Steam свидание

Взрывы в метро: от Москвы-1977 до Петербурга-2017

3 апреля в метро Санкт-Петербурга был совершен взрыв, в результате которого погибло более десятка человек и ранено более полусотни. После нескольких лет затишья в России возобновились взрывы в местах массового скопления людей и неизбежно возобновились общественные дискуссии о причинах и последствиях этих массовых убийств.
Российская пресса с завидной оперативностью и ссылками на авторитетные источники выдает одну за другой версии, указывающие на ”исламский след”. Сначала телевидение опубликовало фотографию предполагаемого террориста в традиционной мусульманской одежде, однако уже через несколько часов это сообщение было опровергнуто, так как возмущенный ”подозреваемый” сам пришел в полицию заявить о своей невиновности.
Однако ”информационные вбросы” на эту тему продолжились: газеты сообщили о некоем 22-летнем гражданине Казахстана Максиме Аришеве, находившемся "в эпицентре взрыва", затем об уроженце Киргизии, подозреваемом в причастности к теракту, также 22-летнем Акбаржоне Джалилове.
В свою очередь спецслужбы России заявляют то о ”смертнике-одиночке”, то о ”террористической группе”, то демонстрируют фотографии огнетушителя, использованного как взрывное устройство, то утверждают, что бомба находилась в рюкзаке террориста и разорвала его самого в клочья, то хвалятся, что ”давно наблюдали и знали готовящемся взрыве”, то спохватываются и каются, что ”не успели предотвратить”. Эти скандальные ”нестыковки” свидетельствуют о хаосе и спешке, царящих в недрах российских спецслужб и уже стали поводом для самых нелицеприятных оценок как рядовых граждан в соцсетях, так и однозначных обвинений в причастности государства к терроризму в статьях аналитиков и публицистов.
Вместо предположений и гипотез, недостатка в которых нет, предлагаю вниманию читателей два давних текста двух авторитетнейших авторов – Андрея Сахарова и Сергея Григорьянца, посвященных взрывам в московском метро 40-летней давности. Тогда спецслужбы и правительство СССР ложно обвинило в терроризме и немедленно расстреляло группу армянских диссидентов с целью подавления инакомыслия в стране. Думаю, что аналогии с сегодняшним днем весьма уместны.
12 января 1977 года Андрей Сахаров обнародовал "Обращение к мировой общественности", в котором говорилось:
"Я не могу избавиться от ощущения, что взрыв в московском метро и трагическая гибель людей — это новая и самая опасная за последние годы провокация репрессивных органов. Именно это ощущение и связанные с ним опасения, что эта провокация может привести к изменению всего внутреннего климата страны, явились побудительной причиной для написания этой статьи. Я был бы очень рад, если бы мои мысли оказались неверными. Во всяком случае я хотел бы надеяться, что уголовные преступления репрессивных органов — это не государственная, санкционированная свыше новая политика подавления и дискредитации инакомыслящих, создания против них „атмосферы народного гнева“, а пока только преступная авантюра определённых кругов репрессивных органов, не способных к честной борьбе идей и рвущихся к власти и влиянию. Я призываю мировую общественность потребовать гласного расследования причин взрыва в московском метро 8 января с привлечением к участию в следствии иностранных экспертов и юристов".
Это письмо академика Сахарова вызвало ярость официального Кремля и Лубянки, немедленно организовавших ”волну народного осуждения клеветника и антисоветчика”. Несмотря на совершенно скандальные несоответствия и прямые фальсификации в ходе следствия, версия об ”армянских террористах, взорвавших московское метро” продолжает существовать и пропагандироваться до сих пор, в том числе и на российском телевидении. В связи с этим предлагаю вспомнить еще один текст на эту тему – отрывок из статьи известного советского диссидента, редактора журнала ”Гласность” Сергея Григорьянца – "История политических убийств, совершенных советскими спецслужбами" (V международная конференция "КГБ: вчера, сегодня, завтра"):
”И все же самой известной и крупной операцией совершенной, возможно, "Альфой" является взрыв в московском метро 8 января 1977 года. Мое понимание этого преступления отличается, как от заявления Андрея Дмитриевича Сахарова, так и, естественно, от официальных объяснений этого самого крупного задания Андропова и Бобкова. Если мое понимание отличается от мнения Сахарова, то лишь потому, что ему не были известны многие, позже обнаружившиеся материалы, без которых Сахарову приходилось быть более осторожным в выводе, что взрыв — преступление, провокация, совершенная КГБ. Что касается официальной версии об армянах-террористах, то она во-первых во многом противоречит установленным фактам, во-вторых, излагалась за эти годы в якобы бесспорных, но потом не совпадающих между собой вариантах, и в-третьих, сама необходимость все засекретить, никого, даже родственников, на суд не допустить и не дав им ни одного свидания, кроме часового — предсмертного, через три дня обвиняемых расстрелять не назвав в кратком газетном сообщении даже фамилии двух из трех невинно казненных людей. Все это бесспорные признаки того, что КГБ было что скрывать.
Это чудовищное по тем временам преступление (тогда и в голову не приходило, что можно покрывать ковровой бомбардировкой русский город, взрывать в Москве и не только в ней многоэтажные жилые дома и тому подобные достижения, выросшие как раз из андроповского времени) — было свидетельством мощи диссидентских, протестных, национальных, религиозных, неокоммунистических, монархических и множества других движений. Сама природа советской власти была такой, что ей все было враждебно, вплоть до работы на дому сапожника, шьющего знакомым отсутствующие в магазине модные женские сапожки. А уж тайное изучение иврита, объединение инвалидов для защиты своих прав — просто злостная антисоветская деятельность. При этом продолжала, несмотря на все аресты, выходить "Хроника текущих событий", работал почти десяток Хельсинских групп — не только в Москве, но в Киеве, Ереване, Вильнюсе, Тбилиси, а так же, Комиссия по злоупотреблениям в психиатрии, "Комитет защиты прав верующих", на весь мир звучал голос Сахарова и это кроме украинского, еврейского, литовского, армянского, крымско-татарского национальных движений и Общественного фонда помощи политзаключенным. Возможно также, что Политбюро (а это преступление могло быть совершено только по его санкции — Андропов бы не осмелился совершить его только по своей инициативе) рассматривало его, как ответ на подписание Хельсинкских соглашений с его гениальной, предложенной Константином Мельником — внуком Боткина и руководителем службы безопасности де Голля — третьей корзиной, предусматривающей соблюдение прав человека. Брежнев был лично крайне заинтересован в Хельсинкских соглашениях — они не только делали нерушимыми послевоенные сталинские завоевания, но и накладывали определенную узду на советских маршалов. Брежнев, приведенный ими к власти, готов был давать армии столько денег, сколько попросят, но не хотел начала Третьей мировой войны ни в 1965, ни в 1968 (при вторжении в Чехословакию), ни в 70-е годы, которая лишила бы и его верховной власти. Однако выполнять требования третьей корзины в Кремле тоже не хотели.
Мы столько пережили за эти десятилетия, что серия, согласованная в Кремле, как я полагаю, взрывов в Москве в декабре 1976 года кажется уже очень деликатной. Лишь один был в метро — 7 погибших, около 40 раненных, но и он на открытом участке, а не под землей, между Первомайской и Измайловской, что сильно ослабило тяжесть поражения. Две другие бомбы — одна под мощным прилавком гастронома, который самортизировал так, что не пострадал даже продавец, другая — в мощнейшей чугунной литой урне для мусора на Никольской, которая даже не была повреждена.
И тут, поскольку и сама группа "Альфа" и вся задуманная кровавая провокация были сверхсекретными, малоопытные в западной жизни и не имевшие возможности посоветоваться, Андропов и Бобков сделали серьезную ошибку, которая предопределила гибель несчастных армян и свела на нет их, казалось бы такой блестящий замысел. Наиболее мощными и заметными общественными движениями в СССР было диссидентское и национальное еврейское, подпитываемое потенциальной возможностью выезда из СССР. И Андропов с Бобковым пожадничали, стремясь получить повод для уничтожения и одного и другого движения. Для этого личному агенту Андропова Виктору Луи (редкостная мразь, я его пару раз встречал и он поражал своим цинизмом и мягкой наглостью) было поручено сразу же написать в газете "Лондон ивнинг ньюс", корреспондентом которой он был устроен, что по рассказам уцелевших свидетелей в вагоне видели каких-то черноволосых чуть ли не горбоносых людей, а по сведениям из "информированных источников" (все знали, какие источники были у Луи) к взрывам в Москве были причастны диссиденты. К тому же в Москве, действительно, начали вызывать на допросы всех возможных оппозиционеров. И тут Сахаров, который ни в малейшей степени не был антисемитом, а потому ему было все равно вызывают на допросы заведомо непричастных русских или евреев (а вместе с ним и остальные диссиденты) не совсем правильно оценили положение, тем более, что в передачу радио "Свобода" о статье Луи кусок о черноволосых людях не попал.
Правозашитные организации провели совместную пресс-конференцию, где говорили о том, что взрыв в московском метро — провокация КГБ с целью уничтожения диссидентского движения. В своем обращении Сахаров писал: "Я хотел бы надеяться, что уголовные преступления репрессивных органов — это не государственная, санкционированная свыше, новая политика подавления и дискредитации инакомыслящих, создания против них “атмосферы народного гнева”, а пока только преступная авантюра определенных кругов репрессивных органов, не способных к честной борьбе идей и рвущихся к власти и влиянию. Я призываю мировую общественность потребовать гласного расследования причин взрыва в московском метро 8 января с привлечением к участию в следствии иностранных экспертов и юристов…"
Сахаров не знал, что в отличие от Советского Союза на Западе обратили как раз большее внимание на намек Луи на то, что взрыв в метро устроен евреями. Репутация Советского Союза как оплота антисемитизма и так была довольно прочной, но тут ряд публицистов вспомнили о 1952 годе и "врачах-убийцах", подготовке еврейских погромов и поголовного выселения евреев. Начались прямые сопоставления "страны победившего социализма" с фашистской Германией. СССР мог оказаться в полной изоляции и Андропову с Бобковым пришлось срочно исправлять сделанную ошибку. Кстати говоря, ни в одном официальном рассказе о взрыве в метро статья Виктора Луи никогда не упоминается, но тут Андропову приходилось именно ее иметь в виду и забыть и о диссидентах и о евреях. Но последних необходимо было кем-то заменить. Вообще нужно было срочно найти новых террористов.
Несколько месяцев, по-видимому, подыскивали и в конце концов остановились на армянах. Во-первых, потому, что тоже черноволосые и горбоносые, во-вторых, потому что в Европе было хорошо известно, что существуют террористические армянские организации, выслеживающие и убивающие турков — виновников геноцида армян (погибло не менее 1,5 миллионов). Наконец, когда был выбран в качестве организатора Степан Затикян, у него было еще два с точки зрения КГБ важных преимущества: судимость за создание партии НОП — партии добивающейся создания независимой Армении (правда, путем плебисцита, Затикян вообще был убежденным противником насилия). Но к тому же он был убежденным антисемитом и это с лихвой было использовано КГБ — мы боремся не с евреями, а с антисемитами.
Дальше в качестве исполнителей, поскольку Затикян никуда не ездил и каждый день работал на ереванском заводе, были выбраны двое армян, знакомых Затикяну, но ни к чему не имевших отношения, в надежде, что на Лубянке их удастся легко сломать (одному — юному художнику Багдасаряну было всего 20 лет). После этого через 10 месяцев их якобы ловят в поезде Москва-Ереван, а на Курском вокзале обнаруживают взрывное устройство. Здесь, правда, официальные источники путаются: в недавнем фильме "Следствие ведут…" сумку с бомбой обнаруживает милиционер, спугнувший террористов. В более ранних официальных рассказах никто Степаняна и Багдасаряна не пугал, бомбу они сами оставили под скамейкой и ее случайно обнаружил кто-то из ожидавших поезда пассажиров. Вероятно, можно и дальше сопоставлять фантазии официальных историков, но так как весь ход дела был засекречен, к 1991 году были очевидны только некоторые его странности:
— срочный (через 3 дня), совершенно небывалый в те годы, расстрел осужденных;
— очень странная, всего в пять строк, единственная информация (в газете "Известия") о суде и расстреле армян, где было сказано, что их трое, но названа только фамилия Затикяна, который как раз бомбы не подкладывал и в Москву не приезжал;
— очень странная реакция на все это ряда видных партийных деятелей (Бобков называет первого секретаря ЦК компартии Армении К.С. Демирчяна, запретившего публикации об этом в газетах на армянском языке) и руководителей КГБ. "Хроника текущих событий" помещает сообщение о возмущении заместителя Андропова Цвигуна, который даже пытается противится тому, что "в Армению понаслали следователей". По словам того же Бобкова так же вел себя и председатель КГБ Армении Мариус Юзбашян. Он якобы:
"скрывал от руководства КГБ СССР информацию о действиях в республике представителей международной армянской террористической организации — Армянская секретная армия освобождения Армении "АСАЛА", созданной взамен "Дашнакцутюн". Именно этой организации принадлежит разработка взрывов в московском метро…".
Насчет "Дашнакцутюн" это очередное вранье Бобкова — обычная в те годы зарубежная социалистическая партия, существующая и поныне, ни в какую армию не превращалась. Любопытно в этом другое — прямой начальник Бобкова генерал Цвигун (не говоря уже об армянском руководстве) в этой борьбе потерпел поражение. Но никто из них не пострадал.
Однако, в 1991 году для тех, кто хотел знать, все стало на свои места. Документальная студия "Айк" при киностудии "Арменфильм" и режиссер Александр Ганджумян прежде чем снимать фильм "Государственное убийство" обратились к бывшему военному прокурору, а теперь адвокату Артему Сарумову с просьбой ознакомиться с делом о взрыве в московском метро и дать заключение для фильма. В 1991 году Бобкова из КГБ убрали и Сарумову это удается, в результате, он до сих пор — единственный независимый юрист, который видел дело о взрыве. Больших открытий Сарумов не сделал, поскольку знакомился не с оперативным, а судебным делом, то есть документами прикрытия, но выяснил, что признал свою вину из троих мнимых террористов один двадцатилетний Багдасарян, что все приговоренные, когда получили перед смертью свидание с родными были поражены тем, что они еще живы, то есть арестованным следователи объясняли, что их родные то ли уже расстреляны, то ли находятся в соседних камерах. Степанян в коридоре слышал голос жены — так от них добивались признаний. Опытный прокурор к тому же знал, что обычно после приговора о высшей мере наказания на рассмотрение аппеляций Верховным Судом и обязательной по закону просьбы о помиловании в Верховный Совет СССР уходит не меньше полугода.
Здесь все было подписано за три дня, два из которых были субботой и воскресеньем. За это время даже доставить бумаги по инстанциям было невозможно.
Но самое бесспорное и многое объяснившее свидетельство совершенно неожиданно для себя обнаружили кинематографисты. Встретившись с Завеном — братом, единственного признавшего свою вину Багдасаряна, они внезапно узнали, что в день взрыва в московском метро Багдасарян был на свадьбе своего брата, в армянском селе, где по традиции были все односельчане и двести человек (многих из них киношники опросили) были бесспорными свидетелями его невиновности. Тогда стало ясно почему в публикации "Известий" не было фамилий других мнимых участников теракта и почему при всей партийной дисциплине Демирчян не мог разрешить публикаций в Армении статей о так грубо сфабрикованном Бобковым и Андроповым деле после заказанного ими же кровавого преступления. На убийство поодиночке Паруйра Севака и Минаса Аветисяна он (как и председатель КГБ Юзбашян) был согласен, но вот убивать после публикации имен мнимых террористов целую деревню свидетелей — это уж было слишком в те времена (впрочем, время, когда это стало возможным, наступило только в России).
В 1993 году на конференции "КГБ: вчера, сегодня, завтра" адвокат Сарумов сделал доклад о взрыве в московском метро. Наталья Геворкян, послушав и поговорив с Сарумовым, написала статью в "Московских новостях". Взволнованный Бобков, который был вторым человеком при Гусинском (или Гусинский — вторым у Бобкова в корпорации "Мост", где, как выяснилось в лондонском суде, работало 800 сотрудников КГБ), тут же на НТВ (принадлежавшем Гусинскому) показал фильм с их версией взрыва в метро, где меня назвал пособником террористов. Я позвонил на НТВ, попросил дать мне кассету и сказал, что подам в суд. Отказать в кассете в 1993 году мне не могли, пообещали найти через пару дней, но вместо этого повторили фильм. Упоминания обо мне в повторе уже не было. Филипп Денисович Бобков суда в те годы не то, что боялся, но все же не хотел. Впрочем, судить о причастности группы "Альфа" к взрыву в московском метро можно лишь по чудовищному количеству лжи, нагроможденной КГБ, чтобы скрыть подлинные обстоятельства совершенного преступления и, главное, по тому, что "Альфа" именно для таких дел и была создана…”
Возможно, эта публикация поможет непредвзятому читателю самостоятельно разобраться и в нынешней ситуации.

Тигран Хзмалян

5165news.com

Суд

В Твери начался суд по очередному делу о перепосте. Экстремистом и сепаратистом назначен активный пользователь "Вконтакте" Андрей Бубеев. Ему вменяют публикацию картинки с тюбиком и надписью "Выдави из себя Россию", а также перепост статьи Бориса Стомахина. Репортаж Дмитрия Борко.

ндрей Бубеев окончил Белгородскую технологическую академию, инженер-конструктор. В последнее время зарабатывал частными заказами на монтаж электрооборудования и теплых полов. Женат вторым браком, дочь 9 лет и сын 3 лет.

Участник тверских сетевых форумов распространяет донос на Андрея за публикацию "антиправительственных" постов. В 2015 году заведено дело по ст. 282 ("возбуждение ненависти либо вражды к социальной группе граждан РФ, поддерживающих президента РФ") за перепосты критических по отношению к власти публикаций "Вконтакте". Андрей в это время живет и работает на отдаленном объекте в области. В его доме, где находятся жена Анастасия и двухлетний сын Огнеслав, проходит обыск, изымаются легально зарегистрированное оружие и вся оргтехника.

При допросе жены, по ее словам, составляется искаженный протокол. В частности, в нем сказано, что Анастасия опасается угрозы со стороны мужа, поскольку он владеет оружием. Она отказывается подписать протокол, ее шантажируют. Друзей и родню Андрея оповещают, что он подозревается в серьезных преступлениях - от грабежа до убийства.

Следствие узнает, что Андрей и его близкий друг Александр - зарегистрированные радиолюбители, увлекаются охотой и оружием (имея легальные лицензии), туристы и иногда исследуют заброшенные строения или затерянные в лесу узкоколейки (в столице это давно называется "краеведением"). Оперативники допытываются у жены, зачем они с мужем ездили на Украину в 2011 году. Несмотря на то что визит на фестиваль славянской культуры в Тернополь был задолго до событий Майдана, с ней говорят о связях Андрея с батальоном "Азов". Увлечение супругов древнеславянскими обычаями еще более настораживает следователей.

Видимо, все перечисленное убеждает их в том, что Андрей и его друг - "черные копатели" и образуют террористическую банду. По словам Александра, оперативники постоянно приходят к нему домой и на работу, шантажируя этими обвинениями и требуя немедленно выдать Андрея (которого тот якобы где-то скрывает) и все "накопанное" оружие. Александра увольняют с работы и не берут на госслужбу, куда он пытается устроиться. При этом ему ни разу не предъявляется ни официального обвинения, ни повесток.

Чуть позже, находясь на даче с ребенком, жена Бубеева узнает от соседей, что по местному телевидению сообщили: Андрей объявлен в розыск. В это время Андрей приезжает на дачу с объекта, чтобы навестить семью. Соседи, которым накануне оперативники сказали, что Андрей в розыске за изнасилование двух девочек, звонят в полицию. Группа из 10 вооруженных спецназовцев врывается в дом, где находятся Андрей, его жена и двухлетний сын. После задержания и обыска ребенок проваливается в оставленный открытым погреб, получает сотрясение мозга и серьезное повреждение глаза.

Адвокат по назначению убеждает Андрея, что если он признает вину в публикации "возбуждающих" материалов в сети, ему будет обеспечен условный срок. Андрей соглашается. При этом назначенный адвокат дополнительно заключает с семьей денежный договор на ведение дела. Чтобы расплатиться, жена распродает семейное имущество. 28 августа 2015 года суд Заволжского района Твери приговаривает Бубеева к одному году колонии-поселения. К 282-й добавляется статья 222 - "незаконное хранение боеприпасов" (при обыске на даче находят несколько старых военных патронов, которые Андрей нашел незадолго до того на заброшенной базе). За день до вступления приговора в силу прокуратура подает апелляцию на приговор (обвинение требовало три года).

Тут же заводится второе дело по схожим публикациям того же времени, что и в первом. На этот раз дело заводит ФСБ по статьям 280, ч.2 и 280.1, ч.2 ("публичные призывы к экстремистской деятельности и призывы к нарушению территориальной целостности РФ"). Основание - две публикации: "демотиватор" с изображением тюбика и текста "Выдави из себя Россию" и статья Бориса Стомахина "Крым - это Украина". Андрей остается в СИЗО. Каждый раз, когда жена пытается добиться свидания с ним или приносит передачу, его помещают в карцер.

За женой продолжается слежка. Оставшись без средств к существованию, она каждый день ездит на велосипеде в лес собирать чернику на продажу. За ней постоянно следует машина с оперативниками. Они объясняют ей, что ждут, когда она будет перевозить из леса якобы спрятанное там Андреем оружие. После того как жена однажды привозит домой мешок с вещами от родителей, у нее немедленно проводится второй обыск. Находят и изымают только оставшиеся в доме личный компьютер и телефон жены.

Анастасия связывается с правозащитными организациями. 17 февраля проходит первое заседание суда по новому обвинению. В дело вступает адвокат Светлана Сидоркина, заменив продолжающего числиться защитником прежнего адвоката. Заседание переносится на 10 марта, чтобы дать возможность новому адвокату ознакомиться с делом.

Донецкая антинародная республика

Если вкратце резюмировать все, что было сказано за полтора часа — ДНР пора переименовывать в ДАР. Донецкую антинародную республику. Ярлык-то можно выбрать какой угодно, но суть у нее именно такова. Территория, захваченная Захарченко, Ходаковским и их российскими товарищами, терпит экономическое и социальное бедствие. При этом лидеры откровенно наживаются на бедственном положении гражданских, не скрывая этого. А народ поставлен в совершенно бесправное, рабское положение.

Сделал нарезку основных тезисов для понимания ситуации.

На вопрос некоего пенсионера, почему пенсии в подконтрольных Захарченко городах не растут, а цены растут, Ходаковский рассказал, как формируются цены в ДНР:

— Существует жесткая монополия на поставки на территорию ДНР товаров первой необходимости. В том числе это монополия на поставки товаров из России. Если в отдедельные небольшие магазины люди сами поставляют какую-то продукцию, то в сетевых продажах, в крупных сетях, то туда поставляются продукты питания монополистами, которые регулируют цены в ручном режиме, в зависимости от того, как им выгодно. Здесь сохранились еще структуры, которые работали под эгидой старшего сына Виктора Федоровича Януковича, которые имеют многомиллиардные обороты. И они являются в том числе основными поставщиками. Кто их сейчас курирует, мы не знаем. Мы знаем, что много сетей было отобрано у старых владельцев, и сейчас у них фактически новые владельцы с местной пропиской. Эти сети — «Амстор», «Первый республиканский» (бывший АТБ) — принадлежат нашим новым элитариям. Они и определяют на сегодняшний день цену. Товары, которые завозятся из России — они зачастую не самого лучшего качества и не по самой лучшей цене, потому что люди, которые занимаются обеспечением населения продукцией, заинтересованы в получении как можно большей прибыли.

Тут все прекрасно. Новые элитарии, которые отняли магазины у старых владельцев, и вручную устанавливают любые цены, какие хотят — именно так представлют себе народную республику. Ну конечно, все это делается ради русского мира, чисто за идею и во имя благополучия народа Донбасса.

В принципе, уже только предыдущего примера достаточно, чтобы понять, что  ДНР — это огромная и циничная мошенническая схема по оболваниванию жителей Донецкой и Луганской областей. Но не смотря на сотни таких примеров, в Украине еще остаются наивные люди, который верят в русский мир и мечтают передать свои города в руки таких же мошенников и бандитов, которые мечтают захватить чужое добро и стать «новыми элитариями» в Мариуполе, Краматорске и Харькове.

Пролил свет Ходаковский на причины задержки пенсий и зарплат бюджетникам, которые в последнее время наблюдаются в ЛДНР. Если раньше задерживали в основном только шахтерам, то теперь задерживают всем подряд. Россия урезала финансирование, а собственный бюджет не наполняется (точнее наполняются семейные бюджеты Захарченко, Пушилина и Ташкента) .

— Основная и главная задача, которая стоит перед нашим правительством — это наполнение бюджета. Есть определенные сложности в плане оказания помощи со стороны России. Соответственно, вы видите, что есть задержки по выплате зарплат бюджетным организациям. Это говорит о том, что бюджет наполняется не в полной мере, и сейчас предпринимаются судорожные попытки с этой проблемой разобраться. Есть также ряд сложностей, связанных с нашей суррогатной банковской системой, с этими расчетными счетами, которые действовали. Сейчас они закрываются или возникает угроза их закрытия. Это еще в какой-то степени усложнит наши товарные взаимоотношения, особенно с Россией.

Забыл только добавить «вы держитесь там, хорошего настроения».

Шахтерам Ходаковский уделил отдельное внимание. Для них у него особенно мрачные новости.

Пояса придется затянуть, как в 90-х. Задержки зарплаты будут систематическими и регулярными. Сам факт существования угольной отрасли под вопросом. В ближайшее время улучшений ждать не стоит.

Хотели в Россию? Пожалуйста. Россияне в своей части Донбасса шахты закрыли еще в 1990-х годах. И уж тем более не будут они дотировать шахтеров на захваченной части украинской территории. Правда, весной 2014 года об этом забыли предупредить.

Разумеется, на фоне таких невеселых новостей Ходаковскому стали задавать вопросы об акциях протеста. Мол, ветеранам-«ополченцам» не платят пособия и пенсии по инвалидности, так может надо собраться на митинг и потребовать, чтобы Захарченко поделился прибылью своих отжатых супермаркетов.

Ходаковский и тут порадовал, пообещав, что даже мирные акции протеста руководство ДНР подавит силовым путем. Какой сюрприз! В народной республике никто не собирается слушать народ:

— На любое выступление, даже совсем мирное, будет силовая реакция. Даже не сомневайтесь. В любом случае никто не позволит… Насколько я понимаю логику руководителей силовых ведомств здесь, реакция будет однозначно силовая. Будет предпринята попытка это все в самом зародыше задавить»

Это вам не проклятые каратели, у которых под боком можно митинговать. Тут русский мир. А в русском мире не может быть недовольных.

Кто там демократию ругал? Теперь-то довольны?

Ну и, конечно, самое прекрасное на закуску. В какой-то момент Ходаковского понесло, и он рассказал гражданам молодой республики об их месте в этой самой «народной» республике:

— Когда творится история, мнения обывателя, обычного гражданина, меньше всего учитывается. Конечно, наша задача — минимизировать негативные последствия, которые от верстания истории возникают. Если вы пролистнете историю за последние 120 лет, вы убедитесь, что всегда то, что происходило, несло ухудшение обстановки в стране, и несло ухудшение для обычного человека, не вовлеченного в процессы исторического строительства. И для всех тех, кто сегодня это претерпевает на себе, другой участи не будет. Никто ради заигрывания с обывателем не будет останавливать те процессы, которые запущены. Тем, кто выступает молчаливым созерцателем этих процессов придется наблюдать и смиряться с той участью, которая им выпала.

Сразу видно — в народной республике все для народа. Пока элита «творит историю», отжимая чужое имущество и распиливая шахты на металлолом, "обывателю" велено смириться и не высовываться.

Безденежье, бесправие, монополия «новых элитариев», которые оказались не способны к созидательному труду и стоят свое благополучие за счет эксплуатации активов, украденных у прошлых владельцев или привезенных из России. Если бы я был ненавидел Донбасс и мечтал бы сделать его жителям как можно хуже, я бы действовал как раз таким образом.

А Россия оказалась мастер в референдумах

В МИД заявили о психологическом давлении на захваченных в Донбассе россиян.

Похоже что ребята все-таки наши. Но информацию о том что они действующие военные не подтверждается.

Источник:
http://lenta.ru/news/2015/05/24/detained/