Утешительный приз

Прорыв Каховской ГЭС

Как выглядела ГЭС:

Карта возможного затопления

Привет реактор. Решился, все же, написать о том,как проходила моя срочка в российской армии. Пишу все по памяти, так чтовышло сумбурно, если надо где-то рассказать конкретнее, пишите. Длиннопост и хуево написанный текст, васпредупредили.

Начну с небольшой информации о себе на моментпопадания в армию: 23 года, законченное высшее, лишний вес (78 при росте 178),плохая физическая форма из-за постоянного хиккования дома и довольно слабыенавыки коммуникации. 

Забрали меня летом, 5 июля. Прибыл враспределитель и остался там на 6 дней.

Первый день был ознакомительным, нас поверхностнообыскали бывшие здесь в командировке срочники, поводили по части, провелифинальные медицинские исследования и отправили к остальным. Все время до отбояпроводили в так называемом "зимнике", представлявшем собой закрытоепомещение для зимнего призыва: много лавочек, несколько розеток для кнопочныхтелефонов и телевизор. Поэтому чтобы не обливаться потом, большая частьсидела в курилках или прямо на асфальте в тени.

По странным правилам, в твой первый день тебенельзя было обедать в столовой. Чепок был довольно неплохим, хоть все и было позавышенным ценам: выпечка, лапша, пюре, вода.

  Распределитель явно не былпредназначен для огромного количества человек, так что условия жизни в нем былидовольно хуевыми. Еда была отвратительной, так что те, у кого были деньги,питались только в чепке, вода только своя, набирать ее было негде. Душа небыло, хоть как-то умыться можно было только в раковинах, на что давали минуты3. Если повезло, спал в казарме, в кубриках на восемь кроватей, если нет – вбольшом актовом зале.

  Как мне объяснили, усрочников есть три права на отказ, т.е. если ты не хочешь служить в той части,куда тебя забирают, можешь написать отказ в письменной форме и остаться ждатьдальше. Также некоторые части проводят собеседования и уже они могут отказатьсяот срочника, что и произошло со мной.

  Спустя 3 дня, мою фамилиюнаконец назвали и вместе с остальными повели в отдельное помещение, где мынаписали и рассказали немного о себе. Как я позже узнал, нас хотели забрать вШтыменко, где проходят обучение служба ЗГТ (защита гос. тайны). Немногоподавили морально, и в конце концов забраковали меня, за нежелание служить, идвух парней, у которых были родственники в Казахстане.

  На следующий день моюфамилию вновь назвали. Собеседование было на этот раз коротким, также немного осебе и, в общем-то, всё. Как, в общем-то, и всем, нам ссали в уши об охуенныхусловиях жизни, дохуище свободного времени и всем таком.

  Должны были забрать в тотже день, но приехавший нас забирать капитан съебался, и мы как идиоты простостояли и ждали его до отбоя. На следующий день ситуация повторилась, капитанприехал, забрал паспорта, клятвенно заверил что вот-вот и вновь съебался.Вместе с нами забирали в белгородский ВДВ и им открыто говорили, что боевыевылеты в Украину у них будут и никуда им уже не отвертеться, а попробуютсбежать – им пизда.

  Я же попал в 183-й учебныйцентр в РнД, где провел 3 с половиной месяца.

  Условия проживания былитерпимыми, учитывая, что нас было 140 человек. Нормальные кровати, новыеодеяла, матрасы и подушки. Питание же было отвратительным, даже каша на завтрак,казалось, протухла и была кислой. Но мне повезло, так как до дома мне часа 4езды, а в РнД живет тетя, так что мне удавалось нормально поесть на выходных.

  Первые две недели былисплошным дрочевом строевой, чтобы на присяге все было идеально. Через месяцначались занятия, где нас учили работать с телеграфами, но из-за того, что намсократили время обучения в половину, нас ничему, считай, и не учили. В августекомандиру нашего батальона, ебанутому мужику за 40 в звании майора, которыйрвался воевать в СВО, но его не пускали, пришла в голову охуенная идея – ОВП! ОбщеВойсковая Подготовка, где мы познавали азы передвижения в тройках, маскировки,правильного и быстрого надевания РХБЗ. Дрочь та еще и я там буквально помиралвременами.

  Из нарядов были дневальный,дежурный и КПП, причем на КПП ходили только определенные люди и все.

  Были увольнительные, хотькаждую неделю на день или на сутки, т.е. в субботу с 9 до 18 или в субботу с 9до 18, возвращаешься в часть и в воскресенье также с 9 до 18, но собязательными покупками на нужды роты. Естественно, можно было заплатить и неприходить в часть на ночь. Телефоны выдавали в субботу вечером и забирали в воскресеньевечером. Если хочешь сенсорный – плати старшине и когда он заступает ответственным,можешь сидеть в нем в открытую.

  Скажу еще, что нам все времяговорили НЕ подписывать контракт, как бы на нас не давили. Но нашлось двачеловека которые, несмотря на это – согласились. Один подписал контракт именнос учебкой, чтобы получить квартиру и служить именно в учебке, а второй захотелна СВО, но спустя две недели капания на мозги – отказался от этой затеи.

  После обучения, началосьнаше дальнейшее распределение по частям. Меня кинуло с начала в Ногинск, где япробыл дней пять.

  Часть в Ногинске, считай,мертвая, 70 человек срочников, 70 контрактников. Но это была единственнаячасть, в которой кормили просто охуенно, как дома.

  Нарядов у местных было больше, больше дрочкистроевой, причем и от дедов, и от контрактников и постоянные рабочки, в видеподметания листьев и сжигания мусора. Рассказывать больше особо не о чем. Носкажу, что атмосфера там давящая и я испытал облегчение, когда сообщили, чтоменя и еще двоих с учебки переводят в другую часть.

  Проебав сутки в Москве, гдемы неплохо провели время с рядовым контрактником, который приехал нас забирать,я попал в последний пункт своей дислокации – город Иваново, аэродром Северный,батальон связи.

  По условиям было получше вплане людей, всего 23 человека в батальоне, так что не было бесконечныхочередей в туалет или душ. Но казарма буквально разваливалась, огромный кусокстены с внешней стороны пошел трещинами и его просто зафиксировали гигантскойстальной балкой, вкрученной в стену. Но в остальном нормально, хотя под конец яначал просыпаться от болей в спине из-за кровати.

  В наряды ежедневнозаступало 4 человека, на дежурстве было еще 4, но народу на осень хватало. Снаступлением зимы, мы узнали, что осенний призыв перенесли на ноябрь, так чтоначался месяц пиздеца, так как большая часть срочников уже дембельнулись. Посленаряда я иногда спал всего 3-4 часа, потом меня будили и отправляли чистить фонари.

  Снег в Иваново шел часто,так что чистить приходилось чуть ли не через день. Всего на аэродроме было 140-150фонарей, которые нам нужно было вычистить до вечера. В 9 утра выходили, в 17заканчивали. Те, кто был в наряде, можно сказать отдыхали, так как даже дневальныйу нас не стоял по стойке смирно весь день, можно было походить или облокотитьсяна что-нибудь.

  В конце декабря нам далилюдей. И, признаюсь, с этого момента во мне проснулся фашист, потому что далинам четверо ингушей и это были самые отвратительные люди, которых я видел.Ленивые, нихуя не делающие куски говна, оправдывающие любое свое действиерелигией. И они настолько понравились старшине, что самого жирного и ублюдскогоон назначил старшим, что означало, что его слово равно слову старшины.

  Но, слава богам, спустямесяц их турнули из части офицеры, которых доебало их поведение.

  После нам дали еще людей ивместе с ними нас стало 17. Что было получше, но работать все равно некому,ведь 4 человека в наряде, 4 на дежурстве и еще 4 заняты на объектах. Что давалонам всего 5 свободных и этого было мало.

  Рассказывать за периодзима-весна особо и нечего, наряд-рабочка, вот и дни пролетели.

  Затем начался пригожинскийпутч, все сели на очко, но уже на следующий день все стало как прежде. Крометого, что вагнеровцы сбили Ил-22, базировавшийся на нашем аэродроме и все, ктонаходился на борту были из нашей части. Начались проверки, подготовки кпохоронам и приведение части в порядок.

  Должен был прилететь Шойгу,но его так и не дождались. В день похорон часть была наводнена большимизвездами. Вплоть до генерала-полковника и командующего ВТА. Вагнеровцыизвинились и сказали, что заплатят по 5 миллионов семьям погибших.

  Дома мне сказали, что научет я буду вставать где-то год, потому что они еще не перешли на электроннуюдокументацию.

  На этом, наверное, и все.Больше ничего не происходило, и я больше не могу ничего вспомнить. Еще разизвиняюсь за такой сумбурный текст. Если у есть вопросы – задавайте.

Российские киберспортсмены Даниил «рutrick» Абдрахманов и Егор «swizzy» Люсико выиграли 200 тысяч долларов на чемпионате по Fortnite, но Epic Games отказались выплачивать им выигрыш и дисквалифицировали их, потому что у них российские паспорта.

Сурс - https://t.me/insiderUKR/62495?single

В Москве ФСБ из-за «пропаганды ЛГБТ» разогнала фестиваль Mi Amore Fest, который устроили любители сериала My Little Pony

Мероприятие было прервано под предлогом «пропаганды ЛГБТ».

При этом организаторы специально перекрасили радужную гриву пони в российский триколор, однако это не спасло их от преследования.

В Омской области мобилизованные подрались с силовиками.

Мобилизованные решили затащить с собой в автобус полицейских, чтобы те поехали на войну «умирать в окопы вместе с ними». Завязалась драка.

твит новости

Чем все закончилось — неизвестно. Администрация и полиция Омской области факт драки не комментировало.
По данным «Омского гражданского объединения», за три дня в области мобилизовали уже больше 1000 человек.

О сексотах, пытающихся сбить накал страстей в среде разбегающего от могилизации пушечного мяса

Наткнулся я тут на пост одного джентльмена, который, якобы, очень боится попасть в путинскую мясорубку, но, все же, сглупил и сходил в военкомат, дабы узнать, что там к чему. И его, разумеется, никуда не забрали:

https://polit.reactor.cc/post/5340618

Ну, просто хэппи энд!

А чуть позже хром выкидывает мне в ленту рекомендаций вот такой пост с Zигабу:

https://pikabu.ru/story/menya_proneslo_poka_proneslo_9493958

В 1976 году на Петропавловской крепости оставили 42-метровую надпись «Вы распинаете свободу, но душа человека не знает оков!» В расследовании дела участвовал лейтенант КГБ Путин

В сентябре 1976 года Владимир Путин, на тот момент 23-летний лейтенант КГБ, участвовал в расследовании дела, возбужденного из-за одной из первых акций политического искусства в СССР.

Дело завели из-за надписи «Вы распинаете свободу, но душа человека не знает оков!», которая появилась на Петропавловской крепости в Петербурге. Имя Путина упоминается в протоколе обыска, проведенного у художника Олега Волкова, который хранится в Музее политической истории. Первым это обнаружил петербургский историк Константин Шолмов, опубликовавший 21 ноября фотографию протокола в соцсетях. Внимание на новые факты обратили после публикации бывшего петербургского депутата Бориса Вишневского.

Как подчеркнул Вишневский, теперь существуют доказательства того, что Владимир Путин действительно участвовал в этом деле.

Рыбаков рассказывал, что сотрудники КГБ, которых отправили закрасить надпись, подошли к бастиону на резиновых лодках: «В это утро вода в Неве поднялась так, что подойти к надписи посуху было невозможно. Чекистам пришлось плыть туда на резиновых лодках, бродить по воде в резиновых сапогах и что-то предпринимать». По его словам, сотрудники КГБ закрыли надпись, использовав крышки от гробов, которые взяли в ритуальной мастерской на территории крепости. Из-за этого надпись привлекала к себе еще больше внимания.

Австрийский журналист Хервиг Хёллер писал в статье для Colta, что работа Рыбакова и Волкова отличалась от других советских граффити «размером, поэтичностью и точным попаданием в историко-литературный контекст». «С выбором места, бывшей тюрьмы, и словами „свобода“ и „оковы“ надпись можно было интерпретировать как аллюзию на пушкинское стихотворение „Во глубине сибирских руд“», — считает журналист.

Судя по тексту протокола обыска, найденного в Музее политической истории, спустя месяц после акции, 7 сентября 1976 года, Владимир Путин вместе с другими сотрудниками КГБ пришел с обыском к Олегу Волкову. Протокол составили спустя несколько дней после этого, 13 сентября. Известно, что в этот день Рыбакова и Волкова задержали. Их обвинили в злостном хулиганстве и порче государственного имущества, памятников истории и архитектуры. Рыбаков получил шесть лет колонии, Волков — семь.

Сурс