волосогрызка сколько живет

Племянника посла Франции в Москве задержали с килограммом героина

В Москве задержали племянника посла Франции, 22-летнего Моро Лорье. При себе у него присутствовал свёрток с 1000,00 г вещества, идентифицированного как героин, и помеченного надписью «С целью распространения» на русском языке.

В сети распространилось видео, на котором Лорье даёт признательные показания, а точнее – их зачитывает предоставленный государством переводчик.

«Я, гражданин Франции Лорье Моро Вивьенович 2002 года рождения, уроженец г. Гренобль, паспорт №A28XTWW14, выданный Гренобльским УМВД, незаконно приобрёл, хранил и распространял наркотические вещества, запрещённые к свободному обороту в Российской Федерации, делал это с целью финансового обогащения и из личной неприязни к гражданам Российской Федерации. Хочу отдельно отметить смекалку, решительность, высокую профессиональную пригодность подполковника *** (на видео неразборчиво – прим.) и его подчинённых, сорвавших мои незаконные планы. Прошу снять с него имеющееся взыскание и премировать. С моих слов записано верно», – говорится в признании иностранца.

Следствие по делу удалось закончить в рекордные сроки – менее чем за 8 часов. Суд над французом состоится в воскресенье, после чего, как сообщают источники, власти будут готовы выслушать предложения о его обмене.

Часть "методички". Пишут что из Лимана.

Эпичный проеб Почты России

Не видел на Джое освещения этой новости, если было - скажите, новость потру.Итак - после начала короновируса страны массово закрывают границы, отменяют пассажирское авиасообщение, проводят мероприятия по санкордонам и прочее. Все по заветам Plague Inc. 

Победитель специальной олимпиады

Суд в Москве оштрафовал Mozilla на 3,5 млн руб. за неудаление информации

Таганский суд Москвы оштрафовал компанию Mozilla Corporation за отказ удалить запрещённые материалы по требованию Роскомнадзора. Об этом сообщил «Интерфакс» со ссылкой на пресс-службу суда.

Суд назначил Mozilla Corporation административный штраф в размере 3,5 миллиона рублей. Какой конкретно контент отказались удалять в компании, не уточняется.

Для американской компании штраф стал первым, который ей назначили в России. Представители Mozilla Corporation пока не комментировали ситуацию.

Интерфакс

DTF

«Ну, неужели мне ничего не положено?»

Голубоглазая старушка зашла. Совсем седая, без зубов, улыбается виновато. 87 лет ей, ветеран, труженик тыла.

– Я, говорит, всю жизнь работала, 50 лет только на автобазе отработала, а живу на съемной квартире, мне там холодно и неуютно, ну, неужели же мне ничего не положено?

– Так у вас что, никогда квартиры не было?!

– Нет, у меня была двухкомнатная, на работе дали.

– А где она?

– У меня внук прописан был, он ее продал.

– Вот здорово. Внук продал вашу квартиру, а вам жить негде.

Она закивала.

– Негде, негде! Посмотрите, я всю жизнь работала, неужели мне ничего не положено?

И у нее действительно искренняя обида на чиновников и на всех, что она работала всю жизнь, а жилья у нее нет.

– А внук-то где сейчас живет?

– С родителями.

– А вы почему там не живете?

– Ну, там двухкомнатная, как я с внуком в одной комнате? Ему же тесно.

Оказалось, что в коридоре сидит ее сын. Пригласил. Подуставший лысоватый мужик за 60. Смотрит виновато. Говорит: «Мы ей снимаем жилье, но ей там плохо, она хочет свое». Я говорю: «Правильно хочет. А сын-то ваш квартиру бабушкину продал, деньги куда дел?». «Да так, машину купил» — говорит. Я говорю: «Здорово. Продал бабушкину квартиру, купил себе машину, живет с вами, а у бабушки съемное жилье. Может быть, пусть он снимает, а она с вами живет?». И он вдруг потупился и говорит: «Да так не получится, у мамы с женой моей не ладятся отношения…».

Я вдруг понимаю, что свой выбор этот мужик сделал уже давно. С внуком, судя по всему, разговаривать не о чем вообще. 

Я поворачиваюсь к бабушке и говорю: «Давайте посмотрим, может быть, попробуем с Домом Ветеранов договориться, чтобы комнату дали». Она говорит: «Нет, я не хочу в Дом Ветеранов, мне надо свое жилье, ну, неужели я за свою жизнь не заработала?». 

Я промолчал, потому что объяснить ей я могу всё, но не хочу. А сын ее все понимает, и объяснять ему ничего не нужно. Он взял ее под руку, и она, уходя, все причитала: «Ну, неужели мне ничего не положено?».