взрывы жилых домов

И так, сейчас добрался до безопасного места и могу написать небольшой пост о том как я встретил войну. Сразу прошу прощения. За сумбурный текст сил совсем нет на творческие эпитеты. Фото и видео не будет, дабы не палить людей, локации и тд. Возможно выложу после всего этого. Так же пишу этот пост что б оторваться от постоянного чтения новостей.

Киев. Утро. 24 февраля для меня и моей девушки (дальше жена, потому что живем с ней уже 7 лет), как и для всех украинцев началось не с кофе. Читая новости ты не веришь что в 21м веке такое может случиться. Что по знакомым местам по которым ты ездил, по городам твоих знакомых, друзей и родственников могут прилетать ракеты и снаряды. Да, на протяжении 4х месяцев все шло к этому, но все верили что такое безумие как война - невозможно. Мол "побряцают оружием" и на этом закончиться. Но первые пару часов просто не хотелось в это верить.

Не знаю почему, я всегда был пацифистом, за мир и тд, в армиях не служил, максимум играл в страйкбол. Жене сказал что "пойду прогуляюсь", Взяв паспорт и ИНН направился в военкомат. Подойдя в военкомат увидел огромную очередь. И я принял решение записаться в ТрО.

День первый
Сразу из военкомата, в той одежде в какой был поехал с группой на точку дислокации, или штаб. Сразу познакомился со своим отделением. Все очень крутые ребята, очень хотел бы познакомиться со всеми ними, но не в таких условиях. У всех настроение было на удивление спокойное, были ребята с опытом и были без. Но у всех было такое чувство что ты делаешь что то правильное. Я не знаю как это обьяснить.
Первой задаче было организация пространства для работы ТрО. Уборка здания, и организации рабочих мест командиров. Справились быстро. Уже через пару часов привезти оружие и патроны. И когда начали выдавать оружие, боевые патроны, сразу мысли что “это какая то шутка, это ж не серьезно все, скоро это все закончиться” - прошли. У меня в руках боевой блять автомат! Не знаю как для кого, но для меня этот момент стал переломным, и пришло понимание что все довольно серьезно. Говорить про обеспечение нет смысла. Привези самые обычные законсервированные 74ки, РПГ, ПКМ и патроны. Броню не выдавали. Сразу приступили к подготовке оружия, очистка от консервной смазки. Сразу назначили боевые задачи. Патрулирование района, проверка подозрительных людей, поиск меток для ДРГ противника. Я попросил жену привезти мой рюкзак. (Экипа со вселен страйкбол, шлем Шуберт, броня с плитами Темп, рюкзаки, разгруз и мед. принадлежности). Жена была в шоке конечно, ревела, но привезла. В остально день прошел спокойно, 1 патрулирование, пару уроков по обращению с РПГ, и ведения огня и легли спать.

День второй.
Ночь не спал. Совсем. Из еды съел только 1 бутер и то, кусок в горло не лез. Раньше не могу подумать что можно полтора суток не спать, ни есть и чувствовать себя в боевом состоянии. На второй день продолжили патрулирование киевских окрестностей. Люди в расположение продолжали прибывать. Поток людей был постоянным. Просто люди шли по улице с вещами и спрашивали “Как записаться в ТрО”. На моем патрулировании не было ничего интересного. Задержали двух “маркировщиков”. Гражданский сказал, что двое бегают по городу и что то рисуют. Задержали, доставили в часть. При них были фото что надо нарисовать и скрин с гуглкарт с метками где именно. Говорят им предлагали заплатить 500 баксов за это. Эти метки используются для групп ДРГ. Эти группы состоят из кадровых военных, добровольцев из РФ с паспортами Украины и коллаборанты. Ориентироваться в городе они не сильно могут, поэтому используют систему меток для определения местоположения, так же по ним определяют ситуацию в районе, есть ли военные или полиция. Во второй половине дня появились первые столкновения с ДРГ. Передали что в одном из районах какие то мутные типы с сумками бегают по городу. Выехали на перехват. По нам начали стрелять. Немного постреляли, завалили двоих, военные в гражданском (гражданская одежда была поверх формы рф, документов не было), и 2х взяли в плен (Украинец и русский с поддельными криво документами). У наших потерь не было. Не знаю как. Но проходило все органично, и первая перестрелка в жизни показалась обыденностью. Но я думаю что это из за стресса который уже был пережит.
В тот же день усилились обстрелы Киева, стреляли в основном на севере, и северо-востоке. Стреляли по жилым районам. Вечером сказали охранять штаб. И после 2х ночи отправили отдыхать.

День третий и тяжелое решение.
Снова не спал. Может сумарно около часа дремал. Просто тотальный стресс, взрывы, обстрелы, постоянная беготня по коридорам, привезли одного раненого, но ничего серьёзного. Есть не хочется, максимум чай выпить. Утром читаю новость что район где живем я и моя жена был под обстрелом. Пытался дозвониться. Не смог. Просился что б отпустили домой. Командир сказал что все понимает, типо можно сделать оружие, нож, патроны и выйти. Пошел проверять что и как. Пока шел, смотрел на город. Город было не узнать. Добрался до дома, оказалось что в соседний дом попал российский снаряд. Жена в панике, ревет, ее всю трясет. Меня обратно не отпускает. И тут у меня был тяжелый выбор. С одной стороны я хотел защищать страну от оккупанта и даже готов был рискнуть жизнью воюя в кругу таких же патриотов. И с другой хотел обезопасить самого близкого человека. Потому что понимал что она одна в городе где идет война будет в огромной опастности. К тому же по данным военных все намекало на то что Киев будет новым Грозным уже совсем скоро. Город будут зажимать в кольцо и утюжить, потому что Киев сдавать не собираются, и оружия у людей много. Позвонил командиру, объяснил ситуацию. Сказал что как будет возможность, снова вернусь в часть. Сказал что мою экипу могут забрать другие бойцы. Собрали вещи, я собрал зацепили еще сестру которая живет сама и отправились на вокзал.

День четвертый.
Сегодня с приключениями но уже добрались до Львова. На данный момент в Львове относительно спокойно. Обстроились у знакомых.
Сейчас очень гложет чувство что я по сути стал предателем, бросил оружие и товарищей. Не знаю, сделал ли я правильный выбор. Может никогда и не узнаю. Возможно стоит сейчас обратно вернуться в Киев? Или остаться с семьей и помогать военным другими способами? Хотел бы послушать мнение реакторчан.

Как все на самом деле в армии РФ

Начать хочу с того, что я живу в Москве и максимально против этой войны. Я хочу написать вам 2 занятные истории про "высокотехнологичное вооружение" армии, которая сейчас вторгается в украину, а точнее - про авиацию. Пишу из анона, потому что, судя по новым путлеровским указам - я совершаю госизмену, но держать пидоров в курсе - морально более важно, нежели соблюдать это блядство на бумаге.

Итак, история 1:
В начале 10х я, будучи студентом с военной кафедрой попал на месяц сборов в ВКОшную часть на границе с финляндией. Нам сказали, что наша "специальность" будет "наводчик перехватчиков". То есть тот, кто сидит на земле, в специальном прицепчике, туда подводятся все данные с радаров, систем самолета и этот человек помогает пилоту выйти на цель или заложить новый курс. И стоят кабины 60х годов, которыми все пользуются, еще на реле сделанные. А рядом новый, блестящие, красивые. Тока ими не пользуются. На вопрос "почему?" капитан нам по секрету рассказал - они могу внезапно уйти в ребут, а время старта - 5-7 минут. За 5-7 минут истребитель без навигации в воздухе будет подлетать к Хельсинки уже. Так что никто из пилотов, когда приезжали генералы с проверкой, и им демонстрировали новые кабины, без смартфона с ЯНДЕКС КАРТАМИ не садился. Потому что вот так это работает.

История 2:
В 15х годах довелось мне побывать на заводе КБ Сухого, что аж за Хабаровском. И вот там рассказали, что наши самолеты по тактико-техническим характеристикам лучшие в мире (что правда), есть одна проблема - их 2 штуки. Один на заводе стоит и его испытывают, второй по выставкам катается. В серию их не будут ставить никогда. Инженеры в РФ очень сильные, но бюджет разворован.

Это я к чему. Ракеты уже падают на дома и это ужасно. Но не бойтесь и не сдавайтесь, хохлы вы мои ненаглядные, имейте мужество, силы, веру в себя еще больше, чем сейчас. Кажется, что сейчас количество уже не так важно, как качество, а качество, и, главное, правда, на вашей стороне. Вы сможете, вы выберетесь из говна. Да, в говне окажусь я, лично я не считаю, что заслужил это, но это лучше, чем война.

А пока пойду собираться в центр, получать пизды от зверья в форме.

Взрывы в метро: от Москвы-1977 до Петербурга-2017

3 апреля в метро Санкт-Петербурга был совершен взрыв, в результате которого погибло более десятка человек и ранено более полусотни. После нескольких лет затишья в России возобновились взрывы в местах массового скопления людей и неизбежно возобновились общественные дискуссии о причинах и последствиях этих массовых убийств.
Российская пресса с завидной оперативностью и ссылками на авторитетные источники выдает одну за другой версии, указывающие на ”исламский след”. Сначала телевидение опубликовало фотографию предполагаемого террориста в традиционной мусульманской одежде, однако уже через несколько часов это сообщение было опровергнуто, так как возмущенный ”подозреваемый” сам пришел в полицию заявить о своей невиновности.
Однако ”информационные вбросы” на эту тему продолжились: газеты сообщили о некоем 22-летнем гражданине Казахстана Максиме Аришеве, находившемся "в эпицентре взрыва", затем об уроженце Киргизии, подозреваемом в причастности к теракту, также 22-летнем Акбаржоне Джалилове.
В свою очередь спецслужбы России заявляют то о ”смертнике-одиночке”, то о ”террористической группе”, то демонстрируют фотографии огнетушителя, использованного как взрывное устройство, то утверждают, что бомба находилась в рюкзаке террориста и разорвала его самого в клочья, то хвалятся, что ”давно наблюдали и знали готовящемся взрыве”, то спохватываются и каются, что ”не успели предотвратить”. Эти скандальные ”нестыковки” свидетельствуют о хаосе и спешке, царящих в недрах российских спецслужб и уже стали поводом для самых нелицеприятных оценок как рядовых граждан в соцсетях, так и однозначных обвинений в причастности государства к терроризму в статьях аналитиков и публицистов.
Вместо предположений и гипотез, недостатка в которых нет, предлагаю вниманию читателей два давних текста двух авторитетнейших авторов – Андрея Сахарова и Сергея Григорьянца, посвященных взрывам в московском метро 40-летней давности. Тогда спецслужбы и правительство СССР ложно обвинило в терроризме и немедленно расстреляло группу армянских диссидентов с целью подавления инакомыслия в стране. Думаю, что аналогии с сегодняшним днем весьма уместны.
12 января 1977 года Андрей Сахаров обнародовал "Обращение к мировой общественности", в котором говорилось:
"Я не могу избавиться от ощущения, что взрыв в московском метро и трагическая гибель людей — это новая и самая опасная за последние годы провокация репрессивных органов. Именно это ощущение и связанные с ним опасения, что эта провокация может привести к изменению всего внутреннего климата страны, явились побудительной причиной для написания этой статьи. Я был бы очень рад, если бы мои мысли оказались неверными. Во всяком случае я хотел бы надеяться, что уголовные преступления репрессивных органов — это не государственная, санкционированная свыше новая политика подавления и дискредитации инакомыслящих, создания против них „атмосферы народного гнева“, а пока только преступная авантюра определённых кругов репрессивных органов, не способных к честной борьбе идей и рвущихся к власти и влиянию. Я призываю мировую общественность потребовать гласного расследования причин взрыва в московском метро 8 января с привлечением к участию в следствии иностранных экспертов и юристов".
Это письмо академика Сахарова вызвало ярость официального Кремля и Лубянки, немедленно организовавших ”волну народного осуждения клеветника и антисоветчика”. Несмотря на совершенно скандальные несоответствия и прямые фальсификации в ходе следствия, версия об ”армянских террористах, взорвавших московское метро” продолжает существовать и пропагандироваться до сих пор, в том числе и на российском телевидении. В связи с этим предлагаю вспомнить еще один текст на эту тему – отрывок из статьи известного советского диссидента, редактора журнала ”Гласность” Сергея Григорьянца – "История политических убийств, совершенных советскими спецслужбами" (V международная конференция "КГБ: вчера, сегодня, завтра"):
”И все же самой известной и крупной операцией совершенной, возможно, "Альфой" является взрыв в московском метро 8 января 1977 года. Мое понимание этого преступления отличается, как от заявления Андрея Дмитриевича Сахарова, так и, естественно, от официальных объяснений этого самого крупного задания Андропова и Бобкова. Если мое понимание отличается от мнения Сахарова, то лишь потому, что ему не были известны многие, позже обнаружившиеся материалы, без которых Сахарову приходилось быть более осторожным в выводе, что взрыв — преступление, провокация, совершенная КГБ. Что касается официальной версии об армянах-террористах, то она во-первых во многом противоречит установленным фактам, во-вторых, излагалась за эти годы в якобы бесспорных, но потом не совпадающих между собой вариантах, и в-третьих, сама необходимость все засекретить, никого, даже родственников, на суд не допустить и не дав им ни одного свидания, кроме часового — предсмертного, через три дня обвиняемых расстрелять не назвав в кратком газетном сообщении даже фамилии двух из трех невинно казненных людей. Все это бесспорные признаки того, что КГБ было что скрывать.
Это чудовищное по тем временам преступление (тогда и в голову не приходило, что можно покрывать ковровой бомбардировкой русский город, взрывать в Москве и не только в ней многоэтажные жилые дома и тому подобные достижения, выросшие как раз из андроповского времени) — было свидетельством мощи диссидентских, протестных, национальных, религиозных, неокоммунистических, монархических и множества других движений. Сама природа советской власти была такой, что ей все было враждебно, вплоть до работы на дому сапожника, шьющего знакомым отсутствующие в магазине модные женские сапожки. А уж тайное изучение иврита, объединение инвалидов для защиты своих прав — просто злостная антисоветская деятельность. При этом продолжала, несмотря на все аресты, выходить "Хроника текущих событий", работал почти десяток Хельсинских групп — не только в Москве, но в Киеве, Ереване, Вильнюсе, Тбилиси, а так же, Комиссия по злоупотреблениям в психиатрии, "Комитет защиты прав верующих", на весь мир звучал голос Сахарова и это кроме украинского, еврейского, литовского, армянского, крымско-татарского национальных движений и Общественного фонда помощи политзаключенным. Возможно также, что Политбюро (а это преступление могло быть совершено только по его санкции — Андропов бы не осмелился совершить его только по своей инициативе) рассматривало его, как ответ на подписание Хельсинкских соглашений с его гениальной, предложенной Константином Мельником — внуком Боткина и руководителем службы безопасности де Голля — третьей корзиной, предусматривающей соблюдение прав человека. Брежнев был лично крайне заинтересован в Хельсинкских соглашениях — они не только делали нерушимыми послевоенные сталинские завоевания, но и накладывали определенную узду на советских маршалов. Брежнев, приведенный ими к власти, готов был давать армии столько денег, сколько попросят, но не хотел начала Третьей мировой войны ни в 1965, ни в 1968 (при вторжении в Чехословакию), ни в 70-е годы, которая лишила бы и его верховной власти. Однако выполнять требования третьей корзины в Кремле тоже не хотели.
Мы столько пережили за эти десятилетия, что серия, согласованная в Кремле, как я полагаю, взрывов в Москве в декабре 1976 года кажется уже очень деликатной. Лишь один был в метро — 7 погибших, около 40 раненных, но и он на открытом участке, а не под землей, между Первомайской и Измайловской, что сильно ослабило тяжесть поражения. Две другие бомбы — одна под мощным прилавком гастронома, который самортизировал так, что не пострадал даже продавец, другая — в мощнейшей чугунной литой урне для мусора на Никольской, которая даже не была повреждена.
И тут, поскольку и сама группа "Альфа" и вся задуманная кровавая провокация были сверхсекретными, малоопытные в западной жизни и не имевшие возможности посоветоваться, Андропов и Бобков сделали серьезную ошибку, которая предопределила гибель несчастных армян и свела на нет их, казалось бы такой блестящий замысел. Наиболее мощными и заметными общественными движениями в СССР было диссидентское и национальное еврейское, подпитываемое потенциальной возможностью выезда из СССР. И Андропов с Бобковым пожадничали, стремясь получить повод для уничтожения и одного и другого движения. Для этого личному агенту Андропова Виктору Луи (редкостная мразь, я его пару раз встречал и он поражал своим цинизмом и мягкой наглостью) было поручено сразу же написать в газете "Лондон ивнинг ньюс", корреспондентом которой он был устроен, что по рассказам уцелевших свидетелей в вагоне видели каких-то черноволосых чуть ли не горбоносых людей, а по сведениям из "информированных источников" (все знали, какие источники были у Луи) к взрывам в Москве были причастны диссиденты. К тому же в Москве, действительно, начали вызывать на допросы всех возможных оппозиционеров. И тут Сахаров, который ни в малейшей степени не был антисемитом, а потому ему было все равно вызывают на допросы заведомо непричастных русских или евреев (а вместе с ним и остальные диссиденты) не совсем правильно оценили положение, тем более, что в передачу радио "Свобода" о статье Луи кусок о черноволосых людях не попал.
Правозашитные организации провели совместную пресс-конференцию, где говорили о том, что взрыв в московском метро — провокация КГБ с целью уничтожения диссидентского движения. В своем обращении Сахаров писал: "Я хотел бы надеяться, что уголовные преступления репрессивных органов — это не государственная, санкционированная свыше, новая политика подавления и дискредитации инакомыслящих, создания против них “атмосферы народного гнева”, а пока только преступная авантюра определенных кругов репрессивных органов, не способных к честной борьбе идей и рвущихся к власти и влиянию. Я призываю мировую общественность потребовать гласного расследования причин взрыва в московском метро 8 января с привлечением к участию в следствии иностранных экспертов и юристов…"
Сахаров не знал, что в отличие от Советского Союза на Западе обратили как раз большее внимание на намек Луи на то, что взрыв в метро устроен евреями. Репутация Советского Союза как оплота антисемитизма и так была довольно прочной, но тут ряд публицистов вспомнили о 1952 годе и "врачах-убийцах", подготовке еврейских погромов и поголовного выселения евреев. Начались прямые сопоставления "страны победившего социализма" с фашистской Германией. СССР мог оказаться в полной изоляции и Андропову с Бобковым пришлось срочно исправлять сделанную ошибку. Кстати говоря, ни в одном официальном рассказе о взрыве в метро статья Виктора Луи никогда не упоминается, но тут Андропову приходилось именно ее иметь в виду и забыть и о диссидентах и о евреях. Но последних необходимо было кем-то заменить. Вообще нужно было срочно найти новых террористов.
Несколько месяцев, по-видимому, подыскивали и в конце концов остановились на армянах. Во-первых, потому, что тоже черноволосые и горбоносые, во-вторых, потому что в Европе было хорошо известно, что существуют террористические армянские организации, выслеживающие и убивающие турков — виновников геноцида армян (погибло не менее 1,5 миллионов). Наконец, когда был выбран в качестве организатора Степан Затикян, у него было еще два с точки зрения КГБ важных преимущества: судимость за создание партии НОП — партии добивающейся создания независимой Армении (правда, путем плебисцита, Затикян вообще был убежденным противником насилия). Но к тому же он был убежденным антисемитом и это с лихвой было использовано КГБ — мы боремся не с евреями, а с антисемитами.
Дальше в качестве исполнителей, поскольку Затикян никуда не ездил и каждый день работал на ереванском заводе, были выбраны двое армян, знакомых Затикяну, но ни к чему не имевших отношения, в надежде, что на Лубянке их удастся легко сломать (одному — юному художнику Багдасаряну было всего 20 лет). После этого через 10 месяцев их якобы ловят в поезде Москва-Ереван, а на Курском вокзале обнаруживают взрывное устройство. Здесь, правда, официальные источники путаются: в недавнем фильме "Следствие ведут…" сумку с бомбой обнаруживает милиционер, спугнувший террористов. В более ранних официальных рассказах никто Степаняна и Багдасаряна не пугал, бомбу они сами оставили под скамейкой и ее случайно обнаружил кто-то из ожидавших поезда пассажиров. Вероятно, можно и дальше сопоставлять фантазии официальных историков, но так как весь ход дела был засекречен, к 1991 году были очевидны только некоторые его странности:
— срочный (через 3 дня), совершенно небывалый в те годы, расстрел осужденных;
— очень странная, всего в пять строк, единственная информация (в газете "Известия") о суде и расстреле армян, где было сказано, что их трое, но названа только фамилия Затикяна, который как раз бомбы не подкладывал и в Москву не приезжал;
— очень странная реакция на все это ряда видных партийных деятелей (Бобков называет первого секретаря ЦК компартии Армении К.С. Демирчяна, запретившего публикации об этом в газетах на армянском языке) и руководителей КГБ. "Хроника текущих событий" помещает сообщение о возмущении заместителя Андропова Цвигуна, который даже пытается противится тому, что "в Армению понаслали следователей". По словам того же Бобкова так же вел себя и председатель КГБ Армении Мариус Юзбашян. Он якобы:
"скрывал от руководства КГБ СССР информацию о действиях в республике представителей международной армянской террористической организации — Армянская секретная армия освобождения Армении "АСАЛА", созданной взамен "Дашнакцутюн". Именно этой организации принадлежит разработка взрывов в московском метро…".
Насчет "Дашнакцутюн" это очередное вранье Бобкова — обычная в те годы зарубежная социалистическая партия, существующая и поныне, ни в какую армию не превращалась. Любопытно в этом другое — прямой начальник Бобкова генерал Цвигун (не говоря уже об армянском руководстве) в этой борьбе потерпел поражение. Но никто из них не пострадал.
Однако, в 1991 году для тех, кто хотел знать, все стало на свои места. Документальная студия "Айк" при киностудии "Арменфильм" и режиссер Александр Ганджумян прежде чем снимать фильм "Государственное убийство" обратились к бывшему военному прокурору, а теперь адвокату Артему Сарумову с просьбой ознакомиться с делом о взрыве в московском метро и дать заключение для фильма. В 1991 году Бобкова из КГБ убрали и Сарумову это удается, в результате, он до сих пор — единственный независимый юрист, который видел дело о взрыве. Больших открытий Сарумов не сделал, поскольку знакомился не с оперативным, а судебным делом, то есть документами прикрытия, но выяснил, что признал свою вину из троих мнимых террористов один двадцатилетний Багдасарян, что все приговоренные, когда получили перед смертью свидание с родными были поражены тем, что они еще живы, то есть арестованным следователи объясняли, что их родные то ли уже расстреляны, то ли находятся в соседних камерах. Степанян в коридоре слышал голос жены — так от них добивались признаний. Опытный прокурор к тому же знал, что обычно после приговора о высшей мере наказания на рассмотрение аппеляций Верховным Судом и обязательной по закону просьбы о помиловании в Верховный Совет СССР уходит не меньше полугода.
Здесь все было подписано за три дня, два из которых были субботой и воскресеньем. За это время даже доставить бумаги по инстанциям было невозможно.
Но самое бесспорное и многое объяснившее свидетельство совершенно неожиданно для себя обнаружили кинематографисты. Встретившись с Завеном — братом, единственного признавшего свою вину Багдасаряна, они внезапно узнали, что в день взрыва в московском метро Багдасарян был на свадьбе своего брата, в армянском селе, где по традиции были все односельчане и двести человек (многих из них киношники опросили) были бесспорными свидетелями его невиновности. Тогда стало ясно почему в публикации "Известий" не было фамилий других мнимых участников теракта и почему при всей партийной дисциплине Демирчян не мог разрешить публикаций в Армении статей о так грубо сфабрикованном Бобковым и Андроповым деле после заказанного ими же кровавого преступления. На убийство поодиночке Паруйра Севака и Минаса Аветисяна он (как и председатель КГБ Юзбашян) был согласен, но вот убивать после публикации имен мнимых террористов целую деревню свидетелей — это уж было слишком в те времена (впрочем, время, когда это стало возможным, наступило только в России).
В 1993 году на конференции "КГБ: вчера, сегодня, завтра" адвокат Сарумов сделал доклад о взрыве в московском метро. Наталья Геворкян, послушав и поговорив с Сарумовым, написала статью в "Московских новостях". Взволнованный Бобков, который был вторым человеком при Гусинском (или Гусинский — вторым у Бобкова в корпорации "Мост", где, как выяснилось в лондонском суде, работало 800 сотрудников КГБ), тут же на НТВ (принадлежавшем Гусинскому) показал фильм с их версией взрыва в метро, где меня назвал пособником террористов. Я позвонил на НТВ, попросил дать мне кассету и сказал, что подам в суд. Отказать в кассете в 1993 году мне не могли, пообещали найти через пару дней, но вместо этого повторили фильм. Упоминания обо мне в повторе уже не было. Филипп Денисович Бобков суда в те годы не то, что боялся, но все же не хотел. Впрочем, судить о причастности группы "Альфа" к взрыву в московском метро можно лишь по чудовищному количеству лжи, нагроможденной КГБ, чтобы скрыть подлинные обстоятельства совершенного преступления и, главное, по тому, что "Альфа" именно для таких дел и была создана…”
Возможно, эта публикация поможет непредвзятому читателю самостоятельно разобраться и в нынешней ситуации.

Тигран Хзмалян

5165news.com

Проекция в психологии выглядит именно так

Путин: Киев поставил себя на одну доску с самыми одиозными террористическими группировками

Гопник из питерской подворотни всегда останется гопником из питерской подворотни, в какой костюм его ни одень и в какое кресло ни посади.

Вчера вот Фишман ещё хорошо просуммировал, как хуйло из "ху из мистер Путин" трансформировался в одного из главных злодеев мировой истории в одном ряду с Гитлером, Сталиным и Пол Потом.

Уже сегодня

Вот и наступил этот день. День Цирка, имени Александра Лукашенко. Зрителей представления, которое называют "Всебелорусским (Не)народным Собранием" начали свозить еще затемно.

Лукаш боится народа и это явно видно. Вчера на трассах на въезде в Минск ГАИ останавливало всех водителей для проверки документов. 

Что же до самого Цирка, то к нему готовились с большим размахом. Настолько, что сняли "по плану" видеоролики с радостными(нет) пожеланиями участникам фарса всего хорошего и даже сгоняли школьников на трассу, чтобы поприветствовать делегатов и помахать им закатами-над-болотом. 

А сам же Минск просто облепили флагами где только можно. Тема с красно-зеленой тряпкой дошла до абсолюта абсурда:

Что ж друзья, пора с этим заканчивать. 

​​​Это план от НЕХТА для тех, кто не дрогнул, кто планирует участвовать и осознаёт все риски. 

"Единая массовая акция 11 февраля: 

— Сбор в районе Немиги, 17.00! Собираемся вдоль проспекта Победителей и улицы Немига.

— В случае успешного сбора: марш в сторону Оперного, далее на проспект Независимости. 

— В случае колонн силовиков — сбор возле перекрытий. 

С 12:00 до 14:00, центр города: цепи вдоль дорог, с плакатами и транспарантами по нелегитимности проведения ВНС, развешивание символики, творческая «доработка» символов оккупантов. 

Помните: Лукашенко позиционирует этот день как День Победы для себя и своих приспешников. Потому он облепил своей символикой весь Минск, вплоть до последнего куста. Пустые улицы для него — признак нашего поражения. Но мы активны, и мы сопротивляемся!

ВОДИТЕЛИ:

— В 12:00, ВЕСЬ МИНСК сигналит по всему городу в знак несогласия, особенно окрестности пр-т. Независимости, Победителей, Немига, дворец Лукашенко. 

— 16:00 — 20:00. Те, кто едет с работы: не торопимся домой, кружим по центру, едем максимально медленно, перед светофорами заранее замедляемся, сигналим, моргаем аварийками.

— Тем, кто из дома: в час пик 16:30-17:30 все едем в центр! Замедляемся, гудим, заполняем центр города и основные магистрали, второе кольцо, создаем мегапробки! 

— Если видим активность фашистов — максимально препятствуем их передвижению, проезду. 

— Помогаем и вывозим людей с места акции.

— В случае перекрытия центра столицы водители создают заторы на всех прилегающих улицах как можно ближе к центру.

Этот план для тех, кто готов рискнуть и выйти в центр города. Также мы призываем тех, кто по разным причинам не готов, выйти на улицы и поддержать своих товарищей в том формате, который сочтёте необходимым!"

В эти два дня решится судьба Беларуси. Тем, кто не равнодушен и уже собирается выходить на улицу, желаю лично от себя удачи. Мы тут власть, а не поехавший орущий дед, который не хочет уходить, и пришла пора это доказать. Испортим же ему представление!

                                                                           Жыве Беларусь!