что куда можете пойти? Мы здесь вас защищаем, чтобы вас местные не убили!»

Мы с ними иногда разговаривали. Я объяснял: какой нацизм? Мне 19 лет, я делал, что хотел, меня никто не ущемлял, ни к чему не принуждал! Откуда нацизм?

Также те, из военной полиции, рассказывали нам «Новости»: что якобы с Киевом уже русские договорились и сейчас остались от Украины только западная часть и сам Киев, так как в нем «нацисты отстреливаются и детьми прикрываются». А в остальных городах уже якобы российский рубль и русские туда продукты возят.

Я позже, после освобождения, видел своими глазами разбитые русские колонны под Киевом. Вот так и договорились! А те русские ребята из военной полиции и сами верили в свои слова, ведь насмотрелись телевидения.

Больничные санитарки старшего возраста нам тоже говорили: «Вот был СССР, всем было хорошо, все дружили! А тут Украина резко начала щемить русскоязычных!»

Также в Курске меня приходили допрашивать из ФСБ. Откуда, что, как, какие-то протоколы составляли…»

В середине апреля пошли слухи, что возможен обмен пленными.

«Я ничего не ожидал, так как знал, что после 2014 года некоторые ребята и по два года проводили в плену. Готовился к худшему, — вспоминает парень. — И плюс пленные украинцы рассказывали, что русские их уже возили якобы на обмен. А потом говорили пленникам: вот, видите, ваши не приехали, хрен положили на вас!

Я в это не верил, так и говорил ребятам: это русские вас так сломать хотят, бензина у них много, могут и покатать туда-сюда. И после я интересовался у наших военных, а были ли обмены, которые впоследствии отменялись. Меня наши заверили — не было».

Но как не сойти с ума, если ты в 19 лет сидишь в плену, ранен, с искалеченными руками и готовишься к ампутациям еще и на ногах?

«Для меня главное было, что выжил. И уже хорошо. Не умер во время боя, не умер пока в кладовке той лежал, а остальное — мелочь. Хотел вернуться домой. Иногда молился, чтобы у всех дома было все хорошо. Старался сберечь психику», — отвечает Данила.

21 апреля Мельника все же обменяли.

«Из Курска меня перевезли в Севастополь, оттуда машиной в Украину. Там поменяли. Но из курского госпиталя меняли не всех, некоторые пленные остались. Не знаю, как и по какой системе отбирали людей, — говорит Данила. — Ну и от своих прежде всего я позвонил маме: она же вообще не знала, где я, только надеялась, что жив. После душ, чистая одежда… Глянул новости — все хорошо, совсем не так, как русские рассказывали».

После парня положили в киевскую больницу. Там все же ампутировали стопы.

В нынешнее удивительное время, когда ежечасно ширятся ряды популярных российских авторов, вступивших в жесткую конкуренцию друг с другом в столь увлекательном деле, как составление «еще более лучшего списка русских расистов», гораздо более значимые события происходят в замечательном городе Сиэтле, штат Вашингтон, столице Боинга, Амазона, Старбакса

Участники протестов/погромов в Сиэтле захватили шесть кварталов в городском районе Capitol Hill (Капитолийский холм) и провозгласили в нем создание нового квази-государственного образования – Автономной Зоны Капитолийского Холма, АЗКХ, или просто: Зоны

После 9-дневного противостояния между протестантами/погромщиками и полицией, происходившего в основном на перекрестке улиц 11-й и Пайн, а также после осады полицейского здания Восточного участка городской совет Сиэтла 8 июня принял шокировавшее жителей города решение об эвакуации полицейского участка

Как только полиция оставила здание, район заняли активисты BLM, Антифа, левацкого Оружейного клуба Джона Брауна численностью около тысячи человек (все население Сиэтла – 750 тысяч). Захватчики провозгласили занятую территорию Capitol Hill Autonomous Zone – Автономной Зоной Капитолийского Холма (АЗКХ) и даже вывесили на одной из баррикад надпись «Вы покидаете территорию США»

Сейчас территорию Зоны охраняют вооруженные люди. Хозяева бизнесов, расположенные в районе, а также жители города, проживающие на захваченной территории, подвергаются вымогательству и рэкету. Представители недружественных СМИ из Зоны были выброшены

Организационным лидером Зоны выступает 30-летний рэпер в стиле хип-хоп Рэз Симоун (Raz Simone)

City Journal так описывал его два дня назад: Люди в капюшонах закрасили полицейский участок лозунгами и анархистскими символами, переименовав его в «Восточный избирательный участок Сиэтлского народного департамента»

Рэз Симоун, местный рэпер с автоматом АК-47, наброшенным на плечо, и пистолетом на бедре, кричал в бело-красный мегафон: «Это война!» и отдавал поручения вооруженным формированиям посменно охранять баррикады. Позже ночью на видео засняли, как Симоун избивал нескольких протестантов, не повиновавшихся его приказам, и говорил им, что именно он является «полицией», что породило опасения, что теперь он становится де-факто военачальником автономной зоны. Бездомный мужчина с бейсбольной битой бродил вдоль границы, а два неофициальных медика в кольчуге средневекового стиля были готовы к действиям

Политическую стратегию Зоны формулирует Никкита Оливер (Nikkita Oliver)

Никкита Оливер, радикальный активист и бывший кандидат в мэры, выступила в качестве критического голоса протестного движения и взяла на себя руководящую роль в недавно объявленной автономной зоне. После наступления ночи и легкого дождя она обратилась к толпе и обрисовала идеологические обязательства, стоящие за оккупацией. «[Мы должны] присоединиться к глобальной борьбе, которая заявляет, что Соединенные Штаты играют ключевую роль в расовом капитализме», – сказала она протестующим. «Расовый капитализм построен на патриархате, превосходстве белых и классовом обществе»

Кшама Савант (Kshama Sawant), член городского совета Сиэтла, находящаяся в контакте с создателями Зоны, – член троцкистской партии Социалистическая Альтернатива. Савант объявила создание Зоны «победой» против «военизированной полиции политического истеблишмента и капиталистического государства». Савант открыла здание муниципалитета Сиэтла, закрытое мэром, для протестантов, которые немедленно оккупировали здание

Зона получила одобрение и поддержку от профсоюза Industrial Workers of the World и его органа журнала Industrial Worker

10 июня лидеры Зоны опубликовали свои требования к правительству Сиэтла. Если не ошибаюсь, это наиболее детальный текст политической программы т.н. «восстания Джоржда Флойда». Знакомство с ним дает представление об альтернативном варианте будущего для США (а для части Сиэтла – уже настоящего), предлагаемого «борцами с институциональным расизмом» как в США, так и в других странах мира, включая Россию

Полный текст требований в переводе на русский язык приводится ниже

Требования коллективных черных голосов на свободном Капитолийском холме правительству Сиэтла, штат Вашингтон

Free Capitol Hill
10 июня 2020 г.

К чести людей, освободивших Капитолийский холм, этот список требований не является ни кратким, ни упрощенным. Это не просто просьба положить конец жестокости полиции. Мы требуем, чтобы городской совет и мэр, кто бы это ни был, осуществили эти политические изменения для культурного и исторического развития города Сиэтла и для облегчения борьбы его народа. Этот документ должен представлять черные голоса, которые победили на углу 12-й улицы и улицы Пайн после 9 дней мирного протеста, находясь под постоянными ночными атаками со стороны Департамента полиции Сиэтла. Это слова той ночи, 8 июня 2020 года

«Добро пожаловать на Свободный Капитолийский холм»

Для простоты рассмотрения мы разделили эти требования на четыре категории: система правосудия, здравоохранение и социальные службы, экономика и образование

Учитывая исторический момент, мы начнем с наших требований, касающихся системы правосудия

1. Департамент полиции Сиэтла и связанная с ним судебная система не подлежат реформе. Мы не просим реформы, мы требуем отмены. Мы требуем, чтобы городской совет Сиэтла и мэр прекратили финансирование и упразднили Департамент полиции Сиэтла (ДПС), а также приданный ему аппарат уголовного правосудия. Это означает [отмену] 100% финансирования, включая существующие пенсии для полиции Сиэтла. При равном уровне приоритетности мы также требуем, чтобы город запретил деятельность ICE [Immigration and Customs Enforcement – Иммиграционной и таможенной службы] в городе Сиэтл

2. В переходный период между нынешним моментом и ликвидацией полицейского управления в Сиэтле мы требуем, чтобы применение вооруженной силы было полностью запрещено. Никакого оружия, никаких дубинок, никаких защитных ограждений, никакого химического оружия, особенно против тех, кто использует Первую поправку в качестве права на протест

3. Мы требуем прекратить систему школа-тюрьма и упразднить тюрьмы для подростков. Выведите детей из тюрьмы, а полицейских из школы. Мы также требуем, чтобы строящаяся в настоящее время в Сиэтле новая тюрьма для молодежи была бы перепрофилирована

4. Мы требуем, чтобы не городское правительство или правительство штата, а федеральное правительство начало полномасштабное расследование прошлых и текущих случаев жестокости полиции в Сиэтле и штате Вашингтон, а также возобновление всех закрытых дел, переданных в Управление по надзору за полицией. В частности, мы требуем, чтобы дела, относящиеся к Сиэтлу и штату Вашингтон, были возобновлены там, где не было осуществлено правосудия, а именно дела Иосии Фалетого, Дамариуса Батса, Исайи Обета, Томми Ле, Шона Фура и Шарлин Лайлс

5. Мы требуем возмещения ущерба жертвам жестокости полиции в форме, которая будет определена

6. Мы требуем, чтобы город Сиэтл обнародовал имена офицеров, причастных к жестокости полиции. Анонимность не должна быть даже привилегией на государственной службе

7. Мы требуем пересмотра всех дел цветных, в настоящее время отбывающих тюремное заключение за насильственное преступление, присяжными, состоящими из представителей их сообществ

8. Мы требуем декриминализации актов протеста и амнистии в отношении протестующих в целом, но особенно тех, кто участвовал в «восстании Джорджа Флойда» против террористической ячейки, которая ранее занимала этот район, известный как полицейское управление Сиэтла. Это включает в себя немедленное освобождение всех протестовавших, содержащихся в настоящее время в тюрьме после арестов, совершенных на углу улиц 11-й и Пайн в воскресенье вечером и ранним субботним утром 7-го и 8-го июня, и любых других протестовавших, арестованных в последние две недели восстания. В частности, вспоминается Эван Хреха, снимавший поиски полицией Сиэтла молодой девушки, который сейчас находится в тюрьме

9. Мы требуем, чтобы город Сиэтл и правительство штата освободили всех заключенных, отбывающих наказание за совершение преступления, связанного с марихуаной, и сняли с него обвинительный приговор

10. Мы требуем, чтобы город Сиэтл и правительство штата освободили всех заключенных, в настоящее время отбывающих наказание только за сопротивление аресту, если нет других связанных с этим обвинений, а также отменить все эти обвинительные приговоры

11. Мы требуем, чтобы заключенным, отбывающим наказание в настоящее время, было предоставлено полное и неограниченное право голоса, а штат Вашингтон должен принять закон, специально противоречащий федеральному закону, который лишает уголовников возможности голосовать

12. Мы требуем прекращения действия прокурорского иммунитета для сотрудников полиции в промежутке между настоящим моментом и ликвидацией департамента полиции Сиэтла, а также существующей системы правосудия

13. Мы требуем отмены тюремного заключения говоря в целом, но особенно отмены как тюрем для молодежи, так и частных коммерческих тюрем

14. Мы требуем заменить существующую систему уголовного правосудия созданием программ восстановительной / преобразующей ответственности в качестве замены тюремному заключению

15. Мы требуем предоставления людям автономии для создания локализованных систем борьбы с преступностью

16. Мы требуем, чтобы ДПС в период с настоящего времени до его ликвидации в ближайшем будущем открыл свой отдел потерянных вещей «Lost and Found» и вернул имущество, принадлежащее жителям города

17. Мы требуем справедливости для тех, кто подвергся сексуальным домогательствам или насилию со стороны ДПС или тюремных надзирателей в штате Вашингтон

18. Мы требуем, чтобы с настоящего момента и до ликвидации ДПС каждый сотрудник ДПС включал свои камеры наблюдения, размещенные на теле, и чтобы эти видеозаписи стали общедоступными

19. Мы требуем, чтобы финансирование, ранее использовавшееся для полиции Сиэтла, было перенаправлено на: A) Социализированное здравоохранение и медицину для города Сиэтла. Б) Бесплатное государственное жилье, потому что жилье – это право, а не привилегия. C) Государственное образование, чтобы уменьшить средний размер класса в городских школах и увеличить зарплату учителей. D) Услуги по натурализации иммигрантов в США, проживающих здесь без документов. (Мы требуем, чтобы их называли «недокументированными», потому что ни один человек не является противозаконным). E) Общее развитие сообщества. Парки и др

У нас также есть экономические требования, которые необходимо учитывать

1. Мы требуем де-джентрификации Сиэтла, начиная с установления контроля за арендной платой

2. Мы требуем восстановления городского финансирования искусства и культуры для восстановления некогда богатой местной культурной самобытности Сиэтла

3. Мы требуем бесплатного колледжа для жителей штата Вашингтон из-за огромного влияния образования на экономический успех и связанного с этим подавляющего воздействия бедности на цветных людей в качестве компенсации за обращение с чернокожими людьми в этом штате и стране

4. Мы требуем, чтобы с настоящего момента и до ликвидации ДПС, чтобы полиция Сиэтла запретила проводить «беспризорные проверки», которые перемещают и беспокоят наших бездомных соседей, и на равных основаниях мы требуем прекращения всех выселений

5. Мы требуем децентрализованного избирательного процесса, чтобы дать гражданам Сиэтла больше возможностей выбирать кандидатов на государственные должности, чтобы мы не были вынуждены выбирать при опросе одинаково нежелательные варианты. Существует множество систем и политик, которые делают нецелесообразным в лучшем случае, чтобы люди из рабочего класса баллотировались на государственные должности, и все это должно идти, начиная с любых сборов, связанных с подачей заявления на выдвижение на государственную должность

Что касается экономических требований, то у нас также есть требования, относящиеся к тому, что мы формально называем «Здравоохранение и социальные услуги»

1. Мы требуем, чтобы больницы и медицинские учреждения Сиэтла нанимали чернокожих врачей и медсестер специально для оказания помощи чернокожим больным

2. Мы требуем, чтобы жители Сиэтла искали и с гордостью поддерживали бизнесы, принадлежащие чернокожим. Ваши деньги – наша сила и устойчивость

3. Мы требуем, чтобы город создал совершенно отдельную систему, укомплектованную экспертами в области психического здоровья, чтобы реагировать на звонки по номеру 911, касающиеся кризисов в области психического здоровья, и настаивать на том, чтобы все участники такой программы прошли тщательную подготовку по деэскалации конфликта

Наконец, давайте теперь рассмотрим наши требования, касающиеся системы образования в городе Сиэтле и штате Вашингтон

1. Мы требуем, чтобы истории чернокожих и коренных американцев было уделено значительно больше внимания в учебной программе штата Вашингтон

2. Мы требуем, чтобы курс тщательного обучения против предрассудков стал юридическим требованием для всех рабочих мест в системе образования, а также в медицинской профессии и в средствах массовой информации

3. Мы требуем, чтобы город Сиэтл и штат Вашингтон убрали все памятники, посвященные историческим деятелям Конфедерации, чьи предательские попытки построить Америку с рабством в качестве постоянного приспособления были оскорблением для человечества

Переписано @irie_kenya и @AustinCHowe. Особая благодарность Magik за начало и содействие дискуссии по созданию этого списка, Omari Salisbury за идею разбить список на категории, а также благодарность Kshama Sawant за то, что она является единственным официальным лицом Сиэтла, кто обсуждает с людьми на Свободном Капитолийском Холме ночью, когда он был освобожден.
Хотя мы освободили Свободный Капитолийский холм во имя народа Сиэтла, мы не должны забывать, что мы стоим на земле, уже некогда украденной у народа дувамиш, первых людей Сиэтла, чей брат Джон Т. Уильямс из племени Нуу-чах-нуль на севере был убит полицией Сиэтла 10 лет назад.
Blacks Lives Matter – весь день, каждый день.

Чего в этой программе больше – черного или красного – оставляю решать читателям.
Сам же с нетерпением жду продолжения завораживающей кампании по составлению списков «отвратительных русских расистов»

П.С. Для мэра Сиэтла вандализм, материальный ущерб и драки – это «патриотизм»
Мэр Сиэтла Дженни Дуркан защищает «Автономную зону Капитолийского холма» как «патриотическую»:

Д.Дуркан: «Это просто неправда. Законно собираясь, пользуясь правом первой поправки, требуя, чтобы мы добились большего успеха как общество, обеспечивая истинную справедливость для цветных сообществ, – это не терроризм. Это патриотизм»

По словам Дуркан, помимо сообщений о вандализме, материальном ущербе и случайной драке «никаких серьезных инцидентов» не было задокументировано

04.11.14 Новоиспеченный депутат-казак объявил высшее образование ненужной вещью в Верховной Раде

Медведев назвал Алексея Навального "обормотом" и "проходимцем". Карикатурист Сергей Елкин по достоинству оценил жесткий ответ премьера на обвинения в коррупции