Слив женщин

Сурс

Сурс

Учитывая то обилие сообщений и комментариев, что я получал относительно своего затяжного молчания, считаю, что реакция большинства переживающих будет следующей на данный пост:

И я это не порицаю: напротив, мне стыдно, что я вас вынуждаю волноваться. Что же до поста... Да, я обещал его сделать "сегодня", то есть уже вчера и на часах уже 00:28 на момент написания этих строчек, но, хэй, завтра не наступит пока спать не ляжешь -- негласное правило всех сов. Но теперь перейдем к сути.

Данный пост будет полностью оправдывать свое название, поскольку я вам дам пересказ в основе своей, а не информационную сводку со скринами, видосами и т.п. как делала ранее. По той причине, что час поздний, завтра я еду поддерживать родителей-активистов, которых лишили ребенка (ага, пидорасы уже до этого дошли) утром, да и событий накопилось так много, что делать полноценный пост со всеми условностями займет времени не мало, а у меня его, увы, нет. Имеете право пиздеть ссаными тряпками, а я имею право парировать тряпками с говном: на Джое, все же, анархия.

Итак... Дрозды. Ваш непокорный белорус в воскресенье двинулся с верными товарищами по новому для протестов маршруту, что, в свою очередь, спровоцировало участие меньшего количества участников (ввиду необходимости пройти довольно существенный километраж), но все ещё довольно внушительного (свыше 66 тыс. человек). Все проходило вполне неплохо, я кричал ещё и за Хабаровск, ибо не могу игнорировать зачатки гражданского общества и у вас, особенно после того, что пережил и переживаю на данный момент. В итоге мы-таки дошли до Дроздов, но там у ТЦ спровоцировали оцепление слабовики. Тогда было принято решение на месте пойти к бабе Нине (Еромшина, что выборы помогает фальсифицировать), а также к нескольким чиновникам-пидорасам в гости, то есть в элитный коттеджный поселок, а также в перспективе обойти блокаду узурпаторов. Сначала народ шел неохотно, но в конце-концов первая группа была сформирована и двинулась по Дроздам: кто-то из богатеньких махал нам ручкой, кто-то просто снимал, но в основе своей район был пуст или не подавал признаки активности. Вашему Еврею уже тогда стоило заподозрить неладное, но, тем не менее, мы двигались дальше и почти дошли до участка Ермошиной. Встретили блокаду силовиков. Голова колонны решила пойти назад и не провоцировать конфликт, ибо ребята были настроены крайне серьезно и воинственно, но, как оказалось, неспроста: со всех переулков двинули микроавтобусы и начали гнать нас. К сожалению, эффект неожиданности и скорость транспорта, а также отсутствие возможности обозревать поселок со стороны, привели к тому, что действовали чернорубашечники нагло и активно, а это оказало деморализующий эффект на толпу. Мы, естественно, попытались сбежать. Затем поняли, что машины останавливались и начали паковать людей. Тогда часть затормозила и решила ринуться в наступление, чтобы отбить своих и заблокировать проезд микроавтобусам, но, увы, тогда уроды стали стрелять и люди застыли, решаясь лишь на выкрики и броски яблок с другими предметами. Через несколько секунд приехал ещё один транспортник полностью груженный ОМОНом, который и двинулся гнать нас вниз. Мы бежали, в итоге единственный выход был через узкий переулок, поскольку дорогу перекрыл наступающий гестап, что стал двигаться подозрительно медленно и размахивать дубинками. Люди набивались в узкий переулок между двумя коттеджами, дабы выйти к панелькам и дороге, но уроды это явно предусмотрели, поэтому моментально пригнали машины для блокады и захвата. Часть людей застыла в нерешительности, другая лезла через стены коттеджей, другая бежала туда куда ехали машины. Я же принял оперативное решение броситься им навстречу, то есть туда, откуда они выезжали схватив товарища с собой. И это меня спасло: момент был подобран очень удачно, хоть и очень опасно, ибо возле меня буквально останавливались машины и начинали выгрузку чернорубашечники. Однако они побежали за теми, кто бежал от машин, а не за нами. Увы, так просто отделаться мы не смогли (если вообще в этом всем было хоть что-то простое), поскольку ситуация была следующая: дороги -- это автозаки, военная техника, ВВ-шники. Дворы -- это микроавтобусы, машины ОМОНа, чернорубашечники и тихари. Бежать было буквально некуда, а мельтешить на месте как неместный -- лишь внимание к себе привлекать, а ублюдки регулярно патрулировали дорогу и искали среди прохожих подозрительные элементы. Я тогда скомандовал товарищу сделать максимально безразличное лицо и не идти быстро. Два раза спасло: смотрели на нас, но ехали мимо. В итоге нам удалось найти часть улицы, которая была промежуточной между редкими панельками с лавочками и ТЦ. У подъездов мы и осели переводя дух и чувствуя иллюзорное чувство безопасности. За 10 минут я пережил очень много, так ещё мы товарища потеряли, что не смог сориентировать во время бегства. Я не желал покидать район без него, но поскольку мы с ним только недавно начали общаться, а я чувствовал ответственность за него, поскольку звал с собой и группу собирал, четко заявил другому товарищу о намерениях остаться, покуда не удастся связаться и найти номер пропавшего. Знаете, тогда я испытывал ощущение, которое, наверное, посещает ветерана военных действий на гражданке: ты не можешь воспринимать спокойную жизнь после пережитого. Я буквально сидел на скамье видя избияния, стрельбу, задержания, как стеклянные глаза гестапа неслись на меня держа дубинку для замаха, а в ТЦ, в Блэк Стар бургер, буквально в 20 метрах от места событий люди спокойно кушали на 5 этажах. Признаться я чувствовал презрение к ним, но это было более импульсивно, нежели осознано, что, мол, я тут свою шкуру подставляю, за будущек страны выступаю, а ты жрешь, гад, да игнорируешь обстоятельства окружающие. Но вернёмся к нашей пропаже. Благо он (друг) сам мне позвонил через минут 5 и с ним было все хорошо: он даже продвинулся решительно дальше нашего. Мы зашли в ТЦ для прикрытия, да и нужно было получить нормальное подключения к интернету и банально умыться, а другу ещё и в туалет сходить. Когда вышли... за 15-20 минут, что полетели для нас как минут 5, ни следа той огромной колонны не осталось. Как оказалось выпустили ВВ-шников, что очень брутально избивали мирных демонстрантов. Мы договорились встретиться в нескольких километрах с пропавшим другом, а для этого надо было миновать военные кордоны, что установили гестаповцы вдоль дорог. Брали нахрапом по моей инициативе, но напарник очень переживал по этому, однако первый раз прокатило. Мы даже убирали мусор, что выпал или был снесён ветром от мусорки переполненной: благо нашли пакет поблизости. Дошли до гостиницы Виктория Олимп... Везде ОМОН. Водометы. Микроавтобусы. Автозаки. Внедорожники с системой заграждения. Патрули. А мы наметили встречу прямо у входа. Естественно сознавались, обсудили перспективы, решили, что друг пойдет домой, а мы минуем кордоны. На мне ещё была та одежда, что у резиденции (кто понял, тот поймет), поэтому напарник очень переживал, что меня лихо опознают, поэтому просил отдать куртку и запихнуть ее в рюкзак, причем лихорадочно, в панике. Я его жёстко осек не меняясь в лице и двигаясь к дороге, благо контролировать холод и трезвость рассудка удавалось как-то сравнительно легко, ровно как и принимать оперативные и смелые решения. Встали у перехода. Стоим. Красный свет. Слева автозак. Справа автозак. Выходят силовики. Смотрят на нас. Отходят и идут в гостиницу: видимо там скрылась часть протестующих, а наши отели регулярно их сдают во время протестов (уебки). Я сохраняю демонстративно скучающее лицо в ожидании зелёного сигнала уже в мыслях опасаясь, что светофор заблокирован. Благо подобные ожидания не оправдались и загорелся зелёный. Мы двинули к фонтанчику у церкви, сидели, думали, переводили дыхание и ждали когда нас заберут родственники напарника. Очень чудесная армянская семья, весьма гостеприимная и вежливая, а также явно связанная с коммерческой деятельностью судя по машине. Я мило с ними поболтал, они предложили подвезти прямо до дома, хотя жили в другом конце города. Начал открещиваться, просил только до метро подбросить, чтобы их не сковывать, но друг сказал так:

-- Послушай... Армянское предложение помощи очень сильно задевает и обижает нас, если в итоге не принимается, поэтому ты нас никак стеснять не будешь согласием.

Против традиций Еврей не прет. Согласился на щедрое предложение. Довезли почти до дома и я двинул. Рассказал все родным. Мать бросило в дрожь, она плакала от ужаса, бабушке стало плохо, сосед ругался матом без перерыва. Сам я имел странное желание лечь на пол у столешницы на кухне, что и сделал, ибо я был хоть и физических уставшим, но морально возбуждённым, поэтому ни ванна, ни кровать мне не импонировали. И чем дольше я отходил -- тем хуже мне становилось. Я терял холод сознания, я терял трезвость мыслей, мне становилось все хуже и хуже на всех фронтах. Я на впадал в истерику, не плакал, но без перерыва охуевал, ощущал себя внутри сожженым и не верил в тот уровень пиздеца и жесткости, что пережил и смог избежать. Я тогда думал: вот каждого бы диванного революционера бы в Дрозды закинуть: посмотрел бы как смело бы они против них выступили (тебе бы в руки мой автомат...), ибо такие в колонне были моей, но бежали по итогу быстрее всех. 

По его мнению, неизбирательные обстрелы украинских городов и инфраструктуры лишний раз свидетельствуют о том, что у Путина просто-напросто нет плана Б для того, чтобы хоть сколько-нибудь успешно завершить конфликт. «Это делает его одной из самых ненормальных и бессмысленных войн современности. Лидер одной страны уничтожает гражданскую инфраструктуру другой до тех пор, пока это не даст ему достаточных оснований, чтобы скрыть тот факт, что он оказался выдающимся дураком», — пишет колумнист.

По его словам, в речи на Красной площади 9 мая Путин «цеплялся за любые аргументы, лишь бы оправдать войну, которую начал из собственных фантазий о том, что Украина — не полноценное государство, а часть России». Президент РФ упомянул и «западные глобалистские элиты», и «русофобию», и «агрессивный национализм», и «уничтожение семейных традиционных ценностей». «Вау! Путин напал на Украину, чтобы защитить российские семейные ценности. Кто бы мог подумать?» — иронизирует Фридман.

Он задается вопросом, зачем Путину вообще нужно скрывать неудачи в Украине, когда он полностью контролирует внутреннюю политику России. Журналист пишет, что опыт работы в странах-диктатурах научил его тому, что даже при самом жестком авторитаризме общество всегда всё понимает, а люди продолжают обсуждать ошибки власти между собой.

По мнению Фридмана, «сейчас Путина особенно пугают две вещи: арифметика и история России». Колумнист напоминает, что потери России в Украине исчисляются уже сотнями тысяч, что не может не вызывать недовольства в обществе. Именно поэтому власти РФ усиливают борьбу с инакомыслием и принимают все новые меры по борьбе с уклонистами от призыва и мобилизации. «Путин не стал бы заходить так далеко, если б не боялся, что, несмотря на все его усилия, люди вокруг продолжают шептаться о том, как плохо идет война и как бы на нее не попасть», — уверен Фридман.

Он приводит мнение американского политолога Леона Арона, который считает, что недавняя публикация видео с Путиным из Мариуполя, где женщина кричит «Это всё неправда, это напоказ», могла быть диверсией кого-то из окружения президента РФ. «Боги российской истории никогда не прощают военных поражений», — написал Арон в статье для The Washington Post. В качестве примеров он привел свержение царей после Крымской, Русской-японской и Первой мировой войн, а также генсеков после Карибского кризиса и войны в Афганистане. «Русский народ, при всем его знаменитом терпении, простит многое, но не военное поражение», — уверен Арон. Он считает, что сейчас у Путина всего два выхода: затягивать войну, пока Украина и Запад не будут обескровлены, или же вызвать США на прямую конфронтацию, обменяться ядерными ударами и предложить испуганному миру урегулирование с сохранением Крыма и Донбасса за Россией.

Фридман не исключает такого варианта. «Невозможно залезть Путину в голову и предсказать его следующий шаг. Но сам тон дискуссии меня беспокоит. Потому что из действий Путина мы ясно видим: он понимает, что его план А провалился. И теперь он сделает всё, чтобы разработать план Б. Чтобы оправдать ужасные жертвы, которые он приумножил во имя страны, где люди постоянно всё обсуждают, а проигравшие лидеры не уходят от власти мирно», — резюмирует Фридман.

Оригинал