Результаты поиска по запросу «
Екатериной Шульман
»
coub песочница Екатерина Шульман политика
Россияне работают больше немцев, но имеют репутацию лентяев
Екатерина Шульман Россия видео приемный день политика
Военная угроза, спецслужбы здорового человека, левая повестка на западе, канцелярит!
Екатерина Шульман третий рейх третий Рим тысячелетнее царство политика
Екатерина Шульман о тысячелетней истории и Третьем Риме, тысячелетнем Третьем Рейхе и концепции миллениаризма.
Надо сказать, что мы поэтому обратили внимание на концепцию миллениаризма. Поэтому мы о ней и говорим. Этот пассаж отличается, как вы могли бы заметить, некоторой туманностью, потому что как в Конституции. Не очень понятно, вот это тысячелетнее царство — это блаженное царство, когда дьявола нет или, наоборот, это подготовка к апокалипсису? Потому что потом-то он будет освобожден — змей-то древний — на малое время. После это у нас должен быть — что там? — Армагеддон, какие-нибудь другие вещи, а уж после этого, наконец, и Второе пришествие и конец времен, конец истории.
Эта самая наша идея всего тысячелетнего, которая в результате была воспринята многочисленными религиозными мыслителями, а потом и политическими философами, которые пытались мировую историю тоже разложить на эти тысячелетия. Ответвлением этого направления мыслей являются эти Третьи Римы, они же Третьи рейхи. Почему третьи, почему три? Потому что христианское мышление, вообще, мыслит тройчатками. Это популярная такая цифра. Третий Рим. Об авторе этой концепции мы постараемся сказать пару слов, если вы мы хоть чего-нибудь успеем.
Третий Рим — это Москва. Первый Рим — это Рим. Второй Рим — это Византия. Два пали, третий стоит. Четвертому не бывать. В отличие от Вергилия, у которого четыре эпохи, тут Рима всего три.
Откуда взялся Третий рейх, он же рейх тысячелетний? Как многие такого рода вирусные концепции, они происходят не от злостных мыслителей, а от второсортных публицистов, которые что-то пишут в газетах, потом эти газеты читают всякие будущие харизматические лидеры, воспринимают эту идею как свою родную и потом несут ее в массы.
Был такой немецкий публицист Мёллер ван ден Брук, который, собственно говоря, про эти три рейха и писал. Как-то, видимо, Гитлер прочитал это и очень сильно впечатлился. Там каким образом все это происходило? Что такое Первый рейх (второй и третий)? Первый — это Священная Римская империя, она же Священная империя Германской нации. Это никакая не античность. Это средневековый союз городов с избранным императором — вот это Священная Римская империя. Второй рейх — это Германская империя, то есть империя Бисмарка. 71-й год — 18-й А вот уже Третий — это, соответственно, третий, с 33-го года.
Что интересно, эта концепция сначала была воспринята близко к сердцу нацистскими вождями. Им это всё очень сильно понравилось. Почему Третий рейх стал Тысячелетним рейхом? Потому что как бы предполагалось, что он будет тысячу лет стоять и до самого конца света.
Но тут с этим что-то пошло не так. «Это было навсегда, пока не кончилось», как называется известная книга о Советском Союзе. До 39-го года эта терминология употреблялось чрезвычайно активно в официальной пропаганде. Потом как-то решили, что это слишком монархическое выражение, оно отсылает к прошлому, к этим предыдущим рейхам, когда были всякие монархи. И в 39-м году «Третий рейх» запретили, можете себе представить, какая постигла его грустная судьба.
Последующая популяризация этого термина уже обязана своей славе другому публицисту, но американскому по имени Уильям Ширер, который писал всякие книжки уже после окончания Второй мировой войны. Писал он об истории Третьего рейха, собственно, называя его Третьим рейхом. Это так всем понравилось в следующую волну, что это называние теперь нам кажется, что это было какое-то гитлеровское самоназвание. На самом деле, как мы видим, не совсем.
Почему эти вещи возникают с точки зрения политологической? Это попытка адресоваться к первому типу легитимации по Гегелю, то есть традиционно монархическому. Любое политическое образование, особенно то, которое не то чтобы очень сильно имеет основание сидеть там, где оно сидит, стремится представить себя наследником чрезвычайно давней истории. Вообще все к этому стремятся, вообще все три типа легитимации по Веберу, они вечные, они всегда будут востребованы, всегда будут использоваться, или, по крайней мере, будут попытки их использовать. То же самое и все эти тысячелетия многочисленные.
Все хотят представить себя наследниками чего-то, что уходит в страшную глубину веков. Кроме того, вот это милленаристское мышление — мышление апокалипсиса, оно полезно идеологически вот еще чем: если у вас намечается конец времен, за которым следует всеобщее счастье, а перед ним решающая битва добра со злом, то любые жертвы во имя этой победы в битве добра со злом оправданы.
Если у вас впереди безусловное благо — счастье всех людей, бесклассовое общество, процветание арийской нации — что там еще у нас? — то, конечно, ради того, чтобы добежать до этого прекрасного финала, до этой финишной ленты, можно себе позволить практически что угодно.
Поэтому все идеологии, которые массово убивали людей, они обязательно рисуют в свое картине мира какое-то завершение истории. Кстати, еще по этой причине можно предъявить претензию Фукуяме. Либеральный конец истории ничуть не лучше всех остальных.
