интернет-ограничения в рф

Умер не значит погиб

Проблемы словоупотребления
«Меры социальной поддержки распространяются на членов семей военнослужащих, погибших при исполнении обязанностей военной службы», — сообщал представитель пермского министерства соцзащиты в одном из ответов Борзовой (есть в распоряжении «Медузы»), подчеркивая последнюю часть фразы. И заключал: раз Захар Угольников «умер при исполнении служебных обязанностей» — никаких мер социальной поддержки быть не должно. Борзова неоднократно пыталась получить в военкомате документ с «правильной» формулировкой — но там всякий раз выдавали справки со словом «умер». В одной бумаге оно было написано жирным шрифтом и подчеркнуто.


После восьми лет попыток убедить чиновников и военных в своей правоте Борзова подала на министерство в суд. Краевой комиссариат привлекли к процессу как третье лицо — такие участники суда имеют отношение к спору между сторонами и могут помочь понять, кто из них прав. В этот момент военные почему-то решили не продолжать лингвистические споры. Представительница комиссариата в отзыве на иск (его суд принимает к сведению) написала: «Угольников Захар Вадимович 1986 г. р. погиб (умер) при исполнении обязанностей военной службы». Из документа следовало: раз солдат был «на территории части в течение установленного распорядком дня служебного времени» — значит, «погиб». Суд согласился с этими доводами. Борзова выиграла — судья постановила выдать ей удостоверение, с которым женщина может получать льготы и выплаты.

«Медузе» удалось обнаружить как минимум 41 судебное решение за последние семь лет, связанное с борьбой за право на компенсации. Поводом для тяжбы всегда становились словесные разночтения: почти всегда — между формулировками «умер» и «погиб»; значительное количество раз — между «в период военной службы» и «при исполнении обязанностей военной службы». Ни один из этих случаев не связан с участием в боевых операциях. В большинстве дел суд принял сторону родных погибших солдат, заключив: если человек умер не в самоволке, значит, его близкие могут рассчитывать на выплаты, льготы и компенсации. Даже в случае самоубийства.


Льготы и выплаты родственникам погибших на военной службе в России гарантируются сразу несколькими законами. С соцзащитой Борзова судилась, чтобы получить выплаты по закону «О ветеранах» — за них отвечает Пенсионный фонд. В свою очередь, по состоянию на 2017 год Министерство обороны по закону «О денежном довольствии военнослужащих» должно платить 18 тысяч рублей ежемесячно нетрудоспособным близким умершего солдата или офицера. Эта сумма делится на всех нетрудоспособных близких, включая самого погибшего, доля которого уходит государству (таким образом, если у военного остались двое детей, каждому из них полагается по 6 тысяч рублей). Сколько таких компенсаций сейчас платится в России, выяснить не удалось: в министерстве обороны на запрос «Медузы» не ответили.

Словарь как вещдок
В 2003 году в воинской части в Челябинской области умер 24-летний старший лейтенант из Кемерова Чабанов (его имени, как и имен его родственников, в публичной версии судебного решения нет; связаться с семьей Чабановых «Медузе» не удалось). В выписке из приказа командира части указано, что смерть произошла «от острого нарушения мозгового кровообращения» во время боевого дежурства. Как и Борзова, родители Чабанова получили от военных документы со словами «умер» и «смерть».

Когда мать Чабанова обратилась за удостоверением, дающим право на льготы и компенсации, в городскую администрацию (в разных регионах их выдают разные ведомства), ей отказали — мотивировав это тем, что в извещении о смерти должно было быть слово «погиб». В суд Чабанова обратилась только спустя десять лет — в 2013 году — и получила отказ на том основании, что документ, который она оспаривает, устарел. Тогда Чабанова запросила новый. В нем чиновники вновь указали на разночтения между «погиб» и «умер».


На одно из заседаний Чабанова пришла со словарем Ожегова. Указав на присутствующее в нем выражение «умереть за Родину», она пыталась доказать, что слова «умер» и «погиб» синонимичны — поскольку в армии умирают именно что за Родину. В итоге суд постановил, что юридически значимым обстоятельством является именно смерть на военной службе, а не обстоятельства этой смерти. В апелляционной инстанции чиновники проиграли. Через некоторое время удостоверение отказались выдать также отцу Чабанова — по тем же самым причинам. Мужчина тоже подал в суд — и тоже выиграл.


Некоторые судьи прямо пишут в своих решениях, что никакой разницы между двумя словами нет. Так, в 2012 году Верховный суд Калмыкии обратил внимание на само название 21-й статьи закона о ветеранах, в котором слово «умерших» стоит в скобках после «погибших»: в итоговом апелляционном определении сказано, что закон эти понятия не различает.

Случаи, когда семьи погибших солдат проигрывали тяжбу, не так уж и редки. Из 41 судебного решения, проанализированного «Медузой», таких семь. Один из примеров — дело служащего Алексея Дуракова, умершего 20 лет назад в воинской части в городе Вязьма Смоленской области. Его родители получили удостоверения, необходимые для выплат, однако потом чиновники решили, что совершили ошибку, — и стали возвращать документы через суд. Грибановский районный суд Воронежской области согласился с тем, что смерть «не связана с исполнением обязанностей военной службы». За день до дембеля Дураков, судя по документам, ушел в самоволку вместе с сослуживцем — поехал на велосипеде в соседнюю деревню, чтобы проведать знакомых девушек. По дороге их сбил автомобиль, Алексей погиб, о судьбе его товарища в вердикте не сообщается. Мать убеждена, что сына убили, но на решение суда ее мнение не повлияло.


Порой суды выносят противоречивые вердикты в схожих обстоятельствах. Так, в 2014 году мать военнослужащего из пермской Губахи сумела добиться выдачи удостоверения через суд, а два года спустя родителям Андрея Шлычкова из башкирского города Мелеуз суд в том же отказал. В обоих случаях речь шла о самоубийстве — однако если пермский суд безоговорочно встал на сторону матери, то башкирский зацепился за все те же слова. В решении говорится: «Из буквального значения слов „погибший“ и „умерший“ следует, что погибшим при исполнении обязанностей является лицо, смерть которого наступила сразу в результате увечья». Андрей Шлычков прослужил в вооруженных силах всего три месяца; 7 марта 2016 года его нашли повешенным на дереве в воинской части в поселке Тоцкое Оренбургской области.


Разночтения между «умер» и «погиб» — не единственный стилистический момент, который может влиять на размер или сам факт получения государственных компенсаций. Например, пенсии по потере кормильца (это еще один тип выплат) зависят от заключений военно-врачебных комиссий и конкретно — от того, какая в них указана причина смерти. «Военная травма» и «заболевание, полученное в период военной службы» означают разные суммы пенсий; «Медузе» известны случаи, когда из-за отсутствия записи о военной травме родственникам погибших солдат отказывали и в ежемесячной компенсации, положенной по закону.


Руководитель центра соцобеспечения пермского краевого военкомата Николай Мишин утверждает: именно заключения военно-врачебных комиссий, а не формулировки в командирских приказах важны при назначении любых выплат. В качестве иллюстрации своего тезиса он приводит случай, который произошел, когда Мишин сам служил в армии: по его словам, некий прапорщик в новогоднюю ночь «нажрался и захлебнулся в своих отходах, хотя был на посту». Как рассказывает Мишин, в заключении комиссии было написано «военная травма», и его близким назначили максимально возможную выплату.

Умерший в нерабочее время

Несмотря на слова Мишина, почти во всех случаях, известных «Медузе», проблемы у родственников начинались не с заключений военно-врачебных комиссий, а с выписки из приказа командира воинской части об исключении военнослужащего из списков личного состава. Приказ этот выпускается на основе медицинского свидетельства о смерти солдата, которое составляют военные судмедэксперты.


Раньше в форме выписки фигурировало именно слово «погибший». Типовую фразу закрепил приказ министра обороны 1999 года, и звучала она так: «Рядового Павлова Ивана Ефимовича, механика-водителя 2 танковой роты, погибшего ___ _________ 200__ г. в результате автомобильной катастрофы, исключить из списков личного состава воинской части и всех видов обеспечения». Как говорит юрист правозащитной организации «Гражданин и армия» Арсений Левинсон, в 2009 году этот приказ отменили, и замены ему так и не появилось. При этом шаблонный текст в официальных бумагах почти не изменился — кроме одного обстоятельства: слово «погибшего» заменилось на «умершего».


«Медуза» обзвонила несколько военкоматов и военных частей по всей России. Все собеседники считают, что разница между понятиями «умер» и «погиб» есть, однако четких критериев их различия никто предложить не смог.

Так, Константин Кесаев, врио заместителя командира североосетинской воинской части 20634, предположил, что «умер» — это одна статья выплат, а «погиб при исполнении» — другая, затруднившись объяснить, в чем содержательное отличие двух формулировок.

Похожее мнение у другой собеседницы из той же части, ответившей по общему телефону и назвавшей лишь свой позывной — «Несекретка». «Погибший — это когда он при какой-то боевой задаче погиб, — считает она. — А умерший — он, может быть, в нерабочее время вышел с территории части, шел домой и с ним что-то произошло».


«Погиб — это если при выполнении обязанностей, а умер — в быту, — утверждает представитель командования части в центральной России, попросивший не указывать свое имя и номер части. — И командиры, чтобы их за жопу не взяли, что на их части много денег уходит, пишут „умер“, а не „погиб“».

Похожим образом рассуждают и чиновники, с которыми удалось поговорить «Медузе». Так, специалист пермского министерства соцразвития, проигравшего в суде Любови Борзовой, сообщила, что ведомство выдает удостоверение только в случае, если в документах указано, что военнослужащий погиб.


— А если написано: «Умер. Смерть связана с исполнением обязанностей военной службы» — дадите удостоверение?
— Но он же не погиб при исполнении обязанностей военной службы. Смерть с чем связана? Он мог заболеть — и из-за этого умереть, правильно? Мог получить какое-то ранение. А мог повеситься.
— Есть решения судов, и в них говорится, что важна только связь смерти с исполнением обязанностей службы. А «умер» или «погиб» — неважно.
— Но суд ведь может принять разные решения, правильно?


В новочебоксарском управлении пенсионного фонда (он тоже проигрывал суд матери солдата) также сообщили, что слово «погибший» повлечет за собой выдачу необходимых для получения компенсаций документов «без проблем». В отличие от слова «умерший».


«С 2000 года у нас в государстве наконец-то начали считать деньги», — объясняет старпом начальника отделения по работе с гражданами военкомата Пермского края Татьяна Смольская. Ее ведомство, с одной стороны, дублирует слова из командирских приказов в похоронках, с другой — принимает заявления на некоторые выплаты от семей военных. Чиновница уточняет: когда есть решение суда о выплате, его приходится исполнять. Однако в последующих случаях, если, например, не будет записи о «военной травме», военкомат вновь будет отказывать обратившимся за компенсацией. Этого, по словам чиновницы, требует закон. «Мы сами не имеем права нарушить законодательство, а судья — пожалуйста», — объясняет Смольская.


«К нам приезжают ревизоры, прокуратура — кто хочешь, — продолжает сотрудница военкомата. — Проверяют законность оформления [компенсаций]. Вы что думаете, мы что хотим, то и назначаем? Нет! И если мы нарушили, знаете, все деньги будут выдираться с того человека, который подписал. Есть закон, а есть справедливость. Слышали? Так вот, они не тождественны».

Семьи погибших военнослужащих получают выплаты не только от государства. Две единоразовые выплаты — почти 4 миллиона рублей и более 2,5 миллионов — по закону совершают страховые компании, для которых командиры воинских частей готовят отдельные справки. Форму этих справок министерство обороны за последние годы переутверждало несколько раз. Во всех вариантах есть формулировки «погиб (умер)» и «гибель (смерть)»: в этих случаях военные никакой разницы в словах не видят.

Экономика незнания

Одна из главных организаций, ответственных за расчеты с семьями погибших военнослужащих, — это Пенсионный фонд. Он начисляет два типа выплат. Во-первых — пенсию нетрудоспособным членам семей «погибших (умерших) военнослужащих в период прохождения военной службы по призыву в качестве солдат, матросов, сержантов и старшин» (такова формулировка 166 федерального закона). Во-вторых, ту самую ежемесячную денежную выплату, которая «распространяется на членов семей военнослужащих, погибших при исполнении обязанностей военной службы».

Как сообщили «Медузе» в Пенсионном фонде России, первую выплату — ее в том или ином размере начисляют независимо от формулировок в документах — сейчас в России получают чуть более 46,5 тысячи человек; в прошлом году на эти выплаты ушло около 6 миллиардов рублей. Ежемесячную же выплату в прошлом году начисляли 24 414 россиянам, которые получили 422 миллиона рублей. Таким образом, нетрудоспособных членов семей умерших военных почти в два раза больше, чем просто членов семей погибших военных.


Юрист «Гражданина и армии» Арсений Левинсон убежден: подавляющее большинство людей, получающих отказ в компенсациях, просто не идут в суд. «Во-первых, люди не обладают достаточной юридической грамотностью, а найти доступную профессиональную помощь непросто, — поясняет он. — Во-вторых, граждане просто не знают, что отказ мог быть незаконным».

Любовь Борзова говорит, что за десять лет ни разу не встретила понимания среди чиновников и военных — по ее словам, к ее льготам и компенсациям они относятся так, будто средства надо взять из собственного кармана. Большая часть денег, которые Борзова после выигрыша в суде с прошлого года получает от государства, уходит на лекарства: после смерти сына начали отказывать ноги. Несмотря на это, женщина продолжает сотрудничать с краевым Комитетом солдатских матерей, старается делиться своим опытом с другими родителями. Как и она когда-то, некоторые их них просто ничего не знают о положенных льготах и выплатах.


В беседе с «Медузой» Борзова почти не говорит про сына в прошедшем времени. «У меня сын и две дочери», — перечисляет она. Показывает грамоты Захара по каратэ-до, перечисляет международные турниры, на которые ездил ее «ребенок». На днях Захару исполнится 31 год.

Мы это запомним

Более того, в США демонстрируют очевидную недальновидность, выдумывая врага там, где его нет, вместо того чтобы всерьез бороться с терроризмом и другими реальными угрозами. Это не просто порочная, а очень опасная политика, за которую история обязательно спросит с ее инициаторов.

Со своей стороны, конечно, обратили внимание на то, что два последних расширения Вашингтоном антироссийских санкций имели место в канун наших главных национальных праздников - Дня Победы и Дня России. Мы это запомним.

http://www.mid.ru/ru/foreign_policy/news/-/asset_publisher/cKNonkJE02Bw/content/id/3256565

Два дня назад США расширило санкционый список и внесла в него очередную партию РФовских олигархов и подконтрольные им предприятия.

https://ria.ru/economy/20180611/1522528691.html

Правительство и ЦБ РФ присвоят пожизненное цифровое имя каждому россиянину и сольют все личные данные в единую базу

Темпы, с которыми население России загоняют под тотальный контроль в рамках внедряемой без обсуждения в обществе мутной программы «цифровой экономики», поражают воображение. Не успела «Катюша» рассказать о принятии перед новым 2018 годом закона, утверждающего принудительную сдачу биометрии всеми россиянами для взаимодействия с банками и получения госуслуг и создания соответствующей базы в рамках ЕСИА, как председатель думского Комитета по финансовому рынку Анатолий Аксаков в середине января высказался за присвоение каждому гражданину единого идентификатора прямо с момента рождения – чтобы он сопровождал человека всю жизнь. А так как он, судя по всему, является всего лишь послушным «озвучивателем» директив ЦБ, были все основания ждать инициатив с этого фланга. И вот вчера, 7 января, банкстеры и министры «порадовали» нас соответствующей инициативой.

«Банк России совместно с Минкомсвязью и Минфином разработает предложения по внедрению сквозного идентификатора, объединяющего все данные о физлицах. В «Основных направлениях развития финансовых технологий на 2018-2020 годы» отмечается, что сквозной идентификатор клиента обеспечит предоставление различных видов информации о нем заинтересованным органам и организациям – в том числе для оказания физлицам финансовых услуг. Такой идентификатор может использоваться для различных источников данных, хранящихся в месте их создания, что повышает скорость поиска необходимой информации. Сквозной идентификатор - это технологическая связка уникальных идентификаторов (СНИЛС, номер паспорта, пенсионного и страхового удостоверений и т.д.). Сейчас нет возможности найти о себе всю эту информацию в одном месте. Мы хотим, не обременяя потребителя, связать эти идентификаторы между собой», – продекларировала команду заокеанских «хозяев денег» первый зампред ЦБ Ольга Скоробогатова.

В своем порыве «осчастливить» россиян, подобно тому, как это сделали с миллиардом индийцев внедрители системы личной идентификации «Аадхаар» (недавно она была взломана журналистом за 8 долларов), Скоробогатова далеко не первопроходец. В 2016 году Правительство в лице премьера Дмитрия Медведева внесло в Госдуму проект закона № 1072874-6 «О внесении изменений в Федеральный закон «Об индивидуальном (персонифицированном) учете в системе обязательного пенсионного страхования». В соответствии с этим законопроектом, планируется принудительное присвоение каждому россиянину личного номера, под которым будет проходить его аутентификация при оказании любых госуслуг и выполнения государством любых функций. Присвоение осуществляется в уведомительном порядке на основании сведений, поступающих в ПФР из ЗАГСа – то есть одновременно с выдачей свидетельства о рождении, и действовать этот номер должен до конца жизни.

По сути, пенсионный номер СНИЛС просто хотели не мудрствуя лукаво трансформировать в «цифровое имя» гражданина – путем введения понятия «зарегистрированные лица», распространяемого не только на застрахованных работающих граждан, но и на «детей, а также других граждан РФ, иностранных граждан и лиц без гражданства, которым открыт индивидуальный лицевой счет, в т.ч. в целях предоставления госуслуг». Но что-то пошло не так: то ли протесты консервативного большинства были очень сильны, то ли еще не была готова инфраструктура, то ли вариант со СНИЛС в виде единого личного номера оказался не самым лучшим… Так или иначе, продвижение законопроекта застыло 3 ноября 2016 г. после принятия в первом чтении и рекомендации представить поправки к нему в 30-дневный срок. 

Зато сейчас, на фоне победной поступи биометрии и противозаконного отказа Сбербанка принимать наличные рубли, можно во весь голос заявить о скором рассмотрении этой идеи в Думе, не взирая на факты, изложенные «Катюшей» и другими патриотическими СМИ накануне. Напомним, «сквозной единый личный идентификатор (личный номер гражданина)» прямым образом нарушает ФЗ о персональных данных, согласно п. 3 ст. 5 которого «Не допускается объединение баз данных, содержащих персональные данные, обработка которых осуществляется в целях, несовместимых между собой». Также он нарушает ст. 23 и 24 Конституции РФ, так как принудительно лишает граждан неприкосновенности частной жизни (также лишает законной свободы выбора оказания госуслуг в традиционной, неэлектронной форме) и сливает нашу страну с потрохами «западным партнерам». 

Но самое печальное в этой истории то, что лица, обязанные хранить государственный суверенитет и прямо ответственные за безопасность в России, не видят или не хотят видеть в этих «реформах» никакой угрозы. Общественный уполномоченный по защите семьи в Санкт-Петербурге Ольга Баранец, также как и сотни наших читателей, направляла в различные госорганы запросы экспертной оценки закона о биометрической идентификации и получила убаюкивающий ответ из Комитета Совета Федерации по обороне и безопасности.

В ответе объясняется, что данный закон принят на основании одной из статей Конституции РФ, которая устанавливает полномочия ЦБ, и ныне действующего законодательства. Именно на основании этого и делается вывод, что ничего «антиконституционного» в нем не содержится (сам ответ можно почитать на сайте ОУЗС ).

Сенаторы считают, что вопрос о правах граждан не может возникать, так как вся идентификация и аутентификация физических лиц, то есть простых граждан, включая сбор их биометрических данных, будет проводиться исключительно «с согласия» и при личном присутствии. В ответе Комитета нет ни слова о том, что граждане могут отказаться от сбора биометрических сведений и после отказа их права пользования услугами банков или госуслугами не будут поражаться – и это вовсе не случайно. 
В ответе, в частности, говорится: «После проведения идентификации при личном присутствии гражданина с его согласия информация о нем будет заносится в единую систему идентификации и аутентификации (ЕСИА) и единую биометрическую систему (ЕБС)». 

Таким образом, есть все основания полагать, что все граждане при любом обращении в банк будут сначала сдавать свои биометрические данные в обязательном порядке, а согласие гражданина будет спрашиваться лишь для того, чтобы занести эти сведения в ЕСИА И ЕБС. Добровольностью тут и не пахнет и, хотя право отказа на сдачу биометрических данных формально сохраняется за гражданином, на практике оно повлечет за собой отказ в банковском обслуживании – даже свои кровно заработанные деньги со счета в банке можно не получить. Также есть явный намек на то, что при любых операциях через Интернет, например, через портал Госуслуг при оплате налогов или ЖКХ, будут требоваться биометрические данные.
Более того, из этого разъяснения следует, что людям, которые предпочитают лично приходить в банки для оформления кредитов, для оплаты квитанций и налогов, для открытия счета, просто вменяется в обязанность пройти сдачу биометрических данных – даже в том случае, если они и не собираются пользоваться какими-либо онлайн платежами в будущем. Так что обнадеживать себя не стоит – абсолютно всем законопослушным гражданам России светит сдача своей биометрии и постоянное обновление всех личных сведений в одной базе, ключом к которой будет единый идентификатор – личный номер, подобно тому, что присваивали своим жертвам нацисты в лагерях смерти в Майданеке и Освенциме. Напомним, что такая практика была признана преступлением против человечества без срока давности и осуждена на Нюрнбергском трибунале. Хотя вряд ли эта информация способна остановить цифролоббистов из числа чиновников и депутатов…

Авторы ответа из Совета Федерации настолько переборщили с успокоениями, что даже начали противоречить сами себе. В частности, они заявляют, что «Федеральный закон регламентирует размещение сведений о гражданах в единой системе идентификации и аутентификации исключительно с личного согласия граждан». И тут же добавляют противоположное утверждение: «Чтобы идентифицировать физлицо, актуальная информация о нем уже должна быть в ЕСИА и ЕБС. В связи с этим у банков появится обязанность (!) после идентификации гражданина Российской Федерации при его личном присутствии, бесплатно и с его согласия размещать или обновлять в данных системах такую информацию».

Интересной обязанностью наделены теперь банкиры-ростовщики по биометрическому закону – передавать личные данные граждан в ЕБС и ЕСИА якобы с целью нашей дальнейшей идентификации, даже если мы прямо такого желания не изъявим. При этом банкстеры легко могут сравнивать все сведения из баз данных, проверять каждого гражданина на причастность к терроризму и экстремизму, они могут просто «подозревать» вас в том, что средства для оплаты за те или иные государственные услуги добыты нелегальным путем и, на основании одних лишь подозрений, вводить ограничения по количеству операций, по выдаче сумм наличных денег или просто блокировать счет – даже при попытке человека лично и непосредственно в стенах банковского отделения получить перевод от родственников или оплатить наличными какие-либо квитанции. 
При дальнейшем выведении или ограничении наличных денег, человек попадает в тотальную зависимость от ростовщиков во главе с ЦБ, которые, по сути, могут лишить человека возможности использовать безналичные средства лишь на основании «подозрений» или при любом критическом высказывании, которое может быть расценено как экстремизм. Например, назвал гражданин педераста педерастом в соцсетях – и пожалуйте, получите блокировку счета за недостаточную толерантность.

Вот такой «конституционный» и «юридически чистый» подарочек приготовили нам адепты нового мирового порядка вроде Грефа с Набиулиной и прочими Германами Клименко с Николаями Никифоровыми (соответственно помощник Президента по развитию интернета и министр связи РФ).

И самое невеселое: в ответе Комитета СовФеда присутствуют лишь общие фразы о том, что базы данных якобы будут надежно защищены, но не дается четкого ответа о гарантиях сохранения этой информации. В нормах законодательства предусмотрена ответственность за утечку информации, но мы с вами должны понимать, что, во-первых, все можно, если что, списать на сбои системы, а во-вторых, даже если виновные в утечке информации будут найдены, то пострадавшему гражданину это вряд ли облегчит жизнь. Ведь распространение этих сведений уже произошло, и вред для личности человека в результате такого распространения оценить невозможно. 

При утечке сведений и при взломах электронных систем, а также в случаях мошенничества, будет крайне сложно доказать банку, что ты не брал кредит удаленно, а стал жертвой преступления. Не следует забывать и о том, что функционирование единых систем: ЕСИА и ЕБС, а также «жизнедеятельность» кредитных карт и оплаты в интернете зависит от единственного источника энергии – от электричества, что также не обеспечивает никакой гарантии безопасности сведений и операций – особенно с учетом особенностей российского климата и «технического обеспечения» удаленных от центра сел и деревень. 

В упомянутой выше индийской добровольно-принудительной системе биоидентификации неоднократно выявлялись массовые провалы, когда персональные данные граждан оказывались в открытом доступе на 200 правительственных сайтов, когда в соцсетях выкладывались в общий доступ уникальные номера 135 млн. граждан Индии. Как выяснила впоследствии полиция, около 300 из них были использованы для незаконного получения от государства пенсионных выплат на общую сумму 60 тыс. долларов. А совсем недавно – в конце января – умелый хакер нашел уязвимость на сайте Рособрнадзора и скачал данные 14 миллионов выпускниковроссийских вузов, включая имена, фамилии, даты рождения, номера СНИЛС и ИНН, логины и адреса электронной почты. Добавим к этому и недавний случай с разглашением изданием «Фонтанка.ру» персональных данных Героя России, военного летчика Романа Филиппова, погибшего в Сирии – тогда был без труда взломан личный кабинет военнослужащего – и станет понятно, что архитекторы новой системы не только не заботятся о нашей свободе, но и плюют на нашу безопасность. 

Интернет под колпаком

В Москве проходит митинг против реновации. Акция согласована с властями.