Зато мы не фашисты

Главная тема последних дней – выступление Лаврова о том, что «самые ярые антисемиты – евреи», а у Гитлера «была еврейская кровь». МИД РФ еще и заявил, что правительство Израиля поддерживает «неонацистский режим в Киеве».
Такие рассуждения представителей власти, которые наверняка разделяет и часть населения, стали возможны из-за исторического пробела национального масштаба: в России плохо представляют, что такое нацизм. Еще в советское время гитлеровская Германия прежде всего считалась воплощением зла не из-за идеологии расовой ненависти, тотального контроля и террора, а потому что напала на СССР. Все остальные аспекты деятельности рейха оставались на втором плане, включая, как бы странно это ни звучало, и Холокост.
Нацизм – при всей его жестокости и абсурдности – все-таки основывался на довольно четких постулатах: на вере в еврейский заговор, на псевдонаучных теориях о превосходстве арийской расы и на радикальном социал-дарвинизме, в рамках которого отношения между нациями и государствами рассматривались в категориях межвидового противостояния. Да, славяне в нацистской расовой иерархии располагались на одной из низших ступеней, но ненависть к ним не была основополагающей для идеологии рейха.
В Советском Союзе единственным заслуживающим внимания ужасом нацизма считалось решение Гитлера начать экспансию на восток. О жертвах массовых убийств в Бабьем Яру говорили не как о евреях, а как о советских гражданах, потому что выделение людей по признаку происхождения противоречило идиллической пропаганде о дружбе и равенстве народов.
В самом СССР антисемитизм оставался развит и после войны – «неправильная» отметка в паспорте могла привести к плохой оценке на экзамене или к отказу при приеме на работу. Проявлялся антисемитизм и на бытовом уровне – в форме «шуток» про скупость и хитрость евреев. Мало кому казалось, что гордость за победу над нацизмом противоречит то ли снисходительному, то ли пренебрежительному отношению к его главным жертвам.
В последние годы риторика радикализовалась – власти и пропагандисты провели знак равенства между нацизмом и русофобией. Главной характеристикой Германии при Гитлере незаметно стала ненависть даже не к Советскому Союзу, а именно к России и к русским. Такой переход позволил избежать необходимости разделять героический статус с бывшими республиками (в том числе и с теми, которые не питают теплых чувств к РФ).
В результате нацизм определяется в России не через антисемитизм и теории о расовом превосходстве, а через ненависть к русским и нападение на Советский Союз. Хрустальная ночь, концлагеря, депортации, айнзацгруппы, программы расовой гигиены – все это вдруг стало мелким и незначительным на фоне прямого противостояния Берлина и Москвы.
Подобная логика провоцирует ошибочный вывод: если нацисты – наши враги, то все наши враги – нацисты. Понятно, почему власти, не проговаривая напрямую, подталкивают население к этой мысли: так можно убедить людей в засилье идеологических наследников фюрера где угодно – от Киева до Вашингтона, от Лондона до Иерусалима. Если евреи против русских – значит, они за нацистов. И плевать, что именно евреям выпала участь быть народом, через ненависть к которому определяли себя пропагандисты и теоретики Третьего рейха.
Чтобы объявлять себя борцами с нацизмом, хорошо бы знать, что он из себя представляет. Иначе можно перепутать международную арену с посиделками на кухне и случайно вбросить житейскую мудрость об антисемитизме евреев.
https://t.me/totalitarian_times/29