Катерина II

Starbucks, PepsiCo и Coca-Cola приостанавливают деятельность в России

Starbucks приостановит бизнес в России, включая поставки сырья и работу кофеен.

Coca-Cola объявила о приостановке деятельности в России.

PepsiCo прекращает рекламную деятельность и продажу напитков в России.

Ко дню рождения Шевченко - митинг в Севастополе 09.03.2014

К годовщине ДР Тараса Григорьевича расскажу про 9 марта 2014, когда немногочисленные про-украинские граждане собрались у памятника Кобзарю в Севастополе, хотя российское мурло уже вовсю хозяйничало на полуострове, подготавливая"референдум".

Сначала немного истории. Disclaimer - я родился в Севастополе, учился в советской школе, потом уезжал-приезжал, немного поработал, пока в 2014 окочательно не порвал с этим рассадником ватанизма. До массовой истерии в городе можно было вполне комфортно жить, купаться в море, вкушать вино под шикарные персики, или поехать на красивейший южный берег покушать чебуреков и искупаться в заповеднике.

Немного демографии: на 2014 - это 300тыс населения; треть Севастополя это пенсионеры,большей частью это пенсионеры военные, и так или иначе советской закалки люди. Еще тысяч 50 это непосредственно российские военные и их семьи, люди как-то связанные с флотом. Остальные - простые обыватели, которые жили своей жизнью, не высказывая политических симпатий и беспокоясь только как бы купить квартиру под сдачу летом, чтобы жизнь удалась. Я бы субьективно распределил людей так - 5% упорото-активных про-россиян, 30-40% симпатиков России и совка, 30-40% обывателей без мнения, 10-15% про-украински настроенных прогрессивных граждан, из которых ну максимум 1% были бы готовы к каким-то действиям, например выйти на площадь с украинским флагом. В таких условиях идеи Евромайдана и европейской Украины приживались слабо. Российское "шумное меншинство" иногда собиралось на центральной площади Нахимова, чтобы обсудить бредовые идеи вроде "паспорта севастопольца" и помахать красным флагом. Можно было встретить надписи баллончиком "Крым-Россия,Севастополь-Москва", но в целом не больше.

На севастопольском городском интернет форуме есть токсичный раздел"политика", где конечно Украину поливают грязью, но до 2014 это был скорее маргинальный раздел, где пенсы-отставники обсуждали молодость "А вот как было хорошо в СССР когда я служил мичманом на Сметливом на ТОФев 75 году" - а ему отвечали, "что ты бредишь Сметливый был на Северном флоте" и прочие важные вопросы.

Отношения с украинским языком были специфическим. По-украински в быту не говорил никто, а найти газету или журнал на украинском языке надо было постараться. С одной стороны, все говорили по-русски, но если кто-то из приезжих гооврил по-украински, его понимали, но отвечали по-русски. Встретить хамство в ответ наукраинский язык можно было, но редко. Я был свидетелем, как водитель "топика" (маршрутки) в ответ на вопрос заданный по-украински ответил "на телячьей тут не разговаривают". Ясное дело, маршрутка была украшена россйискими флагами, типичное "шумное меньшинство". Когда фильмы в кинотеатрах запустили на украинском - на посещаемости это не сказалось, залы были полны.

Севастополь в советское время был "закрытым" городом, тоесть приехать можно было только по приглашению местного. Ватаны, которые большей частью состояли из военных пенсов и пред-пенсов тосковали по этому времени, бо приезжих было мало,а снабжение было особым. Хотя те кто с ЧФ связан не был, в советское время сосали бибу, по крайней мере мое детство было бедным и местами голодным. В 90х все были заняты выживанием, политическая составляющая отошла на второй план. Хотя идеи независимости от Украины в исполнении опального "президента Крыма" Мешкова некоторое время пользовались спросом. При Украине город стал открыт, люди стали ездить - в Украину за жратвой и в Турцию за шмотками. Одним из достижений открытости был заход в порт Севастополь военных кораблей США, Британии, Франции. Хотя поправочка, первый раз американцы заходили в 1989, абританский HMS Fearless заходил в 1991 в уже украинский Севастополь.

Я нашел свои фото, сделанные на какое-то чудо советской оптико-механики - Ломо или вроде того.

Нельзя сказать, что севастопольцы как-то особенно протестовали, напротив, народа пришли толпы, пришлось сдерживать. Все хотели потрогать иностранца, школьники шныряли среди матросов чтобы выменять советский значок с "памятником затопленным кораблям" на жвачку или фломастеры. Взрослые пытались говорить по-англиски, попасть на корабль. 

Англичане были немного шокированы гостеприимством и одновременно бедностью местных.

В общем, конец холодной войны. Хотя уже в 2008 году, заход американцев особо упоротые встречали"факами" и матюками - тут пропаганда сделала свое дело.

Россия подогревала "шумное меншинство" через про-российские партии и общественные организации. Профессиональные прилипалы типа Тюнина и Басова со своей партией "Русский Блок" так увлеклись дележкой российских денег, что дошло до покушения на убийство. На площади Нахимова московский мэр Лужков построил "Дом Москвы" - здание закрытое для простых смертных, что там происходило и что оттуда координировалось - загадка. Пропаганда много работала с севастопольским интернет форумом - оттуда например пошла акция "Севастопольский ритуал" - поклонение памятнику Екатерине II, или протест против украинской делегации -украинцы хотели повесить памятную табличку украинцам-морякам Черноморскогофлота. С одной стороны, исторически все верно, на царский флот рекрутили этнических украинцев из южных губерний, но упоминание этого факта так возмутил Сев-Полит-Форум, что там собралась могучая кучка, которая пошла, табличку сорвала и утопила в море. Короч, Россия работала над общественным мнением, а Украина, к сожалению, ничего с этим не делала.

27 февраля 2014 космонавтами был захвачен парламент Крыма, который "вынес решение" о проведении референдума. 28 февраля аэродром Симферополь был захвачен "вежливыми людьми" без опознавательных знаков и сталпринимать только российские военные самолеты. 

В тот момент в происходящее не верилось, местные ватаны говорили мол, "они пришли чтобы защитить от бандеровцев, скоро всё наладится". Но когда началась подготовка к референдуму, стало понятно, что все серьезно. Народ начал суетится, снимать деньги из банков и собирать манатки. Интересно, в очередях к банкоматам появились неместные, которых легко отличить по говору, которые с выпученными глазами рассказывали какие будут огромные пенсии и зарплаты в российском Крыму.

Во время подготовки к рефендуму оккупанты объявили акцию "российский флаг в каждомокне". Я сколько ни ходил по городу, "в каждом окне" никак не нашел и близко. Зато все биллборды были заменены на агитацию - Украина былапоказана как фашистский концлагерь, а россия соотвественно - как страна свободы и возможностей.

И вот 9 марта. Крайне малочисленные про-украинские граждане собираются у памятника Шевченку. Звучит гимн, стихи, дети поют украинскую песенку.

К площади начинают подтягиватьсяпро-российские граждане, и они настроены более агрессивно, выкрикивают антиукраинские лозунги, матерятся, машут кулаками. Полиция стоит рядом, и никаких действий предпринимать не собирается.

Среди украинцев начинает ходить неприятный типок (на фото в очечках) и кричать "Россия! Россия!", пытаясь спровоцировать, но народ не ведется.

Ситуация сюрреалистическая - с одной стороны ребенок в вышиванке поет песенку, с другой- матюкающиеся пенсионеры и бандитского вида боевики. В этот момент особенное четко понимаешь, на какой стороне ты хочешь быть.

Вопределенный момент проскакивает искра, и начинается потасовка, в ход идутгазовые балончики. Украинцы постепенно расходятся, понимая что полиция их защищать не собирается. Россияне наоборот чувствуют свою безнаказанность, атакуют организаторов митинга, пинают технику и блокируют их машину. Подъехавшие казачки нападают на журналиста, что потом показывали по BBC.

С этого начался "русский мир" для Севастополя. Я хотел бы подчекнуть, что это ватное болото до 2014 было именно болотом. Народ большей частью искал только своей обывательской выгоды, военные обоих флотов пили водку вместе и обсуждали зарплаты. То что произошло в феврале 2014 было шоком для одних, и спланированной акцией для "шумного меньшинства", это было подло, мерзко и не забудется еще несколько поколений.

«Две недели я провел в плену в Беларуси. Держали в подвале, допрашивал кадыровец» — 19-летний сержант ВСУ, которому ампутировали ноги и пальцы на руках

«В Беларуси нас держали в подвале: 65 человек», — вспоминает 19-летний украинский сержант Данила Мельник. Одну кисть руки парню оторвало при взрыве, на другой остался только один целый палец, из-за обморожения ему ампутировали обе стопы. Мельника нашли российские военные и несколько недель удерживали в плену на территории Беларуси, говорит парень. 

Данила из обычной украинской семьи: вырос в поселке под Киевом. Мама зарабатывала швеей, одна растила троих детей. Данила — младший.

В 2019 году, окончив школу, Мельник решил поступать в военный колледж во Львове: 2,5 года учиться, и звание сержанта, командира взвода пехоты. После можно пойти либо на службу в армии, либо получать высшее военное образование.

«Захотелось попробовать себя в армии. Это хорошая профессия, — говорит Данила. — В Украине к военным относятся с уважением. И во время учебы бывали, конечно, начальники, которых «не попустило», но нет дедовщины. Украинская армия действительно вышла на новый уровень.

Мама не отговаривала — у меня такое воспитание, что если захотел, то что она уже мне скажет».

26 февраля 2022 года у Мельника ожидался выпуск.

После со своей бригадой они должны были ехать служить в часть, оттуда на какое-то время на Восток, в ротацию, вспоминает парень. Но началась война.

«У нас паники не было, все было слажено. 26 февраля состоялся выпуск, дальше нас распределили по частям, как и планировалось.

27-го я уже участвовал в боевых действиях, — говорит Данила. — Страшно не было, сожаления, что пошел в армию, тоже. Хотелось защищать страну — это же они пришли на нашу землю, а не мы на них напали. В наш дом пришел враг.

Данила бился под Киевом. 7 марта попали ближе к пригородам: Ирпень, Буча, в те районы, рассказывает парень.

«Там мы попали в засаду. Было очень жарко, большая часть наших смогла выбраться, но эвакуации не было — слишком много русских. Там меня ранило.

Был взрыв, мне оторвало левую кисть, также осколки попали под ягодицу. Я вылез, на адреналине заполз в кладовку в каком-то дворе. Там провел несколько дней, после меня нашли русские солдаты. Если бы не нашли — наверное бы, там и умер, — говорит Данила. — Потому что меня ранило и в правую руку, она перестала нормально функционировать. Я не мог даже себя перевязать, правая рука была вялая, онемевшая.

В той кладовке я отключился, через какое-то время пришел в себя — но был уже абсолютно без сил. Так я пролежал дня два, периодически терял сознание. Во время этого всего получил и обморожения. Я понимал, что происходит, но был очень истощен».

Мельник говорит, что русские солдаты, которые его нашли, сначала оттащили его в какой-то двор.

«Там угрожали оружием, стреляли рядом, рассказывали, какие мы нацисты, убиваем детей — вся эта русская балалайка. Какое-то время допрашивали: где артиллерия, где что. Бессмысленные вопросы, ведь я особо и не знал ничего такого. Пугали убийством, расправой — но мне уже было пофиг. Ведь я пока лежал в той кладовке, думал, что все, это конец. Может, поэтому после мне и было уже не страшно, — говорит Данила. — Потом другие солдаты, пацаны помоложе, оказали мне медицинскую помощь, подкормили, немного растормошили меня — ведь я же два дня ничего не ел, не пил.

После меня загрузили в грузовик и увезли. Там я был один, но сбежать не было вариантов: от ранений был очень истощен, почти не мог двигаться.

Ехали где-то по Украине, маршрут не знаю. Точно не помню, но минимум однажды останавливались на ночь, меня заносили в какое-то здание ночевать, но повязки не меняли.

После, еще где-то на территории Украины, меня присоединили к раненым русским солдатам. Нас перевозили в Беларусь вертолетом, примерно по 10 человек. В Беларуси сначала был мобильный госпиталь: это такой как большая палатка, желтое надувное здание в поле. Где он конкретно находился — я не знаю», — говорит Данила Мельник.

Судя по информации, которую собирал телеграм-канал «Беларускі Гаюн», это могло быть в российском лагере возле Речицы, возле Комарина или в Боково.

«Там увидели, что я украинец: форма была в крови, ее давно сняли, но я оставался в термобелье. На нем заметили украинский герб и начали между собой советоваться. Я слышал отрывки, что-то говорили про Женевскую конвенцию, что не надо мучить.

Сделали наркоз мне, немного подшили рану возле ягодицы, перевязали и обработали раны на руке. И пока я еще «плавал» от анестезии, меня отвезли в какой-то подвал. Где он был, сказать не могу, но сложилось впечатление, что это была какая-то воинская часть».

Но почему Данила уверен, что это происходило на территории Беларуси?

«Об этом говорил кто-то из русских военных. Там, где меня удерживали, были только украинские пленные и российские военные, в основном, военная полиция. И кто-то из россиян проговорился, что мы в Беларуси, — объясняет Мельник. — Но за все время в том подвале я не видел ни одного белоруса, только люди в российской военной форме с российскими флажками на ней».

В подвале, куда поместили раненого Данилу, была маленькая комнатка с раскладушками: без белья или матрасов, просто пружины.

«Мне повезло, что я был на носилках, — вспоминает он. — Сначала я был один, потом привели второго украинца. Затем потихоньку пленных довозили.

Когда пленных стало больше, нас перевели в большую комнату. Там вместо кроватей стояли такие большие длинные деревянные столы вдоль стенок. На них можно было лечь.

Кормили, но не армейскими пайками. Давали какую-то кашу, кажется, перловку, и суп как вода: одна картофелина плавает и капустинка.

Воды было мало. Вместо туалета — одно ведро на всех. Его периодически выносил кто-то из пленных под присмотром российского военнослужащего.

Потихоньку людей в подвале становилось больше, мест на «столах» на всех не хватало. Были не только военные, очень много было гражданских. Некоторых забирали прямо из домов под Киевом, привозили оттуда в тот подвал. Раненых вместе со мной было только трое. Все мужчины — была одна женщина, но ее содержали отдельно.

Раз в несколько дней приходили медики, проверяли раненых. Перевязывали мне руки. О том, что у меня обморожения, я тогда даже не думал, так как никогда с таким не сталкивался раньше.

Из подвала никуда не выпускали. Всех периодически забирали на допросы. Спрашивали чушь какую-то: где родился, где учился, какая семья, служил ли, был ли в АТО. Некоторых пленных снимали на фото или видео. Некоторых били, угрожали. Сообщить семье, что жив, возможности не было никакой. Но некоторых пленных снимали для российских новостей, тем давали связаться с семьей.

Большинство русских солдат, которых я видел, были славянской внешности, но были и буряты.

В плену я встретил двух украинцев, которые попадали к чеченцам. Один рассказывал: «Мне чеченцы сказали, чтобы я не переживал, мол, мы делаем свою работу, ты свою. Обходились вполне нормально». А второй вспоминал, что чеченцы не стали его связывать, вместо этого просто прострелили обе ноги — чтобы не сбежал.

К нам в подвал тоже заходил какой-то кадыровец, допрашивал некоторых. Понты колотил: включил камеру на телефоне, что-то жевал и показывал собеседнику, мол, какой он вояка.

Нам говорил: сейчас мои кадыровцы приедут, здесь вам будет!

После он еще раз зашел в подвал и начал кричать: чего они сидят с открытыми глазами?! После этого нам завязали глаза, кому тряпками, кому даже туалетной бумагой и скотчем. Зачем, я не понял — все равно же в подвале сидим.

Но когда тот кадыровец ушел, нам разрешили снять повязки.

Некоторые российские военные были нормальные, некоторые — зомбированные, которые рассказывали нам: вы нацисты, Донбасс 8 лет бомбили! За любые татуировки объявляли человека нацистом. Дерево наколол себе? Нацист!

Однажды залетел какой-то российский военный, полчаса кричал о том, какие мы нацисты. Кричал: вы женщин насиловали, детей убивали!

Покричал, после сказал: «Б***, с кем я разговариваю!?» И ушел.

А ведь я не имел никакого доступа к информации, к новостям: сначала боевые действия, после плен. О том, что Россия нас, оказывается, «освобождает от нацизма», я просто не успел услышать. А тут постоянно: «Нацизм! Нацизм!»

Я был в шоке: какой нацизм? В чем прикол? В чем проблема?»

В этом подвале Данила провел две недели. Когда набралось 65 человек, пленных начали вывозить в Россию.

«Говорили, что из этого подвала пленных людей партиями везли в какое-то СИЗО на территории России. В какой город конкретно, не знаю. Говорили, что пленных отвозят либо в СИЗО, либо в какие-то палаточные лагеря, тоже на территории России.

Но мне повезло, потому что медики сказали: этот ранен, он там умрет через пару дней. И меня увезли не в СИЗО, а в Рыльск (город в Курской области РФ недалеко от границы с Украиной).

Ребята из военной полиции были нормальные, они даже маски поснимали по дороге. Угощали сигаретами. После сообщили нам: все, въехали в Россию!»

В Рыльске Данилу положили в обычную больницу. Говорит, врачи относились к нему по-людски. В больнице медики занялись его обморожениями: ампутировали обмороженные пальцы на правой руке парня (необратимые изменения в тканях из-за обморожения начинаются через несколько часов, а Данила провел на холоде в полусознательном состоянии два дня). Заметили обмороженные пальцы на ногах — их тоже пришлось ампутировать. Стопы пока не трогали.

«Из Рыльска меня перевели в военный госпиталь в Курске.

Там был адекватный врач: уже ходили слухи, что пленных украинцев будут менять. А было уже понятно, что мне придется ампутировать и ступни. И доктор не стал, сказал, чтобы я нормально доехал, он операцию не будет делать, — рассказывает Мельник.

— Лежал я в палате с другими украинскими ранеными. В коридоре возле палаты дежурили русские из военной полиции. Они нам рассказывали: «Мы здесь вас не охраняем, потому что куда можете пойти? Мы здесь вас защищаем, чтобы вас местные не убили!»

Мы с ними иногда разговаривали. Я объяснял: какой нацизм? Мне 19 лет, я делал, что хотел, меня никто не ущемлял, ни к чему не принуждал! Откуда нацизм?

Также те, из военной полиции, рассказывали нам «Новости»: что якобы с Киевом уже русские договорились и сейчас остались от Украины только западная часть и сам Киев, так как в нем «нацисты отстреливаются и детьми прикрываются». А в остальных городах уже якобы российский рубль и русские туда продукты возят.

Я позже, после освобождения, видел своими глазами разбитые русские колонны под Киевом. Вот так и договорились! А те русские ребята из военной полиции и сами верили в свои слова, ведь насмотрелись телевидения.

Больничные санитарки старшего возраста нам тоже говорили: «Вот был СССР, всем было хорошо, все дружили! А тут Украина резко начала щемить русскоязычных!»

Также в Курске меня приходили допрашивать из ФСБ. Откуда, что, как, какие-то протоколы составляли…»

В середине апреля пошли слухи, что возможен обмен пленными.

«Я ничего не ожидал, так как знал, что после 2014 года некоторые ребята и по два года проводили в плену. Готовился к худшему, — вспоминает парень. — И плюс пленные украинцы рассказывали, что русские их уже возили якобы на обмен. А потом говорили пленникам: вот, видите, ваши не приехали, хрен положили на вас!

Я в это не верил, так и говорил ребятам: это русские вас так сломать хотят, бензина у них много, могут и покатать туда-сюда. И после я интересовался у наших военных, а были ли обмены, которые впоследствии отменялись. Меня наши заверили — не было».

Но как не сойти с ума, если ты в 19 лет сидишь в плену, ранен, с искалеченными руками и готовишься к ампутациям еще и на ногах?

«Для меня главное было, что выжил. И уже хорошо. Не умер во время боя, не умер пока в кладовке той лежал, а остальное — мелочь. Хотел вернуться домой. Иногда молился, чтобы у всех дома было все хорошо. Старался сберечь психику», — отвечает Данила.

21 апреля Мельника все же обменяли.

«Из Курска меня перевезли в Севастополь, оттуда машиной в Украину. Там поменяли. Но из курского госпиталя меняли не всех, некоторые пленные остались. Не знаю, как и по какой системе отбирали людей, — говорит Данила. — Ну и от своих прежде всего я позвонил маме: она же вообще не знала, где я, только надеялась, что жив. После душ, чистая одежда… Глянул новости — все хорошо, совсем не так, как русские рассказывали».

После парня положили в киевскую больницу. Там все же ампутировали стопы.

В Нижегородской области воспитанников детского сада сводили на экскурсию в военкомат

Представитель военкомата «ознакомил детей  историей возникновения Российской армии, с представителями военных профессий, рассказал какие существуют виды войск, поведал детям что такое честь и достоинство истинного патриота нашей Родины».

Кажется, оно начало что-то подозревать...