Стоит и ничего не говорит

Насильственная депортация из Украины в РФ

24 марта Мариупольский горсовет сообщил в своем телеграм-канале о том, что российские войска принудительно вывозят жителей Мариуполя на территорию РФ. 

«Ґрати» проверили эту информацию. Мы связались с переводчицей и редакторкой Натальей Яворской.  Имя было изменено по ее просьбе из соображений безопасности близких, оставшихся на территории РФ, которая сейчас находится за рубежом. Она рассказала, как по меньшей мере сто человек были насильно вывезены из поселка (его название мы скрыли по просьбе Яворской) на окраине Мариуполя сначала на оккупированную территорию Донецкой области, а потом в Россию. Там украинцы прошли процедуру фильтрации и были расселены в лагеря для беженцев. Часть из них, как Наталья, сумели выехать из страны, но многие продолжают вынужденно оставаться в России, не имея денег или документов.

 Мы проверили, насколько это возможно, историю Натальи. В Таганроге мы связались с волонтерами, которые встречают украинских беженцев. Они подтвердили, что беженцев привозят группами, но не стали говорить, принудительно ли их доставили в город. А потом и вовсе перестали отвечать на попытки связаться.«Ґрати» публикуют монолог Натальи Яворской полностью, за исключением моментов, удаленных по ее просьбе в целях безопасности. 

Полномасштабное вторжение

В Мариуполе я живу с рождения, с перерывами. В 17 лет я уезжала, потом поступила в Киев, четыре или пять лет жила в России. В 2020 году я вернулась в Киев, а прошлой весной опять переехала в Мариуполь.

24 февраля в шесть утра меня разбудила мама и сказала, что Киев и Харьков бомбят, что в Мариуполе тоже слышны взрывы. Мы собрали рюкзак. Я, мама и младший 15-летний брат пошли домой к бабушке. У нее уже были слышны взрывы, но не сильные, как будто вдалеке. Мы сидели в коридоре. Пришла родственница, у нее тоже двое детей — девочки. У бабушки с дедушкой мы пробыли два дня. 26 числа взрывы стали сильнее, и мамина подруга предложила нам перейти в укрытие. Оно находится рядом, в местном Доме культуры. Я вспомнила о нем, потому что занималась там в музыкальной школе скрипкой. Никто не думал, что будет война, входы в убежище были неподготовлены, дурацкая система.

Как мы жили в убежище: бабушка с дедушкой готовили нам первое время дома — и приносили еду в убежище. Так продолжалось где-то неделю. 2 марта нам отключили электричество, но в некоторых домах еще был газ. Через два-три дня отключили и его.

И началось… Под окно бабушкиного дома попала мина, разорвалась. Дядя привел бабушку к нам в убежище, дедушка отказался идти — готовил и приносил нам еду.

Клуб находится в центре поселка. Самые жесткие боевые действия проходили возле него, потому что напротив с двух сторон располагались украинские военные. Вся нагрузка приходилась именно на это место.

В какой-то момент встал вопрос с едой, потому что выходить уже было нельзя, обстрелы были слишком близко.

Второй мой дедушка — медик по образованию. Он когда-то служил, и ему на все все равно. Они готовили с бабушкой еду на костре и приносили нам вместе с водой, но очень редко, потому что наш район постоянно был под ударом. Потом дома обоих дедушек полностью разбомбили, и они перешли в нашу квартиру. Но вскоре украинские военные попросили всех в нашем районе уйти, чтобы не попасть под боевые действия. И они снова ушли.

Место, где мы находились, начали обстреливать 8 марта. Бомбили все высокие дома и Дом культуры тоже. Его полностью разбомбили, и мы даже немного успокоились — просто нечего теперь бомбить, остался только наш подвал. Но 10 марта стали почему-то бомбить подвал, наверное чтобы нас завалило. Не очень понятна логика, там уже стен не осталось, но они прицельно били по некоторым точкам несколько раз.

Бомбоубежище

В бомбоубежище была сильная солидарность. Каждый день начинался с новостей. Мой сосед, например, прятался в подвале с семьей. Когда он вышел приготовить еду на костре, в него попал осколок и он умер. Каждый день были новости о людях, которых убило — они были в подвале, но на улице в них попадали осколки. Самое странное, что при этом не было никаких сообщений и информации. У нас не было радио, мы не знали, что подобное происходит во всем Мариуполе. Наоборот была обида: мы сидим фактически без еды и воды, и город о нас не думает, не эвакуирует нас. Было сильное чувство брошенности. Мы даже не думали, что будут бомбить центр Мариуполя. Думали, что это нашему поселку не повезло, потому что, возможно, это какой-то стратегический объект.

Большую часть дня я занималась тем, что записывала сны — людей, которые мне снились, бабушек, мам. Мы пытались по этим снам понять, что нас ждет в будущем и о чем они говорят, потому что это был единственный источник информации.

Казалось, что самое сложное время — когда мы были в убежище. Ощущение запертости, потому что, по сути, у нас уже не было домов, нам некуда было идти. Мы не могли покинуть убежище в случае чего. Появился страх, что тебя завалит, страх каких-то иррациональных сил, которые хотят тебя убить. И ты не понимаешь зачем, ты не понимаешь стратегии или смысла.

Сейчас, наверное, даже с какой-то ностальгией вспоминаю дни в убежище, потому что тогда у всех была надежда. Все думали, что нужно потерпеть какое-то время без еды и воды и все закончится, можно будет вернуться домой, что-то точно решится. Из-за того, что у нас не было связи, мы вообще не представляли, что в Мариуполе происходит то же самое.

Мы даже хотели пойти в город пешком, но идти туда три часа было невозможно.

Некоторые пытались выехать из поселка, у кого-то получалось без урона. Были случаи, когда люди возвращались обратно, потому что их не выпускали. Поселок между нами и городом заняли в первые же дни, но и после нашего стояли «ДНР»-овские блокпосты.

Наверное, самое страшное было — погибнуть случайно. Я, перед тем как пропала связь, читала новости о том, что в Киев часто прилетало из зоны Чернобыльской АЭС, а у нас очень большой склад ядовитых веществ как раз в том месте, где они стреляли. Какой-то постоянный страх, что ты проснешься и умрешь, но даже не поймешь, что умер, а просто вдохнешь летучий хлор и сразу умрешь. Какое-то безвыходное состояние.

Я постоянно представляла встречу с друзьями. Как я выживаю и всем говорю, что я живу, и как нам все рады. Когда я представляла эту встречу, думала, что война точно закончится. Я мысленно представляла, что это случится скоро. Я была готова к тому, что когда это закончится, у нас не будет пособий и обеспечения, но мы сможем выходить. То есть я вообще не представляла, что война так и идет, а я нахожусь в каком-то другом месте.

Депортация

К 15 марта российские военные заняли большую часть поселка, но боевые действия еще шли в районе моего дома, на выезде. Они ходили по домам, пришли в наше убежище и сказали, что всем нужно уходить — эвакуация женщин и детей. Мы спросили, можно ли остаться — они сказали, нет и все, нельзя. Приказным тоном. Кроме убежища нам некуда было идти. Нескольким мужчинам с большими семьями удалось выехать.

Нас вывели в школу напротив здания клуба. Это был первый раз, когда я вообще вышла на улицу. Дикое ощущение — когда я заходила в убежище, все было полностью целое, а потом ты выходишь и видишь, что здания, в котором ты находился, нет, просто валяются кирпичи. Ты выходишь и видишь кучу поваленных деревьев, городков, вышек. Это сюрреалистическое ощущение, когда ты видишь вместо столовой, в которую ты ходил, когда учился в школе, кучу кирпича, и учебники валяются по полу. На стене остался стенд «Гордость школы» — с портретом моей сестры, а вокруг — российские военные.

Во время эвакуации умерла женщина, потому что у нее не выдержало всего этого сердце. Был мужчина, который не мог передвигаться сам — за ним ухаживала его женщина. Ему запретили эвакуироваться, и он остался. Нас отвели в эту разбомбленную школу, в которой они сейчас сидят, а оттуда нас повели в сторону выезда из поселка.

В поселке было две тысячи человек, нас было очень много. В нашей группе — где-то 90 человек. И возили несколько раз. Это была принудительная эвакуация, никто из нас не хотел выезжать из Украины. Если бы у нас был выбор — мы бы остались или выехали в сторону Украины. Некоторые говорили, что хотят остаться, но они приказным тоном говорили, что это невозможно.

Но надо понимать, что убежище, по сути, было единственное место, где мы могли находиться. У большинства людей с нами уже не было домов, и они не могли скрыться где-то в поселке.

На выезде из поселка в сторону Донецкой трассы нас посадили в военный Урал. Довезли до ближайшего поселка, который они захватили несколько недель назад, но никаких боевых действий там уже не было, потому что не было украинских военных. Там на один день нас поселили в школе. На следующий день погрузили в автобусы, сказали, что не в Донецк. С нами все, по большей части, обращались либо как с преступниками, либо как с конвоированными людьми, не было права даже узнать, куда нас  везут. Нам не говорили до последнего. Если спрашивали: «Куда вы нас везете?», отвечали: «В теплое место». Всем видом показывая, что мы должны быть невероятно благодарны за то, что нас освободили от наших домов.

У меня из вещей была только толстовка на мне. Но мне повезло — я как-то додумалась и хотя бы 10 фотографий взяла с собой. У нас теперь ни фотографий, ни видео, ничего.

На автобусах нас привезли в Новоазовск, но мы узнали об этом позже. Водители были полностью дезориентированы — они долго ехали из Донецка, приезжали куда-то, а им говорили, что дороги разбомблены, они ехали в другое место. У них не было никакой координации. Все в дороге обращаются с тобой как с мешком картошки. Водитель, естественно знал, куда мы ехали, но у всех был приказ никакой информации нам не давать.

В Новоазовске у них так называемые фильтрационные лагеря. Это не я придумала, это они сами так называют. В фильтрационном лагере были сотрудники МЧС, мы нашли вайфай. Как везде в России — они разбомбили вышку, выключили всю связь, но оставили пароль от одного до восьми. Мы просто пробовали их перебирать и вот — работает интернет.  Тогда я впервые узнала про Мариуполь, что его бомбят, и это был большой шок. А российские военные говорили, что они уже захватили Киев и Харьков.

В Новоазовске, как я понимаю, — какой-то перевалочный пункт. Было довольно жутко, потому что очень много военных тачек с изображениями Кадырова, очень много чеченцев, видишь как перебрасывают военную технику. Когда перед тобой проезжают Грады — это жутко. При этом все пытаются делать вид правильной работы: МЧС, автобусы, будки, таблетки, даже давление меряют, колбасу нам чеченцы передали. Это просто безумие, конечно.

Фильтрационный лагерь

Фильтрационный лагерь — это такая палатка, в которой сидит куча военных. Все мы сидели в автобусах, заходили по очереди. Сначала тебя фотографируют со всех сторон, видимо, для системы распознавания лиц, которую сейчас внедряют в РФ. Потом снимают отпечатки пальцев, но, что самое отвратительное, этих пальцев недостаточно, они даже ладошки сканируют со всех сторон. Потом ты проходишь допрос для реабилитации — тебя спрашивают, какие родственники остались в Украине, видел ли ты перемещение украинских войск, как ты относишься к политике Украины, как ты относишься к власти, как относишься к «Правому сектору». Большая анкета и тебя по ней расспрашивают, но не жестко. Потом самое непонятное для меня — ты отдаешь свои телефоны, они подключают их к компу на 20 минут и выкачивают из них базу контактов, но я не знаю, выкачивают ли они данные и копируют ли IMEI.

Мы ждали часа четыре-пять, пока попадем в фильтрационный лагерь. Потом несколько часов проходили. В автобусах не было туалетов. Один был в окопе далеко. Моей бабушке 70 лет, она подвернула ногу и не могла нормально ходить.

Нас повезли к границе «ДНР» и России. Всю ночь мы провели в автобусе в очень жестких условиях.

Российская Федерация начинается со шмона. Выборочно допрашивают женщин и мужчин. Женщин мало, но я попала в этот список невезучих. Это пиздец, потому что ты сидишь две недели в подвале, тебя обстреливают, и первый человек, с которым ты встречаешься на воле — русский ФСБшник. Он меня в жесткую паранойю ввел. У меня есть художественные тексты, связанные с Украиной, с войной, я не думаю, что они супер заметные. Но все равно возникла паранойя. Мне стало страшно, а он допытывал меня: знаю ли я о перемещении украинских войск, что я знаю об украинских солдатах и прочее. Я подумала про тактику ФСБшных связок: задаст один вопрос, о чем-то пошутит, потом опять задаст тот же вопрос, чтобы понять соврала я или нет. Но большую часть времени, на самом деле, мы обсуждали мои личные отношения. Это ФСБшника больше всего интересовало.

У меня все соцсети на украинском номере. Я сначала растерялась, сказала неправильно номер специально, но все равно было стремно. Они переписали мои телефоны, задали кучу вопросов, сказали, что я «слишком загадочная». Мне кажется, когда тебя уводит ФСБшник, говоря, что ты «слишком загадочная» — это самая худшая фраза, которую ты можешь услышать. У меня сердце упало в этот момент.

Короче, нас выпустили. Мы пытались с семьей — бабушкой, мамой, братом, тетей и ее детьми — уехать, но нельзя — ты не можешь просто взять и отправиться по своим делам.

Побег

На автобусах нас увезли в Таганрог. Там всем сообщили, что направят во Владимир поездом. Мне друзья скинули ссылку: на российском ТВ вышел сюжет об этом поезде. Корреспондент сообщает, что Россия оказывает помощь и даже капельницы ставят в поезде. И на видео бабушке — не моей, но с которой мы были вместе в убежище — ставят капельницу. Ей Российская Федерация полностью разбомбила дом, она не знает, куда едет, а показывают капельницу. Полный пиздец.

Из Таганрога мы добрались до Ростова. Доехали — я, моя бабушка, мама и брат. Родственницу вывезти не получилось, потому что она оставила паспорт дома, у нее была только его фотография. Сейчас мы пытаемся вывезти ее через посольство Украины в других странах по справке о возвращении на родину.

Мы поехали в Ростов и остановились на ночь у родственников. Это тоже безумная ситуация. Они очень гостеприимные, но мозги полностью промыты российской пропагандой. Говорят: не волнуйтесь, к осени вернетесь в Мариуполь, там все зачистят, и все будет хорошо.

В Ростове дофига военной российской техники. Город живет, как на войне. Когда мы ехали в поезде «Ростов — Москва», было безумно странное ощущение от того, что весь поезд обсуждает Мариуполь. Говорят, что в Мариуполе разрабатывают биологическое оружие для уничтожения репродуктивной системы русских женщин. Ощущение, что ты в какой-то коллективный сон попадаешь. Я, на самом деле, до начала войны сочувственно относилась к мысли, что русские не равно Путин. Я была уверена, что никто не хочет войны с Украиной, мне казалось это невозможным. Сейчас я считаю, что даже какие-то адекватные люди в российском обществе тоже являются частью этого и тоже несут за это ответственность.

Я созваниваюсь с друзьями, которые остались в лагерях беженцев. Им выдали российские симки. Мы хотим помочь всем как-то выехать. Их там кормят, есть жилье, но нет билетов. Работа — кассирами, продавцами супермаркетов — людей взяли как бесплатную рабочую силу. Думаю, что их вывозят только для пропагандистской картинки о том, как Россия эвакуировала людей.

То есть берут из Мариуполя людей и насильно вывозят сначала на оккупированную территорию, потом в Россию — Таганрог, Владимир. Там есть лагеря, где они могут жить, где есть связь и даже российские симки. До лета они должны найти работу, чтобы у них были свои деньги. Работа только низкооплачиваемая. Плюс они в городе, где полно техники и на них смотрят с мыслями о биологическом оружии, от которого надо защищаться.

Во Владимире условия неравномерные — кому-то везет, кому-то нет. Им оплачивают 10 тысяч рублей единоразово, но кто-то и их не может получить. Если им дают не беженство, а временное убежище, они смогут выехать в любой момент. Но ситуация с мужчинами непонятная. Потому что мужчин-украинцев могут не выпускать из Российской Федерации.

Все, с кем я созванивалась, находятся в жестком состоянии прострации, у всех начались проблемы со здоровьем. У многих бабушек ментальные проблемы — не понятно, как организовывать выезд. У них не осталось домов в Мариуполе, и взять куда-то поехать — очень сложно. Но еще сложнее жить в месте, которое полностью отрицает твой опыт. Мне кажется это очень страшно, когда ты сталкиваешься с этим в России: ты знаешь правду и что происходило, но все пребывают в каком-то сне и ты должен угадывать, о чем этот сон.

Когда всех повезли во Владимир — мы отказались от убежища. Могли это сделать, но без регистрации находиться в России можно только 15 дней, за это время нужно было успеть уехать. Проблема возникла, например, у тех, кто оказался без денег. Родственники в России хотели бы им скинуть, но некуда. Некоторые находят кого-то рядом, пересылают, и те передают наличные в лагерь.

У нас в лагере было несколько людей без паспортов. Когда начался обстрел, они не успели его взять, и вернуться домой было нельзя. Выдают внутреннее свидетельство, которое позволяет работать, но вопрос, как выехать. Единственный вариант — справка о возвращении на родину, но непонятно, как ее сделать, потому что украинское консульство не работает. Этот документ заменяет тебе паспорт.

Из Ростова мы выехали в Москву, оттуда — в Питер. Там пробыли три дня. 22 марта выехали на границу. Очень сильно готовились — все почистили в телефонах. Но выезжать, как ни странно, было довольно легко — только формальный допрос про родственников. Почему-то опять спросили IMEI телефона.

В поселке под Мариуполем остался дедушка. Бабушка очень жалеет, что выехала. Она хотела остаться с ним, но все происходило так быстро и сумбурно, она не смогла принять решение. Остался ее сын. Я беспокоюсь, что ему в экстренном порядке сделают паспорт «ДНР» и заставят воевать.

Еще остались мой дедушка с бабушкой, которые готовили нам еду. Нам даже удалось вызвать туда машины для эвакуации, но они в итоге отказались ехать. Они считают, что это их земля. Все дома вокруг дедушки разбомбили. Он остался в доме с выбитыми окнами, потому что считает, что это его место и никто не имеет права мешать этому.

Сейчас у них начала появляться связь. В 11 утра связались с дедушкой. Там жесткое мародерство в селах, российские военные просто бухают и стреляют в домах в потолок. Просто набухиваются и стреляют.

Много женщин в убежище с детьми. Очень много женщин под обстрелами бегают по разрушенным домам, пытаются найти какую-то еду. А дома уже взяли российские солдаты. Это страшная ситуация, совсем другой опыт — я уже об этом ничего не знаю.

Сурс: https://graty.me/monologue/berut-iz-mariupolya-lyudej-i-nasilno-vyvozyat-monolog-zhitelniczy-mariupolskogo-poselka-kotoruyu-prinuditelno-vyvezli-v-rossiyu/

Мини отчет по голосованию в Сербии.

Народу пришло очень много. К 11 часам очередь занимала 3 стороны квартала. Ближе к началу все еще стояли люди пришедшие в 8 утра. После начала «полдня» количество народу удвоилось, и толпа сохранилась до самого закрытия участка. Я думаю проголосовать успели максимум 60% от прибывших 

Очень много людей снимало процесс. Как и простые обыватели "фоткали" своим друзьям. Так и профессиональные журналисты и стримерамы. Пару раз тыкнули камерой в лицо. Не очень приятно если честно. Я из вежливости буду замазывать людей на фото.

Максимальная очередь, которую я видел лично, замыкалась вокруг квартала, и шла на второй круг. По гугл картам это 1,3км. Я стоял 550 метров ровно 8 часов. От момента прибытия, до выходна из участка. Немного вру. 8 часов и 1 минуту. немного замешкался с урной. 
Когда я вышел до закрытия оставалось около часа. Это максимум 90 метров очереди, даже не до первого поворота. В момент закрытия очередь была еще 800 метро, я замерил. 

На 1 метр очереди стоит около 3 человек. Это минимум 8 тысяч пришедших. А были еще и много просто пришедших постоять, поддержать.  Я слышал расчеты на 12к

Очередь очень хорошо справилась с самоорганизацией. Все проезды для машин держали открытыми. Особенно старались не перегораживать пожарную часть. Позже люди начали ходить и раздавать еду и воду. 

Особенно смешно когда человек идет 6 минут вдоль очереди, видит её "конец" у пожарной части. А потом понимает что это даже не половина 

Для людей с детьми сделали отдельную очередь. Она была сильно быстрей. Я говорил с такими в трамвае. Стояли около 40 минут. 

К второй половине дня люди начали приносить стулья, разбивать лагеря и пикники. 
В ближайших ТЦ и магазинах полный аншлаг. Сотрудники не были готовы. На лицах  полный шок. 
Очереди даже в электронных кассах по 10-15 человек. Обычно в сербии даже в час пик в электронной кассе максимум 2 человека очередь. 
Кто то заказывал еду прям в очередь. Вот заснял как курьер привез мне покушать. 

Прям в очереди хантили айтишников.

Очень приятно было увидеть что Шульман посетила мероприятие. 

Организовали сцену где люди пишут лозунги и пожелания. Много трогательных. 

На входе обыск. Отбирают все что можно

Все сотрудники очень вежливые и счастливые. Даже настораживает.

Вот так все прошло. Давайте ребят, Лаку ноч 

Как друга в военкомат пригласили

Первый пост на джое. Не думаю, что когда-нибудь бы что-то написал здесь.

Без понятия как донести, что я не кремлебот. Сказать что я не из них, не работает верно? (кремлебот так бы и сказал)

Сама история:

С начала так называемого СВО, я начал "интересоваться" политикой. Куда уж тут деваться, если есть вероятность оказаться в числе тех "невезунчиков" что попали под могилизацию.

Когда Дунцова начала свою компанию, я сразу воодушевился что появился хоть один человек, на политическом поле, который может говорить открыто о важных вещах, в частности об окончании СВО. Потом ее забраковал ЦИК.

Затем я узнал о Надеждине, который также собирает подписи.

В за 3-4 дня до окончания сбора подписей я пообщался со своим другом, спросил у него: "Пойдем?".

На следующий день мы поставили подписи.

Мой друг работает на гос. предприятии. Час назад получил от него гс в ВК.

Содержимое: "Позвали в отдел кадров, сказали идти в военкомат. После работы сходил, там сказали: "За надеждина подпись ставил? Контракт будешь подписывать или по мобилизации пойдешь на СВО?". Показали переписку в вк, где я паре друзей писал в лс, просил их придти поставить подпись за Надеждина"

С его слов: "Делайте что хотите контракт подписывать не буду, можете по статье привлекать" и ушел.

Я знатно прихуел от такого поворота событий. В те дни я тоже пытался пару человек сагитировать поставить подписи (в вк) . (ну не еблан ли)

Тысячу раз уже говорил не ходить в военкомат, но я опять же предостерегаю: "НЕ ЛЕЗЬ БЛЯТЬ ДЕБИЛ". Про ВК как вид связи нужно ЗАБЫТЬ.

Что делать хз. Прятаться? Денег на забугор нет, еще опции есть?

Сказ о том, как переехать в земли заморские да ума-разума не лишиться

Почитав на реакторе достаточно постов про переезд, решил что мне есть что рассказать на этот счет, и возможно помочь кому-то принять правильное решение или не потерять все деньги в процессе. Я лично переехал в Израиль, но первую часть поста буду писать про переезд в целом, который касается любой страны. Во второй части расскажу конкретно про израиль, кто имеет право на переезд (в РФ суммарно около 3 миллонов человек).

Начну пожалуй с того, почему вообще пост решил написать. Если вам не интересна мотивация или вы и так считаете что переезжать стоит то пропускайте этот абзац целиком. А мотивация такая, что я лично очень слабо верю в то, что сентябрьская волна была единственной, и боюсь что многие люди попадут опять в ту же ситуация "почему же я раньше не уехал СУКА". Это видно и по количеству возвращенцев в конце весны-летом, и по тому какие разговоры прямо сейчас ходят в тех чатах что я читаю. Многие верят, что пронесло, и что дальше остается только дождаться окончания происходящего пиздеца и дальше все наладится. Сложность в том, что во-первых до того как это произойдет я предвижу ещё не одну волну мобилизации, это подтверждается кроме многочисленных новостей в интернете и моим кругом, где людям даже в конце ноября приходят уже новые повестки, для уточнения данных конечно же. Во-вторых даже после того как все закончится для некоторых событий это будет только начало. Кто-то просто погибнет, кто-то будет доедать последний хер без соли, и действовать "в моменте" будет куда сложнее, чем заранее.

Важнейший вопрос при переезде - на какие шиши ехать и на что рассчитывать? В интернете хватает статистики на этот счет, но можно сказать что 1000-1500 долларов в месяц это средний чек для проживания в городах вроде ТБилиси. Если жить в саблетах, в маленьких городах и экономить на всем подряд то эту цифру можно сократить в 2..4 раза. В Израиле минимальный ценник около 1000 долларов за комнату в региональном центре (у меня информация по Хайфе если быть точным).

Второй вопрос - чем заниматься при переезде? Для многих с кем я разговаривал ступор именно в том, что люди не согласны на малейшее снижение уровня жизни. Дескать я тут в москве по клубам хожу, водилы меня за 150р возят без вопросов по всем нужным мне местам, а сам я дофига крутой менеджер сбербанка за кучу денег, зачем мне ехать в дыру и работать там на птичьих правах непойми кем? Каждый для себя сам решает, я для себя решил что лучше быть живым дворником и спать в коробке чем пожить с комфортом а потом отправиться гнить на полях. А уж если есть накопления которые позволяют жить позволить себе чуть больше, например свою комнату или квартиру, то вопрос вообще на мой взгляд не стоит.

В общем, черновой работы за копейки хватает, причем уровень копеек зависит от страны. В том же Израиле знакомый устроился дворником в 5 ближайших домов и в месяц получает порядка 100тысяч рублей на руки суммарно. Работа безусловно нелегальная, но все с пониманием к этому относятся. Тем более, что это не должно быть постоянным заработком, а способом перекантоваться и найти нормальную работу по профилю и натурализоваться. Другой пример знакомого который приехал так же чернорабочим на брайтон бич грузить вагоны. Через пару лет уже был белым воротничком-менеджером с приличной зарплатой. Звезд с неба конечно же не хватал, но жить можно.

Перезд это всегда удар по уровню жизни. Если есть накопления то это можно компенсировать, если нет то придется это ощущать на своей шкуре. Мне повезло что я хомяк-накопитель и у меня было достаточно запасов чтобы не искать работу дворником и просто дождаться натурализации, после чего я мог уже найти работу легально. Понимаю, что не всем это подходит, но для ориентировки рассчитыайте хотя бы на 4 месяца запасов денег, а лучше на 6. Этого времени почти наверняка хватит, чтобы на месте разобраться что да как. Вспоминая цифры выше, получаем 4-6к долларов для жизни в ТБилиси в нормальном режиме либо 2-3к долларов в режиме жесткой экономии. минимальная сумма без которой на мой взгляд совершенно небезопасно выезжать - 1к долларов. Тут опять же зависит от вашего круга, мне повезло с друзьями у которых была возможность помочь и одолжить денег. И да, 1к долларов это будет постоянная прикидка будет чего сегодня пожрать или нет, и жизнь на койкоместе в клоповнике в какой-нибудь деревне на отшибе. По крайней мере до тех пор пока работу не получится найти.

Если вы решитесь на переезд, то важными факторами будет: взять все свои документы, желательно апостилировать основные (например, диплом) если планируется ими воспользоваться (для работы по специальости в Европе/США обязательно нужно будет). Второй важнейший фактор который многие забывают - доверенность. Обязательно сделайте генеральную доверенность на того кому доверяете. Открыть/закрыть ИП, даже банальную справку в загсе взять - оно для всего этого поможет. Не представляете сколько людей ноет когда министерство по натурализации и интеграции просит какую-нибудь справку которой у человека нет, и которую можно сделать в ЗАГС/МФЦ за 10 минут, а у человека её нет, и доверенности дома чтобы кто-то её сделал он не оставил. Нормального способа потом это обойти по сути нет, так что обязательно делайте.

Из общих советов наверное всё. дальше будет конкретно про Израиль

Добро пожаловать в Израиль

Переезд в Израиль из для туристов по сути невозможен, единтсвенный вариант - репатриация. Кто имеет право на репатриацию и почему? У Израиля за этот вопрос отвечает закон о возвращении (ЗОВ). Его периодически меняют, но на текущий момент право имеют на репатриацию евреи, дети и внуки евреев, а также их семьи если репатриируются все вместе. Если непонятно, смотрите картинку

Это что касается "зачем", теперь вопрос "как". В интернете есть довольно много информации, как конкретно это происходит, в частности в телеграме есть каналы "Оле хадаш"/"Новый репатриант" и некоторые другие. Информации очень много, но если вкратце то нужно доказать родственные связи с ближайшей еврейкой в семье. Обычно требуются оригиналы свидительство рождении и о браке для себя, родителей и бабушек/дедушек кто является евреем. Нюансы тут расписывать не буду, потому что информаци реально море, мне понадобилось порядка полугода чтобы получить более-менее полное представление. Поэтому обращайтесь там к энтузиастам (меня тоже там можно найти, отвечающим на вопросы), все помогут-расскажут.

Важный факт, что в СССР документов было не просто много, а ОЧЕНЬ много. В моем случае на бабушку про которую я знал только что она где-то там вроде бы училась и что её деда звали вроде Александр получилось собрать 9кг документов (в какой-то момент я начал считать сумку с документами тупо в килограммах). Личные дела с работы, из универа, пенсионное дело из ПФР, запросы в МВД для получения формы 1П (паспортная реформа СССР 70х годов), выписки из красного креста, архивные записи домовых книг (в москве на улице Профсоюзная делают выписки из практически всех домов существующих за последние 100 лет), ... Если вы что-то слышали про еврейство в семье или есть какие-либо подозрения - то ройте, велики шансы что что-то нароете, а там распутав клубок можно собрать пкет документов, с которыми можжно получить репатриацию.

Далее, репатриация в отличие от многих других стран дает вам СРАЗУ гражданство. Без испытательных сроков, условий и прочего. Это достаточно сильно и важно, так что важно это отметить.

Как именно проводится репатриация? На данный момент есть два основных способа: репатриация в стране исхода (немного некорректный термин, граждане СНГ могут проходить в любой другой стране СНГ, например россияне могут пройти её в молдавии) и экстренная репатриация. В первом случае оно выглядит так: вы регистрируетесь в онлайн очереди, ждете полгода-год когда до вас она дойдет, приходите к консулу, он оценивает пакет и либо дает вам визу репатрианта либо говорит донести тот или иной документ. Если все хорошо, то виза это уже практически гражданство, с ней вы имеете право на бесплатный пролет в самолете для себя, всей семьи с кем вы репатриируетесь (супруг\супруга и несовершенноелтние дети), хотя за ним тоже придется прождать в очереди от пары недль до месяцев, а по прилету в аэропорт вам сразу же выдают документы и на этом по сути всё. Основные минусы - время. За год может мягко говоря многое поменяться, и для меня это был не вариант.

Второй способ - экстренная репатриация. выглядит следующим образом: вы покупаете билеты за свой счет и летите на свой страх и риск (никто ничего не компенсирует в отличие от первого случая), в аэропорту ваш пакет документ оценивают представители министерства, после чего если документов недостаточно вам придется пройти через погранконтроль. В нынешних условиях это практически равносильно депортации, пускают туристов нынче они крайне неохотно, очень боятся нелегальной миграции. В целом, можно их понять, но риски учитывать стоит.

Если же всё прошло хорошо, то вам дают бесплатную симку (на 3 месяца) и ваучер на бесплатное такси в любую точку страны. Ещё иногда выдают бесплатное жилье на несколько недель-месяцев. но тут уже информация противоречивая и нужно уточнять, тем более что всё меняется каждые несколько дней. После этого вы уже живете как турист и ждете проверку уже в Израиле. Из плюсов то, что в израиле работает примерно в 10 раз больше консулов чем в любой стране исхода, поэтому очередь вместо полугода-года составляет 1-3 месяца. Дальше все то же самое - проходите проверку, вам говорят хватает ли документов, если хватает то вам выдают гражданство и после этого вы начинаете получать все пособия, льготы и прочее. С этого момента вы уже не пропадете, пособий достаточно чтобы не протянуть ноги даже если не работать.

Если в двух словах то как-то так, если остались вопросы то в комментариях к сожалению ответить не смогу из-за бана в разделе политоты. Кто хочет попытаться накопать доки на родственников - ищите в архивах, МВД, загсах, запрашивайте личные дела из универа или работы. Там все нужные данные написаны, в частности национальность.

История грустного поросенка

На границе Беларуси и Польши идёт натуральное сражение

Продолжение этого: http://polit.reactor.cc/post/4981979

Несколько тысяч мигрантов из Курдистана, которые сегодня колонной прошли до пограничного КПП Брузги, но были повёрнуты беларусским военными, были вынуждены уйти в лес рядом. Последний час мигранты предпринимают попытки прорвать польскую границу.

Польская армия объявила код чёрный и защищает границу от прорыва со стороны Беларуси. С польской стороны поступает информация, что беларусские агенты среди мигрантов помогают им в прорыве обороны. 

Тому есть косвенные подтверждения. Среди мигрантов замечены неизвестные в балаклавах. 

Они просто... Стоят в сторонке:

Немного о войне

Я вот побыл немного на войне. Да, на той самой. Да я с Украины, я доброволец, сам пришел в военкомат 24-го. До конца лета успешно минусил рососийских недовоинов.Немного задело в крайние дни но... Сейчас подлечюсь немного и вернусь туда же.Не многие, но наверное все люди с которыми я виделся в крайние пару недель, задают одни и те же вопросы.

Как война меняет людей?

Можна ответить коротко - кардинально и нихуя не в лучшую сторону.

Обычный программист, тысячи которых, еще пол года назад сидел в удобном кресельце и на радужной клавиатурке тыкал мяхонькие кнопочки, сейчас без дрожи в руках с такой же смелостью и уверенностью тыкает на кнопочку "Fire". И, сука, наверное потому что он нихуя не понимает в физике полета снаряда, эта же, блядь, физика ему и не мешает пиздануть точно в цель, которую бывалый вояка примет за пылинку на оптике. Или с дешмансокого коптера закинуть гранату в люк танка...

Пидары, заказывающие латтЭ с мигдальным молоком, без понтов и лишнего пиздежа с сухпая и подручной растительности варят просто офигеннейшие кушанья, Гордон Рамзи думаю охуел бы.

Война меняет, однозначно.

Я лично видел, как парень с образованием ветеринара хилил разорванное осколком брюхо. И, блядь, солдат выжил! Никто не надеялся, но никто не посмел возразить ветеринару - сказал принести воду, принесли. Даже, блядь, раненный закрыл свое ебало, когда хиллер сказал "заткнись".

Скажете что сие случаи единичные? А хуй ты угадал, секс с другим человеком у тебя это случай единичный, блядь.

Но есть и обратная сторона этих казалось бы позитивных изменений.

Та сила, которая позволяет человеку в считанные дни с офисного пидара превратиться в настоящего боевого педераста, требует плату в замен. У многих сие страшная плата. Многие, особенно те кто с врагом имеет близкий контакт, просто звереют.

Хотел описать пару случаев, но не буду, это просто жесть.

Величайший пиздец платы этой - они такими и остаются.Люди перестают спать, их клинит морально. То что вчера им не позволяло высказать свое недовольство чистотой вилки в ресторане, сегодня улетучилось забрав с собой всю терпимость. Вчерашний водитель троллейбуса сегодня в каком-то безобидном споре может без тени смущения срезать оппоненту ухо или просто всадить нож в конечность.

Понимание о содеянном приходит, но немного позже, спустя какое-то короткое время, секунда-две. И человек, когда понимает что он только-что совершил, не может себя за это простить. Со всеми вытекающими.

Понимаете зачем нужны психологи? И вот я Вам скажу - нужны пиздец как.

Что вы делаете в основном?

Копаем. Непосредственно ведение боя пехотой это, ну... пускай сумарно максимум пару дней в неделю. Я не говорю за арту и прочее, те могут насыпать 24 часа в сутки месяцами напролет. Я говорю за вояк у которых из оружия автомат и десяток гранат.

Наверное 80 процентов времени мы копаем.Кстати есть разница между нашими позициями и позициями росни - они копают мелко. Я не о тех местах обитания, которы обустраиваются за день-два, а о тех что формируются за пару-тройку недель. Дабы двигаться по позиции и тебя не попердолило осколками, нужно бежать пригнувшись. Попробуйте, как это. Неудобно пиздец, добавьте еще вес брони и снаряги и за два три забега ваша спина скажет вам "умирай".Мы копаем глубоко, дабы бежать в полный рост. Подшучивают, что украинские окопы выкопаны для стрельбы с коня стоя.

Продолжение будет

1 000 000 % инфляция в Венесуэле

Россия, 21-й век