решил проблему не решать

Сурс

Колумнист Томас Фридман пишет, что в речи 9 мая на Красной площади Путин «цеплялся за любые аргументы, лишь бы оправдать войну, которую начал из собственных фантазий».

Американская газета The New York Times публикует 9 мая колонку известного журналиста Томаса Фридмана—трехкратного лауреата Пулитцеровской премии, члена Американского философского общества, многолетнего корреспондента NYT на Ближнем Востоке. Каждую неделю на страницах издания он высказывается о мировой политике, экономике, глобализации и экологии.

На этот раз Фридман пишет, что в украинском конфликте уже почти год не происходит практически никаких стратегических изменений, так как Владимир Путин изначально совершили три грубые ошибки:

Единоличное принятие решений.Фридман отмечает, что ещё 24 февраля 2022 года задумался, куда поехать, чтобы освещать конфликт: в Киев, Донбасс, Крым, Москву, Варшаву, Берлин, Брюссель или Вашингтон. «Но с самого начала этой войны есть только одно место, где можно понять ее сроки и задачи. Это голова Владимира Путина. И к сожалению, он не выдает визу в свой мозг. Это реальная проблема, так как война зародилась исключительно там. Как мы теперь знаем, почти без участия правительства или военного командования РФ, и уж точно без массового запроса российского народа», — пишет Фридман. По его словам, поэтому теперь только сам Путин и может принять решение об окончании войны, пусть даже Россия уже её проигрывает. 

Правовой статус Крыма

АВТОР
Головко Леонид
заведующий кафедрой уголовного процесса, правосудия и прокурорского надзора юридического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова, доктор юридических наук, профессор

Провозглашение Крымом своей независимости и его последующее вхождение вместе с городом Севастополем в состав Российской Федерации вызвали ряд правовых вопросов.
Ключевым из них является вопрос о соотношении двух фундаментальных принципов: территориальной целостности государств и права народов на самоопределение. Обсуждение свелось к обмену сугубо эмоциональными обвинениями во всевозможных грехах - от двойных стандартов до пренебрежения устоями современного миропорядка. Показалось, что в общественном сознании по обе стороны баррикад превалирует мысль о полном бессилии права выдвинуть хоть какой-то внятный критерий соотношения названных принципов. Дескать, каждый ссылается на удобное именно ему правовое положение (кто-то - на территориальную целостность, кто-то - на право народов на самоопределение) и не более того. Диалог в такой ситуации вряд ли возможен, поскольку вместо правовых аргументов действует пресловутое "право сильного".
На самом деле все не совсем так. Речь, конечно, идет о разновекторных принципах, каждый из которых не может доминировать абсолютно. С одной стороны, должна уважаться территориальная целостность государств, иначе в мире наступит хаос, в котором никто не заинтересован. С другой стороны, границы государств менялись, меняются и будут меняться, в том числе в результате самоопределения народов: политическая карта мира времен Хельсинкских соглашений заметно отличается от того, что мы видим сегодня, и Крым с Севастополем на этой карте далеко не самое заметное, будем откровенны, изменение.
При этом правовая доктрина имеет достаточно четкие представления о том, каковы критерии соотношения принципов территориальной целостности и права народов на самоопределение и в каких ситуациях один принцип уступает место другому. Иначе говоря, она имеет представления о том, в каких случаях у народа возникает право на самоопределение. Если не вдаваться в детали, то таких случаев существует всего два.
Первый из них понятен: такое право возникает по соглашению между центральным правительством и соответствующей территорией. Ясно, что центральное правительство соглашается "отпустить" территорию не из альтруизма, а под воздействием мощнейшего политического давления, иногда даже приобретающего форму вооруженного сопротивления или гражданской войны, хотя и необязательно. В этом смысле и обретенная независимость Алжира, и необретенная независимость Шотландии есть явления одного порядка, поскольку центральные правительства Франции и Великобритании в конечном итоге согласились на независимость Алжира и проведение в Шотландии референдума, пусть и под влиянием обстоятельств, внешне не имеющих между собой ничего общего.
Но всегда ли согласие центрального правительства является обязательным условием возникновения у народа права на самоопределение? Нет, не всегда. И здесь мы сталкиваемся со вторым случаем, который в самом общем виде можно охарактеризовать как утрату центральной властью легитимности. Если говорить предельно схематично, то центральная власть утрачивает легитимность опять-таки в двух ситуациях: 1) в результате поражения в мировой или подобной ей войне (судьба Австро-Венгрии в 1918 году или Германии в 1945 году); 2) в результате социальной революции, причем совершенно независимо от того, называемым ли мы такую революцию переворотом (с пренебрежением) или великой революцией (с восхищением), в юридическом смысле наши эмоции ничего не меняют.
Нас интересует феномен социальной революции, поскольку именно он привел к возникновению в 2014 году у Крыма и Севастополя права на самоопределение
Оставим войны в стороне, тем более что иногда наступающая по их окончании потеря государством территориальной целостности сопровождается правом народов на самоопределение (Австро-Венгрия в 1918 году), а иногда и не сопровождается (Германия в 1945 году). Нас интересует феномен социальной революции, поскольку именно он привел к возникновению в 2014 году у Крыма и Севастополя права на самоопределение.
Наличие на Украине социальной революции не отрицается никем - центральная украинская власть не устает об этом повторять. Поразительно другое. Она, с одной стороны, отбрасывает конституционно-правовую преемственность с прежним режимом, что неизбежно при революции, но, с другой стороны, постоянно ссылается на конституционно-правовые основы украинской государственности со ссылкой на старый конституционный порядок, что для революций недопустимо.
Это, конечно, нонсенс. Если конституционно-правовой процесс прерван в силу революции, то прерваны и все его более локальные элементы, в том числе запрет на выход из состава Украины и т. п. Как вообще в такой ситуации может действовать старая конституция и старые органы власти? Если же конституционно-правовой процесс не прерывался, то на Украине имел место государственный переворот со всеми вытекающими уголовно-правовыми последствиями. В такой ситуации новой власти никогда не удастся обосновать собственную легитимность: она и через десять лет будет выглядеть группой путчистов, насильно удерживающих государственную власть. Судьба Пиночета является тому ярким примером, и никакие экономические успехи не помогли ему преодолеть дефицит легитимности.
На самом деле для Украины все очень непросто в международно-правовом смысле и безотносительно к вопросам территориальной целостности, поскольку уж если там случилась социальная революция (остановимся на этой версии), то вопрос о правопреемстве никто не снимал. Мы ведь знаем, что "существуют различные концепции правопреемства при социальной революции, согласно одной из них, пересмотр прав и обязанностей в случае социальной революции происходит на том основании, что возникает качественно новый субъект международного права - государство нового исторического типа. Согласно другой, социальная революция, произведя коренные социально-экономические изменения в стране, не влияет тем не менее на международную правосубъектность страны, однако в конечном счете также дает право на пересмотр некоторых международных прав и обязанностей" (Словарь международного права. М.: Международные отношения, 1986. - 303 с.). Какая из концепций должна применяться к Украине? О каком Будапештском меморандуме ведут речь власти этой страны, если не решен даже вопрос общего правопреемства? Ведь мало вещать о "Великой украинской революции", надо еще думать и о последствиях своих действий и речей.
Если конституционно-правовой процесс прерван в силу революции, то прерваны и все его более локальные элементы, в том числе запрет на выход из состава Украины
Но вернемся в конституционно-правовую плоскость. Итак, старая власть утратила легитимность в результате социальной революции. Но новая власть - это не феодал, удушивший противника и по факту унаследовавший от него людей и территории. Поэтому новой власти еще необходимо добиться их признания, перезапустив конституционно-правовой процесс фактически с нуля. Именно в этот момент территории, освобожденные от старых конституционно-правовых рамок, снесенных революционной властью, начинают решать гамлетовский вопрос: быть в новом государстве или самоопределиться? О каком сепаратизме может идти речь, если старый общественный договор уничтожен революционными событиями? Что в такой ситуации делает новая власть? Стремится убедить людей и территории заключить новый общественный договор и юридически перезагрузить государство. Как? Либо силой штыка, либо через политический диалог и компромисс, причем по понятным причинам второе всегда лучше первого.
Приведем три примера. Большевики при всем их антиюридизме прекрасно знали правовую азбуку. Им и в голову не приходило в 1917 году заявлять о территориальной целостности и своих правах на Российскую империю. Поэтому после Гражданской войны, ухода Финляндии, Польши и т. п., существования массы "дальневосточных" и прочих республик понадобился Союзный договор 1922 года Это была не прихоть, а юридическая необходимость, которую осознавали невзирая на свойственные марксизму идеи "отмирания права при коммунизме", "мировой революции" и т. д. Уже после распада СССР в такой же ситуации оказалась Россия, перезагрузившая конституционный процесс, поднявшая права чисто административных областей до уровня субъектов федерации, заключившая специальные договоры с автономиями (Татарстан и т. п.) и даже прошедшая через Хасавюрт. Примерно по такой же схеме действовала Киргизия после революции 2010 года (если оставить в стороне сложные и малопонятные события в Оше): немедленное начало нового конституционного процесса, временный президент, референдум, диалог со всеми регионами и политическими силами, попытка выработки компромиссной политической системы, чтобы никто не чувствовал себя ущемленным, и т.д.
Если вернуться к Украине, то, по идее, ищущая новую легитимность и стремящаяся сохранить территориальную целостность государства "революционная власть" должна была немедленно приступить к конституционному строительству и политическому диалогу со всеми регионами и политическими силами, стремясь убедить их, что новый политический режим для них благо, а не зло.
Что произошло вместо этого? С одной стороны, необъяснимый разворот в формальной плоскости к старому конституционному порядку. С другой – "поезда дружбы", снос памятников, изменение в законе о языках и т. п. В общем, все то, что отталкивало, а не объединяло. Почему так произошло? Будучи наблюдателем аналогичных процессов в 2010 году в Киргизии и лично зная консультировавших новые киргизские власти западных и столь ныне любимых украинцами грузинских аналитиков, версию о некомпетентности я исключаю. Конституционно корректный и не ущемляющий территориальную целостность алгоритм был прекрасно известен.
Радикализация "цветных революций" приводит к радикализации последствий, в том числе с точки зрения территориальной целостности, и это просто следует иметь в виду
Дело, скорее всего, в другом. Представим себе, что новые украинские власти стали бы действовать "по учебнику", пригласив представителей всех регионов, начав вырабатывать проект нового конституционного устройства, стараясь убедить каждого признать новый порядок и разделить его ценности. К чему бы это привело? В лучшем случае к той же самой Украине с ее нейтральным статусом, юго-востоком, ориентированным на Россию, западом, ориентированным на Польшу и Европу, и т. п.
Территориальная целостность была бы сохранена, но к чему тогда затевать Майдан? Однако ситуация для революционеров могла бы быть еще хуже, поскольку диалог - это всегда компромисс, а в рамках его поиска пришлось бы идти на уступки в том же самом вопросе о русском языке. В конце концов право республик на выход из СССР или легендарный призыв Б. Н. Ельцина "брать столько суверенитета, сколько захотите" - это ведь не от хорошей жизни, а результат того самого политического компромисса и диалога. Поэтому был выбран вариант "агрессивного принуждения" к прозападной Украине, который призван был решить проблему "двух Украин". Но он оказался юридически тупиковым и конституционно ничтожным.
В результате возникли правовые условия для возникновения у соответствующих территорий права на самоопределение в виде: а) утраты центральной властью формальной легитимности ввиду социальной революции (переворота) и б) не только отказа от включения заинтересованных регионов в процесс выработки нового конституционного порядка, но и прямых действий революционных властей вопреки интересам жителей этих регионов. После гипотетического возникновения права на самоопределения потребовалось еще и его реализовать, для чего нужна политическая самоорганизация самоопределяющихся территорий (третье условие). С ней проблем не возникло, тем более что политической самоорганизацией Крым и Севастополь занимались несколько десятилетий. Результатами политической самоорганизации стали декларация независимости и последовавший за ней референдум. Все остальные проходящие в Крыму и Севастополе процессы к территориальной целостности Украины отношения уже не имели и не имеют.
Обратим также внимание, что никакой конституционной перезагрузки на Украине так и не произошло. Это должно беспокоить не Крым или Севастополь как части России, а нынешние украинские власти. Их юридическая позиция в вопросах собственной территориальной целостности по-прежнему непонятна. Есть и более общие соображения.
Если сто или двести лет назад революция была явлением уникальным, после чего правоведы десятилетиями размышляли о ее юридических последствиях, то сегодня речь идет едва ли не о новом методе управления. Количество маратов и робеспьеров увеличилось в разы, но думать о последствиях они не хотят. В этом смысле будущие революционеры должны помнить об украинском уроке: снос власти означает снос государства со всеми его территориальными претензиями, в силу чего у регионов и возникает право на самоопределение, если они по каким-то причинам не разделяют ценности революционных властей. Пока "цветные революции" сводились к опротестованию избирательного процесса и проведению нового тура голосования, такой проблемы не возникало.
Радикализация "цветных революций" приводит к радикализации последствий, в том числе с точки зрения территориальной целостности, и это просто следует иметь в виду.

Ссылка на статью http://tass.ru/opinions/1656067?utm_campaign=SMI2

Сегодня террорист и военный преступник Гиркин разразился очень уж пессимистичным, даже по его меркам, предсказанием. От всей души надеюсь, что в этот раз он прав.

Стрелков Игорь Иванович:


Колониальная война





Такое понятие - как обозначение определенного рода военных и военно-политических операций - присутствовало в 19 веке вполне официально. Означало оно, как правило, что некая "цивилизованная" держава вела войну за тридевять земель от собственных границ против на порядок более слабого государства/племени/группы племен (и т.п.). При чем, таких войн могло вестись даже несколько одновременно, а также они могли совпадать по времени с более крупными и серьезными военными конфликтами, которые приходилось вести "государству-метрополии". Военная история 18-20 веков знает множество (многие десятки и даже, наверное сотни) подобных вооруженных конфликтов, поэтому примеры я буду приводить только из нашей истории - отечественной.


В России чисто "колониальных" войн было относительно немного (хотя в пограничных конфликтах с более-менее отставшими в развитии соседними племенами прошло несколько столетий). Собственно, я-бы отнес к "классическим" колониальным войнам только Кавказскую войну, походы последней трети 19 века на Бухару, Коканд и Геок-Тепе (и прочие туркменские разбойничьи племена) + участие в подавлении "Боксёрского восстания" (Восстания Ихэтуаней) в Китае.


Чем-же характеризуются такие конфликты? - Низкой напряженностью для государства-метрополии, которая войну ведет. Для подобных экспедиций не требовалось напряжение всех военных сил государства (более того, основная масса вооруженных сил вообще в них никак не участвовала, действовали лишь относительно небольшие отряды). Для подавляющего большинства подданных Российской Империи война ощущалась лишь как дополнительный интерес к приобретению газет, расписывавших реальные и мнимые подвиги генералов, офицеров и солдат на полях далеких-предалеких битв с "халатниками" (как презрительно именовали среднеазиатских противников в Петербурге или Москве) или "ходями". Практически никакого негативного воздействия на экономику или состояние государственных финансов такие войны не оказывали, а потери в них были незначительны и легко восполнялись в рамках обычных военных призывов. Разве что очень долгая и непростая Кавказская война вызывала трудности с ее постоянно возрастающим финансированием, но это частная деталь - даже на пике боевых действий 7/8 Российской Императорской Армии в ней участия не принимали.


Надо сказать ,что примерно такое-же отношение общества (и такие-же ожидания) были перенесены на начавшуюся в 1904 году Русско-Японскую войну. Обыватель ожидал "быстрого победоносного похода против косоглазых макак" и - как ни удивительно - его настроения передались значительной части политического и военного руководства Империи. Хотя планы Генерального Штаба как раз никаких "легких прогулок" не предусматривали - тогдашний Военный Министр - генерал Куропаткин - вообще предполагал отступать без боев аж до Харбина (до которого, кстати, японцы в итоге так и не дошли) , дожидаясь подвоза и сосредоточения резервов, так как у него-то "шапкозакидательских" иллюзий на счет "диких япошек" и их армии/флота не имелось. Вообще - к слову - Куропаткин был человек и очень умный, и кристально честный, и лично весьма храбрый, и даже талантливый, но... как штабной работник, а не полководец. Что отмечал в своё время его непосредственный начальник - М.Д.Скобелев.





Возвращаясь к войне. Прибыв на театр военных действий и столкнувшись (ожидаемо для себя, кстати) со значительным превосходством японских войск на Манчжурском ТВД - Куропаткин начал реализовывать свой многолетний (с 1901 года утверждался ежегодно) план по постепенному отступлению с арьергардными боями и с единственной задачей - не дать окружить и разгромить армию до момента, пока она не сможет на-равных (тут речь шла не о формальной численности, но и о снабжении - русские войска н а тот момент испытывали серьезнейшую нехватку ВСЕГО) противостоять японской. Он и отступал. С боями (Ляон, Шахэ и еще несколько боев). Но Петербург ("общество") знать ничего не желали о превосходстве "макак" в численности и вооружении. Они требовали "побед" и побед быстрых. Результат известен: на море - кошмарный по своим результатам и унизительности разгром при Цусиме, на суше - тяжелое (хотя и не разгромное) поражение при Мукдене (который как раз выиграть было вполне можно - численность российских войск была уже выше, чем у японской армии, но тут как раз сработал "человеческий фактор" - Куропаткин - с его упором на пассивную оборону и нерешительностью - сражение выиграть или хотя-бы свести в ничью не смог). Эти совершенно неожиданные ("от "дикарей!") поражения стали "спусковым крючком" начавшейся в Империи революции. А - в свою очередь - революция не позволила все-таки выиграть затянувшуюся войну.


Как это выглядело? - А так: после Цусимы и Мукдена российское высшее командование (т.е. Царь, Двор и Военное Министерство) "взялись за ум": провели мобилизацию, "в пожарном порядке" принялись строить новые железнодорожные ветки, узлы и развязки (и вообще, насколько могли наладили пути сообщения на Дальний Восток, в начале кампании пребывавшие не просто в дико-недостаточном для снабжения фронта, а еще и в полностью расхлябанном состоянии). Срочно закупили заграницей сколько могли пулеметов (впрочем, их и у японцев на тот момент было немного, примерно столько-же, сколько в нашей армии), значительно увеличили производство оружия, боеприпасов и снаряжения. К концу войны на Манчжурском ТВД оказалась сосредоточена огромная (для тех мест) и неплохо снабженная всем необходимым полумиллионная армия, которой противостояло не более 300 тысяч японских солдат. Но... было уже поздно - экономику лихорадило, "общественность" бушевала, начались мятежи в армии и на флоте - в общем, "пошла революция". И пришлось Петербургу идти на унизительный вынужденный мир. Под аплодисменты "уважаемых западных партнеров" (Японии активно сочувствовали и прямо помогали в тот момент - оружием и кредитами - Великобритания, США, Франция... лишь Германская Империя относилась к России лояльно - "кузен Вилли" увидел шанс разорвать русско-французский военный союз).





К чему я все это пишу? - Да всё к тому-же, о чем уже много раз говорил и писал: война на т.н. "украине" прямо "до боли", иной раз, напоминает мне события столетней давности. Москва явно собиралась провести "маленькую победоносную колониальную войну", задействовав в ней только "кадровую" армию и не напрягая экономику. "Общество" ожидало "быстрой победы" (которую Кремль обещал в первые дни операции "из каждого утюга"). Прошло три месяца. Слава Богу, пока новых "цусим и мукденов" не произошло (хотя "Бег к границе" - восхитительный по своей унизительной безсмыслице - трудно назвать "победой"). Однако и в Кремле до сих пор упорнейшим образом пытаются продолжать "колониальную экспедицию", а не "браться за голову" и начинать воевать всерьёз. А противник (которому вновь - и всеми силами - помогают "уважаемые западные партнеры", при чем на этот раз практически все) - он воюет "более чем всерьез".


Внутриполитическая-же обстановка в Российской Федерации также весьма похожа на подобную в канун 1905 года. Власть откровенно НЕПОПУЛЯРНА и часто презираема во всех социально-активных слоях общества. Держится только на чиновничестве, до безобразия неэффективном и насквозь (до отвращения) коррумпированном. Вооруженные Силы демонстрируют столь-же удручающую неэффективность ,а их командование - неспособность к адекватному руководству (Шойгу и Герасимову в области профессионализма до А.Н.Куропаткина - как мелкому свадебному тамаде до артиста Большого Театра). К тому-же, инстинктивно ощущая собственные "анти-эффективность" и непопулярность, власти откровенно боятся проводить даже самые необходимые мобилизационные мероприятия - ибо опасаются "расшатать стабильность". А когда решатся (ход военных действия непременно к тому вынудит) - то сделают это в самый последний момент, когда "кредит доверия" от общества будет исчерпан до последней капли, а ухудшающееся социально-экономическое положение населения будет способно спровоцировать взрыв гнева и возмущения...

По итогам голосования Илон Маск восстановил аккаунт Дональда Трампа в твиттере

Только число подписчиков у Трампа обнулилось. Сейчас набирает с нуля, уже 9 миллионов

https://twitter.com/realDonaldTrump

Твиттер аж прилёг на несколько часов от такого события. 

Отжыг недели. Кто лишает родины жителей Юго-Востока?

Как стремительно понеслось время! Всего неделю назад мы только предвкушали визит премьера в мятежный донбасский регион, а сколько с тех пор всего случилось. История несется ураганом, сметая на пути мелкие щепки и даже тяжелые валуны.

Так вот Яценюк слетал в Донецк. Миротворец, с оливковой ветвью в клюве, он вышел к народу, и было народу откровение. Арсений был понятлив, добр и, насколько это вообще возможно, мил, хоть к ранам прикладывай, все обещал, как если бы взял себе советником легендарного Бориса Потом Вешать Филатова. Сулил референдум, под который не подложено законодательство, выборы местных губернаторов, не предусмотренные конституцией, языковой закон, который жалок, мелок и бессмыслен, но который обещано не трогать, спасибо, барин. Оливковая ветвь оказалась сухим чертополохом, русская речь вечно надутого премьера народ не впечатлила, а к восставшим Арсений Петрович поехать очканул не решился.

Народ Донбасса вообще-то очень отзывчив на ласку, очень доверчив и всегда хотел жить в стране дружно, спокойно и на равных с остальными украинцами. Возможно, мы тут не читаем Кобзаря на ночь, не носим на праздники красивые вышитые рубахи, по воскресеньям не ходим всем селом в церковь, но родину свою любим не хуже иных прочих. Без надрыва, истерики и лицемерных демонстративных акций. И когда революционеры в Киеве свергли проклятый злочинный режим, многие тут почесали репу и подумали – может, действительно, мы чего-то не понимаем в достоинстве, чести и свободе, и, возможно, теперь перед нами откроются чертоги справедливости, равенства и братства. Особенно равенства и братства. Черт с ним, с Януковичем, он ведь и правда был плохонький президент, так, может, они, те, кто истово верит в правильность выбранного пути, поведут нас за собой?

Однако пришедшая к власти бригада к нам не ехала. Разве что имплантированный во власть Правый сектор не реже раза в неделю пугал воспитательными рейдами. Прошел месяц, пошел другой, были распределены должности, мы, икнув, проглотили даже тупого вора Булатова и малограмотного алиментщика Швайку в правительстве. Духоподъемные речи, планов громадье, торжество демократии и свободы. Одинокие голоса человеков о расследовании снайперских расстрелов, о реальных обстоятельствах «похищений» активистов, о новых коррупционных схемах новых борцов с коррупцией, о странных назначениях, о голосовании четырьмя конечностями в Раде утонули в громких мечтах о новом дивном мире.

Даже потеря благословенного Крыма не сподвигло наше высокое начальство оторвать свои задницы от мягких кресел и съездить поговорить с народом. Глухое ворчание, а потом и набатный голос Донбасса, Харькова, Одессы, Запорожья, Николаева игнорировались, а те временем в социальных сетях и с парламентской трибуны чемпионы чести и достоинства продолжали издевательски поливать «совковое быдло» и «рабов» тоннами дерьма.

И только когда восстал Юго-Восток, Арсений Петрович неохотно двинул в Донецк. Говорят, кураторы велели. Уже было заблокировано СБУ в Луганске, в столице Донбасса были построены баррикады, харьковчане брали штурмом ОГА…

И оказалось, что Яценюк зря отвлекался от своих неотложных дел – тренировать английский, выступать на бесконечных совещаниях и форумах, выпрашивая деньги и санкции, как нищий на паперти, и увлеченно грезить о прекрасных перспективах экономики и курса гривни. Фирменный коктейль из спеси и трусости, составляющий суть Яценюка, явил себя во всей красе, и народ премьеру не поверил, несмотря на его русский и декоративно-примирительные речи. Мы тут не злопамятные, но сейчас очень злые, а память всегда была и остается хорошей. Никто не забыл, как поступила самопровозглашенная власть с договоренностями от 21 февраля. Да и круглосуточные камлания во всех эфирах всех телеканалов неплохо нашу память освежают, не говоря уже о нацистских кривляниях политиков вроде Фарион непосредственно с трибуны Верховной Рады.

Хуже Фарион только лукавые украинские образованцы из числа как бы либеральных как бы демократов, брезгливо пинающие собственных сограждан с Левобережья с таким выражением лица, как будто их непосредственно перед эфиром заставили съесть пару живых тараканов. И вот эта тотальная ненависть, нескрываемое презрение к согражданам, это пренебрежение и взорвало Юго-Восток, с которым даже не попытались имитировать диалог. Сотни статей ежедневно, хамские инвективы в публичных аккаунтах соцсетей, обвинения в сепаратизме, суетливый чес на всех каналах по одним и тем же темникам, язык вражды, подкрепленный соответствующей мимикой.

Все это – на фоне падения экономики в пропасть. Тем более страшного, что вся риторика украинских государственных топ-менеджеров ясно указывает: экономические связи с Россией будут рваться и дальше – в том числе, и по указке иностранных кураторов, которые перешли от раздачи печенек к щелканью хлыстом перед носом своих собачек. Собачки реагируют в полном соответствии с законами, открытыми великим Иваном Павловым...

Для Юго-Востока утрата российского экономического вектора - реальная катастрофа. Индустрия региона заточена под кооперацию с РФ и под ее огромный рынок. Разрыв экономических связей с русскими означает тотальную безработицу и нищету. Те, кто пугает сограждан 90-ми, на самом деле, весьма милосерден. В 90-е многих спасли поездки в Польшу, Венгрию, Турцию с советским ширпотребом, который дома покупали за копейки, а там продавали за доллары и везли назад на продажу дефицитный товар, тем и выживали. Теперь ничего подобного быть не может. В 90-е население не было тотально вооружено, и отсюда беды тоже не ждали. Что теперь ждет Восток в видах начатых экономического эксперимента чигакского мальчика Арсения, смоделировать можно, но страшно.

В общем, Восток Яценюку не поверил. Не поверил и Турчинову, который клялся, что освободит от ответственности активистов протеста. И как было поверить, слушая многочасовые марафоны с запальчивыми выступлениями Гриценко, Ляшко, Наливайченко и сервильных политологов на бэк-вокале? Никто и не подумал надеть намордники особо голосистым карателям, которые, впрочем, просто вслух говорят то, что стесняются Яценюк с Турчиновым.

И вот дальше произошло то, что произошло. Массовый захват административных зданий восставшими, стихийный, даже без явных лидеров, без продуманного плана, протест – от души, от отчаяния, от ужаса. Люди готовы отстаивать свои права, несмотря на замалчивание и ложь о них в украинских СМИ, несмотря на презрение и призывы к расправе. И вот это стремление к достоинству и свободе, которым продолжают козырять дети майдана, нимало не смущенные трагическими результатами своей квазиреволюции, названо преступлением против своей страны. Юго-Востоку буквально навязали гражданскую войну. Ищите, кому это выгодно…

На митингах и телеэфирах беснуется фигляр Ляшко, пугающий «сепаратистов» казнями египетскими, но после всего одного увесистого пенделя в Луганске внезапно забывающий дорогу на поле боя. Гастролирует по стране Тимошенко, вырывающая электорат из рук радикальных националистов, перебалтывающая их в злобной риторике. Засевает тоннами вербальной продукции просторы Интернета запальчивый и хамовитый Арсен Фейсбук Аваков. Это он, государственный чиновник, блюститель одного для всех закона, зовет часть сограждан колорадами… Требует немедленной расправы с донбасскими «маргиналами» и «террористами» Порошенко. Дапошливы…

Все, что делает восставший Юго-Восток чисто технологически - лишь зеркальное и многократно смягченное отражение опробованных на майдане процедур. Коктейль Молотова, покрышки, баррикады, захват зданий – как смогли, так и переняли. И это вызывает истерическую ненависть тех, кто только что этими же средствами, только многократно брутальнее, наглее, агрессивнее, совершил государственный переворот. Башмаков ведь не сносили, в которых майданились…

Все что делает восставший Юго-Восток содержательно – тоже зеркальное отражение революции достоинства, похода за свои права. Да, донбассцы имеют свое представление о чести и достоинстве, но будьте любезны, считайтесь. Не для того ли вы месяцами троллили этих людей, упрекая их в пассивности, раболепии, скотском послушании?

Нет, не для того. Достаточно почитать пару-тройку статей майдановских публицистов, чтобы понять – схидняков в расчет не брали.

Статьи эти несут два, в общем-то, несложных посыла, на первый взгляд, взаимоисключающих. При этом оба достаточно полно описываются формулой «зелен виноград».

Итак, первый. Донбасс обязан остаться частью унитарной Украины - послушной, покорной частью, согласной жить в новой реальности и не вякать. Иначе – клеймо сепаратиста. Сам Донбасс по определению убогий, совковый, глупый, не способный к изменениям, отвергающий саму идею свободы. Паразитирующий на донорах бюджета Луцке и Тернополе. Вот типичный текст: «Я не могу больше видеть на улицах дебильные беззубые рожи которые ждут пришествия Путина, который их заберёт к себе и даст им пенсию и главное - работу. Работа дураков любит как известно. Рабы, натуральные рабы и быдло! А быдло любит кнут. Восток никогда не понимал нормальных слов. Только силу и жёсткость. Здесь привыкли лебезить перед начальством, заискивающе заглядывать ему в глаза, нести "магарычи", стучать на соседа, собирать сплетни и обсерать за спиной любого, даже самого близкого...».

Копаться в помоях противно, но вот об эту фразу споткнулся глаз – «Работа дураков любит как известно. Рабы, натуральные рабы и быдло!»

Майдан топтался 4 полных месяца. Все это время нерабы, небыдло, недураки, значительная часть которых покинула овины и жнивье, где обреталась в прошлой жизни, жили на чужие. Печеньки Нуланд, борщи бабушек, сотни попрошаечных коробок, обустройство киевских зданий под ночлежки, поигрывание битами для отъема понравившегося. А дураки, тем временем, как известно, работали, платили налоги. Ну, разве не рабы?

По оценкам экспертов, в Киеве остались десятки, если не сотни тысяч недураков, которые, вкусив дух свободы, халявы и беспредела, решили, что столица самое то для дальнейшей жизни, ведь там так много денег и лохов, у которых можно их отжать именем революции. Работать? Нет, не слышали. Однако тема эта непопулярна, украинских неупередженных журналистов не интересует, все силы направлены на разоблачение донбасских рабов.

Способная девочка пишет стихи про то, что мы с русскими никогда не будем братьями. В Интернете девочка признается едва ли не новой Лесей Украинкой, едва ли не святой, и ура-патриотическая истерика звенит в ушах высокочастотным визгом.

Мне ни разу не приходилось читать в адрес революционных оппонентов и десятой доли тех грязных оскорблений, которыми унавоживают социальные сети наши записные демократические борцы за свободу слова и права человеков.

И вот, унижая и презирая Донбасс, эти люди набатно вещают об усмирении территории, о примерном наказании сепаратистов, чья вина заключается лишь в том, что они требуют референдума о федерализации – тойчьеимнельзяназывать. Почему не назначить, если все уверены, что мы свободная страна, которую на равных строят все ее граждане? Нет. Стрелять, поливать напалмом, задерживать, массово сажать, ну, и классическое – вешать. Лишь бы удержать.

И второй посыл – держать не надо, пусть катятся колбаской. Апологеты этой идеи в преамбуле полностью повторяют первую часть рассуждений, приведенную выше. Донбасс – оковы на ногах светлой, чистой, прекрасной Украины, в которой тон задает демократическая Галичина, всосавшая все высокие европейские идеалы. Она давно жила бы уже в ЕС, если бы не совковый косный Донбасс. Необучаемый, безнадежный, рабский. Нафталиновый. Шушваль.

«Запасы "юго-восточной" шушвали оказались такими же неисчерпаемыми, как и "юго-восточный" страх что-то менять, учить английский, ездить по свету, банально стремиться к мировым стандартам и вытравливать нафталинную ностальгию по советскому быту умиротворенного раба», - пишет львовский публицист Остап Дроздов и добавляет – «Их, "схидняков", всегда устраивала модель: власть — наша, мечты — ваши. На другое они не соглашались. И теперь не согласятся, потому что им "западло" включить Интернет и сформировать адекватную картину мира».

Остапа когда-то читать было интересно. Хороший слог, образование, стиль. Сейчас непреходящая истерика, в которой он пребывает, похоже, наносит явный ущерб его ментальным, эстетическим и этическим кондициям. Чтобы узнать, где живет наибольшее в Украине число пользователей Интернета, достаточно пары кликов. Если, конечно, пользуясь высокой лексикой автора, не западло. И тогда окажется, что на западе Украины их на сто тысяч населения почти в два раза меньше, чем на востоке. Некрасиво врать, Остап.

Ездить за границу? Если учиться и отдыхать, то схидняков там в разы больше. Если чужие унитазы чистить, то таки да, тут галичане сто очков вперед дадут. Ах, как врать-то некрасиво.

В своей новой нетленке Остап пытается жать на слезные железы, упоминая избиение Беркутом беременной студентки, которое он, якобы, наблюдал на Майдане. Эта несложная информационная провокация, которую давно разоблачили и забыли, имела место в Москве, на Болотной площади, когда за беременную студентку приняли то ли женоподобного гея, то ли длинноволосого рокера. Но у нашего публициста, видите ли, полились слезы… Врать, говорю, некрасиво.

И вывод – вали-ка ты, Донбасс со всем Востоком, куда глаза глядят. Дай нам жить и вливаться в европейскую семью народов. Галичина уже практически там. Я только не поняла, каким органом она там – победили коррупцию, платят налоги, как европейцы, не нарушают ПДД, не мусорят, не покупают сессии в университетах, справки у чиновников и должности на госслужбе? Вопросы, конечно, риторические, но дроздовым вольно галлюцинировать, мы же в свободной стране или где?

Так вы определитесь, чего вам надо? Удержать любой ценой или дать пинка? Ваша комическая и одновременно опасная остервенелость, ваша дикая злоба лишь укрепляет простодушных схидняков в их стремлении бежать от вас, бежать куда глаза глядят.

А ведь еще полгода назад об этом и речи не было, и мысли такой не возникало. Это вы лишаете нас родины, злые и самонадеянные глупцы.

Это вы навязали стране гражданскую войну, в которой уже есть жертвы. Это вы годами пафосно врали о схидизахидразом в перерывах между гнусными статейками о Даунбассе и хихиканьем в эфирах. Это вы вместо ворюг привели кровопийц. Это вы вместо любви решили изнасиловать.

Это вы – сепаратисты.
Источник: http://polemika.com.ua/article-143320.htm