Все, что мог произвести из себя этот народ, он уже произвёл.
Вам когда-нибудь ваша бабушка говорила: "Ой, нет, не надо мне менять телефон, я не запомню как им пользоваться"? Или: "Забери эту штуку, я лучше по-старинке, как привыкла"?
Или, может, вы сами что-то такое говорили, если уже дожили до того возраста бабушки, когда она вам казалась смешной. Напрягаетесь при смене дизайна главной на знакомом ресурсе? Не хотите изучать возможности нового девайса? Удивляетесь, как молодёжь может слушать эту ужасную музыку?..
Ужасно сложно стало жить, раньше всё было проще. Посудомойка не нужна - лучше руками. Новая стиралка - это вообще ужас: мигает, непонятно, как к ней подступиться; то ли дело была старая, 75-го года - там всё просто...
Кому незнакомо то, о чём я сказала, тот меня, наверно, сейчас не поймёт.
Фирс не хотел никаких реформенных перемен. Сколько лет прошло, а он отмену крепостного права вспоминает как катастрофу. Жили-жили, и тут вдруг - на тебе! Старый порядок отменили, пришлось к новому привыкать. А как? - его же сначала понять нужно. Самому. А потом самому же решать, что делать. А прежде всё так понятно было.
А Раневской в Париже лучше. И даже её лакею. Они и уехали.
Народ России - такой ментальный старик. Он отторгает всё новое, как чужое. И хочет по-старому - "как до катастрофы".
Я не знаю, как и почему стареют этносы. Но они стареют и умирают. Наверно, тут дело не в возрасте - не во временном его измерении тысячелетиями или веками. Скорее, в деменцию впадают этносы не повзрослевшие, толком не сложившиеся. Ведь в так называемом русском народе образованная страта - всегда чужеродная, "страшно далёкая" по мировоззрению. Причём, уже столетия подряд, начиная с Петра, она - вестернизированная.
Уже с 19 века русский аристократ - европеец. Он тяготеет к европейскому образу жизни и часто уезжает туда жить, навсегда исключая свои гены из народного генофонда. Появившиеся разночинцы не могли исправить положенние. Во-первых, их было мало - доступ к образованию был ограничен. А, во-вторых, они тоже часто уезжали, поскольку плохо вписывались в российскую действительность, а главное - не имели никаких надежд её изменить.
Отдельная тема - купечество. Вот уж оно было плоть от плоти народа - самая оборотистая и смекалистая его часть. Они не вестернизировались образованием, разве что - во втором-третьем поколениях, да и то с сохранением традиционного быта в семье. Над купцами подтрунивали аристократы и образованцы, а вот простой народ, что интересно, этих "мироедов" считал вполне своими. Барин - чужак. С барином - даже нищим народником, который, всё равно, барин - крестьянин разговаривать не мог: легче дурачком прикинуться. С купцом-"мильонщиком" крестьянин разговаривал на одном языке.
Только класс купечества мог бы развиться в национальную элиту. Но сто лет назад процесс был прерван насильственно: сельских "начинающих капиталистов" истребили под корень, а выжившим городским пришлось вынужденно вестернизироваться уже за пределами страны.
Советский период не мог произвести настоящую национальную элиту. Сейчас принято сравнивать коллективизацию с крепостным правом, но на самом деле она была гораздо хуже. Крепостной в РИ мог стать предпринимателем, перейти в другое сословие и разбогатеть. Колхозник, сбежав от колхозного рабства, мог стать только рабочим в городе, то есть - маргиналом, частично утратившим крестьянскую культуру и не приобщившимся вообще ни к какой. В лучшем случае мог выбиться в "прослойку", получив образование. Но "прослойка", далёкая по своим качествам даже от былого разночинства, не то что от аристократии, всё же, снова неизбежно вестернизировалась. И, по-возможности, утекала из страны. Потому что европейский по менталитету человек стремится жить в среде, которая ему соответствует. Исключением не стали даже потомки партийных руководителей.
Весь 20 век бывшая Россия обогащала лучшей частью своего генофонда другие страны и континенты. Если не закапывала её в землю. Короткие периоды оттепелей-перестроек не смогли переломить тенденцию.
Сегодняшний самозваный гебешный "царёк" её многократно усилил. Границы открыты. Всем, кто чувствует себя европейцем, позволено уезжать. В стране ускоренными темпами создаются условия, вытесняющие всех, кто не то что перемен каких-то желает, а вообще хочет хоть что-то делать. Кто хочет учиться, лечиться, повышать качество жизни - здесь ничего этого не будет. Нет запроса. "Царёк" действует в полном согласии с желанием подавляющего большинства народа, который хочет жить "как до катастрофы" 1861 года.
Народ без национальной элиты - состарившийся младенец. Этот неестественно постаревший, проскочивший свою зрелость, народ ничего не хочет. Кроме - делать, что скажут, за получку. Результат работы его не интересует - это пусть начальство думает. Он ненавидит "умников", как и 150 лет назад - они ему чужие, они его презирают, а это неприятно. Ненавидит всех иностранцев - за то же самое.
От самих иностранцев ему тоже ничего не нужно. Никаких интернетов и айфонов не надо, без них хорошо. Без них даже лучше - проще. Сыр ихний? - фу, гадость! Жратвы навалом, картоха с огурчиками - лучший закусон. Тюльпаны? - это вообще оборжаться! Тюльпаны им! Обойдёмся, не баре.
Все, что мог произвести из себя этот народ, он уже произвёл. И подарил миру - другим народам. Себе не оставил ничего, кроме пустой породы.
Пока есть нефть, они будут пить водку и закусывать китайской картохой. Потом просто вымрут. За два-три поколения. Конечно, если им не позволят уничтожить весь этот отвратительный мир.
Марина Шаповалова,
писатель
