правда о крыме

Паника по поводу «захвата» российской территории Китаем

Начитавшись заголовков газетных статей по поводу скорого «захвата» российской территории Китаем, один здравомыслящий человек решил разобраться во всей этой ситуации, и вот, что из этого вышло.

Далее слова автора. 

Случилось страшное. Китай в очередной раз решил захватить Россию, причем на этот раз мы сами ему отдаем свои земли. "Путин продал Россию," – возмущаются СМИ и блогеры. Версия, что Китай нас непременно захватит, вообще очень популярная. Соседство перенаселенного Китая с малонаселенным востоком России кажется некоторым настолько неестественным, что приходится придумывать за китайцев коварные планы захвата наших земель.

Читаю новости, а там:

Как китайцы получили 115 тыс.га за Байкалом. И почему «регион готов пойти на любые условия»
Китай берет шефство над Забайкальем. Поднебесная просит облегчить переселение своих граждан
Забайкалье сдаст в аренду китайцам больше тысячи квадратных километров
Кто поглотит Еврейскую АО – Китай или Хабаровский край

Страшно? Давайте разбираться.

Выяснилось, что речь идет о всего-навсего переговорах по реализации сельскохозяйственного проекта. Китайская компания «Хуаэ Синбан» собирается инвестировать 24 миллиарда рублей в освоение территорий в Забайкалье — например, построить животноводческие хозяйства и выращивать зерновые и кормовые культуры. Никакую часть своей территории Россия Китаю не отдаёт. Да и вообще, слово "отдаёт" в данном контексте звучит странно. Это просто участок земли, которую Забайкалье использует для привлечения китайских инвестиций.

Речь идёт о передаче в аренду на 49 лет 300 тыс. га сельскохозяйственных земель. При этом договор ещё даже не подписан: администрация Забайкальского края только сообщила о готовности подписать с китайцами протокол о намерениях. То есть, всё еще 100 раз переиграют.

А даже если подпишут: ну взяла компания в аренду землю на обработку, это что – повод кричать "пожар"? А если бы это были немцы, если бы это был "Весёлый молочник", наконец?

"Независимая газета" при этом цитирует какого-то Ван Хайюня из какого-то странного института, который на прошлой неделе заявил китайским СМИ, что необходимо "решить вопрос о широкомасштабном привлечении китайской рабочей силы". Это вообще просто смешно! Какая разница, что считает Ван Хайюнь?

На деле "изменение миграционного и пограничного режима для китайцев", окажется, видимо, вот чем: сейчас иностранцы, чтобы работать в великой и прекрасной России, должны сдавать экзамен по русскому языку.

Вот представьте: вы китайский крестьянин, едете в далекую Россию выращивать баклажан, и вдруг вам говорят: "А сдай-ка экзамен, дорогой друг!" Что вы им ответите по-русски? "Да вы обалдели, господа! Я и по китайскому-то языку экзамен не сдам!"

Об этом уже 100500 раз писали всевозможные ведомства в ФМС. Причём писали так, что первые буквы строк писем складывались во фразу "ФМС – ПОЛНЫЕ МУДАКИ". Но что поделать? Естественно, если крестьяне поедут выращивать баклажаны, придется делать "изъятия из российского законодательства для китайских мигрантов".

А рассуждения на тему "Кто поглотит Еврейскую АО" – это вообще алармизм. Всё это напоминает фильм Елены Масюк "Иероглиф дружбы" на НТВ, в котором она рассказывает о территориальном разграничении с Китаем фразами типа "Боже мой, герои умирали, территорию отдали, ужас-ужас, ведь на этом острове наши жители пасли коровок!" То есть, все сделано так, чтобы разжечь эмоции и не дать рационально подумать. Та же пропаганда, что и #крымнаш, только в профиль.

Между Россией и Китаем постоянно обсуждается куча проектов. Есть проекты промышленные (производство самолетов, автомобилей и т.п.), есть по деревозаготовке, по переработке, есть по совместной добыче полезных ископаемых, а есть и по "сельскохозяйственному освоению".

В Волгоградской области, например, уже есть несколько десятков подобных проектов, в том числе в сфере овощеводства.

А теперь вот несчастный и нищий Забайкальский край решил, наконец, сдать сколько-то там никому не нужных гектаров на обработку китайской компании с возможным экспортом продукции в Китай (сейчас, я уверен, в комментарии набегут люди, которые будут наперебой рассказывать, как там очередь стояла из "своих", которые хотели обрабатывать родную землю). Чем не локализация производства? Чем не повышение российской доли в двусторонней торговле? Чем не привлечение инвестиций, наконец?!

И всё, капец. "Землю распродали", "мигрантов пустили".

Сколько стоит аренда участка на 49 лет, я не знаю. Теоретически аренда вообще может быть бесплатной. Какая разница? Главное – каков будет объём реальных инвестиций в экономику Забайкалья, какой будет экономический эффект.

У правительства есть планы по развитию Дальнего Востока, государственная программа "Социально-экономическое развитие Дальнего Востока и Байкальского региона". Никто этот план не читал (в том числе и я). Но уверен, что он предполагает привлечение инвестиций на Дальний Восток и в Байкальский регион. А о чём еще он может быть?

Для того, чтобы привлечь инвестиции на Дальний Восток и в Восточную Сибирь, предыдущий президент Медведев с предыдущим же председателем КНР Ху Цзиньтао даже программу сотрудничества подписали в 2009 году. Программа называлась (и до сих пор называется) "Программа сотрудничества между регионами Восточной Сибири и Дальнего Востока Российской Федерации и Северо-Востока Китайской Народной Республики".

Давайте посмотрим, что предполагала эта программа:
– Проект по сотрудничеству в сфере производства сельскохозяйственных культур в Амурской области (кошмар!);
– Проект по сотрудничеству в сфере сельского хозяйства в Еврейской автономной области (ужас!);
– Проект по сотрудничеству в сфере сельского хозяйства в Приморском крае (катастрофа!).

Я вот вообще не понимаю: почему бы Забайкальскому краю землю в аренду не сдать? Если они сдают эти гектары по 250 рублей – хорошо! Даже за 240 рублей – и то неплохо! За 230 я бы подумал, конечно. Нельзя так дешево продаваться.

Неужели сотрудничество с Китаем – это действительно так страшно?

Другие уже заволновались, что у китайцев проект не «выгорит».

«Из-за погодных условий урожайность сельского хозяйства в этом регионе низкая. Далеко не лучшие природные условия для земледелия. Более подходящие условия для пастбищного животноводства. Но эта специализация в целом не характерна для китайцев, которым более привычно именно земледелие, овощеводство или свиноводство», – цитирует НГ ведущего научного сотрудника Высшей школы экономики Наталью Зубаревич.

Окей, не получится у китайцев с земледелием в Забайкалье – так и пусть они обанкротятся тогда! Опять же, в чём проблема-то? Это же бизнес. Деньги назад они не смогут потребовать. 

Что мы имеем в итоге?

1. Говорить о конкретных условиях пока преждевременно. Ничего не известно. Мы не знаем, сколько кто собирается инвестировать, какая будет отдача от проекта. Высказывание губернатора Ильковского для "Интерфакса" вообще не находится в Гугле.

2. Даже если все правда, то ничего страшного в сдаче земель в аренду китайским компаниям нет. Пусть инвестируют, развивают, экспортируют. Импортозамещение, повышение российского сальдо в двусторонней торговле, развитие местной экономики.

3. Что касается миграционного законодательства, то речь идет, видимо (мы гадаем), об освобождении китайских крестьян от сдачи экзамена по русскому языку. Так они и экзамен по китайскому сдать не смогут!

4. Даже если на проект привлекут 1000 китайцев, давайте смотреть статистику. В Забайкальском крае проживает 1 миллион человек. Согласно статье, размещенной на сайте УФМС по Забайкальскому краю, в 2011 году на заработок в регион приехало 6000 человек, из которых около половины – китайцы. То есть 0,6% – трудовые мигранты, 0,3% – граждане КНР. Мы не знаем, сколько из них осталось надолго. Может быть, это сезонные рабочие, но все равно эти показатели достаточно небольшие, не правда ли?

5. Пора прекратить гебоидный алармизм, нам нужно привлекать инвестиции, развивать экономику и укреплять импортозамещение! Разве наши 86% не этого хотят?

3 октября понедельник

В Германии спорят о том, какую роль внешняя политика Ангелы Меркель и ее соратников сыграла в нападении Путина на Украину

Немецкие политики и журналисты все последние недели обсуждают вопрос немецкой вины и ответственности за войну — в том числе за катастрофу в Буче и Мариуполе. Самые тяжелые вопросы достаются президенту страны — Франку-Вальтеру Штайнмайеру — который много лет курировал особые отношения между Россией и Германией. Действительно, теперь трудно объяснить, почему Германия, поддержав в 2014 году санкции против России за Крым и Донбасс, не избавилась от зависимости от российского газа — на деле все последние годы эта зависимость только росла. В итоге Берлин, опасаясь похоронить собственную промышленность, не может отказаться от поставок даже сейчас — и, с точки зрения украинской стороны, помогает финансировать войну.

В понедельник, 4 апреля, президент Германии Франк-Вальтер Штайнмайер (согласно конституции — именно он, а не канцлер является главой немецкого государства) выступил с исторического масштаба признанием. «То, что я так держался за газопровод Построенный в 2021 году газопровод «Северный поток — 2» ведет из России в Германию по дну Балтийского моря и примерно повторяет маршрут действующего с 2011 года газопровода «Северный поток». Начавшийся процесс регистрации газопровода (он так и не начал работу) прервался еще до войны из-за агрессивных действий России в отношении Украины.«„Северный поток — 2“ однозначно было ошибкой. Мы цеплялись за мосты, в которые уже не верила сама Россия, и совершали ошибки, о которых нас предупреждали наши партнеры», — заявил он, добавив, что Германия потерпела крушение в создании «общего европейского дома с участием России» — и тем самым фактически расписался в крахе трех десятилетий немецкой политики на московском направлении.

Выступление Штайнмайера не было полной неожиданностью: президент вынужден был как-то отреагировать на заявления посла Украины Андрея Мельника. Украинский дипломат в последние недели обвиняет Штайнмайера в том, что президент, несмотря на войну, продолжает считать отношения с Россией «чем-то святым и фундаментальным», тесно связан с Кремлем неформальными связями и до сих пор отказывает Украине в субъектности. Мельник еще 27 марта отказался принимать приглашение Штайнмайера и проигнорировал правительственный концерт «солидарности с Украиной» с участием российских музыкантов — пианиста Евгения Кисина и баритона Родиона Погосова (оба многие годы живут вне России). 

Кроме того, лейтмотивом выступления Штайнмайера, который в кабинете Меркель много лет занимал пост министра иностранных дел, было все же не признание ошибок: он выступил резко против идеи, что он лично (и Германия в целом) должен разделять ответственность за войну. По словам президента, ответственность лежит только на президенте России Владимире Путине. «Мы не должны [эту ответственность] перенимать на себя. Однако это не означает, что мы не должны переосмыслить некоторые вещи, в которых с нашей стороны были сделаны ошибки», — подчеркнул он.

Можно вспомнить, что в 2008 году, возглавляя немецкую дипломатию, именно Штайнмайер стал идеологом политики «Партнерства ради модернизации», которая строилась на старой немецкой идее, что вслед за экономическими преобразованиями должны последовать политические. А фотография 2016 года, на которой Сергей Лавров дружески похлопывает по плечу Штайнмайера во время Мюнхенской конференции по безопасности, в последние дни стала мемом — сам Штайнмайер даже вынужден был заявить, что не видит в этом жесте ничего дружелюбного, о чем свидетельствуют напряженные выражения обоих.

В защиту прежнего курса на восточноевропейском направлении внезапно выступила и Ангела Меркель, которая практически не высказывается о текущих событиях с момента ухода с поста канцлера. В понедельник через свою пресс-службу она передала, что до сих пор считает правильным позицию Германии в 2008 году, когда Берлин выступил против принятия Украины и Грузии в НАТО.

Ошибки, которые признает тот же Штайнмайер, можно было искупить действенной поддержкой Украины, но разворот немецкой политики дается Берлину нелегко — если не считать действительно впечатляющих усилий по приему украинских беженцев (их только по официальным и неполным данным в стране более 300 тысяч). Решение о поставках в Украину немецкого вооружения, хоть и стало для Германии по-настоящему революционным, но пока выглядит, скорее, символическим жестом, а не попыткой реально переломить ход войны. Поставляемые переносные зенитно-ракетные комплексы «Стрела» еще из запасов ГДР, по данным немецкой прессы, толком непригодны к использованию. А попытка немецкого министра обороны намекнуть на то, что Германия просто не афиширует реальные объемы военной помощи Украины и ассортимент оружия, наталкивается на недоумение украинской стороны.

Понятие «немецкой вины», которым обозначали коллективную ответственность немцев за развязывание Второй мировой войны и которое стало частью послевоенной немецкой идентичности, приобрело новое звучание.

В 2014 году Германия осудила присоединение Крыма и ввела санкции. А потом восемь лет увеличивала свою зависимость от российского газа

Выступления Меркель и Штайнмайера были вызваны не только острыми заявлениями украинского посла, но и вопросами, которые все чаще звучат во внутринемецких дискуссиях, в том числе и со страниц газет — о мере немецкой ответственности за происходящее.

Чем дольше идет война, тем сомнительнее выглядит немецкая политика в отношении России, проводившаяся с 2014 по 2021 годы. После присоединения Крыма и донбасского конфликта было бы логично, говорят сегодняшние критики, ожидать постепенного сокращения зависимости от России в сфере энергетики. Более того, такие цели неоднократно провозглашались (особенно после того, как в ответ на первые санкции в 2014 году Россия повысила цены на газ), но на деле Германия все годы, вплоть до 24 февраля 2022 года, только усиливала собственную зависимость от российского газа.

Если в 2012 году Германия закупала около 34 миллиардов кубометров российского газа, то в 2021 году — уже 56 миллиардов (что составляло примерно 55 процентов от всего импортируемого в страну газа). Примерно столько же теоретически составляет пропускная способность достроенного в 2021 году (решение о его постройке было принято в 2015 году, уже после Крыма и войны в Донбассе!) газопровода «Северный поток — 2». Если бы он заработал, эта зависимость могла стать чуть ли не тотальной.

«Германия пренебрегла всеми предостережениями экспертов по Восточной Европе в 2014-2016 годах, построила „вторую трубу“, продолжала наращивать объемы торговли и делать «Business as usual», когда с Путиным все было понятно: он уже начал войну, он дестабилизировал весь регион. По сути, правительство Меркель поставило под угрозу энергетическую безопасность не только своей страны, но и всей Европы — и сейчас мы пожинаем эти плоды. Потому что сейчас невозможно принять те самые болезненные для России санкции, которые привели бы к быстрому окончанию войны», — объясняет «Медузе» глава берлинского НКО «Декабристы» политолог Сергей Медведев.

Клаус Гайгер, глава отдела международной политики газеты Die Welt идет еще дальше и пишет, что «немецкие власти разделяют вину за резню в Буче и Мариуполе». В том же Die Welt вышло открытое письмо украинских интеллектуалов, в котором на Германию тоже возлагается ответственность за войну. И не из-за того, что в недавнем прошлом называли «путинферштеерством», а из-за отказа от эмбарго на поставки энергоносителей из России прямо сейчас. Заменить российский газ в ближайшей перспективе нечем, это решение выведет из строя немецкую промышленность и ударит по Германии «сильнее, чем по Путину», говорят в правительстве канцлера Олафа Шольца.

Особенно уязвимым (и отчасти безответственным) выглядит сейчас и выработанный после Второй мировой войны пацифистский подход Германии к мировой политике. Берлин, который уже в начале пятидесятых с большим трудом убедил Израиль принять репарации за гитлеровские преступления против евреев, привык решать все проблемы переговорами и деньгами, но оказался в полной растерянности после 24 февраля, когда эти средства не сработали.

Германия пыталась лишить Россию новейших военных технологий и одновременно привязать ее к Европе экономически. Не помогло

«Введенные с 2014 года санкции все-таки заметно понизили боеспособность российской армии. Если не они, мы бы сейчас видели более боеспособную и более современную российскую армию, которая, возможно, добилась бы бóльших успехов в войне. Представьте, что сейчас у России есть современные дроны, купленные у Франции "Мистрали", средства связи, навигации, приборы ночного видения, электроника для артиллерии и авиации. Все это не было ввезено в Россию», — напоминает «Медузе» берлинский политолог Дмитрий Стратиевский.

Ослабление боеспособности российской армии было решено компенсировать (предполагалось, что обоюдной) экономической зависимостью Германии и России — такова, например, официальная позиция последнего министра иностранных дел при Меркель социал-демократа Хайко Маса. Он боялся, что «слом мостов» приведет к сближению России и Китая. А новый канцлер Олаф Шольц вплоть до последнего времени считал, что «Северный поток — 2» заставит Россию вести себя во внешней политике осторожнее, чтобы не потерять миллиардные вложения (строительство, по разным оценкам, обошлось в 9-11 миллиардов евро) и миллиардную выручку. Немецким политикам, привыкшим к жесткому контролю со стороны оппозиции, общества и СМИ просто не могло прийти в голову, что можно годами заниматься громадным инфраструктурным проектом, а потом выкинуть его, как новую игрушку, даже не вытащив из упаковки (расчитывать на то, что он будет работать во время войны, было бы невероятной наивностью).

Однако если Путин удивил (даже шокировал) Германию, развязав войну и тем самым выбросив в мусорное ведро сверхвыгодный совместный проект, то можно сказать и об обратном: все признаки говорят о том, что Кремль не ожидал со стороны Евросоюза таких жестких санкций. Это, возможно, связано и с той позицией, которую в 2014 году занял Евросоюз и, в частности, Германия. На словах Берлин жестко осуждал нарушение территориальной целостности Украины, однако, на деле (к разочарованию украинской стороны) смотрел на вещи куда более неоднозначно и не был готов нанести России по-настоящему серьезный удар.

Россию считали хоть и своеобразным, но рациональным игроком, поведение которого можно просчитать — и который осознает преимущества, если не европейских ценностей, то хотя бы европейских рынков.

«Казалось, даже эти конфликты [Крым и Донбасс] не могут сотрясти немецкую картину мира, в рамках которой, так или иначе, все равно победит рациональная система отношений, основанная на экономическом росте и распределении благ. Казалось, что даже если сейчас есть ухудшение, то Россия потом все равно придет в сознание и вернется к тем принципам и идеалам, на которых — с немецкой точки зрения — построено общение цивилизованных государств. Крым и Донбасс „проглотили“ с иллюзией, что сейчас придется сделать шаг назад, но потом будет два шага вперед», — говорит берлинский политолог Алексей Юсупов.

Один из самых тяжелых вопросов, на которые вынуждены отвечать немецкие власти, — не спровоцировала ли мягкость наказания за Крым и Донбасс новое нападение? Не воспринял ли Путин мягкость как слабость, которая убедила его в безнаказанности агрессии? Дмитрий Стратиевский считает, что никакого поощрения агрессии со стороны Германии не было:

«Есть агрессор, есть жертва агрессии и есть те, кто так или иначе эту агрессию не разглядели или сочли ее вероятность небольшой. Третье — это как раз о немцах. Конечно, вся „руссланд-политик“ потерпела полное банкротство. И это касается политики не только по отношению России, но и к Украине и всей Центральной и Восточной Европе. Но я бы не сказал, что Германия способствовала агрессии. Даже если бы Германия действовала более жестко, это вряд ли повлияло на Путина, который явно принимает решения в отрыве от политической ситуации в мире. Тем более, не будем скрывать, Путин всегда видел в качестве своего визави Соединенные Штаты и последовательно отказывал Германии и Европе в целом в субъектности».

С этим не согласен Сергей Медведев: «Германия просто привыкла так себя вести: у нас пацифистская политика, мы ни за что не отвечаем, мы в НАТО, мы в Евросоюзе и коллективно все решаем в Брюсселе, но по максимуму получаем бенефиты от торговли с авторитарными режимами».

Медведев напоминает о том, что Германия до сих пор не отказалась от товаров, произведенных уйгурами в Китае, предположительно, в условиях, близких к лагерным. А среди крупнейших импортеров немецкого оружия такие страны, как Египет, Саудовская Аравия и Катар.

«Я надеюсь, сейчас, в этой страшной ситуации, Германия поймет, что мы не можем позволить себе дешевый газ и нефть, потому что мы богатели за счет других государств, которые Россия дестабилизировала, — говорит Медведев. — Этот процесс должен был начаться в 2014 году, но начался только сейчас, и слава богу. Главное, чтобы он продолжился и после поражения Путина в Украине — иначе они снова могут повторить».

Сурс: https://meduza.io/feature/2022/04/09/novaya-nemetskaya-vina?utm_source=telegram&utm_medium=live&utm_campaign=live

В Минобороны Украины заявили, что начали наступление «на некоторых направлениях»

«Что сейчас происходит? Мы продолжаем оборону, которую начали 24 февраля 2022 года. Оборонительная операция содержит все, в том числе и контрнаступательные действия. Поэтому на некоторых направлениях мы переходим к наступательным действиям.

В частности, эпицентром боевых действий остается Бахмутское направление. Там мы двигаемся довольно широким фронтом. Есть успех. Занимаем господствующие высоты. Враг в обороне хочет удержать позиции. На юге — враг в обороне. Продолжаются бои местного значения», — заявила замминистра обороны Украины .

Советник главы офиса президента Украины Михаил Подоляк заявил, что «глобального наступления еще нет».

Ранее Минобороны России сообщило, что с утра 4 июня ВСУ начали крупномасштабное наступление на южно-донецком направлении.

Удачи бойцам ВСУ и их союзникам

Как Россия может напасть на Украину: шесть сценариев от «Stratfor».

https://www.stratfor.com/analysis/gaming-russian-offensive

Американская компания «Stratfor» провела очередное стратегическое моделирование, целью которого было рассмотрение сценариев вторжения русских на Украину, а то и «прямого конфликта российских и западных сил» на украинской территории. Шесть предложенных «сценариев» — это не прогноз, а, как заявляют сами аналитики, материал для принятия возможных политических решений, явившийся результатом «тщательного обследования военных возможностей России и НАТО». Аналитики «Stratfor» выражают надежду на то, что результаты исследования помогут читателям лучше понять сценарии возможных военных вариантов разрешения украинского кризиса Всего у аналитиков набралось шесть сценариев. Все они представляют собой «военные варианты», при которых Россия, считая, что её национальная безопасность находится под угрозой, проводит на Украине силовую операцию: от точечных действий до «тотального вторжения — с востока Украины и до Днепра». В компании «Stratfor» оценили также вероятное время и силы, которые потребуются русским для проведения интервенции, и способность российских военных выполнить любую из этих операций. Вариант первый. Продвижение российских сил вдоль южного побережья Украины. Цель — «соединение Крыма с позициями сепаратистов на востоке Украине». Здесь русским пришлось бы создать довольно широкий фронт, чтобы изначально обеспечить водоснабжение Крыма из Днепра. Поэтому оборонительные линии российские войска создадут в основном на Днепре. К тому же это местность оправдывает такую дислокацию частей. Задачей операции станет создание «сухопутного моста» для снабжения Крыма и предотвращения изоляции полуострова в будущем. Эта операция потребует проникновения России более чем на 400 километров и захвата области площадью 46.620 квадратных километров. Русским придётся создать новые линии обороны на протяжении более 450 километров и покорить 2.000.000 человек. Аналитики подсчитали: для вторжения и последующего захвата указанной территории потребуется военная сила (24.000—36.000 человек) и время (от 6 до 14 дней). Кроме того, кремлёвским стратегам придётся учесть риск ответа от НАТО: альянс может прийти на помощь Киеву. Если альянс на помощь придёт, то России придётся выставить 40.000—55.000 солдат. Кремль должен учесть и ещё кое-что. Вполне может быть, что против российских солдат выступят повстанцы со стороны населения, каковое, по мнению американских аналитиков, «за пределами территории Донбасса становится всё менее пророссийским». Если эти «повстанцы» будут сопротивляться оккупантам слабо, то Москве хватит и примерно 4.200 военнослужащих, а вот если поднимется настоящий «мятеж», то численность солдат возрастёт до 42.000. По мнению «Stratfor», столь мощного «мятежа» всё же не ожидается, хотя трудно судить, что может произойти в Киеве или Днепропетровске. Или Харькове. Сценарий номер два. Этот сценарий подобен первому, но имеет и отличие. Согласно второму варианту от «Stratfor», русские захватят «всё южное побережье Украины». Цель оккупации — соединить Россию и её силы безопасности, находящиеся «в молдавском сепаратистском регионе Приднестровье», с Крымом. Такая операция лишит украинское правительство доступа к Чёрному морю и обеспечит полностью все интересы России в регионе. Однако для такой интервенции Кремлю придётся задействовать в два раза больше людей. Для операции потребуется 40.000—60.000 солдат, которые пройдут 645 километров. Армия должна захватить территорию площадью 103.600 квадратных километров. Срок операции — 23-28 дней. Для обороны захваченной территории потребуется 80.000—112.000 человек. Русские окажутся перед необходимостью проведения сложной и опасной операции по форсированию большой реки. Кроме того, в этом регионе живёт примерно 6.000.000 человек. Для их усмирения необходимо 13.200—120.000 воинов. У обоих описанных сценариев есть недостаток, отмечают авторы. Позиции оккупантов будут уязвимы: силы русских будут растянуты и вдобавок разделены большой рекой. Удержать такие позиции крайне сложно, особенно если учесть трудности со снабжением. Третий сценарий предполагает захват Россией всего востока Украины до Днепра и использование реки в качестве оборонительной линии фронта. Если дело дойдёт до защиты захваченной территории, третий сценарий имеет наибольший смысл, считают аналитики. Днепр весьма широк, а переправ через него довольно мало. Мало и возможностей для быстрого форсирования. В итоге обороняющиеся войска могут сосредоточиться на определённых узких местах. Это самый разумный вариант для России, считают американские аналитики. Однако эта операция оказалась бы масштабной военной задачей. Придётся захватить площадь в 222.740 квадратных километров! Чтобы одолеть сопротивление, потребуется 91.000—135.000 солдат. Армия должна пройти 402 километра. В регионе живёт 13 млн. чел. Понадобятся дополнительные войска для действий против повстанцев (28.000—260.000). В настоящий момент Россия имеет около 280.000 военнослужащих в наземных войсках. И это означает, что начальная операция будет сковывать силы значительной части российской армии. Крупное восстание может поставить под угрозу способность России захватить указанную территорию — даже в том случае, если Кремль развернёт все свои сухопутные войска на Украине. С другой стороны, есть и «положительный аспект»: эта операция займет всего 11-14 дней, потому что Россия может вторгаться по нескольким направлениям. Однако такая масштабная операция будет неминуемо обнаружена ещё на ранней стадии и послужит «сигналом» для Европы и Соединённых Штатов. Варианты четвёртый и пятый. Оба варианта — разновидности предыдущих. Они являются попыткой понять, может ли Россия осуществить «более ограниченные операции», задействовав меньше ресурсов. Скажем, Россия могла бы оккупировать только южную половину Восточной Украины. Тут есть стратегический минус —  у россиян оказался бы открытым фланг, и они лишатся естественной защиты в виде Днепра. Ещё один вариант — «небольшое расширение линий, удерживаемых сепаратистами, на север». Это позволило бы включить захватчикам оставшуюся часть Донецкой и Луганской областей в «самодостаточные» территории. Аналитики считают, что такие ограниченные операции вполне реальны, но мало что дают захватчику. Сценарий последний. Этот вариант оказался самым «ограниченным». Россия осуществляет небольшие временные вторжения вдоль всей границы, создавая угрозы различным ключевым объектам в регионе и тем самым растягивая боевые силы Украины как можно сильнее. Такой сценарий оказался бы «действенным и эффективным для российской армии с точки зрения усилий». Кремль мог бы таким образом добиться незначительных политических целей. Не соглашаясь на кремлёвские условия, Киев находился бы в постоянной чрезвычайной ситуации и каждый день опасался бы полномасштабного вторжения армии Путина. * * * При чтении материала от американских аналитиков от нашего внимания не ускользнуло, что в пяти сценариях (исключая первый) «Stratfor» не привёл выкладок насчёт того, какие силы потребуются русским, если им вздумает противостоять НАТО. Альянс, приходящий на помощь Украине, в тексте упоминается, а вот численность русских войск, альянсу противостоящих, толком не учитывается. Вероятно, компания «Stratfor» уверена, что в таком противостоянии Кремль однозначно проиграет. С другой стороны, создаётся впечатление, что «Stratfor» не верит в военную помощь Запада Украине.

Годовщине украинских событий посвящается.

Сурс

азазазазаза что ли

Минус БДК "Азов" и БДК "Ямал"

А также центр связи и объекты инфраструктуры.

Визуальных подтверждений пока нет, но вот корабли вчера в порту Севастополя