как попался политрук

Заместитель Шойгу Андрей Картаполов отвечает за военно-политическое управление Вооруженных Сил Российской Федерации. Он строит храмы, руководит Юнармией. Учит нас как надо Родину любить, сохраняя духовные скрепы. Именно он координировал похищение нашего коллеги. Теперь он идёт на выборы в Госдуму от Единой России.

Аварийный «Союз» приземлился в Казахстане

Спускаемый аппарат корабля «Союз» с космонавтом и  астронавтом на  борту приземлился в Казахстане, сообщил 
«Интерфаксу» источник в  органах воздушного поиска и спасения.

«Есть посадка», — сказал источник.

Авария произошла при запуске космического корабля «Союз» с  «Байконура» спустя две минуты после старта.

В  четверг международная экспедиция на  российском пилотируемом корабле «Союз МС-10» отправилась с космодрома Байконур на  МКС. В  составе экипажа астронавт НАСА Ник Хейг и космонавт «Роскосмоса» Алексей Овчинин.

При запуске корабля произошла авария.

 Среди моих коллег и родственников ВНЕЗАПНО оказались люди поддерживающие войну с Украиной. Попытка убедить их в том, что НАТО не собиралось нападать на РФ или что среди хохлов нет полков бандеровцев/нацистов, пытающих за использование русского языка, стопорилась об вопрос "А зачем  тогда было бы вводить войска в Украину?". Довод про "старый дед поехал кукухой" просто игнорировался. И вот сегодня, катаясь по рабочим вопросам увидел запись выступления Шульман, на котором ей задали подобный вопрос. Видео выступления скину ниже, а тут скопипащу выдержку из её ответа:

 Зачем, как вы думаете, это гаранту нашей Конституции?

 Е. Шульман
 Над этим вопросом многие будут размышлять и дадут много ответов. Все они будут выглядеть логично. У меня, естественно, есть своя версия, которая совершенно не претендует на то, чтобы быть истинной. Но раз мы с вами так замечательно беседуем, я с вами ею поделюсь.

 Для того чтобы остановить время. Попробую объяснить, что имеется в виду.
 Я думаю, что те процессы, в том числе процессы трансформации ценностей, трансформации общественных взглядов, общественного мнения, которые мы наблюдали, были истинными. Я думаю, что мы не находились в плену иллюзий, когда говорили о том, что в обществе снижается насилие, снижается преступность; что новые поколения имеют другую ценностную картину; что компьютерные игры снижают насилие, а не повышают его; что вообще и насильственные преступления, и потребление крепкого алкоголя снижаются тем выраженнее, чем моложе страта, которую мы исследуем; имперская ностальгия уходит в прошлое.
 А теперь переверните эту картину и представьте себя по другую сторону. Вот вы сидите и смотрите, как песок времени утекает у вас сквозь пальцы. Вам неизбежно наследуют — давайте говорить их языком — предатели. Ваши дети — предатели. Они не разделяют вашего взгляда на жизнь, они не разделяют ваш взгляд на мир, они не видят того, что вы видите так ясно. Вы последний защитник крепости. Они сдадут ее врагу, потому что они даже не считают его врагом. И сколько вы ни пытаетесь их как-то в этом убедить, они все равно не считают.

 Многочисленная культурная публика сидит вокруг вас на безопасном расстоянии и смотрит, и говорит: «Ну давай, давай, мы подождем. Как ты помрешь, мы придем. Симпатии будущего на нашей стороне. Кумиры молодежи мы, а не ты. А ты сиди, пока сиди, чего нет. Мы не будем брать Кремль штурмом, просто подождем».
 Год проходит, другой, третий. Все так же точно и продолжается. Одновременно хорошо, у вас в голове геополитика, соседняя страна вас беспокоит. Гондурас тревожит. Гондурас как-то разросся, совсем сильно тревожит. И вы понимаете, что еще немножко, еще чуть-чуть и все. И ваше историческое время завершится. Ваше окошко закроется. Вам скажут: «Ну, все, слезай. Сейчас придут следующие». А эти следующие неприемлемы для вас. Они никуда совершенно не годятся, с вашей точки зрения, они все погубят, все развалят.

 «Он разобьет священные сосуды, он грязь елеем царским напоит, он расточит. А по какому праву?» Перечтите это. И представьте, что это не про деньги. Вас охватит ужас. Это ненависть к наследнику, вообще ненависть к живым за то, что им жить. «Мне время тлеть, тебе цвести». Человек разумный принимает это. Ласкает милого младенца, понимая, что «Да, мне время тлеть, а тебе процветать».
Но если вы устроены немножко по-другому и у вас есть в руках большой ресурс, вы можете сделать такую штуку. Вы можете на эти все грядущие поколения опрокинуть большую бетонную плиту, которая придавит их навсегда, по крайней мере, на обозримую перспективу. И того будущего, которое они хотели, у них не будет. А будет по-вашему, даже если вас уже в живых не останется. Потому что вы устроите такое здесь, вот это вот.

Лавров заявил, что нападки на личность Сталина — это атака на историю России и итоги Второй мировой.

Глава МИД уверяет, что сваливание в кучу поступков вождя до, вовремя, после войны — это часть атаки на наше прошлое. 

«Хрюкают здесь, ползают и гадят»

Замдекана МГУ назвала активистов университета «западными либерастами»

 «Инициативная группа МГУ» опубликовала в своей группе в Facebook запись, на которой, как утверждают сами активисты, заместитель декана факультета фундаментальной физико-химической инженерии МГУ называет их «западными либерастами». На пост обратила внимание «Медиазона».

  «Вы слышали про „Инициативную группу“? <…> А вы почитайте про них. Как они ректора матом кроют. <…> Задницу поднимите, почитайте, что они вытворяют в университете. Они ногой дверь открывают. Они, так сказать, против страны, против университета, против любого начинания, которое на пользу стране. Это западные либерасты. Понимаете? Которых подкармливает запад. Им там дают какие-то крохи, объедки какие-то. И вот они за эти объедки хрюкают здесь, ползают и гадят постоянно», — говорит на записи женщина.

  В начале записи она призывает написать комментарий на странице активиста Ивана Шматина и тем самым подключиться к «борьбе» против него. В декабре 2020 года деканат заставил молодого человека написать объяснительную за пост в соцсети «ВКонтакте», в котором говорилось об отсутствии практикумов на одном из курсов. 

Как спецназ Северной Кореи чуть не убил президента Южной

В июле 1953 года перемирие поставило на паузу Корейскую войну. Граница между коммунистическим Севером и капиталистическим Югом была проложена по 38-й параллели. Предполагалось, что полоса земли вдоль границы шириной 4 километра станет нейтральной демилитаризованной зоной. Эти планы были перечеркнуты попытками обоих режимов объединить полуостров под своей властью или хотя бы получить под контроль чуть больше территории.

Формальный повод для агрессии лидеру северян Ким Ир Сену дало нарушение Южной Кореей договора о прекращении огня — размещение американских ядерных ракет и пушек для стрельбы ядерными снарядами. Но настоящей причиной обострения была временная слабость соседа. Шла война во Вьетнаме, где вместе с Соединенными Штатами увяз 47-тысячный контингент южнокорейской армии, включавший всех опытных офицеров. Внутри страну сотрясали протесты против восстановления дипломатических отношений с недавним угнетателем — Японией. Корея была японской колонией 35 лет с 1910 по 1945 г.

Стратегия Северной Кореи предполагала развал противника. Чтобы поднять народное восстание по ту сторону границы, среди южан пропагандируются идеи Чучхе. Коммунисты сбрасывают 14 миллионов листовок, через морское побережье и горы посылают агентов, создают на чужой территории свои подпольные ячейки.

В 1967 году в «демилитаризованной зоне» регулярно происходят перестрелки и диверсии, гибнут солдаты с обеих сторон. 1968-й начинается с рейда спецназа КНДР на «Голубой дом» — особняк президента Южной Кореи Пак Чон Хи в Сеуле.

Роковая оплошность

Приказ убить Пак Чон Хи получает «Отряд 124». В лучшее подразделение северокорейского спецназа входит 31 офицер. Все они прошли жесткую двухлетнюю подготовку, включающую занятия по инфильтрации, навигации, парашютированию, плаванию, ножевому бою, выживанию в снегу на больших высотах и маскировке рядом с истлевшими телами в могилах. Марш-броски с 30-килограммовыми рюкзаками были настолько тяжелыми, что из-за обморожения случались ампутации пальцев и ног.

Последние две недели перед рейдом северяне тренировались в полноразмерном макете «Голубого дома». Изучали систему блокпостов, пути подхода и отхода, сектора обстрела. Каждый боец получил два комплекта южнокорейской военной формы, был вооружен пистолетом, автоматом ППС-43 и восемью гранатами.

Ночью 17 января 1968 года бойцы «Отряд 124» перерезали проволочное заграждение в демилитаризованной зоне и проникли на юг. Сегодня по этому маршруту в Сеул водят туристов, но той зимой горная тропа напоминала ледяной ад. Спецназовцы шли ночами, а через двое суток разбили на горе Симбонг лагерь для обогрева. Там на дневку наткнулись четверо лесорубов — братья Ву.

Что делать с нежелательными свидетелями? Элитные убийцы КНДР были обмануты своими политруками. На родине их убеждали, что простые южнокорейцы мечтают о свержении диктатора Пак Чон Хи и воссоединении с северными братьями. Лесорубам прочитали лекцию о светлом коммунистическом будущем, взяли с них честное слово о неразглашении и … отпустили.

Братья Ву через два часа спустились с гор и немедленно обратились в полицию. В Сеуле объявили высшую степень боевой готовности, в город перебросили танковую бригаду и десантный корпус. Посты на улицах были удвоены.

Чхонвадэ («Голубой дом») —официальная резиденция президента Южной Кореи. Фото: Official website of the Republic of Korea, 2017 год

Бой за «Голубой дом»

Инфильтрация в Сеул прошла без сложностей. Группами по 2—3 человека диверсанты проникли в город и собрались вместе в буддистском храме неподалеку от резиденции. Лейтенанту Ким Син-джо тогда было 27 лет. Позже он будет вспоминать, как сильно был удивлен картинами буржуазной жизни: числом машин, высотными домами, сверканием рекламы.

Из-за усиления блок-постов атака на «Голубой дом» с нескольких сторон, как предполагал план, стала невозможной. Поэтому «Отряд 124» пошел ва-банк. Бойцы надели форму со знаками различия 26-й южнокорейской дивизии и построились в колонну, изображая взвод в патруле.

Всего 95 метров отделяли спецназ от цели, когда он был остановлен на последнем контрольно-пропускном пункте перед входом в президентский особняк. Начальник полицейского участка сектора Чои Гью Сик с помощником вышли проверить документы. Они обратили внимание на нестандартную модель ботинок стоявших перед ними солдат и вспомнили, что 26-я дивизия в это время должна была сторожить границу. Услышав неуверенные ответы на вопросы, потянулись за пистолетами. В этот момент к посту подъехали два городских автобуса. В их окна полетели гранаты, полицейские были застрелены на месте.

Взвыли сирены. На помощь к часовым прибежал взвод южнокорейских солдат. Плотный бой продолжался минут 7—8. В попавшем под перекрестный огонь автобусе погибли два десятка людей. Когда против диверсантов двинули танк, они рассеялись по улицам. Северяне пытались раздобыть гражданскую одежду в магазинах, перестрелки вспыхивали по всему Сеулу.

Травля

Выжившие в городском бою участники «Отряда 124» пошли по лесам и горам в сторону Северной Кореи — их ловили еще неделю. Уничтожали по наводке крестьян, при попытках достать еду, находили по дыму костров. Фотографии изорванных пулями тел публиковали в газетах.

Спецназ не сдавался без боя. По максимальной оценке, за время охоты были убиты свыше сорока южнокорейских военных. При попытке задержания в демилитаризованной зоне погибли трое американских солдат.

Один из северян был взят живым и умудрился спрятать в одежде гранату. Он дернул чеку и убил себя во время допроса, который проводил лично директор Национальной полиции Кореи — чиновника сильно ранило.

Пересек границу Северной Кореи один лейтенант Парк Дже-юнг. Он получил высшие ордена, звание генерала и вырос до заместителя министра обороны КНДР.

В плен врагу сдался только Ким Син-джо — закопал снаряжение и вышел с поднятыми руками. «Меня послали перерезать горло президенту Пак Чон Хи!» — заявил лейтенант на следствии. Большая часть подробностей рейда на «Голубой дом» известна с его слов. Экспертиза установила, что оружие Кима не стреляло, а все гранаты остались в подсумках. Он был освобожден по амнистии, получил гражданство Южной Кореи и в 1997 году стал протестантским священником. Считается, что родителей перебежчика в Северной Корее расстреляли.

Нападение не удалось, но Южная Корея была шокирована. Несмотря на плотную оборону демилитаризованной зоны, километры минных полей, американский контингент и повышенные меры безопасности в стране, диверсанты подошли менее чем на 100 метров к президентской резиденции. Погибли случайные прохожие, погибли дети. Завертелись жернова — министерство обороны и разведка начали подготовку операции возмездия. Над полуостровом снова нависла угроза большой войны.

Что было дальше

Загнанные в средневековье россияне попросили Путина их расстрелять

Один день из беспросветной жизни села, отправившего президенту дикое письмо.

Света нет, но вы держитесь! Жители поселения Еремково Тверской области после сильного урагана почти месяц назад остались без электричества. Летали теплицы с огородов, покосились бетонные столбы, свисали оголенные провода...

Так как никто не умер, то Москва об этом ЧП районного масштаба и не узнала бы. Если бы не коллективное письмо отчаявшихся жителей в Администрацию Президента РФ.

Не дождавшись нормального ремонта линий электропередачи, устав жить в кромешной тьме, люди попросили власть их «расстрелять и закопать». «Нечего нас мучить! Заранее благодарные вам, жители села Еремково» — послание пронизано такой горестной безысходностью, что хочется немедленно бросить все и ехать спасать бедолаг.

Народ больше не безмолвствует. Народ просит его расстрелять.

Как на самом деле живет уставшая терпеть русская деревня, выяснял спецкор «МК».

Утонувшие во тьме

Нет электричества — не работает водокачка. Не работает водокачка — нет воды в колонках. Нет воды в колонках — нет воды вообще.

Воду для питья берут из ближайшего озера, в озере же полощут белье, взамен домашних туалетов в отсутствие канализации готовятся расконсервировать сортиры в огородах...

Вслед за отключением электроэнергии становятся абсолютно бесполезными большинство современных благ — посудомойка, стиральная машина, телевизор, холодильник, даже обычный электрочайник...

Все — кроме дышащей огнем русской печи.

Здешнее озеро, укутанное туманом, так и просится на картину художника. Но полоскать в нем белье в конце ноября удовольствие, скажем честно, сомнительное... А что еще остается делать?

Не работают без подзарядки сотовые телефоны. Да и сеть ловит не везде.

...Первая и единственная электричка в Еремково приходит из Бологого в 10.19. Два одиноких вагона местные прозвали «подкидышами». Раньше сюда шли целых четыре поезда в разное время, так как это довольно крупный железнодорожный узел, товарняки здесь носятся в изобилии, только вот пассажирские отменили. Говорят, что скоро отменят и эту, последнюю электричку, не потому, что нет спроса, просто отменят и все.

Две пенсионерки на соседнем сиденье увлеченно горюют о своей тяжелой доле: «Хоть бы меня в Дом престарелых сдали, надоело так жить», — из разговора понимаю, что старушки ездили в единственную во всей округе больницу в городке со странным названием Удомля.

Собственно говоря, Еремково, хоть и выглядит как зажиточное, справное село, по документам никакая не деревня у черта на куличках.

С недавних пор это часть администра­тивно-территориальной единицы округа Удомля. То есть как бы некоторым образом и город...

Но ни в Еремково, ни в Удомле, которая совершенно точно имеет городской статус, до сих пор не существует централизованного газоснабжения. Его обещают провести только в 2034 году.

Окончательный абсурд ситуации заключается в том, что оба этих населенных пункта находятся по соседству с работающими на полную мощность четырьмя блоками Калининской АЭС. От Еремково до атомной станции 13 километров по прямой.

Словно в диком Средневековье электрики с зажженными факелами (я думала, это шутка, но как заверяли меня местные, техническое оснащение службы в их районе оставляет желать лучшего) бродят по лесу и ищут обрывы электропередачи...

Из новостей в местной газете — один из электриков умер во время смены, «скорую» вызвали, но сквозь чащу она не продралась.

«Куда ехать, мы утонули в темноте», — кричал в сентябре водитель «скорой помощи», который никак не мог найти наш дом, где истекала кровью моя пожилая мама, она упала и сильно поранилась. Притом что это произошло еще до урагана — но фонарей на улице у нас и раньше не было, тогда хотя бы был свет в домах», — не может сдержать возмущения местная жительница, учительница русского языка Любовь Петрова. Именно она по просьбе земляков сформулировала письмо в Москву и собрала под ним подписи. Маму Любови Александровны, к счастью, удалось спасти.

Прочитав послание, лично у меня в душе остается не обида, не недоумение, не жалость, а злость. «Когда мэр Удомли Рем Аркадиевич Рихтер все-таки доехал до нашего Еремково посмотреть работу электриков, мы начали требовать с него объяснений, а он даже не пожелал с ними разговаривать», — возмущаются женщины. — Развернулся и пошел прочь, а мы кричали ему в спину те же самые горькие слова, что написали потом в Москву: «Что вы хотите? Чтобы нас расстреляли и закопали?»

Старая водокачка. Деньги на новую жители собрали, но они куда-то пропали.

Отработанный материал

Сквозь окошко Дома культуры пробивается сумрачный полдень, внутри самой большой комнаты — лавки для зрителей и импровизированная сцена, занавешенная ветхим занавесом, в помещение набились и стар и млад, если честно, не ожидала такой гражданской активности.

Видимо, наболело. «Сразу после урагана света у нас не было пять суток, а в соседнем селе — семь, потом свет вроде бы ненадолго дали, а теперь его опять почти все время нет. Просто откровенно издеваются», — рубит сплеча боевая 70-летняя Вера Валерьевна Пивоварова. Бывший старший диспетчер на автобазе, переехала сюда с мужем из Ленинградской области четверть века назад в лихих 90-х. Думали — свежий воздух, здоровая пища, подальше от политики... Не думали, что и тут придется воевать.

В Доме культуры располагается кабинет местной администрации. На двери висит внушительный замок. Единственная представительница власти на данный момент, ведущий специалист по имени Лена взяла отгул по семейным обстоятельствам. Как утверждают местные, это произошло после того, как ее поставили перед фактом — к нам едет московский журналист.

Люди говорят то поодиночке, то все вместе. Я не успеваю записывать их имена. Поэтому конспектирую события и беды.

Согласно последней переписи населения 2002 года, в Еремково проживали 269 человек. 124 мужчины и 145 представительниц слабого пола. Теперь намного меньше, конечно. Молодые бегут. Пенсионеры остаются. Им бежать некуда. Но они для власти, увы, отработанный материал. Их массовых протестов в рамках отдельного селения не боятся.

После урагана чиновники порекомендовали купить в каждый дом за свой счет электрогенератор «всего» за 16 тысяч рублей, чтобы впредь не зависеть от природных катаклизмов. Фонарь на улице в ближайшем будущем не обещали — для его приобретения нужно сперва провести государственный тендер.

С водой те же проблемы. Старая водокачка такая старая, что даже когда электричество починят, может крякнуться в любой момент. И незадолго до этого администрация собрала с населения 80 тысяч рублей на новую водокачку, выдали расписку о переданных деньгах и... ничего. Ни денег, ни воды. «Мы жаловались в прокуратуру о том, что собранные средства куда-то исчезли, но нам ответили очередными отписками», — продолжает энергичная Вера Пивоварова.

Если честно, Еремково еще повезло. Соседняя с ними деревня Новково, где в советские времена работал завод по переработке льна, вообще снята со всех балансов ЖКХ. Завод разорился, про него забыли. А люди остались. Там так же нет света. Хотя, как и положено, присылают счета за электричество и квитанции на вывоз мусор даже давно умершим сельчанам.

Когда четыре года назад в рамках оптимизации несколько десятков здешних населенных пунктов объединили в единую территориальную единицу, то фактически лишили население самоуправления на местах. «Прежний глава сельсовета в Еремково хотя бы знал, что если он не решит нашу насущную проблему, то мы с него живого не слезем, а сейчас новое начальство мы и не видим», — возмущается еще одна жительница Лариса Теодоровна Линкер.

Некоторое время назад муниципальные депутаты попросили районную администрацию рассчитать, сколько нужно средств для того, чтобы хотя бы поддержать в должном состоянии еще работающую инфраструктуру, оказалось, что примерно... 500 миллионов рублей в год. При общем бюджете района в 800 миллионов.

Так как света нет, то и вода ни из одной колонки не качается.

Люди третьего класса

Ураган, унесший электричество, стал последней каплей развернувшегося над Еремково апокалипсиса.

Пару лет назад здесь закрыли единственную школу, накануне получившую областной грант в миллион рублей как одна из лучших сельских школ области. Школа попала под нож, так как нужно было отчитаться перед Москвой за количество оптимизированных учебных заведений по региону.

«Нам говорили — еще одна, последняя жертва, и все будет хорошо, только уговорите десятиклассников забрать документы и идти в ПТУ и вам сохранят средние классы. Потом ампутировали девятые и восьмые, затем седьмые, шестые, пятые... Осталась только начальная. Но вскоре не стало и ее. Всех учителей тоже сократили, сказали, слишком много получаем», — горюют педагоги.

В среднем зарплата одного педагога, кстати, составляла примерно 10 тысяч рублей в месяц. Сейчас из Еремково в день курсирует туда-сюда четыре автобуса со школьниками, которых возят на уроки в разные населенные пункты. В каждом автобусе водитель и сопровождающий. Безопасность движения контролирует система ГЛОНАСС. Так что учить детей на стороне получается еще дороже... Но своей школы, которой можно было бы гордиться, берущей начало с 1887 года еще с церковно-приходской, в Еремково больше нет.

Зато есть фельдшерский пункт вместо старой земской больницы, помещение не отапливается, осенью там нулевая температура, зимой минусовая.

Выездной медперсонал из райцентра принимает не каждый день. Когда принимает — выписывает направления дальше, в Удомлю. «У меня мужа проверяли на онкологию в марте и сказали, что все хорошо, а в мае он уже умер от четвертой стадии. Как такое могли проглядеть, когда там места свободного не было от метастазов», — не может прийти в себя одна из сельчанок.

В октябре в районе появились на свет 23 новорожденных. Ушли 56 человек.

Те, кто пока тащит ноги, живет в основном за счет огородов, в магазинах ничего, кроме сладкого на праздники и хлеба на каждый день, стараются не покупать. Пенсию экономят. Помогают детям. Платят кредиты.

Топят дровами. В бескрайних лесах разрешение на обработку делянок дает только лесничество. Телега дров стоит от 6,5 тысячи рублей. На сезон примерно нужно от трех до пяти телег. Если бабушку, а зимой здесь остаются в основном старушки, поймают с левой вязанкой дров, выпишут штраф намного больше ее пенсии.

Еремково состоит из двух частей. За ж/д путями, кстати, свет есть, там открыты два магазина, детский сад на 11 малышей, размещенный в здании бывшей школы; во второй части Еремково, где нет электричества, — жилые дома.

Обе половинки населенного пункта разделяет железнодорожный переезд, через который раньше проходил пешеходный переход в виде бетонных плит, проложенных над шпалами.

Как пишут жители, «…этот пешеходный переход пережил революцию, Великую Отечественную войну, но не смог выжить в современной России! Уничтожили! А новый не строят!».

Нынешней весной бетонные плиты действительно выковыряли из земли и бросили валяться рядом. Приезжала большая комиссия из РЖД, сказала, что по технике безопасности положено, чтобы люди ходили в обход аж за несколько сот метров, где автомобильный переезд.

Понятное дело, что где люди ходили, там и продолжают ходят, только теперь старые бабки, малые дети и мамаши с колясками ковыляют в темноте прямо через рельсы...

С автомобильными дорогами в Еремково и дальше тоже все плохо. Несмотря на жуткое качество покрытия, количество и размер выбоин, превышающих все возможные пределы по ГОСТу, автодорожники не хотят их ремонтировать, потому что по документам эти самые дороги «третьего класса».

У медсестры Галины Яковлевой, которая устроила мне авторалли по окрестностям, разбитая «шестерка» — другая машина не выдержит таких условий эксплуатации.

«Мы здесь, как и наши дороги, получается, тоже люди третьего класса», — горько заключает она.

Люди третьего класса — особая порода, привычная ко всему, зная, что им никто не поможет, переживают стоически ураганы, играют в подкидного дурачка долгими темными вечерами, варят щи на печи и полощут белье в озере. «Когда становится совсем невмоготу, мы идем в Дом культуры и устраиваем себе праздник, вкусностей напечем, чаю в термосе согреем, — улыбается Вера Валерьевна Пивоварова. — Ставим отрывки из спектаклей, пляшем, поем, сами сделали себе костюмы».

Так как денег на покупку материала для платьев не было, здешним бабушкам, почти что бурановским, пришлось искать спонсора. Спонсор нашелся в последний момент.

На просьбу пенсионерок откликнулось руководство районного... морга, они дали певуньям на наряды 5 тысяч рублей.

На деревенском сходе в Доме культуры свет пробивался через единственное полуслепое окошко.

Да будет свет

34-летняя Анюта — местный почтальон. Хрупкий посланник между десятками сел района, пока еще сложно переплетенными общественными, финансовыми и личными связями. Разносит по деревням почту, письма, газеты, пенсию. Карточек у здешних пенсионеров нет, но это и неважно, так как банкомат все равно в Удомле. Телефоны бабушки оплачивают так: приходят на почту и просят начальника через Интернет положить им на номер сто рублей.

В день Анюте приходится топать больше десяти километров. Сейчас, пока еще не выпал снег, на велосипеде. А потом — никак, в валенках. Зато она очень стройная.

Удивительное дело, но работа почтальона, оказывается, оценивается почти вдвое меньше прожиточного минимума, положенного в области. Сейчас этот минимум составляет 11 555, 44 копейки, а Аня получат около 7. Когда я спрашиваю, почему так, Аня не знает. Работой она дорожит. Потому и рассказывает про нее только хорошее. Другой работы в округе нет.

Половину, а то и меньше прожиточного минимума получают и многие другие работники сельской местности в России, те же медсестры, продавцы, деятели культуры. Четыре, шесть, восемь тысяч. Удивительно, как они все еще только не умерли — видно, земля не дает, кормит.

Только здешним пенсионеркам терять нечего. Они свой долг родине уже отдали. 70-летняя Вера Пивоварова решительно набирает местных энергетиков и собирается опять ругаться.

«Когда дадите свет?» — строго спрашивает она. На том конце трубки отвечают, что работы ведутся.

За час до этого мы с Галиной Яковлевой на ее «шестерке» исколесив всю округу, ни одной бригады электриков не увидели.

«Что же вы нам раньше не сказали, что у вас там корреспондент приехал? После трех свет дадим», — трубку повесили.

Все в радостном ожидании. Так в детстве ждешь прихода Нового года. На часах четыре вечера... Пять. На расстоянии вытянутой руки не видно уже ни зги.

Половина шестого. Страшные тени ползут по стене.

Нащупываю дверь в туалет и больно ударяюсь головой о притолоку, на улице грохаюсь в грязную лужу, ослепленная встречными фарами — хорошо, что не под колеса... Едва успеваю заметить свесившийся с дерева провод.

Неподалеку от железнодорожной станции телефон наконец поймал сеть. Я позвонила в местный МЧС и спросила, когда закончится это безобразие. Ведь люди же страдают.

«Девушка, у нас был ураган, ураган, понимаете?! Что вы хотите, чтобы после стихийного бедствия им сразу дали свет?» — раздраженно произносит дежурная на коммутаторе в районном МЧС. Чувствуется, что ее задолбали этими звонками.

«Так ураган-то был в октябре, сколько времени прошло», — недоумеваю я. — Как людям выживать в таких условиях?»

«Это не к нам. Могу сказать, что в десять вечера свет сегодня должны дать. Но завтра с утра его опять отключат. И так пока не сделают до конца».

Зажмурившись от тусклых ламп в вагоне электрички, я понимаю, как на самом деле мало надо человеку для счастья.

...Вспоминаю сирийский город Алеппо после боев, только что высвобожденный от банд террористов. Боевики перебили водопровод и пытались совершить теракт в энергосистеме. Работал генератор, электричество восстановили. А чистую воду российские военные в гигантских цистернах по часам возили в каждый квартал города и терпеливо ждали, пока все жители не наберут свои ведра.

И понимаю, что в этом случае должна гордиться своей страной, и не могу. Потому что селение Еремково в Тверской области по-прежнему ждет... Расстрела?

КОММЕНТАРИЙ ВЛАСТЕЙ

Рем РИХТЕР, глава Удомельского городского округа:

«Я не отрицаю проблем на деревне. Они везде примерно одинаковые. Села становятся меньше, работы нет, бизнес туда не идет. Многие вопросы, например, по ремонту дорог, мы пытаемся решить, но они требуют дополнительного финансирования. Несанкционированный пешеходный переход в Еремково убрали не власти, а РЖД.

По поводу отключения света. После ураганного ветра идет ремонт на линиях, устраняются дефекты там, где были обрывы, а так как в целом везде присутствует сильная изношенность электросетей, это делается не так быстро, как хотелось бы жителям.

Усиленные ремонтные работы планируется завершить к 22 декабря.

Вы не очень правильно сделали, что встречались на народном сходе без представителей администрации — мы общаемся с людьми, знаем их проблемы и готовы всегда выслушать и помочь».

Сурс

Вчера у меня умер брат...

Полиция считает одиночные пикеты нарушением, посколько они «объединены общей идеей, а значит одно мероприятие»

Полиция составила протоколы на координаторов «Открытой России» Татьяну Усманову и Алину Данилину за одиночные пикеты по статье об участии в несогласованной акции. Об этом сообщает "Медуза".

При этом полиция объяснила, что пикеты были объединены общей идеей, поэтому их можно считать за одно мероприятие, а оно, в свою очередь, требует согласования.

Напомним, Усманову и Данилину задержали 1 июня у здания ГУ МВД по Москве во время пикетов в поддержку арестованного журналиста и муниципального депутата Ильи Азара. Участники акции требовали в срочном порядке рассмотреть апелляцию на арест Азара, которого арестовали за одиночный пикет в поддержку создателя паблика «Омбудсмен полиции» Владимира Воронцова.

Всего у здания МВД на Петровке 1 июня были задержаны более 30 человек, в том числе журналисты Александр Плющев, Татьяна Фельгенгауэр и Наталья Демина, муниципальные депутаты Юлия Галямина, Сергей Цукасов и Елена Русакова, а также бывший фигурант «московского дела» Самариддин Раджабов. Всех их уже отпустили из отделов полиции.