ростовская аэс

Мнение о причине продолжения войны в Украине. Ахтунг много букав.

"Он не верит, что может позволить себе проиграть", – так директор Центрального разведывательного управления Уильям Бернс отзывается о войне Владимира Путина против Украины.

Вероятно, это наиболее точная характеристика для разбушевавшегося российского диктатора.

В своих решениях хозяин Кремля руководствуется не логикой государственного деятеля, но логикой игрока.

Причем путинское неумение проигрывать, о котором столько говорят на Западе, не тождественно искусству выигрывать. Оно означает лишь готовность к постоянному повышению ставок.

По сути, Путин уже много лет практикует так называемую систему мартингейл, известную любителям азартных игр с XVIII века.

Метод весьма прост: после каждого проигрыша следует удваивать ставку, чтобы в случае выигрыша окупить все предыдущие потери и остаться в плюсе.

Чисто интуитивно эта стратегия кажется надежной, как швейцарские часы. Однако в реальности никто не обладает неограниченными ресурсами, позволяющими поднимать ставки бесконечно.

А потому поклонники мартингейла нередко попадают в неприятные ситуации – вроде описанной в одном из рассказов Джека Лондона:

"Дикон играл в прежней манере. Он проиграл две партии, удвоил ставку и опять вернул проигранное. Но Гриф был терпелив, хотя та же самая история повторилась на протяжении часа несколько раз. Наконец произошло то, чего он так долго ждал: Дикон проиграл подряд несколько партий. Он удвоил ставку до четырех тысяч, потом до восьми – и проиграл опять, тогда он предложил удвоить ставку до шестнадцати тысяч.

Гриф отрицательно покачал головой.

– Вы же не можете играть на такую сумму. Компания предоставила кредит только на десять тысяч.

– Значит, вы не дадите мне отыграться? – хрипло спросил Дикон. – Отобрали у меня восемь тысяч фунтов и бросаете карты?"

Можно не сомневаться, что сегодня кремлевского вождя обуревают схожие чувства.

Он искренне обижен на тех, кто "отобрал" у него лояльную Украину, "отобрал" место в Большой восьмерке, "отобрал" социально-экономическую стабильность и наиболее боеспособную часть российской армии.

Хотя в действительности все перечисленное было поставлено на кон самим Путиным – и потеряно в безудержной погоне за выигрышем.

Кремлевский мартингейл стартовал в 2014 году: после того, как не сработала ставка на послушного Януковича, втягивание Украины в Таможенный союз и силовое подавление Евромайдана.

В тот момент Россия могла остановить игру с минимальными потерями для себя. Достаточно было просто признать смену власти в Киеве и смириться с невинным соглашением об ассоциации между Украиной и ЕС.

Заметим, что ни то, ни другое не лишало Москву шансов на удержание соседнего государства в собственной орбите и не мешало использованию "мягкой силы" – как после победы оранжевой революции в 2005-м.

Читайте также: Можем повторить

Но вместо этого Путин предпочел резко поднять ставки, аннексировав Крымский полуостров и развязав гибридную войну на Донбассе. В представлении Кремля это позволяло быстро отыграть неудачу с Януковичем, получив сломленную и покорную Украину по частям.

В результате было потеряно гораздо больше, чем приобретено. Проект "Новороссия" с треском провалился.

Пророссийская повестка в Украине оказалась маргинализирована. Пресловутые Минские соглашения, хоть и обещали результат в неопределенном будущем, не выполнялись на практике.

А отторжение Крыма не было признано мировым сообществом и вместе с бойней на Донбассе открыло путь к западным санкциям и международной изоляции РФ.

Снова оказавшись в проигрыше, кремлевское руководство вновь повысило ставки: попыталось перевести гибридную войну в глобальное измерение и расшатать коллективный Запад изнутри.

Россия воевала в Сирии и содействовала британскому "Брекситу", вмешивалась в американские президентские выборы и активно поддерживала европейских радикалов и популистов.

В конечном итоге Кремль надеялся добиться некой большой сделки, которая бы компенсировала более ранее проигрыши и закрепила сферу влияния РФ на постсоветском пространстве.

Но вместо предполагаемой "Ялты-2" последовало нарастание российской токсичности для Запада, сохранение и ужесточение санкционного прессинга.

Наконец, 24 феврали 2022-го путинская ставка была в очередной раз удвоена. В теории молниеносный разгром Украины должен был закрыть прежние проблемы – включая вопрос Крыма и ОРДЛО – и поставить коллективный Запад перед новой реальностью с новым балансом сил.

Читайте также: Остров Россия

На практике за неполных три месяца Россия понесла катастрофические потери – политические, экономические, военные, репутационные. Потери, абсолютно несопоставимые с временной оккупацией Херсона или захватом разрушенного Мариуполя.

Все эти годы российского диктатора отличала не только готовность к повышению ставок, но и неспособность корректно оценить шансы на выигрыш.

Обитая в собственном искаженном мире и будучи отрезан от альтернативных источников информации, он не в состоянии рассчитать вероятность своей победы.

С точки зрения здравого смысла, план блицкрига в Украине, не предусматривавший украинского сопротивления, был безумной авантюрой. Но с точки зрения Кремля, этот же план выглядел отличной возможностью отыграться.

Пожалуй, если бы Путин играл в орлянку, то наравне с "орлом" и "решкой" всерьез рассматривались бы опции "монета встанет на ребро" и "монета зависнет в воздухе".

Комментируя нынешние путинские действия, все тот же глава ЦРУ Уильям Бернс замечает: "Я думаю, сейчас он убежден, что удвоение ставок все равно позволит ему добиться прогресса".

С этим трудно не согласиться. Конечно, стойкость украинских военных и решимость Запада способны скорректировать вражескую тактику – подтолкнуть Россию к временному отступлению, к прекращения огня, к заморозке конфликта.

Но для Кремля это будет лишь прелюдией к новому раунду игры, к новой попытке компенсировать все проигранное ранее. И в перспективе с путинским мартингейлом покончит только физическая невозможность дальнейшего повышения ставок.

Государственный деятель, столкнувшийся с катастрофой, думает о том, как сохранить уцелевшее. Игрок, столкнувшийся с катастрофой, думает о том, как отыграться. И чем больше текущий проигрыш, тем более оторванными от реальности будут его планы.