Военные турции на мосту через Босфор
Результаты поиска по запросу «
военно-патриотическое воспитанию граждан
»
песочница политоты песочница фотографии Литва протест граффити русский военный корабль иди нахуй Вильнюс хуй Вторжение в Украину 2022 политика
Вильнюс указывает направление
Вчера под мостом в центре города, при полном одобрении городских властей появилось вот такое вот граффити:
![' äÄ ^ ш Æ/ж Ль . -V УГДЙ T fitЩь Il ’ -f]/"w| Sk- ^шЛ'А т г'W' А Ш\ (J¿? & ,}■ rii,политика,политические новости, шутки и мемы,песочница политоты,песочница,фотографии,Литва,страны,протест,граффити,русский военный корабль иди нахуй,Вильнюс,хуй,Вторжение в Украину 2022](http://img1.reactor.cc/pics/post/full/%D0%BF%D0%BE%D0%BB%D0%B8%D1%82%D0%B8%D0%BA%D0%B0-%D0%BF%D0%B5%D1%81%D0%BE%D1%87%D0%BD%D0%B8%D1%86%D0%B0-%D0%BF%D0%BE%D0%BB%D0%B8%D1%82%D0%BE%D1%82%D1%8B-%D0%BF%D0%B5%D1%81%D0%BE%D1%87%D0%BD%D0%B8%D1%86%D0%B0-%D1%84%D0%BE%D1%82%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D1%84%D0%B8%D0%B8-7240767.jpeg "политика,политические новости, шутки и мемы,песочница политоты,песочница,фотографии,Литва,страны,протест,граффити,русский военный корабль иди нахуй,Вильнюс,хуй,Вторжение в Украину 2022")
С 1-ого по 4-е марта возле рос.посольства проводятся безостановочные многотысячные акции протеста с утра до вечера.
Кроме того, ко вчерашнему дню в Вильнюсе было собрано 50 фур тёплых вещей для беженцев и по всей Литве более 8 миллионов евро пожертвований. И процесс продолжается и не останавливается.Это только пожертвования простых людей, об участии государства я не говорю. За меня говорят "Стингеры" и "Джавелины".
Напомню, что в Литве живёт около 2,8 миллиона людей, а в Вильнюсе - чуть больше 500 тысяч.
Я Ватник Украина песочница песочница политоты Аналитика много букв разная политота политика
I. Сценарии поведения хунты
То, что хунта не восстановит контроль над Донецкой и Луганской областями, не вызывает сомнений практически ни у кого. Я не могу представить себе сценарий возвращения восставшего региона под контроль нынешнего официального Киева, да и просто долговременного удержания нынешнего режима на большой Украине.
1. Самый спокойный и безболезненный вариант действий, который гипотетически могла бы предпринять хунта, чтобы минимизировать потери, – пойти на компромисс с требованиями России и «сепаратистов»: согласиться на референдум в двух областях либо на всём Юго-Востоке и на федерализацию, одновременно консолидируя контроль над оставшеся территорией. В принципе, полностью исключать этот вариант нельзя – он мог бы сохранить Украину без Донбасса, – но он политически смертелен для хунты. Дело в том, что, идя на примирение, киевские власти признают правомочность требований федерализации, государственного статуса для русского языка, уменьшения межобластных трансфертов, будут вынуждены свернуть антирусскую истерию и весь психологический накал, на котором держится их режим в подконтрольных областях. Скорее всего, либо хунту в этом сценарии свергнут радикальные революционеры, которые привели её ко власти, либо разочарованное население всё новых областей, уже без сдерживающего фактора антироссийской истерии, будет идти по пути Донецка и Луганска, пока собственно Украина не скукожится до размеров Галичины.
Может быть, это самый перспективный для хунты вариант с точки зрения выживания и безопасности её членов, да вряд ли его дозволят её зарубежные хозяева. Очень уж не настроены они и дальше играть с «многовекторной» Украиной, хотят поскорее пожать плоды с выращенного ими недогосударства, стопроцентно подчинённого вместе со всей элитой, натравить его на Россию.
2. У Киева есть и другой путь, основанный на отказе от активных действий. Возможно, «умеренная» часть хунты и её покровителей надеется, что конфликт «перегорит» и радикальным восставшим надоест нести держурства на блок-постах, расширять контролируемую территорию, вести нудную работу по подготовке референдума, убеждать «болото» и колеблющихся. По-моему, эти надежды сродни «хитрому плану Януковича» по утихомириванию Майдана через игнорирование и мелкие уступки. Оскорбление, нанесённое хунтой русскому населению, уже предпринятые репрессии и вооружённые нападения быстро не забудутся, а попытка пойти на попятную и смягчить эффект будет восприниматься как проявление слабости. Тем более, сами восставшие решили для себя, что пути назад нет. Каждый день существования непокорённых республик делегитимизирует украинскую государственность, убеждает всё больше людей в необязательности подчинения Киеву, смиряет лояльных к Украине граждан с её преходящим характером. Поэтому, скорее всего, «сепаратистов» в двух областях меньше не станет, а сторонники «единой Украины» будут всё больше маргинализоваться и уходить в подполье, в том числе из-за банального страха перед остракизмом. Мало того, вялое позиционное противостояние будет идти на фоне нарастающего экономического краха, вызванного и фактически идущей гражданской войной, и разрывом отношений с Россией, и незапланированными затратами на военную мобилизацию, и непрофессионализмом управления. Массовые возмущения из-за снижения фактического уровня жизни и невыплат в условиях финансового банкротства хунты и обвала экономики будут только нарастать, захватывая, как минимум, всё новые регионы Юго-Востока. Таким образом, и этот путь для хунты тупиковый.
Вряд ли умеренный план «ничегонеделания» возьмёт верх в фактических действиях Киева, ибо «вегетарианская» фракция в хунте не задаёт тон. Может, она и торпедирует начало полноценной войны, однако всё равно информационный фон в Киеве формируется радикалами, которые ещё больше озлобляют русское сопротивление и делают невозможным сдачу им позиций. И даже если «вегетарианская» фракция в хунте возьмёт верх, её оппоненты сорвут возможное перемирие кровавой самодеятельностью. Поэтому развитие событий по второму варианту тоже кажется маловероятным.
3. Третий сценарий, фактически реализуемый сейчас, – гибридный между активным и «ненасильственным». Это отдельные провокации со стороны безымянных групп, подобно пасхальной атаке на блок-пост в Славянске, оборонительные силовые акции с целью воспрепятствовать распространению республики, спорадические попытки штурма для нанесения урона восставшим, не доводимые до ума. Но и этот путь столь же уязвим, как второй вариант. Он только озлобит сопротивление и местное население, расширит всестороннюю поддержку Донбасса со стороны народа России. Похоже, кто-то в хунте надеется, что сакральные жертвы её сторонников на Юго-Востоке, которые она хочет заполучить для телекартинки, могут оправдать последующее применение военной силы. Но кого и в чём на Юго-Востоке убедит этот приём после многократного применения и разоблачения этой технологии на Майдане, после жертв на блок-постах самообороны?
Да, порой в соцсетях появляются примерно такие идеи (для одних – опасения, для других – предложения и надежды): украинская власть посылает нерегулярные формирования на Юго-Восток, и после того, как местное население будет затерроризировано в ходе кровавых столкновений с участием неидентифицированных групп, оно, мол, с радостью примет украинскую армию. Думаю, такие расчёты неверны, потому что местное население, вместо ожидания украинской армии, ещё быстрее разочаруется в Украине и примет надёжное, с погранзаставами, отделение от несостоявшегося государства.
4. Четвёртый сценарий – тотальное силовое подавление с массовым применением тяжёлого оружия – нереален ввиду вмешательства России, которое последует за полномасштабной военной кампанией, из-за саботажа, с которым столкнутся подобные приказы, а также несогласованности внутри разлагающегося киевского режима. Нельзя даже исключать, что попытка настоящего силового подавления станет настолько неорганизованной и бездарной, что российские власти отложат прямое вмешательство и дадут ополченцам Юго-Востока, пусть и с большими потерями, самим отбить атаки. В этом сценарии хунта также обречена.
5. Наконец, пятый вариант для хунты – разжигание полномасштабной гражданской войны, основанной на абсолютно непримиримой ненависти между двумя частями Украины. Конечно, Украину и украинство в этой войне ожидает тотальный военный разгром, неважно, с прямым или косвенным вмешательством России, но это позволило бы её зарубежным покровителям создать новую мифологию вокруг «порабощения тоталитарной Россией свободолюбивой Украины», с тем чтобы через несколько десятков лет, на базе новых мифов, возобновить программу расчленения русского народа.
Пока что этот сценарий явно тормозится благодаря саботажу и нежеланию воевать со стороны легальных украинских силовиков и даже «Правого сектора», предпочитающего проводить карательные акции против беззащитных, но не способного на регулярные боевые действия. Зато он выгоден спонсорам хунты. Технологии возбуждения экзистенциальной ненависти отработаны в других странах и могут дать требуемый результат за несколько недель, поэтому этот сценарий полностью исключать нельзя.
Тем не менее, очевидные «разброд и шатание», царящие внутри киевского режима, неизбежно будут вести к негодному исполнению либо прямому саботажу любого крайнего варианта, в результате чего наиболее вероятен промежуточный, третий. Под давлением зарубежных хозяев хунта может принять решение идти по любому из пяти путей, но в итоге всё скатится к третьему. Хотя, в отличие от крайних путей, он наименее осмысленный с точки зрения украинской государственности, именно он стихийно складывается. Причём проводится не последовательно и по плану, в виде выверенного прохождения по лезвию бритвы, а через метания из крайности в крайность.
В целом, от киевского режима и от Украины сейчас зависят только способ и скорость самоубийства. Позиции же восставшего Донбасса выглядят достаточно прочно, и самое время подумать о более долгосрочных целях, о стратегии дальнейшего освобождения Украины.
Главный вопрос дальнейшего наступления на хунту – нужно ли ориентироваться на «крымский» сценарий поэтапного присоединения к России созревших для того регионов Украины или на сценарий возвращения всей Украины к сотрудничеству с Россией и её дальнейшего эволюционного сближения с Российской Федерацией?
В русле первого варианта лежат действия донецких и луганских повстанцев, а также поддерживающего их населения, которые и слышать ничего больше не хотят о ненавистном украинском государстве, пусть даже на словах и допускают федерацию. В русле второго варианта лежат предложения официальных властей РФ и требования митингующих в остальных областях Юго-Востока, всё ещё подконтрольных хунте.
Чтобы ответить на главный вопрос, надо разобраться со следующими темами.
II. Решит ли федерализация украинский вопрос?
Требование федерализации – выгодное прикрытие, которое позволяет российскому МИД давить на власти Украины неприемлемым требованием, всё ещё лежащим в рамках международного права, а активистам Запорожья, Одессы и Харькова – снизить вероятность своего ареста после выдвижения лозунга о федерализации по сравнению с лозунгом о переходе в Россию. Но ни Российской Федерации, ни Юго-Востоку федерализация Украины ничего не даст.
С точки зрения интересов России федеративная Украина, в которой одна часть будет интегрироваться с Россией, а другая с Западом, ничем не лучше той «многовекторной» Украины, которая за 23 года докатилась до нынешнего состояния. Она останется антироссийским проектом хоть в федеративном, хоть в конфедеративном виде. Слишком уж сильны культурные установки из серии «Украина – не Россия», слишком далеко зашла идеологическая украинизация даже на Юго-Востоке, чтобы её можно было развернуть после ослабления диктата из Киева, а не полного закрытия всего проекта.
Культурный аспект здесь – самый главный. Если телефон доверия харьковского управления СБУ разрывается от звонков городской интеллигенции, доносящей на своих знакомых, что те присутствовали на пророссийских митингах, то неужели же в федеративной Украине эти смердяковы перестанут выращивать себе на смену манкуртов, ненавидящих своих корни и мечтающих хоть тушкой, хоть чучелом отдаться Западу? Они уже сейчас задают тон в системе образования Юго-Востока. Даже если гипотетическая Юго-Восточная автономия Украины станет сама определять свою культурную политику, она так же будет перековывать русских в украинцев, как этим занималась в течение 70 лет УССР. Украинскими вузами нетехнического профиля подготовлено целое поколение выпускников для занятия ниш в постиндустриальном обществе, которые не умеют делать ничего производительного, но зато чудесно выполняют в своих экономических нишах функцию носителя украинства, насаждателя «европейства», неприятия «русского варварства». Русскую интеллигенцию, которая могла бы сопротивляться украинствующей тенденции, выгоняли в годы Гражданской войны, ломали во время украинизации 20-х и 30-х, наконец, добивали во время оккупации 1941-44 гг. У тех, кто остался и сохранил верность России, банально не хватает сил.
Если не включить Новороссию в РФ, с утверждением учебных программ в Москве и межрегиональной ротацией кадров, культурное отдаление от России будет продолжаться. И поэтому не только с точки зрения российского государства, но и с точки зрения восставших Новороссии, несогласных с отдалением от России, федерализация Украины так же неприемлема, как и унитарность. Да и о каком нахождении в составе Украины может идти речь после того, как Киев, под улюлюканье всех профессиональных украинцев страны, взял курс на жестокое подавление любого сопротивления, послав правосеков убивать несогласных харьковчан и донетчан, терроризировать днепропетровцев и запорожан?
А ведь это – только культурная сторона федерализации, связанная с образованием и воспитанием. Но в случае сохранения Украины создание украинской нации продолжится и в политическом плане. Отдельная от России элита будет жить своими местечковыми интересами, и в результате правительство Новороссии сформирует некая реинкарнация Партии Регионов, заинтересованная не в процветании родной земли, а в увековечивании своей государственности, отдельной от России.
Сторонники федерализации Украины, пытавшиеся уговорить путчистов пойти на компромисс, выдвигали такие аргументы: каждый будет жить по средствам, больше денег будет оставаться в регионах-производителях, каждая часть Украины будет чтить своих героев. Эти доводы кажутся натянутыми. Ведь деньги Востока всё равно будут идти на «общегосударственные» нужды: на содержание русофобского министерства культуры и образования, на акции антироссийского МИД, на программы Минобороны по интеграции в НАТО и подготовке войны с Россией, на «празднование» голодомора. Как это будет выглядеть, когда в одной стране официально славят генерала Ватутина и убивших его бандеровцев? Как будет функционировать экономика страны, половина которой пытается интегрироваться в ЕС, а другая – в Таможенный Союз?
На все эти вопросы у адептов федерализации нет и не будет ответа. В лучшем случае честно скажут, что рассматривают федерализацию как мягкий способ раздела. Мол, была в Крыму отдельная республика с неукраинской идентичностью, и легко отделилась, так же и мы сделаем. При этом упускается, что Крым дождался уникальной возможности, которая случается раз в истории, и упускается, что Донбасс уже сейчас зашёл намного дальше автономного Крыма. Зачем ему, уже преодолевшему украинство и осознавшему свою русскость, возвращаться под оккупацию ненавистного государства и ждать удобного повода для восстания?
Итак, хотя лозунг о федерализации и обеспечивает формальное прикрытие для ещё не восставших областей Юго-Востока и для российского МИД, сами мы не должны вводить себя в заблуждение этим призывом. Только расчленение Украины и выход из неё Новороссии позволит переломить хребет антирусскому проекту и является достойной целью. Призывая к федерализации, российские власти и лидеры сопротивления должны вдвое больше разъяснять для Юго-Востока по другим каналам, что эти призывы – не более, чем фигура речи. Грубо говоря, телеканал Russia Today должен транслировать заявления Лаврова о целостности Украины, как обычно, а другие российские телеканалы – показывать, как Сергей Викторович при этих словах заводит руки за спину и сворачивает пальцы в дулю. Иначе деморализующий эффект от навязывания сопротивлению неактуального компромисса будет огромным. Как только та или иная область будет переходить к стадии восстания, лозунг о федерализации следует немедленно заменять призывом к выходу из состава Украины и полному прекращению этого государственного недоразумения.
На этом пути лежат только два препятствия. Первое – инертность населения Юго-Востока, всё ещё надеящегося на компромисс в рамках единой Украины и верящего в авторитеты, подсказывающие ложный путь федерализации. Но она будет преодолена самой жизнью. Второе препятствие – позиция многих слоёв России, откровенно опасающихся, что оставшаяся без Юго-Востока Украина превратится в новую Прибалтику. Этот вопрос надо рассмотреть отдельно.
III. Надо ли брать Украину целиком или частями?
В российской аналитике часто встречается примерно такой «арифметический» аргумент: отбирая у Украины Крым, затем Донбасс, затем новые территории, мы уменьшаем процент пророссийского населения в оставшейся Украине и тем самым уменьшаем шансы на эволюцию Украины в сторону дружественного России государства и в сторону воссоединения. Вероятно, эта идея идёт ещё от большевистского присоединения Новороссии к Украине, чтобы «разбавить пролетариатом» «мелкобуржуазное крестьянство» и националистическую интеллигенцию Малороссии. Почему-то урок не пошёл впрок: ведь и тогда получилось наоборот. Вместо маленькой Украины в пределах Малороссии, слабой и непритязательной, получилась большая Украина в пределах УССР, в которой даже интеллигенция Харькова и Донецка настроена вполне антироссийски. В чём же тут дело?
А дело в том, что «гибридная» Украина в нынешних границах, как ни странно, является структурой, более устойчивой в своей антироссийской сущности, чем была бы маленькая Украина в пределах Малороссии и западных областей. Одни кормят, другие «спивають писни»; одни работают и финансируют, другие учат жить, ненавидеть Россию и интегрироваться в Европу. Секрет устойчивости украинства в том, что даже арифметическое большинство русских не переборет влияние националистов. Порядочному русскому человеку будет постыдно участвовать в украинской системной политике и претендовать на государственные должности – откуда же в Верховной Раде появиться другим защитникам Юго-Востока, кроме Партии Регионов? Сама государственность, даже в проекте нацеленная на то, чтобы не быть Россией, перемелет любого энтузиаста сближения с Россией – ведь только так она увековечивает своё существование.
И пока Украина останется целостной, в лучшем случае прорусское большинство будет выбирать во власть кучм, януковичей и прочих манкуртов, которые на практике будут отдалять Украину от России. Это – путь к возбуждению ненависти всей большой Украины к России и к войне между ними.
В то же время, нельзя экстраполировать нынешние результаты голосования Малороссии и Западной Украины на будущее, которое последует за отходом Новороссии. Люди меняются, поменяют свою точку зрения и жители Украины, оставшейся без Новороссии. Во-первых, уменьшенной Украине придётся кормить тех, кто поучает жить и любить Украину, а, значит, начать обирать малороссийских крестьян и мелких предпринимателей; последние будут недовольны. Во-вторых, само потрясение от раскола Украины может запустить в ком-то процесс прозрения. Те жители Малороссии, кто голосует за националистические партии, замкнулись в своём мирке, в котором все беды идут от России, желающей растерзать Украину. Эта психоэмоциональная конструкция приобрела такую устойчивость, что ни поражение на выборах, ни отсутствие военных действий России сами по себе не разрушат сложившуюся картину. Только серия глубоких потрясений, разрушающих их неадекватный внутренний мир, может запустить излечение. В конце концов, излечились же в середине XX века немцы и японцы после тотального военного разгрома! Неверна точка зрения, что, задабривая украинский национализм дешёвым газом и потакая ему уважительным отношением к украинству, мы снижаем его антироссийский накал. Наоборот: чем больше Россия потакала Украине и украинству, тем больше малороссов распирало от чувства собственной значимости и гордости за то, что они не русские! Соответственно, серия фрустраций и крушения надежд создаёт хоть какие-то шансы на возвращение здравого смысла.
В этом плане особое возмущение вызывают высокомерные призывы некоторых российских обывателей, чтобы Юго-Восток Украины, показавший свою силу и способность сопротивляться хунте, установил контроль над всей республикой и обеспечил её эволюцию в сторону дружественного России государства. Во-первых, призывы эти исходят из ложной посылки, будто Юго-Восток Украины населяют украинцы, которые более близки к населению Малороссии, чем к русские населению РФ, и поэтому должны оставаться в отдельном от России государстве, вместе с малороссами. Хотя на самом деле, надо воссоединиться тем ветвям русского народа, которые осознали свою русскость уже сейчас, а там видно будет. Между прочим, тогда и идея воссоединения семей будет работать на Россию, потому что жителю Малороссии захочется быть в одной стране с родственниками, оставшимися в Харькове или Днепропетровске. Во-вторых, эти призывы как раз гарантированно уничтожат шансы на воссоединение всех ветвей русского народа. Насильно мил не будешь; сейчас попытка вторгнуться в Малороссию, а тем более Галичину, и навязать им режим «донецких» будет там воспринята как вторжение на свою землю и вызовет столь же мощное народное сопротивление, какое мы сейчас видим в Донбассе. В Киеве сейчас не смогут прийти ко власти и удержаться никакие силы, кроме тех, что делали зимнюю революцию. Миллионы людей, живущих в центральной и западной частях Украины реально посходили с ума, и лучше всего дать им перегореть в своём безумии, одуматься. Благо, даже самые радикальные из них чаще не горят желанием идти завоёвывать Юго-Восток и готовы отпустить его восвояси. Значит, лучше всего разделиться, разойтись, дать чувствам поостыть и времени вылечить обиды.
Другое дело – если Западу удастся развязать на Украине настоящую гражданскую войну на уничтожение. В этом сценарии, даже если России удастся оградить от агрессии Юго-Восток, в Малороссии и на Западной Украине будет выращена такая неистребимая ненависть к России, которую не вылечат годы мирного раздельного сосуществования. С антироссийским рассадником надо будет срочно кончать, а это значит, что в случае полномасштабной войны надо будет доходить до Буга и Тисы, устраивая по её итогам тотальную насильственную денацификацию всей Украины.
Но мы, всё же, будем надеяться, что разжечь гражданскую войну на уничтожение Западу не удастся, массированного военного вмешательства России не потребуется и Украина отпустит Новороссию более или менее мирно. Что же делать тогда?
IV. Нужна ли Новороссии независимость?
Наконец, следует разобраться в ещё одной серии сомнительных призывов: после разделения Украины не расширять РФ, а надолго оставить Новороссию в качестве независимого союзного государства, подобного Абхазии и Южной Осетии. Надо сказать, в этом случае не выдвигается даже вменяемых аргументов, кроме нелепой идеи, будто в этом случае международное осуждение России будет меньше. Видимо, единственным реальным мотивом тут служит банальное нежелание россиян временно поступиться своими текущими доходами, чтобы «подтянуть» Новороссию до уровня РФ. Со стороны же элиты РФ – просто боязнь брать на себя новую ответственность и быть готовой к притоку «свежей крови» из новых регионов.
И если в случае с разобранными выше идеями федерализации и присоединения Украины целиком можно надеяться, что они не реализуются из-за радикализма и взаимной ненависти противоборствующих сторон, то вероятность создания Россией независимой Новороссии уже намного выше, потому что в России не видно консенсуса, настроенного против этого варианта. Тем более, что и Запад, увидев невозможность сохранения Украины, наверняка попробует подкупить Россию какими-то краткосрочными пряниками, чтобы не присоединяла Новороссию полностью. Против пока – только радикальные лидеры восставших на Донбассе, которые чувствуют себя настолько русскими, что им эта независимость и даром не нужна.
Мне кажется, идея независимой Новороссии на неопределённый период столь же вредна, как и две предыдущие (о федерализации Украины или о взятии её целиком и сразу). С точки зрения единства русского народа, смысла в нескольких русских государствах нет никакого. Как мы уже видели на примере Украины, отдельная государственность запускает нациогенез. Да и зачем народу тратиться на два государства, на отдельные МИД, армию, органы экономического регулирования, если достаточно одного? Для Новороссии собственное полноценное государство станет тяжёлой ношей, пожирающей ресурсы, которые можно было бы направить на скорейшее выравнивание уровня развития с остальной РФ. Дело не только в финансовых ресурсах: хуже – то, что у двадцатимиллионной территории, не имевшей собственной государственности, нет культурной готовности к оптимальному решению всех вопросов, которые станут на этом пути. Например, экономическая политика отдельной Новороссии наверняка станет некомпетентной попыткой воспроизвести белорусский опыт, но получится перенять только плохое, включая залезание в долги и попытку поддержать то заниженные цены, то завышенный курс местной валюты. Система образования останется в руках «свидомой» интеллигенции, а власть заполнят перекрасившиеся циники из Партии Регионов, которые по привычке примутся «доить» Россию, параллельно обслуживая интересы Запада.
Безусловно, присоединение Новороссии к РФ потребует переходного периода на адаптацию законодательства, сближение технических стандартов, согласование образовательных программ, признание документов независимой Украины, становление банковской системы, но все эти вопросы вполне возможно решить в рабочем порядке. В России здравомыслящий и патриотически мыслящий госаппарат, который даже без специального межгосударственного соглашения позволит мясокомбинату выпускать колбасу по украинским ТУ пару лет, необходимые для адаптации и модернизации производства. Затягивать из-за таких мелочей формальное воссоединение в одно государство не имеет никакого смысла. Можно подумать о вхождении Новороссии не восьмью-девятью областями, а одним-двумя крупными краями, которым будет легче приспосабливать свою экономику к общероссийской, управляя, например, едиными комплексом добывающей и металлургической промышленности в рамках края до налаживания новой кооперации в рамках российского рынка, но всё это – вопросы административно-территориального устройства присоединяемых к России земель и переходного управления, не требующие отдельной государственности.
При этом именно достаточно полная реинтеграция Новороссии в РФ позволит быстро преодолеть негативные эффекты, обусловленные экономическим разрывом с остальной Украиной. Конечно, на пути присоединения Новороссии можно допустить целый ряд ошибок, которые повысят экономическую цену и моральные издержки процесса, но сделать из Новороссии вторую Белоруссию, во-первых, всё равно не получится, во-вторых такая попытка выйдет ещё дороже. Впрочем, об оптимальных способах политического и экономического присоединения следует как-то поговорить в другой раз.
В общем, сохраним принципиальность в постановке стратегических целей – и всё будет в порядке.
http://miguel-kud.livejournal.com/66678.html
То, что хунта не восстановит контроль над Донецкой и Луганской областями, не вызывает сомнений практически ни у кого. Я не могу представить себе сценарий возвращения восставшего региона под контроль нынешнего официального Киева, да и просто долговременного удержания нынешнего режима на большой Украине.
1. Самый спокойный и безболезненный вариант действий, который гипотетически могла бы предпринять хунта, чтобы минимизировать потери, – пойти на компромисс с требованиями России и «сепаратистов»: согласиться на референдум в двух областях либо на всём Юго-Востоке и на федерализацию, одновременно консолидируя контроль над оставшеся территорией. В принципе, полностью исключать этот вариант нельзя – он мог бы сохранить Украину без Донбасса, – но он политически смертелен для хунты. Дело в том, что, идя на примирение, киевские власти признают правомочность требований федерализации, государственного статуса для русского языка, уменьшения межобластных трансфертов, будут вынуждены свернуть антирусскую истерию и весь психологический накал, на котором держится их режим в подконтрольных областях. Скорее всего, либо хунту в этом сценарии свергнут радикальные революционеры, которые привели её ко власти, либо разочарованное население всё новых областей, уже без сдерживающего фактора антироссийской истерии, будет идти по пути Донецка и Луганска, пока собственно Украина не скукожится до размеров Галичины.
Может быть, это самый перспективный для хунты вариант с точки зрения выживания и безопасности её членов, да вряд ли его дозволят её зарубежные хозяева. Очень уж не настроены они и дальше играть с «многовекторной» Украиной, хотят поскорее пожать плоды с выращенного ими недогосударства, стопроцентно подчинённого вместе со всей элитой, натравить его на Россию.
2. У Киева есть и другой путь, основанный на отказе от активных действий. Возможно, «умеренная» часть хунты и её покровителей надеется, что конфликт «перегорит» и радикальным восставшим надоест нести держурства на блок-постах, расширять контролируемую территорию, вести нудную работу по подготовке референдума, убеждать «болото» и колеблющихся. По-моему, эти надежды сродни «хитрому плану Януковича» по утихомириванию Майдана через игнорирование и мелкие уступки. Оскорбление, нанесённое хунтой русскому населению, уже предпринятые репрессии и вооружённые нападения быстро не забудутся, а попытка пойти на попятную и смягчить эффект будет восприниматься как проявление слабости. Тем более, сами восставшие решили для себя, что пути назад нет. Каждый день существования непокорённых республик делегитимизирует украинскую государственность, убеждает всё больше людей в необязательности подчинения Киеву, смиряет лояльных к Украине граждан с её преходящим характером. Поэтому, скорее всего, «сепаратистов» в двух областях меньше не станет, а сторонники «единой Украины» будут всё больше маргинализоваться и уходить в подполье, в том числе из-за банального страха перед остракизмом. Мало того, вялое позиционное противостояние будет идти на фоне нарастающего экономического краха, вызванного и фактически идущей гражданской войной, и разрывом отношений с Россией, и незапланированными затратами на военную мобилизацию, и непрофессионализмом управления. Массовые возмущения из-за снижения фактического уровня жизни и невыплат в условиях финансового банкротства хунты и обвала экономики будут только нарастать, захватывая, как минимум, всё новые регионы Юго-Востока. Таким образом, и этот путь для хунты тупиковый.
Вряд ли умеренный план «ничегонеделания» возьмёт верх в фактических действиях Киева, ибо «вегетарианская» фракция в хунте не задаёт тон. Может, она и торпедирует начало полноценной войны, однако всё равно информационный фон в Киеве формируется радикалами, которые ещё больше озлобляют русское сопротивление и делают невозможным сдачу им позиций. И даже если «вегетарианская» фракция в хунте возьмёт верх, её оппоненты сорвут возможное перемирие кровавой самодеятельностью. Поэтому развитие событий по второму варианту тоже кажется маловероятным.
3. Третий сценарий, фактически реализуемый сейчас, – гибридный между активным и «ненасильственным». Это отдельные провокации со стороны безымянных групп, подобно пасхальной атаке на блок-пост в Славянске, оборонительные силовые акции с целью воспрепятствовать распространению республики, спорадические попытки штурма для нанесения урона восставшим, не доводимые до ума. Но и этот путь столь же уязвим, как второй вариант. Он только озлобит сопротивление и местное население, расширит всестороннюю поддержку Донбасса со стороны народа России. Похоже, кто-то в хунте надеется, что сакральные жертвы её сторонников на Юго-Востоке, которые она хочет заполучить для телекартинки, могут оправдать последующее применение военной силы. Но кого и в чём на Юго-Востоке убедит этот приём после многократного применения и разоблачения этой технологии на Майдане, после жертв на блок-постах самообороны?
Да, порой в соцсетях появляются примерно такие идеи (для одних – опасения, для других – предложения и надежды): украинская власть посылает нерегулярные формирования на Юго-Восток, и после того, как местное население будет затерроризировано в ходе кровавых столкновений с участием неидентифицированных групп, оно, мол, с радостью примет украинскую армию. Думаю, такие расчёты неверны, потому что местное население, вместо ожидания украинской армии, ещё быстрее разочаруется в Украине и примет надёжное, с погранзаставами, отделение от несостоявшегося государства.
4. Четвёртый сценарий – тотальное силовое подавление с массовым применением тяжёлого оружия – нереален ввиду вмешательства России, которое последует за полномасштабной военной кампанией, из-за саботажа, с которым столкнутся подобные приказы, а также несогласованности внутри разлагающегося киевского режима. Нельзя даже исключать, что попытка настоящего силового подавления станет настолько неорганизованной и бездарной, что российские власти отложат прямое вмешательство и дадут ополченцам Юго-Востока, пусть и с большими потерями, самим отбить атаки. В этом сценарии хунта также обречена.
5. Наконец, пятый вариант для хунты – разжигание полномасштабной гражданской войны, основанной на абсолютно непримиримой ненависти между двумя частями Украины. Конечно, Украину и украинство в этой войне ожидает тотальный военный разгром, неважно, с прямым или косвенным вмешательством России, но это позволило бы её зарубежным покровителям создать новую мифологию вокруг «порабощения тоталитарной Россией свободолюбивой Украины», с тем чтобы через несколько десятков лет, на базе новых мифов, возобновить программу расчленения русского народа.
Пока что этот сценарий явно тормозится благодаря саботажу и нежеланию воевать со стороны легальных украинских силовиков и даже «Правого сектора», предпочитающего проводить карательные акции против беззащитных, но не способного на регулярные боевые действия. Зато он выгоден спонсорам хунты. Технологии возбуждения экзистенциальной ненависти отработаны в других странах и могут дать требуемый результат за несколько недель, поэтому этот сценарий полностью исключать нельзя.
Тем не менее, очевидные «разброд и шатание», царящие внутри киевского режима, неизбежно будут вести к негодному исполнению либо прямому саботажу любого крайнего варианта, в результате чего наиболее вероятен промежуточный, третий. Под давлением зарубежных хозяев хунта может принять решение идти по любому из пяти путей, но в итоге всё скатится к третьему. Хотя, в отличие от крайних путей, он наименее осмысленный с точки зрения украинской государственности, именно он стихийно складывается. Причём проводится не последовательно и по плану, в виде выверенного прохождения по лезвию бритвы, а через метания из крайности в крайность.
В целом, от киевского режима и от Украины сейчас зависят только способ и скорость самоубийства. Позиции же восставшего Донбасса выглядят достаточно прочно, и самое время подумать о более долгосрочных целях, о стратегии дальнейшего освобождения Украины.
Главный вопрос дальнейшего наступления на хунту – нужно ли ориентироваться на «крымский» сценарий поэтапного присоединения к России созревших для того регионов Украины или на сценарий возвращения всей Украины к сотрудничеству с Россией и её дальнейшего эволюционного сближения с Российской Федерацией?
В русле первого варианта лежат действия донецких и луганских повстанцев, а также поддерживающего их населения, которые и слышать ничего больше не хотят о ненавистном украинском государстве, пусть даже на словах и допускают федерацию. В русле второго варианта лежат предложения официальных властей РФ и требования митингующих в остальных областях Юго-Востока, всё ещё подконтрольных хунте.
Чтобы ответить на главный вопрос, надо разобраться со следующими темами.
II. Решит ли федерализация украинский вопрос?
Требование федерализации – выгодное прикрытие, которое позволяет российскому МИД давить на власти Украины неприемлемым требованием, всё ещё лежащим в рамках международного права, а активистам Запорожья, Одессы и Харькова – снизить вероятность своего ареста после выдвижения лозунга о федерализации по сравнению с лозунгом о переходе в Россию. Но ни Российской Федерации, ни Юго-Востоку федерализация Украины ничего не даст.
С точки зрения интересов России федеративная Украина, в которой одна часть будет интегрироваться с Россией, а другая с Западом, ничем не лучше той «многовекторной» Украины, которая за 23 года докатилась до нынешнего состояния. Она останется антироссийским проектом хоть в федеративном, хоть в конфедеративном виде. Слишком уж сильны культурные установки из серии «Украина – не Россия», слишком далеко зашла идеологическая украинизация даже на Юго-Востоке, чтобы её можно было развернуть после ослабления диктата из Киева, а не полного закрытия всего проекта.
Культурный аспект здесь – самый главный. Если телефон доверия харьковского управления СБУ разрывается от звонков городской интеллигенции, доносящей на своих знакомых, что те присутствовали на пророссийских митингах, то неужели же в федеративной Украине эти смердяковы перестанут выращивать себе на смену манкуртов, ненавидящих своих корни и мечтающих хоть тушкой, хоть чучелом отдаться Западу? Они уже сейчас задают тон в системе образования Юго-Востока. Даже если гипотетическая Юго-Восточная автономия Украины станет сама определять свою культурную политику, она так же будет перековывать русских в украинцев, как этим занималась в течение 70 лет УССР. Украинскими вузами нетехнического профиля подготовлено целое поколение выпускников для занятия ниш в постиндустриальном обществе, которые не умеют делать ничего производительного, но зато чудесно выполняют в своих экономических нишах функцию носителя украинства, насаждателя «европейства», неприятия «русского варварства». Русскую интеллигенцию, которая могла бы сопротивляться украинствующей тенденции, выгоняли в годы Гражданской войны, ломали во время украинизации 20-х и 30-х, наконец, добивали во время оккупации 1941-44 гг. У тех, кто остался и сохранил верность России, банально не хватает сил.
Если не включить Новороссию в РФ, с утверждением учебных программ в Москве и межрегиональной ротацией кадров, культурное отдаление от России будет продолжаться. И поэтому не только с точки зрения российского государства, но и с точки зрения восставших Новороссии, несогласных с отдалением от России, федерализация Украины так же неприемлема, как и унитарность. Да и о каком нахождении в составе Украины может идти речь после того, как Киев, под улюлюканье всех профессиональных украинцев страны, взял курс на жестокое подавление любого сопротивления, послав правосеков убивать несогласных харьковчан и донетчан, терроризировать днепропетровцев и запорожан?
А ведь это – только культурная сторона федерализации, связанная с образованием и воспитанием. Но в случае сохранения Украины создание украинской нации продолжится и в политическом плане. Отдельная от России элита будет жить своими местечковыми интересами, и в результате правительство Новороссии сформирует некая реинкарнация Партии Регионов, заинтересованная не в процветании родной земли, а в увековечивании своей государственности, отдельной от России.
Сторонники федерализации Украины, пытавшиеся уговорить путчистов пойти на компромисс, выдвигали такие аргументы: каждый будет жить по средствам, больше денег будет оставаться в регионах-производителях, каждая часть Украины будет чтить своих героев. Эти доводы кажутся натянутыми. Ведь деньги Востока всё равно будут идти на «общегосударственные» нужды: на содержание русофобского министерства культуры и образования, на акции антироссийского МИД, на программы Минобороны по интеграции в НАТО и подготовке войны с Россией, на «празднование» голодомора. Как это будет выглядеть, когда в одной стране официально славят генерала Ватутина и убивших его бандеровцев? Как будет функционировать экономика страны, половина которой пытается интегрироваться в ЕС, а другая – в Таможенный Союз?
На все эти вопросы у адептов федерализации нет и не будет ответа. В лучшем случае честно скажут, что рассматривают федерализацию как мягкий способ раздела. Мол, была в Крыму отдельная республика с неукраинской идентичностью, и легко отделилась, так же и мы сделаем. При этом упускается, что Крым дождался уникальной возможности, которая случается раз в истории, и упускается, что Донбасс уже сейчас зашёл намного дальше автономного Крыма. Зачем ему, уже преодолевшему украинство и осознавшему свою русскость, возвращаться под оккупацию ненавистного государства и ждать удобного повода для восстания?
Итак, хотя лозунг о федерализации и обеспечивает формальное прикрытие для ещё не восставших областей Юго-Востока и для российского МИД, сами мы не должны вводить себя в заблуждение этим призывом. Только расчленение Украины и выход из неё Новороссии позволит переломить хребет антирусскому проекту и является достойной целью. Призывая к федерализации, российские власти и лидеры сопротивления должны вдвое больше разъяснять для Юго-Востока по другим каналам, что эти призывы – не более, чем фигура речи. Грубо говоря, телеканал Russia Today должен транслировать заявления Лаврова о целостности Украины, как обычно, а другие российские телеканалы – показывать, как Сергей Викторович при этих словах заводит руки за спину и сворачивает пальцы в дулю. Иначе деморализующий эффект от навязывания сопротивлению неактуального компромисса будет огромным. Как только та или иная область будет переходить к стадии восстания, лозунг о федерализации следует немедленно заменять призывом к выходу из состава Украины и полному прекращению этого государственного недоразумения.
На этом пути лежат только два препятствия. Первое – инертность населения Юго-Востока, всё ещё надеящегося на компромисс в рамках единой Украины и верящего в авторитеты, подсказывающие ложный путь федерализации. Но она будет преодолена самой жизнью. Второе препятствие – позиция многих слоёв России, откровенно опасающихся, что оставшаяся без Юго-Востока Украина превратится в новую Прибалтику. Этот вопрос надо рассмотреть отдельно.
III. Надо ли брать Украину целиком или частями?
В российской аналитике часто встречается примерно такой «арифметический» аргумент: отбирая у Украины Крым, затем Донбасс, затем новые территории, мы уменьшаем процент пророссийского населения в оставшейся Украине и тем самым уменьшаем шансы на эволюцию Украины в сторону дружественного России государства и в сторону воссоединения. Вероятно, эта идея идёт ещё от большевистского присоединения Новороссии к Украине, чтобы «разбавить пролетариатом» «мелкобуржуазное крестьянство» и националистическую интеллигенцию Малороссии. Почему-то урок не пошёл впрок: ведь и тогда получилось наоборот. Вместо маленькой Украины в пределах Малороссии, слабой и непритязательной, получилась большая Украина в пределах УССР, в которой даже интеллигенция Харькова и Донецка настроена вполне антироссийски. В чём же тут дело?
А дело в том, что «гибридная» Украина в нынешних границах, как ни странно, является структурой, более устойчивой в своей антироссийской сущности, чем была бы маленькая Украина в пределах Малороссии и западных областей. Одни кормят, другие «спивають писни»; одни работают и финансируют, другие учат жить, ненавидеть Россию и интегрироваться в Европу. Секрет устойчивости украинства в том, что даже арифметическое большинство русских не переборет влияние националистов. Порядочному русскому человеку будет постыдно участвовать в украинской системной политике и претендовать на государственные должности – откуда же в Верховной Раде появиться другим защитникам Юго-Востока, кроме Партии Регионов? Сама государственность, даже в проекте нацеленная на то, чтобы не быть Россией, перемелет любого энтузиаста сближения с Россией – ведь только так она увековечивает своё существование.
И пока Украина останется целостной, в лучшем случае прорусское большинство будет выбирать во власть кучм, януковичей и прочих манкуртов, которые на практике будут отдалять Украину от России. Это – путь к возбуждению ненависти всей большой Украины к России и к войне между ними.
В то же время, нельзя экстраполировать нынешние результаты голосования Малороссии и Западной Украины на будущее, которое последует за отходом Новороссии. Люди меняются, поменяют свою точку зрения и жители Украины, оставшейся без Новороссии. Во-первых, уменьшенной Украине придётся кормить тех, кто поучает жить и любить Украину, а, значит, начать обирать малороссийских крестьян и мелких предпринимателей; последние будут недовольны. Во-вторых, само потрясение от раскола Украины может запустить в ком-то процесс прозрения. Те жители Малороссии, кто голосует за националистические партии, замкнулись в своём мирке, в котором все беды идут от России, желающей растерзать Украину. Эта психоэмоциональная конструкция приобрела такую устойчивость, что ни поражение на выборах, ни отсутствие военных действий России сами по себе не разрушат сложившуюся картину. Только серия глубоких потрясений, разрушающих их неадекватный внутренний мир, может запустить излечение. В конце концов, излечились же в середине XX века немцы и японцы после тотального военного разгрома! Неверна точка зрения, что, задабривая украинский национализм дешёвым газом и потакая ему уважительным отношением к украинству, мы снижаем его антироссийский накал. Наоборот: чем больше Россия потакала Украине и украинству, тем больше малороссов распирало от чувства собственной значимости и гордости за то, что они не русские! Соответственно, серия фрустраций и крушения надежд создаёт хоть какие-то шансы на возвращение здравого смысла.
В этом плане особое возмущение вызывают высокомерные призывы некоторых российских обывателей, чтобы Юго-Восток Украины, показавший свою силу и способность сопротивляться хунте, установил контроль над всей республикой и обеспечил её эволюцию в сторону дружественного России государства. Во-первых, призывы эти исходят из ложной посылки, будто Юго-Восток Украины населяют украинцы, которые более близки к населению Малороссии, чем к русские населению РФ, и поэтому должны оставаться в отдельном от России государстве, вместе с малороссами. Хотя на самом деле, надо воссоединиться тем ветвям русского народа, которые осознали свою русскость уже сейчас, а там видно будет. Между прочим, тогда и идея воссоединения семей будет работать на Россию, потому что жителю Малороссии захочется быть в одной стране с родственниками, оставшимися в Харькове или Днепропетровске. Во-вторых, эти призывы как раз гарантированно уничтожат шансы на воссоединение всех ветвей русского народа. Насильно мил не будешь; сейчас попытка вторгнуться в Малороссию, а тем более Галичину, и навязать им режим «донецких» будет там воспринята как вторжение на свою землю и вызовет столь же мощное народное сопротивление, какое мы сейчас видим в Донбассе. В Киеве сейчас не смогут прийти ко власти и удержаться никакие силы, кроме тех, что делали зимнюю революцию. Миллионы людей, живущих в центральной и западной частях Украины реально посходили с ума, и лучше всего дать им перегореть в своём безумии, одуматься. Благо, даже самые радикальные из них чаще не горят желанием идти завоёвывать Юго-Восток и готовы отпустить его восвояси. Значит, лучше всего разделиться, разойтись, дать чувствам поостыть и времени вылечить обиды.
Другое дело – если Западу удастся развязать на Украине настоящую гражданскую войну на уничтожение. В этом сценарии, даже если России удастся оградить от агрессии Юго-Восток, в Малороссии и на Западной Украине будет выращена такая неистребимая ненависть к России, которую не вылечат годы мирного раздельного сосуществования. С антироссийским рассадником надо будет срочно кончать, а это значит, что в случае полномасштабной войны надо будет доходить до Буга и Тисы, устраивая по её итогам тотальную насильственную денацификацию всей Украины.
Но мы, всё же, будем надеяться, что разжечь гражданскую войну на уничтожение Западу не удастся, массированного военного вмешательства России не потребуется и Украина отпустит Новороссию более или менее мирно. Что же делать тогда?
IV. Нужна ли Новороссии независимость?
Наконец, следует разобраться в ещё одной серии сомнительных призывов: после разделения Украины не расширять РФ, а надолго оставить Новороссию в качестве независимого союзного государства, подобного Абхазии и Южной Осетии. Надо сказать, в этом случае не выдвигается даже вменяемых аргументов, кроме нелепой идеи, будто в этом случае международное осуждение России будет меньше. Видимо, единственным реальным мотивом тут служит банальное нежелание россиян временно поступиться своими текущими доходами, чтобы «подтянуть» Новороссию до уровня РФ. Со стороны же элиты РФ – просто боязнь брать на себя новую ответственность и быть готовой к притоку «свежей крови» из новых регионов.
И если в случае с разобранными выше идеями федерализации и присоединения Украины целиком можно надеяться, что они не реализуются из-за радикализма и взаимной ненависти противоборствующих сторон, то вероятность создания Россией независимой Новороссии уже намного выше, потому что в России не видно консенсуса, настроенного против этого варианта. Тем более, что и Запад, увидев невозможность сохранения Украины, наверняка попробует подкупить Россию какими-то краткосрочными пряниками, чтобы не присоединяла Новороссию полностью. Против пока – только радикальные лидеры восставших на Донбассе, которые чувствуют себя настолько русскими, что им эта независимость и даром не нужна.
Мне кажется, идея независимой Новороссии на неопределённый период столь же вредна, как и две предыдущие (о федерализации Украины или о взятии её целиком и сразу). С точки зрения единства русского народа, смысла в нескольких русских государствах нет никакого. Как мы уже видели на примере Украины, отдельная государственность запускает нациогенез. Да и зачем народу тратиться на два государства, на отдельные МИД, армию, органы экономического регулирования, если достаточно одного? Для Новороссии собственное полноценное государство станет тяжёлой ношей, пожирающей ресурсы, которые можно было бы направить на скорейшее выравнивание уровня развития с остальной РФ. Дело не только в финансовых ресурсах: хуже – то, что у двадцатимиллионной территории, не имевшей собственной государственности, нет культурной готовности к оптимальному решению всех вопросов, которые станут на этом пути. Например, экономическая политика отдельной Новороссии наверняка станет некомпетентной попыткой воспроизвести белорусский опыт, но получится перенять только плохое, включая залезание в долги и попытку поддержать то заниженные цены, то завышенный курс местной валюты. Система образования останется в руках «свидомой» интеллигенции, а власть заполнят перекрасившиеся циники из Партии Регионов, которые по привычке примутся «доить» Россию, параллельно обслуживая интересы Запада.
Безусловно, присоединение Новороссии к РФ потребует переходного периода на адаптацию законодательства, сближение технических стандартов, согласование образовательных программ, признание документов независимой Украины, становление банковской системы, но все эти вопросы вполне возможно решить в рабочем порядке. В России здравомыслящий и патриотически мыслящий госаппарат, который даже без специального межгосударственного соглашения позволит мясокомбинату выпускать колбасу по украинским ТУ пару лет, необходимые для адаптации и модернизации производства. Затягивать из-за таких мелочей формальное воссоединение в одно государство не имеет никакого смысла. Можно подумать о вхождении Новороссии не восьмью-девятью областями, а одним-двумя крупными краями, которым будет легче приспосабливать свою экономику к общероссийской, управляя, например, едиными комплексом добывающей и металлургической промышленности в рамках края до налаживания новой кооперации в рамках российского рынка, но всё это – вопросы административно-территориального устройства присоединяемых к России земель и переходного управления, не требующие отдельной государственности.
При этом именно достаточно полная реинтеграция Новороссии в РФ позволит быстро преодолеть негативные эффекты, обусловленные экономическим разрывом с остальной Украиной. Конечно, на пути присоединения Новороссии можно допустить целый ряд ошибок, которые повысят экономическую цену и моральные издержки процесса, но сделать из Новороссии вторую Белоруссию, во-первых, всё равно не получится, во-вторых такая попытка выйдет ещё дороже. Впрочем, об оптимальных способах политического и экономического присоединения следует как-то поговорить в другой раз.
В общем, сохраним принципиальность в постановке стратегических целей – и всё будет в порядке.
http://miguel-kud.livejournal.com/66678.html
![§ uk.nn.wikipedia.org Докладные: Роайсы<о-укра)'нська в!йна (з 2014) та Роайське вторгнення в Украину (2022) @informator_UKR 24 лютого 2022 року в xofli ростського вторгнення в Украину брав участь в атащ на ocTpiB Зминий^жере/70?]. При цьому став BcecBiTHbo вщомим завдяки фраз1, отримажй ним](http://img1.reactor.cc/pics/post/full/%D0%92%D1%82%D0%BE%D1%80%D0%B6%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B5-%D0%B2-%D0%A3%D0%BA%D1%80%D0%B0%D0%B8%D0%BD%D1%83-2022-%D0%BF%D0%BE%D0%BB%D0%B8%D1%82%D0%B8%D0%BA%D0%B0-%D0%BF%D0%B5%D1%81%D0%BE%D1%87%D0%BD%D0%B8%D1%86%D0%B0-%D0%BF%D0%BE%D0%BB%D0%B8%D1%82%D0%BE%D1%82%D1%8B-%D0%BA%D1%80%D0%B5%D0%B9%D1%81%D0%B5%D1%80-7320873.jpeg "Вторжение в Украину 2022,политика,политические новости, шутки и мемы,песочница политоты,крейсер,русский военный корабль иди нахуй,Нептун,Одесса,Украина,страны,черноморский флот рф,Слава Украине,песочница,ракетный крейсер \"Москва\"")
интервью Светлана Хоркина Общественные деятели Знаменитости тп длиннопост песочница политоты политика
Светлана Хоркина дала очень большое и зажигательное (во всех смыслах) интервью Sports.ru
Оригинал - Sports.ru
Внимание! Чтение этого материала без асбестовой накладки на стул опасно для вашего здоровья и имущества!
– В 2007-м вы попали в Госдуму. Говорили, что вам предложили, стало интересно, и вы согласились. Расскажите подробнее.
– Я вообще активный человек по жизни, достигла высоких результатов в спорте и определенных целей в общественной жизни. Мне небезразлично, какие люди будут жить в будущем в моей стране. И если у меня есть опыт, как стать успешным человеком, то мне хочется им поделиться, чтобы у людей была возможность выбрать свой путь. Успешный путь.
Я знаю, что каждый день встречаются препятствия, не у всех хватает силы воли и характера их преодолеть. Мне нравится объяснять: «Да, непросто. Непросто стать успешным человеком. Реализоваться в этой жизни. Но надо трудиться, преодолевать трудности и в первую очередь лень».
– То есть в Думу вы пошли, чтобы преодолеть лень?
– Нет. Я ведь издалека начала. Несмотря на свою занятость, после соревнований и сборов я выступала перед ребятами и общественностью. В том числе меня приглашали на встречи с трудными подростками. Мы без проблем понимали друг друга и находили пути решения.
Все это проходило не только на территории Белгородской области, но и в других городах России. И настолько хорошо получалось, что многие после этого становились на путь истинный. Когда я закончила спортивную карьеру, мне предложили участвовать в выборах в Государственную думу. По возрасту подходила, опыт имелся. В то время и в партию уже вступила, она называлась «Единство» (1 декабря 2001 партия стала «Единой Россией» – Sports.ru). То есть я выбрала свой политический курс. То, что нравилось. В итоге земляки поддержали. И я стала депутатом от малой родины, своей Белгородчины.
– Но 28 лет – это рано. Плюс вы говорите про успехи в пионерских лагерях.
– Я не считаю, что в 28 лет рано. Я в 17 стала олимпийской чемпионкой, и весь мир узнал Светлану Хоркину. Российскую спортсменку, которая долгое время держала лидирующие позиции в мировой спортивной гимнастике.
– Все равно это разные вещи. Одно дело – спорт, наставлять трудных подростков и говорить, что нужно трудиться, другое – голосовать за законопроекты, которые определяют жизнь 145-миллионной страны.
– А вы считаете, что я на это не способна?
– В 28 лет – нет. Нужно образование и…
– У меня два высших образования (Белгородский ГУ, факультет «Физкультура и спорт» и РАНХиГС – Sports.ru). Кандидат педагогических наук.
– Второе получили сразу после окончания карьеры?
– Нет. Решила получить, когда уже работала в Госдуме.
– И нужен житейский опыт. Спортсмены…
– Правильно. Вы считаете, у меня житейского опыта не было? С раннего возраста я начала ездить по стране, а потом по миру. У нас была возможность встречаться с политиками, руководителями разных государств, другими известными людьми. Были потрясающие встречи и общения, из которых я очень много интересных подробностей узнавала. Житейского опыта у нас побольше, чем у вас всех. Потому что в спорте взрослеешь рано, за мамкину юбку от проблем не спрятаться. Приходится с детства уметь принимать решения. И мы знаем, что такое родину защищать.
В Думе мы очень хорошо поработали. Особенно старались для нашей молодежи. Мы провели год молодежи в 2009-м. Я одна из первых, кто организовал слушания на тему волонтерства. Это был первый шаг. Сегодня волонтеры – лицо всех наших международных форумов, соревнований. Посмотрите, на какой уровень мы вышли.
А закон о курении? В работе над этим законопроектом наш комитет по делам молодежи тоже участвовал. Ведь правда неприятно, когда ты сидишь в ресторане, а тебе дымят в еду. А уж то, что делается в организме... Когда показывают легкие здорового человека и курильщика, становится страшно.
Много хороших дел я сделала в рамках своей депутатской деятельности. До сих пор приходят письма от людей. Обращаются ко мне как к депутату и просят о помощи.
– При этом еще вы запомнились тем, что в зале заседаний часто сидели рядом с Алиной Кабаевой и постоянно смеялись. Есть даже несколько фото. Прокомментируйте их.
– У депутатов тоже есть перерывы в рабочем графике. Кто-то идет в кабинет работать, кто-то остается на месте. Мы с Алиной Кабаевой вместе не сидели в пленарном зале, у нас были разные места. Значит, можно сделать вывод, что в перерыве я присела к Алине и рассказала какую-то смешную историю. Не имеем права посмеяться? Каждому рассказывать, что там было, я не собираюсь, это случилось давно. И в свободное время я имею право делать что хочу и смеяться как хочу.
Теперь про рожки. Алине я рассказывала, как выбирала праздничный новогодний костюм для сына. Продавались новогодние костюмы зайчиков, белочки.
Глупости про нас говорят злые, ничего не добившиеся в жизни люди. И мне их очень жаль. А фотограф просто бессовестный. Он все время, наверное, хотел скомпрометировать нас и опубликовать что-нибудь эдакое. А на самом деле я, как и все мамы, просто рассказывала, как покупала новогодний костюм на елку. Все банально и просто.
– Мы задаем вопросы, потому что депутаты должны отчитываться перед людьми. А люди хотели знать про это.
– Так я и отчитывалась перед своими земляками. Мы же не кричим с Алиной, скольким гражданам помогли по депутатским обращениям и продолжаем это делать. Нет вам бы об этом рассказать и написать. Сколько мячей мы в школы привезли, сколько скакалок, мастер-классов провели. Сколько проблемных вопросов сдвинули с мертвой точки, которые блокировали чиновники на местах.
Мы об этом не кричим громко, а продолжаем помогать всем, кто нуждается. Потому что это обязанность депутата и просто небезразличного человека. Его люди избрали и доверили свою жизнь. Так почему другие люди, как вы, не спрашиваете вот про это? Уверена, многие вспоминают нас с благодарностью. Я очень хорошо помню: когда были депутатские приемы, у меня всегда стояла полная приемная людей.
– Это все теория малых дел. Депутат не должен покупать скакалки.
– Из самых малых дел и побед и складываются большие победы. Если хотя бы одному человеку вы помогли, то небесная канцелярия вам это зачтет. Поэтому я горжусь своей работой в Государственной думе. А за тех, кто подобные вопросы задает, в том числе и вас, и думает, что мы такие типа сидим и работаем… Обидно. Обидно за них и за вас. Что они не могут сделать как я. А я могу стать кем угодно и много чему еще научиться. Я могу все что угодно. Но вы никогда не станете как я и как Алина.
– Это действительно круто. Я уважаю вас как спортсменку. Так же, как уважаю Алину, Сихарулидзе, Роднину.
– Да даже если не уважаете, я плевала на все. Я знаю, что сделала в жизни.
– При этом вы работали и как депутат. Одно из самых запоминающихся событий пятого созыва – голосование за конституционную реформу. Когда продлили срок полномочий президента до 6 лет. Вы голосовали за. Поступили тогда правильно?
– Думаю, что да. На то время это было необходимо.
– Чем мотивировано?
– Моими ощущениями.
– То есть нет ничего плохого, когда человек находится у власти 24 года?
– 24?
– Минус четыре года Медведева. Хорошо, 20.
– А вы как считаете?
– Это плохо. Исследования говорят, что чем дольше в стране несменяемость власти, тем сильнее потрясения будут потом, когда она сменится.
– Ну, у нас же Медведев был президентом. Власть же менялась.
– Это изменение без изменения. Путин никуда не уходил – стал премьер-министром.
– Как не уходил? Уходил в правительство – серьезный орган, целый механизм исполнительной власти. Президент – это президент. Это вообще разные вещи. Конечно, власть менялась.
– Хорошо, 20 лет. Путин достоин этого?
– Достоин. Недавние выборы президента тому доказательство. Народ в большинстве проголосовал за Владимира Владимировича. Считаю, что благодаря ему с Россией вообще стали разговаривать. Уважать.
– Выбросив из «Большой восьмерки»?
– Ну и что? А какая это «Восьмерка» без России? Зато мы в «Двадцатке», БРИКС. Много есть площадок, на которых мы прекрасно себя чувствуем, нас там слышат. Вы думаете, мы должны унижения терпеть? Если в вас будут грязью кидать и говорить то, чего мы не делали, вы как будете реагировать? Вы бы это проглотили? Я бы нет. Я полностью разделяю, что он сегодня делает.
– И Крым?
– А что – Крым? Люди не имеют права выбрать, как они хотят жить? Или вы хотите, чтобы их убивали, как в Сирии? Они хотят говорить на русском, жить в мире и воспитывать детей. Они не хотят быть сгоревшими, как в Одессе. Не хотят бояться прийти в церковь, попасть в тюрьму, потому что просто 9 мая выходят на улицы, надев фронтовой мундир с наградами. Тем более все было сделано законным путем, через референдум! Люди не свиньи, они имеют право на голос и на жизнь. На жизнь ту, которой они хотят. Практически весь Крым сказал: «Мы хотим в Россию». И они – Россия.
Мы людям дали возможность высказаться спокойно, иначе бы их убили.
– Кто?
– Бандеровцы. Вы считаете, Бандера – это нормально? Как вы к фашизму относитесь?
– Отрицательно.
– Здорово. И вы считаете, там сейчас нет этого? Если люди не могут на крестный ход пойти? Отметить Крещение Руси так, как они хотят.
– Я был в Киеве и Львове осенью и не почувствовал бандеровцев на себе. В Киеве много людей в камуфляже, но я спокойно разговаривал по-русски и мог обсуждать политику.
– Вы как кто ездили? И от какой организации? Почему спрашиваю, потому что над нашими журналистами издеваются и выдворяют оттуда.
– Как журналист на семинар про футбольных фанатов. Надо мной никто не издевался.
– Я поддерживаю все, что делает президент во внешней и внутренней политике. Россию уважают, с ней считаются. Мы очень ценим свои ценности, особенно духовные, нравственные. Помним свою историю и бережно ее храним. Мы благодарны нашим ветеранам за мир, который мы обязаны сохранить и передать будущему поколению. И, конечно, спортивные достижения. Страна у нас очень большая, сразу всем хорошо стать не может, потому что было так все запущено в 90-х. Конечно, президенту нелегко.
– Не знаю, видели вы или нет это (сотрудники ИК-1 ФСИН по Яроcлавской области пытают заключенного – Sports.ru).
– А кто его предоставил?
– Оно в свободном доступе на ютубе. Изначально попало в распоряжение «Новой газеты». Если в двух словах, то человек голый лежит на столе, его держат за руки, за ноги. И бьют дубинками по голени и пяткам.
– Это кошмар.
– Все происходило недавно в ярославской колонии.
– Не надо больше показывать, я читала в интернете про это.
– Пытки в тюрьмах – нормальный итог 19 лет правления Путина?
– Вы считаете, есть только один критерий оценки работы?
– В России пытки происходят повсеместно.
– В Гуантанамо людей страшно пытают. Президенты США – предыдущие и сегодняшние – нормально работают? Как вам такой итог?
– В России таких тюрем сотни.
– Для этого есть органы власти, которые должны следить за порядком, необходимо ответственнее относиться к своей работе. Насколько я знаю, по этому эпизоду уже заведено дело.
– Всего одно дело. Хотя происходит такое по всей стране, почитайте расследования и репортажи. В Карелии распространено, Коми.
– А вы просто не владеете информацией про сотни тюрем Америки. И про то, что там творится. А когда афроамериканцев убивают на улицах Америки? Как это понять? Это не повсеместно? Когда они выходили на демонстрации в Фергюсоне.
– В Фергюсоне одного человека убили.
– Так смерть одного человека для вас – это нормально? Не одного убили, вот именно! А массово расстреливали. Детей в школах взрывают, убивают, стреляют в них. Это повсеместно в Америке.
– У нас, уверен, каждый день убивают не меньше, просто по одному.
– Вы знаете или уверены?
– Есть статистика. По уровню убийств на душу населения Россия выше Америки (10,8 убийства на 100 тысяч человек в год в России и 5,35 – в США – Sports.ru).
– Скажите, а президент должен нести ответственность за людей, которые работают в тюрьмах? Есть органы власти, которые наделены полномочиями, чтоб обеспечить порядок и соблюдение прав человека, даже если он в тюрьме.
– Он должен нести ответственность – как гарант конституции.
– То есть за каждого, кто сидит или работает в тюрьме?
– Не за каждого, но хотя бы за Москалькову (уполномоченный по правам человека в РФ – Sports.ru). Не первый раз происходят пытки, она все еще работает.
– Думаю, что она примет это к действию. Постарается сделать так, чтобы такого больше не случалось. Плюс есть люди, которые
отвечают за это на местах.
– Очень долго и не всегда.
– Так предложите свое решение, как сделать быстро. Может, вам в Думу?
– Вы не смогли смотреть видео.
– Не смогла, потому что это нельзя смотреть, страшно.
– Как думаете, в 90-х такое было? Когда, как вы говорите, все оказалось запущено.
– В 90-х я тренировалась по восемь часов в день – уроки бы успеть сделать и выспаться. Но я очень хорошо помню, что творилось в стране. Знаете про талоны? И когда в магазинах нет ничего, кроме банок с морской капустой. В очередях стоишь и ждешь, выкинут что-нибудь на прилавок или нет. Поспрашивайте у родителей. Они вам расскажут, что большой редкостью было купить нормальный кусок мяса.
И я считаю, что мы вырулили. Сегодня в магазинах можно купить что угодно. Россия достаточно неплохо набирает темп по ряду направлений. Есть чем гордиться. Конечно, мы хотим еще лучше, и я уверена, что будет лучше. А мы поможем.
– Пока что 20 миллионов граждан живут на сумму менее 12 тысяч рублей. То есть за чертой бедности.
– Я знаю. В этом году повысили МРОТ. Пусть незначительно, но тем не менее.
– Еще раз – седьмая часть страны живет за чертой бедности. Это называется «набирает темп»?
– Все же в комплексе надо рассматривать. Как бюджет принимается? Выбираете приоритеты. Вот повышение МРОТ – уже шаг вперед.
– 20 миллионов бедных за 20 лет – это нормально? Не могли сделать 5 миллионов, 10?
– Думаю, сегодня у людей появилось больше возможностей зарабатывать деньги. Сегодня же реально выучиться и выбрать себе
профессию, которая позволила бы тебе обеспечить такую жизнь и уровень, которых ты хочешь.
– То есть если они получают 10 тысяч рублей, значит, они так хотят жить?
– Иногда можно и так сказать. Всех под одну гребенку нельзя подводить. Я сейчас в большей степени говорю о нашей молодежи, перед которой есть масса возможностей.
***
– Вы сказали, что у государства есть приоритеты.
– Думаю, что есть.
– С 2000 года военные расходы России увеличились в 4 раза в долларовом эквиваленте. Получается, наш приоритет не социальная политика, а армия?
– А почему вы не говорите, во сколько раз увеличен военный бюджет Америки? И что они нагло подбираются к нашим границам? (Двух предложений про Америку не было в первоначальной версии интервью, Хоркина дописала их в процессе заверки. Увидев их, я посчитал нужным задать вопрос о гражданстве сына, который не задавал изначально, чтобы не поднимать личную и трагичную для Светланы тему. По телефону Хоркина ответила, что у сына русское гражданство, хотя в интервью от 2010 года соглашалась с тем, что сын – американец. На это замечание она сказала, что в том интервью дана ложная информация, она его не заверяла – Sports.ru). Вы слушали крайнее выступление Владимира Владимировича?
– Когда он показывал ракеты?
– Ну это здорово было. Я горжусь своей страной. Что у нас военная промышленность и наука продолжают изобретать такие вещи, которые нам с вами обеспечивают безопасность. Если вспомнить то выступление, то президент говорил, что приоритет – в том числе и социальная политика.
– Он говорит об этом давно. Как и «Единая Россия», в которую вы входите с 2003 года. Ваша цитата: «Мне многие партии предлагали вступить в их ряды, я всем отвечала одно: «Пришлите программу». Таким образом ко мне в руки попала программа партии, которая тогда называлась «Единство и Отечество» – «Единая Россия». И цитата из программы этой партии того года: «Мы планируем восстановить и построить по всей стране необходимое количество новых поликлиник, специализированных больниц, роддомов, оснастив их по европейским стандартам и обеспечив персоналом». При этом в 2000-м функционировало 10700 больниц. В 2015-м – 4400. Из 21000 поликлиник осталось 16500. Здесь можно сказать, что закрыли лишнее и лечить стали лучше. Но мы помним прямую линию, когда звонила девушка из Апатитов и жаловалась, что вместо рака ей лечили спину, а в городе закрыли единственную больницу. Девушка в итоге умерла. То есть положения программы не выполнены?
– Почему же? А вы не хотите сказать, что появились современные перинатальные центры, оснащенные самым лучшим оборудованием? Что в них работают прекрасные специалисты, которые вытаскивают новорожденных, которых раньше мы не могли и не умели спасать? Теперь можем и спасаем.
– Эти центры находятся в нескольких крупных городах.
– А вы много ездите по нашей стране? Я просто помню, как города выглядели тогда и сегодня. И какие там были больницы и поликлиники, сады и школы. Конечно, не все привели в порядок. Еще работать и работать. Никто не говорит, что все сделано. Но я считаю, что многое сделано за эти годы. Очень многое. Президент говорит, что не надо расслабляться. Надо идти вперед. Много чего нужно еще поправить. Жаль, что вы таких улучшений не замечаете.
Понятно, что кто-то выполняет поручения, кто-то – не очень. Для чего президент прямую линию проводит? Чтобы напрямую слушать народ. Мне очень понравилась в этот раз прямая линия, где министры и губернаторы тоже могли онлайн рассказать президенту, как они будут устранять указанную проблему. Это стимулирует всех работать на результат. А результат этой работы – улучшение качества жизни наших людей.
– Еще один пункт из программы 2003 года: «Необходимо, чтобы покупка жилья была доступна обычному работающему человеку со средней зарплатой. Мы планируем одновременно снижать цены на жилье и развивать кредитование тем, кто нуждается в жилье». Как считаете, сегодня человеку со средней зарплатой жилье доступно?
– Не совершенен механизм, по моему мнению. Конечно, ипотеки и банки дают кредиты под такие высокие проценты. Здесь еще можно поработать.
– «Также необходимо обеспечить доступность лекарств всем, кто в них нуждается». Нормально, что для получения обезболивающих пластырей раковым больным нужно сначала отстоять очередь в поликлинике и сдать использованные? А в праздники не получится даже так.
– Я этих тонкостей не знаю. Не готова вам что-то ответить. Но слышала, что министр здравоохранения докладывала президенту о программе, направленной на решение этой проблемы. Очень надеюсь, что программа поможет многим людям излечиться от страшной болезни и устранить максимальное количество вопросов, о которых вы говорите.
– Почему это все делается на 20-й год правления Путина?
– Это делалось всегда, просто не так системно, наверное. Раком болеют и болели, и это страшно. Просто количество больных уже, видимо, дошло до такой точки, что пора принять целую программу, которая хотя бы уменьшит процент заболеваемости.
– В программе «Единой России» были и другие обещания. В целом она не выполнена. Признаете это?
– Вы постоянно ставите вопрос так, что я вижу, что вы ненавидите сегодняшнее руководство нашей страны и в целом работу государственной власти. У вас все плохо, вы не хотите видеть те улучшения, которые видны даже невооруженным глазом. Вы немного похожи на оппозиционера. В каком-нибудь митинге участвовали?
– В каком-нибудь – да. Но давайте все-таки про программу.
– Я бы сказала, что вы чересчур перегибаете. Думаю, многое сделано. Не только партией «Единая Россия», но и другими партиями. Я считаю, что мы сдвинулись очень серьезно от 90-х. Сравните 90-е и то, что есть сегодня. Однозначно сдвинулись вперед. Так категорически, как вы, я бы не стала говорить. Даже не позволила бы так говорить. Это неправильно.
– Вы сказали про талоны. Что еще вас не устраивало в 90-х?
– Сложный вопрос. Это было давно, и это отдельное интервью. У меня столько времени сегодня для вас нет.
***
– Читал, что когда вы входили в патриарший совет по культуре, на одном из выступлений сказали: «Существует план по уничтожению России. Здорово, что мы теперь знаем об этом. Закончилась Вторая мировая война, мне один человек сказал: «Мы с Россией воевать не будем, но отнимем у нее самое главное – духовно-нравственные ценности и патриотизм». Вы правда говорили такое?
– Не помню. Но я очень озабочена проблемами молодежи. Знаете, почему существует «Юнармия»? Потому что мы хотим воспитать духовно-нравственно будущее России. Людей, которые любят свою семью, страну, друзей, которые занимаются спортом и имеют прекрасное разностороннее образование.
Революцию легко сделать, наверное. Сейчас мы это и наблюдаем в ряде стран. Но важнее дать возможность жить в мире, создавать семьи, рожать детей, радоваться их достижениям. И объяснять, что не дай бог война. Скорее я тогда об этом говорила.
– Жить в мире, говорить о нем, при этом ?
– Я об этом не слышала.
– Это же делали 9 мая в рамках «Юнармии». А вы входите в состав ее учредителей.
– Я на 9 мая, наверное, в отпуске была.
– И даже не слышали, что Рейхстаг строили и штурмовали?
– Не слышала. Не знаю, правда.
– Если бы слышали, как бы отнеслись?
– Наверное, как-то бы отнеслась. Но я не слышала.
– Но это было. При этом вы говорите, что нужно пропагандировать не милитаризм, а пацифизм. Как это соотносится?
– Я не готова по той теме говорить.
– За последний год это самое громкое событие, которое сделала «Юнармия».
– Извините, но вы лучше спросите, сколько громких событий происходит каждый день в «Юнармии». Про летние лагеря, которые пользуются у ребят популярностью, все хотят туда попасть. Форумы, встречи, акции, которые направлены на мир, созидание. А как юнармейцы прошли ровным строем по Красной площади на параде Победы 9 мая? Для мальчишек и девчонок, которые участвовали в параде Победы, это чувство гордости и чести на всю жизнь.
– Но само движение – «Юнармия». Какой мир, если там слово «армия»?
– Я вам ответила, чем занимается «Юнармия».
– Под эгидой Минобороны.
– Это общественная организация. Минобороны просто оказывает движению всестороннюю поддержку. А назвать можно по-разному.
– Основная задача движения – воспитание патриотизма. И вы тоже много лет про него говорите: «Надо добавить патриотику, потому что патриотическое воспитание сегодня очевидно, мы нуждаемся в этом. Если мы не начнем с детей школьного возраста, то не взрастим ту молодежь, которую хотим видеть – патриотичную, духовно-нравственную, ответственную». Не кажется, что это не воспитывается? Патриотизм – это чувство гордости за страну при взгляде на современные и чистые больницы, ухоженные города и прямые дороги. А не как в Саранске, где заходишь во двор в центре города – гаражи, ржавая лестница, тропинка посреди газона. Самара – разбитая плитка, пыльные тротуары в песке. Патриотизм должен рождаться при взгляде на то, как страна меняется к лучшему. А не через движение «Юнармия» в тот момент, когда повсюду убитые больницы, дороги и дворы.
– Отчасти с вами не согласна. Есть вопросы к благоустройству ряда городов – да, эта проблема существует. Но если задаться целью, то вы в любой стране найдете разбитую плитку, пыльные тротуары в песке и многое чего еще. Не будет ни одного идеального города ни в одной стране мира. Не будет, но к этому надо стремиться. Я тоже хочу, чтобы все было классно, только надо делать для этого что-то. Государство и делает.
– Города в России не то что неидеальные. Они ужасно неустроенные.
– Именно патриотизм, воспитание, любовь и уважение мы с вами должны передать молодому поколению. В этом суть. А не в дороге и разбитой плитке. Их можно сделать.
– Так сделали бы – и на этом воспитывали.
– Я с вами не согласна. Вы считаете, что плитка важнее, чем душа и сердце? Если наши дети вырастут равнодушными к беде чужого человека, животного, то это мы будем с вами виноваты, что не привили любовь и созидание.
В воспитание надо вкладываться. Не только финансово. Создавать такие условия, как сегодня в «Юнармии». Чтобы у каждого ребенка была возможность на морском корабле покататься, по танку полазить, узнать правдивые исторические и географические события, сходить в поход и даже экспедицию на Северный полюс. Вот это «Юнармия».
***
– Вы спросили, ходил ли я на протестные акции. Как думаете: те люди, которые выходят на эти акции, могут быть патриотами?
– Должно быть, да. Все-таки у каждого в семье есть воспоминания о страшной войне. И я уверена, что все люди хотят жить в мире, иметь возможность выбирать образование, работу, создавать семьи, воспитывать детей, путешествовать.
– По мне, те люди, которые выходят, даже большие патриоты, чем в «Юнармии», чем те, кто много говорит о любви к родине, или депутаты. Потому что они выходят за то, чтобы Россия стала лучше.
– Уверена, что каждый житель нашей страны стремится улучшать жизнь. Вопрос – какими действиями и методами. Можно ходить на протестные митинги и получать из-за границы на это деньги, а можно работать и улучшать свои успехи, чтобы страна по результатам твоей работы вышла на лидирующие позиции по разным направлениям. У нас сегодня свобода слова, демократия – выражай свое мнение, только закон соблюдай.
– Получается, вы не против протестных акций?
– Не могу сказать, против или нет. Лишь бы закон не нарушали. И не подрывали безопасность страны. Я за безопасность и законность.
– А они подрывают этими акциями?
– Вы не цепляйтесь к словам. Каждый случай надо рассматривать отдельно.
Мы с вами разговариваем уже целый час, и до сих пор вы не задали мне ни одного вопроса про спорт. А ведь ваша аккредитация говорит о том, что вы работаете в интернет-издании со спортивным названием. У вас была уникальная возможность поговорить с двукратной олимпийской чемпионкой и расспросить ее о настоящем, будущем в спорте. Какие сегодня трудности или их нет вообще. Но стало понятно, что вас спорт не интересует ни в каком виде, а только жареное и совсем не спортивное. Вам не нравится все в нашей стране – начиная с руководства и заканчивая детским общественным движением.
Обернитесь. Старайтесь писать о хорошем, ведь делается очень многое. У нашей страны много успехов. И сегодня моя позиция такая: при руководстве Путина Россия стала вновь серьезным игроком на мировой арене. И как он, так и я никогда не позволю оскорблять и унижать нашу страну.
– Вы несколько раз уже повторили, что при Путине с Россией стали считаться. Как с ней не считались до него?
– Мое мнение – мне вообще очень жаль, что Союз распался. Наверное, время пришло. И после распада СССР в ряде вещей были сделаны ошибки. Это мое личное мнение. Пришлось серьезно заниматься ими, чтобы восстановить, что было потеряно за это время.
– А если конкретные примеры? Один-два примера неуважения к России из 90-х?
– Это тоже сейчас надо вспоминать и конкретно говорить об этом в отдельном интервью. Но, как вы знаете, у нас уже времени нет. У меня 15 минут идет совещание (у Хоркиной действительно началось совещание, но после этих слов мы разговаривали еще 11 минут – Sports.ru).
***
– Короткий блок вопросов про Алину, к нему точно не нужно готовиться. Вы общаетесь?
– Этот вопрос не входит в перечень тех, на которые я бы хотела ответить. Вы запросите об интервью у Алины и задайте ей все вопросы, которые вас интересуют. Я ежегодно хожу на ее фестиваль. И очень рада, что в него внедряются новые технологии. Фестиваль становится красочным и интересным. Много детишек приезжает, чтоб показать свое мастерство. Многих детишек лично привозит Алина.
– Почему вы не хотите ответить про общение с Алиной?
– Мы, естественно, общаемся в меру возможностей. Но это интересно всем, что ли? Я дружу с армией олимпийских чемпионов, и мы огромная и дружная команда.
– Учитывая слухи про нее – да, интересно.
– Я стараюсь меньше верить слухам и делать больше пользы для страны. Слухами пусть занимаются те, кому делать нечего. А у меня столько дел.
Я все-таки вам расскажу про свои всероссийские соревнования, которые на протяжении 19 лет я провожу в Белгороде. В апреле 2019-го в Белгороде состоятся юбилейные Всероссийские соревнования по спортивной гимнастике на призы двукратной олимпийской чемпионки Светланы Хоркиной. За 20 лет соревнования стали важным стартом на пути к олимпийским победам не только для воспитанников российских гимнастических школ, но и для спортсменов из других стран. На предстоящем турнире я жду рекордное количество участников, более 1500 спортсменов. Главная задача турнира – это выявление сильнейших и талантливых юных спортсменов, пополнение достойным резервом сборной команды страны по спортивной гимнастике, а также укрепление дружбы и сотрудничества на международной спортивной арене.
Вот если бы вы писали про такие фестивали, как у Алины, про мои соревнования, про детей, которые в ближайшем будущем будут защищать честь страны на международных соревнованиях, я уверена, поклонников вашего корреспондентского таланта было бы больше.
(На вопрос «Вы знакомы с ее мужем?» Хоркина отвечать отказалась и попросила вычеркнуть сам вопрос из интервью – Sports.ru).
