Хоровод дяди Сэма на минном поле
Вьетнамские солдаты заминировали поле, но у американских морпехов под рукой оказалась целая деревня мирных жителей, которых не жалко было пустить в дело.Вьетнам, 1966 год.
Вдогонку поста про нападение Беларуси http://joyreactor.cc/post/5114696
..............................................................................................................................................................................
На территорию Черниговской области вошли белорусские войска. Об этом сообщил спикер регионального управления сил теробороны «Север» Виталий Кириллов, передает Суспільне. Он подтвердил информацию о том, что в Черниговскую область вошли белорусские войска.
"Беларусы. У вас сейчас зародилось национально-освободительное движение, настолько мощнейшее, что этого не ожидал никто. Вообще никто. Даже вы. Но вы бежите от этого движения в первых рядах сами же, и всё, как заклинание, повторяете мантру "У нас мирный протест, мы не против России, у нас тут не Майдан, мы все еще братья, мы просто Лукашенко хотим сместить". И всё никак не поймете, что Лукашенко – это и есть Россия.
Я так много пишу про Беларусь не потому, чтобы повыпендриваться, сунуть свой нос в чужие дела, поучить жизни или покидать дерьма на вентилятор.
Я так много пишу, потому что у вас сейчас решается не только ваша судьба. У вас решается судьба всего нашего региона.
Протесты в Минске касаются не только вас. Они, например, касаются моей дочери.
Если вы проиграете, то Украина будет окружена вашим новым Союзным государством с трех сторон. И это очень ухудшит положение. Не только наше. Но и ваше.
Если вы проиграете, Беларусь будет поглощена.
Если Беларусь будет поглощена, она станет частью Союзного государства.
Если она станет частью новой Империи – вы будете служить в её армии.
Если вы будете служить в её армии – нам придется воевать с вами. Это-то вы понимаете?
Осознайте главное. Нет вопроса "мирный протест" или "не мирный протест". Вопрос стоит так – либо вы будете воевать в Минске. С Лукашенко. Сейчас. Либо ваши дети будут воевать в Сирии, Ливии, Чечне, Украине. И уже в самом ближайшем будущем. Поверьте.
Сейчас я собираю на тепловизоры и метеостанции, чтобы быть готовыми к тому моменту, когда дети тех, с кем мы махали шариками и спорили про мирный протест, двинутся через Чонгар на танках в сторону канала.
А в новой союзной армии вы тоже станете оккупантами. Мы тоже окажемся по разные стороны баррикад. И нам придётся стрелять в вас.
Вы это-то хоть понимаете?"
Это я всего год назад написал. Всего один год назад.
А вас предупреждали.
Вас, блядь, предупреждали.
У Марка Твена есть коротенький рассказ, "Военная молитва". В нём описывается, как во время очередной войны, в воскресенье, прямо перед отправкой солдат на фронт, в церкви идёт воодушевляющая проповедь, заканчивающаяся словами молитвы: "Благослови наше воинство, даруй нам победу, господи боже наш, отец и защитник земли нашей и оружия!"
Но службу прерывает незнакомец, представившийся посланцем Господа, который пришёл, дабы разъяснить истинный смысл этих слов.
"
... И вот до слуха отца нашего небесного дошла и невысказанная часть молитвы. Он (Господь) повелел мне облечь ее в слова. Внемлите же!
Господи боже наш, наши юные патриоты, кумиры сердец наших, идут в бой - пребудь с ними! В мыслях мы вместе с ними покидаем покой и тепло дорогих нам очагов и идем громить недругов. Господи боже наш, помоги нам разнести их солдат снарядами в кровавые клочья; помоги нам усеять их цветущие поля бездыханными трупами их патриотов; помоги нам заглушить грохот орудий криками их раненых, корчащихся от боли; помоги нам ураганом огня сровнять с землей их скромные жилища; помоги нам истерзать безутешным горем сердца их невинных вдов; помоги нам лишить их друзей и крова, чтобы бродили они вместе с малыми детьми по бесплодным равнинам своей опустошенной страны, в лохмотьях, мучимые жаждой и голодом, летом - палимые солнцем, зимой дрожащие от ледяного ветра, вконец отчаявшиеся, тщетно умоляющие тебя разверзнуть перед ними двери могилы, чтобы они могли обрести покой; ради нас, кто поклоняется тебе, о господи, развей в прах их надежды, сгуби их жизнь, продли их горестные скитания, утяжели их шаг, окропи их путь слезами, обагри белый снег кровью их израненных ног! С любовью и верой мы молим об этом того, кто есть источник любви, верный друг и прибежище для всех страждущих, ищущих его помощи со смиренным сердцем и покаянной душой. Аминь."
К чему я это?
Господа патриоты (любой масти и сторон), помните, агитируя за военные действия, вы агитируете за то, что описано выше.
Давайте жить мирно.
А теперь минусите.
Когда в 1990 году бывшая заключенная АЛЖИРа (Акмолинского лагеря жен «изменников» родины) Гертруда Платайс приехала в Казахстан, она впервые рассказала сотрудникам музея «АЛЖИР», как в первый раз увидела местных казахов и как они отнеслись к заключенным женщинам.
Однажды, когда одним буранным зимним утром женщины-узницы под усиленным конвоем собирали камыш на берегу озера Жаланаш для постройки бараков, из зарослей камыша выскочили старики и дети - местные жители соседнего казахского села Жанашу. Дети по команде старших стали забрасывать камнями измученных женщин (для выполнения нормы в 40 снопов камыша приходилось работать на морозе по 17—20 часов в сутки). Конвоиры начали громко смеяться: мол, видите, вас не только в Москве, вас и здесь, в ауле, даже дети не любят.
Оказывается, рискуя жизнью собственных детей, сердобольные казахи, не найдя другого способа как именно таким образом, не вызывая подозрений у надзирателей, делились с узницами последним, что у них было, — куртом, чтобы хоть как-то поддержать голодных бедных женщин, поскольку сами в 1930-х годах узнали голод и лишения. Втайне от надзирателей они оставляли для узниц под кустами кусочки вареного мяса, толокно, курт, лепешки.
Благодарность к казахскому народу, рассказывали женщины, они пронесли через всю жизнь. «Все лагеря плохие, но именно в казахстанских выживали многие и, в первую очередь, благодаря казахам. Они на себе испытали голод, холод, лишения», – признавались они.
Воспоминания Гертруды Платайс легли в основу стихотворения «Курт – драгоценный камень».
Та самая Генпрокуратура Беларуси, которая требует у Германии 500 миллиардов долларов за нанесенный в ходе ВМВ ущерб Беларуси, на днях опубликовала так называемую "Карту сожженных фашистами деревень Беларуси".
Карта густо усеяна оранжевыми точками — сотни отметок деревень, сожженных во время войны. По каждой можно посмотреть статистику: сколько домов и жителей было до войны, сколько разрушено домов и убито людей. Во многих случаях указаны даты разрушения деревни.Дальва, которую часто называют «сестрой Хатыни», — такое же пустое место.
В Вилейском районе не отмечена деревня Борки, где после сожжения уцелела лишь одна девочка Фаня. Отметка о сожжении деревни Старинки стоит не на своем месте: сожгли ту деревню, что находится возле трассы Р58 (там установлен мемориальный знак), а на карте отмечена другая деревня Старинки в Вилейском районе — у трассы Р63.
В некоторых местах число сожженных домов в деревне превышает число домов, стоявших до войны. В других деревнях отмечено, что разрушено 0 домов — но деревня сожжена. В третьих вообще нет никакой информации: ни сколько было домов и жителей, ни сколько погибло.
Отличный комментарий!