Инвадиды собирают деньги на сво

"СВО уже давно оказала очень позитивное воздействие на нашу внутреннюю жизнь. СВО небывало сплотила наше общество и способствовала его очищению от людей, которые не ощущали свою причастность к русской и российской истории и культуре. Подавляющая часть общества сплотилась небывало..."
Когда не палишься и повторяешь риторику “очищения” нации в нацистской пропаганде: очищаться нужно было от предателей, чуждых культурных элементов, евреев, большевиков, англосаксов и прочих гомосеков.

З.Ы. Это не моя официальная позиция и я не считаю, что в каждой семье на Украине так, просто на ха-ха пробило от такого смешного бреда.
з.ы.ы. Свою точку зрения никому не навязываю. Срач не развожу. За других не отвечаю.

Ведущий специалист по работе с клиентами Твиттера Алекс Мартинез напился и рассказал скрытому репортёру о закулисье соцсети.

Мартинез: "Сейчас мы не получаем прибыль. Можно сказать, что именно идеология привела нас к тому, что мы не получаем прибыль."

"Те из нас, кто работает здесь, верят в то, что полезно для планеты, а не только в то, чтобы дать людям свободу слова."

"такую политику мы установили в отношении дезинформации, маркировки СМИ, и т.д."

"И ему [Маску] трудно будет ответить: "потому что люди должны принимать решения самостоятельно". Но люди не знают, как принимать рациональные решения, если вы не... выкладываете правильные вещи, которые должны быть в открытом доступе."

"У него [Маска] синдром Аспергера"

Журналист: "Да, я знаю."

М: "Значит он [Маск] особенный." "Я говорю, ты [Маск] с особыми потребностями - ты буквально с особыми потребностями"

"Поэтому я даже не могу воспринимать то, что вы [Маск] говорите, всерьез." "Рекламодатели сходят с ума от того, что он твитит, типа "я хочу свободу слова, бла-бла-бла" "Кто вообще знает, что это значит?"

***

Ж: "Сейчас определение свободы слова Твиттера совпадает с определением Элона?"

М: "Очевидно... по его мнению, нет."

"Как рекламодатель, мой бизнес - то, что я делаю каждый день и почему я выхожу на улицу - мы хотим, чтобы он [твиттер] был максимально объективным, прозрачным и достоверным. И если для этого нудно ввести определенную цензуру, чтобы все было правильно. А что значит правильно? Я думаю, что это просто как бы переходит в идею, что такое правильно? Каждая идея как принцип добра и зла? добро и зло существуют, и что-либо или хорошее, или плохое. Это не смесь добра и зла. Это либо одно, либо другое. И тут тот же принцип. Это правда или это ложь, или их смесь? Понимаешь, что я имею ввиду? И где можно провести границу?"

Ж: Меня это беспокоит. Вот почему я так сильно ненавижу эту сделку. Элон все испортит"

М: "Нет. Нет. Он может попытаться, но... Есть люди, которые будут сопротивляться изо всех сил, потому что мы... другие из нас, кто работает здесь, верят в то, что полезно для планеты, а не только в то, чтобы дать людям свободу слова."

"Но когда ему придется разговаривать с нашими работниками и столкнуться с последствиями... Потому что, повторюсь, эти люди [сотрудники Твиттера] действительно верят в то, что мы делаем. И, если люди собираются...они не будут просто... Такую политику мы установили в отношении дезинформации, маркировки СМИ, и т.д. Почему вы считаете, что это следует убрать? Именно эти вопросы они собираются задать ему [Маску]. И ему [Маску] трудно будет ответить: "потому что люди должны принимать решения самостоятельно". Но люди не знают, как принимать рациональные решения, если вы не... выкладываете правильные вещи, которые должны быть в открытом доступе."

***

Ж: "В конце концов, Твиттер больше заботится о прибыли или идеологии?"

М: "Если подумать, сейчас мы не получаем прибыль. Можно сказать, что именно идеология привела нас к тому, что мы не получаем прибыль."

Ж: "Вот что произошло?"

М: " Ну мы - Твиттер не прибыльный"

Ж: "Из-за идеологии"

М: "Если мы выполняем все эти правила, а Элон хочет их отменить, технически наша идеология привела нас к тому, что мы не зарабатываем деньги, ведь мы не зарабатываем деньги. А Элон хочет повернуть все в другую сторону, чтобы мы могли зарабатывать деньги"

"Я не сомневаюсь, что есть намного больше, чем они говорят нам. Без сомнений, есть некое заявление, которое они [члены совета директоров Твиттера] должны озвучить всем 7000 людям. И поэтому они не могут сказать нам настоящую правду. Вот что я хочу сказать. Я думаю, в конце концов, что настоящая правда заключается в том, что они не могут сказать, что все дело в деньгах. В деньгах и зарабатывании денег. Параг, Джек, члены совета, все получают деньги. Элон получает налоговые льготы. Никогда их не платит. Это все про деньги, дерьмовая алчная Америка."

***

"Элон Маск как личность... Он придурок, у него синдром Аспергера"

Ж: "Да, я знаю."

М: "Значит он особенный. Мы все это знаем. И это прекрасно. Никто не собирается говорить сраную хрень, потому что он особенный"

"Разве ты не видел его слова о "почему мы все просто не можем любить друг друга?" Не видел его другие твиты, где он... Я говорю, ты с особыми потребностями - ты буквально с особыми потребностями. Поэтому я даже не могу воспринимать то, что вы  говорите, всерьез. Потому что ты особенный"

***

Ж: "Люди начинают сливать информацию? Что?"

М: "К сожалению"

"Это как если бы ты сейчас меня записывал и отдал запись в New York Times со словами "вот, я только что ужинал с представителем Твиттера"

"У нас вся информация, посмотри" "Видишь, откуда это?"

Ж: "корпоративная охрана"

М: "Нацеленность на твипов [сотрудников Твиттера]"

Ж: "Подожди. Дай посмотреть" "Как защитить себя... Сейчас активно действуют такие группы, как Project Veritas... Что за Project Veritas?"

М: "Это как какая-то группа, которая просто пытается вывести сотрудников на чистую воду. Они ходят с ними на свидания, как это. Записывают их, а потом продают это NYT и говорят: "Вот что только что сказал сотрудник Твиттера". Вот что происходит сеййчас в реальности. И это то, что они говорят нам не делать."

"Тебе повезло, что ты встретил меня случайно, иначе я бы сомневался на счет тебя во всем."

Как «мамочки» обеспечивают российскую армию вместо Минобороны

ИМХО: Знаете, вот вроде бы уже 4 месяца прошло, но после прочтения таких статей в голове только ужас. Это же насколько сильнО желание отрицать самую главную проблему и причину происходящего, в лице нашего государства. Насколько сИльно можно бояться сказать своим правителям "вы там охуели уже наших детей на смерть посылать?". Я стараюсь быть оптимистом и верить в людей, хотя подобные тексты подтачивают мою веру в нормальность окружающих. Как же заебало всё это, товарищи.

Сообщения о проблемах с обеспечением российской армии поступали с самого начала полномасштабного вторжения в Украину: нехватка военного снаряжения, советские аптечки вместо современных и просроченные сухпайки. Россияне, которые возят гуманитарную помощь солдатам на фронт, рассказали «Важным историям», на чьи средства и зачем они это делают. Военные высылают им длинные списки потребностей — от трусов до дорогостоящих квадрокоптеров, что говорит о нехватке как бытовых вещей, так и технического оснащения. Влияет ли эта помощь на реальную ситуацию в российской армии и что она говорит о поддержке россиянами войны?

«Сначала мы их кормили, потом одевали, теперь обеспечиваем безопасность»
Наталья живет в приграничной Курской области. Она владелица банного комплекса — именно на работе она познакомилась с российскими военными, которых перебросили в город за две недели до начала войны. По словам Натальи, они начали «атаковать» городские бани: всем надо было помыться и постираться. Она предложила военным обращаться к ней, если им понадобится помощь, и оставила свой телефон. Первый звонок с просьбой о помощи поступил уже спустя 10 дней после начала войны. Военные попросили привезти сладости и носки. Первую машину с грузом Наталья собрала «своими силами, по-семейному», сама отвезла на границу и отдала «лично в руки».

«После этого начались бесконечные звонки — помощь нужна была всем, — рассказывает Наталья. — Стали просить от еды до зубных щеток. Уже в марте пошли другие списки: берцы, бронежилеты — когда начались серьезные боевые действия, всё поистрепалось, было много обгоревших вещей. А дальше еще лучше: с апреля начали приходить заявки на квадрокоптеры, тепловизоры, радиостанции. Если сначала мы их кормили, потом одевали, то теперь обеспечиваем безопасность».

Когда запросы от солдат изменились, выросли и траты Натальи на российскую армию, поэтому она стала привлекать и других людей: сейчас вместе с ней собирают деньги и необходимые вещи две с половиной тысячи человек. «Начиналось все с пачки печенья за 30 рублей, потом бронежилеты за 15 тысяч рублей, шовный материал для госпиталей за 25 тысяч, а затем и квадрокоптеры за 450 тысяч. А последний раз мы отвезли глушитель, который глушит дроны, он стоит 1 миллион рублей, эти деньги мы собирали неделю. Его попросили спецназовцы, пожаловались, что противник закидал дронами», — говорит Наталья.

На вопрос, не считает ли Наталья, что солдат должно оснащать государство с миллиардным бюджетом на оборону, которое и развязало эту войну, а не обычные жители страны, которые и так платят налоги, она отвечает: «Я не дискредитирую нашу армию. Армия у нас мощная, государство у нас мощное, но тем не менее по уставу не всем положены вещи, которые на самом деле нужны каждому. Например, артиллерийским войскам по уставу не положены квадрокоптеры, пехотинцам вообще ничего не положено, и они погибают в боевых действиях. А по уставу все прекрасно, все сходится, армия всем обеспечена».

О проблемах с оснащением у контрактников Наталья знает со слов своего брата, который сейчас воюет в Украине. «Он мне такие вещи рассказывает, и это спецназ (элитные войска. — Прим. ред.)! Он и еще четыре бойца из его бригады потеряли в бою свое оружие, и теперь уже неделю без него. Они подходили к своему генералу, а он сказал: „Потеряли — это ваша проблема. Никто вам ничего не выдаст“. Поэтому я не смогла остаться в стороне. У меня уже есть благодарственные письма и медали от полковников, которые говорят лично нам: „То, что делаете вы [волонтеры], и близко не делает Минобороны“».

«Все на деньги мамочек»
Мария работает продавцом-кассиром в «Пятерочке» в одном из приграничных райцентров в Белгородской области. В свободное время она и еще примерно 60 женщин, в основном матери военных, собирают посылки, как говорит Мария, «на фронт». Свою мотивацию помогать российской армии она объясняет тем, что ей жалко военных — «детей», «ребят», проходящих через их поселок.

«Мы им сапожки покупали, и ноги были у них босые, даже не было на них носочков. Мы ребят обували, одевали, кормили. Все [покупаем] на деньги мамочек. Многие из тех, кого мы провожали, сейчас пропали без вести», — рассказывает Мария.

Мария признает, что украинские военные экипированы лучше. Как и остальные волонтеры, белгородские женщины скидываются на беспилотники: «Мы сейчас собираем на три квадрокоптера — не хватает им, потому что их сбивают. Много чего не хватает по ихней части. У той [украинской] армии, конечно, экипировка [лучше] — у наших такой нету. Но ничего, все равно справляемся. Нам это не в тягость, понимаете? Мы, наоборот, хотим помогать, чтобы ребята довольны были».

По словам Марии, военные, которым волонтеры купили квадрокоптер, уже совершили с его помощью «подвиг»: «Мы помогали им просто как ребятам, а они героями оказались, им медали дали». В доказательство «подвига», совершенного с помощью подаренного квадрокоптера, Мария показала видео, на котором взрывается лодка с военными на неизвестной реке.

«Я как мама как будто для сына это все делаю»
Елена — многодетная мать из Орловской области, раньше работала бухгалтером, а «теперь вся в солдатах». Полгода назад она похоронила 19-летнего сына, который попал в автокатастрофу. Теперь она снабжает российскую армию, потому что «там такие же 19-летние мальчишки». «Я как мама как будто для сына это все делаю», — говорит она.

В начале войны Елена поучаствовала в акции, в которой россиянки писали письма военным со словами поддержки. Адресат ее письма — спецназовец — ответил и написал, в чем нуждаются солдаты. «Так и началось все: с трусов, футболок, носков, а потом пошли уже и продукты питания, и оптика, и рации. Потом я сама связалась с одним из полевых госпиталей, там дефицит есть всегда. Например, не хватает кровоостанавливающих губок, это дорогостоящий материал, но очень нужный [в лечении раненых]. Как-то позвонили из ремонтной роты: они ремонтируют танки. Говорят: „У нас льет дождь, мы все в грязи, сушиться негде“. Я помчалась, накупила им резиновых сапог», — рассказывает Елена.

Сейчас в ее волонтерском объединении около 300 человек, Елена раз в две недели ездит на границу «передавать груз». Как бытовые мелочи — батарейки, скотч, спреи от клещей, — так и дорогостоящие устройства — рации, квадрокоптеры, прицелы на автоматы. В списке нужд для армии, который Елена опубликовала в своем телеграм-канале, оказались к тому же водка и самогон.

«Я знаю, что контрактники за свои деньги много чего покупают. Даже у нас в городе, приезжали ребята на передислокацию. Они заехали в магазин „Охотник“, купили себе два тепловизора за свои деньги. Сказали: „Это не дороже жизни“», — рассказывает Елена.

«У меня вообще не стоит вопрос, обеспечивает их государство или нет. Для меня не правительство родина, не люди у руля, а эти ребята-солдаты, эти дети, — объясняет Елена. — Конечно, они [военные] иногда говорят, что чего-то не хватает из того, что Минобороны должны поставлять. Их обеспечивают, но не всегда вовремя, бюрократия везде и всегда: пока разберутся, пока подпишут».

На вопрос о том, не думала ли Елена помогать беженцам, пострадавшим от войны, вместо армии страны, которая напала на Украину, она отвечает: «Мы беженцам тоже носили помощь, но здесь им платят (им положены выплаты от государства. — Прим. ред.). Мы кое-что отнесли в пункт сбора помощи, а потом я поставила себе цель — помогать только солдатам. Мне многие говорят: „Ну их [солдат] же тоже там обеспечивают, я же их туда не посылал“, но такие люди у меня отсеиваются. Им кажется, что это не про нас, что война далеко. Я считаю, когда приедет натовский танк, то стоп-кран уже не включишь, их уже ничем не остановишь».

«Тетеньки в возрасте каждый день высылают по 100 рублей»
Пытаются помочь российской армии и в тех регионах, где известно о самых больших потерях на войне. Например, движение помощи образовалось в бурятском городе Кяхте — месте дислокации 37-й мотострелковой бригады, которую Украина обвиняет в военных преступлениях. На одном из видео, опубликованном в чате движения из Кяхты, солдаты 37-й бригады, «получившие ранения в первой фазе спецоперации», просят у земляков помощи в приобретении тепловизоров и квадрокоптера.

Григорий, атаман казачьего объединения в одном из городов Бурятии, сам бывший военный. Раньше он работал с трудными подростками, но теперь времени на это у него не хватает. Он поддерживает российскую агрессию в Украине и занимается сборами «для земляков, участвующих в спецоперации», так как «помощь нужна постоянно».

За два месяца казачье объединение отправило на фронт шесть дорогих квадрокоптеров и шесть «недешевых» тепловизоров. Для этого Григорий собрал с земляков два с половиной миллиона рублей — деньги нашлись даже у простых местных жителей, притом что Бурятия входит в список регионов с самым низким уровнем доходов населения. «Мы все переживаем, у нас там родственники, друзья, товарищи. У меня есть тетеньки в возрасте, которые каждый день по 100 рублей высылают», — рассказывает Григорий.

Помимо материальной помощи, Григорий взял на себя задачи и по обучению российских военных: «Мы организовали образовательные курсы, потому что отправить квадрокоптер — это одно, а работать на нем тоже надо уметь, чтобы он в первые три минуты не сломался. Ребятам, которые выезжают [с фронта на передислокацию], мы даем квадрокоптер и обучаем их базовым навыкам». Как рассказывали аналитики Conflict Intelligence Team «Важным историям», одна из проблем российской армии, которая проявилась в войне с Украиной, — это низкий уровень боевых навыков военных.

Тем не менее Григорий не готов признавать, что с оснащением у армии все неважно. «Те, кто говорят, что солдат должно государство обеспечивать, — это люди, которые так оправдывают себя за то, что сами не помогают. Меня [за эту помощь] уже добавили в список врагов ВСУ (речь идет о базе «Миротворец». — Прим. ред.). Для меня это даже как будто бы награда».

«Оснащение солдата по штату — как будто мы до сих пор в прошлом веке живем»
Нехватку у российской армии бытовых вещей и технических средств, которые чаще всего появляются в волонтерских списках, подтверждают и военные эксперты. Часть техники, например тепловизоры и квадрокоптеры, не положены большинству подразделений по уставу, при этом в боях они необходимы, объясняют аналитики Conflict Intelligence Team (CIT) Кирилл Михайлов и еще один, пожелавший сохранить анонимность. «Оснащение солдата по штату — как будто мы до сих пор в прошлом веке живем. Сейчас [в российской армии] действует устав 2000–2010 годов, он несколько устарел. Самый недавний опыт, который в него включен, — это опыт чеченских войн. Когда писали устав, командиры не думали о том, что распространятся квадрокоптеры, тепловизор во времена чеченских войн был чем-то невообразимо дорогим», — рассказали «Важным историям» эксперты из CIT.

Аналитики объясняют, что тепловизоры помогают в полной темноте найти цель на значительной дистанции, будь то человек или танк, чтобы открыть по нему огонь. «В Украине тепловизоры последние 8 лет были одной из статей [расходов] волонтеров. Более малочисленная сила, но оснащенная такими приборами, может ночью более эффективно действовать против более многочисленной, но не оснащенной ими. У российской армии были другие приоритеты все это время: нужно много танков, нужны большие дивизии, грозящие всем ракеты — то, что на парадах катается. Тепловизоры сложно на парадах показать. Они никогда не были таким символом военной мощи, каким были, например, танки», — говорят аналитики.

Не хватает и средств индивидуальной защиты: касок, бронежилетов, бронепластин для них. «Многие поехали на „учения“, оставив эти пластины в расположении [части]: они тяжелые, какой смысл от них на учениях?» — приводят пример аналитики CIT.

По их словам, отдельная проблема со средствами связи: раций не хватает, большая часть потеряна или в неисправном состоянии, а чинить их никто не умеет, потому что в мирное время на обучении их не использовали. Если рация выходила из строя на занятии, военные пользовались гражданскими каналами связи: могли, например, создать групповой аудиочат в одном из мессенджеров в телефоне.

Эксперты также подтверждают нехватку бытовых вещей и проблемы с формой: «У каждой формы есть сроки носки, например для контрактников это три года. Выдали один комплект и всем плевать, что берцы, на самом деле, прослужат всего один сезон. Новый комплект можно будет получить только через разбирательство, в котором военного накажут за то, что его форма была испорчена досрочно. Но на деле контрактник в испортившейся форме услышит от командира: „Иди в магазин, покупай, ты же зарплату получаешь“. Контрактник, который сделал свой выбор в пользу Министерства обороны, обычно молча пойдет в магазин. Другой вопрос, что в зоне СВО [специальной военной операции] им купить нечего и негде», — говорят аналитики CIT.

Российским солдатам на поле боя не хватает даже еды. «Полевые кухни недоснабжают, на складах все это время пилили деньги. Сухпайки разрабатывали, чтобы они были максимально дешевыми, и вот мы видим украинцев, которые записывают видео, как они захватили российские позиции, пробуют эти сухпайки и плюются», — объясняют аналитики CIT.

Еще одна проблема — плохое медицинское обеспечение. «Кроме банальных таблеток — парацетамола и анальгина — у них нет ничего. Носилки для эвакуации раненых есть у медиков, а обычным войскам не положены, но сейчас мы сталкиваемся с тем, что эвакуируют раненых в итоге не медики, а обычные солдаты, — рассказывают аналитики CIT. — Оснащение полевых госпиталей ужаснейшее. Оно не предполагает такого количества раненых [как сейчас], никто не мог представить, что та же капельница израсходует свой ресурс. А сейчас, как мы понимаем, идет артиллерийская война, она означает большое количество осколочных ранений».

Сурс - https://storage.googleapis.com/istories/reportages/2022/07/04/kak-mamochki-obespechivayut-rossiiskuyu-armiyu-vmesto-minoboroni/index.html