россияне не простят пенсионную реформу

Депутат Госдумы пожаловалась на маленькую зарплату

Фото ТАСС\Абулхатин Марат

Член комитета Госдумы по бюджету и налогам Вера Ганзя рассказала радиостанции «Говорит Москва», что сейчас зарплата депутата составляет около 380 тысяч рублей.

«Если бы давали представительские расходы – было бы несправедливо. А так как представительских расходов нет, то от этой зарплаты не остаётся ничего, одни долги по кредитной карте. По крайней мере, это у меня.

Вот региональная неделя. Я пошла в детский дом. Просто так пошла или как? Не просто так. У меня просят пылесосы, у меня просят то, другое, третье. Я всё покупаю. Плюс партия. Вот и всё».

Ганзя отметила, что деньги на подобные мероприятия берёт из своей зарплаты.

«Сейчас зарплата, наверно, где-то 380 тысяч рублей. У тех, у кого другие доходы есть, им проще. Они вообще на это внимания не обращают. А у тех, у кого их нет, ну, приходится вот так».

В среду на заседание Госдумы депутаты от партии КПРФ Валерий Рашкин и Денис Парфенов пришли в майках с лозунгами против пенсионной реформы. Спикер Вячеслав Володин отреагировал на поведение депутатов.

«На зарплату депутата можно пиджак купить. И галстук. У нас заработные платы выше, чем у тех, кто нас выбирал», - сказал Володин.

На днях депутат Госдумы от Брянской области Николай Валуев призвал пенсионерку не стыдиться бедности, процитировав кинорежиссёра и писателя Василия Шукшина: «Бедным быть не стыдно, стыдно быть дешёвым».

Подобное заявление вызвало бурную реакцию в обществе. Позже бывший боксёр в интервью радиостанции «Говорит Москва» уточнил, что его фразу вырвали из контекста.

Источник: https://govoritmoskva.ru/news/174775/

О том, как меня отбили у полицаев

Чисто из принципа пошёл на вчерашнюю акцию у себя в Москве, как и многие здесь, думаю. Постояли сначала на Пушкинской площади, потом нас постепенно вытеснили к театру Мюзикла. Недолго думая, пошли шествием, в сторону метро Трубная. На Трубной площади нас и стали разбивать на кучи. Ничто особо не предвещало для меня беды. Но идя по скверу, я в какой-то момент оказался в кольце: сзади менты, спереди забор. Я даже не успел толком ничего сообразить. Не успев перепрыгнуть через забор, я оказался прямо на нем: со одной стороны меня тянут полицаи, со второй - другие протестующие. Вторые всё-таки вытянули, фух! На видео я с флагом. Итог - болящая нога (цапнули они меня прилично, даже следы от пальцев остались), порванная куртка и разбитый телефон. Если те ребята, которые меня вытянули, вдруг здесь - спасибо вам большое! Вообще, как я видел, людей не раз отбивали. Но для этого нужна смелость.

По-моему, вчерашний день доказывает, что мы явно можем больше, чем просто скандировать лозунги.

https://vk.com/video?z=video-23482909_456244836%2Fpl_cat_updates

Умер не значит погиб

Проблемы словоупотребления
«Меры социальной поддержки распространяются на членов семей военнослужащих, погибших при исполнении обязанностей военной службы», — сообщал представитель пермского министерства соцзащиты в одном из ответов Борзовой (есть в распоряжении «Медузы»), подчеркивая последнюю часть фразы. И заключал: раз Захар Угольников «умер при исполнении служебных обязанностей» — никаких мер социальной поддержки быть не должно. Борзова неоднократно пыталась получить в военкомате документ с «правильной» формулировкой — но там всякий раз выдавали справки со словом «умер». В одной бумаге оно было написано жирным шрифтом и подчеркнуто.


После восьми лет попыток убедить чиновников и военных в своей правоте Борзова подала на министерство в суд. Краевой комиссариат привлекли к процессу как третье лицо — такие участники суда имеют отношение к спору между сторонами и могут помочь понять, кто из них прав. В этот момент военные почему-то решили не продолжать лингвистические споры. Представительница комиссариата в отзыве на иск (его суд принимает к сведению) написала: «Угольников Захар Вадимович 1986 г. р. погиб (умер) при исполнении обязанностей военной службы». Из документа следовало: раз солдат был «на территории части в течение установленного распорядком дня служебного времени» — значит, «погиб». Суд согласился с этими доводами. Борзова выиграла — судья постановила выдать ей удостоверение, с которым женщина может получать льготы и выплаты.

«Медузе» удалось обнаружить как минимум 41 судебное решение за последние семь лет, связанное с борьбой за право на компенсации. Поводом для тяжбы всегда становились словесные разночтения: почти всегда — между формулировками «умер» и «погиб»; значительное количество раз — между «в период военной службы» и «при исполнении обязанностей военной службы». Ни один из этих случаев не связан с участием в боевых операциях. В большинстве дел суд принял сторону родных погибших солдат, заключив: если человек умер не в самоволке, значит, его близкие могут рассчитывать на выплаты, льготы и компенсации. Даже в случае самоубийства.


Льготы и выплаты родственникам погибших на военной службе в России гарантируются сразу несколькими законами. С соцзащитой Борзова судилась, чтобы получить выплаты по закону «О ветеранах» — за них отвечает Пенсионный фонд. В свою очередь, по состоянию на 2017 год Министерство обороны по закону «О денежном довольствии военнослужащих» должно платить 18 тысяч рублей ежемесячно нетрудоспособным близким умершего солдата или офицера. Эта сумма делится на всех нетрудоспособных близких, включая самого погибшего, доля которого уходит государству (таким образом, если у военного остались двое детей, каждому из них полагается по 6 тысяч рублей). Сколько таких компенсаций сейчас платится в России, выяснить не удалось: в министерстве обороны на запрос «Медузы» не ответили.

Словарь как вещдок
В 2003 году в воинской части в Челябинской области умер 24-летний старший лейтенант из Кемерова Чабанов (его имени, как и имен его родственников, в публичной версии судебного решения нет; связаться с семьей Чабановых «Медузе» не удалось). В выписке из приказа командира части указано, что смерть произошла «от острого нарушения мозгового кровообращения» во время боевого дежурства. Как и Борзова, родители Чабанова получили от военных документы со словами «умер» и «смерть».

Когда мать Чабанова обратилась за удостоверением, дающим право на льготы и компенсации, в городскую администрацию (в разных регионах их выдают разные ведомства), ей отказали — мотивировав это тем, что в извещении о смерти должно было быть слово «погиб». В суд Чабанова обратилась только спустя десять лет — в 2013 году — и получила отказ на том основании, что документ, который она оспаривает, устарел. Тогда Чабанова запросила новый. В нем чиновники вновь указали на разночтения между «погиб» и «умер».


На одно из заседаний Чабанова пришла со словарем Ожегова. Указав на присутствующее в нем выражение «умереть за Родину», она пыталась доказать, что слова «умер» и «погиб» синонимичны — поскольку в армии умирают именно что за Родину. В итоге суд постановил, что юридически значимым обстоятельством является именно смерть на военной службе, а не обстоятельства этой смерти. В апелляционной инстанции чиновники проиграли. Через некоторое время удостоверение отказались выдать также отцу Чабанова — по тем же самым причинам. Мужчина тоже подал в суд — и тоже выиграл.


Некоторые судьи прямо пишут в своих решениях, что никакой разницы между двумя словами нет. Так, в 2012 году Верховный суд Калмыкии обратил внимание на само название 21-й статьи закона о ветеранах, в котором слово «умерших» стоит в скобках после «погибших»: в итоговом апелляционном определении сказано, что закон эти понятия не различает.

Случаи, когда семьи погибших солдат проигрывали тяжбу, не так уж и редки. Из 41 судебного решения, проанализированного «Медузой», таких семь. Один из примеров — дело служащего Алексея Дуракова, умершего 20 лет назад в воинской части в городе Вязьма Смоленской области. Его родители получили удостоверения, необходимые для выплат, однако потом чиновники решили, что совершили ошибку, — и стали возвращать документы через суд. Грибановский районный суд Воронежской области согласился с тем, что смерть «не связана с исполнением обязанностей военной службы». За день до дембеля Дураков, судя по документам, ушел в самоволку вместе с сослуживцем — поехал на велосипеде в соседнюю деревню, чтобы проведать знакомых девушек. По дороге их сбил автомобиль, Алексей погиб, о судьбе его товарища в вердикте не сообщается. Мать убеждена, что сына убили, но на решение суда ее мнение не повлияло.


Порой суды выносят противоречивые вердикты в схожих обстоятельствах. Так, в 2014 году мать военнослужащего из пермской Губахи сумела добиться выдачи удостоверения через суд, а два года спустя родителям Андрея Шлычкова из башкирского города Мелеуз суд в том же отказал. В обоих случаях речь шла о самоубийстве — однако если пермский суд безоговорочно встал на сторону матери, то башкирский зацепился за все те же слова. В решении говорится: «Из буквального значения слов „погибший“ и „умерший“ следует, что погибшим при исполнении обязанностей является лицо, смерть которого наступила сразу в результате увечья». Андрей Шлычков прослужил в вооруженных силах всего три месяца; 7 марта 2016 года его нашли повешенным на дереве в воинской части в поселке Тоцкое Оренбургской области.


Разночтения между «умер» и «погиб» — не единственный стилистический момент, который может влиять на размер или сам факт получения государственных компенсаций. Например, пенсии по потере кормильца (это еще один тип выплат) зависят от заключений военно-врачебных комиссий и конкретно — от того, какая в них указана причина смерти. «Военная травма» и «заболевание, полученное в период военной службы» означают разные суммы пенсий; «Медузе» известны случаи, когда из-за отсутствия записи о военной травме родственникам погибших солдат отказывали и в ежемесячной компенсации, положенной по закону.


Руководитель центра соцобеспечения пермского краевого военкомата Николай Мишин утверждает: именно заключения военно-врачебных комиссий, а не формулировки в командирских приказах важны при назначении любых выплат. В качестве иллюстрации своего тезиса он приводит случай, который произошел, когда Мишин сам служил в армии: по его словам, некий прапорщик в новогоднюю ночь «нажрался и захлебнулся в своих отходах, хотя был на посту». Как рассказывает Мишин, в заключении комиссии было написано «военная травма», и его близким назначили максимально возможную выплату.

Умерший в нерабочее время

Несмотря на слова Мишина, почти во всех случаях, известных «Медузе», проблемы у родственников начинались не с заключений военно-врачебных комиссий, а с выписки из приказа командира воинской части об исключении военнослужащего из списков личного состава. Приказ этот выпускается на основе медицинского свидетельства о смерти солдата, которое составляют военные судмедэксперты.


Раньше в форме выписки фигурировало именно слово «погибший». Типовую фразу закрепил приказ министра обороны 1999 года, и звучала она так: «Рядового Павлова Ивана Ефимовича, механика-водителя 2 танковой роты, погибшего ___ _________ 200__ г. в результате автомобильной катастрофы, исключить из списков личного состава воинской части и всех видов обеспечения». Как говорит юрист правозащитной организации «Гражданин и армия» Арсений Левинсон, в 2009 году этот приказ отменили, и замены ему так и не появилось. При этом шаблонный текст в официальных бумагах почти не изменился — кроме одного обстоятельства: слово «погибшего» заменилось на «умершего».


«Медуза» обзвонила несколько военкоматов и военных частей по всей России. Все собеседники считают, что разница между понятиями «умер» и «погиб» есть, однако четких критериев их различия никто предложить не смог.

Так, Константин Кесаев, врио заместителя командира североосетинской воинской части 20634, предположил, что «умер» — это одна статья выплат, а «погиб при исполнении» — другая, затруднившись объяснить, в чем содержательное отличие двух формулировок.

Похожее мнение у другой собеседницы из той же части, ответившей по общему телефону и назвавшей лишь свой позывной — «Несекретка». «Погибший — это когда он при какой-то боевой задаче погиб, — считает она. — А умерший — он, может быть, в нерабочее время вышел с территории части, шел домой и с ним что-то произошло».


«Погиб — это если при выполнении обязанностей, а умер — в быту, — утверждает представитель командования части в центральной России, попросивший не указывать свое имя и номер части. — И командиры, чтобы их за жопу не взяли, что на их части много денег уходит, пишут „умер“, а не „погиб“».

Похожим образом рассуждают и чиновники, с которыми удалось поговорить «Медузе». Так, специалист пермского министерства соцразвития, проигравшего в суде Любови Борзовой, сообщила, что ведомство выдает удостоверение только в случае, если в документах указано, что военнослужащий погиб.


— А если написано: «Умер. Смерть связана с исполнением обязанностей военной службы» — дадите удостоверение?
— Но он же не погиб при исполнении обязанностей военной службы. Смерть с чем связана? Он мог заболеть — и из-за этого умереть, правильно? Мог получить какое-то ранение. А мог повеситься.
— Есть решения судов, и в них говорится, что важна только связь смерти с исполнением обязанностей службы. А «умер» или «погиб» — неважно.
— Но суд ведь может принять разные решения, правильно?


В новочебоксарском управлении пенсионного фонда (он тоже проигрывал суд матери солдата) также сообщили, что слово «погибший» повлечет за собой выдачу необходимых для получения компенсаций документов «без проблем». В отличие от слова «умерший».


«С 2000 года у нас в государстве наконец-то начали считать деньги», — объясняет старпом начальника отделения по работе с гражданами военкомата Пермского края Татьяна Смольская. Ее ведомство, с одной стороны, дублирует слова из командирских приказов в похоронках, с другой — принимает заявления на некоторые выплаты от семей военных. Чиновница уточняет: когда есть решение суда о выплате, его приходится исполнять. Однако в последующих случаях, если, например, не будет записи о «военной травме», военкомат вновь будет отказывать обратившимся за компенсацией. Этого, по словам чиновницы, требует закон. «Мы сами не имеем права нарушить законодательство, а судья — пожалуйста», — объясняет Смольская.


«К нам приезжают ревизоры, прокуратура — кто хочешь, — продолжает сотрудница военкомата. — Проверяют законность оформления [компенсаций]. Вы что думаете, мы что хотим, то и назначаем? Нет! И если мы нарушили, знаете, все деньги будут выдираться с того человека, который подписал. Есть закон, а есть справедливость. Слышали? Так вот, они не тождественны».

Семьи погибших военнослужащих получают выплаты не только от государства. Две единоразовые выплаты — почти 4 миллиона рублей и более 2,5 миллионов — по закону совершают страховые компании, для которых командиры воинских частей готовят отдельные справки. Форму этих справок министерство обороны за последние годы переутверждало несколько раз. Во всех вариантах есть формулировки «погиб (умер)» и «гибель (смерть)»: в этих случаях военные никакой разницы в словах не видят.

Экономика незнания

Одна из главных организаций, ответственных за расчеты с семьями погибших военнослужащих, — это Пенсионный фонд. Он начисляет два типа выплат. Во-первых — пенсию нетрудоспособным членам семей «погибших (умерших) военнослужащих в период прохождения военной службы по призыву в качестве солдат, матросов, сержантов и старшин» (такова формулировка 166 федерального закона). Во-вторых, ту самую ежемесячную денежную выплату, которая «распространяется на членов семей военнослужащих, погибших при исполнении обязанностей военной службы».

Как сообщили «Медузе» в Пенсионном фонде России, первую выплату — ее в том или ином размере начисляют независимо от формулировок в документах — сейчас в России получают чуть более 46,5 тысячи человек; в прошлом году на эти выплаты ушло около 6 миллиардов рублей. Ежемесячную же выплату в прошлом году начисляли 24 414 россиянам, которые получили 422 миллиона рублей. Таким образом, нетрудоспособных членов семей умерших военных почти в два раза больше, чем просто членов семей погибших военных.


Юрист «Гражданина и армии» Арсений Левинсон убежден: подавляющее большинство людей, получающих отказ в компенсациях, просто не идут в суд. «Во-первых, люди не обладают достаточной юридической грамотностью, а найти доступную профессиональную помощь непросто, — поясняет он. — Во-вторых, граждане просто не знают, что отказ мог быть незаконным».

Любовь Борзова говорит, что за десять лет ни разу не встретила понимания среди чиновников и военных — по ее словам, к ее льготам и компенсациям они относятся так, будто средства надо взять из собственного кармана. Большая часть денег, которые Борзова после выигрыша в суде с прошлого года получает от государства, уходит на лекарства: после смерти сына начали отказывать ноги. Несмотря на это, женщина продолжает сотрудничать с краевым Комитетом солдатских матерей, старается делиться своим опытом с другими родителями. Как и она когда-то, некоторые их них просто ничего не знают о положенных льготах и выплатах.


В беседе с «Медузой» Борзова почти не говорит про сына в прошедшем времени. «У меня сын и две дочери», — перечисляет она. Показывает грамоты Захара по каратэ-до, перечисляет международные турниры, на которые ездил ее «ребенок». На днях Захару исполнится 31 год.

Рекомендации Умного голосования на выборах в Госдуму

Либерал vs. Силовик. Рублевские дачи министра и генерала.

«Силовики» и «либералы». Это главное объяснение устройства путинской власти, которое нам долгие годы навязывают разные политологи и кремлёвские инсайдеры.

На уровне аксиомы мы уже знаем: есть две идейно противоборствующие группы, а Путин стоит над этими группами и все время ищет баланс. Одна группа, «силовики», — они тупые и кондовые, но более «патриотично» настроенные. Противостояние с Западом, вставание с колен и так далее. Против них борются так называемые «либералы». Они более изощренные и хитрые. Они выражаются приличнее, хотят реформ и дружить с Западом.

Я не просто так усиленно закавычиваю этих «силовиков» и «либералов». Ни одних, ни других не существует. Это ширма, фикция и игра на публику. Нет крыльев, нет башен, нет идеологической вражды. Есть одна весьма монолитная группа. Она называется «жулики и воры из путинского правительства». Люди, которые используют Россию и её народ для своего личного обогащения.

А чтобы это доказать и даже проиллюстрировать, нам надо отправиться на Рублевку.

Вернемся к нашим «непримиримым врагам» и предводителям воинствующих башен. Давайте с ними подробно познакомимся.

Начнем прямо с вождя системных либералов. Он много лет назад забрался в самое сердце путинской системы, окопался там и изо всех сил предлагает там только самое хорошее и самое либеральное. Ставит Россию на рельсы развития и эффективности. Не боится непопулярных реформ и активно проталкивает повышение пенсионного возраста.

Антон Силуанов. Министр финансов Российской Федерации.

А теперь ищем его полную противоположность. Какого-нибудь злого и противного силовика. Он непременно должен быть обвешан медалями и орденами, а на людях появляться только в форме. В комплекте с этим наш кандидат должен периодически нести какую-то фантастическую чушь про «кольцо врагов», бюджет НАТО, военное величие России и Путина.

У нас есть такой! Заместитель министра обороны Руслан Хаджисмелович Цаликов. После Путина, Шойгу и начальника генштаба это четвертый по значимости военный руководитель России.

В отличие от Силуанова, вы его вряд ли знаете, поэтому пара слов о нашем герое. Тем более что рассказывать особенно нечего: Цаликов — это просто тень Шойгу. 30 лет на госслужбе, из которых 25 под непосредственным руководством Шойгу. Это его правая рука и ближайший к нему человек. В 1994 году, когда МЧС появилось как министерство, и его возглавил Шойгу, Цаликов был уже там. И дальше, где бы ни работал Шойгу, губернатором или в Минобороны, Цаликов всегда и везде — его первый заместитель.

Давайте теперь проверим, подходят ли нам наши герои. Говорят ли они то, что положено говорить силовику и либералу.

Все идеально!

Вот Силуанов изо всех сил осуждает арест Абызова, вот требует, чтобы отпустили из СИЗО американского инвестора Калви. Смотрите, он прямо прыгает на силовиков как разъяренный лев, говорит, что из-за них портится инвестклимат. Иногда он вообще говорит, что всех чиновников надо радикально сократить. Вот недавно Антон Германович обвиняет Росстат, что тот не умеет считать. Сложно не согласиться. Он стоит на защите самозанятых, мол, не надо их слишком контролировать, им и так тяжело. Ну правильно, сначала сам налог ввел, потом пожалел. Настоящий путинский «либерал».

А что там наш генерал? Тоже превосходно.

Цаликов курирует Юнармию. Цаликов открывает музеи в парке «Патриот». Да чего уже там, Цаликов строит новый парк «Патриот» в Крыму.

Вот видим сводку. Цаликов курирует строительство «технополиса», а на самом деле закрытого города «Эра» под Анапой. Там собираются разрабатывать сверхсекретное и сверхинновационное оружие. Вот, например, пишут про АЭРОБОТ — это дрон с, внимание, искусственным интеллектом и техническим зрением. Он способен сам избегать препятствия и садиться в заданной точке. К слову, вот такой дрон, сильно уже устаревший, купленный нами в 2016 году, умеет это все делать и так.

Цаликов борется и на идеологическом фронте. Он защищает массовое сознание с помощью психологической обороны. Рассказывает об информационных угрозах извне, с которыми срочно необходимо бороться.

Массовое сознание, психологическая оборона, невидимая война. Идеальный путинский «силовик».

Я написал в начале, что для того, чтобы полностью прочувствовать, что такое путинские «либералы» и «силовики», нам надо перенестись на Рублевку. В самую элитную ее часть. В деревне, которая называется Раздоры (нарочно не придумаешь), развернулась жестокая схватка между нашими героями: силовиком и либералом.

Каждый из них строит дачу.

Начнем с изучения карты боевых действий.

Обращаем внимание сначала на застраивающийся участок, обведенный либеральным зеленым цветом. Его площадь 1 гектар ровно. Он, как видно из выписки, принадлежит Антону Германовичу Силуанову.

Дальше смотрим на примыкающий к нему участок, обведенный устрашающим красным. Тут уже есть построенный гигантский дом площадью почти 2000 квадратных метров. Но со справочкой проблема. В официальной выписке из Росреестра мы видим, что через два дня после Силуанова участок по соседству купило «ФИЗИЧЕСКОЕ ЛИЦО».

Выписка Силуанов. Выписка Цаликов.

Вообще-то в Росреестре так записаться невозможно. Он на то и реестр. Там должно быть имя.

Но особенно важные и особенно секретные плевать на это хотели, и их имена постоянно вымарываются под непонятными предлогами. Предполагаю, что за взятки. Нас в ФБК это ужасно бесит, поэтому каждый раз, когда мы видим вместо ФИО какой-то код или «физическое лицо», или какие-то другие спец-отметки, мы воспринимаем это как вызов.

Решили прятаться? Ну ничего, рано или поздно все равно вычислим. В этом случае рано, потому что загадку «физического лица» по соседству с Силуановым может разгадать и пятиклассник.

Смотрим точный метраж участка физического лица. 10140 м2. Смотрим, кто из чиновников задекларировал участок точно такого же размера в собственности. Руслан Цаликов.

Декларации на сайте Минобороны

Но это не все доказательства, не спешите. Мы такие рублевские резиденции путинских чиновников уже видели столько раз, что прекрасно знаем, что делать дальше.

Участки размером с гектар — это для путинского министра маловато. Путинский министр заслужил гораздо больше, чем несчастный гектар. Поэтому мы обращаем внимание на огромные куски леса ЗА этими двумя дачами и узнаем, что они сданы в аренду. Зеленой пунктирной линией на рисунке ниже отмечен участок Силуанова. А когда мы изучаем выписки на соседний, 22 000 м2, у нас заново та же история. Участок сдан в аренду уже не «физическому лицу», а «Российской Федерации».

Вот буквально сверхидиотизм какой-то, согласно этой выписке Российская Федерация сдала участок в аренду Российской Федерации. По официальному договору аренды на 49 лет.

Выписка полностью

Вот так выглядит нормальная (по форме, не по смыслу) выписка. Правообладатель — РФ, арендатор — конкретный человек.

Выписка полностью

Мы знаем, что делать дальше. Лезем проверять декларацию Цаликова и видим там те самые 22 000 м2 в аренде.

Ладно, хватит рассматривать скучные таблички и спутниковые карты. Давайте посмотрим, что наши непримиримые силовик с либералом там построили.

Слева гектар Силуанова. Справа — физическое лицо Цаликов.

Уходящий в горизонт лес позади — это те самые участки, которые они арендуют. На обоих участках стройка. У Силуанова еще конца и края не видно, а Цаликов, может, к лету уже и успеет заехать.

Рассмотрим сначала либерала Антона Германовича.

Вот строится основной дом. Там будет 3 этажа (есть подземный). Площадь, по нашим прикидкам, в районе 1500 м2.

Сзади возводят еще одно здание, в два раза больше по размеру, если судить по фундаменту. Пока не понятно, что это такое, — может, гостевой дом, может бассейн.

Совсем скоро узнаем. Ведь стройка кипит, и можно прямо разглядеть и экскаватор, и рабочих (самозанятых), лазающих по крыше.

Теперь очередь нашего борца с массовой манипуляцией сознанием Цаликова.

У него дом построен полностью. Его площадь 1868 м2. Это даже по рублевским масштабам достаточно внушительно. Гостевой дом, ну или баня, тоже закончены.

Есть еще беседка, из которой до участка соседа Силуанова можно буквально дотянуться рукой. Цаликов, наверное, будет в ней отдыхать, жарить шашлыки и периодически выкрикивать гадости и антилиберальные проклятия в сторону министра финансов.

Ну красота же, такие они разные, но все-таки вместе. Наш силовик и наш либерал живут душа в душу. Заборчик к заборчику.

И объединяет их не только забор. Главное, что роднит их — то, что ни один, ни другой не могли на это заработать.

Начнем с Силуанова. Несмотря на то, что он декларирует не пойми откуда берущуюся гигантскую зарплату в 40 миллионов, даже ее не хватило бы на этот участок и эту стройку.

Гектар земли в этом месте на Рублевке стоит около 650 млн рублей. 1500-метровый дом, построенный с нуля, — это 300 млн. Второй дом, предназначение которого нам непонятно, судя по фундаменту, будет минимум двухэтажным. Предположим, что его площадь будет 2000 м2. Я грубо оцениваю, пусть тоже 300 млн будет. Все вместе — больше миллиарда рублей.

Складываем силуановские официальные доходы (фактические, не средние) — получается 300 млн рублей за 7 лет.

И констатируем очевидное. Его сбережений (если бы он не пил и не ел, и ничего вообще не тратил) хватило бы ну разве что на один дом. А чтобы накопить нужный миллиард на это строительство, Силуанову понадобилось бы около 30 лет.

С Цаликовым ситуация совсем из рук вон. Просто вопиющая. Гектар на Рублевке, так же, как у соседа, 650 млн. Дом 2000 квадратов, тоже давайте как у Силуанова считать — 300 миллионов. Итого получается в районе миллиарда.

Сравниваем с официальными доходами. Берем все, что можно найти в открытом доступе, — декларации за 10 лет, с 2009 года. Знаете сколько получилось? 74 миллиона рублей.

* доходы Цаликова за 2018 год оценочные, декларации еще не опубликованы

Всех его заработанных денег за 10 лет хватило бы на 1/9 часть ТОЛЬКО земли (без дома). Я даже на карте специально отмечу, кусочек красным закрашен.

Вот настолечко Цаликов официально заработал за 10 лет. А купил фактически в 9 раз больше. И гигантский дом построил. И еще 2 гектара соседних арендовал.

В обоих этих случаях можно выкинуть сценарии «жены-миллионерши» — у Силуанова, согласно декларации, жены нет. А у Цаликова жена зарабатывает 15 000 в месяц.

И «силовики», и «либералы» — два названия одного и того же. Это всё придумано, чтобы морочить нам голову. Там, внутри путинской власти, есть только один формат людей: они каждую секунду думают только о себе и своём обогащении.

Откуда взял деньги на стройку Силуанов? Да вот врачи проводят забастовку, потому что им платят по 14 тысяч рублей в месяц. А на них полицию насылают, чтобы молчали. Ведь деньги врачей прошли на дачи силуановым.

А вот моряки черноморского флота судились, чтобы им выплатили командировочные за спецоперации в Сирии. А суд им сказал: «Нет, вы хоть и были в Сирии, но платить вам обещанное мы не будем». И кинули их. А деньги этих моряков забрали цаликовы. И своими дачами застроили всю Рублёвку.

Наша с вами задача — не терпеть и не молчать. А бороться со всем ворьем: и с путинскими силовиками и с путинскими либералами. Самый простой шаг, который можно сделать, — участвовать в «Умном голосовании». Посмотрите, «Единая Россия» проигрывает даже маленькие местные выборы по всей стране. А нам нужно, чтобы она проиграла и большие, которые пройдут 8 сентября этого года. Регистрируйтесь в «Умном голосовании», и накануне выборов мы напишем вам, за кого надо голосовать, чтобы и Силуанов, и Цаликов максимально расстроились.

Источник: https://navalny.com/p/6124/

Когда настолько победил все возможные выборы, что теперь полностью уверен в народной поддержке и ничего не боишься

Правительство России в четверг внесло в Государственную Думу проект бюджета на будущий год, в который заложило сокращение расходов по ключевым социальным и экономическим статьям и увеличение расходов на силовиков.

— финансирование системы здравоохранения из федеральной казны решено урезать на 117 млрд рублей.

— на «социальную политику» на 371 млрд рублей, или 6%.

— расходы на пенсии по госпрограмме «Развитие пенсионной системы» будут урезаны на 152 млрд рублей

— расходы на поддержку национальной экономики на 152 млрд рублей или 4,2%.

— госпрограмма развития атомной энергетики сокращается на 32 млрд рублей

— финансирование космической деятельности - на 40 млрд.

— программа развития фармацевтической промышленности урезана вдвое (на 4,6 млрд рублей)

— радиоэлектронной промышленности - на треть(или 12,9 млрд рублей)

— судостроения для месторождений на шельфе - на 20% (или 4,4 млрд рублей)

— госпрограмма развития авиапрома схлопывается почти в 3 раза - с 113,2 до 42,3 млрд рублей

— госпрограмма «экономическое развитие и инновационная экономика» - почти в 6 раз, с 694,3 до 123,5 млрд рублей.

В общей сложности на медицине, экономике и соцподдержке граждан бюджет «сэкономит» 640 млрд рублей.

И почти всю эту сумму правительство планирует направить на рекордное с 2012 года увеличение финансирования силовых структур.

Расходы по статье «национальная безопасность и правоохранительная деятельность» в бюджете–2022 увеличиваются с 2,384 до 2,799 трлн рублей, то есть на 17% 

Ассигнования на «национальную оборону» растут на 129 млрд рублей, до 3,51 триллиона.

На пропаганду из бюджета выделят 115 млрд. 

Сурс

Путин, дорога к власти

Это случилось