навальный тюрьма

Первый подозреваемый в теракте сам пришел в полицию – он заявляет, что он невиновен

Хабаровск поддерживает авиация нато

По словам курсанта, изъятый 4 апреля план захвата казармы он нарисовал из-за увлечения историями по разведчиков. Опрашивавший в тот день Осипова оперативник ФСБ заверил его, что содержание беседы никому не станет известным. "Говорил, чтобы я не опасался, он никому не расскажет про наш разговор. Я много знаю историй из книг и фильмов про диверсантов, поэтому стал придумывать разные ситуации, как бы я поступил на месте террористов", - отмечает Осипов.

8 апреля похожий разговор состоялся у курсанта с двумя оперативниками спецслужбы. "Я подумал, что меня вербуют, поэтому старался показать себя в нужном им виде, так как хотел служить после академии в ФСБ. При ответе на вопросы я что-то придумывал, либо вспоминал про случаи из книг и фильмов про диверсантов", - рассказывает курсант.

Рунет сломан. Надо что-то делать

Его не вернуть по гарантии — с разрушительной деятельностью Роскомнадзора придётся смириться или что-то предпринимать.

Блокировка Роскомнадзором мессенджера Telegram началась 16 апреля ровно в полдень. Всю неделю рунет жил в какой-то странной панике, граничащей с психозом: что происходит, почему вокруг такой идиотизм, когда это закончится?

Может быть, это и не закончится. Тогда мы все стали обладателем нового продукта — рунета v.2018 от Роскомнадзора. Что с этим делать? Эй, есть ещё здесь хоть кто-то кроме меня?

Над неспособностью Роскомнадзора успешно заблокировать Telegram первые дни после начала «боевых действий» было принято насмехаться, но сейчас, спустя неделю, происходящее уже не выглядит смешно. Активность ведомства стали называть «ковровыми бомбардировками» — и это не было преувеличением.

Многие медийщики всю неделю обсуждали новости о недоступности того или иного сервиса, добавляя неизменное «А Telegram продолжает работать». Это не так. Он не продолжает работать. Да, он функционирует, но еле-еле и на костылях.

Команда Telegram предпринимала беспрецедентные меры по сопротивлению и сумела сохранить работоспособность сервиса — но лишь отчасти. Сейчас он может работать без прокси или VPN, но тогда скорее всего не будут грузиться картинки. Даже если использовать хороший прокси, то всё равно не работают звонки, а некогда самый быстрый мессенджер превратился в тормозящего монстра, при каждом открытии которого приходится ждать подключения и проверять настройки соединения. Telegram не «продолжает работать», но и не «заблокирован». Даже ловкий трюк с push-уведомлениями, по нажатию на которые, скорее всего, Telegram менял используемый IP-адрес, уже не работает — то ли команда стала использовать другие методы, то ли Роскомнадзор успешно заблокировал сервера, с которых рассылались эти оповещения.

В попытке заблокировать Telegram, использовавший IP-адреса Google и Amazon для сохранения работоспособности, Роскомнадзор нарушил работу десятков крупных и тысяч мелких сервисов: от изданий вроде N+1 и «Арзамаса» (из-за блокировки IP хостинг-провайдера DigitalOcean) до мессенджера Viber и главной страницы Google. В своей крайне пессимистичной колонке главный редактор DTF Вадим Елистратов писал, что из-за огромного количества сообщений о сбоях за короткий период времени многие стали напрямую ассоциировать их все с деятельностью Роскомнадзора, что не всегда правильно — но это не отменяло того, что интернет всё-таки оказался сломан.

Работа стоит: к обычным проблемам добавились ещё и непредвиденные технические. Наши сотрудники жалуются на то, что у них не функционирует наш основной рабочий мессенджер Slack — мы поднимаем корпоративный VPN, чтобы они могли нормально выполнять свои обязанности и быть на связи. Пользователи жаловались, что на сайтах неправильно отображаются шрифты — выяснилось, что Роскомнадзор заблокировал сервис Google Fonts, на котором они размещаются. Проблема коснулась не только нас — об этом писал и Дмитрий Навоша из Sports.ru, и Илья Красильщик из «Медузы». Знакомые рассказывали, что у них не открывался сервис для управления задачами Trello — он тоже, по всей видимости, использует ресурсы Amazon. Кто-то не мог зайти в рабочую почту на Gmail.

Досуг отменяется. Из-за внесения IP-адресов Google в реестр на некоторых сайтах не работала капча reCaptcha (которая тоже хостится у Google), у части пользователей не открывалась страница Google.com, у других не получалось зайти на YouTube. По неизвестной причине часть провайдеров не пускаладальше формы авторизации в PlayStation Network, а ещё люди не могли скачать с серверов Sony только что вышедший шедевр игростроения God of War. Знакомый за кофе рассказывал мне о семье, которая из-за сбоя в «Райффайзене» не могла снять деньги, чтобы покормить ребёнка, и не могла довезти его до детского сада на такси, потому что оплата не проходила. Антон Волнухин из «Яндекса» писал, что у него не играл Spotify, не работали лампочки «умного дома» — Роскомнадзору удалось заблокировать музыку и свет. Продолжать можно почти бесконечно.

Раньше если у меня плохо грузился Инстаграм или не открывались картинки в Твиттере, то я раздражался и грешил на своего провайдера — все неполадки воспринимались как единичная техническая проблема, которую можно решить. Теперь я грешу на Роскомнадзор — но что с ним сделать?

Все эти сбои для меня смешались в одну большую кашу, из которой нет выхода — это изменившаяся реальность, сломанный интернет. Я смотрю на постоянный статус «Connecting…» в Slack и Telegram и уже начинаю к нему привыкать. Это ужасно.

Кто-то скажет — используй VPN. Мы и используем, хотя это и неудобно, но выйти из реальности так не получится: ходя на костылях, можно дождаться, пока сломанная нога срастётся — но если тебе в это время ломают её ещё в нескольких местах, костыли не решат проблему.

Эта фраза, которую в 2003 году выводил маркером на доске сооснователь «Яндекса» Илья Сегалович, изначально имела другой смысл, но она подходит и под текущую ситуацию.

Из ситуации есть как минимум три очевидных выхода — «Внуково», «Домодедово» и «Шереметьево», и всё меньше это звучит как шутка. В медиа и соцсетях вновь поднялись разговоры об утечке мозгов из России, которая и без того выросла вдвое за три года, а учитывая настроение вокруг разрушения рунета, сейчас настало лучшее время для западных компаний, чтобы хантить российских специалистов. Если для кого-то триггером стали очередные перевыборы и очевидное отсутствие радикальных изменений в следующие шесть лет, то теперь ситуация затрагивает даже тех, кто старательно изолировал себя от любых соприкосновений с политикой.

Можно сколько угодно демонизировать власть и считать, что разрушение интернета — это такой хитро спланированный план похлеще китайского фаервола. Но даже в министерских креслах сидят живые люди, которые пользуются теми же сервисами, что и мы, и в какой-то момент найдётся достаточно влиятельный человек, чьё терпение лопнет. То, что происходит, не только оставляет пятно вопиющего непрофессионализма на Роскомнадзоре (и Минкомсвязи), но выставляет Россию в невероятно варварском обличье. Это делает идиотами всех крупных чиновников, которые сидят сложа руки, а крупные IT-компании вроде «Яндекса» и Mail.Ru Group, которые хранят молчание (внутреннее письмо Добродеева и «блокировка нарушителя» — нещитово, Mail.Ru Group), — сообщниками.

Никто не хочет разделять ответственность за разрушение рунета с Роскомнадзором и ФСБ и никто не хочет жить в реальности сломанного интернета.

Во что я верю — так это в то, что прогресс нельзя остановить, хотя сейчас ничего и не работает. Как и многие коллеги, спустя неделю я задаюсь вопросом, могу ли что-то сделать, чтобы поменять сложившуюся ситуацию и что делают другие. Я допускаю, что в министерских и кремлёвских коридорах сейчас идёт обсуждение, как решить проблему — но подковёрная игра в преддверии инаугурации и определения состава нового правительства слишком опасна. Я не верю, что придёт Дуров и всех спасёт — в цифровом сопротивлении можно рассчитывать только на себя.

Если у вас есть информация или соображения по ситуации, которыми вы не можете поделиться публично — что делать, что думают власти, с какими проблемами сталкиваются у вас в компании и как их решают, что происходит в Роскомнадзоре — пишите мне на nikita@tjournal.ru или @niketas в Telegram. Давайте вместе думать, что делать дальше.

Прогресс не заблокируют.

Источник: https://tjournal.ru/69612-runet-sloman-nado-chto-to-delat

Талибы убили женщину за то, что вышла на улицу без паранджи

В Сети появились фото, как тело женщины лежит в луже крови, а члены ее семьи плачут у него.

Боевики "Талибана" пообещали не нарушать права женщин и в тот же день застрелили женщину за то, что она не носила паранджу на улице.

Об этом сообщает Fox News.

Инцидент произошел 17 августа в провинции Тахар на северо-востоке Афганистана. В Сети появились фото, как тело женщины лежит в луже крови, а члены ее семьи плачут у него.

Убийство произошло на фоне первой пресс-конференции талибов, где их представитель Забихулла Моджахед заявил, что боевики будут уважать права женщин в рамках законов шариата и заверил, что насилия не будет.

По словам журналистов издания, талибы установили пропускные пункты по всему Кабулу и бьют граждан, которые пытаются добраться до аэропорта и покинуть страну.

"Были дети, женщины, младенцы, старые женщины, они едва могли ходить. В конце концов, я подумал, что там примерно 10 тыс. или более 10 тыс. людей, и они бежали в аэропорт. Талибы избивали людей, а люди прыгали с забора", — рассказал бывший подрядчик афганского Государственного департамента.

Жириновский охренел от происходящего и снова впал в кому

За последние сутки его состояние сильно ухудшилось. У Жириновского наступил септический шок, СМИ сообщают, что его снова погрузили в кому.

Из Лондона в Питербург на спор, что б доказать маме, что в России невозможны пикеты

На плакате, который держала его жена, была надпись: «Моя мама сказала, что меня не могут задержать за эти слова, потому что: «Россия — свободная страна, а В. В. Путин — самый достойный президент».

НашаНива

Примечание - Саша Филипенко белорусский писатель, журналист и телеведущий, сценарист. Лауреат «Русской премии», «Ясной Поляны», финалист «Большой книги», лонг-лист «НОС» и других литературных премий. Автор романов «Красный крест», «Травля», «Бывший сын», «Замыслы», «Возвращение в Острог», «Кремулятор», ряда рассказов и пьес.