голие на улице

Насильственная депортация из Украины в РФ

24 марта Мариупольский горсовет сообщил в своем телеграм-канале о том, что российские войска принудительно вывозят жителей Мариуполя на территорию РФ. 

«Ґрати» проверили эту информацию. Мы связались с переводчицей и редакторкой Натальей Яворской.  Имя было изменено по ее просьбе из соображений безопасности близких, оставшихся на территории РФ, которая сейчас находится за рубежом. Она рассказала, как по меньшей мере сто человек были насильно вывезены из поселка (его название мы скрыли по просьбе Яворской) на окраине Мариуполя сначала на оккупированную территорию Донецкой области, а потом в Россию. Там украинцы прошли процедуру фильтрации и были расселены в лагеря для беженцев. Часть из них, как Наталья, сумели выехать из страны, но многие продолжают вынужденно оставаться в России, не имея денег или документов.

 Мы проверили, насколько это возможно, историю Натальи. В Таганроге мы связались с волонтерами, которые встречают украинских беженцев. Они подтвердили, что беженцев привозят группами, но не стали говорить, принудительно ли их доставили в город. А потом и вовсе перестали отвечать на попытки связаться.«Ґрати» публикуют монолог Натальи Яворской полностью, за исключением моментов, удаленных по ее просьбе в целях безопасности. 

Полномасштабное вторжение

В Мариуполе я живу с рождения, с перерывами. В 17 лет я уезжала, потом поступила в Киев, четыре или пять лет жила в России. В 2020 году я вернулась в Киев, а прошлой весной опять переехала в Мариуполь.

24 февраля в шесть утра меня разбудила мама и сказала, что Киев и Харьков бомбят, что в Мариуполе тоже слышны взрывы. Мы собрали рюкзак. Я, мама и младший 15-летний брат пошли домой к бабушке. У нее уже были слышны взрывы, но не сильные, как будто вдалеке. Мы сидели в коридоре. Пришла родственница, у нее тоже двое детей — девочки. У бабушки с дедушкой мы пробыли два дня. 26 числа взрывы стали сильнее, и мамина подруга предложила нам перейти в укрытие. Оно находится рядом, в местном Доме культуры. Я вспомнила о нем, потому что занималась там в музыкальной школе скрипкой. Никто не думал, что будет война, входы в убежище были неподготовлены, дурацкая система.

Как мы жили в убежище: бабушка с дедушкой готовили нам первое время дома — и приносили еду в убежище. Так продолжалось где-то неделю. 2 марта нам отключили электричество, но в некоторых домах еще был газ. Через два-три дня отключили и его.

И началось… Под окно бабушкиного дома попала мина, разорвалась. Дядя привел бабушку к нам в убежище, дедушка отказался идти — готовил и приносил нам еду.

Клуб находится в центре поселка. Самые жесткие боевые действия проходили возле него, потому что напротив с двух сторон располагались украинские военные. Вся нагрузка приходилась именно на это место.

В какой-то момент встал вопрос с едой, потому что выходить уже было нельзя, обстрелы были слишком близко.

Второй мой дедушка — медик по образованию. Он когда-то служил, и ему на все все равно. Они готовили с бабушкой еду на костре и приносили нам вместе с водой, но очень редко, потому что наш район постоянно был под ударом. Потом дома обоих дедушек полностью разбомбили, и они перешли в нашу квартиру. Но вскоре украинские военные попросили всех в нашем районе уйти, чтобы не попасть под боевые действия. И они снова ушли.

Место, где мы находились, начали обстреливать 8 марта. Бомбили все высокие дома и Дом культуры тоже. Его полностью разбомбили, и мы даже немного успокоились — просто нечего теперь бомбить, остался только наш подвал. Но 10 марта стали почему-то бомбить подвал, наверное чтобы нас завалило. Не очень понятна логика, там уже стен не осталось, но они прицельно били по некоторым точкам несколько раз.

Бомбоубежище

В бомбоубежище была сильная солидарность. Каждый день начинался с новостей. Мой сосед, например, прятался в подвале с семьей. Когда он вышел приготовить еду на костре, в него попал осколок и он умер. Каждый день были новости о людях, которых убило — они были в подвале, но на улице в них попадали осколки. Самое странное, что при этом не было никаких сообщений и информации. У нас не было радио, мы не знали, что подобное происходит во всем Мариуполе. Наоборот была обида: мы сидим фактически без еды и воды, и город о нас не думает, не эвакуирует нас. Было сильное чувство брошенности. Мы даже не думали, что будут бомбить центр Мариуполя. Думали, что это нашему поселку не повезло, потому что, возможно, это какой-то стратегический объект.

Большую часть дня я занималась тем, что записывала сны — людей, которые мне снились, бабушек, мам. Мы пытались по этим снам понять, что нас ждет в будущем и о чем они говорят, потому что это был единственный источник информации.

Казалось, что самое сложное время — когда мы были в убежище. Ощущение запертости, потому что, по сути, у нас уже не было домов, нам некуда было идти. Мы не могли покинуть убежище в случае чего. Появился страх, что тебя завалит, страх каких-то иррациональных сил, которые хотят тебя убить. И ты не понимаешь зачем, ты не понимаешь стратегии или смысла.

Сейчас, наверное, даже с какой-то ностальгией вспоминаю дни в убежище, потому что тогда у всех была надежда. Все думали, что нужно потерпеть какое-то время без еды и воды и все закончится, можно будет вернуться домой, что-то точно решится. Из-за того, что у нас не было связи, мы вообще не представляли, что в Мариуполе происходит то же самое.

Мы даже хотели пойти в город пешком, но идти туда три часа было невозможно.

Некоторые пытались выехать из поселка, у кого-то получалось без урона. Были случаи, когда люди возвращались обратно, потому что их не выпускали. Поселок между нами и городом заняли в первые же дни, но и после нашего стояли «ДНР»-овские блокпосты.

Наверное, самое страшное было — погибнуть случайно. Я, перед тем как пропала связь, читала новости о том, что в Киев часто прилетало из зоны Чернобыльской АЭС, а у нас очень большой склад ядовитых веществ как раз в том месте, где они стреляли. Какой-то постоянный страх, что ты проснешься и умрешь, но даже не поймешь, что умер, а просто вдохнешь летучий хлор и сразу умрешь. Какое-то безвыходное состояние.

Я постоянно представляла встречу с друзьями. Как я выживаю и всем говорю, что я живу, и как нам все рады. Когда я представляла эту встречу, думала, что война точно закончится. Я мысленно представляла, что это случится скоро. Я была готова к тому, что когда это закончится, у нас не будет пособий и обеспечения, но мы сможем выходить. То есть я вообще не представляла, что война так и идет, а я нахожусь в каком-то другом месте.

Депортация

К 15 марта российские военные заняли большую часть поселка, но боевые действия еще шли в районе моего дома, на выезде. Они ходили по домам, пришли в наше убежище и сказали, что всем нужно уходить — эвакуация женщин и детей. Мы спросили, можно ли остаться — они сказали, нет и все, нельзя. Приказным тоном. Кроме убежища нам некуда было идти. Нескольким мужчинам с большими семьями удалось выехать.

Нас вывели в школу напротив здания клуба. Это был первый раз, когда я вообще вышла на улицу. Дикое ощущение — когда я заходила в убежище, все было полностью целое, а потом ты выходишь и видишь, что здания, в котором ты находился, нет, просто валяются кирпичи. Ты выходишь и видишь кучу поваленных деревьев, городков, вышек. Это сюрреалистическое ощущение, когда ты видишь вместо столовой, в которую ты ходил, когда учился в школе, кучу кирпича, и учебники валяются по полу. На стене остался стенд «Гордость школы» — с портретом моей сестры, а вокруг — российские военные.

Во время эвакуации умерла женщина, потому что у нее не выдержало всего этого сердце. Был мужчина, который не мог передвигаться сам — за ним ухаживала его женщина. Ему запретили эвакуироваться, и он остался. Нас отвели в эту разбомбленную школу, в которой они сейчас сидят, а оттуда нас повели в сторону выезда из поселка.

В поселке было две тысячи человек, нас было очень много. В нашей группе — где-то 90 человек. И возили несколько раз. Это была принудительная эвакуация, никто из нас не хотел выезжать из Украины. Если бы у нас был выбор — мы бы остались или выехали в сторону Украины. Некоторые говорили, что хотят остаться, но они приказным тоном говорили, что это невозможно.

Но надо понимать, что убежище, по сути, было единственное место, где мы могли находиться. У большинства людей с нами уже не было домов, и они не могли скрыться где-то в поселке.

На выезде из поселка в сторону Донецкой трассы нас посадили в военный Урал. Довезли до ближайшего поселка, который они захватили несколько недель назад, но никаких боевых действий там уже не было, потому что не было украинских военных. Там на один день нас поселили в школе. На следующий день погрузили в автобусы, сказали, что не в Донецк. С нами все, по большей части, обращались либо как с преступниками, либо как с конвоированными людьми, не было права даже узнать, куда нас  везут. Нам не говорили до последнего. Если спрашивали: «Куда вы нас везете?», отвечали: «В теплое место». Всем видом показывая, что мы должны быть невероятно благодарны за то, что нас освободили от наших домов.

У меня из вещей была только толстовка на мне. Но мне повезло — я как-то додумалась и хотя бы 10 фотографий взяла с собой. У нас теперь ни фотографий, ни видео, ничего.

На автобусах нас привезли в Новоазовск, но мы узнали об этом позже. Водители были полностью дезориентированы — они долго ехали из Донецка, приезжали куда-то, а им говорили, что дороги разбомблены, они ехали в другое место. У них не было никакой координации. Все в дороге обращаются с тобой как с мешком картошки. Водитель, естественно знал, куда мы ехали, но у всех был приказ никакой информации нам не давать.

В Новоазовске у них так называемые фильтрационные лагеря. Это не я придумала, это они сами так называют. В фильтрационном лагере были сотрудники МЧС, мы нашли вайфай. Как везде в России — они разбомбили вышку, выключили всю связь, но оставили пароль от одного до восьми. Мы просто пробовали их перебирать и вот — работает интернет.  Тогда я впервые узнала про Мариуполь, что его бомбят, и это был большой шок. А российские военные говорили, что они уже захватили Киев и Харьков.

В Новоазовске, как я понимаю, — какой-то перевалочный пункт. Было довольно жутко, потому что очень много военных тачек с изображениями Кадырова, очень много чеченцев, видишь как перебрасывают военную технику. Когда перед тобой проезжают Грады — это жутко. При этом все пытаются делать вид правильной работы: МЧС, автобусы, будки, таблетки, даже давление меряют, колбасу нам чеченцы передали. Это просто безумие, конечно.

Фильтрационный лагерь

Фильтрационный лагерь — это такая палатка, в которой сидит куча военных. Все мы сидели в автобусах, заходили по очереди. Сначала тебя фотографируют со всех сторон, видимо, для системы распознавания лиц, которую сейчас внедряют в РФ. Потом снимают отпечатки пальцев, но, что самое отвратительное, этих пальцев недостаточно, они даже ладошки сканируют со всех сторон. Потом ты проходишь допрос для реабилитации — тебя спрашивают, какие родственники остались в Украине, видел ли ты перемещение украинских войск, как ты относишься к политике Украины, как ты относишься к власти, как относишься к «Правому сектору». Большая анкета и тебя по ней расспрашивают, но не жестко. Потом самое непонятное для меня — ты отдаешь свои телефоны, они подключают их к компу на 20 минут и выкачивают из них базу контактов, но я не знаю, выкачивают ли они данные и копируют ли IMEI.

Мы ждали часа четыре-пять, пока попадем в фильтрационный лагерь. Потом несколько часов проходили. В автобусах не было туалетов. Один был в окопе далеко. Моей бабушке 70 лет, она подвернула ногу и не могла нормально ходить.

Нас повезли к границе «ДНР» и России. Всю ночь мы провели в автобусе в очень жестких условиях.

Российская Федерация начинается со шмона. Выборочно допрашивают женщин и мужчин. Женщин мало, но я попала в этот список невезучих. Это пиздец, потому что ты сидишь две недели в подвале, тебя обстреливают, и первый человек, с которым ты встречаешься на воле — русский ФСБшник. Он меня в жесткую паранойю ввел. У меня есть художественные тексты, связанные с Украиной, с войной, я не думаю, что они супер заметные. Но все равно возникла паранойя. Мне стало страшно, а он допытывал меня: знаю ли я о перемещении украинских войск, что я знаю об украинских солдатах и прочее. Я подумала про тактику ФСБшных связок: задаст один вопрос, о чем-то пошутит, потом опять задаст тот же вопрос, чтобы понять соврала я или нет. Но большую часть времени, на самом деле, мы обсуждали мои личные отношения. Это ФСБшника больше всего интересовало.

У меня все соцсети на украинском номере. Я сначала растерялась, сказала неправильно номер специально, но все равно было стремно. Они переписали мои телефоны, задали кучу вопросов, сказали, что я «слишком загадочная». Мне кажется, когда тебя уводит ФСБшник, говоря, что ты «слишком загадочная» — это самая худшая фраза, которую ты можешь услышать. У меня сердце упало в этот момент.

Короче, нас выпустили. Мы пытались с семьей — бабушкой, мамой, братом, тетей и ее детьми — уехать, но нельзя — ты не можешь просто взять и отправиться по своим делам.

Побег

На автобусах нас увезли в Таганрог. Там всем сообщили, что направят во Владимир поездом. Мне друзья скинули ссылку: на российском ТВ вышел сюжет об этом поезде. Корреспондент сообщает, что Россия оказывает помощь и даже капельницы ставят в поезде. И на видео бабушке — не моей, но с которой мы были вместе в убежище — ставят капельницу. Ей Российская Федерация полностью разбомбила дом, она не знает, куда едет, а показывают капельницу. Полный пиздец.

Из Таганрога мы добрались до Ростова. Доехали — я, моя бабушка, мама и брат. Родственницу вывезти не получилось, потому что она оставила паспорт дома, у нее была только его фотография. Сейчас мы пытаемся вывезти ее через посольство Украины в других странах по справке о возвращении на родину.

Мы поехали в Ростов и остановились на ночь у родственников. Это тоже безумная ситуация. Они очень гостеприимные, но мозги полностью промыты российской пропагандой. Говорят: не волнуйтесь, к осени вернетесь в Мариуполь, там все зачистят, и все будет хорошо.

В Ростове дофига военной российской техники. Город живет, как на войне. Когда мы ехали в поезде «Ростов — Москва», было безумно странное ощущение от того, что весь поезд обсуждает Мариуполь. Говорят, что в Мариуполе разрабатывают биологическое оружие для уничтожения репродуктивной системы русских женщин. Ощущение, что ты в какой-то коллективный сон попадаешь. Я, на самом деле, до начала войны сочувственно относилась к мысли, что русские не равно Путин. Я была уверена, что никто не хочет войны с Украиной, мне казалось это невозможным. Сейчас я считаю, что даже какие-то адекватные люди в российском обществе тоже являются частью этого и тоже несут за это ответственность.

Я созваниваюсь с друзьями, которые остались в лагерях беженцев. Им выдали российские симки. Мы хотим помочь всем как-то выехать. Их там кормят, есть жилье, но нет билетов. Работа — кассирами, продавцами супермаркетов — людей взяли как бесплатную рабочую силу. Думаю, что их вывозят только для пропагандистской картинки о том, как Россия эвакуировала людей.

То есть берут из Мариуполя людей и насильно вывозят сначала на оккупированную территорию, потом в Россию — Таганрог, Владимир. Там есть лагеря, где они могут жить, где есть связь и даже российские симки. До лета они должны найти работу, чтобы у них были свои деньги. Работа только низкооплачиваемая. Плюс они в городе, где полно техники и на них смотрят с мыслями о биологическом оружии, от которого надо защищаться.

Во Владимире условия неравномерные — кому-то везет, кому-то нет. Им оплачивают 10 тысяч рублей единоразово, но кто-то и их не может получить. Если им дают не беженство, а временное убежище, они смогут выехать в любой момент. Но ситуация с мужчинами непонятная. Потому что мужчин-украинцев могут не выпускать из Российской Федерации.

Все, с кем я созванивалась, находятся в жестком состоянии прострации, у всех начались проблемы со здоровьем. У многих бабушек ментальные проблемы — не понятно, как организовывать выезд. У них не осталось домов в Мариуполе, и взять куда-то поехать — очень сложно. Но еще сложнее жить в месте, которое полностью отрицает твой опыт. Мне кажется это очень страшно, когда ты сталкиваешься с этим в России: ты знаешь правду и что происходило, но все пребывают в каком-то сне и ты должен угадывать, о чем этот сон.

Когда всех повезли во Владимир — мы отказались от убежища. Могли это сделать, но без регистрации находиться в России можно только 15 дней, за это время нужно было успеть уехать. Проблема возникла, например, у тех, кто оказался без денег. Родственники в России хотели бы им скинуть, но некуда. Некоторые находят кого-то рядом, пересылают, и те передают наличные в лагерь.

У нас в лагере было несколько людей без паспортов. Когда начался обстрел, они не успели его взять, и вернуться домой было нельзя. Выдают внутреннее свидетельство, которое позволяет работать, но вопрос, как выехать. Единственный вариант — справка о возвращении на родину, но непонятно, как ее сделать, потому что украинское консульство не работает. Этот документ заменяет тебе паспорт.

Из Ростова мы выехали в Москву, оттуда — в Питер. Там пробыли три дня. 22 марта выехали на границу. Очень сильно готовились — все почистили в телефонах. Но выезжать, как ни странно, было довольно легко — только формальный допрос про родственников. Почему-то опять спросили IMEI телефона.

В поселке под Мариуполем остался дедушка. Бабушка очень жалеет, что выехала. Она хотела остаться с ним, но все происходило так быстро и сумбурно, она не смогла принять решение. Остался ее сын. Я беспокоюсь, что ему в экстренном порядке сделают паспорт «ДНР» и заставят воевать.

Еще остались мой дедушка с бабушкой, которые готовили нам еду. Нам даже удалось вызвать туда машины для эвакуации, но они в итоге отказались ехать. Они считают, что это их земля. Все дома вокруг дедушки разбомбили. Он остался в доме с выбитыми окнами, потому что считает, что это его место и никто не имеет права мешать этому.

Сейчас у них начала появляться связь. В 11 утра связались с дедушкой. Там жесткое мародерство в селах, российские военные просто бухают и стреляют в домах в потолок. Просто набухиваются и стреляют.

Много женщин в убежище с детьми. Очень много женщин под обстрелами бегают по разрушенным домам, пытаются найти какую-то еду. А дома уже взяли российские солдаты. Это страшная ситуация, совсем другой опыт — я уже об этом ничего не знаю.

Сурс: https://graty.me/monologue/berut-iz-mariupolya-lyudej-i-nasilno-vyvozyat-monolog-zhitelniczy-mariupolskogo-poselka-kotoruyu-prinuditelno-vyvezli-v-rossiyu/

http://www.mk.ru/politics/2014/07/28/postoyannaya-palata-treteyskogo-suda-v-gaage-vynesla-verdikt-v-otnoshenii-rossii.html

http://kiev.unian.net/944651-v-kieve-proveli-shestvie-k-1026-y-godovschine-krescheniya-rusi.html#ad-image-0

http://www.mk.ru/moscow/2014/07/28/ctolichnye-musulmane-pobili-rekord-poseshhaemosti-mechetey-na-urazabayram.html

http://www.rg.ru/2013/08/08/reg-szfo/uraza-bairam-anons.html

Кому и что "должна" русская оппозиция (по версии Максима Каца)

Вообще, на этот пост (за который я скорее всего словлю много минусов) меня вдохновил всеми любимый Максим Кац. 

Начнём мы с самого начала. А именно с "манипуляций украинцев".

Кто-то возможно уже задал бы ответный вопрос: "А почему собственно, тогда вы не давите на русское правительство, а уезжаете/убегаете в другие страны?". Но я не полный идеалист и понимаю, что сейчас в РФ скорее правительство раздавит вас, чем вы на него "надавите", поэтому подобные "вопросы" я считаю бессмысленными. С другой стороны, всё равно остаётся открытым вопрос о том, почему уехавшие россияне не проводят митинги? Митинги проводятся не только для того чтобы "давить на правительство", как считает Кац, но и для того чтобы просто выразить свою позицию, как пример, позицию против войны. В начале войны множество русских, которые жили за границей, начинали митинги под посольствами РФ в разных странах, сжигали паспорта  и внезапно! выражали свою позицию, а что самое главное, попадали в западное инфополе напоминая миру, что есть собственно и "хорошие русские", которые против войны и против агрессивной политики своего авторитарного правительства. На многих западных площадках (тот же Reddit например), русским тогда сочувствовали, поддерживали их. Такие митинги до сих пор происходят, но они небольшие и инфу о них нужно именно что искать. 

Время шло, всплывали жуткие подробности действий ВС РФ: Буча, Мариуполь, пытки, недавно от массовое захоронение в Изюме и т.д. В инфополе рядового европейского/американского пользователя всё чаще стал появлялся образ "плохого русского", а образ "хороших русских" понемногу начинал исчезать. И здесь явно не вина "ужасного Запада". Просто события которые поддерживают образ "хорошого русского" происходят редко и в малых масштабах без должной освещённости. И именно митинги уехавших русских (которых стаёт всё больше) против войны или хотя бы против путинского режима, могли бы помочь сохранить образ "хорошего русского". И именно русская оппозиция, которая находится за границей, могла бы помочь с этим. Организовать митинги в западных странах (где их не посадят на бутылку), не дать миру забыть что есть и "хорошие русские", но единственное что она сейчас делает - это ноет, борется со «злыми украинцами» в интернете и строит из себя мучеников, против которых "весь мир". 

Почему так? Ну наверное потому что:

В чём смысл оппозиции которая скорее подрывает образ "хорошого русского" такими заявлениями?

Под постом есть множество дургих фото русских которые выкладывают фото с митингов.

Пост

Польский пилот не пускал украинцев на борт Ryanair с криками: "я король самолета!"

В польском городе Познань произошел странный инцидент с пассажирами самолета Ryanair, который должен был лететь в Одессу. Почти 30 человек не могли занять свои места на борту из-за пилота, который их не пускал.

Он (пилот) устроил скандал и не пускал на борт почти 30 украинцев. Пассажиры прошли все проверки, паспортный контроль и регистрацию на рейс, но занять свои места на борту самолета так и не смогли.

По словам очевидцев, пилот выкрикивал странные фразы: "Я здесь главный!" и "Я – король самолета!". В результате скандала более 30 украинцев так и не смогли вылететь из Познани до Одессы и вынуждены были остаться в аэропорту.

В аэропорту информацию ни подтверждают, но и не опровергают.

сурс

Девятомай как признак фашизма

"Знамена у вас будут не красно-коричневые, а – например –черно-оранжевые.

Вы будете на своих собраниях кричать не «хайль», а, скажем, «слава!».

Марш Унтерантимайдана

Cкачать Louna 1.9.8.4. бесплатно на pleer.com

9 мая давно стало чем-то большим, чем просто праздник и вышло за пределы одного дня в году. Георгиевская лента перекочевала на флаги общественных организаций и даже стала символом освобождения от фашизма в реальной войне на Донбассе (по крайней мере для тех, кто искренне так считает). Ветераны ВОВ стали живым воплощением идеологии и желанными гостями на любом мероприятии.

Как же вышло, что трагедия, стоившая жизни 27 млн. граждан СССР и покалеченным судьбам людей, вдруг превратилась в праздник с парадами, бравурными речами и цементирующим раствором Русского Мира? Почему война и ее последствия, которые в других государствах воспринимаются как трагедия и выбранный день в году служит днем скорби и поминовения всех погибших, превратились в некий идеологический концепт? А уместный в данном случае Культ Павшего Солдата, превратился в Культ Ветерана?

У - уважение

Сталинобус

Cкачать РабФак Новая Песня О Сталине бесплатно на pleer.com

Ситуация резко изменилась при Брежневе. Была учреждена юбилейная медаль «Двадцать лет победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.». Юбилейная медаль (впоследствии, каждые 10 лет учреждалась новая) была частью «реабилитации» 9-го мая, который в 1965 году стал вновь праздничным днем. В этом же году появились указы Президиума Верховного Совета СССР об утверждении почетного звания «город-герой», которое было присвоено Москве, Ленинграду, Волгограду, Киеву, Одессе, Севастополю и «крепость-герой» Брестской цитадели. 9 мая был проведен военный парад с участием бронетехники, а вечером в крупнейших городах СССР вновь прозвучали залпы артиллерийских салютов. Именно тогда и заработал тот самый Культ Победы ненадолго оборвавшийся в 90-е гг. Первые 5 лет после развала СССР парады на Красной площади не проводились вовсе, а с 2008 года в парадах вновь стала участвовать военная техника, как символ военной мощи России.

Культ Победы при Брежневе имел высокопарную цель - пропаганда превосходства Коммунистической Идеологии через победу коммунизма над фашизмом и милитаризм. Парады являлись открытой демонстрацией военной мощи СССР. По брусчатке Красной Площади проезжали тяжелая бронетехника, ракетное оружие, а в небе пролетали реактивные истребители. Гражданам страны и окружающему миру давался вполне четкий сигнал от страны-победительницы во Второй Мировой. Именно поэтому Победа, - не день скорби по погибшим и прославление павших героев, - это превосходство государственной машины, где люди всего-лишь расходный материал.

Но есть еще один тонкий аспект - Победа явилась сокрытием и искуплением преступлений большевизма. Причем этот момент достаточно четко прослеживается и сейчас, когда сворачиваются исследования архивов НКВД, правозащитные организации вроде "Мемориала" открыто подвергаются гонениям. Сталин медленно, но верно, монтируется в сознание людей как собиратель уже не советских, а русских земель. Не укладывающаяся в голове жестокость коммунистического режима отодвигается на второй план за Победу и Индустриализацию. Развенчание культа личности на XX съезде ограничилось лишь осуждением репрессии в отношении партийного руководства. А 25 января 1960 г. окончательно прекратил свое существование ГУЛаг, но миллионы людей, прошедших через репрессивную машину остались - кто-то опустошенный, а кто-то с ненавистью к поработившей его власти. Мнимых преступников, "отсидевшихся" и умерших в лагерях, затмили собой ветераны-герои.

Автор: Антон "Paperdaemon" Мырзин

Культ ветеранов использует ключевые основы нравственности и морали любого человеческого сообщества - уважение к умершим, заботу о стариках, общее почитание предков и героев, отдавших свою жизнь за правое дело. Гипертрофированное использование образа ветерана в СМИ и пропаганде у части интернет сообщества, разумеется, не могло не вызвать отторжение и насмешки. "Ветеран" стал своеобразным интернет-мемом. 

Например, получившие широкий резонанс ныне удаленные группы Вконтакте "Анимешные прически ветеранов"или "Аниме лучше ветеранов". 

(Вики-тян плохого не посоветует - прим. J_H)	Типичный мем про ветеранов

Cкачать День Победы Слава Дидам! бесплатно на pleer.com

Разумеется российское общество наивно полагает, что "малолетние ублюдки" попросту насмехались и продолжают насмехаться над стариками и их героическим прошлым. Но основа явления осталась непонятой - это реакция на лицемерие и перегибы пропаганды. О стариках вспоминают исключительно ближе к знаменательным датам и используют в пиар-акциях политических и общественных организаций.

Дно пробито. Снова.

 "Забота о ветеранах" крайне навязчива и регулярно звучит из уст чиновников, общественных и культурных деятелей любого уровня. Настоящих ветеранов осталось не так много, куда меньше чем 40 млн российских пенсионеров, 650 тыс. детей-сирот и других социально-незащищенных категорий граждан Российской Федерации. 

Культ прекрасно прикрывает изъяны российской действительности, поднимает патриотический настрой и похоже даже позволяет сэкономить бюджет, обходя гробовым молчанием социальную сферу общества.

Казань выпустит к 70-летию Победы 10 млн метров георгиевской ленты стоимостью 24 800 000 рублей. 3500 стариков останутся слепыми. 16500 тяжелых астматиков, в конце концов умрут из-за отсутствия небулайзерной терапии, 9000 младенцев навсегда останутся глухонемыми, 4000 диабетиков не смогут вернутся к нормальной жизни, 12 детей умрут от лейкоза.

Сейчас, когда стержень коммунистической идеологии отсутствует, милитаризм Победы смотрится в современном мире потребления архаично. Ветеранов почти не осталось. Но парадоксальным моментом является то, что с совокупности с авторитаризмом в России, культом одной известной личности, явным антилиберальным и антизападным настроем общества и даже с территориальными притензиями к соседним слабым государствам - мы имеем абсолютно точное попадание в фашизм. Ведь Мировой Коммунизм и свойственный ему Интернационализм ушли, ушел и безликий "советский народ", а их место заняли Русский мир и Русский народ-победитель. Оголтелый псевдонационализм по существу единственное, что отличает национал-социализм от социализма советского. А Культ Ветерана так вообще начинает напоминать Культ героических арийских предков из Третьего Рейха - "культ крови".

Разумеется, как средневековая Святая Инквизиция и Большевистская Перманентная Революция - это разные исторические явления с общей целью - уничтожение ради Идеи людей, которые по определенным критериям не вписываются в выстраиваемое общество, так и фашизм в XXI веке адаптируется под новые условия. Глупо напрямую сравнивать нынешний режим в России с Третьим Рейхом или более подходящим корпоративным фашизмом по Муссолини. Здесь более близки термины парафашизм или даже левый фашизм
Начало правления Брежнева ознаменовало собой эпоху "застоя", а генезис современной российской власти прослеживается достаточно четко - именно в 70-е гг. СССР после нефтяного кризиса 1973 г. плотно подсел на нефтедоллары , что вызвало критическую зависимость СССР от импорта западных технологий, а коррупция достигла небывалых размеров. В конце 1991 г. развалился СССР, Октябрьский путч 1993 г. был всего лишь внутренней разборкой, - лица у власти остались те же, - люстрации не произошло, а лучшие молодые годы современной бывшей номенклатуры, комсомольцев и кгбэшников в аккурат приходятся на застойный период. И тогда и сейчас нужно было оправдывать неэффективную государственную власть и повсеместную коррупцию, а нет ничего лучше старой отработанной схемы "патриотизм — последнее прибежище негодяя". Плюс показушничество в массштабах всей страны и планеты - Олимпиада 1980 и 2014, экономически неэффективные стройка БАМа и Сколково (от обратного сначала строим Кремниевую Долину и ждем слета ИТ-инвесторов) и Форум АТЭС-2012 во Владивостоке (с нужными, но бессмысленными мостами на незаселенный Русский Остров).

Живая иллюстрация к нацисткой брошюре "Der Untermensch"

Сейчас Победа и георгиевская лента стали символом конфронтации России с остальным миром. 9 мая уже не просто один день в году - это четкая база для идеологии. Это и символ сепаратизма на Донбассе, люди на одежде отмечают ей свою гражданскую позицию, это флаг псевдообщественных организаций Национально-Освободительное Движение и Антимайдан. Тема Великой Отечественной, ветеранов и значимых событий войны регулярно освещаются в СМИ в течение всего года и легко вплетаются в любые общественные мероприятия. Победа теперь качественный политический продукт внутреннего потребления - это легитимизация власти и надежный способ оправдать любые ее действия на международной арене.

На этом фоне трагедия миллионов людей просто потеряла свою остроту.

Download Poets Of The Fall War for free from pleer.com

Stanisław Zając