Школа в мариуполе

Беларусь начинает дерусификацию школ

Насильственная депортация из Украины в РФ

24 марта Мариупольский горсовет сообщил в своем телеграм-канале о том, что российские войска принудительно вывозят жителей Мариуполя на территорию РФ. 

«Ґрати» проверили эту информацию. Мы связались с переводчицей и редакторкой Натальей Яворской.  Имя было изменено по ее просьбе из соображений безопасности близких, оставшихся на территории РФ, которая сейчас находится за рубежом. Она рассказала, как по меньшей мере сто человек были насильно вывезены из поселка (его название мы скрыли по просьбе Яворской) на окраине Мариуполя сначала на оккупированную территорию Донецкой области, а потом в Россию. Там украинцы прошли процедуру фильтрации и были расселены в лагеря для беженцев. Часть из них, как Наталья, сумели выехать из страны, но многие продолжают вынужденно оставаться в России, не имея денег или документов.

 Мы проверили, насколько это возможно, историю Натальи. В Таганроге мы связались с волонтерами, которые встречают украинских беженцев. Они подтвердили, что беженцев привозят группами, но не стали говорить, принудительно ли их доставили в город. А потом и вовсе перестали отвечать на попытки связаться.«Ґрати» публикуют монолог Натальи Яворской полностью, за исключением моментов, удаленных по ее просьбе в целях безопасности. 

Полномасштабное вторжение

В Мариуполе я живу с рождения, с перерывами. В 17 лет я уезжала, потом поступила в Киев, четыре или пять лет жила в России. В 2020 году я вернулась в Киев, а прошлой весной опять переехала в Мариуполь.

24 февраля в шесть утра меня разбудила мама и сказала, что Киев и Харьков бомбят, что в Мариуполе тоже слышны взрывы. Мы собрали рюкзак. Я, мама и младший 15-летний брат пошли домой к бабушке. У нее уже были слышны взрывы, но не сильные, как будто вдалеке. Мы сидели в коридоре. Пришла родственница, у нее тоже двое детей — девочки. У бабушки с дедушкой мы пробыли два дня. 26 числа взрывы стали сильнее, и мамина подруга предложила нам перейти в укрытие. Оно находится рядом, в местном Доме культуры. Я вспомнила о нем, потому что занималась там в музыкальной школе скрипкой. Никто не думал, что будет война, входы в убежище были неподготовлены, дурацкая система.

Как мы жили в убежище: бабушка с дедушкой готовили нам первое время дома — и приносили еду в убежище. Так продолжалось где-то неделю. 2 марта нам отключили электричество, но в некоторых домах еще был газ. Через два-три дня отключили и его.

И началось… Под окно бабушкиного дома попала мина, разорвалась. Дядя привел бабушку к нам в убежище, дедушка отказался идти — готовил и приносил нам еду.

Клуб находится в центре поселка. Самые жесткие боевые действия проходили возле него, потому что напротив с двух сторон располагались украинские военные. Вся нагрузка приходилась именно на это место.

В какой-то момент встал вопрос с едой, потому что выходить уже было нельзя, обстрелы были слишком близко.

Второй мой дедушка — медик по образованию. Он когда-то служил, и ему на все все равно. Они готовили с бабушкой еду на костре и приносили нам вместе с водой, но очень редко, потому что наш район постоянно был под ударом. Потом дома обоих дедушек полностью разбомбили, и они перешли в нашу квартиру. Но вскоре украинские военные попросили всех в нашем районе уйти, чтобы не попасть под боевые действия. И они снова ушли.

Место, где мы находились, начали обстреливать 8 марта. Бомбили все высокие дома и Дом культуры тоже. Его полностью разбомбили, и мы даже немного успокоились — просто нечего теперь бомбить, остался только наш подвал. Но 10 марта стали почему-то бомбить подвал, наверное чтобы нас завалило. Не очень понятна логика, там уже стен не осталось, но они прицельно били по некоторым точкам несколько раз.

Бомбоубежище

В бомбоубежище была сильная солидарность. Каждый день начинался с новостей. Мой сосед, например, прятался в подвале с семьей. Когда он вышел приготовить еду на костре, в него попал осколок и он умер. Каждый день были новости о людях, которых убило — они были в подвале, но на улице в них попадали осколки. Самое странное, что при этом не было никаких сообщений и информации. У нас не было радио, мы не знали, что подобное происходит во всем Мариуполе. Наоборот была обида: мы сидим фактически без еды и воды, и город о нас не думает, не эвакуирует нас. Было сильное чувство брошенности. Мы даже не думали, что будут бомбить центр Мариуполя. Думали, что это нашему поселку не повезло, потому что, возможно, это какой-то стратегический объект.

Большую часть дня я занималась тем, что записывала сны — людей, которые мне снились, бабушек, мам. Мы пытались по этим снам понять, что нас ждет в будущем и о чем они говорят, потому что это был единственный источник информации.

Казалось, что самое сложное время — когда мы были в убежище. Ощущение запертости, потому что, по сути, у нас уже не было домов, нам некуда было идти. Мы не могли покинуть убежище в случае чего. Появился страх, что тебя завалит, страх каких-то иррациональных сил, которые хотят тебя убить. И ты не понимаешь зачем, ты не понимаешь стратегии или смысла.

Сейчас, наверное, даже с какой-то ностальгией вспоминаю дни в убежище, потому что тогда у всех была надежда. Все думали, что нужно потерпеть какое-то время без еды и воды и все закончится, можно будет вернуться домой, что-то точно решится. Из-за того, что у нас не было связи, мы вообще не представляли, что в Мариуполе происходит то же самое.

Мы даже хотели пойти в город пешком, но идти туда три часа было невозможно.

Некоторые пытались выехать из поселка, у кого-то получалось без урона. Были случаи, когда люди возвращались обратно, потому что их не выпускали. Поселок между нами и городом заняли в первые же дни, но и после нашего стояли «ДНР»-овские блокпосты.

Наверное, самое страшное было — погибнуть случайно. Я, перед тем как пропала связь, читала новости о том, что в Киев часто прилетало из зоны Чернобыльской АЭС, а у нас очень большой склад ядовитых веществ как раз в том месте, где они стреляли. Какой-то постоянный страх, что ты проснешься и умрешь, но даже не поймешь, что умер, а просто вдохнешь летучий хлор и сразу умрешь. Какое-то безвыходное состояние.

Я постоянно представляла встречу с друзьями. Как я выживаю и всем говорю, что я живу, и как нам все рады. Когда я представляла эту встречу, думала, что война точно закончится. Я мысленно представляла, что это случится скоро. Я была готова к тому, что когда это закончится, у нас не будет пособий и обеспечения, но мы сможем выходить. То есть я вообще не представляла, что война так и идет, а я нахожусь в каком-то другом месте.

Депортация

К 15 марта российские военные заняли большую часть поселка, но боевые действия еще шли в районе моего дома, на выезде. Они ходили по домам, пришли в наше убежище и сказали, что всем нужно уходить — эвакуация женщин и детей. Мы спросили, можно ли остаться — они сказали, нет и все, нельзя. Приказным тоном. Кроме убежища нам некуда было идти. Нескольким мужчинам с большими семьями удалось выехать.

Нас вывели в школу напротив здания клуба. Это был первый раз, когда я вообще вышла на улицу. Дикое ощущение — когда я заходила в убежище, все было полностью целое, а потом ты выходишь и видишь, что здания, в котором ты находился, нет, просто валяются кирпичи. Ты выходишь и видишь кучу поваленных деревьев, городков, вышек. Это сюрреалистическое ощущение, когда ты видишь вместо столовой, в которую ты ходил, когда учился в школе, кучу кирпича, и учебники валяются по полу. На стене остался стенд «Гордость школы» — с портретом моей сестры, а вокруг — российские военные.

Во время эвакуации умерла женщина, потому что у нее не выдержало всего этого сердце. Был мужчина, который не мог передвигаться сам — за ним ухаживала его женщина. Ему запретили эвакуироваться, и он остался. Нас отвели в эту разбомбленную школу, в которой они сейчас сидят, а оттуда нас повели в сторону выезда из поселка.

В поселке было две тысячи человек, нас было очень много. В нашей группе — где-то 90 человек. И возили несколько раз. Это была принудительная эвакуация, никто из нас не хотел выезжать из Украины. Если бы у нас был выбор — мы бы остались или выехали в сторону Украины. Некоторые говорили, что хотят остаться, но они приказным тоном говорили, что это невозможно.

Но надо понимать, что убежище, по сути, было единственное место, где мы могли находиться. У большинства людей с нами уже не было домов, и они не могли скрыться где-то в поселке.

На выезде из поселка в сторону Донецкой трассы нас посадили в военный Урал. Довезли до ближайшего поселка, который они захватили несколько недель назад, но никаких боевых действий там уже не было, потому что не было украинских военных. Там на один день нас поселили в школе. На следующий день погрузили в автобусы, сказали, что не в Донецк. С нами все, по большей части, обращались либо как с преступниками, либо как с конвоированными людьми, не было права даже узнать, куда нас  везут. Нам не говорили до последнего. Если спрашивали: «Куда вы нас везете?», отвечали: «В теплое место». Всем видом показывая, что мы должны быть невероятно благодарны за то, что нас освободили от наших домов.

У меня из вещей была только толстовка на мне. Но мне повезло — я как-то додумалась и хотя бы 10 фотографий взяла с собой. У нас теперь ни фотографий, ни видео, ничего.

На автобусах нас привезли в Новоазовск, но мы узнали об этом позже. Водители были полностью дезориентированы — они долго ехали из Донецка, приезжали куда-то, а им говорили, что дороги разбомблены, они ехали в другое место. У них не было никакой координации. Все в дороге обращаются с тобой как с мешком картошки. Водитель, естественно знал, куда мы ехали, но у всех был приказ никакой информации нам не давать.

В Новоазовске у них так называемые фильтрационные лагеря. Это не я придумала, это они сами так называют. В фильтрационном лагере были сотрудники МЧС, мы нашли вайфай. Как везде в России — они разбомбили вышку, выключили всю связь, но оставили пароль от одного до восьми. Мы просто пробовали их перебирать и вот — работает интернет.  Тогда я впервые узнала про Мариуполь, что его бомбят, и это был большой шок. А российские военные говорили, что они уже захватили Киев и Харьков.

В Новоазовске, как я понимаю, — какой-то перевалочный пункт. Было довольно жутко, потому что очень много военных тачек с изображениями Кадырова, очень много чеченцев, видишь как перебрасывают военную технику. Когда перед тобой проезжают Грады — это жутко. При этом все пытаются делать вид правильной работы: МЧС, автобусы, будки, таблетки, даже давление меряют, колбасу нам чеченцы передали. Это просто безумие, конечно.

Фильтрационный лагерь

Фильтрационный лагерь — это такая палатка, в которой сидит куча военных. Все мы сидели в автобусах, заходили по очереди. Сначала тебя фотографируют со всех сторон, видимо, для системы распознавания лиц, которую сейчас внедряют в РФ. Потом снимают отпечатки пальцев, но, что самое отвратительное, этих пальцев недостаточно, они даже ладошки сканируют со всех сторон. Потом ты проходишь допрос для реабилитации — тебя спрашивают, какие родственники остались в Украине, видел ли ты перемещение украинских войск, как ты относишься к политике Украины, как ты относишься к власти, как относишься к «Правому сектору». Большая анкета и тебя по ней расспрашивают, но не жестко. Потом самое непонятное для меня — ты отдаешь свои телефоны, они подключают их к компу на 20 минут и выкачивают из них базу контактов, но я не знаю, выкачивают ли они данные и копируют ли IMEI.

Мы ждали часа четыре-пять, пока попадем в фильтрационный лагерь. Потом несколько часов проходили. В автобусах не было туалетов. Один был в окопе далеко. Моей бабушке 70 лет, она подвернула ногу и не могла нормально ходить.

Нас повезли к границе «ДНР» и России. Всю ночь мы провели в автобусе в очень жестких условиях.

Российская Федерация начинается со шмона. Выборочно допрашивают женщин и мужчин. Женщин мало, но я попала в этот список невезучих. Это пиздец, потому что ты сидишь две недели в подвале, тебя обстреливают, и первый человек, с которым ты встречаешься на воле — русский ФСБшник. Он меня в жесткую паранойю ввел. У меня есть художественные тексты, связанные с Украиной, с войной, я не думаю, что они супер заметные. Но все равно возникла паранойя. Мне стало страшно, а он допытывал меня: знаю ли я о перемещении украинских войск, что я знаю об украинских солдатах и прочее. Я подумала про тактику ФСБшных связок: задаст один вопрос, о чем-то пошутит, потом опять задаст тот же вопрос, чтобы понять соврала я или нет. Но большую часть времени, на самом деле, мы обсуждали мои личные отношения. Это ФСБшника больше всего интересовало.

У меня все соцсети на украинском номере. Я сначала растерялась, сказала неправильно номер специально, но все равно было стремно. Они переписали мои телефоны, задали кучу вопросов, сказали, что я «слишком загадочная». Мне кажется, когда тебя уводит ФСБшник, говоря, что ты «слишком загадочная» — это самая худшая фраза, которую ты можешь услышать. У меня сердце упало в этот момент.

Короче, нас выпустили. Мы пытались с семьей — бабушкой, мамой, братом, тетей и ее детьми — уехать, но нельзя — ты не можешь просто взять и отправиться по своим делам.

Побег

На автобусах нас увезли в Таганрог. Там всем сообщили, что направят во Владимир поездом. Мне друзья скинули ссылку: на российском ТВ вышел сюжет об этом поезде. Корреспондент сообщает, что Россия оказывает помощь и даже капельницы ставят в поезде. И на видео бабушке — не моей, но с которой мы были вместе в убежище — ставят капельницу. Ей Российская Федерация полностью разбомбила дом, она не знает, куда едет, а показывают капельницу. Полный пиздец.

Из Таганрога мы добрались до Ростова. Доехали — я, моя бабушка, мама и брат. Родственницу вывезти не получилось, потому что она оставила паспорт дома, у нее была только его фотография. Сейчас мы пытаемся вывезти ее через посольство Украины в других странах по справке о возвращении на родину.

Мы поехали в Ростов и остановились на ночь у родственников. Это тоже безумная ситуация. Они очень гостеприимные, но мозги полностью промыты российской пропагандой. Говорят: не волнуйтесь, к осени вернетесь в Мариуполь, там все зачистят, и все будет хорошо.

В Ростове дофига военной российской техники. Город живет, как на войне. Когда мы ехали в поезде «Ростов — Москва», было безумно странное ощущение от того, что весь поезд обсуждает Мариуполь. Говорят, что в Мариуполе разрабатывают биологическое оружие для уничтожения репродуктивной системы русских женщин. Ощущение, что ты в какой-то коллективный сон попадаешь. Я, на самом деле, до начала войны сочувственно относилась к мысли, что русские не равно Путин. Я была уверена, что никто не хочет войны с Украиной, мне казалось это невозможным. Сейчас я считаю, что даже какие-то адекватные люди в российском обществе тоже являются частью этого и тоже несут за это ответственность.

Я созваниваюсь с друзьями, которые остались в лагерях беженцев. Им выдали российские симки. Мы хотим помочь всем как-то выехать. Их там кормят, есть жилье, но нет билетов. Работа — кассирами, продавцами супермаркетов — людей взяли как бесплатную рабочую силу. Думаю, что их вывозят только для пропагандистской картинки о том, как Россия эвакуировала людей.

То есть берут из Мариуполя людей и насильно вывозят сначала на оккупированную территорию, потом в Россию — Таганрог, Владимир. Там есть лагеря, где они могут жить, где есть связь и даже российские симки. До лета они должны найти работу, чтобы у них были свои деньги. Работа только низкооплачиваемая. Плюс они в городе, где полно техники и на них смотрят с мыслями о биологическом оружии, от которого надо защищаться.

Во Владимире условия неравномерные — кому-то везет, кому-то нет. Им оплачивают 10 тысяч рублей единоразово, но кто-то и их не может получить. Если им дают не беженство, а временное убежище, они смогут выехать в любой момент. Но ситуация с мужчинами непонятная. Потому что мужчин-украинцев могут не выпускать из Российской Федерации.

Все, с кем я созванивалась, находятся в жестком состоянии прострации, у всех начались проблемы со здоровьем. У многих бабушек ментальные проблемы — не понятно, как организовывать выезд. У них не осталось домов в Мариуполе, и взять куда-то поехать — очень сложно. Но еще сложнее жить в месте, которое полностью отрицает твой опыт. Мне кажется это очень страшно, когда ты сталкиваешься с этим в России: ты знаешь правду и что происходило, но все пребывают в каком-то сне и ты должен угадывать, о чем этот сон.

Когда всех повезли во Владимир — мы отказались от убежища. Могли это сделать, но без регистрации находиться в России можно только 15 дней, за это время нужно было успеть уехать. Проблема возникла, например, у тех, кто оказался без денег. Родственники в России хотели бы им скинуть, но некуда. Некоторые находят кого-то рядом, пересылают, и те передают наличные в лагерь.

У нас в лагере было несколько людей без паспортов. Когда начался обстрел, они не успели его взять, и вернуться домой было нельзя. Выдают внутреннее свидетельство, которое позволяет работать, но вопрос, как выехать. Единственный вариант — справка о возвращении на родину, но непонятно, как ее сделать, потому что украинское консульство не работает. Этот документ заменяет тебе паспорт.

Из Ростова мы выехали в Москву, оттуда — в Питер. Там пробыли три дня. 22 марта выехали на границу. Очень сильно готовились — все почистили в телефонах. Но выезжать, как ни странно, было довольно легко — только формальный допрос про родственников. Почему-то опять спросили IMEI телефона.

В поселке под Мариуполем остался дедушка. Бабушка очень жалеет, что выехала. Она хотела остаться с ним, но все происходило так быстро и сумбурно, она не смогла принять решение. Остался ее сын. Я беспокоюсь, что ему в экстренном порядке сделают паспорт «ДНР» и заставят воевать.

Еще остались мой дедушка с бабушкой, которые готовили нам еду. Нам даже удалось вызвать туда машины для эвакуации, но они в итоге отказались ехать. Они считают, что это их земля. Все дома вокруг дедушки разбомбили. Он остался в доме с выбитыми окнами, потому что считает, что это его место и никто не имеет права мешать этому.

Сейчас у них начала появляться связь. В 11 утра связались с дедушкой. Там жесткое мародерство в селах, российские военные просто бухают и стреляют в домах в потолок. Просто набухиваются и стреляют.

Много женщин в убежище с детьми. Очень много женщин под обстрелами бегают по разрушенным домам, пытаются найти какую-то еду. А дома уже взяли российские солдаты. Это страшная ситуация, совсем другой опыт — я уже об этом ничего не знаю.

Сурс: https://graty.me/monologue/berut-iz-mariupolya-lyudej-i-nasilno-vyvozyat-monolog-zhitelniczy-mariupolskogo-poselka-kotoruyu-prinuditelno-vyvezli-v-rossiyu/

Аэропорт таки взят

Вслед за оккупацией, пришёл в Херсон следующий этап "русского мира": Ассимиляция

По заветам висельника беларуского народа Муравьёва: "Что не сделал русский штык, сделает русская школа", с триколором на обложке, на языке оккупанта и с нехитрыми стишками о "российских берегах", в Херсоне местные гауляйтеры издали алфавит для дошкольников и младших школьников.

 Автор идеи – бывший министр иностранных дел "ДНР" Александр Кофман (он же источник страниц оккупационной азбуки)

Российские оккупанты решили охватить своей пропагандой самых маленьких жителей Херсона. Среди невинных стишков об арбузах и галушках притаились и откровенно проимперские – о Суворове и русских берегах.

Пропагандистскую игру о войне «Отряд 22: ZOV» выпустят в России

Компьютерную игру в жанре стратегия разработчики создают при содействии Минобороны. Ведомство напрямую не финансирует игру, но оказывает консультационную поддержку, пишет газета «Известия».

В игре, по словам авторов, будут доступны четыре «исторических кампании»: Донбасс (2014), Мариуполь (2022), контрнаступление (2023) и Авдеевка (2024).

Игру хотят сделать в том числе и «дополнительным учебно-методическим материалом для школьников и студентов», заявил директор Межконтинентальной киберспортивной лиги Александр Горбаченко:

«"Отряд 22: ZOV" обязательно найдет своих поклонников и даже соберет вокруг себя устойчивое игровое сообщество геймеров-патриотов. С патриотической и педагогической точек зрения принципиально важно, чтобы, помимо рассказа о важных для страны исторических событиях, в игре были бы использованы образы и биографии реальных героев СВО».

Выпустить игру планируют уже к концу года — как указано на сайте разработчиков, ее релиз ожидается в начале декабря.

Хроники танка застрявшего в цирке, выпуск 10

Пидорньювс снова с вами, не смотря на то, что вчера наш внутренний мазохист получил полулетальную долю пиздеца.

Удивительно, но за прошедшие сутки в редакции не было единой темы для обсуждения и даже не пролетело ни одного тапка, зато наша редакция вышла на контакт с нашим особо уполномоченным джоенкором Reiner'ом и разжилась эксклюзивными кадрами с места событий в славном городе Ростов! Ух блин, мы прям как большие - даже эксклюзивные кадры теперь есть! *звуки гордости*

К тому же, в конце выпуска нас ожидает новость, предложенная нашим читателем. Все таки такое внимание к нашей редакции мы стороной обойти не можем.

Но это все предисловие, а нам пора к новостям!

1) Представители МИДа РФ после перфоманса «вагнеровцев» экстренно вылетели в Сирию, ЦАР и Мали, пишет газета Wall Street Journal. По сведениям издания, дипломаты намерены заверить власти этих стран, что операции ЧВК там будут продолжаться под новым руководством. 

Не просто так они засуетились, это же уважаемые партнеры могут решить, что автократия продаваемая "под ключ" ( да-да, как квартира ) в эти страны через вагнеровцев может оказаться не такой уж и качественной. Чтож, мы наших дорогих партнеров понимаем, последние события все больше показывают что и наша то автократия больше похожа на позолоченную подделку.

2) Рублика "даже тут обосрались": Константинопольский патриархат восстановил в сане московского священника И. Коваля. РПЦ лишила его сана за то, что иерей молился не о победе российских войск, а о мире. Это решение было признано политическим.

Когда РПЦ возомнило себя главным, но тут сверху прилетел пиздюль. Не знаю почему, но нашей редакции эта новость прямо таки подняла настроение, несмотря на то что нашу редакцию смело можно посылать в клуб аметистов.

3) Пропал Армагеддон, нашедший получит возможность дать подсрачник роскошному фильму 1998 года.

Газета Financial Times утверждает, что в связи с недавним мятежом задержан командующий ВКС С. Суровикин. Вопрос о судьбе генерала пресс-секретарь президента Д. Песков переадресовал министерству обороны. В свою очередь, дочь С. Суровикина сказала изданию Baza, что с её отцом всё в порядке.

Наша редакция задается вопросом - а чего все так носятся с Суровикиным, но при этом наглухо забыли что у нас пропал еще и Герасимов? Нет, понятно что ни один ни второй нахрен никому не сдались, но раз уж одного все ищут, чего бы не поискать второго?

4) Жизнь в оккупированном и полуразрушенном Мариуполе для кого-то может показаться кошмаром, но многие идиоты россияне не прочь обзавестись там жильём. Из-за близости к морю и веры в туристические перспективы города люди готовы рассматривать дома и квартиры «в любом состоянии». Издание «Бумага» изучило объявления на популярных площадках и пообщалось с некоторыми потенциальными покупателями.

Некоторые покупатели рассказали «Бумаге», что признают Мариуполь частью России и верят в то, что российская армия "надёжно охраняет наши рубежи". Часть собеседников издания жалуется на завышенные цены.

По оценкам ООН, во время боев за Мариуполь было разрушено 90 % многоквартирных и 60 % частных домов. Несмотря на это, некоторые объекты недвижимости выставляют на продажу по цене даже выше, чем в большинстве крупных городов России.

О!О!О! А мы знали! После предложения В.А. Зеленского о легализации травки цены на жилье полетели вверх даже в Мариуполе!

5) После попытки мятежа Владимир Путин резко нарастил свою публичную активность — сначала выступил с несколькими обращениями, а затем и вовсе вышел к людям во время визита в Дагестан. Государственные СМИ показали, как президента восторженно приветствуют местные жители, а он жмёт руки пришедшим и даже целует девочку из толпы. Последний раз российский президент так тесно общался с населением ещё до пандемии коронавируса. В Кремле утверждают, что и в этот раз выход «в народ» предусмотрен не был.

Опаньки, кажется кто то пребывает в таком шоке, что не совсем понимает что делает. Т.к. в нашей редакции присутствует таракан обладатель книжки по психологии, то мы не можем не отметить один преинтереснейший момент. Часто люди, пережившие экстремально стрессовую ситуацию пребывают во взвинченном, возбужденном состоянии и никак не могут перестать говорить о пережитых моментах стресса. Кого же это нам напоминаааааает? Хммм....

6) Верховный суд США признал неконституционной позитивную дискриминацию при зачислении в вузы, передаёт CNN. Речь идёт о практике, которая позволяла руководству учебных заведений отдавать предпочтение представителям расовых меньшинств для сохранения этнического многообразия среди студентов.

Сначала Дисней удаляет у себя директора по разношерстности, а теперь еще и Верховный суд оказался не на стороне меньшинств. То ли агрессивная повесточка начинает надоедать критической массе избирателей, то ли логика и здравый смысл возвращается. Чтож, будем наблюдать.

7) Оперативник из Северной Осетии придумал бартер года: он прямо в кабинете дал женщине метадон и в обмен попросил никому не говорить, что против неё сфальсифицировали дело.

Небывалые навыки дипломатии проявил капитан Эдуард Царикаев из отдела по Ардонскому району. Он пригласил в служебный кабинет Нонну, на которую завели дело о краже, и торжественно вручил ей 0,04 грамма метадона. Но не просто так — в качестве ответной услуги капитан попросил женщину сохранить в секрете, что полицейские сфальсифицировали против неё уголовное дело о краже.

Неясно, как такая идея вообще пришла в голову Царикаеву, но уже через несколько дней о его переговорных позициях узнали в ФСБ. Как итог, метадоновая сделка полностью провалилась, а самого капитана задержали и по-быстрому уволили. Теперь маленькая тайна полицейского превратилась сразу в три уголовных дела: о превышении полномочий, фальсификации и сбыте наркотиков в административном здании.

Не смотря на весьма саркастичный тон новости наша редакция предлагает МИДу РФ взять пару уроков у этого Хрюнделя. А лучше взять на работу, а еще лучше на замену текущему главы МИДа Лаврову, есть подозрение что Эдуард будет справляться лучше.

8) В Подмосковье в результате перестрелки погиб полицейский, сообщили в СК:

«В ходе проведения задержания четырех подозреваемых в вымогательстве один из них осуществил не менее пяти выстрелов из пистолета в сотрудников полиции. В результате один из сотрудников скончался от ранения, второй находится в больнице. В настоящее время 26-летний подозреваемый задержан».

По информации «Московского комсомольца», инцидент произошел в деревне Анциферово, где группа вымогателей потребовала от владельца автомастерской 100 тысяч рублей за якобы плохой ремонт машины.

«Слесарь сделал вид, что покорился судьбе, а сам обратился в полицию. Вчера поздно вечером оперативники из Куровского отдела устроили засаду возле мастерской. При задержании один из шантажистов открыл огонь, — пишет издание. — Ответным огнем был ранен также один из бандитов».

Зато не как в 90е! Вернее даже лучше чем 90е, щас еще гранатометы подъедут "потерявшиеся" в зоне т.н. "СВО" и перфоманса вагнера, вот тогда совсем весело будет.

9) Соцсеть ЯRUS, которую связывают с Пригожиным, объявила о приостановке работы с 30 июня:

«Чтобы ЯRUS состоялся, требовалось большое количество инвестиций, и мы нашли финансирование в России. Из-за политической ситуации поддержка проекта приостановлена. Мы находимся в поиске новых инвесторов».

ЯRUS была запущена в 2020 году, Минцифры рекомендовало ее как альтернативу западным соцсетям. В команде ЯRUS утверждают, что аудитория соцсети составила 12 миллионов пользователей.

В марте центр «Досье» Ходорковского опубликовал расследование, согласно которому ЯRUS с 2019 года создавалась на деньги Пригожина, а в 2021 году он вкладывал в ее работу около 30-40 миллионов рублей ежемесячно. Сам Пригожин также неоднократно упоминал ЯRUS, критикуя западные соцсети.

О, нихрена себе, оказывается и такая "соцсеть" была? Нет, на саму "соцсеть" нам абсолютно плевать, но как показатель отмирания медиаимперии вагнера новость интересная.

10)  В российских школах с 1 сентября 2024 года появится предмет "Основа безопасности и защита родины", сообщила замдиректора департамента госполитики и управления в сфере общего образования Минпросвещения Анна Тимофеева. О том, что предмет "Основы безопасности жизнедеятельности" планируется переименовать в "Основы безопасности и защита родины", на минувшей неделе сообщил министр просвещения Сергей Кравцов, сообщает РИА новости.

Как то стремительно "украл, выпил, в тюрьму" джентльменов удачи мутирует в "родился, подрос, кончился".

11) Новость, которую предложил наш читатель Krauser II:

Вице-президент «Локо-банка» выпала из окна с 11 этажа в Москве.

Трагедия произошла 24 июня. 28-летняя Кристина Байкова отдыхала с 34-летнем знакомым у себя в апартаментах на Ходынском бульваре. Мужчина уверяет, что вице-президент банка сама позвала его в гости на выходные, а когда они уже пригубили, около трёх часов ночи случайно сорвалась и выпала из окна. Женщина скончалась на месте.

По факту её смерти проводится проверка. Видео того, как ее "пытался спасти" ее знакомый можно посмотреть у Москва Live.

Удивительно, но похоже ей действительно никто не "помог", ну кроме синьки или каких то прекрасных веществ. Не будте как Кристина, берегите себя.

Для самых стойких, дочитавших аж до сюда - в нашей редакции закралась идейка посидеть где ни будь в дискордике, пообщаться с нашими читателями иногда. Как вам идейка таких, сразу скажем - не частых, собраний?

И это были все новости на сегодня, с вами был пидорньювс и наш вечерний выпуск новостей, оставайтесь с нами, мы держим руку на члене!

Путин планирует воевать как минимум до середины апреля

Об этом свидетельствуют даты проведения всероссийской акции «Письмо солдату», где предлагается написать слова поддержки «участникам операции» оккупантам.

Кстати, в школах учеников заставляют писать эти письма

«Они за нас жизнью своей рискуют, а ты спрашиваешь „обязательно?“. Конечно, обязательно! Как жить — так мы хотим, чтобы у нас был и интернет, и телефон в руках, и географию списать — это нам всё дай. Если бы этого всего не было, вряд ли бы мы с вами так сидели и капризничали „обязательно — необязательно“» — аргументирует поддержку войны учительница.

Примечательно, что Forbes.ru снова стал печатать в новостях сведения о текущем состоянии боевых действий, а также сообщения о гибели мирных жителей под огнем карателей.