милиционер - маньяк

Как Россия Надежду Савченко меняла

Протесты в Кыргызстане 05.10.2020

В центре Бишкека продолжаются столкновения митингующих с силовиками. Как сообщают корреспонденты «Азаттыка» с места событий, демонстранты вновь начали наступление на сотрудников силовых органов.На некоторых улицах представителям органов пришлось отступить в сторону улицы Киевской. Митингующие забрасывают силовиков камнями, в ответ милиционеры применяют светошумовые гранаты и слезоточивый газ. 

 Силовикам не удалось разогнать митинг в Бишкеке. После того, как они оттеснили демонстрантов на несколько улиц от площади и «Белого дома», митингующие вновь начали наступление.К настоящему моменту они дошли до улицы Киевской. На проспекте Чуй, перед зданием «Белого дома», выставлен кордон силовиков.

Начиналось вот так.

А вот что происходит в городе сейчас.

12 октября 1967 года 55 лет назад, бунт в Слуцке: Сожженное здание суда, избитые милиционеры, сгоревшая заживо судья

Об этом пишет

Zerkalo

(В статье есть фото тех событий, но реактор не грузит картинки)

Убийство в центре Слуцка

В начале 1970-х в небольшом Слуцке проживали 35,6 тысячи человек (сегодня — более 61 тысячи). И тогда, и сейчас это был районный центр Минской области. Региональную тишь потрясло преступление: утром 9 апреля 1967 года в фонтане Слуцкого городского парка нашли труп молодого человека. Убитым оказался местный рабочий, каменщик Александр Николаевский. Выяснилось, что накануне его избили заведующий отделом культуры Слуцкого горисполкома Геннадий Гапанович и его родственник, рабочий сахарного завода Леонид Сытько.

Незадолго до этого Николаевский попал в больницу с язвой. Его навестили приятели, вместе с ними он выпил, после чего отправился на улицу для «продолжения банкета». В тот злополучный день он по ошибке забрел в дом, где жил Гапанович, и попытался открыть дверь его квартиры. Чиновник вместе с приятелем, также выпивавшие на кухне, после словесной перепалки спустили Николаевского с лестницы. В результате, как установило позднее следствие, тот получил перелом дужки шейного позвонка.

Николаевский после стычки отправился в сторону городского парка. По дороге у него открылось внутреннее кровотечение. От чего именно — от недолеченной язвы, от падения или от обеих причин — сказать сложно. Рано утром мужчину нашли мертвым и раздетым. По заключению судмедэкспертов, рабочего задушили особым приемом, при котором на шее у жертвы не остается характерных признаков.

Но по городу поползли слухи о причастности к убийству представителя власти (напомним, Гапанович работал в исполкоме, и, кроме того, был членом КПСС). К тому же стало известно, что прокурор не будет просить для предполагаемого убийцы высшую меру наказания, а предлагает осудить его по хулиганской статье, предусматривающей срок от 1 до 8 лет. Зная теперь все обстоятельства дела, можно сказать, что это, пожалуй, отчасти соответствовало тяжести преступления. Но народ считал иначе.

«Испорченный телефон» и требование смертной казни

Журналист Андрей Маховский писал, что по городу ходили следующие слухи. Мол, семьи Гапановичей и Николаевских враждовали еще с войны. Представитель первых якобы ушел в полицаи, вторых — в партизаны. Говорилось, что всю войну они гонялись друг за другом. В итоге Гапановича-старшего убили, после чего его трое сыновей дали клятву отомстить. Эта история была мифом, не соответствовавшим действительности, но народ решил, что чиновника спасают от неминуемого расстрела. Якобы пришедшие к власти полицаи и их пособники хотят спасти убийцу партизана.

Власти не сделали ничего, чтобы развеять эти слухи. Процесс назначили на 10 октября. Деревянное здание народного суда Слуцкого района, которое располагалось на улице Володарского (теперь — Максима Богдановича), не могло вместить всех желающих. Судьи просили у властей выделить более просторное помещение. Но те отказали. КГБ также рекомендовал провести суд в более просторном помещении, либо вывести микрофоны из зала на улицу. Но их не послушали.

Народ, собравшийся у зала суда, требовал для обвиняемых смертной казни. Поскольку большинство не знало, что происходит в зале заседания, возник «испорченный телефон». В первый день отец убитого заявил отвод составу суда, но его отклонили. Во второй — у людей случился конфликт с женой Гапановича. На третий день самого чиновника привезли в суд не в автозаке, как обычно, а на машине скорой помощи. Никакого особого отношения в данном случае к мужчине не было: утром один из заключенных Слуцкого изолятора вскрыл себе вены, и его на единственном автозаке срочно повезли в Минск, поэтому необходимой машины не было в наличии. Но люди искали во всех этих событиях скрытый смысл.

12 октября процесс решили прервать пораньше — примерно в три часа дня. Но конвоя не было, поэтому подсудимых не вывели из здания суда: стали ждать обещанное подкрепление. После 17 часов в здание полетели камни и колья. К тому времени около суда находились уже несколько тысяч человек.

Четверо выпрыгнули из окна, судья не рискнула
К пяти-шести часам вечера, то есть к концу рабочего дня, толпа вокруг здания суда стала увеличиваться. К 19 часам в Слуцк прибыл генерал Родин, начальник отдела Министерства охраны общественного порядка БССР, а также солдаты, которые оцепили здание суда. Но они были без оружия.

Когда наступила темнота, в здание суда бросили несколько бутылок с бензином, слитым из баков стоявших невдалеке машин. Но пламя удалось сбить огнетушителями. В 21 час генерал Родин приказал применить спецсредство «Черемуха» — слезоточивый газ. На пять-десять минут люди разбежались.

Под прикрытием дымовой завесы подсудимых вместе с конвоем вывели из здания, посадили в автозак. При этом один из милиционеров поменялся с Гапановичем своей одеждой.

«Люди ринулись к машине, — вспоминал водитель автозака Алексей Сименченко. — У меня был только один выход — двигаться вперед. На полном ходу пробил забор. Пока выезжал на центральную улицу, машину побили — ни одного целого стекла. Да и мне досталось — выбитые зубы, сломанные ребра, поврежденный позвоночник. Выбравшись на улицу Ленина, сразу взял курс на Минск, поскольку ехать в Слуцкое КПЗ (КПЗ — камера предварительного заключения, теперь это изолятор временного содержания или ИВС. — Прим. ред.) не решился».

Но народ не поверил, что Гапановича уже нет в здании суда. Начались столкновения с милицией и солдатами внутренних войск. Несколько человек проникли в здание суда, разлили бензин и подожгли его. Толпа не пропустила пожарные машины к зданию: стекла автомобилей били кольями, забрасывали камнями, угрожали водителям. Несколько человек пытались перевернуть автомобиль скорой помощи с ранеными солдатами.

В этот момент в здании суда на втором этаже находились пятеро человек. Четверо мужчин выпрыгнули из окна. Одного из них, начальника КПЗ Станислава Татура, толпа начала избивать, приняв за Гапановича. Когда опомнились, было уже поздно. От полученных травм и отравления газом он впоследствии скончался в больнице. Также в больнице позднее умер заместитель начальника РОВД Александр Егоров, попавший туда с сердечным приступом. Старший инспектор службы Борисенок и участковый уполномоченный Евдокимчик остались живы.

А вот судья Галина Алексеева не рискнула выпрыгнуть. Она осталась в здании и погибла в огне. Ранее, когда это было еще возможно, она отказалась покинуть суд, опасаясь за судьбу документов.

Для зачинщиков — высшая мера, остальным — сроки

Суд о поджоге здания суда начался в феврале 1968 года и продолжался чуть более трех недель. На скамье подсудимых оказались 17 человек. Двоих — Николая Гринюка и Ивана Попова — приговорили к высшей мере наказания, их посчитали зачинщиками беспорядков. Одного оправдали. Остальные получили различные сроки — от 5 до 15 лет (причем трое были несовершеннолетними). Всего к различным видам ответственности были привлечены около 70 человек.

В городе прошла серьезная кадровая чистка. Секретарей райкома, начальника горисполкома, начальника милиции и прокурора освободили от работы. Несколько партийных и советских работников получили выговоры. Со временем их перевели на работу в другие города.

Гапановича и Сытько осудили в другом городе. Гапановичу дали восемь лет. Он сидел в колонии в Орше. После освобождения жил в Барановичах. Умер в 2006 году.

когда привезли кокаин или сиквел истории про мальчика в трусиках

Да, было время...

Как уже было сказано ранее: "стесняться уже, в принципе, нечего".

"Что иностранные добровольцы видят в Украине: преимущество украинской стороны три к одному"

...Сначала Джед хотел поговорить о противотанковом оружии, в частности американских джавелинах и британских NLAW. Месяц боев показал что баланс смертоносности сдвинулся не в пользу бронетехники. Даже самые современные системы бронирования, такие как на танках Т-90, оказались уязвимы, их обгоревшие корпуса усеивают дороги Украины.

Когда я заметил Джеду что я воевал в Фаллудже в 2004-м, он сразу отреагировал что тактика морпехов в Фаллудже никогда бы не сработала в Украине. В Фаллудже наша пехота действовала в тесной кооперации с нашим главным танком, М1А2 Абрамс. Несколько раз я был свидетелем того как танк получал прямое попадание из РПГ-7 и продолжал движение почти без заминки. Сегодня украинец вооруженный джавелином уничтожил бы такой танк.

Если сейчас дорогостоящий танк это олицетворение армии(одинаково для России и НАТО), то олицетворение ВМФ это супердорогостоящий военный корабль, например авианосец. Точно также как современное противотанковое оружие изменило баланс в пользу украинской армии, последнее поколение противокорабельных ракет (берегового и морского базирования) сможет в будущем, например в южнокитайском море, изменить баланс для более слабого ВМФ. Начиная с 24 февраля украинские военные уверенно продемонстрировали превосходство деплатформенного метода ведения войны. Или, как выразился Джед, "В Афганистане я всегда завидовал танкистам, со всех сторон защищенных броней. Теперь этой зависти нет как нет".

Что привело нас к следующему пункту - российской тактике и военной доктрине. Он сказал что провел большую часть времени на Украине в окопах на северо-западе Киева. "У русских отсутствует воображение. Они проводят артподготовку, идут в атаку в крупных формациях, и когда их атака захлебывается, повторяют все заново. В то время как украинские военные атакуют российские позиции небольшими группами ночь за ночью, выматывая их". Наблюдения Джеда напомнили мне о разговоре который состоялся за день до того, с Андрием Загороднюком. После вторжения России на Донбасс в 2014 Загороднюк провел реформы украинской армии, которые теперь показали свою пользу, и главная из них - это изменения в украинской военной доктрине. После чего он, с 2019 по 2020 работал министром обороны.

Российская доктрина построена на централизованном командовании и контроле, в то время как mission-style командование и контроль основано на индивидуальной инициативе каждого военнослужащего - от рядового до генерала, которые должны не только понимать цель операции, но и использовать свою инициативу чтобы подстроиться к хаосу постоянно меняющегося поля битвы и достичь выполнения поставленной задачи. Российская армия, хоть и модернизированная за время правления Путина, так никогда и не приняла на вооружение децентрализованную mission style структуру которая является фирменным знаком военных НАТО.

"Русские не мотивируют своих военных", объяснял Загороднюк. "Они приказывают солдатам идти из точки А в точку Б и только по прибытии в точку Б им приказывают куда идти дальше, и младшие рядовые очень редко знают причину по которой они вообще что-то делают. Централизованное управление может быть эффективным, но только если все идет по плану. Когда план рушится, с ним рушится и вся система командования. Никто не может адаптироваться и в результате получаешь такие сюрпризы как 40-мильная пробка на подходе к Киеву."

Отсутствие какой-либо информации у отдельного российского рядового соответствует истории рассказанной Джедом о том как группа российских солдат потерялась во время неудачного ночного рейда на его окоп. Они заблудились в лесу поблизости. "Через какое-то время они стали аукать и мне их было просто жалко. Они понятия не имели куда идти"

На вопрос о том что с ними случилось дальше он угрюмо посмотрел на меня и ничего не ответил.

Вместо этого он описал о преимуществах, которыми пользуются украинцы вооруженные ПНВ. На мою реплику о том что я слышал что у украинцев нехватка ПНВ, он это подтвердил и что им действительно их не хватает. "Но ведь у них есть джавелины. Все говорят о джавелинах как противотанковом оружии, но забывают что джавелины еще и CLU"

CLU - Command Launch Unit, это тепловизор высокой четкости, которым можно пользоваться в отрыве от ракетной части. В Ираке и Афганистане мы часто брали с собой как минимум один джавелин на задание не потому что ожидали встретить танк Аль-Каеды, а потому что высокая эффективность CLU того стоила. Мы использовали их для наблюдения за перекрестками и чтобы убедиться что никто не устанавливает мины и растяжки. Дальность действия джавелина превышает одну милю, соответственно CLU видит на такое же расстояние и даже дальше.

Я спросил Джеда о дистанциях на которых они вели бои с русскими. "Обычно украинцы выжидают и устраивают ловушку на очень короткой дистанции." На вопрос насколько короткой он ответил "иногда пугающе короткой". Он рассказал об одном украинце, солдате которого он и несколько других англоязычных добровольцев прозвали Маньяком из-за рисков на которые тот шел во время нападения на российскую бронетехнику. "Маньяк - приятнейший во всех отношениях человек, совершенно невспыльчивый и спокойный. Зато в бою он превращается в маньяка без малейших признаков страха. И возвращаясь раз за разом после боев он опять превращался в приятного, спокойного парня"

Я не чувствовал что имею право спрашивать о каких-либо доказательствах слов Джеда, но он показал мне видео его самого в окопе и основываясь на этом и деталях о времени его службы в морской пехоте, его слова выглядели убедительно. Чем дольше мы беседовали тем дальше разговор уходил от технических данных и переменных боеспособности украинской армии к психологии украинских военных. Наполеон, проведший множество битв в этой части мира отмечал "боевой дух каждого солдата которого хватило бы на троих".

Донбасские "герои"-маньяки ополченцы в действии. 18+

Иван Грозный: что Россия с садистом и убийцей сделала