Я Ватник песочница политоты Владимир Владимирович Путин порошенко лукашенко разная политота политика
Результаты поиска по запросу «
Александр Толипин
»
Я Ватник песочница политоты Ватные вести лукашенко разная политота политика
Лукашенко уверен, что Россию Белоруссии не заменит ни одна страна мира
МИНСК, 30 дек — РИА Новости, Нина Гурина. Белоруссия будет стремиться к нормализации отношений с Западом на условиях равноправия, однако Россию ей не заменит ни одна другая страна мира, заявил во вторник в Минске президент Александр Лукашенко."Мы граничим с Западом и не хотим никаких столкновений — ни политических, ни дипломатических, половина нашей торговли там. Если Запад протянет нам руку сотрудничества, то надо этим воспользоваться. Мы будем стремиться к нормализации отношений с Западом. Если они хотят с нами на равных сотрудничать и дают сигналы к этому, мы примем этот сигнал", — сказал Лукашенко во время представления в должности главы администрации президента Александра Косинца.
При этом белорусский лидер добавил, что для Белоруссии Россию ни одна страна в мире не заменит. "Белоруссия не будет действовать в ущерб братской России", — заверил он.
По словам Лукашенко, геополитическая обстановка и в мире, и вокруг республики становится все сложнее. Он заявил, что нельзя допустить внешнего давления на Белоруссию. "Ни в коем случае нельзя допустить давления на нас. Ни с Запада, ни с Востока давление неприемлемо, особенно с учетом предстоящих (в 2015 году — ред.) выборов", — добавил президент.
Я Ватник песочница политоты ЛНР памятник Александр Скрябин день города герои Новороссии Я патриот разная политота политика
В честь дня города в Краснодоне установят памятник герою-ополченцу
В ближайшую субботу (11 октября) в рамках празднования столетия города Краснодон, власти Луганской народной республики планируют увековечить память Александра Скрябина, в бою под Изварино бросившегося со связкой гранат под украинский танк.
Основой для памятника должны стать бетонный блок с настоящего блокопоста ополченцев с надписью «Донбасс никто не поставит на колени». Рядом с ним планируется провести закладку земли с мест самых тяжелых боев за независимость Луганской народной республики. Бронзовое же изваяние, увековечивающее подвиг Александра Скрябина установят позже, пока же специальная депутатская комиссия Верховного совета республики объявила конкурс на лучший скульптурный проект.
Напомним, роковой бой у приграничного населенного пункта Изварино произошел 5 июня этого года. Тогда, увидев атакующую блокпост бронетанковую армаду, 55-летний шахтер Александр Скрябин решил повторить героев Великой Отечественной, кинувшись навстречу танку со словами: «Видал я вас!». И, естественно, погиб, подорвав машину врага.
В день города в Краснодоне намерены провести крестный ход и молебен, пробег мото-клуба «Ночные волки» и концерт с участием местных, луганских и московских звезд.
В самом Луганске сегодня, спустя два месяца после смерти, с почестями похоронили милиционера Александра Федорчука, который 3 августа, возвратившись после смены домой, увидел украинские танки и попытался остановить их при помощи бутылок с зажигательной смертью, но был обезоружен и забит до смерти украинскими карателями. Ранее, 9 марта, Федорчук первым поднял российский триколор над зданием обладминистрации в Луганске. Сегодня же министр внутренних дел ЛНР Александр Корнет выступил инициативу увековечить память героя, назвав в его честь одну из улиц его родного пригородного поселка Вергунка.
песочница политоты не распространяйте непроверенное все мы люди песочница ничего не меняется Александр Солженицын политота
Когда-то мы не смели и шёпотом шелестеть. Теперь вот пишем и читаем Самиздат, а уж друг другу-то, сойдясь в курилках НИИ, от души нажалуемся: чего только они не накуролесят, куда только не тянут нас! И ненужное космическое хвастовство при разорении и бедности дома; и укрепление дальних диких режимов; и разжигание гражданских войн; и безрассудно вырастили Мао Цзедуна (на наши средства) - и нас же на него погонят, и придётся идти, куда денешься? и судят, кого хотят, и здоровых загоняют в умалишённые - все "они", а мы - бессильны.
Уже до донышка доходит, уже всеобщая духовная гибель насунулась на всех нас, и физическая вот-вот запылает и сожжёт и нас, и наших детей, - а мы по-прежнему всё улыбаемся трусливо и лепечем косноязычно:
- А чем же мы помешаем? У нас нет сил. Мы так безнадёжно расчеловечились, что за сегодняшнюю скромную кормушку отдадим все принципы, душу свою, все усилия наших предков, все возможности для потомков - только бы не расстроить своего утлого существования. Не осталось у нас ни твердости, ни гордости, ни сердечного жара. Мы даже всеобщей атомной смерти не боимся, третьей мировой войны не боимся (может, в щёлочку спрячемся), - мы только боимся шагов гражданского мужества! Нам только бы не оторваться от стада, не сделать шага в одиночку - и вдруг оказаться без белых батонов, без газовой колонки, без московской прописки.
Уж как долбили нам на политкружках, так в нас и вросло, удобно жить, на весь век хорошо: среда, социальные условия, из них не выскочишь, бытие определяет сознание, мы-то при чём? мы ничего не можем.
А мы можем - всё! - но сами себе лжём, чтобы себя успокоить. Никакие не "они" во всём виноваты - мы сами, только мы!
Возразят: но ведь действительно ничего не придумаешь! Нам закляпили рты, нас не слушают, не спрашивают. Как же заставить их послушать нас?
Переубедить их - невозможно.
Естественно было бы их переизбрать! - но перевыборов не бывает в нашей стране.
На Западе люди знают забастовки, демонстрации протеста, - но мы слишком забиты, нам это страшно: как это вдруг - отказаться от работы, как это вдруг - выйти на улицу?
Все же другие роковые пути, за последний век отпробованные в горькой русской истории, - тем более не для нас, и вправду - не надо! Теперь, когда все топоры своего дорубились, когда всё посеянное взошло, - видно нам, как заблудились, как зачадились те молодые, самонадеянные, кто думали террором, кровавым восстанием и гражданской войной сделать страну справедливой и счастливой. Нет, спасибо, отцы просвещения! Теперь-то знаем мы, что гнусность методов распложается в гнусности результатов. Наши руки - да будут чистыми!
Так круг - замкнулся? И выхода - действительно нет? И остаётся нам только бездейственно ждать: вдруг случится что-нибудь само?
Но никогда оно от нас не отлипнет само, если все мы все дни будем его признавать, прославлять и упрочнять, если не оттолкнёмся хотя б от самой его чувствительной точки.
От - лжи.
Когда насилие врывается в мирную людскую жизнь - его лицо пылает от самоуверенности, оно так и на флаге несёт, и кричит: "Я - Насилие! Разойдись, расступись - раздавлю!" Но насилие быстро стареет, немного лет - оно уже не уверено в себе, и, чтобы держаться, чтобы выглядеть прилично, - непременно вызывает себе в союзники Ложь. Ибо: насилию нечем прикрыться, кроме лжи, а ложь может держаться только насилием. И не каждый день, не на каждое плечо кладёт насилие свою тяжелую лапу: оно требует от нас только покорности лжи, ежедневного участия во лжи - и в этом вся верноподданность.
И здесь-то лежит пренебрегаемый нами, самый простой, самый доступный ключ к нашему освобождению: личное неучастие во лжи! Пусть ложь всё покрыла, пусть ложь всем владеет, но в самом малом упрёмся: пусть владеет не через меня!
И это - прорез во мнимом кольце нашего бездействия! - самый лёгкий для нас и самый разрушительный для лжи. Ибо когда люди отшатываются ото лжи - она просто перестаёт существовать. Как зараза, она может существовать только на людях.
Не призываемся, не созрели мы идти на площади и громогласить правду, высказывать вслух, что думаем, - не надо, это страшно. Но хоть откажемся говорить то, чего не думаем!
Вот это и есть наш путь, самый лёгкий и доступный при нашей проросшей органической трусости, гораздо легче (страшно выговорить) гражданского неповиновения по Ганди.
Наш путь: ни в чём не поддерживать лжи сознательно!. Осознав, где граница лжи (для каждого она ещё по-разному видна), - отступиться от этой гангренной границы! Не подклеивать мёртвых косточек и чешуек Идеологии, не сшивать гнилого тряпья - и мы поражены будем, как быстро и беспомощно ложь опадёт, и чему надлежит быть голым - то явится миру голым.
Итак, через робость нашу пусть каждый выберет: остаётся ли он сознательным слугою лжи (о, разумеется, не по склонности, но для прокормления семьи, для воспитания детей в духе лжи!), или пришла ему пора отряхнуться честным человеком, достойным уважения и детей своих и современников. И с этого дня он:
- впредь не напишет, не подпишет, не напечатает никаким способом ни единой фразы, искривляющей, по его мнению, правду;
- такой фразы ни в частной беседе, ни многолюдно не выскажет ни от себя, ни по шпаргалке, ни в роли агитатора, учителя, воспитателя, ни по театральной роли;
- живописно, скульптурно, фотографически, технически, музыкально не изобразит, не сопроводит, не протранслирует ни одной ложной мысли, ни одного искажения истины, которое различает;
- не приведёт ни устно, ни письменно ни одной "руководящей" цитаты из угождения, для страховки, для успеха своей работы, если цитируемой мысли не разделяет полностью или она не относится точно сюда;
- не даст принудить себя идти на демонстрацию или митинг, если это против его желания и воли; не возьмёт в руки, не подымет транспаранта, лозунга, которого не разделяет полностью;
- не поднимет голосующей руки за предложение, которому не сочувствует искренне; не проголосует ни явно, ни тайно за лицо, которое считает недостойным или сомнительным;
- не даст загнать себя на собрание, где ожидается принудительное, искажённое обсуждение вопроса;
- тотчас покинет заседание, собрание, лекцию, спектакль, киносеанс, как только услышит от оратора ложь, идеологический вздор или беззастенчивую пропаганду;
- не подпишется и не купит в рознице такую газету или журнал, где информация искажается, первосущные факты скрываются.
Мы перечислили, разумеется, не все возможные и необходимые уклонения ото лжи. Но тот, кто станет очищаться, - взором очищенным легко различит и другие случаи.
Да, на первых порах выйдет не равно. Кому-то на время лишиться работы. Молодым, желающим жить по правде, это очень осложнит их молодую жизнь при начале: ведь и отвечаемые уроки набиты ложью, надо выбирать. Но и ни для кого, кто хочет быть честным, здесь не осталось лазейки: никакой день никому из нас даже в самых безопасных технических науках не обминуть хоть одного из названных шагов - в сторону правды или в сторону лжи; в сторону духовной независимости или духовного лакейства. И тот, у кого недостанет смелости даже на защиту своей души, - пусть не гордится своими передовыми взглядами, не кичится, что он академик или народный артист, заслуженный деятель или генерал, - так пусть и скажет себе: я - быдло и трус, мне лишь бы сытно и тепло.
Даже этот путь - самый умеренный изо всех путей сопротивления - для засидевшихся нас будет нелёгок. Но насколько же легче самосожжения или даже голодовки: пламя не охватит твоего туловища, глаза не лопнут от жара, и чёрный-то хлеб с чистой водою всегда найдётся для твоей семьи.
Преданный нами, обманутый нами великий народ Европы - чехословацкий - неужели не показал нам, как даже против танков выстаивает незащищенная грудь, если в ней достойное сердце?
Это будет нелёгкий путь? - но самый лёгкий из возможных. Нелёгкий выбор для тела, - но единственный для души. Нелёгкий путь, - однако есть уже у нас люди, даже десятки их, кто годами выдерживает все эти пункты, живёт по правде.
Итак: не первыми вступить на этот путь, а - присоединиться! Тем легче и тем короче окажется всем нам этот путь, чем дружнее, чем гуще мы на него вступим! Будут нас тысячи - и не управятся ни с кем ничего поделать. Станут нас десятки тысяч - и мы не узнаем нашей страны!
Если ж мы струсим, то довольно жаловаться, что кто-то нам не даёт дышать - это мы сами себе не даём! Пригнёмся ещё, подождём, а наши братья биологи помогут приблизить чтение наших мыслей и переделку наших генов.
Если и в этом мы струсим, то мы - ничтожны, безнадёжны, и это к нам пушкинское презрение:
К чему стадам дары свободы?
Наследство их из рода в роды
Ярмо с гремушками да бич.
12 февраля 1974
"Жить не по лжи" Солженицын
Уже до донышка доходит, уже всеобщая духовная гибель насунулась на всех нас, и физическая вот-вот запылает и сожжёт и нас, и наших детей, - а мы по-прежнему всё улыбаемся трусливо и лепечем косноязычно:
- А чем же мы помешаем? У нас нет сил. Мы так безнадёжно расчеловечились, что за сегодняшнюю скромную кормушку отдадим все принципы, душу свою, все усилия наших предков, все возможности для потомков - только бы не расстроить своего утлого существования. Не осталось у нас ни твердости, ни гордости, ни сердечного жара. Мы даже всеобщей атомной смерти не боимся, третьей мировой войны не боимся (может, в щёлочку спрячемся), - мы только боимся шагов гражданского мужества! Нам только бы не оторваться от стада, не сделать шага в одиночку - и вдруг оказаться без белых батонов, без газовой колонки, без московской прописки.
Уж как долбили нам на политкружках, так в нас и вросло, удобно жить, на весь век хорошо: среда, социальные условия, из них не выскочишь, бытие определяет сознание, мы-то при чём? мы ничего не можем.
А мы можем - всё! - но сами себе лжём, чтобы себя успокоить. Никакие не "они" во всём виноваты - мы сами, только мы!
Возразят: но ведь действительно ничего не придумаешь! Нам закляпили рты, нас не слушают, не спрашивают. Как же заставить их послушать нас?
Переубедить их - невозможно.
Естественно было бы их переизбрать! - но перевыборов не бывает в нашей стране.
На Западе люди знают забастовки, демонстрации протеста, - но мы слишком забиты, нам это страшно: как это вдруг - отказаться от работы, как это вдруг - выйти на улицу?
Все же другие роковые пути, за последний век отпробованные в горькой русской истории, - тем более не для нас, и вправду - не надо! Теперь, когда все топоры своего дорубились, когда всё посеянное взошло, - видно нам, как заблудились, как зачадились те молодые, самонадеянные, кто думали террором, кровавым восстанием и гражданской войной сделать страну справедливой и счастливой. Нет, спасибо, отцы просвещения! Теперь-то знаем мы, что гнусность методов распложается в гнусности результатов. Наши руки - да будут чистыми!
Так круг - замкнулся? И выхода - действительно нет? И остаётся нам только бездейственно ждать: вдруг случится что-нибудь само?
Но никогда оно от нас не отлипнет само, если все мы все дни будем его признавать, прославлять и упрочнять, если не оттолкнёмся хотя б от самой его чувствительной точки.
От - лжи.
Когда насилие врывается в мирную людскую жизнь - его лицо пылает от самоуверенности, оно так и на флаге несёт, и кричит: "Я - Насилие! Разойдись, расступись - раздавлю!" Но насилие быстро стареет, немного лет - оно уже не уверено в себе, и, чтобы держаться, чтобы выглядеть прилично, - непременно вызывает себе в союзники Ложь. Ибо: насилию нечем прикрыться, кроме лжи, а ложь может держаться только насилием. И не каждый день, не на каждое плечо кладёт насилие свою тяжелую лапу: оно требует от нас только покорности лжи, ежедневного участия во лжи - и в этом вся верноподданность.
И здесь-то лежит пренебрегаемый нами, самый простой, самый доступный ключ к нашему освобождению: личное неучастие во лжи! Пусть ложь всё покрыла, пусть ложь всем владеет, но в самом малом упрёмся: пусть владеет не через меня!
И это - прорез во мнимом кольце нашего бездействия! - самый лёгкий для нас и самый разрушительный для лжи. Ибо когда люди отшатываются ото лжи - она просто перестаёт существовать. Как зараза, она может существовать только на людях.
Не призываемся, не созрели мы идти на площади и громогласить правду, высказывать вслух, что думаем, - не надо, это страшно. Но хоть откажемся говорить то, чего не думаем!
Вот это и есть наш путь, самый лёгкий и доступный при нашей проросшей органической трусости, гораздо легче (страшно выговорить) гражданского неповиновения по Ганди.
Наш путь: ни в чём не поддерживать лжи сознательно!. Осознав, где граница лжи (для каждого она ещё по-разному видна), - отступиться от этой гангренной границы! Не подклеивать мёртвых косточек и чешуек Идеологии, не сшивать гнилого тряпья - и мы поражены будем, как быстро и беспомощно ложь опадёт, и чему надлежит быть голым - то явится миру голым.
Итак, через робость нашу пусть каждый выберет: остаётся ли он сознательным слугою лжи (о, разумеется, не по склонности, но для прокормления семьи, для воспитания детей в духе лжи!), или пришла ему пора отряхнуться честным человеком, достойным уважения и детей своих и современников. И с этого дня он:
- впредь не напишет, не подпишет, не напечатает никаким способом ни единой фразы, искривляющей, по его мнению, правду;
- такой фразы ни в частной беседе, ни многолюдно не выскажет ни от себя, ни по шпаргалке, ни в роли агитатора, учителя, воспитателя, ни по театральной роли;
- живописно, скульптурно, фотографически, технически, музыкально не изобразит, не сопроводит, не протранслирует ни одной ложной мысли, ни одного искажения истины, которое различает;
- не приведёт ни устно, ни письменно ни одной "руководящей" цитаты из угождения, для страховки, для успеха своей работы, если цитируемой мысли не разделяет полностью или она не относится точно сюда;
- не даст принудить себя идти на демонстрацию или митинг, если это против его желания и воли; не возьмёт в руки, не подымет транспаранта, лозунга, которого не разделяет полностью;
- не поднимет голосующей руки за предложение, которому не сочувствует искренне; не проголосует ни явно, ни тайно за лицо, которое считает недостойным или сомнительным;
- не даст загнать себя на собрание, где ожидается принудительное, искажённое обсуждение вопроса;
- тотчас покинет заседание, собрание, лекцию, спектакль, киносеанс, как только услышит от оратора ложь, идеологический вздор или беззастенчивую пропаганду;
- не подпишется и не купит в рознице такую газету или журнал, где информация искажается, первосущные факты скрываются.
Мы перечислили, разумеется, не все возможные и необходимые уклонения ото лжи. Но тот, кто станет очищаться, - взором очищенным легко различит и другие случаи.
Да, на первых порах выйдет не равно. Кому-то на время лишиться работы. Молодым, желающим жить по правде, это очень осложнит их молодую жизнь при начале: ведь и отвечаемые уроки набиты ложью, надо выбирать. Но и ни для кого, кто хочет быть честным, здесь не осталось лазейки: никакой день никому из нас даже в самых безопасных технических науках не обминуть хоть одного из названных шагов - в сторону правды или в сторону лжи; в сторону духовной независимости или духовного лакейства. И тот, у кого недостанет смелости даже на защиту своей души, - пусть не гордится своими передовыми взглядами, не кичится, что он академик или народный артист, заслуженный деятель или генерал, - так пусть и скажет себе: я - быдло и трус, мне лишь бы сытно и тепло.
Даже этот путь - самый умеренный изо всех путей сопротивления - для засидевшихся нас будет нелёгок. Но насколько же легче самосожжения или даже голодовки: пламя не охватит твоего туловища, глаза не лопнут от жара, и чёрный-то хлеб с чистой водою всегда найдётся для твоей семьи.
Преданный нами, обманутый нами великий народ Европы - чехословацкий - неужели не показал нам, как даже против танков выстаивает незащищенная грудь, если в ней достойное сердце?
Это будет нелёгкий путь? - но самый лёгкий из возможных. Нелёгкий выбор для тела, - но единственный для души. Нелёгкий путь, - однако есть уже у нас люди, даже десятки их, кто годами выдерживает все эти пункты, живёт по правде.
Итак: не первыми вступить на этот путь, а - присоединиться! Тем легче и тем короче окажется всем нам этот путь, чем дружнее, чем гуще мы на него вступим! Будут нас тысячи - и не управятся ни с кем ничего поделать. Станут нас десятки тысяч - и мы не узнаем нашей страны!
Если ж мы струсим, то довольно жаловаться, что кто-то нам не даёт дышать - это мы сами себе не даём! Пригнёмся ещё, подождём, а наши братья биологи помогут приблизить чтение наших мыслей и переделку наших генов.
Если и в этом мы струсим, то мы - ничтожны, безнадёжны, и это к нам пушкинское презрение:
К чему стадам дары свободы?
Наследство их из рода в роды
Ярмо с гремушками да бич.
12 февраля 1974
"Жить не по лжи" Солженицын
Смотрите ещё
