Глава Пентагона заявил, что военные КНДР находятся в России. Что они там делают, непонятно
«Есть доказательства того, что в России находятся войска КНДР. Что именно они делают? Остается только догадываться. Это то, что нам нужно выяснить», — сказал министр обороны США Ллойд Остин.
Остин заявил, что намерения северокорейских войск пока «неизвестны». Глава Пентагона отметил, что, если войска КНДР собираются «участвовать в этой войне на стороне России, то это очень серьезный вопрос».
США впервые официально подтвердили, что военные Северной Кореи находятся в России. Раньше об этом сообщали разведки Украины и Южной Кореи. По данным южнокорейской стороны, в Россию уже отправлены три тысячи северокорейских солдат; ожидается, что к декабрю их будет 10 тысяч.
Развернуть
Отличный комментарий!
помогите Ллойду Остину выяснить намерения северокорейских войск
В Самаре в школьной столовой бедных отсадили от богатых
В Самаре разгорелся скандал после того, как в школьной столовой детей из малоимущих семей отсадили от остальных. И принесли им другую еду.
Новые правила рассадки в столовой начали действовать в самарской школе №24 Куйбышевского района после праздников, с 11 января, рассказали возущенные многодетные родители региональному отделению ОНФ.
Льготники стали есть за отдельным столом и получают другой рацион, нежели школьники, за чьи обеды целиком платят сами родители.
«Более того, у них разное меню. То есть у «платников» оно всегда полноценное и состоит из двух блюд и напитка. «Бесплатникам» подаются иные блюда, в основном каши например с колбасой (суп вообще не дают)», — пишет в петиции на сайте Change.org мама одного из учеников.
Женщина также обращает внимание, что как льготник все равно вынуждена платить 484 рубля в месяц.
«Второй вопрос — если детям из малообеспеченных и социально незащищенных семей государство предоставляет возможность бесплатно питаться в школе два раза в день (завтрак и обед), то за что мы платим 484 рубля? Если этим мы доплачиваем разницу в дотациях, то почему тогда наши дети все равно питаются иначе?», — спрашивает она.
По ее словам, дети уже не хотят есть в столовой, потому что блюда для «бесплатников» невкусные, а иногда даже холодные.
В пятницу в школу приехали съемочные группы с журналистами. Корреспондент «СКАТ СТВ — Самара» рассказал в паблике телеканала, что на пятничном обеде дети сидели в окружении камер и чиновников: приехали представители департамента образования и даже первый заместитель главы Самары.
«Ты — «бесплатник»! Вот этого чтобы не было, разделения на «сословия». Пообещали, что питание будет одинаковое, только насчет этого — чтобы наших детей не делили. У нас, например, дружный класс, мы всего этого не хотим», — цитирует телеканал Ксению Романову, мать одного из учеников школы.
Инцидент объяснили «организационным сбоем».
«Подобный случай произошел, однозначно, совершенно, только в одной школе. Еще раз повторяю: это организационный сбой, связанный с тем, что и завтрак, и обед совместили. Вот, конечно, по результатам мы вынесем дисциплинарное взыскание специалисту, который отвечает за питание. Потому что этого делать нельзя!» — сказал первый заместитель главы городского округа Самара Виктор Кудряшов.
По информации «СКАТ СТВ», все встало на свои места: класс больше не разделяют, кормят одинаково.
Тем не менее под той же петицией на сайте Change.org родители других школ тоже жалуются на раздельное питание учеников.
«У меня дочка отказалась от бесплатного питания в 23 шк-по этим же причинам-невкусно и разделение учеников (правда мы ни чего не платили)», — написала Инесса Идрисова.
Герман Клименко: «Нам всего навсего осталась одна большая история — это деанонимизация»
В начале июня я приехал на конференцию РИТ++, чтобы провести время с коллегами, которые организовали хабрастудию, а вечером отметить 11-й день рождения «Хабра». Мы вели прямую трансляцию с мероприятия и брали интервью у спикеров. Когда мне предложили взять интервью у Германа Клименко, советника президента РФ по вопросам развития интернета, я сразу согласился, потому что, во-первых, давно с ним знаком, ещё с начала 2000-х годов, а во-вторых, давно не видел, лет 10, наверное. Ну а в-третьих, у меня накопилось достаточно вопросов к людям, которые в том числе имеют отношение к развитию интернета в России. Поскольку формат интервью предполагал всего 10 минут общения, а Герман за время интервью ответил всего на несколько вопросов, я предложил отдельно встретиться и поговорить более обстоятельно. Мы беседовали 1,5 часа, ниже я предлагаю вашему вниманию текстовую версию интервью с небольшими сокращениями там, где они были возможны.
Глядя на резко возросшую активность госорганов и чиновников в отношении регулирования интернета, хочется задать волнующий сейчас буквально всех вопрос: что происходит? Почему резко выросла активность?
Во-первых, ты просто забыл, какая была истерика, когда принимали закон о забвении, какая была истерика, когда принимали закон о блогерах. Сейчас, если честно, я особого ажиотажа не вижу. Есть такое понятие как «критическая масса», из-за которого у тебя и складывается такое ощущение.
Я сужу хотя бы по комментариям. Появляются все эти новости о том, что собираются ещё что-то запретить, и видно, как пользователи на Geektimes оставляют сотни и даже тысячи комментариев к этим новостям. Видно, что это очень сильно волнует людей.
На мой взгляд, когда принимали закон о блогерах и о забвении, почему-то цеплялись больше. Я сейчас говорю о том, как меня журналисты мучили. Понимаешь, всё достаточно просто объясняется, нет никаких злых умыслов. Любой гражданин может заниматься чем угодно у себя на огороде. Вышивать крестики-нолики, например. Копать грядки. Ровно до того момента, пока… Вот мы вышивали, нам было хорошо, да. То есть никому не мешали. Государство даже сейчас, если серьёзно задуматься, вообще не интересует, что происходит в интернете ровно до тех пор, пока мы не пришли к государству. Вообще, если перевернуть историю, то государство нас видеть не хотело, когда мы звали его на РИФ, оно не хотело к нам приходить. Вообще не хотело. Сидите там себе тихо, но мы стали шуметь. Кто без объявления войны напал на электронную коммерцию? Кто? Простите, мы. Кто, прости, перепахал весь рынок такси? А потом невинно встал в уголочке и говорит: вы знаете, там ещё есть всякие лицензионные истории, можно их тоже расчистить, мы их тоже перепашем, тоже станем ими владеть. Эта же трактовка тоже имеет право на существование? Государство — это история про учёт многих, многих интересов. Населения, бизнеса. В общем, страна живёт, дышит, нормально платит налоги и вдруг, без объявления войны, приходят люди. Прости, вот ты приходишь на Старую площадь, в клетчатой рубашке, футболке, кедах. По местным меркам — полное непотребство. И хочешь о чём-то говорить с нами (смайлики не забывай ставить, когда будешь расшифровывать). Получается, ты даже не проявил уважение. Вот если с этой стороны рассматривать, государство вообще не приходило к нам. Чем больше мы влезаем в нишу государства, чем больше мы идём туда, где всегда была регуляторика. Всегда была регуляторика. Всегда.
Всегда была регуляторика в СМИ. Мы пришли, сказали. Нам — «нет, что вы, что вы». Свободные СМИ, свободная касса. Понимаешь, у меня позиция сложнее. Можно встать на ту же позицию условного Милонова, или встать на позицию условного… Кто у нас за Луркморе отвечает? Хомак, да. И вот представь, куда бы ветра не ходили, если тебе в одну сторону, тебе по пути, в обратную сторону — тебя не замечают. А посередине стоять и отмечать факты, как они происходят… Ты отсюда получаешь, и отсюда получаешь. Вот если объективно, государство нас век бы не знало, если честно, и жило бы счастливо и бесконечно счастливо пока мы не полезли в экономику.
Мне кажется государство начало проявлять активность, когда узнало, что интернет — это среда, которая по аудитории уже больше, чем телевизионная кнопка.
Ну, это твоё мнение, я тебе рассказываю о своём мнении. Государству было чётко видно, когда оно реагировало… Например, для меня таким символом был рост электронной коммерции. Когда появились «Одноклассники», все научились пользоваться компьютерами и пошёл резкий рост всяких разных наших маркетов. И когда мы вмешались, и не просто хотели заниматься дистанционной торговлей, а претендовали на управление… Государство реально удивилось, когда мы завалили Почту России года четыре назад под Новый год. Оно оценило масштабы. Не самого интернета, а эффекта от интернета. Оно его по-прежнему не щупает и не видит, надо отдать должное. Но мы же всячески стараемся проявиться, мы всячески хотим сказать: мы здесь, государство.
Ты всё-таки ушел от вопроса.
Я не ушёл, я отвечаю. У меня есть очень хорошая история, она называется большая белая акула. Большая белая акула немножечко глухая и немножечко слепая. Она рефлексирующая, она себе плывёт, она очень большая, её, кстати, дотюкать достаточно сложно. Но пока ты рядом не начнёшь мельтишить. Когда ты мельтишишь, у неё мелькает и дёргается. Если ты не мельтишишь, у неё не мелькает и не дёргается. Вот моя точка зрения. Мы приложили все усилия, чтобы государство обратило на нас внимание. Другой вопрос, могли ли мы не обратить это внимание. Конечно же, нет. Потому что внутри что-то растёт, своя жизнь появляется.
Чтобы ты понимал, возьмём историю появления . Вот я смотрю на депутатов, на Сашу Спилберг и понимаю, что законодатели пытаются с нами поговорить, но беда в том, что мы не показали им тебя, ещё кого-то, мы показали им Сашу Спилберг. Сами показали, обрати внимание. Депутаты подумали, ну, хорошо, давайте договоримся с Сашей Спилберг. Потом начали смеяться. Но общая ситуация выглядит в том, что мы должны чётко понимать, наша индустрия пришла разговаривать с другими индустриями, которые, я извиняюсь, где-то не догоняют, у них нет компетенций, более того, они не хотят их получать, им это не надо. Поэтому, я думаю, как и в любой ссоре, вина взаимная, если мы воспринимаем регуляторику как вину.
А вторая часть вопроса вообще предельно простая. Мы все любим деньги. И вот если посмотреть, где нет регуляторики, там нет денег. Например, представь некий абстрактный город, где всё хорошо с транспортом. Машины ездят, всё хорошо. Но если ты уберёшь все знаки, снимешь все ограничения, ты вообще ездить не сможешь. Бывают истории, когда регуляторика увеличивает прохождение объёмов. А есть зарегулированность. Например, Северная Корея, есть Куба с достаточно специфичным контролем за интернетом.
Иран.
Иран, да. И отвечая на вопрос, где мы находимся, я бы сказал, что мы в самом начале этого пути. То есть мы находимся в стимулирующем режиме. Так как я обладаю компетенциями не только в реальной жизни, но и в виртуальной, могу сказать, что по сравнению с реальной жизнью с нас как будто пылиночки сдувают и говорят: Денис, у тебя всё хорошо? Ах, черт, пересолили чипсы. Подожди, подожди, сейчас переправим. Формально история заключается в следующем. Первое, я уверен, что это наша инициатива, очень настойчивая инициатива, участия нас в обычной экономике привела к тому, что государство к нам развернулось. А вторая часть — это то, что ничего плохого в регуляторики в принципе нет.
Давай возьмем мессенджеры. Зачем их…
Ты очень резко. Подожди, надо плавно подходить. Слушай, не надо резко.
Просто ты уже 7 минут отвечаешь на первый вопрос, а у меня их много и мы можем не успеть уложиться в отведённое время. У меня как раз второй вопрос про мессенджеры.
Я же понимаю, что у тебя дальше будут гадкие вопросы, поэтому…
Нет, у меня не все гадкие, будут и по делу.
Потрясающе.
Ты сам читаешь анонимные каналы в Телеграме?
Случай, я даже знаю Марьяну Ро и Ивангая. Я же любопытный, поэтому да, мониторю.
Представь, что взяли и запретили анонимно общаться в мессенджерах. Не как чиновник, а как гражданин, ты как к этому отнесёшься?
Нужно проводить чёткую грань между анонимностью и приватностью. Что такое анонимность? Это когда человек продаёт наркотики. Когда он заказывает убийство. Когда уклоняется от налогов. И его нельзя найти.
То есть анонимный телеграм-канал «Незыгарь» — это, получается, криминал какой-то?
Подожди, я договорю. Дальше есть такое понятие как приватность. То есть право человека оставлять свою жизнь приватной — до тех пор, пока он не нарушает право другого человека. Вот ты упомянул канал «Незыгарь». Сегодня там вышла новость о том, что Клименко пользуется ICQ. Ещё и вышла с такой интонационной историей… Слушай, у меня столько грехов в жизни, что последний грех, который я хотел бы записать себе в колонку грехов — ну, хорошо, это пользование «аськой». Если я даже приду в суд и скажу, что «Незыгарь» меня оскорбил, суд скажет: не оскорбил. Прости, пусть он останется тем, кем он есть. Он не распространял обо мне клевету.
Теперь представь, что «Незыгарь» — это ты, и ты пишешь, что Клименко ворует деньги и украл 100 млн рублей. Я говорю: коллеги, я не против, но хочу, если человек это написал, чтобы он за это ответил. Это модель СМИ. В СМИ ты можешь написать всё, что хочешь, но когда ты придёшь в суд… Журналист может прятать свой источник бесконечно, Телеграм прячет источники, но до тех пор, пока не нарушается закон. Как только нарушается закон, Телеграм должен раскрыть источники. Я хочу честно увидеть того человека, который обвиняет меня в том, что я что-то украл. И хочу, если он не докажет, тогда пусть сядет. Мне просто хочется, чтобы в нормальной жизни у нас были нормальное взаимоотношения. Потому что когда ты что-то говоришь, ты должен за это отвечать. Это разница между анонимностью и приватностью. Твоё право написать куда-то и сохранить в тайне, что это ты написал — это называется приватность. А вот когда ты торгуешь наркотиками — я здесь чуть-чуть передёргиваю, чтобы был сильный довод — я прихожу в Телеграм и говорю, что мне нужен этот человек, который сейчас пытался продать моему сыну наркотики — и тебе обязаны это отдать. Вот и весь спор.
Это последняя новость из Думы. Хотят запретить пользоваться VPN и…
И…? Подожди, давай я сразу продолжу. Я ведь уже набрался чиновничьей мудрости. Давай будем говорить об уже свершившихся событиях. За последние 6 лет наши депутаты приняли очень много законов, регулирующих интернет. Допустим, это было похоже на… Вот у спаниеля хвост сразу отрубают. А мы отрезаем по кусочкам. Это жестокая аналогия. Беда заключается в том, что всё, что принимают депутаты, это правда так и есть — по кусочкам. Но только это не тот спаниель. Потому что когда принимают закон о блогерах, вдруг выясняется, а youtube.com — это кто? Непонятно. А кто будет измерять цифры? Я сейчас никого не оправдываю, никого не обвиняю, это очень важно. Но представь себе, что у тебя в Думе сидят 450 человек с другим жизненным опытом. У них нет ни моего опыта, ни твоего опыта. Я реально сейчас некоторым чиновникам рассказываю, что такое посещаемость сайта, где смотреть сколько посмотрели тот или иной видеоролик. У них принципиально другой опыт. И вот они пытаются что-то регулировать, то, что они видят как опасность, при этом полностью отсутствует цепочка экспертизы.
Теперь представь, только встань на их сторону: где им попросить экспертизу про интернет? Это серьёзный вопрос. Без стёба и шуток. У нас беда интернета в том, что мы пошли как в футбол. Все разбираются в футболе, все разбираются в интернете. И в результате то, что принимают депутаты, ну, например, история с синим китом. Я профессионально понимаю, что это раздутая история, профессионально понимаю, что мы имеем дело с модификацией флешмоба. Депутаты реально принимают закон об усилении ответственности. Прости меня, но за 15 лет реально поймали хоть одного? А теперь обрати внимание, в этой истории очень много моментов. Это в том числе объяснение того, почему хотят заблокировать VPN. Вот ты с депутатами разговаривал? Ты пробовал предложить им хоть какой-то механизм как с этим бороться?
Тут я думаю…
Не, не. Я понимаю, интервью моё, на гадкие вопросы отвечаю я, а ты только на хорошие.
Я не знаю кого спрашивать в Думе, но я знаю тебя, поэтому и спрашиваю.
Вот я тебе и отвечаю. Это не слово «некомпетенция», это реально существующая проблема. Как её решать? Ты знаешь её решение? Ты готов написать? Я принесу любому депутату этот метод решения и мы будем её решать.
Я правильно понимаю, что блокировка VPN и анонимайзеров — это решение вот этой вот проблемы с анонимностью и приватностью?
Она идёт по той же границе. Я к чему начал говорить про законы. Мы всё время режем хвостик не тому спаниелю. Я абсолютно уверен, что все государства построят виртуальные границы. В той или иной степени прозрачности, в той или иной жёсткости — в зависимости от того, как к этому относится государство. Есть вариант Северной Кореи, и в Америке, надо признать, есть свои границы, только они определяются тем, что они владеют всеми ресурсами, которые есть. И наше государство, и Франция, и Германия рано или поздно придут к тому, что работа на их территории чужих сервисов будет регламентироваться. Все построят границы. Пожалуйста, Украина, характерный пример. Они поставили фрагментарную границу. Было 26 млн украинцев в день, посещающих русскоязычный интернет, сколько осталось?
Я не замерял.
8 млн. Из них 2,5 млн ходят по VPN, и есть тенденция к снижению. Сейчас на Украине происходит эксперимент, который даёт все ответы на твои вопросы. Только за счёт Украины, а не за счёт нас. Во всех законах, которые сейчас есть, меня раздражают не законодательные инициативы, а то, что отдаются распоряжения, которые не выполняются. Ни закон о блогерах, ни закон о забвении, ни закон о новостных агрегаторах в том смысле, в котором они затевались и обсуждались, не исполняются. В результате власть дискредитирована. Мне каждый раз говорят, Клименко, ты негодяй, ты стоишь на стороне упырей, но я им говорю: коллеги, кто вам хоть что-нибудь плохого сделал? Кто кого зарегулировал? Где?
Ну, я например чувствую себя зарегулированным.
Стоп. Стакан наполовину полон или наполовину пуст? Это твои личные ощущения. Что случилось? Где ты зарегулирован? Что тебе не дают сделать законного, прости господи? Что такое ты делал раньше, что сейчас тебе запретили? Скажи мне, пожалуйста, честно, под запись.
Раньше я говорил пользователям, чтоб у нас свободный ресурс, вы можете писать и не бояться. Теперь пользователи…
… Подожди, подожди. Писать незаконное и не бояться, что вас накажут. Закончи текст. Ты размещал детскую порнографию? Инструкцию по изготовлению наркотиков.
Здесь дело не в наркотиках и….
… Стой, стой, стой. Мы поняли, о чём мы говорим. Давай проведём модель. Украина всегда была свободным, независимым государством. Интернет был счастливый, всегда приводили в пример, мол у вас есть гадский Роскомнадзор, а у нас ничего нет. Никто не чувствовал себя зарегулированным, как ты сейчас, а потом в один прекрасный момент хлобысь — и с неба упали. Ещё и 1С запретили. Повторяю: я не готов обсуждать сутевые истории. Депутаты есть депутаты, население есть население.
Но ощущение, что меч занесён — оно есть.
Мы на твоём примере сейчас наблюдаем акт генетического переноса в 1937-й год из 2017-го. Меч вообще всегда занесён. Ты сюда на машине приехал?
Нет, на метро.
На метро. На машине же ездишь?
Езжу.
Какова вероятность, что колесо отвалится?
Какая-то есть.
Меч занесён. Вообще, если мы вспомним «Мастер и Маргарита», прости господи, «не мы повесили, не нам отрезают». Жизнь человеческая — она какая-то сама по себе есть жизнь. Жизнь ресурсная — она такая же. Никто в пути кормить не обещал. Но на текущий момент… да у тебя электричество может отключиться, прости. У тебя никогда не было катастрофы, когда ресурс падал?
Было.
Ну и что, как тебе? Этот меч… Давай так, по-другому. Знаешь, ты сейчас проявляешь все элементы социального существа. Факты тебе не страшны, хотя это всё было. Ты боишься того, чего с тобой в принципе не происходит. На небе гром громыхает, ты выходишь — и боженька молись. Вот вы сейчас по большому счёту изображаете себя боженькой.
Герман, я не изображаю. Два наших ресурса по требованию ФСБ находятся в реестре распространителей информации.
Ты распространяешь информацию?
Распространяю. Многие распространяют.
Вот я тебе и говорю, боженька, гром гремит. Тебе надо найти какое-то объяснение. Надо же, боженька сердится. Катастрофа. И что? У нас все распространяющие информацию ресурсы с какой-то посещаемостью находятся в реестре.
Нет, не все. Есть ресурсы с большой посещаемостью, где, например, много политоты, но они не находятся в реестре. Как я понимаю, вопрос в сотрудничестве.
Стоп, стоп. Это официальное заявление? Ты списочек сотрудничающих дашь? Я сейчас передам коллегам.
Нет, не дам. Зачем губить людей.
Почему губить?
Я знаю, что есть люди, которые сотрудничают, и за счёт этого их ресурсы не находятся в реестре.
Что значит сотрудничают? Я не понимаю, о чём ты говоришь.
Это когда тебе звонит товарищ полковник и говорит, нужно там-то вот это. И ты без всяких документов выполняешь.
Тебе звонили?
Мне не звонили, звонили моим сотрудникам. Звали в ФСБ на Лубянку на неформальную встречу побеседовать.
Я когда-то в досоветниковские времена тоже занимался интернет-бизнесом, и у меня было несколько инцидентов с коллегами, которые приезжали, но я всех вежливо послал. Есть закон, действуйте по закону. Есть решение суда, получайте. У нас власть примерно такая же, как и ты. Прости, если ты святой, я снимаю все обвинения, и говорю, что я виновен, но если вдруг случайно выяснится, что у тебя есть грешки, позволь мне их тоже иметь. В системе, не в частных наших отношениях. Обвинять человека, работа которого что-то искать, в том, что он… У меня много опыта с 90-х годов, да, и у меня были разные истории. Я не могу употреблять термин «вербовать», скорее «Герман, а можно мы иногда будем обращаться к тебе». Да, я тоже это слышал. Что такого они говорят, что несвойственно их работе? Если ты добровольно согласился, в чём проблема? Еще раз: это не есть хорошо, это не есть здорово, но это есть наша жизнь. Что у тебя сотрудники делают? Они выдают информацию? Ты сказал «звонили». Давай продолжим.
Они больше не звонят, потому что сказал сотрудникам не ходить. Сказал пусть пришлют бумагу.
Давай так. Среднее общество работает в среднем режиме. Посмотри любой боевик, как вербуют. Про американских полицейских посмотри. У них работа такая. Тебя никто не посадил, тебя никто не упрятал, ты ничего незаконного не совершаешь. Я понимаю, что это неприятная история, ничего хорошего в ней нет. К сожалению, жизнь не выстлана розами. Она нигде не выстлана розами. Но вопрос заключается в том, как власти коммуницировать. Я стараюсь в своей части перевести это в какое-то цивилизованное русло, чтобы ты аккуратненько привыкал к проверкам, и тебя на эту тему не очень часто трогали. Я сейчас обобщаю.
Вопрос, который я давно хочу задать кому-нибудь, кто принимает решения.
Я не принимаю, я советую.
И тем не менее. Забанили Linkedin, потому что не перенесли данные. Почему тогда не забанили Twitter и Facebook? Они же тоже не перенесли данные. И всех остальных, кто не перенёс данные, тоже не забанили. Получается избирательное применение закона.
В любой закон всегда вмешиваются обстоятельства. Ты хочешь, чтобы Twitter и Facebook забанили?
Нет. Мне интересно, почему одних банят, а других нет.
Закон — это договор между обществом и властью. В случае с Facebook и Twitter забанить не позволяет общество. Мы все социальные существа, даже сотрудники Роскомнадзора, и мы понимаем, надо двигаться по чуть-чуть. Есть такой термин «итальянская забастовка». Так вот, я бы не хотел, чтобы наша система в отношении интернета работала как «итальянская забастовка». В противном случае мы даже развиться не успеем.
Забанят ли Телеграм? Зная Дурова и помня историю с факом Гришину, когда его нагибали, можно предположить, что он не выполнит требования.
По-моему, Дуров не показал фак АНБ, когда удалял каналы ИГИЛ.
Я не знаю, что там с АНБ и Дуровым, потому что не слежу, но слежу за тем, что происходит у нас. Недавно глава Роскомнадзора Жаров опубликовал открытое письмо с последним предупреждением.
У меня из-за этого телефон разрывается.
Что будет? Забанят?
Я искренне надеюсь, что… Жарова можно ругать бесконечно, но он исполняет закон. Мы сейчас наблюдаем создание прецедента, и в рамках моей концепции, все государства в той или иной степени построят виртуальные границы. И да, мы идём по пути…
Китайского интернета?
Почему китайского? До китайского интернета нам ещё как до Луны. Китайский интернет… у нас уже половина есть. Это Роскомнадзор, который банит сайты. Нам всего-навсего осталась одна большая история — это деанонимизация. Китайский вариант — это когда мы построили забор, и если вы хотите к нам попасть — вы поклонитесь. Европейский вариант, извините, того же китайского варианта — это когда вы работаете, пока не нарушаете. Мы идем по европейскому варианту. У нас — постмодерация, у Китая — премодерация.
Можно вопрос? Когда у тебя ресурс падал — это что? А, DDoS, наверное, был. Система характеризуется не ошибками, а реакцией. Когда у меня «лирушечка» (сервис дневников li.ru) росла, она часто падала, и над нами все смеялись. Весь год росли и весь год падали. Мы не могли победить историю, мы были плохая система.
Давай рассмотрим, что произошло с блокировкой Google. Забанили домен, начался скандал, за 20 минут вопрос решили. Это хорошо или плохо? Теперь второй вопрос. Возможно ли повторение этой истории? Наша цель — обучить систему. Если мы должны научить слепую и глухую белую акулу, мы должны как-то реагировать. Прости, 20 минут время реакции, что тебя не устраивает? Если ты хочешь, чтобы не было ошибок, тогда сначала со своими программистами реши, чтобы они не ошибались. Ещё раз: в истории с Роскомнадзором мы можем ржать, а можем помогать. Я ни в коей мере не защищаю Роскомнадзор. Но на их месте я бы обратился к индустрии и попросил бы помочь. Давайте их учить. И смех, кстати, это тоже метод обучения.
Как ты можешь прокомментировать историю с уязвимостью в системе мониторинга и блокировки сайтов в России, которую обнаружили активисты — за что их тут же начали кошмарить, кстати. Это нормально?
Это ненормально.
Последний вопрос про Роскомнадзор. Как ты считаешь, это нормально, когда органом, который регулирует интернет-бизнес в том числе, руководит человек, который получил образование по специальности «врач-анестезиолог и реаниматолог»?
Знаешь, у меня вот был опыт управления металлургическим заводом, но я даже домны никогда не видел. Просто не видел домны и всё. Плохо это или хорошо? В Яндекс.Такси есть хотя бы один, кто работал таксистом? Я сейчас не защищаю, я просто отвечаю на вопрос. Я видел много разных карьерных историй. Даже на моём примере. Я сейчас Советник Президента Российской Федерации по развитию интернета, хотя у меня военное образование. Вообще же, Роскомнадзор — это вытащенный нами наружу элемент Минкомсвязи. По идее, всё, что происходит в Роскомнадзоре, мы должны обращать к главе ведомства — Николаю Анатольевичу Никифорову.
Назови, пожалуйста, три важные вещи, которые случились в нашей интернет-индустрии за время твоего нахождения в должности?
Телемедицина. Я потратил все свои связи в индустрии, чтобы сделать тему телемедицины модной. Я абсолютно уверен, если бы мы с моей командой не вмешались в эту историю, она жила бы в режиме «ещё два года, ещё два года, ещё два года — до тех пор, пока не произошли бы любые события». В общем, это тянулось бы бесконечно. Мы эту тему надломили и я искренне надеюсь, что она заработает.
Вторая история — это дистанционная торговля лекарствами. Это новый большой рынок.
Все остальные истории — это такие мелкие праздники, розничный экспорт, например. Скажу честно, я получаю абсолютный кайф от работы. Раньше я вставал в 10 и приезжал домой в 23 часа. Теперь я встаю в 7 и приезжаю в те же 23 часа. Плюс ещё выходные. Раньше это была совсем свободная история, а теперь нет.
Есть ли у вас планы как можно стимулировать людей заниматься интернет-предпринимательством?
Я может быть не модную вещь скажу. Но у писателей говорят так: не можешь писать — не пиши. Тебя прёт заниматься «Хабром» и ты им занимаешься, не хотел бы — никто бы не смог тебя заставить. Как было 1,5-2% тех, кто занимается интернет-предпринимательством, так и останется.
Хорошо, если у вас планы по поддержке текущих интернет-предпринимателей? Например, дополнительные налоговые льготы.
У нас есть льготы по ЕСН для разработчиков ПО. Все другие предложения, которые были, мы их перелопатили, но пока на текущий момент останется как есть. К сожалению, пока мы не смогли консолидированно с участниками рынка выработать решение.
С кем из интернет-предпринимателей и руководителей больших интернет-компаний ты чаще всего встречаешься/встречался за последний год?
Со всеми.
Со своим руководителем часто встречаешься?
Возникают вопросы по работе — встречаемся.
Чем сейчас живет Институт Развития Интернета? В конце января Ведомости писали, что есть трудности с финансированием и будут сокращения — останется несколько человек. Как много людей в твоей команде?
У нас всегда мало людей работало. Как было три плюс человека, так и осталось. Когда мы начинали, это была история небольшого штата с привлечением волонтеров.
Ты сейчас чиновник и заниматься бизнесом не имеешь права. Что стало с твоими компаниями?
У меня очень талантливый сын. Он давно встроен в бизнес.
Как я могу не ходить. У меня заставка на рабочем столе.
Хватает на жизнь зарплаты чиновника? Какая у тебя сейчас зарплата?
Ты плохо подготовился. Стыдуха. Я же не просто чиновник, но вхожу в категорию тех, кто публикует свою декларацию. И там всё написано. Моя зарплата — 3 млн рублей в год. Это хорошая зарплата.
Когда серфишь по интернету и натыкаешься на негативные комментарии о себе, о чём думаешь в этот момент?
Меня совершенно точно не дёргают комментарии людей, которых я не знаю. Я действительно могу разозлиться, могу позвонить, обложить матом… Когда негативно комментируют свои, то есть те, кто разбираются, как устроен наш рынок, я расстраиваюсь. Для меня действительно важна оценка и я могу сцепиться.
Перед тем как поехать на интервью, мы у себя в «Твиттере» и «Вконтакте» предложили пользователям задать вам вопрос. Вопросы получились веселые, в определенной тональности и…
Читая эти вопросы, кажется ты понял разницу между анонимностью и приватностью, я предполагаю? Со многими мне наверняка хотелось бы познакомиться?
Скоре всего. В общем, общий посыл в вопросах был примерно такой: когда вы покинете свой пост?
Народ никогда не был добрым. Но я горжусь тем, что здесь нахожусь. Я, наверное, не делаю всё идеально в силу отсутствия опыта. Но как только скажут, так сразу и покину.
В школе при российском посольстве в Аргентине были обнаружены почти 400 кг кокаина (https://republic.ru/posts/89698). У меня есть чуть больше информации по поводу этой истории, чем у российских СМИ, потому что, во-первых, двое моих детей сейчас учатся в этой школе, во-вторых, я лично знаком с помощником посла по безопасности Олегом Воробьевым, имя которого неоднократно фигурирует в переговорах наркоторговцев (https://www.clarin.com/policiales/escuchas-senor-policia-porteno_0_BkJFXyTwG.html).
Базируясь на информации, опубликованной в аргентинских СМИ (Clarin, La Nacion, Infobae), а также своей собственной информации касательно того, как работает российское посольство и школа при посольстве, могу с большой долей уверенности утверждать, что официальный комментарий МИД (http://www.mid.ru/ru/foreign_policy/news/-/asset_publisher/cKNonkJE02Bw/content/id/3090796) - это ложь. Всю вину ведомство возлагает на «закончившего к тому времени командировку по срочному трудовому договору сотрудника технического состава учреждения».В то же время школа – режимный объект, который постоянно охраняется сотрудниками ФСБ. Раньше родители могли пройти в школу относительно свободно, подняться поговорить с учителем, если нужно, проводить ребенка до класса. Три года назад, после «Крымнаш», режим безопасности резко усилили (объясняли это боязнью терактов). Если раньше на входе сидела одна и та же вахтерша, которая могла отлучиться минут на 15, то сейчас вход всегда охраняют сотрудники спецслужб. Вход родителей на территорию школы строго воспрещен. Если мне нужно поговорить с учителем, ей звонят, она спускается, и мы разговариваем у входа. Если нужно встретиться с директором, то меня провожают до кабинета директора.
Версию о том, что 12 чемоданов с кокаином можно было пронести в школу без ведома охраны, можно сразу исключить. Охранники меняются постоянно (всего там 4-5 сотрудников службы безопасности посольства, которые ежедневно чередуются). Чисто теоретически можно коррумпировать только одного и пронести в его смену. Однако это очень рискованно. Все входы, выходы и общественные места просматриваются видеокамерами, информация с которых записывается. То есть другой охранник или начальник охраны могут легко обнаружить, что во время дежурства этого охранника в школу пронесли подозрительные чемоданы. 12 чемоданов по 36 кг каждый – это огромный объем. Его не спрячешь в шкафу в подсобке. То есть если даже вам удалось эти чемоданы пронести, то другой охранник всегда может их обнаружить и поинтересоваться, что это за груз. Если кто-то хочет пронести такой груз на территорию посольской школы и обеспечить его сохранность, нужно договариваться с начальником охраны.
Безопасность в посольстве курирует помощник посла по безопасности Олег Воробьев, который, как следует из опубликованных переговоров наркоторговцев, был их основным партнером в посольстве (вот он здесь на видео во время митинга перед посольством рассказывает, что Россия встала с колен, и сейчас, слава богу, не 90-ые (https://goo.gl/cFqgTR)). Его имя, например, фигурирует в переговорах между арестованным полицейским Иваном Близнюком и главным фигурантом этого дела, хозяином груза, Синьором «К» - Андреем Ковальчуком (https://www.clarin.com/policiales/escuchas-senor-policia-porteno_0_BkJFXyTwG.html). Привожу фрагмент телефонного разговора от 26 сентября 2017 г. Синьор «К»: Как там наш Воробьев Олег поживает? Близнюк: Хорошо. Вернулся из отпуска. Все хорошо…
В этом же разговоре Близнюк жалуется, что ему чинят препятствия: Близнюк: Они не позволяют ни с кем сблизиться Синьор «К»: Кто, Олег? Близнюк: Почему Олег? Скорее всего, посол. Не знаю. Синьор «К»: Вот урод. У него крышу сорвало. Близнюк: Точно сорвало. Болезнь дракона называется. Синьор «К»: Ладно, ОК. В четверг поговорим.
Позже «К» пригласил «О» на обед. Он уже знал, что тот, у кого были ключи от кладовки с его чемоданами, уехал, и хотел выяснить, что происходит.
Небольшая ремарка по поводу их диалога: касательно 12 чемоданов «коньяка» все понятно. Но видимо, были еще 2 большие коробки «сигар». Интересно, что с ними случилось?
После прочтения диалогов, опубликованных в газетах (я цитирую только небольшие куски), версия МИДа рассыпается. Получается, что «технический работник» оставил 12 чемоданов перед тем, как вернулся в Россию, и никто в посольстве не подозревал, что там не носки-трусы, а что-то другое. Вдруг приезжает какой-то могущественный предприниматель и говорит: «Давайте мне 12 чемоданов, которые тут ваш бухгалтер оставил, я ему в Москву на личном самолете все доставлю». По его версии, в чемоданах коньяк. То есть бухгалтер посольства, возвращаясь из Аргентины в Москву после командировки, решил забрать с собой 12 чемоданов коньяка на память из Аргентины и отправил своего кореша, чтобы он на частном самолете за ними слетал. При этом кореш бухгалтера настолько наглый, что требует, чтобы ему в аэропорт не на такси бухгалтерские манатки доставили, а на машине диппредставительства. Начальник службы безопасности говорит на это: «Не, не могу я тебе организовать доставку, у меня могут быть проблемы». Что же произошло на самом деле? Судя по всему, кокаин через российское посольство в Аргентине ввозится уже давно. Но в какой-то момент возникли препятствия со стороны посла Виктора Коронелли (https://www.clarin.com/policiales/narcovalijas-rusas-escuchas-traficantes-mencionan-embajador_0_S1DzcOkuf.html): Чикало, второй человек, арестованный в Аргентине по этому делу, в разговоре с Близнюком в октябре 2017 г.: «И теперь, когда канал поставки дипломатической почтой прекратился из-за разногласий с послом, и он [Ковальчук] не знает, что делать. Может случиться все что угодно. Можете ли вы представить себе объемы наркотрафика, которые раньше отсюда шли?» Близнюк: «Да, конечно». Дальше они обсуждают, что Ковальчук поссорился с Коронелли, и поэтому Ковальчук лишился канала отправки кокаина диппочтой, как это было всегда. Ковальчук вскоре обещал заменить посла на более лояльного, с кем Ковальчук поддерживал хорошие отношения. Также Близнюк говорит, что он всегда что-то вывозил в этих чемоданах. Ковальчук с 2013 г. прилетал в Аргентину 11 раз.
Нежелание посла покрывать наркомафию совпало со сменой правительства в Аргентине. В декабре 2015 г. президентом стал Макри, это принесло не только позитивные изменения в экономике (https://mmironov.livejournal.com/32319.html), но и привело к существенному сокращению уровня коррупции в полиции. Его соратница по партии, Мария Видаль, которая одновременно с ним выиграла выборы губернатора крупнейшей аргентинской провинции Буэнос-Айрес в общей сложности уволила/посадила 7900 коррумпированных полицейских (http://en.mercopress.com/2018/01/09/governor-maria-eugenia-vidal-fighting-corruption-and-graft-in-buenos-aires-province). В целях безопасности ей даже пришлось переехать жить на военную базу.
Видимо, аргентинская полиция проследила крупную партию кокаина до дверей российского посольства. 12 больших чемоданов – это огромный объем. Посмотрите фото, в России по приезде их забирают на трех машинах, загруженных доверху (https://www.clarin.com/policiales/narcovalijas-operativo-imagenes_0_HJi-At2vG.html). Министр безопасности Булрич связалась с послом Коронелли и объяснила все расклады. Здесь нужно отдать честь нашему послу, он не побоялся дать доступ аргентинской полиции в посольство, чтобы конфисковать кокаин и заменить его мукой. Он принял решение закрыть канал доставки кокаина, фактически пошел против гэбэшной мафии. Вынужден сказать, что я не верю в официальную версию, что он обнаружил кокаин 13 декабря 2016 г. и сам позвонил в полицию. Скорее, его попросили этот кокаин обнаружить, иначе Аргентина бы устроила скандал. Но даже при таких раскладах, для его личной безопасности проще было засунуть голову в песок. Публично терпеть национальный позор российским чиновникам не привыкать, а идти против финансовых интересов офицеров госбезопасности – это риски совсем другого уровня. Надеюсь, с Виктором Коронелли все будет хорошо, и решение о его замене, которое, судя по всему, уже успел пробить Ковальчук (https://www.clarin.com/policiales/narcovalijas-rusas-escuchas-traficantes-mencionan-embajador_0_S1DzcOkuf.html), будет отменено:
Близнюк: И еще эти сумки, которые в посольстве. Сначала мы должны решить вопрос с посольством, потому что он в контрах с Коронелли. Чикало: Вы с ним на ножах? - Да, скоро новый посол будет. Я тебе говорил? - Да ….. - Итак, Коронелли хотел остаться здесь, и теперь они его снимают? - Мне подтвердил Белов (Дмитрий Вадимович Белов, советник-посланник, второй человек в посольстве после посла - ММ), он сказал мне, что он уйдет в июне, его не могут оставить здесь.
Было бы неплохо, если бы журналисты спросили Марию Захарову о судьбе Виктора Коронелли, который уезжать не хочет. Ковальчук, у которого, похоже, связи на самом верху, смог добиться замены Коронелли на кого-то более покладистого. Эту замену Близнюку уже подтвердили в посольстве, и Коронелли должен уехать в июне.
Эта вся история не про «закончившего к тому времени командировку по срочному трудовому договору сотрудника технического состава учреждения», как утверждает Захарова. Это история про наркомафию, которая может напрямую выдавать указания сотрудникам безопасности российского посольства. Этот Ковальчук как-то связан с российским государством. Во-первых, в одном из диалогов он говорит, что в следующий раз собирается приехать в Аргентину не за свои, а за госсчет. Во-вторых, у него более чем тесные контакты с высшими чинами посольства. В-третьих, как следует из диалогов Близнюка и Чикало, он неоднократно приезжал в Аргентину и вывозил из посольства какие-то чемоданы. Ну и наконец, он может влиять на назначение послов (а послов назначает президент). То есть Ковальчук не просто связан с чиновниками, а связан с чиновниками самого высшего ранга, которые кладут бумаги на стол президенту.
К сожалению, все указывает на то, что Ковальчуку сотрудники госбезопасности дали уйти. Аргентинская полиция специально положила в чемоданы маячки, чтобы взять Ковальчука и отследить, куда он кокаин повезет. Однако посольский безопасник «О» вдруг решил ему машину с кокаином-мукой не отправлять. Так и улетел Ковальчук в октябре 2017 г. без груза. Я подозреваю, что сотрудники посольства очень не хотели, чтобы аргентинские спецслужбы взяли Ковальчука с поличным. Видимо, это вызвало гнев аргентинских спецслужб, и для разруливания ситуации в Аргентину срочно прилетел секретарь Совета безопасности Николай Патрушев. После его визита муку увезли в Москву, чтобы проследить, кто ее заберет. Совбез отрицает, что груз вывезли именно на его самолете (https://www.rbc.ru/politics/25/02/2018/5a9295da9a79477bd102d5e9?from=main). Видимо, были задействованы традиционные каналы доставки диппочты. По прибытии чемоданов в Москву арестовали бывшего бухгалтера посольства, который, если верить официальному сообщению МИД, всю эту тему с кокаином на 50 млн долларов во время своей командировки и замутил.
Аргентинские спецслужбы, как и я, похоже, не очень верят в официальную версию в МИД, поэтому после ее публикации стали порциями сливать записи прослушки в прессу, чтобы показать всему обществу, что в этом были замешаны высшие чины посольства и, судя по всему, российского государства, и история длилась много лет. Также в этих прослушках есть информация, что наркотики возились и через Уругвай. Об этом сегодня в интервью заявил секретарь совета безопасности Аргентины Евгенио Бурзако https://www.infobae.com/sociedad/policiales/2018/02/24/investigan-si-la-narcobanda-de-la-embajada-de-rusia-operaba-con-valijas-diplomaticas-en-otros-paises/. Кокаин из нашего посольства в Уругвае отправлялся в Россию, Германию и Нидерланды. То есть это не отдельный случай, когда нашли брешь в одном посольстве, а системная история, координация которой уводит на самый верх. Если аргентинцы сливают в прессу столько информации, которую больше года скрывали от всех, значит, они не верят, что российские спецслужбы хоть как-то хотят в этом деле помочь, а скорее, пытаются замести следы. Не удивлюсь, если Андрей Ковальчук уже где-то в России отдыхает от многих лет верной службы отечеству.
Отличный комментарий!