102 пленных
Спецназ ЦСО _ "А" СБУ провели спецоперацию, захватили ротный опорный пункт и взяли 102 солдата из СРФ. Среди них есть и кадыровцы.
Дополнительная, более полная информация к предыдущему посту https://polit.reactor.cc/post/5894731
Спецназ ЦСО _ "А" СБУ провели спецоперацию, захватили ротный опорный пункт и взяли 102 солдата из СРФ. Среди них есть и кадыровцы.
Дополнительная, более полная информация к предыдущему посту https://polit.reactor.cc/post/5894731
Простой ответ - "это армейка". Если я правильно понимаю то это срочники.
Срочникам форму выдают на КСП региона, в котором они призывались. И тут первый цимис РиФишной армейки. Цвета пиксельки в разных регионах - сука, разный. Более того, может отличаться комплектование. К примеру во времена моей службы (лет 8-9 назад вроде), помимо разницы в цветах, нам выдавали эмалированные кружки, а призывникам из Якутии выдавали классные двухслойные кружки из нержавейки, из каких-то регионов народу еще и несессеры выдавали. Короче треш и пиздец. Как вишенка на торте. Если ты призывался весной, то тебе не выдадут зимнюю часть формы, т.е. ты будешь без бушлата и утепленных штанов.
А присутствие флоры и пиксельки могу объяснить тупо прапорами. Поскольку в РиФишной армии хоть в уставе и остались понятия повседневной, полевой, парадной, рабочей формы одежды, в реальности тебе выдают одну полевую. Дальше ебись как хочешь. Прапора (старшины), для рабочек часто выдают солдатам другую форму, чтоб они тупо не убили свою основную. Фонд рабочей формы пополняется либо дембелями, которые отдают свою форму переодеваясь в гражданку или парадку, либо пиздят/договариваются с нач. мат обеспечения и получают "залежалое" со складов.
Плюс может кто из контрабасов "срастил" себе новую форму, забрав её у духа, отдав старую свою.
Да. Армия это цирк.
Тут один товарищ написал, мол, россияне не такие уж и плохие, просто зомбо-тв... В общем, хотел написать ответ, а получился пост.
Есть такая хрень, как менталитет. Это не излучение вышек Стругацких. Это даже не генетика. Это что-то типа неписанного кодекса поведения на определенной территории. И этот менталитет имеет тенденции к самоиндукции. Грубо говоря, чем ядреней отклонение - тем больший отклик оно будет находить у населения территории. Вот, например, японцы. Мир не устает охуевать от того, что они у себя придумывают. Ну то есть, они же не тупые. Они роботов делают. Но они же жареную саранчу пытаются друг другу в рот задуть. Так вот, в свое время заебавшиеся иметь дело с агрессивными и экспансивными японцами, Штаты провели коренное переформатирование их менталитета. Все, что было опасно и агрессивно было отрезано, выкинуто на мороз, или превращено в безопасную вариацию. Самурайский дух стал брендом. Катана - не оружием, а предметом эстетики. Бусидо - корпоративным стилем. Экспансивность стала культурной, а не территориальной. А вот выход агрессивности найти не вышло, и потому эту черту практически изничтожили, заменив абсолютной ебанутостью и задуванием саранчи.
Или, вот, немцы. Немцы две трети своей истории резали друг друга. Там такой трындец был, что в страшном сне не представишь. Сотни графств, все с претензиями, армиями и амбициями. В конце-концов, эта самая привычка воевать въелась в ним намертво, став частью менталитета. Немцы знали, что они - народ воинов. Они били морды еще римским легионерам, ломали хребты скандинавским конунгам и крошили французов когда еще Адика в планах не было. Что было дальше? Дальше было все закономерно - две войны, поражение, и насильственное переформатирование менталитета.
С россиянами дело обстоит так же. За столько лет индуцирования образом врага-Америки, уже никакие Киселевы особо не нужны. Они, скорее, как реостат - позволяют чуть убавлять. или нагнетать градус накала. Люди с пеленок слышат, как вздыхают родители про америку, а затем, решив показать какие они умные, на переменках тоже обсуждают какие тупые эти пиндосы, и как они хотят раису развалить. Затем - уже со въевшимся в мозг штампом они женятся, заводят детей, и над колыбелью ребенка вздыхают про Америку. Самое главное: никто из них никогда ее в глаза не видел, но все-то знают, что к чему.
В России был период, когда была попытка сломить эту индукцию. К сожалению, россияне ее провалили. Сейчас они с ужасом вспоминают 90е, и блеют про то, что "Путин остановил". Путин мог остановить 90е не больше, чем пылинка остановить локомотив. период бардака был неизбежен, равно как он неизбежно заканчивался. Дикий запад изжил себя когда бандиты постарше и поопытнее поняли, что грабить дилижансы уже возраст не позволяет, а вот сделаться шерифом, и отстреливать мелких наглых говнюков - самое оно. В итоге половина бывших головорезов обзаводилась офисом, звездочкой, уважением населения и страхом бандитов. В России произошло тоже самое. Наигравшись в бандитов, и подустав от млаиновых пиджаков и утюгов на спинах, бандиты расселись по удобным креслам, и не спеша перестреляли неусекший что к чему молодняк. Затем, попыхтев сигарами, и втихую закопав, или просто разорив самых неадекватных, они уселись собирать мзду за "Охрану" проходящих диллижансов.
Кстати, как и в Германии 20х годов 20го века, шанс на самостоятельное изменение менталитета в России уже упущен. Так и не поняв, чток чему, народ навеки вечные зарекся что-то менять у себя в голове. Ведь когда рухнул совок, и стало ясно, что не такой уж и враг эта америка, да и вообще все как-то по-другому смотрится, внезапно настал пиздец. То война, то бандиты, то деноминация. Народ, за который всю историю думал то царь, то партия ничего умнее, чем увязать смену фона и бардак не придумал. Ну и последующие благоприятные обстоятельства закрепили рефлексы.
Кажется, что америка друг = все плохо.
Ненавидишь америку = есть колбаса на прилавках.
То есть вышло как. Когда народ немного подустал от разрухи и пиздеца, дела потихоньку начали налаживаться, и параллельно с ними на смену всяким Кашперовским пришли всякие Холмогоровы. Дальше - дальше была только самоиндукция. Чем больше нагнеталась тема "кольца врагов", тем лучше становилась жизнь - нефтебабки чуть-чуть перепадали народу, а не только бандитам, и народ всерьез думал, что вот оно счастье. Амрика - враг, колбаса на месте, даже войны нет, и Олимпиаду проводим... В общем, история успеха, всего-то надо было - весь мир ненавидеть.
А ненавидеть всех подряд - это утомительно. Ну, ведь любое разумное существо рано или поздно напьется. и его потянет на философию. И возникает закономерный вопрос: а почему вокруг - одни мудаки, и только я такой особенный? Ведь должны же быть еще адекватные люди? И вот в такой момент может наступить когнитивный диссонанс. Не бывает, что все - враги, но ведь Запад (нынешнюю любовь с Китаем мы пока пропустим - она еще не успела индуцировать народное сознание в достаточной мере)! Ведь кольцо врагов!
И на ум приходит простой ответ. Они мудаки потому, что я - лучше их. Это же все объясняет! Они мне завидуют, и потому мудачат! Элементарно, Ватсон! Приободренное таким раскладом, народное сознание начинает уже дальше живо "разбирать" что к чему. Тут появляется и народ-богоносец, и единственно верная религия православие. И иконы Сталина, и лютый онанизм на мало-мальские, и, порою, сомнительные достижения. Это все выстраивает самое важное: ощущение комфорта. А комфорт - это очень, очень ценная штука, и терять его мало кто хочет. И ради него делались вещи похуже и пострашнее самообмана и войны.
Спасибо за новость пану Operok85
Вчера, 1 декабря, в Донецке зафиксировали на видео, как боевики вели огонь по украинским позициям из РСЗО Град, установленной во дворе жилой многоэтажки. В описании к видео указан точный адрес - Донецк, микрорайон Широкий, улица Максима Козыря, 47.
Место на карте: http://maps.yandex.ua/?um=rzQH5ivM0LbIiCyUrdcEFdW1OKLxYdy9&ll=37.767680%2C47.939214&spn=0.007188%2C0.002819&z=18&l=map
Другой ракурс:
Российский актер Иван Охлобыстин в своем Twitter сообщил, что хочет встретить Новый год в Одессе, в театре Оперы и балета.
"Вот подумалось: а не провести ли мне "Духовные беседы" на Новый год, в Одессе, в Оперном театре? Люблю этот город)"
Господа одесситы, вы знаете, что делать
Здравствуй, реактор. Я отдохнул и набрался материала, которым хотел бы с вами поделиться. В очередной раз снимаю с себя ответственность оповещением, что поднял не все темы нарочито или бессознательно, поэтому призываю земляков или просвещенных меня активно дополнять. Мне задавали также вопросы о моем личном состоянии, поэтому спешу уведомить, что со мной все хорошо, на митинге я не был задержан несмотря на то, что был в первых рядах преимущественно и даже успел попасть в объективы камер и дать интервью возле резиденции Таракана, когда кричал ОМОН-у не лозунги, а призывы с конкретными аргументами (правда найти себя так нигде и не смог. Вероятно оно и к лучшему). Только голос осип окончательно. Думаю, вот, рупор купить, да цены кусаются.
Ну и если уж начал о своем, то кратко изложу свои впечатления от митинга воскресного. Сбор мусора, предложение на безвозмездной основе воды, даже когда не просили (просто часто кашлял из-за того, что голос сорвал), и еды, самостоятельное регулирование движения, отгон провокаторов и пьяных алконафтов, что хотели "по-мужски" поговорить с силовиками за колючей проволокой, возможность спокойно заговорить с ближним и поделиться впечатлениями и мнениями и т.п. - это уже то, что воспринимается как неотъемлемая черта молодого гражданского общества Беларуси. Наиболее примечательны для меня были то как протестующие могли оперативно поддержать здоровую инициативу соотечественников даже если недавно кричали другие лозунги. У Стеллы я не раз слышал крики "Убийцы" и "Позор", но когда стал кричать силовикам, что мы понимаем о том, что часть из них заложники ситуации, что мирная передача власти без подключения России по тому же договору ОДКБ возможно только в том случае, если на стороне протеста будет народ и армия, что мы не хотим крови, в отличие от тех, кто похитил около 70 человек и убил 4, то народ тогда активно поддержал криками "будь с народом" и "ты давал присягу", несмотря на то, что мои прошлые попытки запустить цепочку "армия с народом", когда вышли ВДВ-шники поддержать, -- не возымела успеха. Я также имел опыт общения с ребятами в зеленом у Стеллы, когда уходил от резиденции. И знаете что? Это были ребята 18-летние, если не младше. Кадеты. Даже девчонки в полном снаряжении. Каска, разгрузочный жилет с 4 магазинами, АКС-74, нож и, быть может, даже бронежилет. Ребята щупленькие, явно чувствовали себя не очень, хотя ранее я думал, что это ВВ-шники. Поговорить с ними удалось в немой манере: те коротко кивали или моргали в знак ответа. Даже с офицерами их. Я поддерживал ребят, пресекал упреки в их адрес, вместе с другими участниками начали инициативу мирного разговора и поддержки их, где выяснили, что ребята в рот ебали стоять за Лукашенко и полностью нас поддерживают. Личном мне было еще обидно, что их оставили с кучкой псевдомона после того как мы двинулись к резиденции. По сути молодых ребят просто кинули и оставили наедине с самими собой, перед "толпой майданутых", которая "представлял опасность", потому что нужно было оперативно прикрыть задницу узурпатора. Я объяснял ребятам, что когда мы кричали "убийцы", то это обращалось не к ним, а к тем, кто является провластным и пособником зверств и убийств, что когда мы кричали "идите к нам", то не ждали их прыжка через колючка, ибо понимаем, что могут с ними в училище или казарме сделать, али другие санкции накинуть. Просто призывали их начинать думать о путях отхода, дабы обезопасить своих родных и себя и перейти на сторону народа, который уже их поддержит и даст гаранты безопасности. Естественно были и те, кто полностью поддерживал политику Лукашенко или просто был на нервах, поэтому посылал меня домой, но я не серчал на них. Во всяком случае... в большинстве своем я встретил поддержку кадетов. Те благодарно моргали, кивали или улыбались через маски на поддержку или утвердительно, когда мы просили помочь их в тех случаях, когда от них будет зависеть будущее нашей страны. Что же до недоомона, то многие силовики были одеты в форму, что была им конкретно мала или ростом не соответствовали критериям структуры, поэтому, думаю, были это переодетые ребята для массовки. Кидать неподготовленных людей на "толпу", которую сам же и боишься -- это черта настоящего лидера, да, Саша? А, по поводу вертолета. Саша не прилетел во дворец, а сначала улетел, сделал крюк и вернулся обратно, чтобы отснять материал так, словно бы это он приехал обороняться вместе с другими силовиками. Только в момента когда народ стал расходиться. "Там уже никого нет?...". Я лично наблюдал его крахмальную вертушку и реакцию народа на то, что денег с вертолета не скинул.
Как быстро меняется мир. Вчера они лично избивали людей на Окрестина, а сегодня думают, в каком из европейских городов им проживать. То ли ещё будет.
Микита Микадо, сооснователь и CEO PandaDoc, который ранее предложил белорусским силовикам финансовую помощь, если они уволятся и «перейдут на сторону добра», опубликовал в Facebook результаты работы своей команды. 425 заявок, 11 оплат. Звоночек, однако.
P.S.
Пока писал уже столько новых новостей появилось... призываю, прошу, молю всех неравнодушных дополнять.
Привет, джой! Не прошло и суток с прошлого моего поста о стульчике, как я хочу сделать новый. Теперь немного расскажу вам о Донецке и жизни здесь. Возможно, будет большая простыня и фотографии, так что, милости прошу.
Ну, во-первых, почему я решил это написать всё? Потому что многие в комментариях вспоминают о том, что я из ДНР и начинается легкий срач, да и вообще просили запилить подобный пост. Тег "политика" не ставлю, ибо политических тем тут не затрагивается, как по мне. Но если попросят - поставлю.
Итак, попытаюсь оформить в стиле "частые вопросы и ответы"
- Вопрос: за какую сторону Ярополк?
Это первый вопрос, потому что я сразу скажу, что я вообще ни за одну из сторон. Мне кажется, что везде (в ДНР, ЛНР, Украине, России, США и т.д.) есть плохое и люди в большинстве своём они одинаковы. Власть зажралась почти везде, так что никаких полит. взглядов у меня нет. Разве что я всегда за Эквестрию ;)
- Вопрос: почему не уехали с семьей?
Я считаю, что необходимо не уезжать туда, где "хорошо", а необходимо стараться сделать свой родной край лучше, чтобы уезжать не хотелось и тебе и твоим детям. И хотя я говорю "родной край", я имею в виду не только место, где ты родился и вырос, но и более широкое понятие. На родине у тебя друзья, родные, все тебе знакомо, всё твое, в поле каждый колосок, как говорится.
У меня в семье было много шансов и мыслей продать тут свой дом и уехать в Украину. Хотя и жизнь в Донецке не так легка, как в других странах, но тут же все наши друзья, знакомые и родные. Это дает стимул и поэтому мы остались. А вот что до тех, кто уехал? Знаю я множество тех, кто уехал в Россию или Украину. Вот пример с одного человека, который один уехал на заработки. Мы недавно списывались вконтакте, и он поведал мне, что приходит с работы и целый день сидит дома и капчует интернет. Хотелось бы погулять пойти, затусить с кем-нибудь, дома устроить пати (но нельзя, квартира то съемная). И казалось бы, в чем проблема? Проблема в том, что погулять не с кем. Никого нет, ни родных, ни близких, даже товарищей. Только коллеги. И что это за жизнь? Совершенно один. Многие от такого впадают в тоску. Так что, как бы не звучало это удивительно, но многие из тех, кто уехали, вернулись даже не взирая на то, что жить здесь приходится намного скромнее, чем в другой стране.
- Вопрос: Почему не пошёл в ополчение? Кого берут в ополчение? Правда ли целыми днями обстрелы?
В ополчение не пошёл, потому что умирать как то в планах не было. Хотя не отрицаю, что пострелять пару раз все таки пришлось, но, слава богу, никого не убив :), но об этом совершенно другая история... А вот в ополчение сейчас берут исключительно с 18лет, проходится 2 месячная обучалка, потом уже распределяют по обязанностям (на блокпостах стоять, с бумагами работа, вахта). В первый год войны я и совсем пацанов с автоматами видел, (и они смотрели на меня как на говно). К слову, сейчас уже не вижу таких. Кто знает, погибли ли они, или же их выпендурили из ополчения? Насчет обстрелов - правда. Почти каждый день на западной границе идут бои. Я живу почти в самой юго-восточной части города, так что взрывы до меня почти не доносятся. Но в первый год войны бомбили целыми сутками, окна дрожали не переставая.
Вот одна фотка из машины, которую я сделал в первые месяцы войны. Блокопост, буквально 10 минут ходьбы от моего дома. Видно, что многие вооружены чем попало, но настроены серьезно. Что они делают? По идее, не должны впускать провокаторов в город и обыскивать автомобили на запрещенные предметы. А еще там за углом военная база (тогда это был всего лишь военкомат).
Короче, по этой типа украинской типа ДРГ. Я честно уже устал смеяться. Судя по ватным завереньям, там состояалось натуральное сражение на Курской Дуге. Уже плавают БТРы, ведет заградительный огонь артиллерия, и тысячи правосеков ломятся через Сиваш. И все ради срыва курортного сезона в Крыму.
Еще раз. Целью проникновения ДРГ был срыв сезона. Не, пацаны вааще ребята - не растерялись ни разу, отдаю должное. Теперь ясно, почему сезон 2016 умер не родившись. Это все укры и ДРГ.
В общем, что нам рассказывают вата СМИ. Только аккуратно, не надорвите животики от смеха. Значит, наши будущие диверсанты сначала коварно ездили в Крым, где под видом торговых агентов ходили по домам, и выясняли... режим работы важных объектов - киосков, мостов, водоочистных станций, переправы. Вот этого вот всего. Спасибо, хоть козьи копыта не привязывали, что бы следы скрыть. Короче, ходили они-бродили, и еще ездили под видом туристов (у, коварные укры!). Ну а потом, когда пробил час ЧЭ, пошли, значит, границу переходить (хотя нахрена ее переходить, если они уже были там?). Ту-то и состоялось Бородинское Сражение, в результате которого были помножено на ноль два орка. Но кровавые укры не сдались, и погнали следующей ночью еще две(!) ДРГ. Под прикрытием танка и пулемета.
Но кацапы не были бы кацапами, если бы тут же не наступили сами себе на яйца. Кто-то опять забыл согласовать, о чем пиздеть, и вот уже танк превратился в плавающий БТР. А 40 кило взрывчатки - в 500.
Но будто этого было мало, появилась и вот такая пикча:
Короче, картина начинает проясняться. Похоже, что 4-5 орков по-крупному накосячили, свалили из части, и были взяты за жопу возле схрона. Поскольку им явно не хотелось попадать в лапы российского кривосудия, они завалили 2х коллег по орочьему цеху, и свалили. Я даже допускаю, шо пытались свалить в Украину, и тут-то в самом деле мог поработать пулемет, бо со стороны пачка вооруженных тел в форме, бредущих по Сивашу - это натурально прорыв ДРГ. А учитывая любовь кацапов к захвату потом всяких отделений всякой милиции, их решили выпилить посредством предупредительного выстрела в голову.
Ну а поскольку позже орков то ли помножили на ноль, то ли повязали, надо было как-то объяснять всю движуху. Тут под руку попадается рандомный гражданин Украины, да еще и участник АТО (кстати - вы будете смеяться, но он уволился еще в том году - серьезно, в августе 2015го). Опять же, памятуя, как, например, "незаконно пересекла границу" Савченко, я уже вижу, как волокли через нее (границу, а не Савченко) и нашего гражданина Кейна Панова.
Короче, цирк и кони. Евгения, конечно, надо срочно пытаться вытащить оттуда, но что-то мне подсказывает, что орки так просто его не отпустят - тем более, шо он уже назначен виновным.
Когда в начале 1860-х годов против второй империи начала борьбу буржуазия, рабочие завоевали себе большую свободу. Появились рабочие союзы, которые защищали экономические интересы рабочих, стремились к повышению заработной платы, к сокращению рабочего дня и т. п., для чего устраивали стачки. Одновременно с этим, во Франции организовалось представительство Первого интернационала (Международное товарищество рабочих, МТР), независимое от лондонского совета. Основателями и руководителями французской секции явились люди, принявшие программу Прудона: они стремились к мирной социальной революции при посредстве взаимного безвозмездного кредита («мютюализм»). Наряду с французским отделением МТР образовалась радикальная революционная фракция «бланкистов» (по имени своего лидера, Луи Бланки́), проповедовавшая утопический коммунизм и отличавшаяся радикализмом в методах борьбы.
Когда в 1867 г. МТР провело политическую демонстрацию против экспедиции в Рим (главным образом, с целью отклонить обвинение в союзе с бонапартизмом), её бюро было закрыто (1868). Вследствие этого, умеренные и мирно настроенные «мютюалисты» (Толен, Фрибур) стали терять руководящее значение, и рабочая масса подпала под влияние крайних (Варлен, Шален, Пэнди).
В конце 1860-х гг. большим распространением, особенно в низших слоях буржуазии, стал пользоваться революционный радикализм, мечтавший об идеалах Робеспьера; определенной программы он не выставлял, и принципы «justice éternelle» и «fraternité éternelle» каждым оратором понимались по-своему. В одном только сходились все оппозиционные элементы — в ненависти к империи. Когда она пала, новое «правительство народной обороны» создано было исключительно населением Парижа.
Тогда-то проявилось и громко заявило о себе стремление к учреждению коммуны, в которой видели панацею от всех зол и бедствий, обрушившихся на Францию. У одних требование коммуны имело значение простого протеста против невыносимой централизации управления, усилившейся при Наполеоне III. Другие выдвигали традиции первой революции, когда парижская коммуна руководила победоносной борьбой с коалицией держав. Приверженцы Прудона мечтали о разложении Франции на ряд автономных общин, из которых каждая самостоятельно определяла бы свой хозяйственный быт и ввела бы своих членов в обетованную страну «мютюализма». Наконец, идея коммуны встретила большое сочувствие и у революционеров-коммунистов, глава которых, Бланки, лично явился тогда в Париж.
Во время франко-прусской войны была образована парижская национальная гвардия: все граждане, изъявившие на то желание, были вооружены и несли службу под начальством офицеров, ими же избранных. В короткое время численность национальной гвардии достигла 300 тысяч человек. Национальным гвардейцам назначено было жалованье: служба в национальной гвардии обеспечивала тех, которые остались без работы вследствие осады Парижа.
К облегчению экономического кризиса в Париже направлены были и другие правительственные меры. Так, все вещи, заложенные в кассах ссуд за сумму менее 15 франков, были выкуплены за государственный счёт; платежи за квартиры и по векселям были приостановлены на неопределённый срок. Между тем Париж не мог более держаться. Бисмарк требовал, чтобы все без исключения войска, находившиеся в Париже, были обезоружены. Жюль Фавр объявил, что он не имеет возможности обезоружить национальную гвардию иначе, как посредством уличного боя. Решено было, что большая часть регулярных войск сложит оружие. О национальной же гвардии в VII статье договора о перемирии было прямо выражено, что она сохраняет оружие. Перед вступлением немцев в Париж, гвардейцы при помощи населения переместили артиллерийские орудия в специальные места города, которые находились на расстоянии от маршрута прохода немецких войск. Один из крупнейших «артиллерийских парков» был на высотах Монмартра. 8 февраля 1871 г. состоялись выборы в новое национальное собрание. В Париже подавляющим большинством голосов избраны были представители радикальной демократии — Виктор Гюго, Ледрю-Роллен, Флоке, Локруа и другие, обещавшие выступить с требованием децентрализации и свободы общин. Из чистых социалистов, различные фракции которых выставили общий список кандидатов, в депутаты попали лишь немногие, в том числе «мютюалисты» Толен и Малон. Провинция послала в национальное собрание большей частью лиц, склонных к восстановлению монархии в той или иной форме. Главой правительства избран был Тьер.
Один из первых его декретов был направлен против национальной гвардии: право на жалованье сохранено было только за теми национальными гвардейцами, которые документально могли доказать свою бедность и неимение работы. 100 000 национальных гвардейцев, принадлежавших к более зажиточному классу и представлявших собой политически умеренные элементы национальной гвардии, покинули службу, а вместе с ней и Париж: радикальные элементы получили безусловный перевес. Образована была комиссия из 18 членов, — людей, большей частью, совершенно безвестных, — на которую возложено было составление статутов для предложенной организации национальной гвардии. 3 марта обнародованы были эти статуты, которыми учреждена была республиканская федерация национальной гвардии (почему сторонники коммуны впоследствии и назывались федералистами). Устанавливалось генеральное собрание из делегатов отдельных рот и батальонов; каждый батальон и каждый легион (легион — совокупность батальонов каждого парижского округа) избирал свои местные комитеты, во главе же всей организации был поставлен центральный комитет, в состав которого входили от каждого округа по 2 делегата (назначаемых, независимо от чина, легионным комитетом) и по одному батальонному командиру (избираемому собранием всех батальонных командиров округа). Так как Париж разделен на 20 округов, то всех членов центрального комитета должно было быть 60. В действительности организация эта никогда не была вполне осуществлена: батальонных и легионных комитетов образовано было немного. Центральный комитет, открывший свои действия 15 марта в составе 30 членов, никогда не имел их более 40. Из членов международной ассоциации рабочих в комитет вступил один только Варлен.
Между тем бордосское правительство начало подготавливать уничтожение национальной гвардии. Главным начальником её оно назначило генерала Орель де-Паладина. И он, и главнокомандующий регулярными войсками, генерал Винуа, были рьяные бонапартисты. Париж, опасаясь государственного переворота, начал готовиться к революции, тем более, что при полной безработице паек национального гвардейца для многих десятков тысяч был единственным спасением от голодной смерти.
10 марта национальное собрание в Бордо приняло два декрета. В силу первого декрета местопребыванием правительства и национального собрания объявлен Версаль; вторым декретом постановлено, что все векселя, которым срок истек 13 ноября, должны быть оплачены к 13 марта, то есть в двухдневный срок. Этим вся мелкая буржуазия, которая ещё имела что терять и в возбужденном организме столицы представляла элемент сравнительно мирно настроенный, осуждена была на гибель: в течение 5 дней, с 13 по 17 марта, в Париже опротестовано было не менее 150 000 векселей. Парижский депутат Мильер настоятельно требовал от собрания, чтобы оно допустило дальнейшую отсрочку платежа квартирных денег, которые 6 месяцев уже не вносились. Но собрание воздержалось от всякого постановления по этому животрепещущему вопросу. Этим 200—300 тысяч рабочих, ремесленников, мелких торговцев, истративших все свои сбережения и никакой работы не находивших, преданы были на волю и милость домовладельцев.
15-го марта Тьер прибыл в Париж и приказал овладеть пушками национальной гвардии, которые собраны были на высотах Монмартра и охранялись весьма слабым караулом. Движение войска на Монмартр, произведенное на рассвете 18 марта, удалось; но для того, чтобы увезти пушки, не захватили с собой упряжи и лошадей. Пока войска дожидались упряжи, собралась национальная гвардия. Солдаты побратались с гвардейцами и арестовали своих высших начальников; генерал Леконт, отдавший приказ стрелять в толпу, был расстрелян своими солдатами, та же участь постигла и генерала Ж. Л. Клеман-Тома, бывшего командующего национальной гвардии, оказавшегося поблизости.
Фактическим властителем Парижа оказался Центральный Комитет Национальной гвардии. Париж, отрезанный от остальной Франции, поднял знамя коммуны: всякому округу и всякой более-менее значительной городской общине предлагалось по собственному усмотрению устанавливать свой политический и социальный строй, представительство же общенациональных интересов предполагалось возложить на конгресс делегатов отдельных общин. На 26 марта назначены были выборы в общинный совет. 160 тыс. голосов подано было за коммуну, 60 тыс. — против неё. Соответственно этому в состав совета избраны были 71 коммунар и 21 противник коммуны. Последние или не приняли полномочий, или вскоре сложили их с себя. На 16 апреля назначены были дополнительные выборы, которые, насколько они вообще могли состояться при уклонении значительной части населения от участия в подаче голосов, послали в ратушу одних только коммунаров. Из 78 членов совета коммуны 19 принадлежали к международной ассоциации; остальные были частью революционеры-якобинцы, частью социалисты различных фракций, и среди последних всего более было бланкистов (сам Бланки был ещё 17 марта арестован в провинции).С образованием совета коммуны, центральный комитет, действовавший в качестве временного правительства, должен был бы прекратить своё существование; но он не захотел отказаться от власти. В умственном отношении совет коммуны стоял выше комитета, но и он оказался не на высоте своего призвания, представлявшего большие трудности. Среди членов совета не было ни даровитых военачальников, ни испытанных государственных людей; до тех пор почти все они действовали лишь в качестве агитаторов. Из ветеранов революции в совете коммуны заседали Делеклюз и Феликс Пиа.
Первый из них, якобинец, после всех перенесённых им испытаний, представлял собой только развалины. Пиа, даровитый публицист, но чистый теоретик, совершенно запутавшийся в противоречиях, обуреваемый безграничным тщеславием и в то же время трусливостью, совершенно не подходил к той крупной роли, которая выпала ему на долю. Из всех фракций, представленных в совете коммуны, наиболее серьёзным элементом явились 19 членов международной ассоциации. Самыми выдающимися из них были Варлен, Вальян, Малон и Франкель. Они лучше других понимали социальный вопрос, действовали с наибольшим благоразумием и, за немногими исключениями, держались вдали от преступлений коммуны; из их среды вышла большая часть самых дельных администраторов коммуны.
Бланкисты — самая крайняя социально-революционная фракция того времени — имели в ратуше около 20 мест; верные своему учению, они представляли собой элемент, не останавливавшийся ни перед каким насилием; самый выдающийся из этой группы — Эд (Eudes). Наряду с ними заседали в совете коммуны и самые ярые ораторы парижских клубов революционно-якобинского направления. В числе их были даровитые, но беспочвенные мечтатели: живописец Курбе, Верморель, Флуранс, Валлес, остроумный хроникер бульварной прессы. Преобладали в этой группе — и это признают сами коммунары, остающиеся верными своим прежним идеалам — уличные болтуны, честолюбцы без знания людей и истории; среди них наиболее выдавались Рауль Риго и Ферре. Некоторые члены совета коммуны принадлежали к подонкам общества.
При таком пестром составе совета коммуны, деятельность его в сфере управления и даже защиты Парижа, по признанию самих коммунаров, представляла картину розни и разброда. В совете образовалось несколько партий, которые всякими правдами и неправдами поддерживали своих, раздавая им высшие должности. Даже члены совета, которые вообще с самоотвержением служили делу коммуны, отвергали услуги лиц дельных, способных и испытанных, если только они не принадлежали к их партии.
Совет коммуны был одновременно и законодательным корпусом, и высшим правительственным установлением. В качестве последнего он распадался на 10 комиссий. Главное руководительство всеми отраслями управления возложено было на исполнительную (экзекуционную) комиссию из 7 членов, в числе которых были Пиа, Эд и Вальян. Затем образованы были комиссии военная, финансов, юстиции, общественной безопасности, народного продовольствия, публичных работ, народного просвещения, внешних сношений, труда и обмена (échange). Членами последней комиссии были Малон, Франкель, Тейсс, Авриаль и Жерарден — все рабочие и члены международной ассоциации. Заведование делами чисто городскими распределено было между членами совета по округам, представителями которых они являлись. Жалованье, которое получали чины коммуны, не должно было превышать 6000 франков, но фактически оно, большей частью, было значительно меньше. Вообще во всем, что касалось денежной стороны дела, правительство коммуны проявило большую честность. В области социальных реформ правительство коммуны не имело определенной программы, так как в совете проявились три равносильные, но существенно различные социально-политические течения: коммунизм (бланкистов), прудонизм и якобинизм; наконец, приходилось считаться и с интересами мелкой буржуазии, которая сражалась в рядах федералистов. Единственный акт, в котором излагается общая программа коммуны — её «Декларация к французскому народу» от 19 апреля (так называемое завещание коммуны) — не идет дальше общих мест, представляющих отклик прудоновских изречений.
Что касается отдельных социально-политических мероприятий коммуны, то разрешено было не платить домовладельцам квартирных денег с октября 1870 года по июль 1871 года, отсрочены платежи по векселям, приостановлена продажа просроченных залогов. 6 мая постановлено было, что все вещи, заложенные в ломбарде ранее 26 апреля, в сумме не превышающей 20 франков, и состоящие из одежды, белья, мебели, книг и рабочих инструментов, могут быть получены обратно без выкупа. Запрещены были вычеты из заработной платы, ночная работа в пекарнях; определен минимальный размер вознаграждения для лиц, состоящих в услужении; решено при всех подрядах и поставках для города отдавать предпочтение рабочим ассоциациям перед частными предпринимателями. Декрет от 16 апреля передавал производительным ассоциациям все промышленные заведения, покинутые владельцами, причём за последними сохранено было право на вознаграждение. Коммуна признала за незаконнорожденными все права законных детей; декретировала отделение церкви от государства, с прекращением отпуска всяких сумм на духовенство; церковные имущества объявила народной собственностью; делала попытки к введению республиканского календаря; приняла красное знамя. Некоторые из комиссий коммуны функционировали сносно, особенно если принять во внимание необычайную обстановку, при которой они действовали. Особенно выделялась комиссия финансов, руководимая Журдом, бывшим бухгалтером; в то время как он ворочал миллионами (бюджет коммуны с 20 марта по 30 апреля составлял 26 млн франков), Журд для себя лично ограничивался жалованьем мелкого конторщика, его жена продолжала служить прачкой, а ребёнок посещал школу для бедных.
Интересна история французского банка при коммуне. До образования совета коммуны, центральный комитет, не решаясь захватить правительственные кассы, сделал в банке заем в 1 млн франков. В подвалах банка хранилось тогда наличными деньгами, ценными бумагами, вкладами и т. п. около 3 миллиардов франков. Захватом этих сумм коммуна могла бы нанести своим противникам неимоверный вред; но она не имела о них представления. Совет коммуны приставил к банку, в качестве своего комиссара, Белэ, добродушного старого инженера, которого вице-директор банка, де-Плёк, обошёл, представляя ему неверные отчеты. Даже тех сумм, о существовании которых Белэ знал, он решался касаться лишь с большой осторожностью. «Твердыня капитала, — говорит об этом коммунар Лиссагарэ, — в Версале не имела защитников более ревностных, чем в ратуше».
Хорошо направлялись монетное и почтовое дело: первым заведовал Камелина, вторым — Тейсс, оба — члены международной ассоциации. Но в общем деятельность комиссий свидетельствовала о полной неподготовленности и несостоятельности членов коммуны. Комиссия общественной безопасности с самого начала действовала очень плохо: полиция, во главе которой стоял прокурор коммуны, Рауль Риго, ничего не знала и ничего не замечала; антикоммунарские газеты, которые утром запрещались, вечером свободно продавались на бульварах; всюду проникали агенты версальского правительства. Общее руководительство военными действиями совершенно отсутствовало; кто хотел — делал вылазки, куда хотел — ставил пушки; одни не умели повелевать, другие не умели повиноваться.
Междоусобная война стала неизбежной после удаления Тьера в Версаль, но на успешное ведение её у Парижа не было шансов. Центральный комитет не понимал серьёзности положения. Назначенные им главнокомандующий национальной гвардии Люллье, бывший морской офицер, пивший запоем, и комендант Парижа Бержере, бывший наборщик, просто забыли занять важнейший из фортов Парижа, неприступный Мон-Валерьян, который Тьер, по оплошности, велел правительственным войскам очистить. Войска Винуа вновь заняли форт, а коммуна навсегда лишилась возможности перейти в наступление. Сначала силы версальцев были до того ничтожны, что они не могли помешать федералистам занять форты Исли, Ванв, Монруж, Бисетр и Венсенн, где хранились военные запасы, амуниция и 400 пушек (всего у федералистов было до 1600 пушек). Нейтральными оставались северные и восточные форты, находившиеся в руках немцев.
2 апреля произошла первая стычка между версальцами и федералистами. Тогда же обнаружилось, с какой беспощадной жестокостью будет вестись эта междоусобная война: 5 федералистов, захваченные в плен, были немедленно и без суда расстреляны версальцами. На следующий день федералисты, под предводительством Флуранса, Дюваля и Эда, сделали вылазку, но, предпринятая безо всякого плана, она кончилась неудачно; попавшие в плен федералисты, в том числе Флуранс и Дюваль, были расстреляны солдатами на месте. "Если версальцы — объявила коммуна — ведут войну как дикари, то да взыщется око за око и зуб за зуб". 6 апреля совет коммуны издал декрет о заложниках: каждое лицо, обвиненное в сношениях с версальским правительством, немедленно заключалось в тюрьму, судилось присяжными и, если было обвинено, оставалось заложником парижского народа; в число заложников поступали и военнопленные версальцы. На всякую казнь версальцами военнопленного или приверженца коммуны решено было отвечать расстрелом троих из этих заложников по жребию. Ещё раньше, 3 апреля, коммуна назначила главнокомандующим Клюзере, мало, впрочем, следившего за ходом военных действий и занимавшегося больше изданием приказов и циркуляров, которые звучали то меланхолически, то доктринерски. Комендантом Парижа избран был поляк Домбровский, по-видимому — наиболее даровитый из военачальников коммуны. Совет коммуны издал декрет об обязательной службе в батальонах национальной гвардии всех граждан Парижа от 17-ти до 40-летнего возраста; но, при полной бездеятельности полиции, эта мера не усилила рядов федералистов ни одним солдатом.
Федералисты все ещё надеялись, что на защиту Парижа поднимется провинция; но совет коммуны упустил удобный момент для обращения к стране. 22 дня длилось обсуждение программы коммуны в различных комиссиях совета, и когда она, наконец, была обнародована, то было уже поздно, да к тому же в ней не было выставлено никаких определенных практических требований. Во многих промышленных центрах (Лион, Сент-Этьен, Марсель, Тулуза, Бордо, Лимож) коммуналистические инсуррекции, предпринятые местным населением безо всякого плана и даже без особого воодушевления, были легко подавлены. После этого падение столицы было только вопросом времени. Перед ней стояло уже 130-тысячное войско, собранное, под начальством Мак-Магона, главным образом из военнопленных Меца и Седана, возвращение которых на родину было ускорено Германией, по просьбе версальского правительства. Осадные работы продвигались вперед со скоростью тем большей, что в ведении военных дел коммуны царила полнейшая безурядица. В этом отношении никакой перемены не последовало и после замены Клюзере Росселем. На этого бывшего артиллерийского офицера, который импонировал совету своим хладнокровием, краткостью и силой своей речи, возлагались большие надежды, но они нисколько не оправдались. Не помогли делу и тем, что заменили прежнюю исполнительную комиссию коммуны новой, а затем учредили комитет общественного спасения (2 мая), состав которого вскоре переменили целиком. Ничего не изменило в ходе военных действий и увольнение Росселя. Один за другим переходили в руки версальцев важнейшие форты, а 21 мая они без боя вступили в Париж, через ворота, которые почему-то были оставлены федералистами без охраны.
Но версальцам предстояло ещё завоевать улицы Парижа, заграждённые сильными баррикадами, вооружёнными артиллерией. Началась восьмидневная уличная резня, беспощадная с обеих сторон, ужасающая по своим подробностям. Федералисты получили приказ поджигать или взрывать всякий дом, который вынуждены были очистить. Всецело пожары, омрачившие последнюю борьбу, не могут быть объяснены соображениями защиты; наряду с последними несомненно действовала и жажда мести. Если огонь уничтожил лишь несколько улиц и ряд общественных зданий, то исключительно благодаря быстрому натиску версальцев, которые занимали одну часть города за другой. По-видимому, не все поджоги должны быть поставлены в вину федералистам. Адмирал Сессэ, которого нельзя заподозрить в приверженности к коммуне, призванный свидетелем в следственную комиссию, прямо объявил, что пожар Тюильри, ратуши, министерства финансов и счётной палаты — дело бонапартистов. В этих зданиях хранилась масса всякого рода документов и отчетов, относившихся к периоду до империи.
В последние 3 дня коммуны из нескольких сот заложников, содержавшихся в тюрьмах Парижа, федералисты расстреляли 63 человека, в том числе парижского архиепископа Дарбуа. Казнённые были почти все мирные граждане, которые не создавали коммуне никаких затруднений. Наконец, после последних боев на кладбище Пер Лашез и в Бельвиль, 28 мая наступил конец борьбе: весь Париж был уже в руках версальцев. Последний оплот коммунаров — форт Венсен — был сдан 29 мая. Начали свою работу военные суды, которые осудили свыше 13000 человек; из них 7500 человек было сослано, а 21 расстреляны. Расстрел коммунаров производился, в частности, у стены кладбища Пер-Лашез; на этом месте сейчас висит мемориальная доска. Число федералистов, расстрелянных без суда, в течение братоубийственной недели, Мак-Магон определяет в 15000 человек, а генерал Аппер считает вдвое более.
Из выдающихся деятелей коммуны пали в бою Флуранс, Верморель, Делеклюз и Домбровский; расстреляны без суда Варлен, Мильер, Риго и ещё раньше Дюваль, по суду — Россель и Ферре; в Новую Каледонию сосланы Рошфор и Журд. Тайно отпущены правительством на свободу Белэ, Малон и Тейсс, так как они, занимая высокие должности в коммуне, предали своих товарищей.А теперь, anon, подумай - оно тебе надо?
Две немаловажные, как мне кажется, новости:
1. Сепаратисты добили-таки вышку Донецкого Аэропорта.
По одним источникам, украинским военным выдвинут ультиматум до 17:00 покинуть терминал, или его сравняют с землей. По другой - пиздец немного поутих, и все, вроде как, в порядке.
Подробнее тут:
http://nbnews.com.ua/ua/news/140840/
2. Массовая гибель гражданских под Волновахой.
Доблестные защитники Dumbass'a из градов поработали по КПП, где находились гражданские лица, по текущей инфе 10 человек погибло, и свыше 20 ранено.
"В результате попадания артиллерии боевиков по пассажирскому автобусу под Волновахой Донецкой области погибли 10 мирных жителей. Об этом сообщает пресс-служба ГУ МВД Украины в Донецкой области."
Источник тут:
З.Ы. За последнее. Рашисты, похоже, решили перейти на наступление, у котором давеча была утечка. Как видим, ни о какой защите населения никто нихера не печется. Сраная вата валит всех - и своих, и чужих, и непричастных.
З.З.Ы. Давеча мелькала инфа, что у копротивленцев появились системы ТОС-1 "Буратино" - на минутку реактивный огнемет. Не иначе как нашли на старых советских складах.
Однако Москва не только не отдала приказ на штурм украинской границы, но и даже не угрожала Киеву последствиями за агрессию против Донецкой и Луганской республик. Реакция российского МИДа на ужесточение АТО была крайне сдержанной. «Ожидаем от представителей ОБСЕ объективных и исчерпывающих данных на сей счет, а от киевских властей — прекращения войсковой операции против собственного населения», говорится в заявлении ведомства.
Нет иллюзий - агрессия продолжается», - заявил Даниил Лубкивский. О прибытии подкрепления говорят и сами ополченцы. «На нашу территорию прибыл добровольческий спецназ из дружественного государства! Количество спецназовцев огромное! Более того, на территорию ДНР из третьих стран прибыли переносные комплексы Стингер, модернизированных для борьбы с самолётами, вертолётами!». Российские пограничники, конечно, утверждают, что никаких пересечений не было, однако факты говорят сами за себя - украинский блицкриг захлебнулся, Донецк до сих пор не взят. Пережившая крайне непростые моменты ДНР продолжает сопротивляться.
http://expert.ru/2014/05/28/donbass/media/preview/#anchor-1
У меня один вопрос - почему они выглядят как бомжи? Если сдалась рота, то есть одно цельное подразделение, то почему у всех разная форма, разное нательное белье, разная обувь? Это какое-то добровольческое подразделение, где каждый сам себя укомплектовывал кто на что горазд?