Рыжий лесрадиация

НОВОГОДНЯЯ СКАЗКА РОССИИ

По просьбе трудящихся каментящих(хз какие правильные теги поставить):

Александр Иванович перешагнул порог квартиры, повесил на вешалку плащ и только тогда снял с переносицы датчик, показывающий, какой объем воздуха он потребил за время передвижения по Москве. Налог на воздух в России стали взимать уже давно, пять лет назад. Мотивировали тем, что на эти средства установят очистные сооружения. Александр Иванович снял шагомер - небольшие ножные кандалы, соединённые тонкой цепочкой, тоже снабжённой датчиком – за передвижение по улицам также брали налог, который, по уверениям чиновников, тратился на ремонт тротуаров.

Прошёл в комнату. Тёща, как обычно в это время, смотрела передачу «Новости Мавзолея», которые давали населению ощущение вечного покоя. На экране вокруг ленинского гроба расхаживал комментатор и вещал про стабильность во всех сферах. Жена варила макароны. Сын играл с рыжим котом, который ловил бумажный бантик.

- Саша, ты заплатил налог на кота? – Строго поинтересовалась тёща.
- Забыл.
- Опять! Как же так?
- Мама, Вы бы болтали поменьше, - зло заметил Александр Иванович. – Из-за Вас налог за разговор растёт. То ли дело папа.
Тесть кивнул и прожестикулировал что-то, пользуясь азбукой глухонемых. А потом отстучал тростью фразу азбукой Морзе.
- Старый матерщинник, - подумал Александр Иванович.

Налог на разговоры ввели, чтобы граждане не тратили время на обсуждение реформ, тогда как нам нужно догнать и перегнать Украину.

Вся квартира среднестатистического россиянина теперь мигала огоньками датчиков, фиксирующих речь, движения, траты услуг ЖКХ. Их поставляла государству семья олигархов Вротимгерб - друзья Того, Кого Нельзя Называть.

Александр Иванович зашёл в ванную. С отвращением бросил взгляд на мыльную воду в ванне, где уже помылась вся семья – налог на воду был слишком высок.

На унитазе тикал датчик налога на естественные отправления.

После макарон с кислым кетчупом «Седьмое ноября» Александр Иванович с женой отправились в спальню. На кровати мигал датчик, который подсчитывал время, потраченное на сон и соитие. Полноценный секс стоил дороже, поэтому многие граждане перешли на самоудовлетворение, которое датчик пока определять не мог. Сексом в других комнатах заниматься было нельзя – повсюду стояли ещё и видеокамеры.

Александр Иванович то и дело косился на датчик, потом нервно сказал:
– Я не могу в такой обстановке! Уж лучше, как в прошлый раз, на свалке. Там не следят.
– Летом мы бы могли поехать за город, - вздохнула жена. - Я же говорю: лучше купить дом в деревне! Вырыть колодец, топить печь дровами. Насколько дешевле! И шагомерами там не пользуются, потому что тротуаров нет.
– А где работать? - Александр Иванович откинулся на подушку и закрыл глаза. – Там почти все деньги уходят на налог за жильё. Люди хлеб с лебедой пекут.
– В наши магазины стали завозить ржаной с ягелем - «Магаданский» называется. И с еловой хвоей – «Соловецкий». Пишут, в нём витаминов много. Горький… - Жена обняла мужа. – Саша, может быть, нам на акцию пойти, оппозиционную? «Час без кандалов».
– Чтобы сняли с работы? – Буркнул муж. – Либералам-то Госдеп платит…
– Устройся в Госдеп, - оживилась жена. – Теперь разрешают официально оппозицией работать, чтобы другие страны видели – у нас демократия.
– А ты знаешь, какой договор с ними заключают? «Согласен подвергнуться дисциплинарному наказанию в любое время в любом месте от любого патриота России».

В дверь позвонили. Александр Иванович и его жена вскочили и стали поспешно одеваться. Оба побледнели, у жены тряслись руки, у мужа дёргалось веко.

Россияне жили в постоянном страхе, поскольку все писали друг на друга доносы. В своём гражданском рвении они даже утомили спецслужбы, которые ввели норму: не более одного доноса в месяц с человека.

- Саша, давай не будем открывать, - умоляюще прошептала жена.

Но тёща, исполнительная женщина советской закалки, уже распахнула дверь. На пороге стояли двое полицейских и хмурая дама из налоговой службы.

- Здравствуйте, у вас проживает кот Рыжик? – Произнесла она, сверившись с каким-то документом. – За него неуплата налога – десять тысяч. Мы обязаны изъять кота.

Она подошла к Рыжику, схватила его и отработанным движением сунула в переноску. Кот жалобно замяукал.

- Это ты виноват! – Тёща яростно обернулась к Александру Ивановичу. – Я же просила!
- Мама, у меня есть более важные дела, чем какой-то кот!
- Вы только послушайте его! – Тёща всплеснула руками. – Слушать радио «Свобода» в подвале! Вот твои дела! Стихи Быкова читать под одеялом! На это у него время есть! Ругает наших благодетелей Вротимгербов! И главное - не верит, что президент бессмертен!

Александр Иванович выудил из кармана плаща, висящего на вешалке, кошелёк, стал отсчитывать деньги, бормоча:

- Не слушайте её, ради Бога. Совсем ополоумела старуха… Вот десять тысяч. Верните котика!

Дама открыла клетку, испуганный Рыжик выскочил оттуда и нырнул под стол.

Когда Александра Ивановича уводили полицейские, он обернулся и с горечью сказал:

- Хорошо устроились, мама. И кот дома, и зять на нарах.

- Не зять ты мне, американский шпион!

автор - Влада Черкасова. "Налог на кота (Юмореска)"

Цитаты за январь 2017

Соловьев: "У меня здесь собрались мыслители, люди глубокие, умные..." 

Соловьев: "Никакой демократии там нет. Что, в Америке свободные выборы? Ничего подобного. Если у человека нет нескольких сотен миллионов долларов, никогда ему не стать президентом США". Чей-то голос: "А что, в России можно стать президентом без денег?" Соловьев (уверенно): "Конечно. Открою вам секрет - у Путина больших денег и не было. У нас совсем другая система". Последнее, пожалуй, верно.

Ремчуков упоминает о том, что советская экономика рухнула. Возмущенный хор: "Не рухнула советская экономика!" Соловьев (важно): "Советская экономика не рухнула - советскую экономику рухнули".

Дмитрий Куликов: "Мы и раньше правильную позицию занимали, но десять лет мы им говорили: "Ваши модели у нас не работают". А теперь произошел сдвиг. Теперь мы говорим: "Ваши модели и у вас не работают!"

Третьяков: "Над Обамой в конце его правления попросту смеялись. Был когда-нибудь еще такой президент США, над которым смеялись бы?" Соловьев (с ошеломительной внезапностью): "Но при этом рейтинг его популярности выше, чем у Трампа". Третьяков (слегка осекшись): "Ну, это уже другой вопрос".

Соловьев (горько): "Путин же сказал - надо прекратить использовать терроризм как метод политической борьбы. И что, кто-нибудь его услышал? Нет!"

Политолог Алексей Мухин: "И это бешенство Обамы, эта его русофобия, путинофобия, я бы даже сказал..."

Политолог Владимир Корнилов (смело): "Я не отношусь к категории трампооптимистов. Помните, как в 2008 году все радовались победе Обамы? Сразу несколько голосов: "Не я! Не мы!" Корнилов (не сдаваясь): "Ну ведь думали, что Маккейн был бы хуже?" Голоса: "Нет, я думал, что Маккейн был бы лучше!"

Константин Ремчуков: "Как в 2008 году Америку постиг ипотечный кризис, так она с тех пор из него и не выкарабкалась. Благосостояние населения все время падало, бедность росла. Ситуация там такая же, как во времена Великой депрессии 1930-х годов. Тогда возник спрос на решительных людей. И Трамп именно такой человек. Он хочет ввести высокие пошлины на импорт. И при этом инвестировать в военно-промышленный комплекс - потому что американские вооруженные силы стали уступать российским в решении боевых задач".

Джульетто Кьеза: "Через пять-шесть лет рост валового продукта в мире будет остановиться. В одной Европе будет сорок миллионов людей без работа. В Америке экономика уже рухнула". Соловьев (тревожно): "Казалось бы, экономическое развитие должно приводить к росту благосостояния людей - но этого в мире не происходит. Еды все меньше. И никто не спрашивает: почему? А это важнейший вопрос".

Виталий Третьяков: "Отсюда этот интерес к гей-культуре - ведь это все интеллигенция голливудская. Такое было и у нас в стране. Это правящий класс, который привык сладко есть..." Соловьев (соглашаясь): "Это либеральная модель, которая подразумевает отказ от патриотизма".

Политолог Сергей Михеев: "Трамп успешно бороться с терроризмом не сможет - ну невозможно это. Значит, ему надо будет создать некую имитацию, которую можно будет продать внутри страны. И элементом этой имитации будут хорошие отношения с Россией. А мы будем в этом участвовать - и можем кое-что от этого получить".

Леонид Калашников - американскому гостю Ариэлю Коэну: "Вы бывший коммунист!" "Я не бывший коммунист", - отпирается Коэн. "А отец был коммунист?" - не отступает Калашников.

Семен Багдасаров о перспективах дружбы с Трампом: "Никто нам ничего не даст. Мы сами должны все отвоевать. Если мы что-то зевнем, Трамп нас сразу зубами. Нам надо эти зубы у него вырвать. Вот чем надо заниматься!"

Жириновский прозревает в президентстве Трампа новые возможности: "И границы СССР восстановим - мирным путем!"

Сергей Станкевич (с жаром): "Это политическая революция. Инаугурационная речь Трампа вызывает в памяти Декларацию независимости США. Власть переходит к народу!"

Соловьев, открывая свой вечер (недоуменно): "Протесты в связи с вступлением Трампа в должность все еще идут. Похоже, их участники не услышали того главного, что было в исторической речи президента: что он будет делать все в интересах американского народа". 
Да что они там, с ума посходили? Простых слов не понимают.

А вот дежурный репортаж с Украины: "Передовая. Окопы ДНР под Авдеевкой. Противник в пятидесяти метрах. Хозяйство сержанта Танатоса. В его блиндаж залетел гранатометный заряд. Танатос в мифологии - это бог смерти. Позывной необычный. "Так и есть. Я, правда, верующий человек. Но Господь простит, поскольку есть ошибки и грехи у нас побольше, чем позывной", - говорит Танатос".

"Он (Маккейн) был легкого поведения. Он любил деньги, свободу. Адреналин ему необходим", - сказал Константин Каретников, экс-офицер наведения 61-го дивизиона во Вьетнаме".
А как это офицер наведения свел знакомство с пленным американским летчиком и составил представление о его нравственном облике?

"Вести недели" изобличают во лжи сенатора Маккейна: "Маккейн написал мемуары о том, что с ним творили во вьетнамской тюрьме. "Я был в лихорадке, часто терял сознание. Я лежал в своей собственной рвоте, - рассказал он. - Время от времени меня избивали, когда я отказывался выдавать больше информации..." Руководил тюрьмой молодой вьетнамец Тран Трон Зует. Нам удалось найти его. "Мы никогда не избивали его и не пытали. Он обвинил нас в этом во время своей предвыборной кампании в 2008 году, и я понимаю, что он рассказал эту чушь, чтобы воспользоваться бюллетенями избирателей", - сказал Зует". 
Ну, ясное дело, Тран Трон Зует т Россия 1 врать не станут.

Репортаж "Вестей недели" из Давоса: "В текущем году мы ожидаем рост где-то порядка 1,5-2%. Экономический рост неважен сам по себе. Именно такой экономический рост нужен России, чтобы каждый человек в России чувствовал то, что экономика растет и его благосостояние и качество жизни улучшается", - уверен Максим Орешкин, министр экономики РФ". 
"Экономический рост неважен сам по себе" - это интересная мысль, особенно в устах министра экономики.

"Вести недели" со съезда "Единой России": "Мы запустили несколько политических платформ: социальная, идеологическая, патриотическая. Кто сомневался, но хотел самовыразиться, но не думал еще выходить из партии, тот смог самовыразиться. Поэтому партия смогла себя перезагрузить. И перед партией сейчас стоит важнейшая задача - это исполнение своих предвыборных обещаний", - подчеркнул Евгений Ревенко, заместитель секретаря Генерального совета партии "Единая Россия", депутат Госдумы РФ".

"Трамп собьет с Меркель ее немецкую спесь", - радостно предсказывает Киселев. Киселев одобрительно подмечает, что в своей инаугурационной речи Трамп ни разу не произнес слова "демократия".

Киселев: "Протест против Трампа столь же бессодержателен, сколь многолюден. Женщины жалуются, что он их ненавидит. Но ведь это же технически не так". 
Технически.

Киселев: "На смену Мишель приходит Мелания. Для нее это тоже была премьера - и, надо сказать, удачная. Начиная с эффектного голубого костюма во время инаугурации, продолжая белым платьем, обнажающим плечи, для праздничного бала и заканчивая облегающим черным двубортным пальто, в котором Мелания направилась на церковную службу... Мишель в своем платье с коротким рукавом рядом с Меланией выглядела как ее неизвестно почему оказавшаяся здесь домработница, только что снявшая белый фартук".

Ценные сведения от "Вестей недели": "Подпись Трампа длинная, буквы резкие, расположены почти вертикально. Специалисты Британского института графологии уже провели анализ и выяснили: это почерк человека крайне амбициозного, храброго и энергичного. Крутой переговорщик. Впрочем, длинные и высокие буквы указывают и на гибкость".

"Вести недели": "Важная деталь - кто привлечен каналом ВВС в качестве эксперта... Например, известная своей русофобией журналистка, колумнист The Washington Post Энн Аппельбаум. Она по совпадению жена польского политика, бывшего главы МИД и тоже изрядного русофоба Радослава Сикорского. В России Аппельбаум не бывала давно, но говорит складно".

Репортаж "Вестей недели: "Журналисты Life.Ru выяснили, что группа ВВС даже снимала опрос посетителей старейшей столичной чебуречной на Сухаревской площади о том, как они относятся к Трампу... Но мнение народа в фильм не попало. Мы отправили группу в ту же чебуречную, спросили завсегдатаев, как они относятся к Трампу, и поняли, почему ответы не понравились журналистам ВВС. "У нас в России трампунктов столько! Мы любим Трампа! Мы за Трампа. Он положительный. Он бизнесмен и знает цену деньгам. Это важно", говорили люди".

Киселев: "В этих условиях Путин открывает карты и фактически протягивает Трампу руку... Вбросы против Трампа - фальшивка и бред... Но здесь Путин не остановился и пошел дальше - уже с анализом общего контекста... подобную логику и такие слова с трудом себе представляю у любого из нынешних европейских политиков в силу робости и общей слабости, ведь там все больше к бессодержательным намекам привыкли. А Путин - по-простому о сложном, находя при этом столь изысканные формулировки, что они уже стали крылатыми словами, хоть в словарь". Дальше - изысканные крылатые формулировки: "Трамп приехал и тут же побежал встречаться с московскими проститутками... Знаете, я с трудом могу себе такое представить, что он побежал в отель встречаться с нашими девушками с пониженной социальной ответственностью, хотя они, безусловно, и самые лучшие в мире".

Киселев: "Трамп, как у нас говорят, мужик. Да, он в первый же день своего президентства убрал с официального сайта Белого Дома раздел о защите прав геев и лесбиянок. Но он и никогда не обязывался их поддерживать, всегда выступал за ценности традиционной семьи и против однополых браков. Ровно с такой позицией его американский народ и избрал своим президентом. Кстати, однополые браки - тема вообще спорная... уж точно не первоочередная в повестке, ему бы с другим разобраться, если не убьют".
Мрачноватый такой заключительный аккорд.

Киселев начинает "Вести недели" с инаугурации Трампа. "Необычной стала концовка первой фразы: "Народам мира - спасибо!" Президент России Владимир Путин, который наверняка смотрел эту речь, небось вслух ответил ему: "Пожалуйста". Или даже по-английски: "My pleasure". И, надо сказать, имел основания". Смело сказано.

Карен Шахназаров: "Если доллар рухнет в результате гражданской войны в США, мало никому не покажется... В США военные могут прийти к власти... Мы пока зависим от внешнего мира. Это Советский Союз был экономически абсолютно самодостаточен - и к тому же у него была империя союзников(!), которой у России нет".

Дмитрий Куликов (страстно): "Нам что нужно делать - валить доллар или поддерживать?" Евгений Сатановский (неожиданно трезво): "Да мы не можем ни того, ни другого".

Карен Шахназаров (совдумчивостью): "Надо настаивать на том, чтобы в ПАСЕ были все наши республики - Дагестан, Татарстан, Чувашия...". "Остроумно!" - одобрительно замечает Соловьев.

Сенатор Олег Морозов: "Мы сегодня впервые заявили, что у нас есть свои интересы в мире и вы, господа, будете с этим считаться, а не хотите считаться - не надо, но нас это интересует во вторую очередь". Соловьев горячо поддерживает и развивает эту мысль: "Мы побеждаем, когда мы атакуем! Надо бить врага на его территории!"

Жириновский: "ПАСЕ - это они нас специально туда втянули, чтобы нас потом долбать".

Захарова: "А как американцы устроили высылку наших дипломатов на Новый год? Специально сделали так, чтобы нам пришлось за ними борт присылать. Наверняка рассчитывали, что у нас в стране волна поднимется: мол, за дипломатами самолет посылают..." Соловьев (с горечью): "Мелочные они какие-то". Захарова (поучающе): "Мстительные они, Владимир".

Захарова долго с чувством рассказывает, как во время последней болезни Примакова какой-то наш дипломат в Америке купил для него редкое лекарство, но их спецслужбы лекарство изъяли, а деньги до сих пор не вернули. "Это чтобы вы понимали, с кем нам приходится иметь дело".

Мария Захарова появляется в каком-то ярко-рыжем одеянии. Соловьев (льстиво): "Выглядите вы вполне зажигательно!" Дама не лезет за словом в карман: "А сегодня у нас такой день - никаких новых санкций, списков, ничего такого. Вот я и решила зажечь!" 

Соловьев (тоном ярмарочного зазывалы): "Сразу после перерыва в нашей студии тайное оружие российской дипломатии - Мария Захарова!"

Владимир Васильев (Институт США и Канады): "Антироссийская кампания в Америке наверняка пойдет на убыль. Почему? Потому что все вбросы шли от исполнительной ветви власти - ЦРУ, ФБР и так далее. А этот канал будет надежно перекрыт Трампом".

Сергей Михеев (лихорадочно): "В Америке еще больше, чем российскую угрозу, раскручивают жупел терроризма: терроризм - это плохо, и все такое..."

Жириновский (энергично): "Во Франции придет Марин Ле Пен - мы это сделаем!"

Алексей Пушков (авторитетно): "Соединенные Штаты - это сверхдержава, вступившая в длительную эпоху слабости". 
Почему же тогда сверхдержава?

Сергей Михеев: "Трамп будет ставить перед собой реальные задачи. Разрушить Россию - это для него нереально. А совместно с Россией добиться внешнеполитических успехов - это возможно". 
Железная логика. Непонятно только, почему она применима только к Трампу, а не к Обаме.

Жириновский: "Трамп - это политик нового типа, нового ранга. В 1991 году я сказал, что буду защищать русских, а он будет защищать американцев!"

Киселев: "Заторможенность европейцев порой удивляет. В начале года в Голландии разразился дикий скандал, а русских обвинить как-то до сих пор забыли. В центре репродукции города Утрехт перепутали пузырьки со спермой, и в результате десятки женщин искусственно оплодотворили семенем не от их мужей. В сообщениях о скандале по-европейски деликатно не указывается расовая принадлежность ни женщин - жертв путаницы, - ни новоиспеченных отцов поневоле. Хотя в белой семье вполне мог родиться темнокожий ребенок и наоборот. Хотя если уж совсем политкорректно, по-европейски, то какая разница?"

"Вести недели": "Материализованная ненависть к России - вот прощальный подарок Барака Обамы Европе. Сотни американских броневиков и танков уже направляются к границам России. В польском городе Жагань прошла торжественная церемония приветствия танковой бригады США, которая останется там как минимум до следующей осени".

Андрей Кончаловский в "Вестях недели" одобряет передачу Исаакиевского собора церкви: "Не может храм жить без службы" (какк будто там не проводятся службы). Епископ Тихон (Шевкунов) выдвигает еще более убедительный аргумент. "Цари - Николай I, Александр II - строили собор, а никакой не музей". Так цари и Зимний дворец не как музей строили.

Аналитика "Вестей недели": "Любимое детище Обамы - программа доступного медицинского страхования - едва ли надолго переживет президентство ее автора. Сделать хорошо всем оторванный от реальности идеалист Обама не сумел и тут. Врачи стали терять деньги. Пациенты - любимых врачей. В общем, никакого прорыва в медицине. Так, колебания средней температуры по палате за несколько тысяч долларов в сутки. Провалы в социальной сфере сопровождали Обаму и в остальных. В родном Чикаго он долго рассказывал, как людям при нем стало жить лучше. В городе, где только на Рождество убили 12 и ранили 40 человек, звучало такое особенно неправдоподобно. Невесело и от цифр, что фиксируют положение дел в экономике. В США сейчас самые низкие с 40-х годов ХХ века темпы ее восстановления".

"Может ли предохраниться Меркель?" Это Киселев анонсирует следующий сюжет "Вестей недели".

Киселев (сурово): "С начала года на Европу обрушились небывалые морозы и снегопады. В Польше столбик термометра опускался до рекордного минус 41 градуса. Озябли Италия, Греция, Сербия, Украина. Десятки граждан Евросоюза замерзли насмерть". (Торжественно.) " В этих условиях "Газпром" продолжает наращивать поставки российского газа на Запад".

блестящее журналистское расследование:
"Вести недели" нашли человека, который разговаривал с ним (Кристофером Стилом, автором досье с "компроматом" на Трампа) перед внезапным отъездом. Это Майкл Хофер, его ближайший сосед. "Он сказал, что ненадолго уезжает, и попросил приглядеть за его тремя кошками. Я сказал: хорошо", - рассказал Хофер.
- Почему он уехал?
- Это вам теперь лучше из газет узнать.
- Он вам что-то сказал?
- Ничего. Сказал только, что его не будет несколько дней".

Киселев: "Так вот, если уж говорить о разрушении американской демократии, морали в американской прессе и репутации США в мире, то особого внимания здесь заслуживает весомый вклад Великобритании и ее спецслужб". 
Мстят, поди, гады за Декларацию независимости.

"Вести недели": "В отношении промышленности предвыборный лозунг Обамы "Да, мы можем" так и остался словами. Не смог. Вместо обещанного миллиона рабочих мест создал в три раза меньше. Трамп начал возвращать в Америку производства, даже не вступив в должность". Наш-то каков!

"В том, что антироссийская истерия даром не проходит, "Вести недели" убедились лично. Присутствие съемочной группы ВГТРК на пресс-конференции Трампа вызвало настоящий ажиотаж. Коллеги подходили, спрашивали, откуда мы, что думаем по поводу последних событий. Все дело в одном слове на микрофоне - "Россия".

Киселев: "Он (Трамп) выглядит как человек прямой, как человек слова, что тоже отлично. Не то что Обама". Кажется, так Трампа еще не характеризовал никто.

Киселев: "Да, в Туле с надеждой сделать "слаще" российско-американские отношения портрет избранного Трампа даже разместили на пачках сахара-рафинада. Но это лишь показатель, что животного антиамериканизма в России нет".

Киселев: "Сенатор Маккейн уже столь одиозен, что даже обычно сдержанная во внешнеполитических оценках Наталья Тимакова - пресс-секретарь премьера Медведева - не смогла лишить себя удовольствия дать Маккейну определение. И едкое. "Ущербный политический старец". Надо думать, к Маккейну приклеится". 
Похвала такого мастера дорогого стоит.

Киселев (с тонким сарказмом): "У меня впечатление от доклада о русских хакерах такое, что даже не гора родила мышь, а мышь что-то выделила из себя".

Киселев: "Сейчас хорошим тоном считается не подчеркивать цвет кожи Обамы, чтобы не дискредитировать других чернокожих политиков. Вот ответ на вопрос, каким оказалось президентство Обамы: позорным, разрушительным и кровавым".

Дмитрий Киселев в "Вестях недели": "Наши успехи в Сирии для администрации Обамы как нож острый. Министр обороны Эштон Картер врал, как обиженный ребенок. В ответ наш министр Сергей Шойгу посоветовал ему быть аккуратнее в выражениях".

Маразм крепчал

В украинском министерстве образования разработано методическое пособие для учителей и дополнительная глава в учебники истории для 11 класса. В них рассказывается о событиях на майдане и о «русско-украинской войне». Об этом сообщает газета Взгляд со ссылкой на пресс-службу ведомства.

«Рабочая группа разработала для учителей методическую брошюру объёмом около 40 страниц, а для учеников 11-х классов – дополнительный пункт в учебники истории Украины объемом около 25 страниц», – говорится в релизе.

«Таким образом завершена работа по дополнению программы материалами о революции достоинства (т.е. события февраля 2014 г., закончившиеся госпереворотом) и русско-украинской войне», – констатировали в министерстве.

В пресс-службе отметили, что выпуск указанных материалов «будет производиться на внебюджетные средства», и их «презентация состоится в ближайшее время».

Как известно, в последнее время в Киеве активно создают альтернативную историю своего государства. Так, Порошенко заявил недавно, что князь Владимир «создал европейскую Русь-Украину».

Министерство образования в свою очередь объявило послевоенный период «советской оккупацией» и пообещало соответствующим образом переписать учебники истории.

Окраина, часть 1

Артем

«Каждую минуту, каждое мгновение вы должны помнить, что враг не дремлет и занят только тем, что изыскивает возможности лишить наше государство независимости, поработить наш свободолюбивый народ. Так не дадим же врагу ни единого шанса, нанесем удар первыми, пока его бдительность усыплена нашей кажущейся слабостью…» - Артем закрыл глаза ладонью и выдохнул. Отложил прокламационный листок и встал с дивана. Начинался новый день. Он не торопясь стал собираться на общественные работы. «Все во славу демократии и величия нашей Страны!» - вдруг ожило радио на кухне. С тех пор как началась вся эта свистопляска, он редко высыпался, и во многом благодаря радио, которое каким-то непостижимым образом не возможно было заткнуть. Его знакомые рассказывали, что выдергивали шнуры из розеток, тщетно искали кнопки выключения и регуляторы громкости. Ничего этого конструкция прибора не предусматривала, и славословия продолжали градом сыпаться на головы вечно не выспавшихся людей.
Артем прошлепал в ванную под гимн, едва не разрывавший барабанные перепонки и тут же закрыл за собой дверь. Стало немного тише. Наскоро умывшись холодной водой, он тщательно вытерся, дожидаясь момента, когда неугомонный оркестр закончит музицировать. Потом завтрак, все как обычно. Немного хлеба, что отпускали теперь по карточкам, кофе, прогорклый и какой-то синтетический, впрочем, упаковка убеждала, что он самый качественный. Тощий рыжий кот угрюмо смотрел на Артема, устроившись на холодильнике. Хлебная диета вовсе не способствовала хорошему настроению. Когда завтрак был окончен, Артем влез в двухцветный комбинезон, левая половина - оранжевая, правая – фиолетовая. Закрыл за собой дверь и на миг оказался в тишине. Его радио уже было не слышно, а то, что висело в подъезде, еще не успело сработать, запущенное датчиком движения. А потом все как обычно. «Борьба с нашим извечным врагом! Все для победы над варварами! Слава Окраине!» И как всегда от этого ему стало тошно.
На выходе из дома он ненадолго задержался. Патруль, в масках и коричневой форме, чего то добивался от его соседа, Николая Анатольевича. Старик дрожал, то и дело прижимал к груди замызганную старую сумку и что-то невнятно лопотал. Патруль напротив, был слишком громок и отчетлив. Артем сглотнул и постарался пройти мимо как можно незаметнее.
- … ты старый дурак! Социалист проклятый! Мы вас резали, а вы все одно небо коптите. Давай, Петро, поглядим, что эта шваль у народа своровала. – Детина тут же выхватил из рук старика сумку и вытряхнул её содержимое на землю. На дорогу, покрытую осенней грязью, высыпались карточки, полбуханки хлеба и маленькая книга. Один из патрульных втоптал хлеб в черную жижу и наскоро собрал прод. карточки. Над книгой его рука задержалась. Старик весь затрясся, из глаз покатились слезы.
- Гляди-ка, он еще и верующий! Нет твоего бога, дурень! Социалист, да еще православный! Повесить что-ли? – Артем скользнул в подворотню. Его не заметили.
Утро было раннее, солнце едва мелькало в частоколе многоэтажек. Дойдя до площади он пристроился в хвост очереди, тянущейся к большому шатру, также двуцветному. На флагштоках по всей площади ветер полоскал знамена того же свойства. Даже брусчатка в некоторых местах уже была выкрашена в политически правильные цвета. Очередь тихо переговаривалась и то и дело оглядывалась. У самого парка уже выстраивалась шеренги молодых людей. Все в одинаковой форме. Все в масках. «Этого уже не изменить», - подумал Артем, - «это уже стало частью их самих, не видно лица, нет ответственности…» Последняя мысль сама собою сорвалась с губ.
- Тише вы, громад. – Женщина с ребенком на руках шикнула на него. – Заметут же… И нас заодно с вами… - Она отвернулась, что-то бормоча себе под нос. Артем покраснел. Опасливо огляделся. «Язык мой - враг мой».
Очередь медленно двигалась вперед. Где-то там, у шатра, раздавали инвентарь и инструкции. Люди отходили от него со смешанными чувствами, с одной стороны больше не нужно было смотреть в глаза ответственному ударнику, с другой же, листы с инструкциями день ото дня становились все невыносимее. Когда очередь дошла до Артема он, как и положено, вытянулся как струна и уперся взглядом в переносицу стоящего перед ним представителя мэрии.
- Фамилия? – прорычал тот, начиная рыться в журнале.
- Никонов. Артем. Улица Семена Трандеры, дом 68, комната 26. Разнорабочий.
- Странная у вас фамилия, громад. – Ударник продолжал листать журнал. – Русич, не иначе.
- Прадед оттуда. Сам живу в Окраине с рождения.
- Симпатизируете… - пространно поинтересовался ударник, не поднимая глаз.
- Нет. Врагу пощады не дадим, гореть Руси в огне войны! – прокричал Артем, вздернув подбородок.
- Вот именно. – Он протянул листок Артему. – Следующий.
Наряд на работы оказался не самым плохим. До обеда он должен был помогать в монтаже памятника тут же, на площади. А после предстояла покраска брусчатки. Кирпичик за кирпичиком, оранжевый, фиолетовый, оранжевый, фиолетовый.
Памятник был странным. Конечно, Никонов не единожды видел лицо одного из главных идеологов демократии в стране, громада Наценюка, но эта работа неизвестного скульптора поражала воображение. Наценюк стоял как будто на поле боя. Под ногой его был череп, на котором красовалась надпись «русич», в руках он держал автомат, сзади развевались флаги. Однако субтильная фигура, да еще и награжденное очками лицо активно мешали представить громада Наценюка на реальном поле боя. Артем украдкой хохотнул и поспешил к бочкам с краской, когда статуя, наконец, взгромоздилась на постамент.
Краска сильно пахла. Голова словно налилась свинцом и весь мир сузился до нескольких кирпичей, которые сперва надо было отмыть, а потом покрасить. Когда же дневная норма была выполнена, Артем едва не валился с ног.
Когда он уже собирался уходить с площади, к зданию администрации подкатил большой джип. Из него высыпали люди в форме. Судя по расцветке, НАДОвцы. Чуть позже подтянулись и патрули Великой Гвардии Окраины. Артем, устроившись на скамейке принялся жевать хлеб, то и дело поглядывая на происходящее. Сперва, было трудно разобрать, что именно происходит. Но стоило подняться флагам ВША (великолепные штаты америки), НАДО (норд-атлантическая демократическая организация) и Окраины, как сомнений не осталось, готовился очередной парад.

Миклуха

- Ты чего без очереди прешь, хлебало расчехлил свое, ворог! – Баба шагнула к нему и что было сил, толкнула в грудь. Впрочем, Миклуха даже не пошатнулся. Он медленно полез рукою во внутренний карман и так же не торопясь развернул перед лицом женщины свое удостоверение. Она исчезла в мгновение ока. Миклуха же занял её место в очереди. И принялся слушать. Однако люди, не до конца осознавшие суть произошедшей потасовки, отчего то вмиг стихли.
- Ну, чего замолчали то, громады?! – с обидой в голосе пробасил Миклуха. – Я не шпик лишь, стою вот за хлебом.
- Ага, - кто-то саркастично поддакнули из толпы.
- Кто это сказал? – Миклуха, и без того возвышавшийся над общей массой, приподнялся на цыпочки.
- А никто, - снова ответила толпа.

Отожтаращенко

- В это неспокойное время, когда ворог подступает к нашим границам… - к уху генерала наклонилась его советница и что-то прошептала, - то есть, когда враг топчет, давно топчет, нашу с вами великую землю, ни один не может остаться безучастным! Поэтому мы и объявляем набор в армию для громадов, достигших 10 лет, а также человеков всех последующих возрастов.
Рада рукоплескала, кто-то ожесточенно проталкивался в первые ряды, чтобы лично пожать руку генералу.
- Слава Окраине! Смерть ворогам!
- Кацапню на шахты, - скромно добавил Отожтаращенко и снова спрятался среди сопартийцев.
Когда овации стихли. Генерал продолжил.
- Последние разведданные указывают на то, что царь русичей лично участвовал в расстрелах наших солдат в 49 году. Он сам отдавал приказы. И наш герой, Трандера погиб от его пули. Нет кацапам прощения за это! – генерал заплакал. Помощница протянула ему платок. Оранжево-фиолетовый.
Отожтаращенко выскользнул из помещения и стремглав помчался по коридору. Туалет был в самом его конце.
«Посрать не дадут, со своей славой». Когда он вернулся, место генерала заняла ярая сторонница демократии.
- Война! Война! Вот единственный выход. Мы, и только мы, способны остановить варварские орды, готовые хлынуть из проклятой всеми Руси. Наш народ – последняя преграда, что удерживает Русь от захвата всего мира. Но мы больше никогда не будем рабами Руси! – громадь Фурион стучала кулаком по трибуне и то и дело указывала в сторону Руси, которая сегодня, по нелепому стечению обстоятельств была в стороне противоположной. – Мы готовы начать против русичей третью глобальную войну. Мы сами остановим их, нам нужно только оружие. Дайте нам ракеты!
- Да, ядерные! – проорала Клиношенко, стоявшая по правую руку от трибуны. Фурион обернулась на её голос и показала той язык.
- Мы сотрем ворогов демократии с лица земли. Будь они прокляты! Царь их сдохнет в корчах! – захлебывалась она словами, будто боясь опоздать.
Отожтаращенко улыбался как кот, купаясь в лучах справедливой ненависти, что струились от выступавшей, словно волны радиации. «Красиво говорит, прямо хочется взять в руки автомат и дойти, скажем, до Урала, даруя блаженную демократию варварскому населению Руси».

Артем

Возле дома люди в шарфиках, видимо футбольных, снова устроили пикет. Их лица были предусмотрительно спрятаны в масках. Они скандировали что-то про войну и пытались вырвать из рук обезумевшей матери, сына.
- Ему еще нет десяти… - мать тянула сына назад, вцепившись в его рюкзачок.
- Кто будет воевать за страну?! – орал в свою очередь здоровенный фанат клуба Динамо, тянувший мальчишку к себе.
- Вот сам и воюй, - орала мать.
- Мне нельзя, у меня это… почки больные, я на холоде заболею. – Фанат немного растерялся, и этого мгновения хватило, чтобы мать сгребла в охапку сына, первоклассника и рванула с ним к подъезду. За ней погнались. Артем, прижавшись к стене пытался пройти во двор. Однако динамовцы его уже увидали.
- Стоять! – Артем чертыхнулся и бросился во двор. – Стоять, говорю. – Его обступили.
- Ты почему не на фронте? Отлыниваешь?
- А вы? – пискнул Артем.
- А что мы?! – пожали плечами фанаты, все они возвышались над щуплым Артемом как минимум на голову. – Мы не годны к службе. Болеем, - хохотнул один из них.
- А ты вот, громад, разъелся на дармовых харчах. Пойдешь на фронт.

Когда его привели к военкомату, Артем прекратил всякое сопротивление. Последние метры фанаты почти тащили его, ноги безвольно волоклись по земле. Болели почки, и немного припухла скула. Сотрудники военкомата приняли пополнение с радостью. Всего в здании оказалось человек пятьдесят будущих солдат Окраины. Из них, большая половина, едва пошла в школу. Они стояли вдоль стен со слезами на глазах, утопая в форме, что была им явно велика. Артему форма же была почти как раз, но выглядела застиранной. На груди заплаты, виднелись остатки бурых разводов.
- Ну-с, громады… призывники. – Комиссар просто сиял, - сегодня наш военкомат выполнил план по набору солдат, с чем я вас и поздравляю. В самое ближайшее время вы пополните ряды ВГО и дадите кацапам, - комиссар как будто смаковал это слово, - просраться.
Так Артем попал… в армию.

Миклуха

- Да ты пойми, не только лишь все из нас рады служить стране! – Миклуха навис над стариком. – Каждый есть, что должен отдать все, что имеет на защиту которых. – Закончил он. Николай Анатольевич, которому шел восьмой десяток, беспомощно хлопал глазами в ответ.
- Ты зачем старый, библию читаешь? Вороги тебе ум за.. эта… затуманили?
- Как же они затуманят, если… - начал было допрашиваемый.
- Молчать, - рявкнул Миклуха и сунул здоровенный кулачище старику под ребра. Тот охнул и умолк.
- Ничего. Мы вас, не то всех, то есть всех вас, конечно, поставим. К стенке. Кацапьё!
В дверь допросной заскреблись. Миклуха, раздосадованный заминкой, рванул ручку на себя. В комнату буквально влетело хрупкое тельце гвардейца, что держался за ручку с другой стороны.
- Чего тебе?
- Вас вызывает громад Подливайко. Срочно! – гвардеец растаял в коридоре. Миклуха вздохнул. Вышел. Запер за собой дверь. Гулкий полутемный коридор повел его в кабинет главы тайной полиции.

- Вызывали, - Миклуха просунул голову в дверной проем.
- Вызывал. – Подливайко убрал ноги со стола. Во рту у него была сигара. За спиной, вопреки всякой логике размещался флаг ВША. – Громад Миклуха, завтра вы отправляетесь на секретное задание, в стан врага. На Русь. – Заговорщическим шепотом добавил шеф полиции.
- Иду на вы? – удивленно спросил тот.
- Да не на вы, а на Русь. – Подливайко придвинулся к столу. – С кем приходится работать… Да, это вам не Калифорния. – Закончил он мечтательно.
- Ты вот что, подготовься. Ну, не мойся сегодня. Чтоб запах. - Поливайко потянул носом. – Впрочем… У интенданта получишь ушанку, ватник и балалайку. Вот. – Шеф встал и начал прохаживаться у флага. – Как прибудешь на границу, спросишь Ягайло.
- Кого? – Миклуха, начавший конспектировать, остановился.
- Наш польский друг, поможет перейти на Русь. По болотам. Все понял.
- Угу, - протянул Миклуха. – А через стену как перелезть то?
- Какую стену… - Подливайко задумался. – А! Ты про эту. Да её еще не достроили. Так перейдешь. Смотри в яму, не упади. – Закончил шеф.

Миклуха стоял перед зеркалом и не мог понять, что с ним стало. Шапка сидела на нем плохо. Он едва натянул её на макушку. Ватник под мышками прорвался и норовил растерять свое ватное содержимое. Балалайка оказалась без струн и с частично стёршейся надписью «Слава ге..ям!» До выхода оставалось не больше часа.
- Как кацап прям! – умиленно всплеснула руками жена. – Один в один! – Миклуха зарделся.
- Ты мне вот чего, водки наплескай.
- Налить? – жена повернулась в дверях, - Горилки?
- Ну да. – Жена исчезла на кухне, напевая:
"Deutsche soldaten und die offizieren
Waffen brigaden und panzerung maschinen
Deutsche soldaten und die offizieren
Mit lieben Fuhrer nicht kapituliren"
- Эх, - вздохнул Миклуха, - и чего меня из Берлина сюда принесло.
- Вот именно, - отозвалась жена. – Береги себя, клочик! – Добавила она ласково.
На следующий день Миклуха Клочко прибыл на границу с Русью.

Хижина Дяди Вани

Слегка прищурившись, ветеран АТО Васыль Мальцев любовался своей плантацией. До самого горизонта, простирались золотые поля пшеницы. На них старательно копошились фигурки невольников. А сверху - в синем-синем небе - реет американский дрон с эмблемой Правого Сектора. Эх, хорошо!

Что и говорить, разросся Мальцевский агробизнес. А начинал ведь как и все, с двух рабов и ділянки земли. Давно это было! Третьего своего раба Васыль выиграл в карты у волонтёра, в харчевне "Донбасс". Четвёртого выдали в качестве премиальных, за успешную переплавку памятников Ленину. Пятого... Впрочем, какая теперь разница? Главное - процветает хозяйство!

Евросоюз скупает урожай на корню. Вот и вчера приезжали итальянцы на Вольво - седой благообразный гей и молодая феминистка. Очень хвалили качество, договор подписали.
- Эй, татко!

Мальцев обернулся. На балконе стояла дочка-программистка. В руках - как всегда - лептоп: заканчивает срочный заказ для Пентагона.
- Татко, до тебе гість!
- Вот ведь! - спохватился Васыль. Чуть не забыл! Сегодня же аппоинтмент с паном Бойко. Тот уже давно просит продать партию-другую рабов. Знамо дело, невольники теперь дефицит. По началу, как поставили донбасс на колени, не знали, куда и девать. А теперь вот всех поделили. Пан Бойко в АТО не участвовал, ему и двух не полагалось. Но вот, прикупил затопленную шахту, выращивает там окуней - а рабочих рук не хватает!

- Ну хоть одного раба продадите? - сказал пан Бойко, вылазя из Хюндаи.
- Одного? - Мальцев задумался. - Ладно, так и быть! Эй, Дядя Ваня, ходи сюды!
Один из рабов оставил полевые работы и поспешил на зов. Уже немолодой, в потёртой кожаной кепке и с седыми усами.
- Чё таакое, хаазяин? - сказал он мягким приятным голосом.
- Это - Дядя Ваня, - пояснил Васыль. - Он вообще тихий, непьющий.
- Непьющий невольник - товар ценный, - ухмыльнулся Бойко.
Он посмотрел рабу зубы, потрогал мускулы и одобрительно кивнул.
- Из шахтёров? - поинтересовался покупатель.
- Из ополченцев, - гордо поправил Васыль. - Из самой Москвы сюда приехал!

В глазах Дяди Вани блеснули слёзы. В памяти промелькнули Арбат, Мавзолей, и та единственная, неповторимая встреча с Хуйлом. Первая и последняя...
- Из Москвы, - присвистнул Бойко. - Почём продашь?
- Только для вас - 49 гривен 95 копеек.
Бойко протянул 50-гривенную купюру:
- Сдачи не надо!
Он одел рабу ошейник и повёл к машине.
Мальцев вздохнул.

- Татко, - закричала с балкона дочка. - Чом ты продав Дядю Ваню?! Він же такий добрый!
- Ну, ты прямо как маленькая, - огорчился Васыль. - Сама подумай: у нас двести рабов, а у Бойка только 5. Это же не справедливо! А я люблю, чтоб всё по-честному... И потом, пан Бойко - друг самого Яроша!
- Я все одно його викуплю! - сказала программистка. - Вот закончу заказ, получу из Вашингтона доллары, и сразу же...
- Спаасиба, раадимая! - прошептал Дядя Ваня, садясь на заднее сиденье.
Бойко жестоко нажал на газ.

(c) Иван Деникин

Джерело: http://za-nashe-delo.livejournal.com/61395.html

в этой стране все именно так, как заслуживает того 90% населения