в буче

Останки ракеты

Наталья Поклонская провела «Разговоры о важном» в оккупированной Херсонской области

Экс-прокурор Крыма провела урок в одной из школ в оккупированной части региона. Об этом она сама написала в своем телеграм-канале, правда, не уточнила, где именно проходила встреча и о чем шла речь.

Впрочем, судя по записям на доске в классе, детям она рассказывала что-то про руны и стихии огня, воздуха, воды и земли.

По словам Поклонской, пригласил на встречу ее сенатор Совфеда от Херсонской области Игорь Кастюкевич. Он отметил, что встреча прошла в Вадимской школе Каланчакского округа (это примерно 30 км от границы с Крымом).

«Это ее первый приезд в наш регион. Она встретилась с учениками, рассказала им о том, как в 2014-м году Крым вернулся в состав России и каково было быть участником этих событий»,

— написал Кастюкевич.

Неожиданно

Пацан сказал - пацан сделал!

Необходимость в указе президента РФ о завершении частичной мобилизации отсутствует, потому что власти не могут «выпускать по документу» при каждой общественно значимой ситуации. Также в российском обществе сила слова президента преобладает с нескольких точек зрения.

Об этом 8 декабря заявил глава комитета по госстроительству и конституционному законодательству Андрей Клишас в интервью газете «Ведомости».

«С политической точки зрения, с точки зрения легитимности, большей силы, чем слова президента, у нас в стране нет. Президент является верховным главнокомандующим, и он объявил об окончании мобилизации. Вы думаете, указ сильнее, чем слова? Мне кажется, нет, во всяком случае, в восприятии людей», — рассказал сенатор Клишас.

Также парламентарий ответил на вопрос, как власть может знать, что не будет необходимости в новой волне мобилизации. «Никак не может знать», — ответил Клишас.

Российская власть, отметил сенатор, руководствуется той ситуацией на Украине, которая складывается. При появлении необходимости в новой волне мобилизации понадобится соответствующее решение главы государства. Для этого будет нужен новый указ, считает Клишас.

Накануне президент РФ Владимир Путин заявил, что сейчас в России нет необходимости в дополнительных мобилизационных мероприятиях.

«Две недели я провел в плену в Беларуси. Держали в подвале, допрашивал кадыровец» — 19-летний сержант ВСУ, которому ампутировали ноги и пальцы на руках

«В Беларуси нас держали в подвале: 65 человек», — вспоминает 19-летний украинский сержант Данила Мельник. Одну кисть руки парню оторвало при взрыве, на другой остался только один целый палец, из-за обморожения ему ампутировали обе стопы. Мельника нашли российские военные и несколько недель удерживали в плену на территории Беларуси, говорит парень. 

Данила из обычной украинской семьи: вырос в поселке под Киевом. Мама зарабатывала швеей, одна растила троих детей. Данила — младший.

В 2019 году, окончив школу, Мельник решил поступать в военный колледж во Львове: 2,5 года учиться, и звание сержанта, командира взвода пехоты. После можно пойти либо на службу в армии, либо получать высшее военное образование.

«Захотелось попробовать себя в армии. Это хорошая профессия, — говорит Данила. — В Украине к военным относятся с уважением. И во время учебы бывали, конечно, начальники, которых «не попустило», но нет дедовщины. Украинская армия действительно вышла на новый уровень.

Мама не отговаривала — у меня такое воспитание, что если захотел, то что она уже мне скажет».

26 февраля 2022 года у Мельника ожидался выпуск.

После со своей бригадой они должны были ехать служить в часть, оттуда на какое-то время на Восток, в ротацию, вспоминает парень. Но началась война.

«У нас паники не было, все было слажено. 26 февраля состоялся выпуск, дальше нас распределили по частям, как и планировалось.

27-го я уже участвовал в боевых действиях, — говорит Данила. — Страшно не было, сожаления, что пошел в армию, тоже. Хотелось защищать страну — это же они пришли на нашу землю, а не мы на них напали. В наш дом пришел враг.

Данила бился под Киевом. 7 марта попали ближе к пригородам: Ирпень, Буча, в те районы, рассказывает парень.

«Там мы попали в засаду. Было очень жарко, большая часть наших смогла выбраться, но эвакуации не было — слишком много русских. Там меня ранило.

Был взрыв, мне оторвало левую кисть, также осколки попали под ягодицу. Я вылез, на адреналине заполз в кладовку в каком-то дворе. Там провел несколько дней, после меня нашли русские солдаты. Если бы не нашли — наверное бы, там и умер, — говорит Данила. — Потому что меня ранило и в правую руку, она перестала нормально функционировать. Я не мог даже себя перевязать, правая рука была вялая, онемевшая.

В той кладовке я отключился, через какое-то время пришел в себя — но был уже абсолютно без сил. Так я пролежал дня два, периодически терял сознание. Во время этого всего получил и обморожения. Я понимал, что происходит, но был очень истощен».

Мельник говорит, что русские солдаты, которые его нашли, сначала оттащили его в какой-то двор.

«Там угрожали оружием, стреляли рядом, рассказывали, какие мы нацисты, убиваем детей — вся эта русская балалайка. Какое-то время допрашивали: где артиллерия, где что. Бессмысленные вопросы, ведь я особо и не знал ничего такого. Пугали убийством, расправой — но мне уже было пофиг. Ведь я пока лежал в той кладовке, думал, что все, это конец. Может, поэтому после мне и было уже не страшно, — говорит Данила. — Потом другие солдаты, пацаны помоложе, оказали мне медицинскую помощь, подкормили, немного растормошили меня — ведь я же два дня ничего не ел, не пил.

После меня загрузили в грузовик и увезли. Там я был один, но сбежать не было вариантов: от ранений был очень истощен, почти не мог двигаться.

Ехали где-то по Украине, маршрут не знаю. Точно не помню, но минимум однажды останавливались на ночь, меня заносили в какое-то здание ночевать, но повязки не меняли.

После, еще где-то на территории Украины, меня присоединили к раненым русским солдатам. Нас перевозили в Беларусь вертолетом, примерно по 10 человек. В Беларуси сначала был мобильный госпиталь: это такой как большая палатка, желтое надувное здание в поле. Где он конкретно находился — я не знаю», — говорит Данила Мельник.

Судя по информации, которую собирал телеграм-канал «Беларускі Гаюн», это могло быть в российском лагере возле Речицы, возле Комарина или в Боково.

«Там увидели, что я украинец: форма была в крови, ее давно сняли, но я оставался в термобелье. На нем заметили украинский герб и начали между собой советоваться. Я слышал отрывки, что-то говорили про Женевскую конвенцию, что не надо мучить.

Сделали наркоз мне, немного подшили рану возле ягодицы, перевязали и обработали раны на руке. И пока я еще «плавал» от анестезии, меня отвезли в какой-то подвал. Где он был, сказать не могу, но сложилось впечатление, что это была какая-то воинская часть».

Но почему Данила уверен, что это происходило на территории Беларуси?

«Об этом говорил кто-то из русских военных. Там, где меня удерживали, были только украинские пленные и российские военные, в основном, военная полиция. И кто-то из россиян проговорился, что мы в Беларуси, — объясняет Мельник. — Но за все время в том подвале я не видел ни одного белоруса, только люди в российской военной форме с российскими флажками на ней».

В подвале, куда поместили раненого Данилу, была маленькая комнатка с раскладушками: без белья или матрасов, просто пружины.

«Мне повезло, что я был на носилках, — вспоминает он. — Сначала я был один, потом привели второго украинца. Затем потихоньку пленных довозили.

Когда пленных стало больше, нас перевели в большую комнату. Там вместо кроватей стояли такие большие длинные деревянные столы вдоль стенок. На них можно было лечь.

Кормили, но не армейскими пайками. Давали какую-то кашу, кажется, перловку, и суп как вода: одна картофелина плавает и капустинка.

Воды было мало. Вместо туалета — одно ведро на всех. Его периодически выносил кто-то из пленных под присмотром российского военнослужащего.

Потихоньку людей в подвале становилось больше, мест на «столах» на всех не хватало. Были не только военные, очень много было гражданских. Некоторых забирали прямо из домов под Киевом, привозили оттуда в тот подвал. Раненых вместе со мной было только трое. Все мужчины — была одна женщина, но ее содержали отдельно.

Раз в несколько дней приходили медики, проверяли раненых. Перевязывали мне руки. О том, что у меня обморожения, я тогда даже не думал, так как никогда с таким не сталкивался раньше.

Из подвала никуда не выпускали. Всех периодически забирали на допросы. Спрашивали чушь какую-то: где родился, где учился, какая семья, служил ли, был ли в АТО. Некоторых пленных снимали на фото или видео. Некоторых били, угрожали. Сообщить семье, что жив, возможности не было никакой. Но некоторых пленных снимали для российских новостей, тем давали связаться с семьей.

Большинство русских солдат, которых я видел, были славянской внешности, но были и буряты.

В плену я встретил двух украинцев, которые попадали к чеченцам. Один рассказывал: «Мне чеченцы сказали, чтобы я не переживал, мол, мы делаем свою работу, ты свою. Обходились вполне нормально». А второй вспоминал, что чеченцы не стали его связывать, вместо этого просто прострелили обе ноги — чтобы не сбежал.

К нам в подвал тоже заходил какой-то кадыровец, допрашивал некоторых. Понты колотил: включил камеру на телефоне, что-то жевал и показывал собеседнику, мол, какой он вояка.

Нам говорил: сейчас мои кадыровцы приедут, здесь вам будет!

После он еще раз зашел в подвал и начал кричать: чего они сидят с открытыми глазами?! После этого нам завязали глаза, кому тряпками, кому даже туалетной бумагой и скотчем. Зачем, я не понял — все равно же в подвале сидим.

Но когда тот кадыровец ушел, нам разрешили снять повязки.

Некоторые российские военные были нормальные, некоторые — зомбированные, которые рассказывали нам: вы нацисты, Донбасс 8 лет бомбили! За любые татуировки объявляли человека нацистом. Дерево наколол себе? Нацист!

Однажды залетел какой-то российский военный, полчаса кричал о том, какие мы нацисты. Кричал: вы женщин насиловали, детей убивали!

Покричал, после сказал: «Б***, с кем я разговариваю!?» И ушел.

А ведь я не имел никакого доступа к информации, к новостям: сначала боевые действия, после плен. О том, что Россия нас, оказывается, «освобождает от нацизма», я просто не успел услышать. А тут постоянно: «Нацизм! Нацизм!»

Я был в шоке: какой нацизм? В чем прикол? В чем проблема?»

В этом подвале Данила провел две недели. Когда набралось 65 человек, пленных начали вывозить в Россию.

«Говорили, что из этого подвала пленных людей партиями везли в какое-то СИЗО на территории России. В какой город конкретно, не знаю. Говорили, что пленных отвозят либо в СИЗО, либо в какие-то палаточные лагеря, тоже на территории России.

Но мне повезло, потому что медики сказали: этот ранен, он там умрет через пару дней. И меня увезли не в СИЗО, а в Рыльск (город в Курской области РФ недалеко от границы с Украиной).

Ребята из военной полиции были нормальные, они даже маски поснимали по дороге. Угощали сигаретами. После сообщили нам: все, въехали в Россию!»

В Рыльске Данилу положили в обычную больницу. Говорит, врачи относились к нему по-людски. В больнице медики занялись его обморожениями: ампутировали обмороженные пальцы на правой руке парня (необратимые изменения в тканях из-за обморожения начинаются через несколько часов, а Данила провел на холоде в полусознательном состоянии два дня). Заметили обмороженные пальцы на ногах — их тоже пришлось ампутировать. Стопы пока не трогали.

«Из Рыльска меня перевели в военный госпиталь в Курске.

Там был адекватный врач: уже ходили слухи, что пленных украинцев будут менять. А было уже понятно, что мне придется ампутировать и ступни. И доктор не стал, сказал, чтобы я нормально доехал, он операцию не будет делать, — рассказывает Мельник.

— Лежал я в палате с другими украинскими ранеными. В коридоре возле палаты дежурили русские из военной полиции. Они нам рассказывали: «Мы здесь вас не охраняем, потому что куда можете пойти? Мы здесь вас защищаем, чтобы вас местные не убили!»

Мы с ними иногда разговаривали. Я объяснял: какой нацизм? Мне 19 лет, я делал, что хотел, меня никто не ущемлял, ни к чему не принуждал! Откуда нацизм?

Также те, из военной полиции, рассказывали нам «Новости»: что якобы с Киевом уже русские договорились и сейчас остались от Украины только западная часть и сам Киев, так как в нем «нацисты отстреливаются и детьми прикрываются». А в остальных городах уже якобы российский рубль и русские туда продукты возят.

Я позже, после освобождения, видел своими глазами разбитые русские колонны под Киевом. Вот так и договорились! А те русские ребята из военной полиции и сами верили в свои слова, ведь насмотрелись телевидения.

Больничные санитарки старшего возраста нам тоже говорили: «Вот был СССР, всем было хорошо, все дружили! А тут Украина резко начала щемить русскоязычных!»

Также в Курске меня приходили допрашивать из ФСБ. Откуда, что, как, какие-то протоколы составляли…»

В середине апреля пошли слухи, что возможен обмен пленными.

«Я ничего не ожидал, так как знал, что после 2014 года некоторые ребята и по два года проводили в плену. Готовился к худшему, — вспоминает парень. — И плюс пленные украинцы рассказывали, что русские их уже возили якобы на обмен. А потом говорили пленникам: вот, видите, ваши не приехали, хрен положили на вас!

Я в это не верил, так и говорил ребятам: это русские вас так сломать хотят, бензина у них много, могут и покатать туда-сюда. И после я интересовался у наших военных, а были ли обмены, которые впоследствии отменялись. Меня наши заверили — не было».

Но как не сойти с ума, если ты в 19 лет сидишь в плену, ранен, с искалеченными руками и готовишься к ампутациям еще и на ногах?

«Для меня главное было, что выжил. И уже хорошо. Не умер во время боя, не умер пока в кладовке той лежал, а остальное — мелочь. Хотел вернуться домой. Иногда молился, чтобы у всех дома было все хорошо. Старался сберечь психику», — отвечает Данила.

21 апреля Мельника все же обменяли.

«Из Курска меня перевезли в Севастополь, оттуда машиной в Украину. Там поменяли. Но из курского госпиталя меняли не всех, некоторые пленные остались. Не знаю, как и по какой системе отбирали людей, — говорит Данила. — Ну и от своих прежде всего я позвонил маме: она же вообще не знала, где я, только надеялась, что жив. После душ, чистая одежда… Глянул новости — все хорошо, совсем не так, как русские рассказывали».

После парня положили в киевскую больницу. Там все же ампутировали стопы.

Педро Санчес посетил Украину накануне первой годовщины войны

«Мы будем стоять на стороне Украины и ее народа, пока мир не вернется в Европу», — объявил премьер-министр в "Twitter".

Премьер-министр Испании Педро Санчес прибыл в четверг в Киев, где он встретится с президентом Украины Владимиром Зеленским. Испанский лидер объявил о своем прибытии в столицу Украины сообщением в "Twitter", в котором он сказал, что Испания будет поддерживать атакованную страну «до тех пор, пока мир не вернется в Европу». Это второй визит Санчеса в украинскую столицу после апрельского визита в прошлом году, и он проходит накануне первой годовщины российского вторжения, которая приходится на ранние часы следующего утра. В апреле премьер-министр объявил о крупнейшей в Испании поставке оружия и военного оборудования в Украину (200 тонн боеприпасов, 30 грузовиков и 10 легких автомобилей и прочее оборудование). В данном случае визит совпадает с появившимся в среду сообщением министра обороны Маргариты Роблес, что Испания дополнительно отправит шесть танков "Leopard".

Первой остановкой Санчеса после прибытия на центральный вокзал Киева стал храм Святого Апостола Андрея Первозванного в соседнем городе Буча, где находится одна из братских могил десятков мирных жителей, погибших в течение месяца, когда город был оккупирован российскими войсками в начале вторжения. В присутствии приходского священника и представителей местных властей премьер-министр посетил фотовыставку, рассказывающую об ужасах, происходивших в этом населённом пункте располагающимся к северу от Киева, о которых стало известно после вывода кремлевских войск. Именно тогда стало возможно увидеть сотни трупов людей, погибших за несколько недель оккупации и осады. Затем Санчес отправился в соседний Ирпень, также ставший местом основных боев и последней точкой у "ворот" столицы, куда российские войска не смогли пройти. После этого у него запланирована встреча и пресс-конференция с президентом Украины Владимиром Зеленским, а затем он направится в Раду – парламент страны.

"Twitter".

Этой поездкой испанский премьер-министр подкрепляет решительный сигнал о поддержке Украины, который он направил 21 апреля, во время своего первого визита в Киев. В настоящее время Санчес ведет "дипломатическое наступление", совершая пять европейских мини-туров в рамках подготовки к председательству Испании в Совете ЕС, которое начнется в июле и одним из центральных вопросов которого будет война в Украине. На прошлой неделе, во время первой из этих поездок, Санчес уже объяснил сопровождавшим его журналистам, что он даже уверен в том, что война может закончиться в этом году, и по этой причине, когда срок испанского председательства подойдет к концу, он увеличит дипломатическое давление, чтобы способствовать её окончанию.

Санчес поддерживает Зеленского, как и другие европейские лидеры, и эта поездка в Киев – еще один пример. Более того, этот визит состоялся как раз в тот момент, когда Испания подтвердила, что отправит шесть танков "Леопард" для поддержки обороны Украины. Однако Санчес, как и другие европейские лидеры, также начал говорить о мире.

"Twitter".

Две недели назад, когда Зеленский приехал в Брюссель в качестве гостя "Европейского Совета", Санчес уже высказал мысль о том, что необходимо работать над мирным планом из 10 пунктов, представленным украинским президентом, но прежде всего попытаться расширить международную поддержку этого плана. Санчес особенно обеспокоен тем, что то, что он определяет как «российскую пропаганду», то есть сообщение о том, что европейские санкции виноваты в росте цен на продовольствие и высоких ценах на продукты питания в значительной части мира; она проникает в ключевые части Африки, Азии и Латинской Америки, и что это отталкивает многие страны от европейской позиции и безоговорочной поддержки Украины. Именно поэтому он хочет работать над тем, чтобы заручиться большей поддержкой мирного плана Зеленского во всем мире, а не только в ЕС, где он уже имеет сильную поддержку.

У Санчеса есть внутренняя проблема с поставками оружия, а теперь и танков на Украину. Часть правительства – два министра "Подемос" – открыто отвергли поставку оружия. Остальные три министра "Unidas Podemos", возглавляемой Иоландой Диас, не критиковали его, хотя они не занимают такую же позицию, как PSOE. Это расхождение было устранено Санчесом с помощью чёткого послания, которое он дал в Совете министров: внешняя и оборонная политика является ответственностью партии большинства – которая находится в руках двух министров-социалистов – и направляется им.

Источник:  "El País".

93-я отдельная механизированная бригада Холодный Яр разбила силы оккупантов и взяла хорошие трофеи