медаль за розжиг

Либерал vs. Силовик. Рублевские дачи министра и генерала.

«Силовики» и «либералы». Это главное объяснение устройства путинской власти, которое нам долгие годы навязывают разные политологи и кремлёвские инсайдеры.

На уровне аксиомы мы уже знаем: есть две идейно противоборствующие группы, а Путин стоит над этими группами и все время ищет баланс. Одна группа, «силовики», — они тупые и кондовые, но более «патриотично» настроенные. Противостояние с Западом, вставание с колен и так далее. Против них борются так называемые «либералы». Они более изощренные и хитрые. Они выражаются приличнее, хотят реформ и дружить с Западом.

Я не просто так усиленно закавычиваю этих «силовиков» и «либералов». Ни одних, ни других не существует. Это ширма, фикция и игра на публику. Нет крыльев, нет башен, нет идеологической вражды. Есть одна весьма монолитная группа. Она называется «жулики и воры из путинского правительства». Люди, которые используют Россию и её народ для своего личного обогащения.

А чтобы это доказать и даже проиллюстрировать, нам надо отправиться на Рублевку.

Вернемся к нашим «непримиримым врагам» и предводителям воинствующих башен. Давайте с ними подробно познакомимся.

Начнем прямо с вождя системных либералов. Он много лет назад забрался в самое сердце путинской системы, окопался там и изо всех сил предлагает там только самое хорошее и самое либеральное. Ставит Россию на рельсы развития и эффективности. Не боится непопулярных реформ и активно проталкивает повышение пенсионного возраста.

Антон Силуанов. Министр финансов Российской Федерации.

А теперь ищем его полную противоположность. Какого-нибудь злого и противного силовика. Он непременно должен быть обвешан медалями и орденами, а на людях появляться только в форме. В комплекте с этим наш кандидат должен периодически нести какую-то фантастическую чушь про «кольцо врагов», бюджет НАТО, военное величие России и Путина.

У нас есть такой! Заместитель министра обороны Руслан Хаджисмелович Цаликов. После Путина, Шойгу и начальника генштаба это четвертый по значимости военный руководитель России.

В отличие от Силуанова, вы его вряд ли знаете, поэтому пара слов о нашем герое. Тем более что рассказывать особенно нечего: Цаликов — это просто тень Шойгу. 30 лет на госслужбе, из которых 25 под непосредственным руководством Шойгу. Это его правая рука и ближайший к нему человек. В 1994 году, когда МЧС появилось как министерство, и его возглавил Шойгу, Цаликов был уже там. И дальше, где бы ни работал Шойгу, губернатором или в Минобороны, Цаликов всегда и везде — его первый заместитель.

Давайте теперь проверим, подходят ли нам наши герои. Говорят ли они то, что положено говорить силовику и либералу.

Все идеально!

Вот Силуанов изо всех сил осуждает арест Абызова, вот требует, чтобы отпустили из СИЗО американского инвестора Калви. Смотрите, он прямо прыгает на силовиков как разъяренный лев, говорит, что из-за них портится инвестклимат. Иногда он вообще говорит, что всех чиновников надо радикально сократить. Вот недавно Антон Германович обвиняет Росстат, что тот не умеет считать. Сложно не согласиться. Он стоит на защите самозанятых, мол, не надо их слишком контролировать, им и так тяжело. Ну правильно, сначала сам налог ввел, потом пожалел. Настоящий путинский «либерал».

А что там наш генерал? Тоже превосходно.

Цаликов курирует Юнармию. Цаликов открывает музеи в парке «Патриот». Да чего уже там, Цаликов строит новый парк «Патриот» в Крыму.

Вот видим сводку. Цаликов курирует строительство «технополиса», а на самом деле закрытого города «Эра» под Анапой. Там собираются разрабатывать сверхсекретное и сверхинновационное оружие. Вот, например, пишут про АЭРОБОТ — это дрон с, внимание, искусственным интеллектом и техническим зрением. Он способен сам избегать препятствия и садиться в заданной точке. К слову, вот такой дрон, сильно уже устаревший, купленный нами в 2016 году, умеет это все делать и так.

Цаликов борется и на идеологическом фронте. Он защищает массовое сознание с помощью психологической обороны. Рассказывает об информационных угрозах извне, с которыми срочно необходимо бороться.

Массовое сознание, психологическая оборона, невидимая война. Идеальный путинский «силовик».

Я написал в начале, что для того, чтобы полностью прочувствовать, что такое путинские «либералы» и «силовики», нам надо перенестись на Рублевку. В самую элитную ее часть. В деревне, которая называется Раздоры (нарочно не придумаешь), развернулась жестокая схватка между нашими героями: силовиком и либералом.

Каждый из них строит дачу.

Начнем с изучения карты боевых действий.

Обращаем внимание сначала на застраивающийся участок, обведенный либеральным зеленым цветом. Его площадь 1 гектар ровно. Он, как видно из выписки, принадлежит Антону Германовичу Силуанову.

Дальше смотрим на примыкающий к нему участок, обведенный устрашающим красным. Тут уже есть построенный гигантский дом площадью почти 2000 квадратных метров. Но со справочкой проблема. В официальной выписке из Росреестра мы видим, что через два дня после Силуанова участок по соседству купило «ФИЗИЧЕСКОЕ ЛИЦО».

Выписка Силуанов. Выписка Цаликов.

Вообще-то в Росреестре так записаться невозможно. Он на то и реестр. Там должно быть имя.

Но особенно важные и особенно секретные плевать на это хотели, и их имена постоянно вымарываются под непонятными предлогами. Предполагаю, что за взятки. Нас в ФБК это ужасно бесит, поэтому каждый раз, когда мы видим вместо ФИО какой-то код или «физическое лицо», или какие-то другие спец-отметки, мы воспринимаем это как вызов.

Решили прятаться? Ну ничего, рано или поздно все равно вычислим. В этом случае рано, потому что загадку «физического лица» по соседству с Силуановым может разгадать и пятиклассник.

Смотрим точный метраж участка физического лица. 10140 м2. Смотрим, кто из чиновников задекларировал участок точно такого же размера в собственности. Руслан Цаликов.

Декларации на сайте Минобороны

Но это не все доказательства, не спешите. Мы такие рублевские резиденции путинских чиновников уже видели столько раз, что прекрасно знаем, что делать дальше.

Участки размером с гектар — это для путинского министра маловато. Путинский министр заслужил гораздо больше, чем несчастный гектар. Поэтому мы обращаем внимание на огромные куски леса ЗА этими двумя дачами и узнаем, что они сданы в аренду. Зеленой пунктирной линией на рисунке ниже отмечен участок Силуанова. А когда мы изучаем выписки на соседний, 22 000 м2, у нас заново та же история. Участок сдан в аренду уже не «физическому лицу», а «Российской Федерации».

Вот буквально сверхидиотизм какой-то, согласно этой выписке Российская Федерация сдала участок в аренду Российской Федерации. По официальному договору аренды на 49 лет.

Выписка полностью

Вот так выглядит нормальная (по форме, не по смыслу) выписка. Правообладатель — РФ, арендатор — конкретный человек.

Выписка полностью

Мы знаем, что делать дальше. Лезем проверять декларацию Цаликова и видим там те самые 22 000 м2 в аренде.

Ладно, хватит рассматривать скучные таблички и спутниковые карты. Давайте посмотрим, что наши непримиримые силовик с либералом там построили.

Слева гектар Силуанова. Справа — физическое лицо Цаликов.

Уходящий в горизонт лес позади — это те самые участки, которые они арендуют. На обоих участках стройка. У Силуанова еще конца и края не видно, а Цаликов, может, к лету уже и успеет заехать.

Рассмотрим сначала либерала Антона Германовича.

Вот строится основной дом. Там будет 3 этажа (есть подземный). Площадь, по нашим прикидкам, в районе 1500 м2.

Сзади возводят еще одно здание, в два раза больше по размеру, если судить по фундаменту. Пока не понятно, что это такое, — может, гостевой дом, может бассейн.

Совсем скоро узнаем. Ведь стройка кипит, и можно прямо разглядеть и экскаватор, и рабочих (самозанятых), лазающих по крыше.

Теперь очередь нашего борца с массовой манипуляцией сознанием Цаликова.

У него дом построен полностью. Его площадь 1868 м2. Это даже по рублевским масштабам достаточно внушительно. Гостевой дом, ну или баня, тоже закончены.

Есть еще беседка, из которой до участка соседа Силуанова можно буквально дотянуться рукой. Цаликов, наверное, будет в ней отдыхать, жарить шашлыки и периодически выкрикивать гадости и антилиберальные проклятия в сторону министра финансов.

Ну красота же, такие они разные, но все-таки вместе. Наш силовик и наш либерал живут душа в душу. Заборчик к заборчику.

И объединяет их не только забор. Главное, что роднит их — то, что ни один, ни другой не могли на это заработать.

Начнем с Силуанова. Несмотря на то, что он декларирует не пойми откуда берущуюся гигантскую зарплату в 40 миллионов, даже ее не хватило бы на этот участок и эту стройку.

Гектар земли в этом месте на Рублевке стоит около 650 млн рублей. 1500-метровый дом, построенный с нуля, — это 300 млн. Второй дом, предназначение которого нам непонятно, судя по фундаменту, будет минимум двухэтажным. Предположим, что его площадь будет 2000 м2. Я грубо оцениваю, пусть тоже 300 млн будет. Все вместе — больше миллиарда рублей.

Складываем силуановские официальные доходы (фактические, не средние) — получается 300 млн рублей за 7 лет.

И констатируем очевидное. Его сбережений (если бы он не пил и не ел, и ничего вообще не тратил) хватило бы ну разве что на один дом. А чтобы накопить нужный миллиард на это строительство, Силуанову понадобилось бы около 30 лет.

С Цаликовым ситуация совсем из рук вон. Просто вопиющая. Гектар на Рублевке, так же, как у соседа, 650 млн. Дом 2000 квадратов, тоже давайте как у Силуанова считать — 300 миллионов. Итого получается в районе миллиарда.

Сравниваем с официальными доходами. Берем все, что можно найти в открытом доступе, — декларации за 10 лет, с 2009 года. Знаете сколько получилось? 74 миллиона рублей.

* доходы Цаликова за 2018 год оценочные, декларации еще не опубликованы

Всех его заработанных денег за 10 лет хватило бы на 1/9 часть ТОЛЬКО земли (без дома). Я даже на карте специально отмечу, кусочек красным закрашен.

Вот настолечко Цаликов официально заработал за 10 лет. А купил фактически в 9 раз больше. И гигантский дом построил. И еще 2 гектара соседних арендовал.

В обоих этих случаях можно выкинуть сценарии «жены-миллионерши» — у Силуанова, согласно декларации, жены нет. А у Цаликова жена зарабатывает 15 000 в месяц.

И «силовики», и «либералы» — два названия одного и того же. Это всё придумано, чтобы морочить нам голову. Там, внутри путинской власти, есть только один формат людей: они каждую секунду думают только о себе и своём обогащении.

Откуда взял деньги на стройку Силуанов? Да вот врачи проводят забастовку, потому что им платят по 14 тысяч рублей в месяц. А на них полицию насылают, чтобы молчали. Ведь деньги врачей прошли на дачи силуановым.

А вот моряки черноморского флота судились, чтобы им выплатили командировочные за спецоперации в Сирии. А суд им сказал: «Нет, вы хоть и были в Сирии, но платить вам обещанное мы не будем». И кинули их. А деньги этих моряков забрали цаликовы. И своими дачами застроили всю Рублёвку.

Наша с вами задача — не терпеть и не молчать. А бороться со всем ворьем: и с путинскими силовиками и с путинскими либералами. Самый простой шаг, который можно сделать, — участвовать в «Умном голосовании». Посмотрите, «Единая Россия» проигрывает даже маленькие местные выборы по всей стране. А нам нужно, чтобы она проиграла и большие, которые пройдут 8 сентября этого года. Регистрируйтесь в «Умном голосовании», и накануне выборов мы напишем вам, за кого надо голосовать, чтобы и Силуанов, и Цаликов максимально расстроились.

Источник: https://navalny.com/p/6124/

Австралийский сенатор Фрэйзер Эннинг назвал причиной убийства 49 человек в мечетях Новой Зеландии - иммиграцию мусульманских фанатиков, а затем подрался с 17-летним подростком, который разбил яйцо об его голову.

Фрэйзер Эннинг, набравший на выборах 19 голосов и получивший место в сенате благодаря отставке другого парламентария, после теракта в Крайстчерче заявил, что случившееся «показывает растущий страх жителей Австралии и Новой Зеландии из-за присутствия мусульман». 

ссылка на гифку

Эннинга раскритиковали журналисты и политики, в том числе премьер-министр Скотт Моррисон.

На следующий день во время разговора Эннинга с журналистом к нему сзади подошел подросток и разбил яйцо о его голову. Сенатор развернулся и несколько раз ударил нападавшего по голове, после чего его сторонники повалили подростка на пол, стали душить и оскорблять его. Затем нападавший был задержан полицией, но позже освобожден.

Свобода, протест, осознанность: как живут современные подростки.

О консервативных родителях и прогрессивных подростках: 

Я работаю в школе четвертый год. Мне 25, им — от 15 до 18. Сам я считаю, что примерно одного с ними поколения, однако, когда я учился в школе, наше поколение не воспринималось как-то по-особенному, а современный школьник для большинства — явление неизученное. 

Часто меня спрашивают: «И как школьники?» «А что они?» — говорю. «Ну они какие-то другие, да?» Другие — эту характеристику я слышу чаще прочих. На просьбу пояснить значение обычно отвечают: 

они ничего не хотят; 
не читают, все время в телефоне; 
мы в их возрасте о другом думали; 
им, кроме развлечений, ничего не нужно; 
не хотят работать, хотят, чтобы им все легко доставалось. 
Похожие реплики можно услышать во все времена. Но меня интересует природа именно сегодняшней проблемы поколений, ведь мы с ними смотрим одни фильмы и сериалы, сидим примерно в одних пабликах, читаем одни СМИ, шутим одинаково. Однако разница все-таки есть. И она ощутима. 

Прежде чем писать этот текст, я поговорил более чем с сотней московских школьников и несколькими десятками студентов-первокурсников, поэтому выводы по большей части основаны на наших с ними диалогах и моем опыте. 

О свободе 

Все российские школьники — дети путинской России, и другой они не знают. Сколько бы нас ни пугали «закручиванием гаек», эти дети выросли свободолюбивыми и достаточно независимыми. Они озабочены пакетом Яровой и единогласно выступают против любой цензуры в интернете. Свобода действия, свобода во всех проявлениях — одна из их важнейших ценностей. И поэтому подавляющим большинством обязательная школа ощущается как временное заточение длиной в одиннадцать лет, после которого наступит какая-никакая свобода. 

При этом они трезво понимают, что абсолютной свободы нет. Они не тешат себя надеждой, что работать не придется, и вовсе не думают, что жизнь — сахар. Мем «жизнь — боль» воспринимается ими как горькая, но ироничная данность, с которой смирились взрослые. Но это не значит, что они смиряются тоже, — им бы этого не хотелось. Возможно, я скажу банальность, но школьники были бы счастливыми людьми, если бы не мир взрослых. 

Их родители и почти все учителя родились в стране, которой больше нет, росли в идеологии, которая больше не работает, и несут ценности, которые сегодня кажутся неактуальными. И одним из краеугольных камней является коллективизм. 

Сама идея современной школы пронизана духом коллективизма. А субъективная и часто предвзятая оценочная система позволяет выстроить внешнюю иерархию. Такая иерархия установлена во многих школах и в учительской среде, где директор с помощью рычага стимулирующих выплат на педсоветах жалует «отличников» и отчитывает «троечников». И то, что было ценностью одного поколения, становится проблемой другого. 

Школа вообще не предлагает ребенку ситуацию выбора — это и не удивительно, ведь в коллективе зона ответственности отдельного человека размыта 
В современном мире анонимность дорого ценится. Для молодого человека анонимность — это в первую очередь личное пространство, свобода выбора: что читать, что смотреть, что делать. Поэтому гаджет для них — не просто игрушка, а образ жизни. 

Для родителя, который привык, что «жизнь ребенка — моя жизнь тоже», это неприемлемо. Взрослые, которые воспринимают анонимность как опасность (а вдруг он там узнает что-то плохое?) и пытаются контролировать личные переписки, фактически лишают ребенка личного пространства и возможности выбора. Потому что та безграничная свобода, без которой не могут подростки, для них находится только в интернете (вероятно, во многом именно интернет ее и воспитал). Чего не скажешь о школе, где учитель решает, что будет изучаться и как, определяет обязательное домашнее задание и санкции за невыполнение и назначает даты контрольных. 

Школа вообще не предлагает ребенку ситуацию выбора — это и не удивительно, ведь в коллективе зона ответственности отдельного человека размыта. Но только ситуация выбора может научить ответственности. А когда ты сам несешь ответственность за свою жизнь и свои решения, опция «пожаловаться на судьбу, государство или соседей» отсутствует. 

О консервативном обществе 

В школе каждый сталкивался с несправедливостью. Старательной Марине, будущей медалистке, ставят пятерку по химии или физике, хотя она знает предмет максимум на троечку. А за Вовой закреплен образ двоечника, и поэтому учительница русского находит в его тетрадях те ошибки, которые в Марининой не замечает. Подобная необъективность повсеместна, и она кажется нормой. Нам проще навесить ярлык, чем постоянно пересматривать свои взгляды и менять отношение к чему-либо. 

Эта проблема (а для многих детей она серьезна) — следствие другой беды, а именно консервативности нашего общества и конкретно школы. Гибкие дети вынуждены подстраиваться под негибких учителей и даже родителей, мириться с необъективностью и принимать (а то и перенимать) общепринятые стереотипы, потому что спорить с ними энергозатратно и порой даже опасно. Проще лицемерить или молчать. 

Но не скажу, что все дети безропотны. Все чаще — внутри даже одной моей школы — возникают стычки, в которых дети отстаивают свою правоту. Вопрос: «А зачем мы это изучаем?» — не просто попытка позлить учителя, а практический и честный вопрос. Ответа на него учитель обычно не имеет, потому что сам не знает «зачем», а преподает по инерции, потому что «надо». Но ученики требуют этого диалога. Им неприятна даже не столько бездумность процесса получения знаний, сколько неспособность и нежелание учителя о нем говорить, ставить под вопрос затверженные догмы. 

Они надеются, что не пойдут на компромисс, и уже грустят, что, пожалуй, это невозможно 
Это нежелание меняться и вместе с тем тотальная пассивность и безынициативность — другое пагубное следствие консервативного общества. Примерно каждый второй школьник из опрошенных мной сказал, что его родители не готовы кардинально менять свою жизнь в ситуации, когда что-то не нравится. Смена места работы, переезд или развод воспринимаются взрослыми не как действие, направленное на улучшение жизни, а как трагедия, поэтому лучше просто перетерпеть. Фразу «Ну и что, что не нравится? Надо!» слышал каждый подросток. 

Формула «успех = труд», по которой живет поколение родителей, в корне отвергается подростками. Они знают достаточно примеров деятельности, в которой надо прикладывать минимум усилий: киберспорт, ведение группы в соцсетях, видеоблоги и так далее. И я говорю не о том, что подростки хотят бездельничать, а о том, что истинность родительской формулы поставлена под сомнение. Оказывается, необязательно много трудиться и делать то, что не нравится. 

Нынешние подростки больше всего хотят быть счастливыми, они убеждают себя, что, в отличие от родителей, не готовы поступиться счастьем ради карьеры или достатка. Они надеются, что не пойдут на компромисс, и уже грустят, что, пожалуй, это невозможно. 

О неосознанности взрослых 

Ученица говорит мне на перемене: «Моя мама дура. Она эмоциональная, глупая и неосознанная. Я не могу с ней общаться. Она меня не понимает, а только кричит. А все мои попытки ее в чем-то переубедить утыкаются в ее авторитет — мол, она старше. Говорит, поживи с мое, тогда увидишь, что я права». Потом она пересказывает ситуацию, и я понимаю, что мама все-таки не права и со временем тоже права не станет. 

Но как мне быть? С одной стороны, я не имею права подрывать авторитет родителей, с другой, не могу быть неоткровенным с учеником. И от безысходности я говорю, что можно обратиться к психологу, что можно попробовать поговорить с мамой иначе, что я обязательно попробую с ней пообщаться на родительском собрании. 

Вариант с психологом, естественно, проваливается. Если дети и решаются позвонить специалисту, то убедить родителя сходить на прием становится непреодолимой преградой. Поговорить иначе тоже не получается, потому что аргумент «я старше, мне виднее» непрошибаем — ты же не можешь победить время. Тогда я разговариваю с родителем лично и вижу, что родитель действительно не понимает, что, как, почему и зачем он делает. 

Мне остается только сочувствовать таким детям. Ну что ты будешь делать, когда в шестнадцать уже критически мыслишь, читаешь сложные книги и понимаешь что-то большое, а дома видишь утыкающихся в телевизор родителей с кучей комплексов и проблем, которые не замечают ни тебя, ни жизни? Может, уйдешь с головой в виртуальную реальность? Эскапизм в шестнадцать — что может быть грустнее. 

Проблема неосознанности кажется следствием предыдущих двух — консервативности общества и коллективизма. Советская идеология высоко ценила уважение взрослых и не позволяла ставить этот догмат под сомнение. Возраст в народном понимании приравнивается к опыту, а опыт — к обладанию истиной, которое, в свою очередь, дает власть, возможность для манипуляции — чем и занимаются многие взрослые и большая часть учителей. 

О будущем 

В моих глазах нынешние школьники — интереснее и глубже своих родителей. В шестнадцать они читают битников, нон-фикшн и сложную классическую литературу вне программы, тогда как их родители в том же возрасте читали Жюля Верна и Конан Дойла. Это не значит, что они лучше, они просто шире, ведь Конан Дойла они тоже читают. Многие из них уже подрабатывают и могут найти себе работу по увлечениям. У подавляющего большинства индивидуальный музыкальный вкус. 

Когда я учился в школе, разговоры о политике казались нам скучными, и они просто-напросто отсутствовали в дискурсе. За десять лет ситуация кардинально изменилась. Это не хорошо и не плохо, это данность. И мне кажется, этот протест — не просто банальный юношеский максимализм. 

Они выходят против того устройства жизни, которое установлено в стране, где их вынуждают лицемерить, смиряться или молчать, когда учитель отчитывает за опоздание на урок 
Я учился в старшей школе в конце нулевых, во время расцвета «неформалов»: готы, эмо, кислотники, рокеры, скины и другие. Я сам носил широкие штаны и футболки на два размера больше, чтобы позлить завуча и математичку. Посмотрите на сегодняшних подростков. Они одеты… обычно. Их протест никак не выражается внешне. Им не нужен протест ради протеста, им есть чем заняться — хотя бы в социальных сетях. Они просто хотят отстоять свое право на анонимность, на свободы, зафиксированные в конституции (кстати, многие школьники знакомы с этим документом), на объективность и откровенность, они хотят получать честные ответы на вопросы. Мне кажется, они хотят не разрушать, они хотят защищать и созидать. 

И я думаю, что подростки выходят на митинги не столько против власти, сколько за себя. Они выходят против того устройства жизни, которое установлено в стране, где их вынуждают лицемерить, смиряться или молчать, когда учитель отчитывает за опоздание на урок. Другой вопрос: кто поведет этот протестный импульс и в какую сторону. 

В любом случае процесс сдерживания и насильственного закрепления традиций искусственен. Сегодня подростков учат смирению, но в итоге смириться придется тем, кто учит. И пусть их сколько угодно называют другими, в итоге все равно правда, какая бы она ни была, останется за ними, потому что именно они определят будущее.

Правительство Чечни объявило тендер. Объект закупки: шашлык-машлык

Роскомнадзор заблокировал Google.com