пенсионеров кормят бесплатными обедами

Разговоры о ватном

Моё впечатление от Разговоров о влажном — полная хуита. А теперь подробнее.

В первую очередь я хочу отметить, что в самих Разговорах ничего особенного нет. Все темы основываются на самом обычном, старом плане воспитательной работы, который прогоняется из года в год каждой школой. Все эти «достижения России», «Дни матери», чествования государственных символов — это стандартные темы классных часов. Да-да, те самые классные часы, которые ставятся седьмым уроком и нахрен не нужны ни учителю, ни детям. То есть по факту авторы Разговоров ничего нового не придумали, они решили актуализировать уже готовое.

Если же мы посмотрим на материалы каждого урока, которые доступны на едином сайте, то по началу покажется всё весьма качественным. Неплохой дизайн сайта (в плане не всратое говно времен web 1.0), единый стиль оформления всех материалов, имеется план-конспект урока, методические рекомендации, видео, плакат, презентация, интерактивные компоненты.

Но если мы внимательно посмотрим в суть, то поймем, что делалось всё людьми далекими от преподавания в реальной школе перед реальными детьми. Да, в форме урока соблюдены все требования современного урока, но становится явно видно, что это делал человек, который знаком с технологией создания урока только в теории. Зачем был добавлен тот или иной элемент? Почему здесь именно этот вид деятельности? Вот мы рассказываем детям, вот мы показываем детям, а теперь внезапно дети разделитесь на пары и подумайте, а теперь давайте напишем на листочках ответы и прикрепим к нашему дереву, которое символизирует Россию. В текстах приводятся, как кажется авторам лирические, но на деле ебанутые и неуместные сравнения с Бабой-Ягой и Кощеем Бессмертным. Я не методист, я практик, но все равно у меня вопрос: нахуя?

Думаю, ответ один. Сверху поступает приказ разработать патриотические уроки. Для этого выделяют 20 миллионов рублей (вроде столько потратили). Кому их выделяют — школам и учителям, которые по 40 лет херачат уроки? Неееет. Мы сформируем организацию бюрократов, состояющую из паразитов от мира образования, они-то лучше знают. Но на наше счастье паразиты работать не хотят. Они скачают что-нибудь из интернета, красиво оформят, так как наняли дизайнеров, и отправят наверх на одобрение. Наверху сидят такие же проебщихи, которые смотрят и думают: «Куча умных слов есть? Есть. Картинки есть? Есть. Есенин, Булат Окуджава... Заебись — одобряем». В итоге мы получаем имитацию образовательного и воспитательного процесса. Так сказать, образовательный продукт, идентичный натуральному.

И это видно во всём. Если это картинка в презентации, то фотка улыбающихся людей с бесплатных фотостоков. Если это видео, про Россию, то просто монтаж пейзажных съемок, которые можно воткнуть в любой материал, хоть в документалку про птиц. И, конечно же, текст. Текст, полный очень патетических и красивых слов, который представляет собой какую-то жвачку. Я провел этот разговор о важном, и уже к шестому уроку не могу вспомнить, о чем там говорилось.

А что случилось?

А случилось то, что сложно придумать хорошую, качественную систему идеологического воспитания, когда как таковой идеологии-то нет. Есть только какие-то мертвые симулякры, за которомы скрывается обычный госзаказ «Шо бы стадо думало от так».

Разберем, как это получилось. С падением совка рухнула и без того уже заебавшая социлистическая идеология. Наступают лихие девяностые с капиталистической моделью мышления. Материальное моментально берет верх над общественным, потому что основывается на понятных механизмах: нужно найти жрат и ебаться, чтобы выжить. Затем в нулевых власть берется за образование. Да, в вопросах воспитания остается рудимент патриотизма в виде Дня защитника отечества и 9 Мая, но за дело взялись не учителя, а банкиры, почуяв, что в образовании можно делать деньги. В итоге в нулевые в воспитательный процесс плотно входит профориентация, и детям прививаются идеи личного успеха, карьерного роста, высоклассного специалиста — всё то, что является компонтентами капиталистического индивидуализма.

И тут восемь лет назад государство внезапно просыпается и понимает, что поддержки-то нет! Срочно нужны патриоты. А в стране заводы стоят: одни гитаристы, блогеры и бизнесмены. Постаревшая власть пинает старого политрука, который пытается завести старую идеологическую машину: пытаются возродить пионерию (РДШ и Юнармия), срочно ищутся достижения Родины (кроме Победы и Гагарина ничего больше значимого и не было), создаются патриотические акции, которые делаются сугубо для галочки. Но почему-то это все не работает. Почему?

Патриотическая подготовка началась примерно в 2016-2017 годах как раз с создания РДШ и Юнармии, Волнотеров Победы и прочее. Это время, когда нынешние одиннадцитиклассники были пятиклассниками. То есть можно предположить, что СВО была запланирована уже тогда. И уже тогда был отдан приказ начать формировать нужную идеологию населения, только сделано это было как всегда: русско-армейским способом.

Дело в том, что, как я уже писал, нынешние идеологи, будучи пережитками своего времени, все еще опираются на старые технологии, которые были расчитаны на поколение бумеров. И никому даже в голову не приходит изучить менталитет современной молодежи, принять во внимание, что нынешние одиннадцитиклассники и пятиклассники — это совершенно разные дети! Конечно, ни те ни другие никак не реагируют на проникновенные стихи Есенина и кадры речушки возле березки, потому они мыслят другими категориями.

Вот и получаются у нас Разговоры ни о чём.

Идеология власти

Вместо послесловия скажу, что я заметил в этих уроках. Какая бы не была тема занятия — например, юбилей Циолковского и космические достижения – в урок будут вставляться два конструкта: Родина и жертва. Как это выглядит:

«Дети, давайте обсудим:

 Как вы думаете, что движет человеком, совершающим такие поступки, которые совершали те герои, о которых мы только что говорили?

 Как мечта может побудить человека совершить героический поступок во имя науки и Родины?

 Героизм - это всегда преодоление себя?

 Нужно ли преодолевать себя на пути к мечте?

 Нужно ли ради мечты идти на риск, на жертвы?

То есть авторы начинают с конкретного предмета, затем переходят на нечто абстрактное, например, тема мечты, а затем прикручивают конструкты Родины и жертвы. То есть авторы Разговоров пытаются теперь сформировать у детей мысли, что обязательно нужно быть готовым принести себя в жертву — и это хорошо. Знаете, в какой великой культуре существовала идеология добровольной жертвенности? У ацтеков.

Только это не сработает. Идея слепой жертвенности могла прижиться только в обществе, где жизнь простого человека была говном и ни капли не ценилась. И то даже в такой идеологии был конкретный материальный аспект: семья жертвы ацтеков считалась самой чёткой семьей. Или же это были средневековые воины, которые думали, что у них выбор не велик, либо сдохнуть в поле от голода, либо сдохнуть на войне за короля с шансом преуспеть. Поэтому мы, кстати, и видим в новостных сюжетах о добровольцах, что все они выходцы из маргинальных слоев общества: многодетная семья, живет в разваливающимся хруще, зарабатывают хер без соли — выбор у папашки не велик: сдохнуть от алкоголизма или в СВО, попытавшись получить профит. Конечно, такие люди охотнее схавают идею, что они умирают за правое дело и какие-то идеалы — не так обидно.

К сожалению, заказчики проекта Разговоров не думают о будущем. Им нужна эта идеология здесь и сейчас – решить сиюминутную проблему. Им абсолютно плевать, что страну ждут серьезные последствия: демографические, социальные, экономические. Потому что после каждой СВО остаются семьи без отцов, семьи с инвалидами и просто представители потерянного поколения. Но эти проблемы уже будет разгребать кто-нибудь другой.

А пока поговорим о Важном...

Можем повторить...

Я вырос во время холодной войны.

В принципе, все, кто родился после Фултоновской речи Черчилля 1946 года, жили во время холодной войны.

Угроза её перерастания в войну горячую была то меньше, то больше, но существовала всегда, за исключением буквально нескольких лет, в которые экс–СССР лежал на брюхе и грыз гуманитарную куриную ногу от фирмы Пердю, подаренную Бушем.

В чем суть холодной войны?

Суть ее в гонке вооружений. Никто не воюет, но к войне готовятся денно и нощно, трятя охулиарды долларов и рублей на создание хитроумных орудий, способных убить врага, как таракана тапком.

То есть США и блок НАТО меряются писюнами с Варшавским блоком (ныне почил в бозе) и СССР в режиме нон–стоп. У кого больше ракет с ядерными боеголовками? У кого больше баз? Кто ближе подобрался к противнику? У кого больше танков? А кораблей? А атомных подводных лодок? У кого лучше ПРО? У кого точнее оружие? У кого глазастей спутники? У кого совершеннее системы прицеливания? А лучшее ПО для ракет? А лучшая система для радаров? А надежные микросхемы?

Как только количество танков и рекрутов перестало играть главную роль, как только речь зашла о высоких технологиях и быстродействующих машинах, то и с длинной писюна сразу определились.

Слышали о поправке Джексона — Вэника принятой в связи с запретом на свободную эмиграцию? А о санкциях 1979 года, наложенных на СССР после вторжения в Афганистан? Те, которым была труба, как сообщали мистеру Рейгану советские нефтяники и газовики?

Ну, кто не слышал, рекомендую почитать. Уменьшает размеры иллюзий и члена до приемлемых. СССР был лишен доступа к высоким технологиям, к процессорам, компьютерной технике, станкам с ЧПУ и прочим западным штучкам. Как следствие, осталось довольствоваться только ворованным и завезенным через третьи страны.

И до того с технологиями было не ахти, но после изоляции стало совсем нехорошо.

Второй причиной падения, как ни странно, была продовольственная программа.

Я думал, что умру от старости, — сказал как–то Черчилль. — Но когда Россия, кормившая всю Европу хлебом, стала закупать зерно, я понял, что умру от смеха.

И, конечно же, холодная война и санкции за агрессию против других стран, тут были ни при чём. Это все от зависти.

Советский Союз закупал зерно в Канаде миллионами тонн потому, что был самым лучшим, самым могучим, самым дружелюбным и самым честным государством в мире, которому просто не повезло жить на одной планете с агрессивными пидорасами!

Я родился в 1963 году и сам этого не помню, но мама рассказывала, что манку на меня приходилось получать, а не покупать в магазине. И за хлебом были очереди. Нет, голода не было! Но в УКРАИНЕ за хлебом стояли очереди! Колбаса была дефицитом. Я не говорю о сухой колбасе))) Одежда, книги, еда... У нас хоть был рынок, а вот в Рыбинске, где жила тогда семья моей жены, и с рынком были проблемы. Страна в 200 миллионов населения, победившая в войне 20 лет назад, была неспособна обеспечить себя продовольствием. Оксюморон, правда?

И тут мы подходим к третьей проблеме — неэффективности труда при "бесплатном" распределении благ.

С 1966 я себя помню урывками, с 1968 помню очень много. Мы жили в квартире моего деда Павла и бабушки Шуры. Мы — это дедушка с бабушкой, которым в 1963 году было по 50, я с мамой и папой, и мамина родная сестра с мужем, в 1971 к нам добавился еще и мой двоюродный брат. Восемь человек в двухкомнатной квартире, правда директорской — мой дед был главным электриком Укргипромеза. Нам повезло, комнаты были большими и кухня внушительная. Могло быть хуже. И не было никаких шансов купить квартиру или ее получить (а мы старались), мои родители залезли в долги на маленькую кооперативную двушку на окраине города, семья моей тети поехала в районный центр Кировоградской области — Александрию. Там дяде предложили ведомственную хрущевку и должность.

Зато мы соревновались с Америкой! Она хотела нас всех захватить, поработить и заставить работать на проклятых капиталистов, а не на самих себя! Она мечтала забросать нас атомными бомбами! А мы... Мы — это оплот мира! Это голуби — не иначе! Мы — это единственное, что спасает Землю от уничтожения! Да, мы пока живем хуже, потому что нам надо защищать мир! Но скоро — а конкретно в 1980–м — в СССР будет построен коммунизм! И вот тогда мы заживем!

Мне рассказывают про бесплатное образование, про бесплатную медицину, про бесплатные лагеря и космонавтов, которые первые шагнули к звездам! Про гарантированную старость и колбасу по 2.20... Отлично! Господа! Я все помню, я уже жил в то время, на которое вы дрочите. Я знаю, сколько должен стоить труд такого специалиста, как мой дед в нормальной стране. Я знаю, что такое более 100 авторских свидетельств моего отца. Поверьте, денег, которые они заработали бы в нормальной стране, с избытком хватило бы и на дома в престижных районах, и на автомобили, и на гавардское образование, и на лучших в мире врачей, если нужно. Хочу вас огорчить — на самом деле в СССР ничего не было бесплатно, все было очень дорого — гораздо дороже, чем в Европе или США.

Просто ваш труд и труд ваших близких отбирало паршивое государство и тратило его на бомбы, ракеты, на людоедские режимы в Африке, которые объявляли себя друзьями СССР, на экспорт революции, на поддержку разного рода красножопых идиотов по всему миру, на санатории для партийных бонз, которые ничего не производили, но за то успешно проё.али труд целых поколений. Вы думаете мы покупали хлеб, потому что не родило? Родило. Просто труд раба, как учит нас история, менее эффективен, чем труд свободного человека. А кем были колхозники? Без паспортов? С трудоднями вместо денег за работу? С запретами на размеры частного домохозяйства? Мой прадед по линии отца был раскулачен вместе со всей семьей и умер в Сибири. С семьи прадеда моей жены при высылке срывали нательные кресты. Как вы думаете, могли они оплатить образование детям, если бы остались живы? Да, образование следующему поколению дало государство — бесплатно. Отобрав прошлое вместе с семьей и бизнесом, и лишив собственного будущего. Зато бесплатно.

Это, как наша бесплатная медицина с абортами без обезболивания и дантистами с педальными бормашинами на ножном приводе. Спасибо, конечно, но я бы предпочел зарабатывать и иметь платные услуги. Такие, как мне надо. Такие, как могу купить.

Скажите, могли ли мы выиграть в холодной войне у всего цивилизованного мира? Могли ли мы выиграть в войне горячей я не спрашиваю — дураку понятно, что в ней бы не было победителей — только выжившие. Думаю, что не могли. И не победили.

СССР перестал существовать. Его осколки, несмотря на гонор и самомнение, стояли с протянутой рукой. И мир не рухнул. Никто никого не захватил. Никто никого не поработил. Сапог американского солдата не топтал российскую землю. Те, кого СССР собирал вокруг себя долгие годы угрозами, подачками, прямым военным вторжением прыснули в разные стороны, как птицы из клетки.

Мир не только не рухнул, он даже не поморщился, только вздохнул с облегчением.

Сегодня вата запоребриковая и вата местная пишут мне о военной базе ВМФ США в Крыму, о коварных планах НАТО на российские богатства, о том, что вторжение РФ в Украину — это превентивная мера, не давшая миллионам русских сгореть в атомном огне американских ядерных ударов. Это предотвратило войну, пишут они. Американцы в Косово разрушили ялтинские договоренности (интересно, кого аннексировали американцы за последние 70 лет), а мы просто защищали себя...

Знакомая тема. Видать, снова есть желание мериться писюнами. До самых ножек Буша.

Я не хочу спорить — это бесполезное занятие. Точно так же вел себя СССР — врал, делая честные глаза, и пытался стать главным парнем на деревне. До тех пор пока не подох. А подох он быстро — менее, чем за 10 лет.

Бесполезно рассказывать фанатикам, что мир не такой, как им рассказывают по ТВ и в интернете. Они не читают на английском, не интересуются независимыми ресурсами, а переводят им то, что требуется и те, кому требуется. Они живут в мире, где не американцы и НАТО остановили кровавую войну в Югославии, разгромив режим Милошевича, а в том, где кровавые наймиты Штатов бомбили мирных сербов, чтобы забрать у них Косово.

И хоть кол на голове теши! Не ненормальный в Северной Корее представляет собой угрозу для мира, а Обама, который мало того, что милитарист, так еще и гадит в российских лифтах. Не Путин со своей камарильей захватил Крым, а Крым вернулся домой. Не кремлевские пидорасы подожгли Донбасс, а шахтеры–буряты на купленных в военторге танках защищают народ Донбасса от злобных укров.

Кафка отдыхает.

Но я–то помню, как хихикали кремлевские старцы, как исходила ядом газета "Правда" и по программе время показывали фланирующие на парадах танки и колосящиеся поля, трубы и нефтяные фонтаны, стреляющие в низкое северное небо... Товарищ Рейган, вашим санкциям труба!

И били, били, били в литавры, рапортуя о страшных угрозах, которые благополучно разбились о могущество СССР.

А потом...

Потом были очереди, пустые прилавки, табачные и водочные бунты, и в Питере, возле метро, продавщица в перчатках с обрезанными пальцами швыряла в грязь огромный смерзшийся ком куриных окорочков и бросала отколовшиеся куски на подкрученные весы.

Вокруг стояли интеллигентные питерские бабульки с бросовым товаром, разложенным на размокших газетах, бандиты разводили лохов на мгновенной лотерее сделанной из "воздушки" и колеса счастья, а рядом, на книжном развале, торговали Желязным, Платоновым и Оруэллом.

Ссылка на оригинал.

Алла Пугачёва попросила добавить ее в список иноагентов

«Ибо я солидарна со своим мужем, честным, порядочным и искренним человеком», — написала она в своём посте.

P.S. теги политики почему-то не добавляются к посту

"Где маски? Где вся хуйня?"

27 апреля на Чаяндинском нефтегазоконденсатном месторождении в Ленском районе Якутии ("Сила Сибири") прошёл стихийный митинг: вахтовые работники требуют вывезти их домой, возмущаются условиями быта и питанием («кормят комбикормом»)

В апреле здесь был выявлен очаг коронавирусной инфекции нового типа. Около пятидесяти вахтовиков сейчас находятся в больницах Ленска и Якутска

Глава Якутии Айсен Николаев заявил, что в вахтовых поселках "Газпрома" проведен тотальный анализ 10,5 тысячи работников. По его словам, по предварительной информации, количество заболевших может оказаться "очень значительным"

В Польше изменится система налогообложения

Налоги снизятся для людей с доходом до 5700 злотых брутто в месяц, а также для поляков с доходом от 11 100 до 12 800 злотых — это связано с повышением второго налогового порога. Налог на заработную плату от 5 700 до 11 100 злотых не изменится. Увеличатся взносы лиц, зарабатывающих более 12 800 злотых в месяц.

Например, судья Верховного Суда, зарабатывающий около 20 000 злотых, будет платить дополнительно 500 злотых в месяц, а футболист, зарабатывающий 100 000 злотых в месяц, — дополнительно 6 500 злотых.

По оценкам Министерства финансов, от изменений выиграют около 45% предпринимателей. Правительство также планирует ввести для них ряд налоговых льгот — в т.ч. для ИТ-индустрии. Также будут введены налоговые льготы для людей, которые хотят вернуться в Польшу из эмиграции.

https://www.polskieradio.pl/397/7837/Artykul/2779052,%D0%92-%D0%9F%D0%BE%D0%BB%D1%8C%D1%88%D0%B5-%D0%B8%D0%B7%D0%BC%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D1%82%D1%81%D1%8F-%D1%81%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%B5%D0%BC%D0%B0-%D0%BD%D0%B0%D0%BB%D0%BE%D0%B3%D0%BE%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%BE%D0%B6%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D1%8F

Связанный пост http://joyreactor.cc/post/4875616

«Две недели я провел в плену в Беларуси. Держали в подвале, допрашивал кадыровец» — 19-летний сержант ВСУ, которому ампутировали ноги и пальцы на руках

«В Беларуси нас держали в подвале: 65 человек», — вспоминает 19-летний украинский сержант Данила Мельник. Одну кисть руки парню оторвало при взрыве, на другой остался только один целый палец, из-за обморожения ему ампутировали обе стопы. Мельника нашли российские военные и несколько недель удерживали в плену на территории Беларуси, говорит парень. 

Данила из обычной украинской семьи: вырос в поселке под Киевом. Мама зарабатывала швеей, одна растила троих детей. Данила — младший.

В 2019 году, окончив школу, Мельник решил поступать в военный колледж во Львове: 2,5 года учиться, и звание сержанта, командира взвода пехоты. После можно пойти либо на службу в армии, либо получать высшее военное образование.

«Захотелось попробовать себя в армии. Это хорошая профессия, — говорит Данила. — В Украине к военным относятся с уважением. И во время учебы бывали, конечно, начальники, которых «не попустило», но нет дедовщины. Украинская армия действительно вышла на новый уровень.

Мама не отговаривала — у меня такое воспитание, что если захотел, то что она уже мне скажет».

26 февраля 2022 года у Мельника ожидался выпуск.

После со своей бригадой они должны были ехать служить в часть, оттуда на какое-то время на Восток, в ротацию, вспоминает парень. Но началась война.

«У нас паники не было, все было слажено. 26 февраля состоялся выпуск, дальше нас распределили по частям, как и планировалось.

27-го я уже участвовал в боевых действиях, — говорит Данила. — Страшно не было, сожаления, что пошел в армию, тоже. Хотелось защищать страну — это же они пришли на нашу землю, а не мы на них напали. В наш дом пришел враг.

Данила бился под Киевом. 7 марта попали ближе к пригородам: Ирпень, Буча, в те районы, рассказывает парень.

«Там мы попали в засаду. Было очень жарко, большая часть наших смогла выбраться, но эвакуации не было — слишком много русских. Там меня ранило.

Был взрыв, мне оторвало левую кисть, также осколки попали под ягодицу. Я вылез, на адреналине заполз в кладовку в каком-то дворе. Там провел несколько дней, после меня нашли русские солдаты. Если бы не нашли — наверное бы, там и умер, — говорит Данила. — Потому что меня ранило и в правую руку, она перестала нормально функционировать. Я не мог даже себя перевязать, правая рука была вялая, онемевшая.

В той кладовке я отключился, через какое-то время пришел в себя — но был уже абсолютно без сил. Так я пролежал дня два, периодически терял сознание. Во время этого всего получил и обморожения. Я понимал, что происходит, но был очень истощен».

Мельник говорит, что русские солдаты, которые его нашли, сначала оттащили его в какой-то двор.

«Там угрожали оружием, стреляли рядом, рассказывали, какие мы нацисты, убиваем детей — вся эта русская балалайка. Какое-то время допрашивали: где артиллерия, где что. Бессмысленные вопросы, ведь я особо и не знал ничего такого. Пугали убийством, расправой — но мне уже было пофиг. Ведь я пока лежал в той кладовке, думал, что все, это конец. Может, поэтому после мне и было уже не страшно, — говорит Данила. — Потом другие солдаты, пацаны помоложе, оказали мне медицинскую помощь, подкормили, немного растормошили меня — ведь я же два дня ничего не ел, не пил.

После меня загрузили в грузовик и увезли. Там я был один, но сбежать не было вариантов: от ранений был очень истощен, почти не мог двигаться.

Ехали где-то по Украине, маршрут не знаю. Точно не помню, но минимум однажды останавливались на ночь, меня заносили в какое-то здание ночевать, но повязки не меняли.

После, еще где-то на территории Украины, меня присоединили к раненым русским солдатам. Нас перевозили в Беларусь вертолетом, примерно по 10 человек. В Беларуси сначала был мобильный госпиталь: это такой как большая палатка, желтое надувное здание в поле. Где он конкретно находился — я не знаю», — говорит Данила Мельник.

Судя по информации, которую собирал телеграм-канал «Беларускі Гаюн», это могло быть в российском лагере возле Речицы, возле Комарина или в Боково.

«Там увидели, что я украинец: форма была в крови, ее давно сняли, но я оставался в термобелье. На нем заметили украинский герб и начали между собой советоваться. Я слышал отрывки, что-то говорили про Женевскую конвенцию, что не надо мучить.

Сделали наркоз мне, немного подшили рану возле ягодицы, перевязали и обработали раны на руке. И пока я еще «плавал» от анестезии, меня отвезли в какой-то подвал. Где он был, сказать не могу, но сложилось впечатление, что это была какая-то воинская часть».

Но почему Данила уверен, что это происходило на территории Беларуси?

«Об этом говорил кто-то из русских военных. Там, где меня удерживали, были только украинские пленные и российские военные, в основном, военная полиция. И кто-то из россиян проговорился, что мы в Беларуси, — объясняет Мельник. — Но за все время в том подвале я не видел ни одного белоруса, только люди в российской военной форме с российскими флажками на ней».

В подвале, куда поместили раненого Данилу, была маленькая комнатка с раскладушками: без белья или матрасов, просто пружины.

«Мне повезло, что я был на носилках, — вспоминает он. — Сначала я был один, потом привели второго украинца. Затем потихоньку пленных довозили.

Когда пленных стало больше, нас перевели в большую комнату. Там вместо кроватей стояли такие большие длинные деревянные столы вдоль стенок. На них можно было лечь.

Кормили, но не армейскими пайками. Давали какую-то кашу, кажется, перловку, и суп как вода: одна картофелина плавает и капустинка.

Воды было мало. Вместо туалета — одно ведро на всех. Его периодически выносил кто-то из пленных под присмотром российского военнослужащего.

Потихоньку людей в подвале становилось больше, мест на «столах» на всех не хватало. Были не только военные, очень много было гражданских. Некоторых забирали прямо из домов под Киевом, привозили оттуда в тот подвал. Раненых вместе со мной было только трое. Все мужчины — была одна женщина, но ее содержали отдельно.

Раз в несколько дней приходили медики, проверяли раненых. Перевязывали мне руки. О том, что у меня обморожения, я тогда даже не думал, так как никогда с таким не сталкивался раньше.

Из подвала никуда не выпускали. Всех периодически забирали на допросы. Спрашивали чушь какую-то: где родился, где учился, какая семья, служил ли, был ли в АТО. Некоторых пленных снимали на фото или видео. Некоторых били, угрожали. Сообщить семье, что жив, возможности не было никакой. Но некоторых пленных снимали для российских новостей, тем давали связаться с семьей.

Большинство русских солдат, которых я видел, были славянской внешности, но были и буряты.

В плену я встретил двух украинцев, которые попадали к чеченцам. Один рассказывал: «Мне чеченцы сказали, чтобы я не переживал, мол, мы делаем свою работу, ты свою. Обходились вполне нормально». А второй вспоминал, что чеченцы не стали его связывать, вместо этого просто прострелили обе ноги — чтобы не сбежал.

К нам в подвал тоже заходил какой-то кадыровец, допрашивал некоторых. Понты колотил: включил камеру на телефоне, что-то жевал и показывал собеседнику, мол, какой он вояка.

Нам говорил: сейчас мои кадыровцы приедут, здесь вам будет!

После он еще раз зашел в подвал и начал кричать: чего они сидят с открытыми глазами?! После этого нам завязали глаза, кому тряпками, кому даже туалетной бумагой и скотчем. Зачем, я не понял — все равно же в подвале сидим.

Но когда тот кадыровец ушел, нам разрешили снять повязки.

Некоторые российские военные были нормальные, некоторые — зомбированные, которые рассказывали нам: вы нацисты, Донбасс 8 лет бомбили! За любые татуировки объявляли человека нацистом. Дерево наколол себе? Нацист!

Однажды залетел какой-то российский военный, полчаса кричал о том, какие мы нацисты. Кричал: вы женщин насиловали, детей убивали!

Покричал, после сказал: «Б***, с кем я разговариваю!?» И ушел.

А ведь я не имел никакого доступа к информации, к новостям: сначала боевые действия, после плен. О том, что Россия нас, оказывается, «освобождает от нацизма», я просто не успел услышать. А тут постоянно: «Нацизм! Нацизм!»

Я был в шоке: какой нацизм? В чем прикол? В чем проблема?»

В этом подвале Данила провел две недели. Когда набралось 65 человек, пленных начали вывозить в Россию.

«Говорили, что из этого подвала пленных людей партиями везли в какое-то СИЗО на территории России. В какой город конкретно, не знаю. Говорили, что пленных отвозят либо в СИЗО, либо в какие-то палаточные лагеря, тоже на территории России.

Но мне повезло, потому что медики сказали: этот ранен, он там умрет через пару дней. И меня увезли не в СИЗО, а в Рыльск (город в Курской области РФ недалеко от границы с Украиной).

Ребята из военной полиции были нормальные, они даже маски поснимали по дороге. Угощали сигаретами. После сообщили нам: все, въехали в Россию!»

В Рыльске Данилу положили в обычную больницу. Говорит, врачи относились к нему по-людски. В больнице медики занялись его обморожениями: ампутировали обмороженные пальцы на правой руке парня (необратимые изменения в тканях из-за обморожения начинаются через несколько часов, а Данила провел на холоде в полусознательном состоянии два дня). Заметили обмороженные пальцы на ногах — их тоже пришлось ампутировать. Стопы пока не трогали.

«Из Рыльска меня перевели в военный госпиталь в Курске.

Там был адекватный врач: уже ходили слухи, что пленных украинцев будут менять. А было уже понятно, что мне придется ампутировать и ступни. И доктор не стал, сказал, чтобы я нормально доехал, он операцию не будет делать, — рассказывает Мельник.

— Лежал я в палате с другими украинскими ранеными. В коридоре возле палаты дежурили русские из военной полиции. Они нам рассказывали: «Мы здесь вас не охраняем, потому что куда можете пойти? Мы здесь вас защищаем, чтобы вас местные не убили!»

Мы с ними иногда разговаривали. Я объяснял: какой нацизм? Мне 19 лет, я делал, что хотел, меня никто не ущемлял, ни к чему не принуждал! Откуда нацизм?

Также те, из военной полиции, рассказывали нам «Новости»: что якобы с Киевом уже русские договорились и сейчас остались от Украины только западная часть и сам Киев, так как в нем «нацисты отстреливаются и детьми прикрываются». А в остальных городах уже якобы российский рубль и русские туда продукты возят.

Я позже, после освобождения, видел своими глазами разбитые русские колонны под Киевом. Вот так и договорились! А те русские ребята из военной полиции и сами верили в свои слова, ведь насмотрелись телевидения.

Больничные санитарки старшего возраста нам тоже говорили: «Вот был СССР, всем было хорошо, все дружили! А тут Украина резко начала щемить русскоязычных!»

Также в Курске меня приходили допрашивать из ФСБ. Откуда, что, как, какие-то протоколы составляли…»

В середине апреля пошли слухи, что возможен обмен пленными.

«Я ничего не ожидал, так как знал, что после 2014 года некоторые ребята и по два года проводили в плену. Готовился к худшему, — вспоминает парень. — И плюс пленные украинцы рассказывали, что русские их уже возили якобы на обмен. А потом говорили пленникам: вот, видите, ваши не приехали, хрен положили на вас!

Я в это не верил, так и говорил ребятам: это русские вас так сломать хотят, бензина у них много, могут и покатать туда-сюда. И после я интересовался у наших военных, а были ли обмены, которые впоследствии отменялись. Меня наши заверили — не было».

Но как не сойти с ума, если ты в 19 лет сидишь в плену, ранен, с искалеченными руками и готовишься к ампутациям еще и на ногах?

«Для меня главное было, что выжил. И уже хорошо. Не умер во время боя, не умер пока в кладовке той лежал, а остальное — мелочь. Хотел вернуться домой. Иногда молился, чтобы у всех дома было все хорошо. Старался сберечь психику», — отвечает Данила.

21 апреля Мельника все же обменяли.

«Из Курска меня перевезли в Севастополь, оттуда машиной в Украину. Там поменяли. Но из курского госпиталя меняли не всех, некоторые пленные остались. Не знаю, как и по какой системе отбирали людей, — говорит Данила. — Ну и от своих прежде всего я позвонил маме: она же вообще не знала, где я, только надеялась, что жив. После душ, чистая одежда… Глянул новости — все хорошо, совсем не так, как русские рассказывали».

После парня положили в киевскую больницу. Там все же ампутировали стопы.

u/Sergioni1776 рассказывает о личном опыте одиночного пикета

Оригинальный пост:

https://www.reddit.com/r/liberta/comments/v5hf1f/личный_опыт_антивоенного_пикета_публикуется_для/?utm_medium=android_app&utm_source=share

《Интернет удобная штука. Включил, повоевал, выключил. И овцы, и волки не в обиде. Иное дело офлайн. Глядя как одни сражаются испуганно, но отважно, а другие еще более испугано, но трусливо, к 3 марта испугался, что могу остаться напуганным навсегда.

​

Было три задачи. Первая личная — попытаться хотя бы фиговым листком одиночного пикета прикрыть свой русский несмываемый позор нападения на братский народ. Генетика — безжалостная сука. Старшему сыну всего 11 лет, а он уже наночегевара. Ничему такому его никогда не учил, да и некогда было, нас последние 8 лет упорно пытались разлучить. Он уже умнее и хитрее меня в 45. Кто если не я даст ему урок, безрассудно шагнув на грабли?

​

Вторая общественная. Показать, что идиоты, которые не боятся есть куда ближе картинки в телевизоре (городок у нас маленький). Чем больше идиотов, тем сильнее сомнения умных, что они умные. В конце концов чаша весов перевесит и умные окажутся идиотами, что в общем–то и требуется им доказать. Глядя своими глазами на то, как менты винтят идиота с антивоенным плакатом кто–то из умных обязательно почувствует у себя симптомы идиотизма. "Миру мир" каленым кумачом пропаганды и наглядной агитации выжжено на подкорке у большинства.

​

Третья задача опять личная. Знал, что закроют, хотел испытать как оно там. Страх тюрьмы чем–то сродни ужасу заболеть онкологией или того хуже — гомосексуализмом. Подумал, один раз не считается. Можно рискнуть. Оказия самая подходящая. К тому же прошел учебку в татарстанских монастырях. Там тоже режим и изоляция.

​

Листы ватмана у меня откуда–то дома валялись. Художник из меня аховый, поэтому графическая концепция была задумана без амбиций. Интуиция подсказала, что следует избегать слово война. Купил ашановских пастельных красок в виде карандашей и два маркера. Еще один у меня был. Крышка от кастрюли помогла несколько сгладить врожденное рукожопие.

​

Просто выйти на тротуар чтобы быть тихо свинченым не в моем репертуаре. Мне нужен эпатаж. Акционизм. Желательно гротеск. Как минимум клоунада. Поэтому раздобыл три метра стальной цепи. Раньше на ней качеля висела. Замок покупал в Ашане наобум. Если бы дужка была на пару миллиметров толще, в звенья бы уже не пролезла.

​

Ясен порох все эти приготовления в совокупности с высоким атмосферным давлением солнечного четверга сделали меня сильно взвинченным. Природная болтливость помешала сохранить замысел в конфиденте, о нем случайно узнало полдюжины знакомых. Одну подругу попросил об одолжении сам.

​

Хотел чтобы сфотала меня на память сыну. А потом забрала телефон и ключи. Дома оставался преданный друг и верный соратник Пушкин, более известный под именем Мохнатая херня. В телефоне хрен знает чего найти можно, лень было ковыряться, вычищать. Подруга надежная, знакомы лет 15. Сама уроженка Харьковской области.

​

Но она неожиданно отказала. То есть, это было совершенно ожидаемо и закономерно, но не для болвана типа меня, которому вдруг взбрело в голову нарядиться Дон Кихотом, чтобы в картонном доспехе бросаться на мельницу воровского авторитаризма. У нее любимая работа в бюджетном учреждении, долгожданный малыш и мама под обстрелами. Нафига человеку рисковать всем из–за резкого повышения давления мочи в моей голове?

​

Конечно обо всем этом я подумать забыл, страшно возмутился, обидно обозвал и заявил, что дружбе конец. Решил, что обойдусь без фотославы. Грамотные советы другого старого друга так же совершенно глупо игнорировал, о чем потом много раз пожалел.

​

Надо было брать кнопочный телефон. Забить в него номера, которые могут пригодиться. Продублировать их на бумажку. Купить Пушкину корма с запасом и четко договориться кому и где передать ключи от дома. Но превкушаемые лопасти аэродинамического мукомольного устройства загипнотизировали мое сознание и без того, не блещущее сообразительностью. В результате выбежал из дома с ватманом под мышкой и цепью в авоське, позабыв взять даже кошелёк. Телефон тоже оставил дома.

​

Приковаться к столбу решил на перекрестке центральной улицы, где максимальная суета и пешеходные переходы. Сначала встал неудачно. Солнце было у меня за спиной и проезжающие водители меня вовсе не замечали. Перебежал на другую сторону дороги. Как следует обмотав цепь вокруг столба, надежно заковывать себя почему–то поленился. Просто обернул ногу двумя петлями, вывесив на ботинок блестящий замок.

​

Вышел в четвертом часу. Это тоже оказалось не особо умным. Через пару часов начинался час пик и охват аудитории получился бы масштабнее, а скорость автомобильного потока куда медленнее. Стоять мне суждено было менее часа.

​

Теперь сообщу главное. Русский народ оказался полное говно в основной массе. Я не просто стоял столбом, а пытался встретиться глазами с водителями, поднимал свой плакат кверху, призывно жал резиновую грушу блестящей велосипедной дудки и теребил задорным вопросом про мир пешеходов. Хер там. Число ответных гудков и слов поддержки вряд ли превысит 15% из числа тех, кто стал свидетелем акции. Не менее 15% пытались меня как–либо оскорбить. Остальные следовали с тупой маской ложной многозначительности. При этом у нас тут гламурная часть Подмосковья, густо усеянная элитными хижинами разнообразных хозяев нашей паскудной жизни.

​

От прохожих получил обратной связи примерно столько же, как и от водителей. Более прочих подарил меня неистовыми гудками владелец черной Теслы. Пару раз некие долбоящеры останавливались и орали что–то ватное в окно. Всех приглашал парковаться и подходить для общения, но отклика не нашел.

​

Потом ко мне подошел некий мимокрокодил. Скоро к нему присоединился еще один, причем нетрезвый. Общение с этими гражданами было ошибкой. Менты уже следили за мной из засады, и сломя голову бежали, чтобы зафиксировать несанкционированный митинг. Два двадцатилетних блюстителя оказались весьма бестолковы, я легко осадил их, бойко сообщив на сербском, что русского не понимаю. Это была домашняя заготовка. Сербский отлично подходит для того чтобы создать впечатление иностранца, но при этом донести общий смысл своих изречений.

​

— Ни сам разумео шта е причешь, брате. Знамо закон, постою овде само едан, све легально, пуши курац.

​

Юный младший лейтенант смешался и только робко повторял требование прекратить акцию. Его еще более молодой коллега–сержант неумело пытался задержать мимокрокодилов, в результате пьяный гражданин благополучно исчез.

​

Потом ментов набежала целая ватага. Первым приехал экипаж ППС, с которым меня уже связывало пару, точнее, аж три эпизода. Поэтому мы успели хорошо познакомиться и даже закрепить знакомство круговой порукой. Их тепло приветствовал на родном языке, чем сильно расстроил младшего лейтенанта. Скоро начали прибывать офицеры, их собралось человек 5–6 старший был в чине подполковника.

​

Они окружили меня полукольцом, часть из них стояла на проезжей части, дополнительно замедляя движение. Они активно обсуждали, как меня отцепить от столба и один хамоватый опер взялся сгонять домой за кусачками. Я спокойно отвечал на их требования прекратить акцию, подняв плакат над головой. Никто даже не пытался его забрать, как и проверить насколько крепко я прикован.

​

Стала собираться толпа зевак, реализуя мою цель номер два. Тут остановился очередной ватник на БМВ и начал орать в окно чтобы меня уничтожили как фашистскую гадину. В этот момент я допустил очередную глупость, которая, как ни странно, оказалась в чем–то полезной. Поймав ватное рыло в просвет синих мундиров, проорал ему ответ в лучших традициях политической полемики д3. Снимавший меня на телефон знакомый ППС–ник, облегченно вздохнул — это 20.1 КоАП РФ.

​

Опер тем временем привёз громадные кусачки. Справиться с цепью смогли только вдвоем. Я отдал плакат и легко сбросил цепь с ноги. Меня под руки повели к бобику. Движение по улице остановилось, на тротуарах скопились глазеющие телефонами. Позади вели недоумевающего мимокрокодила, который не догадался сбежать.

​

Для острастки кукарекнул "Слава Украине!". С тротуара мне напомнили, что мы в России. В багажнике УАЗ Патриот арестованные теперь сидят на полу. Я добровольно залез внутрь, менты замешкались с упирающимся мимокрокодилом. Тут я вспомнил Промокашку из фильма "Черная кошка" и решил дать финальный аккорд. Высунулся из бобика, встал на полу в полный рост и продекламировал в сторону зевак Пушкина, насчет надписей на обломках самовластья. Младшие чины растеряно слушали, разинув рты, а старшим стаскивать меня видно было не с руки. Я полностью прочитал четверостишье, от волнения пропустив ключевую строфу насчет России, которая вспрянет ото сна. Все равно получилось неплохо.

​

Наконец, менты очнулись и стащили меня грубовато, но не особо. Довольный, я громко хохотал, пока меня пихали в машину. На этом уличная часть мероприятия закончилась. Потом сутки провел в КПЗ нашего ОВД. На следующий день суд дал мне 5 суток административного ареста за мелкое хулиганство. Отбывал в спецприемнике Истры. В целом все было терпимо, хотя перетерпеть приходилось. Если арестантский опыт интересен, поделюсь в комментариях.

​

Ни о чём не жалею. Не вижу особого повода гордиться этим незначительным приключением. С уверенностью говорю, что система абсолютно прогнила и не способна справиться со сколь–нибудь многолюдным протестом. Не бойтесь, они боятся нас. Слава Украине! Россия будет свободной!》

Не оценил медицину "ЛНР"

Сотрудники Службы безопасности Украины задержали боевика террористической организации "ЛНР", который приехал в Запорожье на лечение.

 Как сообщает пресс-центр СБУ, установлено, что 21-летний уроженец Донбасса принимал активное участие в вооруженном противостоянии силам АТО, в том числе под Дебальцево. Также он подозревается в совершении ряда других тяжких преступлений.

 В Запорожье террорист прибыл в начале апреля на лечение, поскольку, по его словам, на временно оккупированных территориях лекарств либо нет, либо они стоят очень дорого.

https://ssu.gov.ua/ua/news/1/category/2/view/3145#sthash.XE14rq5j.dpbs