женщину оставили у подъезда

В аэропорту Кабула — паника

Тысячи людей бегут из захваченной талибами столицы Афганистана, буквально штурмуя самолёты. 

Сам аэропорт находится под обстрелом, о чем сообщают дип. представители США

Некоторые попытались бежать из страны на шасси американского военного самолета, но *вы сами понимаете что ничего не выйдет*

В аэропорту застряло несколько беларусов (они то там что делали?), благо их спас украинский самолет, который был в Кабуле.

Тем временем пресс-секретарь МИД Беларуси посоветовал застрявшим в Афганистане гражданам обращаться за помощью в посольство... в Таджикистане.

Как я пережил осаду Мариуполя

24.02Проснулся от нескольких взрывов, в городском телеграме подвердили, что слышали во всех районах города, но места назвать никто не смог. Утром с мамой пошли и закупили 30 литров разливной питьевой воды и продукты в сильпо, атб и грации.

Позже начались обстрелы Восточного, потом Ленинградского, но все еще далеко от меня. Вышел Элден Ринг и я отвлекся на него.

Первые пару дней спал в своей комнате, окна которой выходят в сторону Восточного, потом взял матрас и перетащил его в зал, подальше от окон, за стеной.

Где-то в эти же дни отключили отопление, мы включали газ на кухне и грели квартиру, температура была сносная.

2.03 В подвал дома, где проходила труба холодной воды попал снаряд, разрушив трубу и затопив подвал. Отключилось и электричество. Удалось вызвать коммунальщиков, чтобы перекрыли воду и откачали воду из подвала. Земля от взрыва подпрыгнула так, что разломила мне раму на 6 этаже, оторвала отлив, разбились два стекла в разных стеклопакетах. Оптимистично заклеил раму самоклейкой. Включили электричество и через пару часов оно пропало во всем районе вместе со связью.

PS Пара картинок теряют ориентацию, но они кликабельны и там выглядят норм.

4.03 В середине дня заехал друг, сказал, что объявлена эвакуация с хлебозавода в 10 минутах ходьбы от меня, он уже отправил на автобусе свою маму, брата, девушку, тетю и племянницу и на машине поехал за дедушкой и бабушкой. Обещали еще один автобус через час.

Мой туристический рюкзак уже был почти упакован, внутри лежали документы, деньги, старенький ноутбук, 2 пары теплых носков, 2 пары легких, одна футболка с длинными рукавами, одна с короткими, органайзер с проводами, две банки на 10Ач и налобник на 18650.

Мама до этого момента не верила, что происходит что-то серьезное и не была готова к эвакуации. Накидала разных вещей в два рюкзака, одежда, банка на 10Ач и банка на сменных 18650, почти весь второй рюкзак заняла еда для кошки.

На мне - подштаники и зимние штаны, водолазка, свитер и зимняя куртка. Из обуви только зимние ботинки.

Своей переноски для кошки у меня не было, но лежала собранная переноска, взятая у брата. Путем агрессивной борьбы и немалой крови с моей стороны кошка была засунута в переноску и мы поехали в квартиру друга на хлебозаводе ждать автобус.

Автобуса не было и мы улеглись спать у него в зале, 5 взрослых на 2 матраса.

Утром побежал в полицейский участок узнать про эвакуацию, оказалось, что полиции там уже нет, а военные сказали, что вчера было 2 автобуса и больше не будет.

Сбегал домой, собрал все 18650, о которых вспомнил, забрал еду и всякие мелочи, вернулся к хлебозаводу, 5 взрослых с кучей еды и вещами запаковались в славуту и поехали с другими автомобилистами на пост-мост, где нас развернули военные, дальше пришлось пересекать речку окольными путями. Доехали до места расселения эвакуированных, в общаге мест уже не было, но друг втихую заселил деда и бабушку к остальной семье, в итоге 8 человек на две маленьких студенческие комнаты.

Меня с мамой он подвез в центр города, в квартиру брата, где он жил с женой, 3.5летним сыном и 8месячной дочкой в трехкомнатной квартире, одна из жилых комнат была в качестве склада детских вещей/рабочего кабинета брата.

Ситуация в квартире схожая - нет воды, света, отопления, связи. Мы привезли 12 литров питьевой воды и у них еще было несколько баклашек по 5-6л. Все продукты держали на лоджии с открытыми окнами, так как в холодильнике уже не было смысла. На газу в первую очередь готовили полуфабрикаты из морозилки.

Напротив дома - Новоселовка, в ней было 2 общедоступных колодца, один в заброшенном доме, другой рядом с жилым домом пожилой женщины, которая разрешила многотысячному жилому району набирать у нее воду. Минут в 15 ходьбы было еще 2 колодца на улице и один в церкви, но там давали набирать по баклашке на человека. Воду кипятили, с 3.5 литров последние поллитра сливались в унитаз из-за сильного осадка.

6.03 прямо перед ужином пропал газ, греть квартиру нечем, температура начала падать, по приезду была 17 градусов, к концу проживания там упала до 6 градусов.

В один из следующих дней к нам заезжают родители жены брата, с водой, едой и теплыми одеялами. Я переезжаю к маме на снятую спинку от дивана, 2 человека на 70-80см ширины, родители вдвоем на диван.

Ночью падают мощные бомбы на Новоселовку, на лоджии выбивает раму, она остается висеть на 2 точках, но полностью теряет способность к теплоизоляции, выбивает большое стекло между лоджией и спальней. Ночью быстро заколачиваем картонками и скотчем. Выбивает одно из трех стекол в зале, тоже забиваем картоном.

Утром отдираем линолеум с лоджии, забиваем его снаружи вместо окна спальни, внутри прибиваем ватное одеяло. Остаток линолеума прибиваем в зале.

Обнаруживаем, что на кухонном окне и в последней комнате полопалась силуминовая фурнитура и окна не закрываются. Используем саморезы и фиксируем окна кое-как, потом заклеиваем скотчем.

Продолжаем утро, выходим с мамой на улицу, по всему двору уже установлены мангалы, костры между кирпичей и другие конструкции для приготовления еды. Двор очень дружный, потому без проблем организовываются места на 5-6 кастрюль, мужики с топорами и пилами режут доски и деревья, народ собирает сухостой, готовят еду.

Раз в 15-20 минут слышно самолет, все бегут в подъезды или подвалы, ждут взрыва бомб и возвращаются к кострам. Такая процедура будет повторяться до конца.

Бомбардировки практически не прекращаются, ночью с 2 часов и до вечера, вечером немного стихают и возобновляются в 2-3 часа ночи.

На следующий день выпадает снег, сухостой уже не собрать, но народ пользуется собранными до этого дровами и начинает ломать мебель из ДСП. Зато снег идет во всякие емкости ради питьевой воды.

09.03 во время обеда бомба попадает прямо в 14этажку рядом с домом, мы с братом и соседом-медиком бежим на улицу для оказания первой помощи. Через один подъезд у мужчины рука висит на лоскуте кожи, но люди молодцы, уже ремнем остановили кровотечение, брат с соседом остаются, меняют ремень на нормальный жгут и накладывают повязку, я же бегу дальше, в соседнем доме у мужчины сквозное ранение икры, но тоже уже ремнем пережато и повязка наложена, встречаю двух парней, которые тоже оказывают помощь. Кому-то из соседей удается поймать полицию и передать через них вызов в скорую. Мужику руку спасли, но без сустава она сгибаться не будет. По словам полицейского еще 4 мертвых(среди которых жена второго мужика) 

Оставшиеся будни проходят примерно по одному и тому-же расписанию - с 2 до 6 бомбардировки с попытками поспать, подъем, завтрак с костра или при сильных обстрелах - бутерброды, при необходимости - идем с братом за водой к колодцу. Выясняем, что рядом с колодцем и жилым домом упала одна из тех мощных бомб, дом больше не жилой, судьба доброй старушки, которая помогла всему району - неизвестна, подъемный механизм колодца разрушен, вода перешла в разряд технической. Люди идут на другой колодец, очереди по 50-60 человек постоянно.

Из окон наблюдаем столпы дыма везде от АС-2 до Порт-Сити и 23жмр. А ведь там, по середине, первый центр с эвакуированными из соседних сел, в кинотеатре Савона и спортзале Терра-спорт.

Бомбардировками разрушают свежеотреставрированную школу №66, потом в соседнем здании сгорают несколько квартир, внутри заживо сгорают люди, так как к ним не удается получить доступ пожарным. Пожарная часть разбомблена, там жили семьи сотрудников ДСНС, машину водой заправляют из реки, но одной машины недостаточно, чтобы погасить пожар.

Все это время циркулируют слухи о гуманитарке и эвакуационной колонне на Запорожье, но ее нет, а официальную информацию взять неоткуда, так как радио уже российско-днрское.

15.03 у людей кончается терпение в ожидании помощи с зеленым коридором и больше половины машин у подъезда забивается битком и уезжает по предполагаемому маршруту коридора.

16.03 планирую встать в 6 утра и сразу бежать к другу, рассказать про эвакуацию на машинах. Но начинают сильно утюжить, загорается недогоревший ранее центральный рынок и ТЦ Елизавета, в 7 часов таки слегка стихает, добегаю до общаг, рассказываю информацию и бегу обратно. По пути уже во всю слышно стрелковое оружие в центре.

Тут в первые дни войны хозяин магазинов "Дешевле, чем в интернете" раздавал одежду и одеяла нуждающимся

Дом связи, одна из основных остановок в городе

5ый корпус ПГТУ

Мед.центр Адастра, прямо за ним видно корпус общаги

Воронка от бомбы, подземный переход

Пару дней назад это здание было целое, хотя и отмародеренное. Центр помощи ОСМД.

Трупы не фоткал, тела лежали по всему центру.

Прихожу домой и из окна замечаю танк, стоящий прямо напротив нашего дома в Новоселовке. Брат звонит своему знакомому, который уже сделал две ходки из Мариуполя со своей семьей и он приезжает на ланосе за нами. В машину лезут - брат, его жена, я, наша мама, двое маленьких детей, две кошки(кошка брата далее путешествует в переноске, наша - в третьем рюкзаке, у меня на груди) и горы сумок, так как для детей, оказывается, нужна целая гора вещей, и мы едем из Мариуполя на ночевку в частный дом.

Бравая машинка преграждает путь могучему танку. (На самом деле нет, чел сдавал задним ходом и промазал мимо мостика, через 10 минут человек 8 его вытащили и он уехал)

Отдельно стоит упомянуть мародерство в городе. Первым мне попался МЕТРО, следы мародеров были видны уже за километр, валялись витрины, гидравлические тележки, брошенные в грязи и куча людей с обычными тележками. Позже народ начнёт выносить из магазинов все подряд. Сначала страдают те, у кого не было ролетов, потом быдло с ломиками взломает и их. Самый эпичный мародер, которого я видел, тащил пустой холодильник для пива из магазина, хотя света не было уже почти неделю.

К концу моего пребывания в центре города не осталось ни одного целого магазина, кроме тех, у которых были мощные решетки на входе. В магазине рядом с подземным переходом вынесли всю быттехнику кроме стиральных машин. С первых дней была информация, что военные сами вскрывали магазины и пускали туда людей за продуктами и вещами, но я такого не видел.

17.03 утром нас подвозят на блокпост днр в сторону Мангуша по пути зеленого коридора. Мы выходим и начинаем идти пешком. Брату с детьми и женой везет и они сразу садятся на попутку, минивэн с детьми. Мы с мамой продолжаем идти пешком, проходим километров 6, ловим попутку, нам тоже везет - человек едет прямо на Бердянск.

В Мангуше мужик ходит вдоль очереди машин на блокпосту и раздает куски теплого батона, мы такого не ели уже почти 3 недели. Без понятия, где он взял свежий хлеб без электричества и газа. Проезжаем кучу блокпостов, весь вечер до полночи стоим на последнем блокпосте на въезде в Бердянск.

Нас в машине 5ро, подобрали еще двух женщин в Мангуше. Водитель едет в Крым, остальные надеются на Запорожье. В Бердянске до утра сидим в квартире у знакомой одной из женщин. Утром прощаемся и идем на встречу с остальной семьей. Кушаем, в этот момент в телеграме появляется информация, что сегодня будет эвакуация в 11 часов от спортцентра. Отправляем маму забить очередь.

Сами потихоньку собираемся, чтобы в 11 быть на месте. Звонит мама и говорит, что автобусы приехали раньше времени, и мужики, не смотря на приоритет женщин и детей ломанулись в автобусы, в итоге мест уже нет. Приезжаем туда, народ срётся, но от людей поступает идея составления списков на каждый автобус. Записываемся на 7 автобус из 9. Я с мамой иду ночевать в храм, расположенный неподалеку, брат с семьей едет к своей знакомой.

На следующий день объявляют, что эвакуационные автобусы будут через пару дней, оставляем свои вещи в храме и идем по всему Бердянску искать переноску, ни в одном магазине их нет.

20.03 пишут, что автобусы ночуют в Бердянске и эвакуация будет на следующий день, но автобусов будет всего 5.

21.03 Просыпаемся, к 11 идем на спорткомплекс, там уже сотни людей. Начинают подъезжать автобусы, 5 больших МАЗов и еще несколько школьных пазиков, которые взяли у местных сел. Относительно культурно загружаемся в пазик согласно списка, в итоге вместо 5 автобусов забиваются людьми и животными 11 и сотни легковых машин за нами.

Выезжаем и медленно едем по маршруту почти 10 часов. В Запорожье нас регистрируют, расселяют, кормят и тд, но это уже не интересно.

С 23.03 мы находимся в Черкассах, брату через центр распределения находят 2комнаты в 3х комнатной квартире, где живет парень, который свою семью и детей отправил за границу, а сам выехать не может.

Мы с мамой арендуем одну комнату в двухкомнатной квартире за 1900грн, временно

На днях на связь вышли родители жены брата, сказали что живы, но перешли в другую квартиру. В 5 утра позвонил друг, связь была никакая, единственное, что услышал - живой. Потом появилась новость, что по всему побережью глушат связь и будет только днровский феникс.

В результате войны мы лишились своей квартиры с видом на море, в которой семья жила примерно 40 лет, брат лишился недавно купленной 3х комнатной квартиры, состояние квартиры родителей жены неизвестно.

Фотка дома брата.

Помимо всего прочего я потерял прогресс к медальке за 7летнее пребывание на реакторе и свою пекарню, за которой я проводил почти всё свое время, остался только ноутбук с i3 и geforce 820M

Хз насчет тегов, просто решил рассказать че как, может и не утонет в песочнице рака политики

С помощью британских учёных практически полностью решена проблема йододефицита на Украине - хотите, чтобы дети были умными - лучше кормите жiнку

Насильственная депортация из Украины в РФ

24 марта Мариупольский горсовет сообщил в своем телеграм-канале о том, что российские войска принудительно вывозят жителей Мариуполя на территорию РФ. 

«Ґрати» проверили эту информацию. Мы связались с переводчицей и редакторкой Натальей Яворской.  Имя было изменено по ее просьбе из соображений безопасности близких, оставшихся на территории РФ, которая сейчас находится за рубежом. Она рассказала, как по меньшей мере сто человек были насильно вывезены из поселка (его название мы скрыли по просьбе Яворской) на окраине Мариуполя сначала на оккупированную территорию Донецкой области, а потом в Россию. Там украинцы прошли процедуру фильтрации и были расселены в лагеря для беженцев. Часть из них, как Наталья, сумели выехать из страны, но многие продолжают вынужденно оставаться в России, не имея денег или документов.

 Мы проверили, насколько это возможно, историю Натальи. В Таганроге мы связались с волонтерами, которые встречают украинских беженцев. Они подтвердили, что беженцев привозят группами, но не стали говорить, принудительно ли их доставили в город. А потом и вовсе перестали отвечать на попытки связаться.«Ґрати» публикуют монолог Натальи Яворской полностью, за исключением моментов, удаленных по ее просьбе в целях безопасности. 

Полномасштабное вторжение

В Мариуполе я живу с рождения, с перерывами. В 17 лет я уезжала, потом поступила в Киев, четыре или пять лет жила в России. В 2020 году я вернулась в Киев, а прошлой весной опять переехала в Мариуполь.

24 февраля в шесть утра меня разбудила мама и сказала, что Киев и Харьков бомбят, что в Мариуполе тоже слышны взрывы. Мы собрали рюкзак. Я, мама и младший 15-летний брат пошли домой к бабушке. У нее уже были слышны взрывы, но не сильные, как будто вдалеке. Мы сидели в коридоре. Пришла родственница, у нее тоже двое детей — девочки. У бабушки с дедушкой мы пробыли два дня. 26 числа взрывы стали сильнее, и мамина подруга предложила нам перейти в укрытие. Оно находится рядом, в местном Доме культуры. Я вспомнила о нем, потому что занималась там в музыкальной школе скрипкой. Никто не думал, что будет война, входы в убежище были неподготовлены, дурацкая система.

Как мы жили в убежище: бабушка с дедушкой готовили нам первое время дома — и приносили еду в убежище. Так продолжалось где-то неделю. 2 марта нам отключили электричество, но в некоторых домах еще был газ. Через два-три дня отключили и его.

И началось… Под окно бабушкиного дома попала мина, разорвалась. Дядя привел бабушку к нам в убежище, дедушка отказался идти — готовил и приносил нам еду.

Клуб находится в центре поселка. Самые жесткие боевые действия проходили возле него, потому что напротив с двух сторон располагались украинские военные. Вся нагрузка приходилась именно на это место.

В какой-то момент встал вопрос с едой, потому что выходить уже было нельзя, обстрелы были слишком близко.

Второй мой дедушка — медик по образованию. Он когда-то служил, и ему на все все равно. Они готовили с бабушкой еду на костре и приносили нам вместе с водой, но очень редко, потому что наш район постоянно был под ударом. Потом дома обоих дедушек полностью разбомбили, и они перешли в нашу квартиру. Но вскоре украинские военные попросили всех в нашем районе уйти, чтобы не попасть под боевые действия. И они снова ушли.

Место, где мы находились, начали обстреливать 8 марта. Бомбили все высокие дома и Дом культуры тоже. Его полностью разбомбили, и мы даже немного успокоились — просто нечего теперь бомбить, остался только наш подвал. Но 10 марта стали почему-то бомбить подвал, наверное чтобы нас завалило. Не очень понятна логика, там уже стен не осталось, но они прицельно били по некоторым точкам несколько раз.

Бомбоубежище

В бомбоубежище была сильная солидарность. Каждый день начинался с новостей. Мой сосед, например, прятался в подвале с семьей. Когда он вышел приготовить еду на костре, в него попал осколок и он умер. Каждый день были новости о людях, которых убило — они были в подвале, но на улице в них попадали осколки. Самое странное, что при этом не было никаких сообщений и информации. У нас не было радио, мы не знали, что подобное происходит во всем Мариуполе. Наоборот была обида: мы сидим фактически без еды и воды, и город о нас не думает, не эвакуирует нас. Было сильное чувство брошенности. Мы даже не думали, что будут бомбить центр Мариуполя. Думали, что это нашему поселку не повезло, потому что, возможно, это какой-то стратегический объект.

Большую часть дня я занималась тем, что записывала сны — людей, которые мне снились, бабушек, мам. Мы пытались по этим снам понять, что нас ждет в будущем и о чем они говорят, потому что это был единственный источник информации.

Казалось, что самое сложное время — когда мы были в убежище. Ощущение запертости, потому что, по сути, у нас уже не было домов, нам некуда было идти. Мы не могли покинуть убежище в случае чего. Появился страх, что тебя завалит, страх каких-то иррациональных сил, которые хотят тебя убить. И ты не понимаешь зачем, ты не понимаешь стратегии или смысла.

Сейчас, наверное, даже с какой-то ностальгией вспоминаю дни в убежище, потому что тогда у всех была надежда. Все думали, что нужно потерпеть какое-то время без еды и воды и все закончится, можно будет вернуться домой, что-то точно решится. Из-за того, что у нас не было связи, мы вообще не представляли, что в Мариуполе происходит то же самое.

Мы даже хотели пойти в город пешком, но идти туда три часа было невозможно.

Некоторые пытались выехать из поселка, у кого-то получалось без урона. Были случаи, когда люди возвращались обратно, потому что их не выпускали. Поселок между нами и городом заняли в первые же дни, но и после нашего стояли «ДНР»-овские блокпосты.

Наверное, самое страшное было — погибнуть случайно. Я, перед тем как пропала связь, читала новости о том, что в Киев часто прилетало из зоны Чернобыльской АЭС, а у нас очень большой склад ядовитых веществ как раз в том месте, где они стреляли. Какой-то постоянный страх, что ты проснешься и умрешь, но даже не поймешь, что умер, а просто вдохнешь летучий хлор и сразу умрешь. Какое-то безвыходное состояние.

Я постоянно представляла встречу с друзьями. Как я выживаю и всем говорю, что я живу, и как нам все рады. Когда я представляла эту встречу, думала, что война точно закончится. Я мысленно представляла, что это случится скоро. Я была готова к тому, что когда это закончится, у нас не будет пособий и обеспечения, но мы сможем выходить. То есть я вообще не представляла, что война так и идет, а я нахожусь в каком-то другом месте.

Депортация

К 15 марта российские военные заняли большую часть поселка, но боевые действия еще шли в районе моего дома, на выезде. Они ходили по домам, пришли в наше убежище и сказали, что всем нужно уходить — эвакуация женщин и детей. Мы спросили, можно ли остаться — они сказали, нет и все, нельзя. Приказным тоном. Кроме убежища нам некуда было идти. Нескольким мужчинам с большими семьями удалось выехать.

Нас вывели в школу напротив здания клуба. Это был первый раз, когда я вообще вышла на улицу. Дикое ощущение — когда я заходила в убежище, все было полностью целое, а потом ты выходишь и видишь, что здания, в котором ты находился, нет, просто валяются кирпичи. Ты выходишь и видишь кучу поваленных деревьев, городков, вышек. Это сюрреалистическое ощущение, когда ты видишь вместо столовой, в которую ты ходил, когда учился в школе, кучу кирпича, и учебники валяются по полу. На стене остался стенд «Гордость школы» — с портретом моей сестры, а вокруг — российские военные.

Во время эвакуации умерла женщина, потому что у нее не выдержало всего этого сердце. Был мужчина, который не мог передвигаться сам — за ним ухаживала его женщина. Ему запретили эвакуироваться, и он остался. Нас отвели в эту разбомбленную школу, в которой они сейчас сидят, а оттуда нас повели в сторону выезда из поселка.

В поселке было две тысячи человек, нас было очень много. В нашей группе — где-то 90 человек. И возили несколько раз. Это была принудительная эвакуация, никто из нас не хотел выезжать из Украины. Если бы у нас был выбор — мы бы остались или выехали в сторону Украины. Некоторые говорили, что хотят остаться, но они приказным тоном говорили, что это невозможно.

Но надо понимать, что убежище, по сути, было единственное место, где мы могли находиться. У большинства людей с нами уже не было домов, и они не могли скрыться где-то в поселке.

На выезде из поселка в сторону Донецкой трассы нас посадили в военный Урал. Довезли до ближайшего поселка, который они захватили несколько недель назад, но никаких боевых действий там уже не было, потому что не было украинских военных. Там на один день нас поселили в школе. На следующий день погрузили в автобусы, сказали, что не в Донецк. С нами все, по большей части, обращались либо как с преступниками, либо как с конвоированными людьми, не было права даже узнать, куда нас  везут. Нам не говорили до последнего. Если спрашивали: «Куда вы нас везете?», отвечали: «В теплое место». Всем видом показывая, что мы должны быть невероятно благодарны за то, что нас освободили от наших домов.

У меня из вещей была только толстовка на мне. Но мне повезло — я как-то додумалась и хотя бы 10 фотографий взяла с собой. У нас теперь ни фотографий, ни видео, ничего.

На автобусах нас привезли в Новоазовск, но мы узнали об этом позже. Водители были полностью дезориентированы — они долго ехали из Донецка, приезжали куда-то, а им говорили, что дороги разбомблены, они ехали в другое место. У них не было никакой координации. Все в дороге обращаются с тобой как с мешком картошки. Водитель, естественно знал, куда мы ехали, но у всех был приказ никакой информации нам не давать.

В Новоазовске у них так называемые фильтрационные лагеря. Это не я придумала, это они сами так называют. В фильтрационном лагере были сотрудники МЧС, мы нашли вайфай. Как везде в России — они разбомбили вышку, выключили всю связь, но оставили пароль от одного до восьми. Мы просто пробовали их перебирать и вот — работает интернет.  Тогда я впервые узнала про Мариуполь, что его бомбят, и это был большой шок. А российские военные говорили, что они уже захватили Киев и Харьков.

В Новоазовске, как я понимаю, — какой-то перевалочный пункт. Было довольно жутко, потому что очень много военных тачек с изображениями Кадырова, очень много чеченцев, видишь как перебрасывают военную технику. Когда перед тобой проезжают Грады — это жутко. При этом все пытаются делать вид правильной работы: МЧС, автобусы, будки, таблетки, даже давление меряют, колбасу нам чеченцы передали. Это просто безумие, конечно.

Фильтрационный лагерь

Фильтрационный лагерь — это такая палатка, в которой сидит куча военных. Все мы сидели в автобусах, заходили по очереди. Сначала тебя фотографируют со всех сторон, видимо, для системы распознавания лиц, которую сейчас внедряют в РФ. Потом снимают отпечатки пальцев, но, что самое отвратительное, этих пальцев недостаточно, они даже ладошки сканируют со всех сторон. Потом ты проходишь допрос для реабилитации — тебя спрашивают, какие родственники остались в Украине, видел ли ты перемещение украинских войск, как ты относишься к политике Украины, как ты относишься к власти, как относишься к «Правому сектору». Большая анкета и тебя по ней расспрашивают, но не жестко. Потом самое непонятное для меня — ты отдаешь свои телефоны, они подключают их к компу на 20 минут и выкачивают из них базу контактов, но я не знаю, выкачивают ли они данные и копируют ли IMEI.

Мы ждали часа четыре-пять, пока попадем в фильтрационный лагерь. Потом несколько часов проходили. В автобусах не было туалетов. Один был в окопе далеко. Моей бабушке 70 лет, она подвернула ногу и не могла нормально ходить.

Нас повезли к границе «ДНР» и России. Всю ночь мы провели в автобусе в очень жестких условиях.

Российская Федерация начинается со шмона. Выборочно допрашивают женщин и мужчин. Женщин мало, но я попала в этот список невезучих. Это пиздец, потому что ты сидишь две недели в подвале, тебя обстреливают, и первый человек, с которым ты встречаешься на воле — русский ФСБшник. Он меня в жесткую паранойю ввел. У меня есть художественные тексты, связанные с Украиной, с войной, я не думаю, что они супер заметные. Но все равно возникла паранойя. Мне стало страшно, а он допытывал меня: знаю ли я о перемещении украинских войск, что я знаю об украинских солдатах и прочее. Я подумала про тактику ФСБшных связок: задаст один вопрос, о чем-то пошутит, потом опять задаст тот же вопрос, чтобы понять соврала я или нет. Но большую часть времени, на самом деле, мы обсуждали мои личные отношения. Это ФСБшника больше всего интересовало.

У меня все соцсети на украинском номере. Я сначала растерялась, сказала неправильно номер специально, но все равно было стремно. Они переписали мои телефоны, задали кучу вопросов, сказали, что я «слишком загадочная». Мне кажется, когда тебя уводит ФСБшник, говоря, что ты «слишком загадочная» — это самая худшая фраза, которую ты можешь услышать. У меня сердце упало в этот момент.

Короче, нас выпустили. Мы пытались с семьей — бабушкой, мамой, братом, тетей и ее детьми — уехать, но нельзя — ты не можешь просто взять и отправиться по своим делам.

Побег

На автобусах нас увезли в Таганрог. Там всем сообщили, что направят во Владимир поездом. Мне друзья скинули ссылку: на российском ТВ вышел сюжет об этом поезде. Корреспондент сообщает, что Россия оказывает помощь и даже капельницы ставят в поезде. И на видео бабушке — не моей, но с которой мы были вместе в убежище — ставят капельницу. Ей Российская Федерация полностью разбомбила дом, она не знает, куда едет, а показывают капельницу. Полный пиздец.

Из Таганрога мы добрались до Ростова. Доехали — я, моя бабушка, мама и брат. Родственницу вывезти не получилось, потому что она оставила паспорт дома, у нее была только его фотография. Сейчас мы пытаемся вывезти ее через посольство Украины в других странах по справке о возвращении на родину.

Мы поехали в Ростов и остановились на ночь у родственников. Это тоже безумная ситуация. Они очень гостеприимные, но мозги полностью промыты российской пропагандой. Говорят: не волнуйтесь, к осени вернетесь в Мариуполь, там все зачистят, и все будет хорошо.

В Ростове дофига военной российской техники. Город живет, как на войне. Когда мы ехали в поезде «Ростов — Москва», было безумно странное ощущение от того, что весь поезд обсуждает Мариуполь. Говорят, что в Мариуполе разрабатывают биологическое оружие для уничтожения репродуктивной системы русских женщин. Ощущение, что ты в какой-то коллективный сон попадаешь. Я, на самом деле, до начала войны сочувственно относилась к мысли, что русские не равно Путин. Я была уверена, что никто не хочет войны с Украиной, мне казалось это невозможным. Сейчас я считаю, что даже какие-то адекватные люди в российском обществе тоже являются частью этого и тоже несут за это ответственность.

Я созваниваюсь с друзьями, которые остались в лагерях беженцев. Им выдали российские симки. Мы хотим помочь всем как-то выехать. Их там кормят, есть жилье, но нет билетов. Работа — кассирами, продавцами супермаркетов — людей взяли как бесплатную рабочую силу. Думаю, что их вывозят только для пропагандистской картинки о том, как Россия эвакуировала людей.

То есть берут из Мариуполя людей и насильно вывозят сначала на оккупированную территорию, потом в Россию — Таганрог, Владимир. Там есть лагеря, где они могут жить, где есть связь и даже российские симки. До лета они должны найти работу, чтобы у них были свои деньги. Работа только низкооплачиваемая. Плюс они в городе, где полно техники и на них смотрят с мыслями о биологическом оружии, от которого надо защищаться.

Во Владимире условия неравномерные — кому-то везет, кому-то нет. Им оплачивают 10 тысяч рублей единоразово, но кто-то и их не может получить. Если им дают не беженство, а временное убежище, они смогут выехать в любой момент. Но ситуация с мужчинами непонятная. Потому что мужчин-украинцев могут не выпускать из Российской Федерации.

Все, с кем я созванивалась, находятся в жестком состоянии прострации, у всех начались проблемы со здоровьем. У многих бабушек ментальные проблемы — не понятно, как организовывать выезд. У них не осталось домов в Мариуполе, и взять куда-то поехать — очень сложно. Но еще сложнее жить в месте, которое полностью отрицает твой опыт. Мне кажется это очень страшно, когда ты сталкиваешься с этим в России: ты знаешь правду и что происходило, но все пребывают в каком-то сне и ты должен угадывать, о чем этот сон.

Когда всех повезли во Владимир — мы отказались от убежища. Могли это сделать, но без регистрации находиться в России можно только 15 дней, за это время нужно было успеть уехать. Проблема возникла, например, у тех, кто оказался без денег. Родственники в России хотели бы им скинуть, но некуда. Некоторые находят кого-то рядом, пересылают, и те передают наличные в лагерь.

У нас в лагере было несколько людей без паспортов. Когда начался обстрел, они не успели его взять, и вернуться домой было нельзя. Выдают внутреннее свидетельство, которое позволяет работать, но вопрос, как выехать. Единственный вариант — справка о возвращении на родину, но непонятно, как ее сделать, потому что украинское консульство не работает. Этот документ заменяет тебе паспорт.

Из Ростова мы выехали в Москву, оттуда — в Питер. Там пробыли три дня. 22 марта выехали на границу. Очень сильно готовились — все почистили в телефонах. Но выезжать, как ни странно, было довольно легко — только формальный допрос про родственников. Почему-то опять спросили IMEI телефона.

В поселке под Мариуполем остался дедушка. Бабушка очень жалеет, что выехала. Она хотела остаться с ним, но все происходило так быстро и сумбурно, она не смогла принять решение. Остался ее сын. Я беспокоюсь, что ему в экстренном порядке сделают паспорт «ДНР» и заставят воевать.

Еще остались мой дедушка с бабушкой, которые готовили нам еду. Нам даже удалось вызвать туда машины для эвакуации, но они в итоге отказались ехать. Они считают, что это их земля. Все дома вокруг дедушки разбомбили. Он остался в доме с выбитыми окнами, потому что считает, что это его место и никто не имеет права мешать этому.

Сейчас у них начала появляться связь. В 11 утра связались с дедушкой. Там жесткое мародерство в селах, российские военные просто бухают и стреляют в домах в потолок. Просто набухиваются и стреляют.

Много женщин в убежище с детьми. Очень много женщин под обстрелами бегают по разрушенным домам, пытаются найти какую-то еду. А дома уже взяли российские солдаты. Это страшная ситуация, совсем другой опыт — я уже об этом ничего не знаю.

Сурс: https://graty.me/monologue/berut-iz-mariupolya-lyudej-i-nasilno-vyvozyat-monolog-zhitelniczy-mariupolskogo-poselka-kotoruyu-prinuditelno-vyvezli-v-rossiyu/

Путин поручил создать психиатрический институт по исследованию поведения ЛГБТ-людей

Сурс

Владимир Путин поручил Минздраву РФ создать в Центре психиатрии и наркологии имени Сербского институт по исследованию «общественного поведения» гомосексуальных людей. Об этом стало известно из реплики министра здравоохранения Михаила Мурашко, который отвечал на вопрос депутата Анатолия Вассермана во время первого чтения в Госдуме законопроекта о запрете на трансгендерный переход. На это обратили внимание «Важные истории».

Говоря о представителях ЛГБТК+ Вассерман обратился к Мурашко с вопросом — проводит ли Минздрав исследование «психиатрических методов приведения этих представлений [о гендерных ролях и сексуальности людей] в соответствие с реальностью».

«Cейчас есть поручение президента по созданию на базе нашего федерального Центра психиатрии дополнительного института по исследованию не только этих, но и ряда [других] поведенческих направлений, в том числе общественного поведения. Поэтому это направление также будет дальше взято в обязательную научную проработку, помимо того, что сегодня делаем», — сказал Мурашко.

14 июня Госдума в первом чтении приняла законопроект, запрещающий проводить хирургические операции, «направленные на смену пола человека», и менять гендерный маркер в документах. Во время рассмотрения законопроекта свои сомнения высказывали в том числе представители Минздрава, возглавляемого Мурашко. На заседании Госдумы последний заявил, что полный запрет трансперехода может увеличить количество суицидов. Мурашко поддержал недопустимость смены пола лишь по желанию пациента и высказался за ужесточение требований к проведению операций и гормональной терапии, но не высказался за полный запрет трансперехода. В ответ на это спикер Госдумы Вячеслав Володин попросил его не предлагать поправок к этому закону.

Напомним, в России также принят закон о запрете «пропаганды ЛГБТ». В этом законе нет никаких точных определений, и фактически он касается человека с любой ориентацией. Например, по нему могут привлекать людей, которые открыто говорят о нежелании заводить детей. 

В Красноярске силовики раскрыли порностудию, снимавшую ролики с несовершеннолетними

Съемки проходили в квартире в центре города, также в частном доме в микрорайоне Покровка. По версии следствия, двое взрослых мужчин вовлекли в производство порнографии девушек от 15 до 20 лет

Организаторов задерживал СОБР прямо во время съемок. Два организатора "вступали в половую связь с девушками 2003 и 2004 гг рождения"

ссылка на гифку

Местное издание «Борус» со ссылкой на источники пишет, что одним из руководителей порностудии является Антон Мишин — видный общественник и директор реабилитационного центра «Енисей». В ответ на запрос «МК» о вероятном задержании там ответили, что «это личная жизнь, которая не имеет отношения к организации»

Патриоты организовали немало любопытных акций

"Протест" по немецки

Протест против сексуальных приставаний мигрантов к немецким женщинам на улицах Кельна. 

* Надпись на плакате: "Уважайте нас! Мы не беззащитные жертвы, даже если нагие". 

По-моему это должно как-то не так работать...