pink elephant

Это просто охуенно ящетаю

болгары в восхищении!

Посол РФ в Болгарии Митрофанова великий русский дипломат - на встрече с болгарской стороной она начала открыто оскорблять болгарский народ, называя их "американскими прихвостнями" и "полутурецкими митисами". Неделей позже Элеонора Митрофанова в видеопоздравлении всем болгарам по поводу национального праздника – Дня освобождения от османского ига – сравнила русско-турецкую войну 1877-78 годов, когда при решающем содействии русской армии Болгария была восстановлена на политической карте Европы, с нынешней войной Кремля против "нацистского киевского режима". Посол подчеркнула, что российская сторона руководствуется при этом "гуманистическими христианскими ценностями". Такого глава кабинета Кирил Петков, на этих днях отметивший сто дней своего правительства, уже не стерпел. Даже на официальной фотографии его лицо выражает степень его возмущения: вызвав посла на беседу, он предельно резко высказался по поводу такой аналогии. "Нашу благодарность русскому народу за освобождение нельзя принизить путем сравнений с сегодняшней братоубийственной войной в Украине", – подчеркнул Петков. 

Вынужденные извинения были принесены, но это ничего не изменило. Последней каплей стало интервью посла Митрофановой каналу "Россия 24", в котором она утверждала, что болгарский народ не поддерживает "ни риторику, ни действия своего правительства против России", и что это касается не только тех, кто пишет посольству о своей поддержке, но и "граждан этой страны в целом". Глава российской дипмиссии ведёт себя в Болгарии как русский генерал-губернатор, заявил Атлантический совет Болгарии. 

Власти села в Саратовской области позвали жителей на встречу. Когда те пришли, им выдали «предупреждение за экстремизм»

Они выступили против единоросса, которая переизбралась в думу.

Встреча жителей Подлесного с представителями администрации. Кадр из трансляции акции

Новая скульптура в центре Киева

Путин поддержал импортозамещение протокола TCP/IP.

Увы, не иа панорама.

Собрали мнения IT-экспертов, которые считают данную идею как минимум абсурдной, как максимум — нацеленной на очередное освоение денег без всякой надежды на результат. 

Президент РФ Владимир Путин согласился с необходимостью развивать собственные протоколы связи взамен зарубежных TCP/IP «для обеспечения технологического суверенитета и независимости страны». Глава государства провёл мероприятие в индустриальном парке «Руднево», где председатель совета директоров ГК ООО «Техноджет» Александр Селютин рассказал о проекте «Интернет из России».

Идея продвижения российского аналога TCP/IP рассматривалась в ходе обсуждения особенностей развития российских беспилотников.

Как указывает CNews, на сайте «Техноджета» говорится, что этот проект «базируется на собственном решении стеки протоколов информационного обмена РУСТП и включает в себя электронные сервисы в том числе для планирования и управления полетами, а также электронной торговой площадки, которая свяжет всех участников рынка и сделает услуги, предоставляемые с помощью БЛА прозрачнее и доступнее». На том же сайте проект именуется и как «Суверенный российский интернет». В описании к нему сказано, что это «проект космического интернета на базе низкоорбитальной группировки».

По словам Селютина, в нынешнем своем виде отечественный ответ TCP/IP работает лучше зарубежного аналога: "Если задержка или потеря пакетов в TCP происходит в размере одного процента, то TСP восстанавливает эти пакеты в течение 360 сек. Мы восстанавливаем – 5,7 сек."

Селютин подчеркнул, что фундаментом технологических решений в данном случае «являются собственные протоколы передачи данных, внедрение которых позволит отказаться от использования стека американских сетевых протоколов TCP/IP». После этого он попросил у Владимира Путина «поддержки в реализации данного стратегического для страны проекта».

В ответ на вопрос Президента России о необходимых мерах поддержки Селютин заговорил о деньгах: "Конкретно нужно финансирование, нужно решение об утверждении хотя бы на равных правах российского протокола связи с американскими сетевыми протоколами."

В ответ на предложения Селютина Владимир Путин сказал, что помощь обязательно будет. Президент России обратился к своему помощнику Максиму Орешкину: «Максим Станиславович, с коллегами поговорите, потом мне отдельно доложите, надо помочь». Глава государства добавил: «Если у вас продвинутые есть предложения, свои собственные, конечно, надо сделать все, чтобы их поддержать. <...> Это и технологический суверенитет, и лучшая конкурентоспособность, и независимость. <...> Потом вместе решим, какие конкретные шаги нужно предпринять. Обязательно будем помогать», – подытожил Владимир Путин.

Александр Селютин добавил, что поддержка государства может существенно сократить сроки разработки и развертывания нового протокола связи. «Опираясь на государственные возможности, эти технологические решения, мы в кратчайшие сроки готовы создать кооперацию, необходимую для скорейшего производства и развертывания как наземного, так и спутникового сегмента связи проекта «Интернет из России». По нашим расчетам, для развертывания понадобится от полутора до пяти лет», – сказал он.

В среде интернет-экспертов одобренная главой государства идея вызвала волну критики.

«Как кто-то уже пошутил: "Мошенники позвонили технически неграмотному пожилому человеку и развели его на деньги байками про «технологический суверенитет»", – что чистая правда, – считает исполнительный директор «Общества защиты интернета» Михаил Климарёв. – Современный интернет работает на оборудовании и ПО, которое базируется на открытых стандартах, которые называются «протоколы». Их огромное множество — буквально более 9000. И все эти документы писались весьма квалифицированными инженерами, которые решали опредленные задачи. А теперь представьте, что к вам приходит какой-то жулик, и начинает утверждать, что все сделано неправильно, что он единственный, кто знает, как правильно, и вообще — надо денег».

«Кажется, формулировка «отдельный глобус России» переходит из сферы анекдотов в сферу распила бюджета», – рассуждает блогер и IT-специалист Илья Вайцман: "В Сколково придумали (гусары, молчать!) заменить TCP/IP на собственный суверенный протокол. Ну, типа, чтобы жители чебурнета в принципе не имели доступа в Интернет. Путин, разумеется, идею поддержал (ничего в этом не поняв, как обычно).

Russian Internet Protocol, сокращенно RIP(!), должен обеспечить тотальный «суверенитет», отрезав связь даже с Китаем, там подобное #импортозамещение никому и в голову не пришло, потому что это идиотизм высшей, 999.99, пробы. Разработать можно, распилить очередные триллионы можно, но внедрить — нет. RIP, очередные миллиарды, RIP, работоспособность сетей"

«А вы верите, что TCP/IP можно заменить указом президента?» – иронизирует Telegram-канал «Ордерком».

Климарёв также апеллирует к финансовой, технической и реализационой части озвученного на совещании с Президентом проекта: "Проблема в том, что ни у какого Путина столько денег нет и быть не может — на RFC-стандартах, которые составляют стек TCP/IP, базируется продукция тысяч компаний (от Cisco до D-Link) по всему миру, где работают миллионы людей. И, разумеется, эти люди очень удивятся, что они, зарабатывая сотни миллиардов долларов, делают что-то там неправильно и тут же должны переключиться на «новые суверенные стандарты», которые предложил какой-то буквально городской сумасшедший.

Конечно же, никто даже читать не станет и в лучшем случае просто промолчат.

Но могут ли тогда российские корпорации взять новый «суверенный стандарт» и запилить полностью собственные суверенные устройства чтоб делать свой полностью суверенный, несовместимый с мировым, интернет? Ответ, как мне кажется, на поверхности — <замучаются>"

«Хоть один «аналоговнет» смогли родить? С чего у них вообще такая уверенность, что такую концептуальную вещь как семейство транспортных протоколов смогут родить? – задаётся теми же вопросами системный инженер одного из провайдеров. – Как в статье написано — создан стек TCP/IP в 72 году, с тех пор он эволюционировал, модернизировался. К слову, с середины 90-х годов велась разработка ipv6, как более продвинутой и более емкой замены ipv4 (вторая часть в названии стека). За эти годы появилось просто огромное количество вендоров софта и железа, которые умеют с этим работать. Где они будут брать софт и железо, которое будет работать с «отечественным TCP/IP»? Хуавэй? А как быть с оборудованием, которое уже используется операторами, магистралами, домашними пользователями? А телефоны, планшеты, пылесосы? Выбрасывать всё? Звучит как бред сумасшедшего, это реально даже обсуждать, по-моему, несерьезно».

«Во-первых, по речам того товарища видно, что он не совсем понимает как работает технология в целом и оперирует в лучшем случае в контексте беспилотников, – отмечает один из технических специалистов «Роскомсвободы». – И, возможно, изначально и имел в виду в контексте беспилотников, но ляпнул не подумав. Как следствие получился бред типа того, что TCP 10 минут восстанавливает потерянные пакеты. А по поводу забавности самой инициативы по себе — довольно показательна история с Китаем и «New IP», который хотел внедрить Huawei. Начали они засылать черновики ещё в 2018. К 2020 концепция превратилась во что-то, что можно обсуждать. Прошло ещё три года, но дальше обсуждение кривых мест концепта дело так и не ушло. И это — Китай. Страна с уже довольно большим опытом в разработке технологий. В которой за коррупцию смертная казнь».

Как итог, наш эксперт заключает: "С высокой долей вероятности, в России подобная инициатива умрёт из-за коррупции ещё на этапе согласований первых черновиков"

«В этой работе нет особого практического смысла, кроме символического «назло поперек», – считает ещё один наш технический специалист. – Протоколы передачи данных — это не «Гугл», который можно заблокировать или который может ввести санкции, это в первую очередь набор стандартов и договоренностей и уже готового кода и оборудования, которые эти договоренности используют. Договоренности эти чем-то похожи на «Давайте измерять длину предметов в метрах и сантиметрах, сантиметр это столько-то, а в метре сто сантиметров, а для измерения мы будем использовать линейки». И вокруг этой системы уже сделано столько работы за десятки лет - и линейки выпущены и продаются, и люди обучены и знают, что метр пятьдесят это мало, а два метра это много, и приложение «Рулетка» в смартфонах уже умеет в сантиметрах измерять».

Эксперт подытоживает: "А ещё чтобы сделать то, что предлагает Путин, нужна титаническая работа, которая займет много лет и будет стоить огромных денег. Нужно разработать эти стандарты, договориться о них, написать много кода, выбросить часть старого оборудования, произвести новое и достаточно долго еще отлаживать всю эту систему, потому что сразу не получится. И все это просто ради того, чтобы отличаться и быть несовместимым?"

Источник

Или доломают окончательно тырнет, ибо "не нужон ваш тырнет"

Здорово пидоры, я с Украины и у меня все заебись

Раньше я много выпускал постов, но с тех пор как в моей жизни появилась работа в партии - желание писать еще и сюда приутихло. Но вот решил выложить пост о том что война ненужная, с матами и субъективщиной. Не нравится - проматывай, церемоний не будет.

 Как многие в курсе, тут у нас небольшая проблемка, город с полутора сторон окружили невнятные бомжи, на сраной технике. В первый день было ппц как страшно. Хотя я был на донбассе, и не раз, смотреть на свой родной город в огне было кошмарно. Буквально 23 февраля я сам думал о войне как о чем-то обыденном, но нет. Возможно, это потому что в Донецке ситуация развивалась не так стремительно, возможно потому что Дон не успел стать мне родным.На третий день в Теробороне мне посоветовали заниматься волонтеркой или сидеть дома, так как стреляю я как лох (из 10 выстрелов - 3 выше "7"), а военные знания устарели еще до моего рождения, так как на военке я был аж в 2010 году. Сейчас волонтерить мне помогает опыт работы, я очень хорошо раскладываю в голове пул задач, и координирую людей друг с другом. Докидываю своих денег, хуярю ДДоСики, админю чаты, короче сетевой червь, ок. Что по настроению - охуенное.

 На 4й день увидел как местные жители, окрыленные идеей теробороны, единой нации, децентрализации (самоорганизации), и типичной местной кугутщины хуярят оккупанта в три шеи. Пример: МТ-ЛБ жрет 30-40 л на 100 км, бак на 550 литров. Хватило бы на 1000 км, да, НЕ ПРАВДА ЛИ?)) По невероятной случайности, топлива хватило доехать до окружной, получить тут пизды, сьёбнуть в сторону от укреплений и заглохнуть в ожидании бочки. В первые 2 дня они просто стояли. НА третий день местные жители начали просто окружать технику, дизмораля мехвода (сложно давить на газ по мирным), выгоняли военных, снимали вооружение, сливали топливо и все изнутри (цветмет), а вооруженных героев отпускали с оружием назад. Очень много таких видео улетело в ленте, вот что успел поймать

Свобода, протест, осознанность: как живут современные подростки.

О консервативных родителях и прогрессивных подростках: 

Я работаю в школе четвертый год. Мне 25, им — от 15 до 18. Сам я считаю, что примерно одного с ними поколения, однако, когда я учился в школе, наше поколение не воспринималось как-то по-особенному, а современный школьник для большинства — явление неизученное. 

Часто меня спрашивают: «И как школьники?» «А что они?» — говорю. «Ну они какие-то другие, да?» Другие — эту характеристику я слышу чаще прочих. На просьбу пояснить значение обычно отвечают: 

они ничего не хотят; 
не читают, все время в телефоне; 
мы в их возрасте о другом думали; 
им, кроме развлечений, ничего не нужно; 
не хотят работать, хотят, чтобы им все легко доставалось. 
Похожие реплики можно услышать во все времена. Но меня интересует природа именно сегодняшней проблемы поколений, ведь мы с ними смотрим одни фильмы и сериалы, сидим примерно в одних пабликах, читаем одни СМИ, шутим одинаково. Однако разница все-таки есть. И она ощутима. 

Прежде чем писать этот текст, я поговорил более чем с сотней московских школьников и несколькими десятками студентов-первокурсников, поэтому выводы по большей части основаны на наших с ними диалогах и моем опыте. 

О свободе 

Все российские школьники — дети путинской России, и другой они не знают. Сколько бы нас ни пугали «закручиванием гаек», эти дети выросли свободолюбивыми и достаточно независимыми. Они озабочены пакетом Яровой и единогласно выступают против любой цензуры в интернете. Свобода действия, свобода во всех проявлениях — одна из их важнейших ценностей. И поэтому подавляющим большинством обязательная школа ощущается как временное заточение длиной в одиннадцать лет, после которого наступит какая-никакая свобода. 

При этом они трезво понимают, что абсолютной свободы нет. Они не тешат себя надеждой, что работать не придется, и вовсе не думают, что жизнь — сахар. Мем «жизнь — боль» воспринимается ими как горькая, но ироничная данность, с которой смирились взрослые. Но это не значит, что они смиряются тоже, — им бы этого не хотелось. Возможно, я скажу банальность, но школьники были бы счастливыми людьми, если бы не мир взрослых. 

Их родители и почти все учителя родились в стране, которой больше нет, росли в идеологии, которая больше не работает, и несут ценности, которые сегодня кажутся неактуальными. И одним из краеугольных камней является коллективизм. 

Сама идея современной школы пронизана духом коллективизма. А субъективная и часто предвзятая оценочная система позволяет выстроить внешнюю иерархию. Такая иерархия установлена во многих школах и в учительской среде, где директор с помощью рычага стимулирующих выплат на педсоветах жалует «отличников» и отчитывает «троечников». И то, что было ценностью одного поколения, становится проблемой другого. 

Школа вообще не предлагает ребенку ситуацию выбора — это и не удивительно, ведь в коллективе зона ответственности отдельного человека размыта 
В современном мире анонимность дорого ценится. Для молодого человека анонимность — это в первую очередь личное пространство, свобода выбора: что читать, что смотреть, что делать. Поэтому гаджет для них — не просто игрушка, а образ жизни. 

Для родителя, который привык, что «жизнь ребенка — моя жизнь тоже», это неприемлемо. Взрослые, которые воспринимают анонимность как опасность (а вдруг он там узнает что-то плохое?) и пытаются контролировать личные переписки, фактически лишают ребенка личного пространства и возможности выбора. Потому что та безграничная свобода, без которой не могут подростки, для них находится только в интернете (вероятно, во многом именно интернет ее и воспитал). Чего не скажешь о школе, где учитель решает, что будет изучаться и как, определяет обязательное домашнее задание и санкции за невыполнение и назначает даты контрольных. 

Школа вообще не предлагает ребенку ситуацию выбора — это и не удивительно, ведь в коллективе зона ответственности отдельного человека размыта. Но только ситуация выбора может научить ответственности. А когда ты сам несешь ответственность за свою жизнь и свои решения, опция «пожаловаться на судьбу, государство или соседей» отсутствует. 

О консервативном обществе 

В школе каждый сталкивался с несправедливостью. Старательной Марине, будущей медалистке, ставят пятерку по химии или физике, хотя она знает предмет максимум на троечку. А за Вовой закреплен образ двоечника, и поэтому учительница русского находит в его тетрадях те ошибки, которые в Марининой не замечает. Подобная необъективность повсеместна, и она кажется нормой. Нам проще навесить ярлык, чем постоянно пересматривать свои взгляды и менять отношение к чему-либо. 

Эта проблема (а для многих детей она серьезна) — следствие другой беды, а именно консервативности нашего общества и конкретно школы. Гибкие дети вынуждены подстраиваться под негибких учителей и даже родителей, мириться с необъективностью и принимать (а то и перенимать) общепринятые стереотипы, потому что спорить с ними энергозатратно и порой даже опасно. Проще лицемерить или молчать. 

Но не скажу, что все дети безропотны. Все чаще — внутри даже одной моей школы — возникают стычки, в которых дети отстаивают свою правоту. Вопрос: «А зачем мы это изучаем?» — не просто попытка позлить учителя, а практический и честный вопрос. Ответа на него учитель обычно не имеет, потому что сам не знает «зачем», а преподает по инерции, потому что «надо». Но ученики требуют этого диалога. Им неприятна даже не столько бездумность процесса получения знаний, сколько неспособность и нежелание учителя о нем говорить, ставить под вопрос затверженные догмы. 

Они надеются, что не пойдут на компромисс, и уже грустят, что, пожалуй, это невозможно 
Это нежелание меняться и вместе с тем тотальная пассивность и безынициативность — другое пагубное следствие консервативного общества. Примерно каждый второй школьник из опрошенных мной сказал, что его родители не готовы кардинально менять свою жизнь в ситуации, когда что-то не нравится. Смена места работы, переезд или развод воспринимаются взрослыми не как действие, направленное на улучшение жизни, а как трагедия, поэтому лучше просто перетерпеть. Фразу «Ну и что, что не нравится? Надо!» слышал каждый подросток. 

Формула «успех = труд», по которой живет поколение родителей, в корне отвергается подростками. Они знают достаточно примеров деятельности, в которой надо прикладывать минимум усилий: киберспорт, ведение группы в соцсетях, видеоблоги и так далее. И я говорю не о том, что подростки хотят бездельничать, а о том, что истинность родительской формулы поставлена под сомнение. Оказывается, необязательно много трудиться и делать то, что не нравится. 

Нынешние подростки больше всего хотят быть счастливыми, они убеждают себя, что, в отличие от родителей, не готовы поступиться счастьем ради карьеры или достатка. Они надеются, что не пойдут на компромисс, и уже грустят, что, пожалуй, это невозможно. 

О неосознанности взрослых 

Ученица говорит мне на перемене: «Моя мама дура. Она эмоциональная, глупая и неосознанная. Я не могу с ней общаться. Она меня не понимает, а только кричит. А все мои попытки ее в чем-то переубедить утыкаются в ее авторитет — мол, она старше. Говорит, поживи с мое, тогда увидишь, что я права». Потом она пересказывает ситуацию, и я понимаю, что мама все-таки не права и со временем тоже права не станет. 

Но как мне быть? С одной стороны, я не имею права подрывать авторитет родителей, с другой, не могу быть неоткровенным с учеником. И от безысходности я говорю, что можно обратиться к психологу, что можно попробовать поговорить с мамой иначе, что я обязательно попробую с ней пообщаться на родительском собрании. 

Вариант с психологом, естественно, проваливается. Если дети и решаются позвонить специалисту, то убедить родителя сходить на прием становится непреодолимой преградой. Поговорить иначе тоже не получается, потому что аргумент «я старше, мне виднее» непрошибаем — ты же не можешь победить время. Тогда я разговариваю с родителем лично и вижу, что родитель действительно не понимает, что, как, почему и зачем он делает. 

Мне остается только сочувствовать таким детям. Ну что ты будешь делать, когда в шестнадцать уже критически мыслишь, читаешь сложные книги и понимаешь что-то большое, а дома видишь утыкающихся в телевизор родителей с кучей комплексов и проблем, которые не замечают ни тебя, ни жизни? Может, уйдешь с головой в виртуальную реальность? Эскапизм в шестнадцать — что может быть грустнее. 

Проблема неосознанности кажется следствием предыдущих двух — консервативности общества и коллективизма. Советская идеология высоко ценила уважение взрослых и не позволяла ставить этот догмат под сомнение. Возраст в народном понимании приравнивается к опыту, а опыт — к обладанию истиной, которое, в свою очередь, дает власть, возможность для манипуляции — чем и занимаются многие взрослые и большая часть учителей. 

О будущем 

В моих глазах нынешние школьники — интереснее и глубже своих родителей. В шестнадцать они читают битников, нон-фикшн и сложную классическую литературу вне программы, тогда как их родители в том же возрасте читали Жюля Верна и Конан Дойла. Это не значит, что они лучше, они просто шире, ведь Конан Дойла они тоже читают. Многие из них уже подрабатывают и могут найти себе работу по увлечениям. У подавляющего большинства индивидуальный музыкальный вкус. 

Когда я учился в школе, разговоры о политике казались нам скучными, и они просто-напросто отсутствовали в дискурсе. За десять лет ситуация кардинально изменилась. Это не хорошо и не плохо, это данность. И мне кажется, этот протест — не просто банальный юношеский максимализм. 

Они выходят против того устройства жизни, которое установлено в стране, где их вынуждают лицемерить, смиряться или молчать, когда учитель отчитывает за опоздание на урок 
Я учился в старшей школе в конце нулевых, во время расцвета «неформалов»: готы, эмо, кислотники, рокеры, скины и другие. Я сам носил широкие штаны и футболки на два размера больше, чтобы позлить завуча и математичку. Посмотрите на сегодняшних подростков. Они одеты… обычно. Их протест никак не выражается внешне. Им не нужен протест ради протеста, им есть чем заняться — хотя бы в социальных сетях. Они просто хотят отстоять свое право на анонимность, на свободы, зафиксированные в конституции (кстати, многие школьники знакомы с этим документом), на объективность и откровенность, они хотят получать честные ответы на вопросы. Мне кажется, они хотят не разрушать, они хотят защищать и созидать. 

И я думаю, что подростки выходят на митинги не столько против власти, сколько за себя. Они выходят против того устройства жизни, которое установлено в стране, где их вынуждают лицемерить, смиряться или молчать, когда учитель отчитывает за опоздание на урок. Другой вопрос: кто поведет этот протестный импульс и в какую сторону. 

В любом случае процесс сдерживания и насильственного закрепления традиций искусственен. Сегодня подростков учат смирению, но в итоге смириться придется тем, кто учит. И пусть их сколько угодно называют другими, в итоге все равно правда, какая бы она ни была, останется за ними, потому что именно они определят будущее.